Моя едва ли не первая НЦ. Точнее, недоНЦ.-.
*** *** ***
А что же Лухан и Сехун?
Лухан, действительно, был не в восторге от всего, что затеял Кай. До поры до времени.
Когда Сехун почти взлетел над сценой, сердце китайца странно екнуло. Когда же мальчишка подарил ему свой огненный взгляд, блондин понял, что идея не так уж и плоха.
То, что О творил на пару с Тао, приковывало взгляд и не отпускало, заставляя напряженно следить за всеми движениями и трюками. Панда завораживал хищностью движений, нереальной энергетикой, что перехлестывала через край, и полубезумным взглядом, убивавшем печалью.
Но Лухан на него почти не смотрел. Китаец не мог отвести взгляда от Сехуна.
Гибкий, пластичный, легкий, как ветер, грозящий украсть, забрать с собой куда-то в небо или в иной мир, притягивающий улыбкой на искусанных губах, заставляющий хотеть… Да, именно хотеть. Лухан неожиданно поймал себя на ЖЕЛАНИИ. Губы… Шея… Острые ключицы, то и дело мелькающие под кардиганом… Тонкая талия, которую не скрывала широкая одежда… Стройные ноги… Вся худощавая фигура… А самое главное – взгляд. Глаза, которые обещали незабываемое развлечение.
Лухан никогда не отказывался от подобных предложений.
И вот сейчас китаец стоял напротив Сехуна и пытался отыскать на его лице хоть каплю сомнения. Но тщетно. Младший был словно в ожидании.
- Зачем тебе это? Неужели, действительно, хочешь быть моим очередным трофеем? – наконец не вынес Лу гнетущей тишины.
- Ну вообще-то выиграл я… - усмехнулся Се, прикусив губу и заставив старшего сглотнуть, настолько соблазнительно это выглядело. – Так что это ты – мой трофей.
- Господи, откуда ты такой взялся? – выдохнул китаец и подался вперед, впиваясь собственническим поцелуем в губы младшего.
Сехун словно этого и ждал, вплотную прижавшись к Лухану и жарко отвечая. Жадно покусывать губы, соскользнуть языком в глубину рта, завлечь в тот, особенный, танец страсти, а руки блуждают по телу, забираясь под одежду, зарываясь в волосы, прижимая к себе еще сильней, потому что хочется слиться в одно целое…
- Кажется, нам нужно найти место поспокойней, - пробормотал Лу, с трудом отстранившись от желанного тела.
Сехун задумчиво кивнул, проведя язычком по припухшим губам.
Самоконтроль китайца едва не полетел к чертям.
- Только давай не здесь, - добавил младший и содрогнулся.
- Ты достоин только лучшего, - хмыкнул Лу и потащил парня за собой, не заметив печальной улыбки на его лице.
Холодный воздух немного отрезвил, но желание не пропало. Наоборот, стало еще больше. Согреться в его объятиях… Чувствовать обжигающую кожу под пальцами и губами… Слышать стоны, от которых наверняка будет бросать в жар…
С Луханом такое впервые. И Лухан хочет понять, что же это такое.
Дорога к общежитию показалась секундным делом, потому что мысли прочно обосновались на идущем рядом парне. Потом 4 этаж, закрытая дверь и фигура, которая почему-то идеально вписывалась в интерьер комнаты.
- Я тут вспомнил, - хмыкнул Сехун, сбрасывая на пол плащ. – Ты ведь терпеть не можешь, когда кто-то садится на твою кровать. А Крис нас явно на свою не пустит…
- Я ведь уже, кажется, говорил, что ты достоин лучшего, - прошептал Лу, вновь целуя младшего и утягивая его за собой.
Споткнувшись и врезавшись во все, что можно, парни все же рухнули на кровать.
- Похоже, завтра ты будешь волосы рвать от погрома, который мы учинили, - хохотнул Се.
Китаец задрожал от этого чуть хриплого грудного звука и еще сильнее впился в губы младшего. Запомнить каждую трещинку и ранку, прикусить шустрый язычок, а руки тем временем стягивают ненужный жилет. Лухан оторвался от губ Сехуна и переместился на молочно-белую шею, расцвечивая ее багровыми засосами. Почему-то хотелось показать, что он… владеет?
Отбросив все лишние мысли и эмоции, сосредоточившись на юном теле, что жаждало ласк, китаец подарил еще один ленивый поцелуй младшему, мимолетом прикусил его мочку уха, сорвав полустон, и наконец стянул надоедливый широкий кардиган.
Стянул и едва не задохнулся от увиденного. Светлая кожа без единого изъяна, набухшие соски, впадинка пупка, сильные, но тонкие руки… Плюс ко всему соблазнительный взгляд, зацелованные губы и внушительная выпуклость, сдерживаемая штанами.
- Боже, ты невероятный, - выдохнул Лухан, потеревшись пахом о пах Сехуна, вырвав из груди младшего первый полноценный гортанный стон.
Похоже, завтра недовольные соседи будут высказывать претензии…
Китайцу безумно понравилась такая реакция, поэтому он стянул с себя футболку, склонился над телом любовника и начал покрывать его поцелуями. Язык вычерчивал какие-то только ему известные слова и узоры, а шустрые пальчики теребили соски, заставляя Сехуна выгибаться навстречу ласке.
Мальчишка не хотел быть таким… Он просто хотел на одну ночь оказаться рядом с любимым. Но первый же поцелуй снес крышу окончательно. А слова восхищения, то и дело озвучиваемые Лу, крушили все барьеры. Оставалось только сжимать в кулаках простыню и сдерживать стоны. Но и это стало лишним, когда китаец прошептал:
- Не сдерживайся… Я хочу тебя слышать…
Сехун зажмурил глаза, почти умирая от ласки. А Лухан удивлялся такой чувствительности младшего. Это заводило, вызывало желание доставить еще больше удовольствия, увидеть реакцию на очередной поцелуй или касание…
Прикусить сосок, проложить дорожки из поцелуев вниз, пощекотать пупочную впадинку языком и взяться за пряжку ремня.
«Ты уверен?»
«Глупый вопрос».
Полубезумный взгляд, полный желания, заставил простонать и стянуть с младшего джинсы вместе с бельем. А там возбужденный орган, с выступившей капелькой смазки. Лухан усмехнулся и коснулся губами головки члена. Сехун почти вскрикнул и неосознанно толкнулся глубже. Китаец лишь продолжил свою пытку. Прочертить языком каждую венку, обхватить головку губами, посасывать и мимоходом надавливать на уретру. Вбирать возбужденный орган почти полностью, а потом резко отстраняться касаясь лишь кончиками пальцев основания…
Сехун метался по кровати, еле сдерживаясь, чтобы не толкаться любимому в рот. Но Лухан словно этого и добивался, дразня нелогичными ласками. Но он просто хотел, чтобы Сехун озвучил то единственное…
- Хан, пожалуйста… - выдавил младший. – Я хочу тебя…
Собственное имя, произнесенное с какой-то особой интонацией, заставило старшего вздрогнуть. Он вновь глубоко поцеловал Сехуна, нашарив под подушкой тюбик со смазкой. По комнате разнесся запах банана, который, смешиваясь с ароматом кожи Се, создавал крышесносящий микс.
Китаец выдавил смазку на пальцы и приставил один к дырочке ануса.
- Потерпи, малыш. Сейчас будет больно, - шепнул Лу любовнику и коснулся губами головки, проталкивая палец внутрь.
Сехун не мог сосредоточиться на чем-то одном. Дискомфорт и легкая боль от растягивания перебивалась жестким наслаждением от минета. Мальчишка терялся в ощущениях, хрипло постанывая и цепляясь за плечи старшего. Но вот к первому пальцу присоединился второй, Лухан коснулся какой-то точки внутри, и Се почти вскрикнул от того, насколько стало хорошо. Китаец же усмехнулся и стал целенаправленно задевать простату, наслаждаясь стонами.
Однако надолго его не хватило. Собственное возбуждение уже давало о себе знать, став почти болезненным. Поэтому Лухан быстро стянул с себя остальную одежду, размазал по члену смазку, подложил под поясницу Сехуну подушку и толкнулся в подготовленную дырочку.
Медленно, давая привыкнуть, сцеловывая слезинки, прочерчивающие дорожки по алеющим скулам, шепча на ушко всякие глупости, только чтобы отвлечь, старший вошел полностью.
- Хан, двигайся… - выдохнул мальчишка, обняв любимого за талию.
Лу не мог отказаться от подобного предложения. Постепенно наращивая темп, старший наконец-то нашел ту самую нужную точку и начал входить под нужным углом.
Сехун сорвал голос моментально. Но это мелочи по сравнению с тем раем, в котором он сейчас был. ЕГО голос, ЕГО руки, ЕГО губы, ЕГО стоны от ИХ близости. Такое желанное тепло, пусть и на одну ночь. Но эта ночь незабываема.
А Лухан наслаждался такой открытостью, близостью и чувствительностью. Впервые он хотел кого-то до звезд перед глазами, впервые он дурел от подобных эмоций, практически вбиваясь в податливое тело. Впервые стоны любовника были музыкой. И впервые сердце сладко замирало, когда сквозь них пробивалось тихое: «Хан…».
Почувствовав, что разрядка близка, Лу начал ласкать член младшего, сходя с ума и утягивая за собой Сехуна.
Оргазм накрыл обоих одновременно. Сехун сорвался на крик вновь, кончая себе на живот, а Лухан рыкнув, излившись внутри младшего. Оба едва не потеряли сознания от нахлынувшего наслаждения. Китаец вышел из Се и упал рядом, уткнувшись младшему в плечо.
Когда звездочки перед глазами успокоились, Лу выдохнул:
- Спасибо. Это было потрясающе.
- Не за что, - прошептал радужноволосый и попытался встать. Но его остановила рука любимого.
- Лежи. Сегодня ты ночуешь тут.
Оставалось только кивнуть.
Лухан заснул моментально. Сехун же еще долгое время лежал на боку и рассматривал его спящее лицо. Такое родное, теплое, с полуулыбкой на совсем чуть-чуть неидеальных губах, и длинными ресницами, что отбрасывали тень на розовые щеки. Так близко… Один удар сердца. Но так далеко. Вечность из ошибок и принципов. Он, Сехун, ведь совсем не подходит этому Сияющему Мальчику. Он такой обычный для принца из сказки. Поэтому остается только наслаждаться уютом и стараться не думать, что утром вся красивая иллюзия исчезнет, как платье и карета у Золушки.
- Люблю… - выдохнул Сехун и едва ощутимо коснулся губами губ Лу. А потом заснул спокойным сном.