Пример статьи-адреса
НА ДЕРЕВНЮ ДЕДУШКЕ (из Москвы). Такой адрес пишет Ванька Жуков, главный герой рассказа А.П. Чехова «Ванька» (1886). Адресует своё письмо Ванька дедушке, «Константину Макарычу». В письме рассказывается о горькой жизни мальчика в услужении у чужих людей. Трагикомизм положения заключается в том, что письмо с таким адресом никуда дойти не сможет и дедушка не прочтёт жалоб внука (зато прочтут читатели). Выражение «на деревню дедушке» стало крылатым в значении «неизвестно куда».
| Критерии оценивания | Баллы |
| Количество статей | 5 баллов |
| Количество названных произведений и героев | 5 баллов |
| Фактическая точность (наличие /отсутствие фактических ошибок), в том числе возможных, додуманных деталей | 10 баллов |
| Полнота комментариев (указанные значения предметов или явлений) | 10 баллов |
Примерный ответ
Содержание ↑
1. ЕГО БЛАГОРОДИЮ гвардии корнету ВЛАДИМИРУ АНДРЕЕВИЧУ ДУБРОВСКОМУ в Санкт-Петербург пишет письмо в романе А.С. Пушкина «Дубровский» (1832–33) его нянька, Орина Егоровна Бузырёва, крепостная Андрея Гавриловича. Она сообщает Владимиру, что его отец «очень плох, иногда заговаривается» и что крепостных хотят отдать Кириле Петровичу Троекурову. Письмо побуждает Владимира как можно скорее возвращаться в деревню, служит двигателем сюжета.
2. ОРЕНБУРГ, <собственный дом>, ЕГО ПРЕВОСХОДИТЕЛЬСТВУ <ГЕНЕРАЛУ> АНДРЕЮ КАРЛОВИЧУ Р. – адресует письмо к старинному знакомому Андрей Петрович Гринёв, отец главного героя романа А.С. Пушкина «Капитанская дочка» (1836). Письмо содержит просьбу «держать в ежовых рукавицах» Петрушу и «не давать ему воли». Вследствие этих событий герой отправляется на службу в Белогорскую крепость.
3. «СЫНУ МОЕМУ ПЕТРУ АНДРЕЕВИЧУ ГРИНЁВУ, В ОРЕНБУРГСКУЮ ГУБЕРНИЮ, В БЕЛОГОРСКУЮ КРЕПОСТЬ» – адресует письмо Андрей Петрович Гринёв из уже указанного романа А.С. Пушкина. В этом письме он не даёт сыну родительского благословения на брак с Машей Мироновой. Пётр делится содержанием письма с Машей; её реакция («Я не выйду за тебя без благословения твоих родителей») показывает важную черту характера и воспитания Маши.
4. «ЕГО БЛАГОРОДИЮ, МИЛОСТИВОМУ ГОСУДАРЮ, ИВАНУ ВАСИЛЬЕВИЧУ ТРЯПИЧКИНУ, <САНКТ-ПЕТЕРБУРГ>, В ПОЧТАМТСКУЮ УЛИЦУ, В ДОМЕ ПОД НУМЕРОМ ДЕВЯНОСТО СЕДЬМЫМ, ПОВОРОТЯ НА ДВОР, В ТРЕТЬЕМ ЭТАЖЕ НАПРАВО» – письмо с таким адресом пишет Иван Александрович Хлестаков в комедии Н.В. Гоголя «Ревизор» (1836). Письмо содержит ряд метких характеристик городничего и чиновников, а также саморазоблачение Хлестакова. В финале комедии чиновники наперебой читают письмо, вскрытое и задержанное почтмейстером; вследствие этого разрешается один из конфликтов пьесы.
5. ЕГО БЛАГОРОДИЮ КОЛЛЕЖСКОМУ АСЕССОРУ В ОТСТАВКЕ ИЛЬЕ ИЛЬИЧУ ОБЛОМОВУ, В САНКТ-ПЕТЕРБУРГ, В ГОРОХОВУЮ УЛИЦУ – так могло быть адресовано письмо старосты Сосновки и Вавиловки («известных под общим названием Обломовки») Прокофия Вытягушкина («а писал его шурин Дёмка Кривой»). Письмо, рассказывающее о недоимках и побегах крестьян, крайне неприятно заглавному герою романа И.А. Гончарова (1859), поскольку требует его активного вмешательства в жизнь имения.
6. ЕГО БЛАГОРОДИЮ СТУДЕНТУ РОДИОНУ РОМАНОВИЧУ РАСКОЛЬНИКОВУ В С<ТОЛЯРНЫЙ> ПЕРЕУЛОК… В САНКТ-ПЕТЕРБУРГ пишет сыну Пульхерия Александровна в романе Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание» (1866). Письмо повествует о Свидригайлове, Дуне и Лужине и становится одним из побудительных мотивов для Раскольникова скорее воплотить в жизнь свою теорию.
7. ЕЁ СИЯТЕЛЬСТВУ КНЯЖНЕ МАРЬЕ НИКОЛАЕВНЕ БОЛКОНСКОЙ В ИМЕНИЕ ЕГО СИЯТЕЛЬСТВА КНЯЗЯ НИКОЛАЯ АНДРЕЕВИЧА БОЛКОНСКОГО ЛЫСЫЕ ГОРЫСМОЛЕНСКОЙ ГУБЕРНИИ – так могла надписать письмо Жюли Карагина в романе Л.Н. Толстого «Война и мир» (I том, 1868). Письмо сообщает о московских новостях: об отъезде Николая Ростова в армию, о смерти старого грача Безухова и перемене в судьбе Пьера, а также о намерении князя Василия Курагина женить своего сына Анатоля на княжне Марье.
Школьники могут привести другие примеры. Письма, не отправленные по почте (например, письмо Татьяны Онегину), могут быть засчитаны на усмотрение жюри.
Задание 2. [40 баллов] ЦЕЛОСТНЫЙ АНАЛИЗ ТЕКСТА
Содержание ↑
Выберите для аналитической работы ИЛИ прозаический, ИЛИ стихотворный текст. Пишите связно, свободно, понятно, доказательно и грамотно.
Рекомендуемый объём – 300–400 слов.
Варлам Тихонович Шаламов (1907–1982)
ЯГОДЫ
Содержание ↑
Фадеев сказал:
– Подожди-ка, я с ним сам поговорю, – подошёл ко мне и поставил приклад винтовки около моей головы.
Я лежал в снегу, обняв бревно, которое я уронил с плеча и не мог поднять и занять своё место в цепочке людей, спускающихся с горы, – у каждого на плече было бревно, «палка дров», у кого побольше, у кого поменьше: все торопились домой, и конвоиры и заключённые, всем хотелось есть, спать, очень надоел бесконечный зимний день. А я – лежал в снегу.
Фадеев всегда говорил с заключёнными на «вы».
– Слушайте, старик, – сказал он, – быть не может, чтобы такой лоб, как вы, не мог нести такого полена, палочки, можно сказать. Вы явный симулянт. Вы фашист. В час, когда наша родина сражается с врагом, вы суёте ей палки в колеса.
– Я не фашист, – сказал я, – я больной и голодный человек. Это ты фашист. Ты читаешь в газетах, как фашисты убивают стариков. Подумай о том, как ты будешь рассказывать своей невесте, что ты делал на Колыме.
Мне было всё равно. Я не выносил розовощёких, здоровых, сытых, хорошо одетых, я не боялся. Я согнулся, защищая живот, но и это было прародительским, инстинктивным движением – я вовсе не боялся ударов в живот.
Фадеев ударил меня сапогом в спину. Мне стало внезапно тепло, а совсем не больно. Если я умру – тем лучше.
– Послушайте, – сказал Фадеев, когда повернул меня лицом к небу носками своих сапог. – Не с первым с вами я работаю и повидал вашего брата.
Подошёл другой конвоир – Серошапка.
– Ну-ка, покажись, я тебя запомню. Да какой ты злой да некрасивый.
Завтра я тебя пристрелю собственноручно. Понял?
– Понял, – сказал я, поднимаясь и сплевывая солёную кровавую слюну.
Я поволок бревно волоком под улюлюканье, крик, ругань товарищей – они замёрзли, пока меня били.
На следующее утро Серошапка вывел нас на работу – в вырубленный ещё прошлой зимой лес собирать всё, что можно сжечь зимой в железных печах.
Лес валили зимой – пеньки были высокие. Мы вырывали их из земли вагамирычагами, пилили и складывали в штабеля.
На редких уцелевших деревьях вокруг места нашей работы Серошапка развесил вешки, связанные из жёлтой и серой сухой травы, очертив этими вешками запретную зону.
Наш бригадир развёл на пригорке костёр для Серошапки – костёр на работе полагался только конвою, – натаскал дров в запас.
Выпавший снег давно разнесло ветрами. Стылая заиндевевшая трава скользила в руках и меняла цвет от прикосновения человеческой руки. На кочках леденел невысокий горный шиповник, тёмно-лиловые промороженные ягоды были аромата необычайного. Ещё вкуснее шиповника была брусника, тронутая морозом, перезревшая, сизая.. На коротеньких прямых веточках висели ягоды голубики – яркого синего цвета, сморщенные, как пустой кожаный кошелёк, но хранившие в себе тёмный, иссиня-чёрный сок неизреченного вкуса.
Ягоды в эту пору, тронутые морозом, вовсе не похожи на ягоды зрелости, ягоды сочной поры. Вкус их гораздо тоньше.
Рыбаков, мой товарищ, набирал ягоды в консервную банку в наш перекур и даже в те минуты, когда Серошапка смотрел в другую сторону. Если Рыбаков наберёт полную банку, ему повар отряда охраны даст хлеба. Предприятие Рыбакова сразу становилось важным делом.
У меня не было таких заказчиков, и я ел ягоды сам, бережно и жадно прижимая языком к нёбу каждую ягоду – сладкий душистый сок раздавленной ягоды дурманил меня на секунду.
Я не думал о помощи Рыбакову в сборе, да и он не захотел бы такой помощи – хлебом пришлось бы делиться.
Баночка Рыбакова наполнялась слишком медленно, ягоды становились всё реже и реже, и незаметно для себя, работая и собирая ягоды, мы придвинулись к границам зоны – вешки повисли над нашей головой.
– Смотри-ка, – сказал я Рыбакову, – вернёмся.
А впереди были кочки с ягодами шиповника, и голубики, и брусники…
Мы видели эти кочки давно. Дереву, на котором висела вешка, надо было стоять на два метра подальше.
Рыбаков показал на банку, ещё не полную, и на спускающееся к горизонту солнце и медленно стал подходить к очарованным ягодам.
Сухо щёлкнул выстрел, и Рыбаков упал между кочек лицом вниз.
Серошапка, размахивая винтовкой, кричал:
– Оставьте на месте, не подходите!
Серошапка отвёл затвор и выстрелил ещё раз. Мы знали, что значит этот второй выстрел. Знал это и Серошапка. Выстрелов должно быть два – первый бывает предупредительный.
Рыбаков лежал между кочками неожиданно маленький. Небо, горы, река были огромны, и бог весть сколько людей можно уложить в этих горах на тропках между кочками.
Баночка Рыбакова откатилась далеко, я успел подобрать её и спрятать в карман. Может быть, мне дадут хлеба за эти ягоды – я ведь знал, для кого их собирал Рыбаков.
Серошапка спокойно построил наш небольшой отряд, пересчитал, скомандовал и повёл нас домой.
Концом винтовки он задел моё плечо, и я повернулся.
– Тебя хотел, – сказал Серошапка, – да ведь не сунулся, сволочь!..
(1959)
Николай Николаевич Асеев (1889–1963)
ПРЕДЧУВСТВИЯ
Содержание ↑
Деревня – спящий в клетке зверь,
во тьме дрожит, и снится кнут ей,
но вспыхнет выстрел, хлопнет дверь,
и – дрогнут сломанные прутья…
То было раз – и той поры
зажжённых жил так ярок запах!
То не ножи и топоры,
то когти на сведённых лапах.
И только крик – и столько рук
подымутся из древней дали,
и будет бить багор и крюк,
сбивая марево медалей.
И я по лицам узнаю
и по рубашкам кумачовым –
судьбу грядущую свою,
протоптанную Пугачёвым.
И на запёкшейся губе,
и пыльной, как полынь, и горькой,
усмешку чую я себе,
грозящую кровавой зорькой.
Деревня – опалённый зверь,
во тьме дрожит, и снится кнут ей,
но грянет выстрел, хлопнет дверь,
и – когти брошены на прутья.
Какой многолетний пожар мы:
сведённые мужеством брови,
и – стены тюрьмы и казармы
затлели от вспыхнувшей крови.
И кровь эта смелых и робких!
И кровь эта сильных и слабых!
О, жизнь на подрезанных пробках,
в безумия скорченных лапах!
И кровь эта мечется всюду,
и морем её не отмоют,
и кровь эта ищет Иуду,
идущего с серебром тьмою.
И вы, говорившие: «Пуль им!» –
и вы, повторявшие: «Режь их!» –
дрожите, прильнувши к стульям,
увидев поход этих пеших.
Кто жаждет напиться из лужиц,
тот встретит преграду потока, –
сумейте же будущий ужас
познать во мгновение ока!
Ведь если пощады в словах нет,
ведь если не выплыть из тины, –
припомните: ржавчиной пахнет
затупленный нож гильотины.
(1916)
Для удобства оценивания предлагаем ориентироваться на школьную четырёхбалльную систему. Так, при оценке по первому критерию 0 баллов соответствуют «двойке», 5 баллов – «тройке», 10 баллов – «четвёрке» и 15 баллов – «пятёрке». Безусловно, возможны промежуточные варианты (например, 8 баллов соответствуют «четвёрке с минусом»).
| Критерии оценивания | Баллы |
| Наличие/отсутствие ошибок в понимании текста; последовательное и адекватное раскрытие смысла текста в динамике, в «лабиринте сцеплений», через конкретные наблюдения, сделанные по тексту. Шкала оценок: 0 – 5 – 10 – 15 | |
| Композиционная стройность работы, её общая логика и стилисти ческая однородность. Точность формулировок, уместность цитат и отсылок к тексту. Шкала оценок: 0 – 3 – 7 – 10 | |
| Владение теоретико-литературным понятийным аппаратом и умение использовать термины корректно, точно и только в тех случаях, когда это необходимо, без искусственного усложнения текста работы. Шкала оценок: 0 – 2 – 3 – 5 | |
| Наличие/отсутствие фактических ошибок, уместность использования фонового материала из области культуры и литературы. Шкала оценок: 0 – 2 – 3 – 5 | |
| Общая грамотность (наличие/отсутствие речевых, грамматических, орфографических и пунктуационных ошибок). Шкала оценок: 0 – 2 – 3 – 5 | |
| Максимальный балл |
Содержание ↑
Максимальное количество баллов за все выполненные задания – 70.
Класс: 11 класс / Предмет: Русская литература / Этап: Муниципальный / Год: 2017-2018 / Город: Москва /
10 класс
Задание 1. [30 баллов] САДЫ, ПАРКИ, ЛЕСА
Содержание ↑
В аллею тёмную вхожу я; сквозь кусты
Глядит вечерний луч, и жёлтые листы
Шумят под робкими шагами.
М.Ю. Лермонтов
Действие эпизодов произведений русской литературы XVIII–XIX вв. часто происходит в саду, в парке или в лесу. Укажите 7–10 произведений, в которых присутствует описание сада, парка, леса как места действия. Укажите авторов и персонажей. Как в каждом из случаев описание помогает раскрытию внутреннего мира героев? Объясните, докажите ссылками на текст.
| Критерии оценивания | Баллы |
| Количество названных произведений и героев | 10 баллов |
| Фактическая точность (наличие/отсутствие фактических ошибок) | 10 баллов |
| Доказательность (подтверждение предположений ссылками на текст) | 10 баллов |
Примерный ответ
Содержание ↑
- Н.М. Карамзин, «Бедная Лиза». Объяснение и прогулки героев всегда происходят в лесу, в поле, в саду. Такая близость героини к природе говорит о её невинности и чистосердечии.
- А.С. Пушкин, «Дубровский». Главный герой скрывается в лесу с шайкой разбойников.
- А.С. Пушкин, «Капитанская дочка». Объяснение Маши с императрицей происходит в дворцовом парке.
- А.С. Пушкин, «Евгений Онегин». Объяснение Татьяны и Евгения происходит в саду возле господского дома в деревне: это родное пространство для Татьяны, но чуждое Онегину. Тем тяжелее Татьяне выслушивать «проповедь» Евгения.
- Н.В. Гоголь, «Мёртвые души». Сад Плюшкина символизирует надежду на душевное возрождение героя.
- И.С. Тургенев, «Отцы и дети». Для Базарова лес – символ всего непонятного, иррационального (он уходит в лес ломать ветки, ему снится Павел Петрович в образе леса и т. д.). Объяснение между Аркадием и Катей происходит в саду.
- А.П. Чехов, «Вишнёвый сад». Символ уходящего дворянского уклада жизни, почти персонаж пьесы.
- А.П. Чехов, «Чёрный монах». Сад для Егора Ивановича – смысл жизни, для Тани – сама жизнь, в отличие от бесплодных умствований Коврина.
Возможны и другие примеры.
Задание 2. [40 баллов] ЦЕЛОСТНЫЙ АНАЛИЗ ТЕКСТА
Содержание ↑
Выберите для аналитической работы ИЛИ прозаический, ИЛИ стихотворный текст. Пишите связно, свободно, понятно, доказательно и грамотно. Рекомендуемый объём – 300–400 слов.
Наталья Петровна Кончаловская (1903–1988)
В КАБИНЕТЕ ХИРУРГА
Содержание ↑
В белой бязевой рубахе навыпуск и таких же штанах профессор напоминал полового в старинном русском трактире. Он сидел за массивным столом в кабинете, бледный, длинноносый, уставший после очередной операции, и что-то сосредоточенно записывал. Я дружила с ним, и иногда мне удавалось уговорить его поехать к нам на дачу, подышать свежим воздухом и пообедать в кругу друзей.
С этой целью я и зашла за ним в один из весенних дней в пять часоввечера.
– Здравствуйте, милая моя. – Он поднял на меня глаза и, оживившись,указал на кресло возле стола: – Садитесь, пожалуйста, я скоро освобожусь.
Я забралась в кресло и украдкой начала разглядывать его характерное лицос острыми, выразительными чертами, его угловатые плечи, обнажённые полокоть руки, сильные, нервные, его опущенные белёсые ресницы, задумчивоморгавшие под большими стёклами очков. Было в этом суховатом лице нечтомагнетически приковывающее ваше внимание, какой-то «сверхинтеллект»присутствовал в каждом его выражении. За лёгкой иронией, сквозившейв приспущенных веках и вежливой улыбке, всегда таился живой темперамент,горела неугасимая жажда познания и совершенствования, и всё этовоплощалось в его подлинном, врождённом артистизме. Если б он не былхирургом, был бы великим актёром. Своей значительностью и благородствомлицо профессора напоминало какого-то старинного европейского вельможу.Такие лица можно встретить на холстах голландских мастеров – под чёрнымберетом, над белоснежными брыжами, чёрный бархат, золотая цепь. А душав нём была пылкая, вдохновенная душа русского артиста…
Дверь приоткрылась, и кто-то робко спросил:
– Можно?
– Можно. Кто это? – не отрываясь от рукописи, пробурчал профессор.
Худой человек в железнодорожной форме с брюзгливо опущеннымиуглами рта вошёл и стал возле стола.
– Тебе чего? – Профессор вскинул глаза.
– Болит, – мрачно прогудел посетитель.
– Что болит-то? – Профессор продолжал писать.
– Да вот семь лет назад, – нерешительно начал посетитель, – вы мне удалили желудок…
– Ну и что? – Профессор оторвался от рукописи и внимательно уставился на железнодорожника.
– Ну, вот теперь, как чуть больше покушаешь, ноет… отзывно так.
– Скинь китель и заверни рубаху, – приказал профессор, и посетитель торопливо принялся раздеваться.
Когда обнажился худой, втянутый, пересечённый швом живот, пальцы профессора легли на желтоватую кожу. Пальцы эти, длинные, гибкие, как у пианиста, нажимали, вдавливались легко и упруго, прощупывали, поглаживали, словно выспрашивая, словно ведя таинственную беседу, прислушиваясь, выискивая, и подозревая, и снова успокаиваясь.
– Ну что же, брат, полный порядок у тебя в животе. Ничего не вижу опасного. – Профессор поправил очки и снизу вверх посмотрел на пациента строго, но весело.
– А почему же, к примеру, как чуть картошки больше возьмёшь, так ночью схватит… ух ты боже мой как! – громко жаловался железнодорожник, и в голосе его послышался горький упрёк.
– А тебе что, много надо ещё лопать? – вскинул брови профессор.
Железнодорожник стоял с поднятой рубахой и смотрел на профессора огорчённо и недоверчиво.
– Ты пойми, что тебе-то без желудка надо есть почаще и помалу. Пойми, что уже семь лет, как должен бы гнить в земле. – Голос профессора стал раздражённым. – А ты по земле разгуливаешь! Работаешь, с женой, поди, препираешься, ребят шлёпаешь, с приятелями выпиваешь… Ты же живёшь! – И вдруг, озлившись, профессор встал с кресла и крикнул: – Ведь живёшь! Да ещё хочешь, чтоб много можно было есть, всё тебе мало? Эх, ты! Каждый день должен бы спасибо говорить! А ты ещё обижаешься… Сукин ты сын, больше никто! – Он повернулся и зашагал по кабинету.
Железнодорожник быстро заправил рубаху, надел китель и со смущённой улыбкой подошёл к профессору:
– Извините, Сергей Сергеевич! Простите великодушно. Ваша правда.
Простите меня, дурака. Вот ведь обжора! И то правда, что сукин сын я ненасытный! – И с каким-то отчаянием добавил: – Ну, не буду вас больше тревожить, извините, больше не буду! – Он вдруг обхватил сухие плечи профессора и поцеловал его в губы, потом тихо выскользнул из кабинета, притворив дверь за собой.
А Сергей Сергеевич повернулся ко мне, всё ещё сидящей на прежнем месте, вежливо улыбнулся и, сказав: «Извините, я ненадолго оставлю вас!» – вышел в соседнюю комнату.
Через две минуты он появился свежий, элегантный, в светло-сером костюме.
– Я готов. Едемте! – И, улыбнувшись, Юдин широко распахнул передо мной дверь кабинета.
(Из книги «Волшебство и трудолюбие», 1989)
Стихотворный текст
Содержание ↑
Александр Петрович Межиров (1923–2009)
ВОСПОМИНАНИЕ О ПЕХОТЕ
Пули, которые посланы мной,
не возвращаются из полёта,
Очереди пулемёта
режут под корень траву.
Я сплю,
положив голову
на синявинские болота,
А ноги мои упираются
в Ладогу и в Неву.
Я подымаю веки,
лежу усталый и заспанный,
Слежу за костром неярким,
ловлю исчезающий зной.
И, когда я
поворачиваюсь
с правого бока на спину,
Синявинские болота
хлюпают подо мной.
А когда я встаю
и делаю шаг в атаку, –
Ветер боя летит
и свистит у меня в ушах,
И пятится фронт,
и катится гром к рейхстагу,
Когда я делаю
свой
второй
шаг.
И белый флаг
вывешивают
вражеские гарнизоны,
Складывают оружье,
в сторону отходя.
И на моё плечо
на погон полевой, зелёный
Падают первые капли,
майские капли дождя.
А я всё дальше иду,
минуя снарядов разрывы,
Перешагиваю моря
и форсирую реки вброд.
Я на привале в Пильзене
пену сдуваю с пива.
Я пепел с цигарки стряхиваю
у Бранденбургских ворот.
А весна между тем крепчает,
и хрипнут походные рации,
И, по фронтовым дорогам
денно и нощно пыля,
Я требую у противника
безоговорочной
капитуляции,
Чтобы его знамёна
бросить к ногам Кремля.
Но, засыпая в полночь,
я вдруг вспоминаю что-то,
Смежив тяжёлые веки,
вижу, как наяву,
Я сплю,
положив под голову
синявинские болота,
А ноги мои упираются
в Ладогу и в Неву.
(1954)
Для удобства оценивания предлагаем ориентироваться на школьную четырёхбалльную систему. Так, при оценке по первому критерию 0 баллов соответствуют «двойке», 5 баллов – «тройке», 10 баллов – «четвёрке» и 15 баллов – «пятёрке». Безусловно, возможны промежуточные варианты (например, 8 баллов соответствуют «четвёрке с минусом»).
| Критерии оценивания | Баллы |
| Наличие/отсутствие ошибок в понимании текста; последовательное и адекватное раскрытие смысла текста в динамике, в «лабиринте сцеплений», через конкретные наблюдения, сделанные по тексту. Шкала оценок: 0 – 5 – 10 – 15 | |
| Композиционная стройность работы, её общая логика и стилисти ческая однородность. Точность формулировок, уместность цитат и отсылок к тексту. Шкала оценок: 0 – 3 – 7 – 10 | |
| Владение теоретико-литературным понятийным аппаратом и умение использовать термины корректно, точно и только в тех случаях, когда это необходимо, без искусственного усложнения текста работы. Шкала оценок: 0 – 2 – 3 – 5 | |
| Наличие/отсутствие фактических ошибок, уместность использования фонового материала из области культуры и литературы. Шкала оценок: 0 – 2 – 3 – 5 | |
| Общая грамотность (наличие/отсутствие речевых, грамматических, орфографических и пунктуационных ошибок). Шкала оценок: 0 – 2 – 3 – 5 | |
| Максимальный балл |
Не забудьте перенести Ваши ответы в бланк работы!
Содержание ↑