Глава 3. Открытие. Часть 2




 

Едва я успеваю закончить предложение, как замечаю, что настроение секретарши портится еще больше, хотя такое трудно представить. Она смотрит на меня так, словно проглотила горькую пилюлю.

 

— Вам назначено, мисс...

 

— Гермиона Грейнджер. Нет, мне не назначено, — как можно вежливее выдавливаю из себя, — но он знает, что я зайду.

 

Листая ежедневник, ведьма раздраженно цокает языком. Я бы с радостью вырвала тетрадь у нее из рук, но, конечно, такое поведение вряд ли ускорит процесс. И поэтому я терпеливо жду, пока она закончит изучать записи.

 

— Прошу прощения, но мистер Поттер сейчас слишком занят, — радостно заявляет она. — Вам стоит зайти на следующей неделе.

 

— Мадам, послушайте... — начинаю я, чувствуя, как во мне поднимается раздражение. У меня совсем нет времени на эти дурацкие препирательства.

 

— Меня зовут Женевьева, — нахмурившись, отвечает ведьма, и от этого на ее лице появляется еще больше морщин.

 

Интересно, оказывается мы уже называем друг друга по имени. Я вновь пытаюсь изобразить вежливость, но у меня плохо получается, и я ожидаю, что секретарша опять перебьёт меня.

 

— Простите меня, Женевьева, но все дело в том, что я разговаривала с Гарри через камин не далее, как пятнадцать минут назад.

 

Ведьма поднимает увесистый ежедневник и в качестве доказательства потрясает им.

 

— Все может быть, мисс Грейнджер, — отвечает она, слегка улыбаясь. — Однако ваше имя здесь не значится, а раз так, то вы не записаны на прием, а это означает, что...

 

— Женевьева, я думаю дальше мы разберемся сами.

 

Я смотрю в сторону и вижу голову Гарри, показавшуюся из-за двери.

 

— Но сэр, — улыбка ведьмы застывает у нее на губах, — она говорит, что ей назначено, однако в тетради...

 

— Все правильно, я действительно ожидал ее прихода, — отвечает Гарри и щиплет себя за переносицу, словно пытаясь избавиться от головной боли. Бросив на меня взгляд, он машет рукой. — Пойдем, Гермиона.

 

Я смотрю на секретаршу и с радостью отмечаю, что она в растерянности.

 

— Наверно, вам стоит записать меня в ваш талмуд, — произношу я, криво улыбнувшись. Затем разворачиваюсь и следую за Гарри. Я знаю, что веду себя, как вредный ребенок, но не могу ничего поделать. — Да, кстати, четырнадцать по вертикали — это «венгерская хвосторога», — заканчиваю я.

 

Войдя в скромный кабинет Гарри, я закрываю за собой дверь.

 

— Ты просто ужасный человек, — тихо смеется мой друг.

 

— Понятия не имею, о чем ты говоришь, — отвечаю я, широко улыбаясь.

 

— Четырнадцать по вертикали? В лучших традициях Хогвартса.

 

— Она была просто невыносима! — возражаю я. — К тому же еще и груба. Ведь не могла же я дать ей по голове столь обожаемым ею ежедневником. Хотя очень хотелось.

 

— Она новенькая, и я еще не успел ее как следует обучить. Прошу прощения, — заканчивает Гарри и, глубоко вздохнув, садится за стол. — Ну, о чем ты так срочно хотела поговорить?

 

— Да, дело действительно важное, — говорю я медленно, стараясь подобрать правильные слова.

 

Гарри никогда не ладил с профессором Снейпом, но он несколько переменил своё мнение после событий в Визжащей Хижине и того, что увидел в воспоминаниях. С тех пор Гарри стал относиться к профессору с бОльшим уважением, и я понятия не имею, что он скажет, когда узнает, что мы бросили Снейпа умирать. Так или иначе, но мне придется рассказать все начистоту.

 

— Почитай это, — я пододвигаю к Гарри протокол о вскрытии, — здесь написано, что профессор Снейп умер четвертого мая, а не второго, как мы всегда считали.

 

Какое-то время Гарри внимательно изучает бумагу.

 

— Странно, хотя я уверен, что тут какая-то ошибка. Ты же помнишь неразбериху, творившуюся после войны. Наверно, эксперт случайно написал не то число.

 

— Возможно, — возражаю я скептически. — Но ведь тебе хорошо известно, что целители из больницы Святого Мунго очень внимательно и серьёзно относятся к своей работе. Они редко делают ошибки. Гарри, ведь могло так получиться...

 

— Что Снейп был жив, когда мы оставили его в Хижине? Нет. Это совершенно исключено. Я смотрел ему прямо в глаза и видел, как они потухли. Гермиона, он умер, держась за мою одежду. Я абсолютно в этом уверен.

 

— Как ты можешь быть в этом уверен? — спрашиваю я, хотя вижу, что Гарри не хочет продолжать разговор. — Мы ведь даже пульс не проверили. Я понимаю, что даже предположить такое ужасно, но считаю, что следует во всем разобраться.

 

— Гермиона, я тебе в последний раз говорю, тут не в чем разбираться, — огрызается Гарри, и я чувствую, что до него начинает доходить весь смысл сделанного мной предположения. — Уж не думаешь ли ты, что я бы вот так запросто бросил его там одного, если бы не был уверен на все сто, что он погиб?

 

Я подхожу к другу и кладу ему руки на плечи.

 

— Нет, Гарри, я не думаю, что ты бы так поступил. Я ведь совсем не об этом говорю. Все, что я хочу сказать, так это то, что ты, как и я, думал, что Снейп умер, в то время, как он был еще жив. Конечно, даже предположить, что такое могло произойти — ужасно. Поверь, я уже ругала себя последними словами. Но я так же, знаю, что ни ты, ни я не бросили бы профессора, если бы была хоть малейшая надежда, — заканчиваю я, а по щекам уже текут слезы. — Но все же, Гарри, может быть, мы оба ошиблись.

 

Гарри качает головой, потом открывает отчет и смотрит на него. При этом он трёт виски так, словно у него разболелась голова. Я сижу молча, ожидая, когда он дочитает документ до конца.

 

— Гермиона, здесь написана какая-то ерунда, — говорит сбитый с толку Гарри. — Что это за дополнения такие? И что за черт этот От... Отголосок Смерти?

 

— Я как раз хотела тебя спросить. Я никогда не слышала ни о чем подобном и подумала, что, может быть, тебе приходилось с этим сталкиваться, — объясняю я, — но теперь вижу, что ошибалась.

 

— Я понятия не имею о чем тут речь, — отвечает Гарри. — Я бы мог поспрашивать коллег, но боюсь, это вызовет подозрения.

 

— Да, лишние разговоры нам ни к чему. Подожди, пока ничего не рассказывай, а я пойду в...

 

— Библиотеку, — заканчивает за меня Гарри. — Я так и думал.

 

Я киваю и направляюсь к двери, но прежде, чем ее открыть, я вспоминаю кое-что еще.

 

— Гарри, а почему в коридоре нет портрета профессора Снейпа?

 

— Что? Ах это... Я говорил руководству, что его портрет должен висеть вместе со всеми остальными, но мне ответили, что Снейп — слишком противоречивая фигура, и людям может не понравиться, что его изображение находится рядом с другими героями войны. Бывший Пожиратель Смерти, к тому же убивший Дамблдора. Я настаивал, но меня не послушали.

 

— Противоречивая фигура, — это словосочетание оставляет неприятный привкус у меня во рту. — А что же такого противоречивого в человеке, отдавшем жизнь ради победы над Волан-де-Мортом? Ну ничего, когда я закончу книгу, профессор Снейп больше не будет противоречивым!

 

— Хотелось бы мне, чтобы все так и было. Правда, — говорит Гарри и кусает лимонное печенье. — Удачи.

 

Спасибо, Гарри, — отвечаю я и ухожу из его кабинета.

 

Выходя из Министерства, я прихожу к выводу, что мне опять придется навестить Хогвартс. В этот момент я твердо решаю во всем разобраться и закончить книгу как можно скорее, чтобы наконец рассеять неправильное представление о профессоре Снейпе. И почему люди до сих пор относятся к нему с подозрением?

 

Я захожу в свою квартирку для того, чтобы отправить Минерве записку и дать ей знать, что мне нужно с ней срочно встретиться. К счастью, ответ приходит незамедлительно, и она, как и обещала, соглашается помочь. Я кладу тетрадь и стопку чистых листков в рюкзак, беру летучий порошок с полки, кидаю его в огонь и говорю: «Кабинет директора МакГоногалл в Хогвартсе».

 

Зеленое пламя вспыхивает и тянет меня за собой, перебрасывая на многие мили, и вот я оказываюсь в замке. Выбираясь из камина, я вижу Минерву, сидящую за столом и перечитывающую мою записку. Сняв с носа очки, она поднимает голову и обеспокоенно смотрит на меня. Очевидно, что я застала ее врасплох своей просьбой.

 

— Прошу прощение за столь неожиданный визит, — говорю я, стряхивая с себя сажу, от которой щиплет глаза. Сквозь навернувшиеся слезы я смотрю на портрет, что висит на стене позади стула Минервы, и его очертания расплываются. Снейп все так же сидит с неестественным выражением лица, смотря прямо перед собой. Я моргаю, стараясь отвлечься от его напряженного взгляда.

 

— Ничего страшного, — отвечает Минерва. — Похоже, тебе удалось найти новую информацию о Северусе?

 

— Не совсем так, но я на верном пути.

 

— Чем я могу тебе помочь? — спрашивает, улыбаясь, Минерва и жестом приглашает меня сесть.

 

— Когда я изучала различные данные, я наткнулась на одно неизвестное мне явление. Оно называется Отголосок Смерти. Я понятия не имею, что это такое, но надеялась, что смогу найти ответ на этот вопрос в Запретной Секции.

 

Минерва внимательно смотрит на меня, и мне становится интересно, что ей известно об феномене.

 

— Отголосок смерти? — наконец переспрашивает она.

 

— Да, — я опускаю руку в рюкзак для того, чтобы достать отчет о вскрытии, но в последнюю минуту передумываю. — Я натолкнулась на это словосочетание в одном из документов, что принес Гарри. Вам что-нибудь известно об этом понятии?

 

— В некотором роде, — отвечает Минерва. — Однако сомневаюсь, что у тебя получится найти подходящую литературу в Запретной секции, хотя, возможно, мы сможем обнаружить что-нибудь полезное в библиотеке директора.

 

Она поднимается и идет к дальней стене кабинета, вдоль который стоят полки с книгами. В замешательстве я наблюдаю за Минервой, которая изучает пыльные тома. Через несколько минут она возвращается обратно с одним из них в руках. Если судить по потрескавшемуся корешку и хрупким страницам, тому изданию не одна сотня лет. К моему удивлению, на обложке нет названия. Минерва протягивает мне находку, я осторожно беру ее в руки и открываю. На титульном листе написано: «О смерти и умирании». Я листаю книгу и замечаю, что она полностью написана от руки.

 

— Я никогда не слышала такого названия, — говорю я.

 

— Да, мало кто знает об этой тетради. Она принадлежит перу Сорена Хейдегера, одного из менее известных учеников Бертрана де Понсе-Профонда, и датируется концом восемнадцатого века. Как видишь, эти записи так и не были изданы.

 

— А откуда она у вас? — спрашиваю я, заворожено смотря на столь древнюю вещь.

 

— От Альбуса, конечно. Она досталась ему от Николаса Фламеля, а уже после смерти Дамблдора отошла Хогвартсу. Не знаю, сможешь ли ты найти ответы на все свои вопросы, но это, по крайней мере, начало. Альбус считал идеи Хейдегера о смерти и потусторонней жизни более реалистичными, чем те, которых придерживался де Понсе-Профонд, но это, верно, не так уж и важно.

 

Наконец мне кажется, что я нападаю на верный след, хотя это оказывается подозрительно просто. Скорее всего, у меня появится много новых вопросов после того, как я прочту все, что написано на пожелтевших страницах.

 

— Можно мне взять эту тетрадь на какое-то время? — спрашиваю я.

 

— Конечно, — разрешает Минерва. — Ты можешь оставить ее себе на любой срок. В конце концов, именно поэтому Альбус завещал все свои книги школе. Он был бы доволен, что его богатства кому-то пригодились. Все лучше, чем пылиться на полке.

 

— Минерва, огромное вам спасибо за помощь.

 

— Не за что, хотя я и не уверена, что смогла как-то особенно помочь. Я дам знать мадам Пинс, что ты можешь пользоваться Запретной Секцией по своему усмотрению, — заканчивает Минерва.

 

— Если можно, то я бы прямиком направилась туда. Мне работается в библиотеке лучше всего, — говорю я и аккуратно кладу тетрадь в боковой карман рюкзака.

 

— Тогда решено, — отвечает Минерва, берет чистый лист пергамента из стопки, лежащей на столе, и пишет несколько строк мадам Пинс. — Ну вот, думаю этого достаточно, — директриса ставит дату и подпись. — Надеюсь, она будет не сильно тебя строжить.

 

Протягивая разрешение, Минерва встаёт из-за стола и провожает меня к двери.

 

— Полагаю, ты знаешь дорогу, Гермиона? Я бы пошла с тобой, но у меня назначена встреча с советом попечителей. Извини меня.

 

— Ну что вы, тут не за что извиняться. И, в конце концов, это именно я свалилась вам на голову, — возражаю я и выхожу в коридор. — К тому же, я уверена, что не заблужусь.

 

Библиотека находится совсем рядом с кабинетом директора. Я вхожу в хорошо знакомое помещение и вижу мадам Пинс, сидящую за высоким столом при входе и зорко смотрящую за всеми посетителями. За прошедшие несколько лет здесь ничего не изменилось.

 

— Здравствуйте, мадам Пинс... — начинаю я.

 

— Тс-с-с.

 

Прикрыв рот одной рукой, другой я протягиваю ей письмо с разрешением. Библиотекарша хватает листок и, поднеся его близко-близко к бледному лицу, внимательно изучает, словно желает обнаружить какой-то подлог. Через несколько минут она хмурится, но признает подлинность документа.

 

— Ну что же, хорошо. Мисс Грейнджер, следуйте за мной, — говорит она и направляется в Запретную секцию. Я молча иду за ней.

 

— Похоже, директор МакГоногалл разрешила вам беспрепятственно пользоваться моей библиотекой, — шипит мадам Пинс.

 

— Да, так оно и есть, — робко соглашаюсь я и смотрю, как ее костлявые пальцы цепко держат пергамент. Видно, что одна только идея о том, что кто-то чужой будет дотрагиваться до ее драгоценных книг, делает мадам Пинс еще более раздражительной.

 

— Раз так, то выбора у меня нет, — с горечью продолжает она. — Однако, мисс Грейнджер, я должна вас предупредить. Я помню вас еще ученицей в Хогвартсе. И я так же, очень хорошо помню, что вы и ваши друзья постоянно нарушали правила. Так вот, если вы хотите иметь возможность пользоваться библиотекой, вам, к сожалению, придется подчиниться моим требованиям. Вы имеете право брать с полки не более двух книг за один раз. Когда вы закончите с каким-либо изданием, вам следует вернуть его на место. Вы должны обращаться с книгами очень аккуратно, чтобы ни в коем случае не замять или не повредить страницы, в противном случае вас ждет суровое наказание. Мисс Грейнджер, вы меня хорошо поняли?

 

— Да, мадам. Я обещаю вести себя образцово, — отвечаю я. Меня раздражает, что мадам Пинс говорит со мной, будто я какой-то ребенок. Но в то же время я понимаю, что самый быстрый способ закончить этот неприятный разговор и наконец взяться за работу, это со всем согласиться.

 

— Я рада, что мы с вами поняли друг друга, — говорит библиотекарша с натянутой улыбкой и возвращается на своё место при входе.

 

Я нахожу пустой стол в Запретной секции и сажусь за него, положив рукопись перед собой. Аккуратно листая записи, я надеюсь наткнуться на описания Отголоска Смерти. Я медленно изучаю страницы, на которых рассказывается о смертельных случаях, свидетелем которых Хейдегеру пришлось стать или о которых он читал. Здесь также описаны выводы, к которым он пришел на основании своих наблюдений. К сожалению, он рассказывает о событиях со всеми подробностями, и от некоторых из них меня начинает мутить. Проведя часа два или три за чтением, я, наконец, наталкиваюсь на искомое название. На секунду я замираю, проговаривая его про себя, чтобы убедиться, что мне не померещилось. Но нет, слова все так же написаны на пожелтевшей странице.

 

В этот раз Хейдегер рассказывал о смерти ведьмы, которую зарезал маггл: «По слухам, дух женщины остался на месте гибели, мучительно стонал, взывая к милосердию. Я планирую посетить этот дом, чтобы определить присутствуют ли признаки Отголоска Смерти». Рядом с этим абзацем стоит сноска. Я смотрю в конец страницы, где указано: Файверли Андерклифф. «Волшебное искусство смерти», стр. 493. Я вскакиваю из-за стола и направляюсь к каталогу, что находится при входе в Запретную Секцию. Я быстро просматриваю карточки с фамилиями, начинающимися на «А» и через пару секунд нахожу нужный формуляр. По дороге обратно к полкам я чувствую, как у меня начинают трястись колени. Возможно, мне наконец повезло, и я во всём разберусь. С легкостью я нахожу толстую книгу в тёмно-зелёном переплете с золотым тиснением. Я отношу ее к своему столу принимаюсь быстро листать до нужной страницы, стараясь не повредить старинное издание. И вот я добираюсь до каллиграфически выведенного заголовка:

 

Феномен: Отголосок Смерти

 

 

Отголосок Смерти представляет собой редкий феномен, когда существо волшебного происхождения вынуждено переживать подробности своей зачастую насильственной смерти до бесконечности или до тех пор, пока цикл не прерывается под внешним влиянием. Однако в отличие от настоящих привидений или бестелесных душ, человек может подвергнуться влиянию этого явления, даже если изначально не боялся смерти, и между ним и местом гибели нет какой-то особенно глубинной связи. Из-за необыкновенной редкости этого феномена его характеристики известны только узкому кругу специалистов. Философ, зельевар, а также писатель Виндиктус Виридиан недавно заявил, что, по его мнению, Отголосок Смерти, как правило, проявляется после убийства. Долгая и мучительная смерть также считается необходимым условием для его возникновения.

 

 

Характеристики

 

 

В отличие от привидений, души, пойманные в порочный круг Отглосока Смерти, имеют для окружающих весьма конкретное материальное воплощение. Однако свидетельства очевидцев сильно разнятся. Иногда этот феномен практически незаметен, а иногда он проявляется в видениях, трудно отличимых от реальной жизни. Количество времени, проведенное под действием этого феномена, может повлиять на восприятие окружающими погибшей души и на восприятие самой душой окружающего мира. Например, душа, находящаяся под воздействием этого явления всего несколько дней, скорее всего не будет толком понимать, что происходит. В то время как душа, замкнутая в повторяющийся круг событий в течение многих лет, будет считать себя еще живым существом, обладающим всеми чертами характера, которые были присущи волшебнику или волшебнице еще при жизни. Именно из-за этого постепенного развития самосознания Отголосок Смерти считается таким опасным. Чем дольше душа подвергается влиянию феномена, тем сложнее разубедить ее и окружающих в реальности происходящего.

 

 

Как прекратить действие Отголоска смерти

 

 

Считается, что из-за сложности вовлеченных процессов простое заклинание, призванное изгонять нечистых духов, является бесполезным. Основываясь на случаях, описанных Виридианом, я прихожу к выводу, что освободить душу можно, только убедив ее в том, что тело волшебника или волшебницы, в котором она раньше существовала, уже погибло. Это сделать особенно трудно, когда она провела под влиянием Отголоска Смерти значительное время. Важно, чтобы дух осознал свое положение в конце одного цикла, но перед началом другого, что само по себе очень трудно. Более того, Виридиан рекомендует вмешаться сразу, как только появились подозрения в существовании этого феномена. Если этого не сделать, то душа подвергается бесконечным страданиям и в итоге полностью исчезает.

 

Я не знаю, как долго смотрю на страницу, пытаясь осознать прочитанное. Но когда я поднимаю голову, то вижу, что солнце уже садится, а библиотека опустела. Вокруг царит полная тишина, нарушаемая только приближающимися шагами. Но, несмотря на это, я все так же не мигая гляжу на расплывающиеся буквы. Вдруг книга резко захлопывается у меня перед носом, и этот неожиданный звук выводит меня из задумчивости. Передо мной стоит мадам Пинс, а старинный фолиант парит в воздухе рядом с ее седой головой.

 

— Ваше время вышло, мисс Грейнджер, — с удовлетворением сообщает она. — Библиотека закрыта.

 

Глава 4. Вечные муки

 

К счастью, все собрались в Большом зале на ужин, и поэтому, когда я покидаю замок, вокруг меня нет ни души. Так как меня вышвырнули из библиотеки, мне толком не удалось поразмышлять о том, что я прочитала, и из-за этого нахожусь в отвратительном настроении. Все, о чем я могу думать, так это как окажусь дома и проанализирую новую информацию. Я направляюсь к тому месту, откуда смогу трансгрессировать, журнал Хейдегера оттягивает руку. Я гоню мысли о том, что написано в тетради, а то только расщепления мне сейчас и не хватало. Едва оказавшись за воротами, я разворачиваюсь на каблуках и исчезаю, чувствуя, как меня сдавливает со всех сторон.

 

Как только темнота рассеивается, я вдыхаю прохладный воздух. Пунктом своего назначения я выбрала небольшую улочку, на которую выходит черный вход моего любимого китайского ресторана: я не желаю что-либо готовить, когда приду домой. Вокруг никого нет, если не считать серого полосатого кота, который роется в мусорном баке. Когда я прохожу мимо, он не обращает на меня никакого внимания. Я огибаю здание и оказываюсь у главного входа. Нужно не забыть купить что-нибудь и для животного.

 

К счастью, посетителей немного, а значит, долго ждать не придётся. Я, как обычно, прошу курицу в кисло-сладком соусе, а также креветки для моего полосатого знакомого. Мне кажется, они нравятся ему больше, чем другие блюда из этого заведения. Продиктовав свой заказ официантке, я сажусь за стол и жду. Потом я достаю тетрадь Хейдегера из рюкзака и провожу пальцами вдоль пожелтевших ломких страниц. Подождав несколько секунд, я нерешительно открываю журнал на месте, которое заложила клочком пергамента, и начинаю читать.

 

«По слухам, когда женщину убили, ее душа осталась в доме. Свидетели слышали, как она рыдала и молила о помощи. Я планирую зайти на место происшествия и провести расследование на предмет обнаружения Отголоска смерти».

 

Интересно, он туда съездил? Я задумчиво листаю страницы в надежде прочесть больше о гибели ведьмы или убедиться в том, что в рукописи об этом больше ничего нет.

 

Анна

 

Ближе к вечеру девятнадцатого сентября тысяча семьсот пятьдесят четвертого года я прибыл на место назначения. Все выглядело так, как я себе и представлял, основываясь на рассказе свидетеля: заброшенный, полуразвалившийся дом. Наверно, последний раз здесь кто-то был многие месяцы назад. Ставни либо отвалились совсем, либо держались на честном слове. Дверные петли заржавели, и для того, чтобы проникнуть вовнутрь, мне пришлось с силой налечь на дверь. Прибегнуть к помощи магии я не смог, и это лишний раз доказывает мою теорию, что волшебство не может использоваться в том месте, где наблюдается Отголосок смерти.

 

Войдя в дом, я не обнаружил признаков жизни. Внутри все было в таком же запустении, как и снаружи. Через трещины в полу пробивалась трава, а при моем появлении несколько мышей кинулось врассыпную. Когда шорох утих, я прислушался, стараясь обнаружить присутствие души. Подумав, что убийство, должно быть, произошло в другой комнате, я медленно осмотрел каждую из них. Однако не нашел ничего необычного.

 

Расстроившись, я вернулся в гостиную и, выбрав самый крепкий стул, сел на него. Спустя некоторое время я почувствовал, как меня охватил холод. Мне казалось, что на дом опустилась какая-то тяжесть, и стало трудно дышать, хотя я был свободен в движениях. В этот момент я понял, что не ошибся адресом и что через несколько минут стану свидетелем редкого явления. Я старался сидеть, не двигаясь. Вскоре я был вознагражден за свое терпение и услышал, как воздух прорезал леденящий душу крик, от которого зашевелились волосы на голове. Этот мучительный звук длился и длился, и у меня возникло неприятное чувство, что я стал непосредственным участником трагедии, из которой никак не выбраться».

 

— Заказ для Гермионы Грейнджер!

 

Я вздрагиваю от резкого голоса официантки и с хлопком закрываю тетрадь. Убрав ее в рюкзак, я поднимаюсь и иду к кассе, за которой стоит низкорослая женщина и хмуро смотрит на меня. Она протягивает мне пакет с едой, уперев другую руку в бок. Похоже, за те десять минут, что я провела в этом заведении, мне удалось совершить какое-то преступление, и поэтому, когда я говорю «спасибо», она не произносит ни слова. Несмотря на такое недружелюбное обращение, я оставляю чаевые в полупустом стакане, стоящем на прилавке.

 

Выйдя из китайского ресторана, я достаю коробку с креветками из пакета и отправляюсь на поиски кота. Он терпеливо дожидается меня на мусорном баке, обернув лохматый хвост вокруг лап. Большие желтые глаза с интересом следят за каждым моим движением. Я подхожу поближе и, открывая прозрачный пластиковый контейнер, ставлю его на землю. Кот все так же неподвижно сидит на месте. Обычно он никогда не подходит близко, но мы и так хорошо понимаем друг друга.

 

— Надеюсь, ужин тебе понравится, — говорю я и открываю крышку.

 

Я отхожу в сторону и краем глаза вижу, что кот спрыгнул с бака и приступил к еде. Я улыбаюсь и иду домой.

 

Моя маленькая квартирка с балконом находится совсем рядом, и ужин не успевает остыть. Я кладу рукопись Хейдегера на невысокий столик, подальше от кисло-сладкого соуса. Если что-нибудь случится с тетрадью, Минерва меня четвертует. Я отодвигаю свитки пергамента и чернильницу в сторону и пристраиваюсь с едой на чистой половине кухонного стола. Вид различных записей вызывает во мне желание поскорее взяться за работу, и курица мгновенно исчезает. Через пару минут я уже соскабливаю соус с боков пустой коробочки китайскими палочками для еды, так толком и не разобрав, что же я съела. Никогда не думала, что настанет такой день, когда я смогу управиться с ужином быстрее Рона. Торопясь, я прибираюсь на кухне, а потом иду в большую комнату, сажусь на диван, открываю тетрадь и продолжаю чтение:

 

«...у меня такое чувство, что я сам стал непосредственным участником трагедии. Крики заполняли весь дом, но мне стало понятно, что все произошло на втором этаже. Я вскочил со стула и опрометью кинулся по прогнившим ступенькам наверх. Оказавшись в коридоре, я понял, что вопли раздаются из комнаты, находящейся в самом его дальнем конце. А ведь я там был не далее, чем час назад! Я направился к двери и, когда оказался около нее, услышал зов о помощи:

 

— Кто-нибудь, помогите, пожалуйста! — донесся до меня пронзительный женский голос. В нем было столько отчаяния, словно женщина чувствовала, что никто не придет. И в этот момент я решил заняться не просто исследованием, а как-то вмешаться в происходящее, хотя толком не знал, что для этого потребуется. Я не мог допустить, чтобы она страдала всю вечность.

 

Сейчас, оглядываясь на происшедшее, мне ясно, что стучаться было бесполезно, ибо крики были такими громкими, что женщина меня все равно не слышала. Следующий мой шаг вряд ли можно назвать приличным, но мне не оставалось ничего другого: я открыл обшарпанную дверь без приглашения. В комнате было холодно и темно. К своему ужасу, прямо перед собой я увидел широко распахнутые глаза.

 

От страха я не мог пошевелиться. Дар речи пропал, и я просто стоял, беззвучно открывая и закрывая рот. Теперь я точно знаю, что мне никогда не забыть ее голоса, он навечно остался у меня в памяти. Если бы мне заранее не было бы известно об этом волшебном феномене, то решил бы, что передо мной находится человек из плоти и крови, а не призрак. Все, что я читал об Отголоске смерти, оказалось правдой. Но все же больше всего мне запомнился именно голос.

 

Когда несчастная меня увидела, все в переменилось в заброшенной комнате. Я заметил, что в ее глазах вспыхнула надежда, желание сражаться и победить во чтобы то ни стало. От безысходности я сам чуть не расплакался. Женщина откинула одеяло, и моим глазами предстала ужасная картина: шелковая ночная рубашка была разрезана, скорее всего, ножом. Все было залито кровью. В это мгновение я осознал весь кошмар сложившейся ситуации. На меня накатила волна тошноты, и я отвернулся, сдерживаясь из последних сил.

Я осторожно приблизился к пострадавшей, зная, что с моим появлением она стала надеяться на благоприятный исход в столь отчаянном положении. Я толком не знал, что делать дальше, но тем не менее подошел ближе. Едва я оказался в пределах досягаемости, как женщина вцепилась в мою мантию мертвой хваткой. Я такого не ожидал и отпрянул. И все же именно ее голос не дал мне развернуться, вырвавшись из ее пальцев, и опрометью броситься из комнаты. В этот раз она обратилась ко мне напрямую и взмолилась о помощи. Мне ничего не оставалось, как взять скомканную простынь и прижать к ранам. Однако какой фарс! Мне пришлось притвориться, что я пытался что-то сделать, хотя точно знал, что все бесполезно. Правда, сама женщина об этом не догадывалась.

 

События следующих часов мне не забыть никогда, но у меня с трудом хватает душевных сил изложить все это в подробностях. Женщина принялась рассказывать во всех деталях, что произошло, словно думала, что это что-то изменит. На нее напали, пока она спала, и даже сейчас она понятия не имела, кто это был. Она поведала о том, как почувствовала невыносимую боль, когда кинжал, прорезав одеяло, вонзился в нее. Она повторила все ужасные слова, которыми обзывал ее убийца. Слова, которыми даже собаку не назовешь, не говоря уже о человеке. Нападавший был в маске, и после того, как ударил несчастную ножом, он сломал волшебную палочку, ее единственный шанс на спасение. А потом трусливо сбежал.

 

Мне никогда не понять причину такой ненависти, такой злобы, из-за которых погибла невинная женщина. Я также не понимаю, как человек, прибегший к такому насилию, осмеливался называть другого человека грязными ругательствами. Это потрясло меня до глубины души. Мне даже страшно подумать, что я мог бы сделать с этим изувером, окажись я с ним лицом к лицу.

 

Вскоре после того, как женщина рассказала мне, что с ней случилось, она назвала свое имя — Анна, а также призналась в том, что обладала магическими способностями. Казалось, ей стало немного легче, когда она узнала, что я тоже волшебник. Но в то же мгновение она принялась умолять меня помочь и не дать ей погибнуть. Как же я мог быть таким глупцом, что с самого начала не предположил, о чем она могла попросить? В любом случае, я не был готов к такому повороту событий, и мне не удалось сразу придумать какую-нибудь убедительную ложь. В результате я рассказал ей правду. А именно, что она была мертва уже как минимум шесть месяцев.

 

Я внимательно смотрел на Анну, пока она размышляла над моими словами. Я был поражен тем, что она выглядела, как живая. В какой-то момент ее лицо приобрело спокойное выражение. Похоже, она мне поверила и почувствовала некое облегчение от принятого решения. Она сказала, что не боится конца, но попросила выполнить одно последнее желание: она хотела знать моё имя. Сначала я не понял, зачем ей это было нужно, но потом она объяснила, что перед смертью хочет знать и помнить доброго человека, а не того монстра — убийцу. Мне никогда не забыть искренность и серьёзность ее тона.

 

Последним словом, сорвавшимся с ее губ, было моё имя: «Сорен». После этого она исчезла, а я остался один на один со своими беспорядочными мыслями. Я еще долго сидел на стуле, не в состоянии пошевелиться. В какой-то момент я почувствовал, что на комнату стало заполнять странное спокойствие. Казалось, оно проникало вовнутрь сквозь щели в полу и в оконных рамах, равномерно растекаясь по всему помещению. Я опять посмотрел на кровать, где до этого находилась Анна. Теперь там было пусто.

 

Я прождал весь день и всю ночь, желая убедиться, что цикл не повторится вновь. К моему облегчению, когда взошло утреннее солнце, все вокруг меня было по-прежнему спокойно. Анна перешла в лучший мир.

 

Записано мною двадцатого сентября сего года в попытке понять, что произошло с несчастной женщиной по имени Анна, а также ради того, чтобы задокументировать события, которые являются доказательством существования феномена Отголоска смерти. В этом я абсолютно уверен».

 

А я уверена, что только что прочла сценарий фильма ужасов, а не отрывок из работы ученого. Я медленно закрываю тетрадь и кладу ее на стол, словно боюсь, что могу попасть в плен ужасных событий, описанных в ней. Я решаю не читать дальше, так как часть меня не совсем верит во все это. Чтобы сомнения не одолели меня, я выключаю свет и направляюсь в спальню, хотя в глубине души, понимаю, что неправа.

 

Меня преследуют кошмары, и я просыпаюсь как минимум раза три за ночь. В голове путаются образы окровавленных ведьм в компании полупрозрачного Северуса Снейпа, и, конечно, отдохнуть у меня толком не получается. Каждый раз, закрывая глаза, я переношусь в полуразвалившийся дом из позапрошлого столетия, где, как в ловушке, мечется невинная душа. Иногда для разнообразия мне видится Снейп. Я смотрю, как он оживает на грязном полу Визжащий Хижины, его мутные глаза полны упрека. Промучившись таким образом несколько часов, я выпутываюсь из потных простыней и покидаю спальню.

 

Бесцельно я перехожу из гостиной в кухню. Неожиданно мне приходит в голову блестящая идея — я не заварить ли мне чайку? Я направляюсь к плите и слишком поздно замечаю рюкзак, лежащий на полу. Нога цепляется за лямку, я чуть не падаю, а из рюкзачка вылетают все мои бумаги, ровным слоем ложась на пол. Мои записи перемешиваются с министерскими документами, и в результате я смотрю на невообразимый беспорядок. Конечно, я могла бы взмахнуть волшебной палочкой и разложить всё в аккуратные стопки, но вместо этого я сажусь по-турецки на пол и принимаюсь за разборку бумаг. Это довольно нудная работа, но, к моему удивлению, она успокаивает мои нервы. Я увлекаюсь делом, и в результате неприятные мысли, что крутились в голове последние несколько часов, отходят на задний план. Однако идиллия заканчивается ровно тогда, когда я нахожу отчет из аврората, рассказывающий о расследовании смерти профессора Снейпа. Сначала я решаю положить его в стопочку с другими официальными бумагами, ведь я и так имею хорошее представление о том, что там может быть написано, но любопытство пересиливает.

 

В первых строчках отчета указаны авроры и неваразимцы, приписанные к этому делу. Фамилии мне незнакомы, и, откровенно говоря, документ составлен спустя рукава. Я собираюсь отложить его в сторону, но вдруг несколько предложений в конце страницы привлекают мое внимание. При виде названия «Визжащая хижина» я вздрагиваю, а сердце пропускает удар. Я читаю написанное, ожидая какого-то подвоха:

 

«В четверг двадцать восьмого мая тысяча девятьсот девяносто восьмого года старший аврор Августус Страут и невыразимец Алистар Клагг прибыли в деревню Хогсмид для расследования возможного магического беспорядка в заброшенном доме, известном как Визжащая Хижина. Войдя в хижину, невыразимец Клагг произнес заклинания, необходимые для определения феномена Отголоска смерти, однако отклонений от обычного состояния не обнаружил. Из чего был сделан вывод, что Отголосок смерти отсутствует. Аврор Страут признал строение безопасным и запечатал его. Это было произведено в шестнадцать часов пятьдесят три минуты. Визжащая Хижина будет окончательно опечатана, когда дело будет закрыто».

 

Бумага выскальзывает из разжавшихся пальцев, а я, стоя на четвереньках, отчаянно пытаюсь найти отчет о вскрытии. «Ну где же, где же, где же он?» — бормочу я себе под нос, но все бесполезно, словно я ищу иголку в стоге сена: на полу р



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2018-01-30 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: