3-я воздушная армия фронта, 8 апреля в штурме Кенигсберга участия не принимала. Уничтожала противника в зоне ответственности 39-й армии и вела детальную разведку войск противника на Земландском полуострове.
Исходя из поставленных задач, было установлено следующее: аэродром Нойкурен – 8 самолётов. Гросс Диршкайм - 77 самолётов из них: 24 Ме-109, 48 ФВ-190, 3 ФВ -189, 1 Ю-52, 1 ФИ-156. Гросс Хубникен - 10 одномоторных самолётов. Нойдорф - 12 самолётов из них: 6 Ме-109, 4 ФВ-190, 2 Ю-88. Нойтиф - 20 одномоторных самолётов.
Загруженность портов. По Кенигсбергскому каналу от Циммервуде курсом на Пайзе зафиксировано движение 13 барж, из них: 3 с гражданским населением. Порт Пайзе – 2 баржи под погрузкой пехоты. Фишхаузен - 1транспорт, 1 баржа и до 15-ти лодок на месте. В порту Пиллау в течение дня отмечено до 60-ти транспортов, на которые производится погрузка пехоты и гражданского населения.
Наблюдается скопление, движение войск и автотранспорта противника. Со стороны Кенигсберга в сторону Фишхаузен прошло до 400 автомашин из них: 200 автомашин с пехотой и часть с артиллерией на прицепах. Обратно этим же маршрутом проехали 150 автомашин из них 30 с пехотой.
По другим направлениям так же отмечено движение от 30-ти до 150 автомашин с пехотой, боеприпасами и различным имуществом. Вместе с ними передвигались небольшие группы танков от 12 до 15 единиц. В основном, в отдельных пунктах и лесах шло сосредоточение от 20-ти до 100 автомашин и до 600 человек пехоты с танками и артиллерией.
С полным напряжением работали железные дороги. Так от узловой станции Фишхаузен один эшелон был отправлен на Пиллау, второй в направлении на север. Третий эшелон из 30-ти порожних платформ ушёл на Восток. Севернее Кенигсберга шла активная эвакуация населения в сторону Пиллау и перегруппировка сил противника перед решающим сражением за последний оплот в Восточной Пруссии.
* * *
Таким образом. Несмотря на то, что бои в Кенигсберге ещё не отгремели, центр сопротивления немецких войск на Земландском полуострове уже начал перемещаться в Пиллау. Именно сюда стягивались высвободившиеся войска, а так же беженцы из городов и окрестных поселений.
Часть сил из них закреплялась на новых рубежах, а другая загружалась на транспорта и направлялась морем защищать Берлин. Гражданское население этими же судами отправлялось в Германию на места своего временного проживания. Активно этот процесс начал развиваться уже на второй день штурма 7-го апреля 1945 года.
Цена победы.
1-я гвардейская штурмовая авиационная дивизия, выполняя сложные боевые задачи, с марта 1943 года и до победного дня потеряла - 517 солдат, сержантов и офицеров. Из них: лётчиков-штурмовиков – 250 человек, воздушных стрелков – 255, технического авиационного персонала – 12. Тем не менее, эти списки ещё нуждаются в уточнении.
Таким образом, коэффициент потерь лётного состава дивизии за это время составил примерно - 4,5 экипажей. То есть она поменялась по лётчикам и воздушным стрелкам более чем 4 раза. Это при условии, что в боевом строю постоянно находилось 110 боеспособных экипажей. Именно такая цифра была указана штабом дивизии на первый день штурма Кенигсберга, потом естественно она уменьшилась и на второй день уже составляла 101 лётную пару.
В тех сложных условиях экипажи не спасала ни броня штурмовика, ни противозенитный манёвр. Работая с высоты 100-50 метров, под непрерывным огнём зенитных батарей, ударные группы заходили на цели до полного их уничтожения. Таким образом, под прицельным огнём с разных сторон случалось делать до десяти и более кругов над полем боя.
Одновременно с нанесением ударов по противнику лётчикам штурмовых экипажей приходилось подавлять наземные огневые средства и отражать атаки немецких истребителей. Те же, порою действовали большими группами до 10-ти 12-ти самолётов различных типов с мощным бортовым оружием, достигающим 20-30-ти миллиметрового калибра.
О противозенитном манёвре в скоротечном бою не могло быть и речи, так как экипажи были скованы общим боевым строем, нарушив который менялось взаимное прикрытие машин и ритм нанесения целевых ударов по противнику.
Броня же «летающего танка» защищала только от винтовочной пули и мелких осколков, но зато уже пробивалась 20-ти миллиметровым снарядом, а воздушный стрелок вообще отражал набегающие удары немецких истребителей «лицом к лицу» в открытой и ничем не защищённой кабине. Ему тогда воочию приходилось глядеть в чёрные глазницы пушек и пулемётов неприятеля.
О воздушных стрелках стоит сказать особо, так как именно они своим мастерством и волей делали двухместную машину более эффективной и живучей, прикрывая собою лётчика в воздушных схватках. Эти смелые бойцы относились к рядовому и сержантскому составу, а по сути, были «смертниками», но им так же как и лётчикам с августа 1941 года за - 30, а с 1943 года за - 80 успешных боевых вылетов полагалась «Звезда героя», но увы практически к этой награде они «не представлялись».
Высшей наградой для них стал «солдатский» орден Славы. Кстати только в авиации им награждали офицерский состав в звании младшего лейтенанта. Лишь в 1967 и 1975 годах полных кавалеров ордена Славы (три степени) уравняли в правах с Героями Советского Союза. Другой наградой для них, уже в самом конце войны стал новый штурмовик Ил-10, он же доработанный Ил-2.
Именно в нём кабина воздушного стрелка была полностью бронирована, а значить и летать стало безопаснее. Более того, сама броня машины имела повышенную прочность, хотя во время войны для усиления защиты штурмовиков выпускались специальные накладные броневые кожухи, но экипажам тогда было не до них и они воевали, как водится налегке, а дополнительные накладки так и оставались лежать на складах.
Примечание:
В публикации использованы архивные материалы ЦАМО и Центрального архива ВМФ РФ.
Продолжение следует…