- Ну же, не сопротивляйся… Сделай хорошо своим друзьям…
- Открой ротик, милый…
- Ты сейчас такой соблазнительный… Беспомощный, испуганный…
- Как же долго я мечтал об этом… Чтобы ты стонал подо мной, чтобы плакал… Ты, маленькая шлюшка, теперь всегда будешь нашей игрушкой. И никуда тебе не деться.
В голове что-то щелкнуло, а горлу подкатила дурнота.
Снова? Опять? Еще раз пережить ЭТО? Снова стать игрушкой для мерзавцев, которые уйдут потом безнаказанными?
Нет. Ни за что.
Я с силой отшвырнул от себя двух парней, кое-как поправил одежду и вылетел из клуба. На улице мне стало еще хуже, поэтому я согнулся в каком-то переулке, прочищая желудок. После этого в голове немного прояснилось, но нахлынула какая-то апатия. Я прошел еще несколько десятков шагов и опустился прямо на землю, подперев стену спиной.
Небо. Чистое, но беззвездное. В таком большом городе, как Сеул, увидеть луну или Млечный Путь очень проблематично. К сожалению. Возможно что-то такое естественное сейчас бы меня успокоило. А так депрессия и ужас с остатками страха полностью завладели сознанием.
Глупо считать, что после той ночи у меня не было ни с кем отношений. Были. И с девушками, и с парнями. Правда, групповые развлечения я до сих пор терпеть не могу. Но к сексу отношусь нормально. Хотя у меня всегда был только секс. Ни к одному из своих партнеров я не испытывал ничего, кроме обычного физического влечения, которое было вызвано длительным отсутствием отношений или алкоголем. И если бы пустоглазый не привел дружка, я бы, наверное, не смог отказать. Меня напоили какой-то дрянью, перед этим дав вдохнуть чего-то наркотического. Именно поэтому я чувствовал желание. Именно поэтому я позволил себя целовать. Именно поэтому я сейчас сижу тут абсолютно без сил.
В душе чистый естественный ужас. Потому что все, как тогда. Потому что больно почти, как тогда. И потому что я испытываю отвращение, как и тогда. Только сейчас это отвращение к самому себе. Я еще не падал на колени. Никогда. Только сгибался под напором обстоятельств, но не просил милостыню. Мне противно. Чувствую себя грязным.
Сложно сказать, сколько я просидел там. Не знаю. Но музыка в клубе не прекращала греметь, а на небе не мелькнуло ни звездочки.
Но покой мой все-таки нарушили.
- Где эта мразь? – кто-то рядом грязно выругался, и в поле зрения показалось трое. Старые знакомые. Что ж вы тут забыли? Хотя глупый вопрос…
Месть.
- О, вот ты где, - с издевкой протянул пустоголовый. – Неужто опять один? А я думал, что ты без своей стенки не можешь ничего.
Я смерил его презрительным взглядом, собирая силы. Так просто меня не отпустят же.
- Чего пялишься? – грубо рыкнул лимонноволосый. – Где твои дружки? Хотя не удивлюсь, что они тебя терпеть не могут. Или… Ты подстилка?
Сволочь. Ты ответишь за эти слова.
Гнев привычной волной распространился по телу. Но в нем были нотки истерики. Плохо. Очень плохо.
- Молчишь, - прошипел вновь крашеный. – Нечего сказать, да? Джон, ты был прав. Он всего лишь шлюха для этой компании выскочек и…
- Заткнись! – оборвал я его. – Не смей о них упоминать!
Троица обернулась, пустоглазый выдохнул:
- А то что?
- Хочешь узнать? – я поднялся на ноги, стараясь не выпустить из-под контроля свои движения.
- С радостью, - расплылся в неприятной улыбке этот Джон, смотря куда-то за спину.
Кидаю взгляд на витрину какого-то закрытого магазинчика. Ясно. Сзади ко мне подходят еще пятеро. Итого: восемь человек и нездоровый я.
Это было бы весело. Если бы не было так печально.
А в конце я, лежащий посреди кучи бессознательных тел, набрал на чьем-то телефоне номер Сехуна и выдохнул в трубку:
- Пожалуйста… Забери меня отсюда…
*** *** ***
Сехун влетел в помещение клуба «Edem». Куча незнакомых лиц, двигающихся в танце под ритмичную музыку, занятый чем-то на диванчике народ, море алкоголя и запах чего-то нехорошего. Но сейчас младшему было откровенно плевать на все то, что царило вокруг. В ушах до сих пор стоял слабый охрипший голос Тао, шептавший:
- Пожалуйста… Забери меня отсюда…
Сехун только-только вернулся из дому в общежитие, встретил в холле подозрительно счастливых Чена и Минсока, узнал, что «Панда в клубе», и уже собирался упасть на кровать, как этот звонок. Самое паршивое, что китаец не сказал младшему, где находится. Но Сехун слышал в трубке музыку, поэтому решил начать с самого «Edem»’a.
В толпе мелькнул знакомый парень. О целенаправленно последовал за ним и отловил у барной стойки Кая. Танцор немного выпил, но был в нормальном состоянии, поэтому очень удивился, когда увидел мальчишку.
- Где Тао? – спросил Сехун прямо, стараясь не думать о том, как глупо он выглядит и как не подходит этому месту.
- Где-то здесь, - пожал плечами Кай. – Зачем он тебе?
- Где здесь? – младший пропустил второй вопрос мимо ушей, блуждая глазами по лицам присутствующих в клубе.
- Слушай, откуда я могу знать! – возмущенно выдохнул «Ледяной Принц» (не трудно ведь догадаться, кто это?). – И вообще дай ему хоть один раз отдохнуть!
- Если бы он хотел отдохнуть, он бы не звонил с просьбой «Забери меня, пожалуйста»! Поэтому я и спрашиваю! – взорвался Сехун, наплевав на статус собеседника. – Поэтому или ты помогаешь мне его найти, или мы узнаем о чем-нибудь страшном!
Кай подавился своим возмущение и смерил младшего с ног до головы оценивающим взглядом.
- Кто-то обладает острыми зубками?
- Кто-то страдает плохим слухом? Я, кажется, попросил помочь мне найти Тао.
- Это была не просьба.
- Кто я такой, чтобы тебе приказывать?
- Действительно, кто ты такой?
Сехун криво усмехнулся и выдохнул:
- «Бабочка-однодневка». Я пошел искать хена. Если найдешь его раньше, пусть позвонит. Я волнуюсь.
Младший кинул прощальный взгляд и вышел из клуба. Первый переулок, второй… Каждый угол, небольшой парк, крыши. Нужно было проверить столько мест.
- Глупый-глупый Тао-хен. Куда же тебя занесло? – выдохнул младший, рассеянно накручивая на палец прядь волос.
Между тем у Кая зазвонил телефон.
- Джонин? - раздался в трубке голос Лухана. – Ну наконец-то хоть кто-то ответил! Ты мне нужен! Тут Тао избитый лежит. Кажется, без сознания. Ты можешь прийти?
«Ледяной Принц» ощутимо вздрогнул.
«Что за?.. Так мальчишка был прав?»
- Где вы?
- В двух кварталах от клуба. Тут вокруг куча тел без сознания. Так что поторопись. Они могут очнуться и захотеть кому-то отомстить. А ты ведь знаешь, я в драке полный ноль, - ответил Лухан.
- Знаю, красавица, - усмехнулся Кай. – Уже иду.
- Сехун, мы нашли Тао, - раздался в трубке голос Кая.
Младший остановился и шумно выдохнул.
- Где это… чудо?!
- Мы около общежития. Панда подрался с кем-то. Только недавно пришел в себя, - последовал ответ.
- Стоп! В каком он состоянии? – ужаснулся Сехун.
- Ну… Ребра и конечности вроде целы. Разбиты костяшки и лицо немного разукрашено. Все нормально. Мне больше интересно, как он ввязался в это все? Он что, перешел дорожку Джону?
- Нет. Дорожку Джону перешел я. А хен просто оказался слишком необычным…
*** *** ***
В чувство меня привел Лухан. До общежития несли Лэй и Кай. Сквозь коменданта провели Сухо и Кёнсу. А Сехун подлетел со словами:
- Ты бессовестный хен! Почему я постоянно должен о тебе беспокоиться?!
- Прости, - хрипло рассмеялся я, еле двигая разбитыми губами, на которых уже запеклась кровь. – Сам не знаю, как так вышло. Видимо надышался чем-то наркотическим…
- Что вообще произошло? – выдохнул младший, прикоснувшись к моей скуле, на которой, по ощущениям, разливался синяк.
- Пустоглазый решил воспользоваться мной, как игрушкой на ночь, - вижу, как ощутимо вздрогнул Лэй. – Но я был против подобного развлечения. И меня нужно было наказать. Эти голубки выбрали банальное избиение. Вот только не учли кое-каких обстоятельств…
Лухан споткнулся на ровном месте и обернулся ко мне.
- Стоп! Их ведь там было восемь! Ты что, справился со всеми?! – ужаснулся китаец.
Боже, боже… Лу, не надо так удивляться.
Хотя да… Вы же обо мне очень мало знаете.
- Да. Их было всего лишь восемь. А у меня за спиной 12 лет занятий ушу.
- Так вот куда ты постоянно по утрам пропадаешь! – догадался Сухо. – Ты тренируешься?
Я только кивнул. Сил не было вообще. Чувствую себя пропущенным через огромные жернова. Алкоголь и та дрянь все еще давали о себе знать. Поэтому я мечтал сейчас упасть и заснуть. А перед этим желательно принять душ и обработать неприятно щиплющие ранки на лице и руках.
- Давайте отведем его в мою комнату. Чена и Минсока все равно сейчас лучше не беспокоить, - проговорил Сехун.
Донсен, ты читаешь мои мысли?
В дальнейшем я периодически куда-то проваливался, действуя на автомате. Мы поднялись на четвертый этаж, зашли в комнату Се, мне вручили одежду и отправили в душ. Там я вновь окончательно ушел под воду. Не в буквальном смысле, нет. Просто я провалился в небытие. Сон не сон, обморок не обморок… Такое же ощущение, что и тогда. Только сейчас мне нужно было всплыть, но сил не было.
Чьи-то прохладные пальцы коснулись обнаженной спины. И тихий шепот Сехуна отозвался громом в воспаленном и смертельно уставшем сознании:
- Это памятки от ушу? Или от той ночи?
Я окаменел. А надежда на хороший исход прощально помахала ладошкой и ушла в закат.
Скелеты стройным шагом вышли из шкафа и встали в ряд. Выбирай любого, донсен. Они одинаково болезненны…
- Откуда ты знаешь об этом?!
- Откуда? – хмыкнул Сехун, появляясь у меня перед глазами. – Не беспокойся. Я всего лишь слышал ваш с Исином разговор.
Что? Нет, не надо. Пожалуйста, не надо…
Боже, как же страшно. До дрожащих коленок. До враз навернувшихся на глазах слез. До рваного ритма и без того измученного сердца.
Страшно. Потерять доверие. Увидеть презрение. Или хуже того – жалость. Ведь я могу перестать быть просто Тао, а стать великим мучеником, с которого пылинки будут сдувать. Не знаю даже, что и хуже.
- И что теперь? – глупый вопрос. Очень глупый. Но… Я не способен на большее.
- А что теперь? – эхом повторил Сехун.
- Что ты… решил?
- А я должен был что-то решить?
- Донсен, ты что, издеваешься?!
- Нет, - мальчишка наконец-то поднял на меня свои не по-детски серьезные глаза. – Просто я не вижу в этом ничего… отвратительного. И тем более не собираюсь прекращать с тобой общаться из-за тех глупых и страшных моментов. Мне плевать, кто ты был. Мне важно то, кем ты являешься сейчас. Ты Хуан Цзы Тао, мой друг. Который на данный момент в отвратительном состоянии. Больше никакого спиртного!
У меня словно почву из-под ног выбили. Я едва не встретился с холодным кафелем, но успел вцепиться в дверцу душевой кабинки.
- Эй-эй! Ты чего? – всполошился Сехун. – Тебе плохо?
- Нет, - покачал я головой. – Мне, наоборот, слишком хорошо. Прости… Я…
- Не хотел мне врать, но прошлое слишком сильно держит в объятиях? – закончил младший. – Я прекрасно это знаю. Не сержусь. Хочу помочь. Так что сейчас ты принимаешь душ, мы обрабатываем твои ранения и ложимся спать!
- Хорошо, - улыбнулся я. – Как скажешь…
Кажется, мне нужно всего лишь набраться храбрости и довериться окружающим. Возможно, тогда меня перестанут преследовать кошмары…
Спасибо.
Автор просит прощения за такую глобальную задержку с продой. Извините. На меня тут столько всего навалилось: и это чертово зрение, и конец полугодия, и банальная нехватка времени т.т Извините т.т Но я постараюсь исправиться. И, кстати, фанаты ТаоРисов, возможно, я скоро порадую вас миником об этой парочке. Если дойду до этой идеи х)
Желаю приятного прочтения.
И удачи все, кто сдает 27 мая экзамены^^
Прошлое. Настоящее. Будущее.
Первое глушит сознание кошмарами. Второе пугает своим непостоянством. Третье… А вот третье вообще в глубоком тумане, сокрыто за стеной неизвестности. И каждый мой шаг то разжижает эту массу, то сгущает еще больше. Иногда я жалею, что не имею каких-нибудь сверхъестественных способностей. Телепатия, провидение, контроль времени… Что-нибудь, что помогло бы мне не совершать глупых и абсолютно ненужных ошибок. Но это только иногда… В большинстве случаев я рад совершению своих промахов. Они помогают меняться. А я ведь каждый день живу, чтобы стать лучше. Лучше, чем вчера. Лучше, чем минуту назад. Меняться и идти вперед.
Вот только прошлое вновь и вновь заставляет падать на колени и молить Господа Бога о пощаде.
Это произошло через три дня после той памятной драки. Все это время я пролежал в своей комнате на кровати, обложившись книжками, и лишь изредка приходил на крышу, чтобы размяться. Мне нужно было уйти. Уйти от себя, от воспоминаний, от странных взглядов парней, у которых наверняка появилось очень и очень много вопросов. Я ведь сплошной клубок недоговорок и загадок. Я на все 100% уверен, что Лухан о некотором догадывается, а Минсок слишком много подмечает. И только Лэй и Сехун стараются просто быть рядом. Оба видят, что со мной творится…
Вот только Исин как раз таки и преподнес мне ту, несчастливую, весть.
Я вновь в тот день проснулся намного позже будильника. Даже странно. Давно со мной такого не было. Встал, прошел в ванную, принял душ, как неожиданно распахнулась в дверь в комнату и кто-то влетел в помещение.
- Минсок, поднимайся! – раздался голос Исина.
Кто-то где-то закопошился, раздался грохот, стон и сердитый голос Сиумина прозвучал словно сквозь толщу воды:
- Какого черта, Лэй?!
- Ой, прости, - раздался виноватый вздох Исина. – Я просто хотел сказать, что Крис через два дня прилетает.
- Отлично. Я рад. Только в следующий раз пусть Ифань не посылает тебя разносить эту благую весть. Я не переживу второй такой пробудки.
И последним гвоздем в крышку моего гроба прозвучал чей-то знакомый до ужаса и глухой боли в сердце голос (видимо, висевший до этого в трубке телефона):
- Прости, Булочка. Я больше не буду.
Горло перехватило от страха. Я тщетно пытался протолкнуть в легкие хоть немного воздуха: он застревал где-то на середине. В голове немного помутнело, пришлось ухватиться за стенку, чтобы не упасть.
Он. Это он. Ну почему это ОН?!
Ифань. Имя, красной нитью тянувшееся во всех моих кошмарах и воспоминаниях. ЕГО имя. Имя человека, которого я любил и продолжаю любить больше всех в своей жизни. Мой принц. Мое солнце, которое обещало никогда не оставлять свою радугу, но в один поистине несчастливый день погасло. И теперь, спустя три года, он дал о себе знать. Дал знать таким путем… Словно нож в спину.
Ифань, оказывается, ты ближе, чем я только мог себе представить.
Ты всего лишь на расстоянии трех дней от моей измученной души.
От того, кто когда-то был совсем рядом – в одном ударе сердца.
От того, кто звал тебя своим.
От того, кто умер, будучи живым.
От того, кто будет лгать тебе каждую минуту.
Я ненавижу ложь. Но если сказать правду… и рассыплюсь окончательно.
Не знаю, сколько я просидел на холодном кафельном полу, бездумно блуждая взглядом по своему отражению. Я слышал, как ушел Исин, как вновь завалился спать Минсок… Слышал вибрацию своего телефона, голоса за стеной, в соседних комнатах… Все проходило мимо сознания. Оставалось лишь панического желание понять.
Что. Мне. Делать?
Я ведь боюсь. До жути боюсь увидеть вновь Ифаня. Я ведь умер. Для него я мертв неполных три года.
Но моя любовь-то осталась. И если я упущу контроль над ней, все полетит крахом. Не говоря уже о том, что всплывет прошлое, и я неизбежно прослыву… шлюхой.
Я слишком долго мечтал о покое, чтобы потерять все приобретенное.
Хах… Я, похоже, должен исчезнуть из этой, «новой», жизни.
И я хоть так, хоть так потеряю своих друзей.
Видимо, счастья я еще не заслужил.
Вскоре пришел Сехун. Я слышал, как он аккуратно открыл дверь, побродил по комнатам, ища меня, и наконец обнаружил своего непутевого хена.
- Что-то случилось? – негромко спросил мальчишка, осматривая мою фигуру. Убитый взгляд, эмоции, большими буквами написанные на лбу, домашние штаны, майка, валяющаяся неподалеку, струйки воды, стекающие с влажных волос… Боже, я вновь выгляжу, как тряпка.
- Ты хочешь услышать правду? – я усмехнулся обескровленными губами и машинально начал теребить сережку в левом ухе. Черт, и тут воспоминание…
- Ты ведь не любишь ложь, - пожал плечами Сехун.
- О, да. Но по уши в ней погряз. Крис, или Ву Ифань, - это ОН.
Донсен только подошёл и подал мне руку, помогая подняться с пола.
В тот момент и без того неточная мысль об исчезновении впервые дрогнула.
*** *** ***
Лэй задумчиво смотрел в окно. Парень настолько погрузился в свои мысли, что даже прослушал очень_увлекательный_рассказ_об_очаровательной_нуне_с_факультета_экономики, который озвучил Кай.
- Исин, ты меня вообще слушаешь? – раздался недовольный голос младшего.
Китаец вздрогнул и вернулся с небес на землю.
- Что, прости? – переспросил он, виновато улыбаясь. – Извини, я задумался.
- Ну вот… Опять ты меня не слушал! Когда ты прекратишь меня игнорировать? – разозлился Кай. – С тех пор, как появился Тао, ты вообще куда-то глубже и глубже уходишь. Не удивлюсь, если ты и сейчас о нем думал!
Лэй удивленно хлопнул ресницами.
- Ты чего? – выдохнул он. – Я ведь просто волнуюсь о нем, как о друге.
- О друге? - ядовито усмехнулся Ледяной Принц. – Я с каждым днем все больше и больше сомневаюсь, что он просто друг. На друга не смотрят со смесью жалости и боли. Эта панда что, бросила тебя когда-то?
- У нас с ним ничего не было и не может быть!
- Интересно, почему?!
Они почти кричали друг на друга. Лэй впервые поднял голос на Кая. Впервые был зол на своего любимого.
За то, что тот прошелся по ни в чем не повинному Тао.
За то, что Кай слеп.
За все те слезы и стоны, что тщательно скрывал Исин от окружающих.
За разбитое сердце, которое словно кукла марионеточника умирало и возрождалось от поведения младшего.
За искореженную душу.
- Почему? Да потому что влюблен! Влюблен в человека, который каждый день приносит мне боль одним своим существованием рядом!
Младший открыл рот, словно рыба, пытаясь глотнуть воздуха. И что-то в его глазах изменилось, но старший этого не заметил.
- Отлично! – с напускным презрением хмыкнул Кай, мгновенно сдувшись, словно из него опору вытащили. – Всех благ тебе, Исин-хен. Надеюсь, твой любимый поймет, что он дурак и упускает такого человека, как ты. Я пошел… Не буду больше тебе надоедать. Прощай!
В эту ночь Джонин не ночевал в своей комнате. А Лэй устал его ждать и ушел в танцевальный зал.
Единственное спасение – это музыка. Она вытягивала эмоции, не давая им перерасти в истерику. Но в конце концов китаец не выдержал. Слеза за слезой, шаг за шагом, стон, а потом просто беззвучные рыдания. Сильней, сильней, обняв себя руками, наплевав на все вокруг, выплескивать боль наружу, иначе она грозила свести с ума. Страшно. Сердце уже не работает. Время остановилось, топя парня в собственной боли. Боль. Боль… Страх, ледяным ветром пробирающий умирающую душу до самого нутра. Отчаяние, ехидно показывающее стрит флэш рояль в партии покера с надеждой. И любовь, которую распяли на кресте тоска и неизбежность.
Это сумасшествие.
А в это же время в комнате Исина происходило то же самое. Кай лежал на полу, наблюдая, как все больше и больше становится лужа вина на маленьких осколках бокала. Напиться не удалось, потому что силы покинули в самый неподходящий момент.
Дверь открылась и вошел Кенсу.
- Жалеешь себя? – хмыкнул старший, присаживаясь рядом с танцором на корточки.
- Нельзя? – из последних эмоций делает болезненный выпад Кай, на что ДоДо только усмехается.
Напрасно. Когда любил на протяжении пяти лет, подобное уже не приносит нужного страха.
- Нет. Ты сейчас должен встать, привести себя в порядок, найти Исина и признаться наконец ему в своих чувствах!
- А нет никаких чувств, - безэмоционально ответил Кай. – Если и есть, то они бесполезны. Исин влюблен. Поэтому он должен быть счастлив и не чувствовать вину при каждом взгляде на меня.
- Ты его любишь?
- Ты и сам прекрасно знаешь ответ на этот вопрос.
Любит. До безумия. Так, что простая улыбка дергает за поводок на шее. Исин привязал к себе Кая еще при первой встрече там, на танцевальном батле. Кай испугался этого чувства, потому что до этого мальчишка жил вечной свободой. Поэтому Кай сбежал. А потом поступил в университет и вновь встретил своего призрака.
Но быть рядом на правах любимого невозможно, потому что Лэй_вообще-то_натурал. А дружба порой не могла полностью восполнять нужду в тепле. Джонин срывался, напивался, проводил ночи с парнями и девушками, а потом ужасался от собственных действий и умолял о прощении. Исин почему-то не злился, а только мягко ерошил волосы и тянул на тренировку по танцам. А теперь… Лэй влюблен. Зачем ему какой-то мальчишка, у которого колючки из принципов и несносный характер? Лэй достоин большего…
По щеке Кая вновь скатилась слезинка. Одинокая, маленькая, но для парня, который никогда не плачет, и она была высшей степенью эмоций.
Кенсу мягко стер ее и прошептал:
- Ты должен рассказать. Вдруг все выйдет иначе… Ты не думал, что Лэй любит тебя?
- Плохая шутка, - хрипло хохотнул Джонин, уходя от теплого прикосновения старшего. - Мне не везет с подобными чувствами.
- Прошлый раз – еще не показатель. Тогда… все было сложней. А сейчас… Ты любишь Исина. И ты должен ему сказать. Не отпускай. Рискни. Если тот человек, которого он любил, не приносит ничего кроме боли, стоит ли нашему единорогу держаться за подобные чувства? Ты ведь… Ты сможешь дать ему тепло, да?
Кай поднял на Кенсу глаза. Боль. И любовь. А еще огромное сожаление за прошлый раз. Ведь тогда чувства и эмоции убил именно Принц.
- Почему ты тут? – спросил младший.
- Потому что я хочу, чтобы ты был счастлив. Ты заслужил, - печально улыбнулся ДоДо.
- Ты сердишься на меня?
- Нет. Уже давно нет. И даже отпускаю. Я ведь влюблен в Сухо. Ты ничего мне не должен, Кай. Будь счастлив.
- Прости… Видит Бог, я сожалею о произошедшем… Но тогда я хотел быть свободным…
- Не надо, Джонин-а, - покачал головой Кенсу. - Все в прошлом. Зачем его теребить? Сейчас мы оба по уши в новых чувствах и эмоциях. Нужно жить и идти вперед. Так что просто прими, отпусти и верни Лэя. Ты без него не сможешь. Ведь ты не умеешь жить на полумерах.
Джонин осторожно сел.
- Я… Мне нужно найти Исина. Я его люблю, - как маленький повторил парень. – Я… Должен?
- Ты должен. Скажешь, и тебе станет легче. А судьба… Эта леди сама решит, быть ли вам вместе.
- Кенсу, - прошептал Кай, - я… Спасибо.
Старший улыбнулся и, не выдержав, коснулся губ Джонина своими. Всего одно касание, которое символизировало конец прошлой любви и начало новой жизни. Никаких эмоций, кроме теплой печали и ожидания изменений. Это, пожалуй, был самый искрений поцелуй в болезненных отношениях этих двоих, которые длились пять лет и закончились разрывом и хлопнувшей дверью за спиной Кая.
Любить свободного Ледяного Принца очень сложно. И когда сил не хватает… чувства сгорают в холоде души.
Джонин нашел Исина в танцевальном зале. Китаец сидел у зеркальной стенки, уткнувшись лбом в колени и обняв себя руками. Вся поза кричала о какой-то странной боли и тоске, которые младший не понимал. Точнее… Он, конечно, был рад, что небезразличен этому парню, но желание быть больше, чем друг, не пропадало.
Кай опустился рядом с Лэем, тихонько стукнувшись затылком о стекло. Нужно привести себя в чувство и собраться с мыслями. Но что делать с безумным желанием обнять, прижать и никогда не отпускать?
- Зачем ты пришел? – раздался глухой голос Исина.
- Мне нужно кое-что тебе сказать. Но перед этим я готов ответить на три любых твоих вопроса. Любых. Спрашивай, о чем хочешь, а я пока соберусь с мыслями, - ответил Кай.
- Чего? – китаец поднял голову, но тут же опустил ее. Но младший успел заметить опухшее лицо, дорожки от слез на щеках и странный, побитый, взгляд.
- Это вопрос? – закусил губу он.
Старший покачал головой.
- Тебя прислал Сухо?
- Это вопрос?
- Да, это вопрос, - вздохнул Исин.
- Нет. Мне дал пинка Кенсу.
Удивление на лице Лэя, когда он поднял голову, было написано крупными буквами. Кенсу прослыл в компании «гениальных идиотов» тихим, незаметным юношей с невероятно добрым сердцем и потрясающим голосом. Он никогда ни на кого не кричал, всегда был позади остальных, старался не привлекать чужого внимания… И тут дал пинка Каю. Удивительным казалось каждое слово в предыдущей реплике.
- Да, да, - хмыкнул Кай. – ДоДо святой, но в тихом омуте черти водятся.
- Тебя что-то с ним связывает? – подозрительно уточнил Исин.
- Прошлое. Теперь мой вопрос… Почему ты плакал? – Кай смотрел внимательно, утягивая неосторожное сердце китайца в омут своих глаз. Темный шоколад… Горько, но так желанно.
- Почему ты сорвался на меня?
- Тебя не учили, что отвечать вопросом на вопрос невежливо?
- А тебя не учили, что менять правила игры по своему усмотрению – нечестно по отношению к остальным участникам? – хмыкнул Лэй.
Старший сам себе поражался. Вроде бы в душе дыра, сердце разбилось, а он сидит и спокойно разговаривает с виновником всей катастрофы.
Хотя… В этом нет ничего удивительного. Кай сам по себе и яд, и противоядие.
- Я тебя люблю, - неожиданно твердо произнес младший, правда при этом прикрыв глаза.
- Ч-что? – Исин распахнул глаза, силясь проснуться.
Но все происходящее было явью.
- Ты спросил, почему я сорвался на тебя. Мой ответ – потому что я люблю тебя, - пожал Джонин плечами. – Уже давно. Люблю, и поэтому сегодня мне было больно. Не только сегодня. С того самого дня, когда у тебя появились с Тао секреты, я начал испытывать глухую тоску и что-то вот тут, - парень коснулся груди напротив сердца. – Ревность. Я жутко ревновал тебя. А сегодня… Ты сказал, что влюблен в кого-то. Мысли сразу же остановились на личности Тао. Это взбесило. Вот я и не выдержал. Прости, если причинил боль.
Лэй промолчал. Парень просто сидел и смотрел перед собой. А картинка в голове наконец-то приобрела точные и четкие очертания. Все те взгляды, касания, сцены, слова, разговоры, сны, кошмары… Будучи на психологическом факультете, Исин не смог разгадать Кая, не смог понять его отношение к себе. А все ведь было так легко и просто. До счастья шаг. Всего лишь короткий, но безумно вечный шаг. Осталось лишь озвучить признание, и желание, что загадывалось при каждом удобном случае в течение всего этого времени, сбудется.
А Кай просто ощущал легкость. Словно после признания с души упал огромный груз, а перед глазами исчезло стекло черных очков. Исин такой светлый. Он ослеплял…
- Ты задал три вопроса. А я озвучил то, что хотел. Кенсу был прав, так легче. Жаль только, что не взаимно. Лэй, ты ничего мне не должен. Правда. Просто, позволь быть рядом. На правах друга. Меня будет делать счастливым даже это.
- У Тао слишком… сложное прошлое. Нас связывает именно это. Я один знаю, через что ему пришлось пройти в той, «старой» жизни. Так что ты зря ревновал меня к Панде, - произнес Исин.
- Оу… Прости, - Каю стало стыдно.
- Ничего… я влюблен. Действительно, влюблен. Точнее, окончательно отдал свое сердце одному человеку, - с этими словами старший взял Кая за руку и переплел свои пальцы с его. – Он так сильно хочет казаться взрослым, но на деле ребенок. Он милый, когда спит, и я счастлив, что единственный вижу это зрелище. А еще он крышесносительно танцует. Мы познакомились на одном батле, но он не запомнил «бабочку-однодневку». И зовут его Ким Джонин. Но никак не Кай.
Вы слышали звук разбивающегося сердца? А вы видели, как из этих самых осколков оно вновь возрождается? Как феникс из пепла, вот только уже не ледяное, а живое, трепещущее и спешащее любить.
Любить парня, который сейчас внимательно рассматривает переплетенные пальцы, любуясь контрастом смуглой и почти фарфоровой кожи.
- Я запомнил тебя.
Исин поднял голову.
- Что?
- Ты не «бабочка-однодневка». Я запомнил тебя.
- Я рад, - улыбнулся старший, показав ямочку на щеке. – А теперь давай ты заткнешься и поцелуешь меня наконец?
- С радостью, - хмыкнул Кай, поддаваясь вперед.
*** *** ***
Я открыл дверь и удивился, увидев в нашей с Булочкой комнате всю компанию «гениальных идиотов». БэкЕли в обнимку сидели на полу, МинЧены - на кровати старшего, а КайЛэи – на подоконнике. Остальные кто где и как. И все они что-то бурно обсуждали. Я услышал лишь конец фразы Сухо:
- А не проще спросить у него, чем пытать якобы_что-то_знающего_Исина?
- Не проще! – резко ответил Лухан. – Я до сих пор не могу смотреть ему в глаза! А тут спрашивать о чем-то личном… Меня порой даже жуть берет от их с Крисом схожести. Боюсь даже представить, что будет, если эти двое встретятся. К тому же…
- …Крису, кажется, не понравилась эта новость, - закончил Лэй.
- Какая новость? – переспросил Бэкхён и наконец-то заметил меня. – Ой, Тао! Давно стоишь?
- Нет, - пожимаю плечами, скидывая сумку с плеча. – Ничего криминального не услышал.
Ога. Ога. Не услышал. Но итого, что прозвучало, хватило. Лухан боится смотреть в мои глаза. А Крис… Он наверняка слышал о Хуан Цзы Тао. И теперь мы учимся на одном факультете и имеем общих друзей.
Чувствую, будет весело.
Если бы только это не было так больно…
Перебросившись парой фраз с парнями, я прошел в душ. А там 15 минут ада. У меня вновь разболелась спина. Один неудачный прием разбередил старую травму, которая вообще предпочитает мирно спать, но сейчас почему-то решила показать свой сволочной характер. И теперь мне ни согнуться, ни разогнуться, ни наклониться.
Я вздохнул. 33 несчастья. И все на мою больную голову. Спрашивается, за что, а?
Плюс ко всему – у меня закончилась согревающая мазь. С губ сорвалось несколько китайских нецензурных выражений, на которые Исин моментально отреагировал:
- Что-то случилось?
Я осторожно опустился на свою кровать и прикрыл глаза.
- Спина болит. Мазь, помогающая в таких случаях, закончилась. До аптеки я не дойду.
Тишина. Потом шаги и звук хлопнувшей двери. Открываю глаза – куда-то исчез Кай. На мой вопросительный взгляд Исин только усмехнулся, а ЧанЕль выдал:
- Зачем ТАК сильно себя изнурять тренировками? Панда, ты решил себя загонять? То за книжками днями, то теперь на крыше… Что-то случилось?
Оу… Я удивлен. Чанни, ты что, от Лэя сообразительности заразился?
- Ну… ЧанЕль, ты когда не можешь в себе разобраться, чем занимаешься?
- Напиваюсь, - последовал ответ. – Или сплю.
- А я учусь или тренируюсь. К тому же мне нельзя НЕ заниматься ушу или йогой. Потому что пара пропусков тренировок, и я не буду способен не то, что ходить, палочки до рта донести.
- Почему? – удивился Бэкхен.
- У меня нарушение в нервной системе. Несколько лет назад это повлекло за собой полную дезориентацию в пространстве. Я был беззащитнее новорожденного ребенка. Представь, ты хочешь сжать пальцы на левой руке, а вместо этого поднимаешь ее до плеча. Хочешь шагнуть – падаешь на колени. Я вылез из этой ямы только благодаря усиленным физическим нагрузкам, но теперь их нельзя прерывать. Иначе все мои усилия пойдут крахом.
- Мдэ… - раздался голос Кая. – У тебя ситуация еще хуже моей. Я сам себя тренировками по танцам до истощения довожу, а ты ушу наоборот жизнь свою спасаешь. Зато теперь не одному мне будет доставаться!
Поворачиваю голову. В дверях стоит донсэн. Улыбка, чуть прищуренные глаза и пакет в руках.
- Ну… Против нас двоих им не справиться, - усмешка.
- Справиться… Вот приедет Крис… Надавит на Лэя и Сухо… И запрут нас с тобой по комнатам, и посадят на хлеб и воду… Хотя нет, Кенсу не позволит так издеваться… Короче, мой тебе совет, не зли дракона.
Я вздрогнул и спину прострелило вспышкой боли.
Дракон… Так это прозвище не забылось…
Кай заметил гримасу на моем лице и командным тоном возвестил:
- Ты сейчас снимаешь майку, ложишься на живот и смирно себя ведешь. Будем лечить твою спину.
- Лечить? – скептически хмыкнул я. – Точно? Не добьешь до конца?
- Ну во-первых, мне не дадут. Во-вторых, повода больше нет. В третьих, - я танцор. Я на себе испытал все прелести больных рук и ног. Так что даже не думай возмущаться. Лучше делай, как я говорю.
Вздох. Ладно. Хорошо. В омут нужно нырять с головой. Стягиваю футболку, со стоном переворачиваюсь на живот и почти физически ощущаю взгляды всех присутствующих на себе.
О, да. Я ведь забыл сказать. У меня вся спина в шрамах.
- Тао-хен, - раздался тихий голос Дио, - это все из-за… ушу?
Ты ведь прекрасно видишь, что нет.
- Почти. Я просто когда-то горел в пожаре, - вздрагиваю, ощущая холодные пальцы Кая.
- Это ж какой пожар был… - выдохнул Чен.
- В моем особняке все было из натурального дерева. Оно очень хорошо горит. Понадобилось 5 минут, чтобы вся комната оказалась охвачена огнем. А после всего оказалось, что дом легче снести, чем отремонтировать. Я ответил на поставленный вопрос?
- Вполне. Но… Почему ты не старался спастись?
- Потому что я был не в состоянии подняться с кровати после… кое-каких событий. Да и на тот момент было все равно. Если бы не пожар, я бы, наверное, просто спрыгнул из окна. А так хотя бы жив остался. Правда, пластическую операцию делать пришлось. Так что сейчас я совсем не такой, каким был три года назад.
Тишина. Вязкая, густая, пробирающаяся в легкие табачным дымом и в уши похоронным маршем. Мне казалось, что я даже слышу стук сердец все присутствующих в комнате. Вот только биение своего я не ощущал. Оно словно остановилось. Стоп. Потому что страшно. Потому что очень-очень страшно.
Наконец пальцы Кая вновь побежали по моей спине, массируя уставшие мышцы и согревая больную поясницу.
- Да, с твоей жизни только ужастик писать, - хмыкнул он. – Хотя… Это ведь еще не все, да?
- Вы мне верите? – глупый вопрос.
- Пока да. Доказательства мы видим на твоей спине. Правда… Этот шрам, - парень провел пальцами по отметине, которую оставил Жикианг. – Я знаю, от чего остаются такие. И с какой силой надо бить, чтобы оставались полосы.
- Ты любитель подобных развлечений? – хрипло хохотнул я, по немой просьбе Кая садясь на кровати.
- Нет, - совершенно невозмутимый голос и… странная реакция Кенсу. ДоДо отвел взгляд и закусил губу.
Что-то тут нечисто…
- Но я видел. В моей танцевальной группе многое произошло с приходом нового лидера. И после выступлений на глаза ему лучше было не попадаться. Неудачников ждала незабываемая ночь. В прямом смысле, незабываемая.
- О, да сегодня прямо вечер открытий, - я медленно скользил по лицам присутствующих. Странно видеть их такими молчаливыми… И странно не находить в их глазах презрения и испуга.
- Я никогда не скрывал этого. Но что тебе развязало язык? – спросил Кай, заканчивая перевязку.
- Просто кто-то не мог набраться храбрости и спросить о моем прошлом меня прямо.
Неожиданно мой телефон зазвонил. Нащупав мобильник, я взглянул на экран и удивился. Опекун? Что могло ему понадобиться?
- Извините. Это срочно, - проговорил я и вышел на кухню. – Да, дядя. Что-то случилось?
- Тао, мальчик мой... Сегодня приходил Ифань…