Сегодня политического противостояния на планете нет. Но ситуация резко изменилась: состарилось воевавшее поколение, ушёл куда-то в прошлое подсознательный страх перед ядерной катастрофой. Угроза исходит не от сверхдержав. Главная опасность — малые, локальные войны, межнациональные конфликты. То здесь, то там вспыхивает какая-то национальная антипатия.
Этнические конфликты — ядерная бомба уже нового века. Как и торговля оружием. И так же, как в 60-е годы протягивали друг другу руки люди разных цивилизаций, чтобы объединиться против войны, пытались понять друг друга через барьеры «государственники» разных стран, так и сегодня нам предстоит объединиться против угрозы новой войны.
Если не будет выработана система коллективной безопасности, система коллективной борьбы с угрозой возникновения малых войн, борьбы с бесконтрольной, разнузданной торговлей оружием, борьбы с политическим терроризмом и нарушениями международного права — мира в новом веке нам не видать.
Люди всегда хотели воевать, в то же время всегда хотели жить в мире. Такая двойственность свойственна человеческой природе. Абсолютно мирных эпох, к сожалению, не бывает, несмотря на все наши договоры. А это значит, что мир надо защищать. В любую эпоху.
Особенно сейчас эта угроза обостряется в связи с новой политической реальностью. Национальные войны на Балканах и на Кавказе с двух сторон приближаются к Турции, которая, в свою очередь, отнюдь не безразлична к судьбе своих соотечественников в Европе. А между тем расовые беспорядки начались в Германии. Ужесточается отношение к эмигрантам в других европейских странах. Что-то подобное происходит и в России. Этого допустить нельзя. Нельзя замыкаться в своих эгоистических национальных интересах.
Если мы допустим эскалацию расовой, этнической, религиозной розни — мир снова, как и в 60-е годы, окажется под угрозой глобальной войны. Тогда, мне кажется, его спасла цивилизация, распространение цивилизованных стандартов жизни, облегчивших миллионам людей понимание безнравственности войны.
И сегодня нужно искать тот же путь. И не жалеть усилий для достижения мира.
Из архива генсеков
Письмо М. О'Риордана в ЦК КПСС:
«Москва, 6 ноября 1969 г.
Дорогие товарищи,
1. Я хотел бы изложить в письменном виде просьбу об оказании помощи в приобретении следующих видов вооружения:
2000 автоматов (7,62 мм) и 500 патронов к каждому;
150 ручных пулемётов (9 мм) и 1000 патронов к каждому».
В письме изложена история создания ИРА и отмечено, что «между ИРА и ирландскими коммунистами всегда существовали более или менее хорошие отношения». «Мы не только совместно проводим многие действия социального и антиимпериалистического характера, но уже в течение более года существует и действует негласный механизм консультаций между руководством ИРА и Объединённым советом Ирландской рабочей партии и Компартии Северной Ирландии. Они неизменно принимают наши советы в отношении тактических методов, используемых в совместной борьбе за гражданские права и национальную независимость Ирландии».
Риордан пишет, что во время «августовского погрома» в Белфасте ИРА «не сыграла свою роль вооружённой защитницы, ибо её боевой потенциал был ослаблен тем, что она ранее сосредоточила свои усилия на социальных протестах и просветительной деятельности».
Риордан не исключает в будущем возможности гражданской войны в Северной Ирландии и столкновения католического меньшинства с английскими войсками.
«Просьба о предоставлении оружия сделана именно в свете такого весьма возможного развития событий».
«Ко мне официально обратились с этой просьбой два руководящих деятеля ИРА (Катал Гоулдинг и Шомус Костелло)».
«Оружие может быть перевезено в Ирландию на морском буксире, который будет управляться небольшой отобранной и доверенной командой, состоящей из членов ИРА».
Записка в ЦК КПСС от 18 ноября 1969 года:
«Руководство ИРА даёт обещание хранить в строгой тайне факт предоставления ей оружия Советским Союзом и обеспечить полную секретность перевозки его в Ирландию».
«В беседе с т. М.О’Риорданом указано на нецелесообразность предоставления оружия советского производства, поскольку это дало бы повод обвинить ИРА в том, что она действует „по указке Москвы“.
Считали бы возможным поручить Комитету государственной безопасности при Совете Министров СССР и Министерству обороны СССР рассмотреть просьбу т. М.О’Риордана, изучить возможность оказания помощи ИРА оружием иностранного производства и представить в двухнедельный срок свои предложения в ЦК КПСС.
Проект постановления ЦК КПСС прилагается».
В проекте:
«Поручить Международному отделу ЦК КПСС, Комитету государственной безопасности при Совете Министров СССР и Министерству обороны СССР рассмотреть просьбу Генерального секретаря Ирландской рабочей партии т. М.О’Риордана и представить свои предложения в ЦК КПСС в двухнедельный срок.
Секретарь ЦК».
Далее следуют восемь записок Андропова в ЦК КПСС по этому поводу — первая от 8 января 1970 года, последняя от 9 марта 1973 года.
8 января 1970 года:
«Учитывая большую сложность обеспечения необходимой конспирации при доставке на территорию Северной Ирландии оружия и боеприпасов, а также то, что в последнее время в ирландской и английской буржуазной печати („Айриш пресс“, „Таймс“) появились провокационные сообщения о якобы имевшей место поставке Советским Союзом оружия крайне правым протестантским элементам в Северной Ирландии, считаем целесообразным до окончательного решения вопроса об удовлетворении просьбы т. М. О’Риордана установить с ним контакт и выяснить его реальные возможности по обеспечению необходимой конспирации при передаче оружия и сохранению в тайне источника его получения».
7 апреля 1970 года:
«Тов. Риордану было сказано, что прежде чем решать такой вопрос, необходимо тщательное изучение всех его аспектов. В частности, следует серьёзно взвесить, какова будет вероятная польза от поставки оружия, и каков может быть ущерб в случае провала операции.
Кроме того, внимание тов. Риордана было обращено на серьёзные технические трудности, с которыми пришлось бы столкнуться при проведении операции, и большой риск, связанный с возможностью её разглашения. Это произвело на тов. Риордана заметное впечатление».
«Тов. Риордан с пониманием отнёсся к осторожности, с которой мы подходим к решению данного вопроса».
21 октября 1970 года:
«Учитывая настоятельные просьбы тов. О’Риордана и его заверения в том, что друзьями будут приняты необходимые меры конспирации и безопасности при доставке оружия к месту назначения, Комитет госбезопасности разработал принципиальный план передачи в нейтральных водах ирландским друзьям имеющихся у нас в настоящее время 100 трофейных автоматов, 9 пулемётов и 20 пистолетов с боеприпасами.
Гранатомётов, гранат, винтовок и другого мелкого оружия иностранных образцов у нас нет».
21 марта 1972 года:
«Тов. О’Риордан в течение более двух лет добивается положительного решения вопроса о нелегальной доставке любого количества оружия в Северную Ирландию. (…)
Затопленное оружие будет изъято только представителями Ирландской республиканской армии. Компартия Ирландии как в изъятии оружия, так и в его использовании никакого прямого участия принимать не будет.
Все детали проведения операции известны только тов. О'Риордану».
Резолюция: «Хранить в архиве — указание тов. Черненко К У.».
25 мая 1972 года:
«22 мая с.г. тов. О’Риордан специально прибыл в Москву с тем, чтобы ускорить решение этого вопроса. (…)
«Считая, что Советский Союз является единственным источником конспиративного получения оружия, тов. О’Риордан заявил, что он и впредь будет настойчиво добиваться положительного решения вопроса.
В связи с этим считали бы целесообразным вновь вернуться к рассмотрению просьбы тов. О’Риордана о нелегальной передаче ирландским друзьям небольшой партии трофейного оружия».
Письмо Риордана в ЦК КПСС от 3 июля 1972 года:
«Дорогие товарищи, в ноябре 1969 года я обратился за помощью в виде военных материалов. (…)
Тот факт, что за два с половиной года не было ни малейшей утечки информации, свидетельствует, по моему мнению, о высоком уровне ответственности в отношении сохранения тайны, если можно так выразиться. (…)
Как только вами будет принято политическое решение, я не буду принимать абсолютно никакого участия в операции по транспортировке, и моя роль сведётся только к тому, чтобы передать техническую информацию об этом Шамусу Костелло. Транспортная и все другие операции будут осуществляться членами официальной ИРА, которые ничего не будут знать о том, откуда появились военные материалы и где их достали. (…)
Приложение к записке (постскриптум):
1. В течение двух с половиной лет, прошедших с ноября 1969 г., у меня состоялось много обстоятельных бесед с вашими техническими специалистами по вопросу о доставке военных материалов в Ирландию. (…)
Я не вижу более эффективного, более безопасного и более надёжного способа, чем тот, который предложен вашими специалистами.
Единственной возможной альтернативой представляется следующая:
— КПСС обратится к кубинским товарищам;
— обещанные военные материалы должны быть направлены на Кубу; оттуда их нужно переправить на кубинском корабле в точку встречи где-то в океане и передать на ирландское судно, принадлежащее рыбакам — членам официальной ИРА. (…)
Таким образом, ни КПСС, ни я не будем фигурировать, и тогда вопрос будет решаться путём прямых переговоров между Костелло и кубинцами».
Записка Андропова в ЦК КПСС от 21 августа 1972 года:
«КГБ может организовать и провести такую операцию. (…)
План проведения операции прилагаю.
Андропов».
«План проведения операции по негласной передаче оружия ирландским друзьям (условное наименование операции — „Всплеск“).
Нелегальная передача ирландским друзьям оружия осуществляется путём его затопления в ночное время на глубину 40 — 42 метров в нейтральных водах в районе банки Стантон в 90 километрах от побережья Северной Ирландии.
Разведывательный корабль «Редуктор» по нашей просьбе уже был в намеченной точке проведения операции, провёл предварительную разведку района и промер глубин.
Подготовленное для затопления оружие доставляется сотрудниками КГБ в Мурманск к моменту выхода из базы очередного разведывательного корабля ВМФ, грузится на корабль и сопровождается сотрудником КГБ, который организует и проводит операцию «Всплеск» согласно утверждённому плану.
В установленное нами время разведкорабль выходит в район банки Стантон и после проверки визуально и техническими средствами района опускает груз в обусловленной точке и немедленно покидает этот район.
Рыболовецкое судно друзей выходит в намеченную точку только спустя 2 — 3 часа, находит маяк (веху, обычно используемую рыбаками всех стран для обозначения сетей — в данном случае японского или финского производства), поднимает затопленный груз и доставляет его в один из ирландских портов, где по заявлению тов. О’Риордана обеспечивается его конспиративное снятие с судна и доставка в тайники.
Указанный метод проведения операции исключает непосредственный контакт нашего корабля с ирландским судном, и экипаж последнего не будет знать, кем был затоплен груз».
«Трофейное немецкое оружие в количестве двух пулемётов, семидесяти автоматов и ста пистолетов „Вальтер“, обработанное смазкой западногерманского производства, и 41 600 патронов к нему будут упакованы в 14 пакетов, весом 81, 5 кг каждый.
Упаковочный материал и другие принадлежности, используемые в операции, приобретены через возможности резидентур КГБ за рубежом.
Подготовка имеющегося в КГБ трофейного оружия для передачи друзьям будет осуществлена специальной лабораторией КГБ.
С целью определения возможной принадлежности груза и упаковок Советскому Союзу одна из упаковок будет подвергнута всесторонней экспертизе в специальном научно-исследовательском институте.
На разведывательном корабле о характере груза никто знать не будет. Перед командованием корабля груз легендируется как опытная разведывательная подводная аппаратура, подлежащая затоплению в определённом районе Атлантики с последующим самоуничтожением.
Для отработки в деталях организационных вопросов, связанных с проведением операции «Всплеск», предусматривается встреча с тов. О’Риорданом вне территории Советского Союза».
Это последний документ в папке, на нем история с оружием обрывается. Удалось ли М. О’Риордану дожать ЦК КПСС и выбить для наших «ирландских друзей» хотя бы несколько трофейных фанат и пулемётов — неизвестно. Вполне вероятно, что его настойчивость была вознаграждена, и «друзья» ещё не раз напомнили о себе взрывами и убийствами, от которых содрогнулся весь мир.
Выбор курса
С самого начала Андрей Козырев был очень спорной фигурой.
Я испытывал давление со стороны разных людей. Козырев прозападник, Козырев проамериканец, говорили мне. Государственные структуры все равно отторгнут от себя такого человека.
И я присматривался к министру иностранных дел долго, осторожно и внимательно.
Думаю, что выбор был сделан все-таки правильный.
Сохраняя опыт, школу, дипломатические традиции, старый советский МИД надо было реформировать. Козырев должен был наконец создать не на словах, а на деле модель мирной российской дипломатии.
Усилия Козырева лежат не только в традиционной плоскости — ограничение стратегических вооружений, российско-западные контакты. Перед ним стоят задачи совсем другого уровня. Россия выступает как гарант мира в разных регионах. И в «горячих точках» СНГ. И в Югославии. И в арабско-израильском узле. Здесь нужна совершенно другая школа дипломатии. Нужны более мобильные, современно мыслящие люди.
Одно дело, когда договаривались СССР и Запад, две достаточно высокоразвитые цивилизации.
Другое дело, когда за стол переговоров нужно посадить участников межгосударственного, межнационального конфликта или воюющие стороны в гражданской войне… В затяжной партизанской борьбе. Здесь речь идёт о малых странах. Порой о малых народностях.
Это необычайно сложная, головоломная задача. Такую задачу перед США и Россией жизнь поставила недавно. Если хочешь сам жить в мире, гаси локальные конфликты, пытайся примирить воюющие стороны.
Молодость Козырева, его выдержка, его холодноватый профессионализм помогают ему не потеряться, не сломаться в этом непрерывном, порой сводящем с ума потоке переговоров, инициатив, встречных инициатив, миротворческих планов и так далее. Я хорошо помню, как после изнурительной трехсуточной поездки по маршруту Москва — Лондон — Нью-Йорк — Вашингтон — Оттава — Москва, после девятичасового перелёта, когда мы все уже падали с ног, он, как всегда, со сдержанной улыбкой, гладко выбритый, спустился с трапа президентского самолёта и пошёл к другому правительственному самолёту — Ту-134. Он тут же, не заезжая домой, улетал на Ближний Восток. Когда я выразил ему сочувствие, он ответил: жаль, что душ придётся только через десять часов принять, в гостинице. А так — все нормально.
Визит в Индию
Для России этот визит очень важен по нескольким причинам.
Во-первых, почему-то произошёл разрыв в наших контактах в течение последних лет.
А ведь в наших связях никогда не было чёрных пятен. Мы жили дружно. Отношения с Индией — главная часть общей стратегии в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
Во-вторых, есть какое-то особое чувство к Индии — мы страны хоть и очень разные, совсем непохожие внешне, но есть в нашей судьбе что-то общее. (Не случайно у нас так любят индийское кино.) Мы, пожалуй, так же сентиментальны. Так же очарованы своей страной, своей природой, своей историей и культурой.
Ну а если говорить серьёзно — был очень важен этот визит, как проверка новой внешнеполитической стратегии в отношении так называемых «третьих» стран.
Бывший Союз расценивал Индию как форпост борьбы с мировым империализмом (то есть с США) и одновременно с так называемым гегемонизмом (то есть с Китаем). Разыгрывалась всегда довольно тонко эта индийская карта. Но мы не хотим её больше разыгрывать! Мы не хотим, чтобы две страны договаривались против третьей — то, чем так всегда гордился советский МИД, деля весь мир на зоны влияния, устанавливая везде свои маленькие, но форпосты, которые позднее рушились.
«Третьи» страны — это как раз и есть эти форпосты, эти «карты», которые разыгрывают в борьбе каких-то двух сил, двух лагерей.
А на самом деле никаких «третьих» стран давно уже нет. Устарел этот термин.
Это совершенно особый мир со своей судьбой, своей борьбой за лидерство, своей уникальной и своеобразной культурой, который становится все сильнее, все меньше зависит и от американцев, и от нас…
Разве можно смешивать бурно развивающиеся страны Южной Америки — ту же Аргентину с Бразилией — и действительно слаборазвитые, охваченные междоусобицей африканские страны?
И как не похожа балканская Европа, югославская, кавказская даже на соседнюю Турцию. Эта страна удерживается от любых агрессивных внешнеполитических демаршей, для неё главный приоритет — благосостояние, выдержка, мир.
Поэтому, когда говорят, что ельцинское правительство изменило многовековые приоритеты русской политики, политики российской империи, это полная чушь.
Никогда Россия не пыталась противопоставить себя западному миру. Наоборот, она тянулась всегда в этот круг, в цивилизованную Европу. И всегда с кем-то договаривалась, объединялась, начиная аж с восемнадцатого века. Конечно, мощную и необъятную Россию уважали, даже побаивались. И правильно делали. Но не боялись! Понимание истории, которое пропагандируют сегодня в России «непримиримые», антиисторично. Оно рассчитано на неграмотных.
Россия блокировалась с Англией и Австрией, с Германией, с Францией — с разными странами, в зависимости от обстоятельств.
Был лишь один эпизод, когда почти все выступили против России, — Крымская кампания.
Мы возвращаемся туда, где были всегда, — в Антанту, если хотите, в союз с западными державами. Но возвращаемся более сильными и более мудрыми, усвоившими горькие уроки тоталитаризма (сталинского коммунистического фапшзма) на своей шкуре.
Было время, когда СССР противостоял всему остальному миру, пытаясь очень многим странам навязать свою волю, очень многих втянуть в сферу своего влияния, то есть играл роль мирового жандарма. Но не надо изображать эту роль как глубоко традиционную, правильную в историческом контексте, мудрую и стратегически выверенную.
Это была ложная, даже фарсовая роль.
Теперь мы становимся лишь одной из сильных стран, но со сложной, специфической судьбой…
Человек в пятнистой форме…
Он стал таким же символом века, как ядерная бомба, жевательная резинка, рок-звезды и так далее. Человек с автоматом на плече, в тяжёлых ботинках ступающий по земле, делающий свою грубую и порой жестокую работу.
Мы в нашей стране долгое время жили в каком-то счастливом неведении. Хотя страна у нас была милитаристская, агрессивная, и для народа не было секретом, как далеко летают наши парни, наши военспецы, где стоят наши ракеты, но этих людей в пятнистой форме мы видели только в кино. Наша армия работала не здесь, не у нас, а где-то там, в этих самых странах третьего мира.
Возникает вопрос: неужели Россия стала «банановой республикой», если тут все время идут перевороты, если люди в пятнистой форме (наши спецназовцы и десантники) уже «работают» в Москве, если только благодаря их участию удалось потушить пожар гражданской войны, вспыхнувший в недрах бывшего парламента?
…Ответ на такой вопрос простым быть не может. Там, где мир балансирует на грани, всегда появляются эти парни, другое дело, чей приказ они выполняют, кто ими командует — силы мира или войны. Похоже, что в последние годы их роль становится все более сдерживающей, стабилизирующей, идёт ли речь о силах ООН, о наших ли Российских Вооружённых Силах, которые на территории СНГ играют все чаще ту же функцию сдерживания. Человек в пятнистой форме — главное действующее лицо и на Кавказе, где дети растут с ощущением, что война была и будет вечной.
За гарантии всеобщего мира неожиданно пришлось заплатить большую цену. Джинн войны проснулся у нас дома.
Не случайно, что однажды он появился в Москве. В России. В совершенно мирной стране, которая не собиралась воевать. В стране, которая занята сейчас исключительно собственными экономическими проблемами. Советский Союз, который стал по-другому называться, все-таки остался единым пространством. Невозможно нам здесь отгородиться от того, что происходит в республиках.
То, что наши страны, скажем, Грузия и Россия, связаны поистине одной цепью, доказали события в Абхазии. Страшная трагедия грузин, вынужденных сотнями бежать из огненной Абхазии. Нестабильность в России немедленно повлекла за собой срыв мирных договорённостей, эскалацию бойни.
Терроризм и экстремизм — явления интернациональные. Политические игроки в бывшем российском парламенте не смогли найти опору в армии — они нашли её в тех регионах, где сейчас полыхает война. Вооружённую опору, обученные отряды боевиков. Пожар войны на бывших окраинах России лизнул и её сердце — Москву.
Как установить сегодня мир на Кавказе?
Я думаю, этот будущий мирный проект лежит на путях экономического развития. Ведь воюют сейчас не диктаторские, а демократические режимы. Всем лидерам предстоят выборы. Что они предложат людям, кроме воинственных лозунгов? Нужно начинать что-то производить и торговать. Нужно начинать богатеть (на что и была надежда при возникновении самостоятельных государств). Нужно искать контакты со всеми, кто хотел бы вложить деньги в страну. А для этого — прекращать военные действия.
Помимо задач экономической интеграции, задач коллективной безопасности, политического сотрудничества — перед нами стоит задача заново создать на бывшей территории СССР единое духовное пространство. Вернее, надо не дать его разрушить, постараться регенерировать, спасти то, что ещё до конца не успело отмереть.
Сейчас контакты между народами, между нашими культурами, между людьми как бы пущены на самотёк. Вместо того чтобы помочь этим контактам развиваться, мы их затрудняем таможнями, границами, паспортным контролем. Вместо того, чтобы сохранять единую культуру, поневоле разрушаем её (скажем, стало невозможно подписаться на московские издания в республиках). Неужели мы не понимаем, что человеческую общность, пусть даже возникшую при тоталитарном социализме, надо охранять, как охраняем лес, чистую речку, чистый воздух? Что подход здесь должен быть не просто политическим, но и нравственно-экологическим?
Парадокс — не кризис экономики тянет за собой духовную разобщённость, как это должно быть по логике вещей, а, напротив, комплекс сиротства, охвативший простых людей после разделения Союза, тянет за собой это экономическое недоверие, которое никак не удаётся преодолеть.
Примерно такой подход я хотел бы видеть в отношении стран СНГ к проблемам Кавказа.
Кавказ — совершенно уникальный, невиданный регион. Здесь живут сотни национальностей, я ничуть не преувеличиваю. Здесь как бы заповедник, вместивший в себя и удивительную природу, и крошечные, малочисленные горные народности со своим языком и культурой, традициями и обычаями, и образ жизни, впитавший в себя все эпохи, практически всю историю развития человечества.
Однако в уникальности Кавказа и состоит секрет его неуправляемости. Центральное правительство не в состоянии проконтролировать, даже если оно этого и хочет, всю территорию — и люди продолжают воевать, только не кинжалами и винтовками, как в прошлом веке, а танками и ракетами, разрушая свою уникальную цивилизацию, свой удивительный природный и этнический заповедник.
Именно духовное братство, о котором я говорил чуть выше, стратегия стабильности на всем пространстве СНГ, от которой зависит и стабильность в России, заставляют нас искать пути предотвращения этнической катастрофы, по масштабам превосходящей даже югославскую. Мы не можем дать погрузиться в тартарары целому региону, а такая опасность существует. Ручная ядерная бомба на Кавказе — такая перспектива уже не сюжет для фантастического фильма.
Подводя итог своим размышлениям о едином пространстве, о ценностях стабильности в СНГ, я с горечью могу констатировать, что, несмотря на довольно частые встречи лидеров стран СНГ, сегодня эта проблема не решена, а, напротив, осложнилась. Комплекс отчуждённости все больше вмешивается в наши нормальные, традиционные связи. И больше допускать этого мы не можем.
Вместо механизмов взаимопроникновения, взаимовлияния, которые работали под административным нажимом в эпоху брежневского «застоя», надо вводить новые, на экономических, цивилизованных основах. Надо отказываться от лишних барьеров, мешающих человеческому общению. Надо помнить, что реально для живущих на одной шестой части света все пока по-прежнему — это ещё единая страна, и, разделяя её, мы режем по живому.
Война в бывшей Югославии — боль Европы, боль всего мира. Сейчас это, наверное, самый сложный вопрос нашей внешней политики. Не случайно министр Козырев дни и ночи — где бы он ни был — проводит у телефона, консультируясь с посредниками, ведя переговоры с конфликтующими сторонами. Для нас подоплёка этого конфликта состоит из таких слоёв.
Первый слой на виду: Югославия — модель Союза. Тоже клубок исторических проблем. Тоже «букет» наций, уникальный в Европе (наш «букет» простирается ещё и на Азию). Тоже разные люди, оказавшиеся под одной крышей. Тито — один из самых «розовых» диктаторов XX века (вторым таким можно считать Франко), при нем страна просто расцвела. Но искусственно сконструированная политика не учитывала заложенных в народе конфликтов. Проблемы Югославии начались как цепная реакция на события в Советском Союзе. И тут же страну охватил пожар.
Поэтому к проблеме военного вмешательства в югославский конфликт мы относимся особенно осторожно — слишком похоже.
Второй слой. Наши отношения с другими великими державами. Почему США так настаивают на нашем вооружённом участии в санкциях против агрессора (им считается Сербия)? Чтобы создать международный прецедент. Он в принципе уже есть — это наша поддержка «Бури в пустыне», колоссальной акции президента США Буша и ООН против Ирака. Когда наши две страны чётко договариваются о совместных действиях, это производит на мир впечатление, помогает сформировать общую позицию международного сообщества. И если кто-то идёт против его воли — санкции неизбежны. Такой подход в мировой политике стал возможным только сейчас, благодаря новой российской политике.
Но, понимая важность совместных действий, мы бы не хотели выглядеть слишком послушными, управляемыми. Тем более быть ими. Это вредит и нашему авторитету, и доверию к нашей политике, и балансу сил в Европе и в мире, а главное — самой Югославии. Всегда необходим кто-то, кто выступает в роли адвоката, представителя интересов той страны, которой грозят санкции. Иначе жди «войны до победного
конца». Навязывать жёсткие решения — это тоже позиция, тоже линия поведения, но до какого-то предела. Таким пределом я считаю обстрел Багдада американцами, исходя из разведданных.
Российский и украинский батальоны входят в состав сил ООН, наши парни рискуют собой, надев голубые каски, а какие-то «добровольцы» — хотелось бы вообще на них посмотреть, поговорить с ними — играют в солдатиков на стороне воюющих сербов.
Конечно, их немного, но какой резонанс этот факт вызвал в Югославии! Аргументы просербских политиков с нашей стороны таковы: это наши братья-славяне, мы обязаны их защищать в силу национально-религиозных причин. Мы их и защищаем! Защищаем, причём в условиях международной изоляции. Кроме как на меня и на Козырева — сербам сейчас реально не на кого в мире положиться. Однако делаем мы это в рамках общих для всех международных правил, и никак иначе. А спекулировать на том, что «маленьких обижают», — грешно. В этой войне правых и виноватых нет.
Россия. День за днём. 1992 год
Январь
2 января в Москве началась давно обещанная либерализация цен. Нынешнее повышение коснётся не только продовольствия, но и промышленных товаров и услуг. Большинство магазинов закрылось на переучёт, на прилавках работающих — почти пусто.
Прекратил свою деятельность Сбербанк СССР.
Со 2 января в среднем в 5 раз повысятся цены за проезд в электричках — так решил трудовой коллектив Октябрьской железной дороги.
С 1 января 1992 года вступило в силу соглашение между Москвой и Вашингтоном о прекращении военных поставок в Афганистан.
Вечером 2 января по грузинскому ТВ, которое контролируется оппозицией, было передано обращение Военного совета оппозиции к народу. В нем говорится, что президент Гамсахурдиа, узурпировавший власть, свергнут. Власть переходит к Военному совету. С 3 января в Тбилиси введено чрезвычайное положение и комендантский час. Пока в Грузии двоевластие.