Накормлены они, обуты и одеты,
Но тихая мольба всегда во взгляде их.
Кукушкины птенцы, оставленные дети,
Сироты — при живых родителях своих.
Не плачу. Что вы? Нет!
Но сами лезут руки
В халат мой расписной за носовым платком,
Когда под Новый год дарю я им игрушки,
Что покупает наш заботливый профком.
На, девочка, бери — вот кукла-синеглазка,
Вы обе на одно прекрасное лицо!
Жизнь только началась — ещё замолвит сказка
Однажды за тебя волшебное словцо.
И аленький цветок, и лампа Аладдина
В мешке моём большом — постой, малыш, постой:
Ты руку протяни, и верный Буратино
Поможет отыскать твой ключик золотой!
Научат: мужичок — носить вас воду в сите,
И победить лису — бесстрашный петушок...
Вы только мам и пап напрасно не просите —
Их нету и на дне, хоть выверни мешок...
НОВОГОДНЯЯ ПЕЧАЛЬ
Людмиле
Выключай кипящий чай,
Режь пирог коронный с мёдом.
Новогодняя печаль
Всё печальней с каждым годом.
Ни шампанским не запить,
Не заесть её конфеткой:
Страшно так тебя любить
С каждой новой пятилеткой!
Страшно знать, что смертна плоть,
Ощущать, что стал стареть я!
Но, однако, дал Господь
Встретить новое столетье…
Ты прости, что припадать
Потихоньку стал я к зелью:
Мне ведь первым покидать
И тебя, и нашу землю.
Первым тропочку торить —
Я всегда любил разведку.
Даст ли Бог боготворить
Вновь тебя хоть пятилетку?
Ведь не зря ж приходят в сны, —
И в метель, и в зной, и в слякоть, —
Словно Блока,
Две жены —
Русь и ты — меня оплакать…
ПРОСИНЕЦ
(ЯНВАРЬ)
ЯНВАРЬ, ПОХОЖИЙ НА ВЕСНУ
Январь, похожий на весну,
Пленял апрельскими ручьями,
Лучами,
Птичьими речами,
Чтоб ты поверила ему!
Он то капелью лепетал,
Нежданной нежности смущаясь,
То, что-то выразить отчаясь,
Водою полой клокотал.
Твои следы он целовал,
Готовый к самоотреченью!
Но ты — не придала значенья
Его делам, его словам.
Не приняла ты ни всерьёз
Любовь январскую,
Ни в шутку —
Сушила вымокшую шубку,
Коря несбывшийся прогноз…
ОЖИДАНИЕ
Моё окно заиндевело.
Теряясь в зарослях стекла,
Луна печальной, овдовелой,
Усталой женщиной брела.
Синели вздувшиеся вены,
Была походка тяжела —
Как будто мать моя со смены
По скверику ночному шла...
МАТУШКА РОДИМАЯ
«Матушка родимая, матушка родная,
За окном не светят звёзды, в поле — мгла ночная.
Как пойдёшь ты на дежурство ночью по просёлку,
Что ты скажешь — слышишь: воет! — встретившему волку?»
«Воевода волчьей рати,
Впереди вся ночка —
А меня пусти ты ради
Малого сыночка!..»
«Матушка родимая, матушка родная,
Кое-где мерцают звёзды, в поле — тьма ночная.
И мерцает лёд просёлка красной лунной медью.
Что ты скажешь злому зверю, шатуну–медведю?»
«О, дремучих чащ хозяин,
Я прошу отсрочку —
Скоро выпускной экзамен
Предстоит сыночку!..»
«Матушка родимая, матушка родная,
В облаках сверкают звёзды, в поле — жуть ночная.
По просёлку ходят в дымке люди–невидимки.
Что ты скажешь джентльменам кистеня и финки?»
«Атаман, вас браги бочка,
Пир горой, веселье —
Ждёт на свадьбе у сыночка
В это воскресенье!..»
«Матушка родимая, матушка родная,
Празднично сияют звёзды, тает мгла ночная!
По просёлку Белый Ангел мчит, включив сирену.
Не ходи, — не надо, мама, — в эту «третью смену»»!
«Белый Ангел, стой!
Ни звука!!
Дай дожить мне ночку —
Окрестить мне утром внука
Дай помочь сыночку!..»
ПОКА МЫС ВАМИ НЕЗНАКОМЫ
Есть у мечты свои законы —
В один из них я посвящён:
Пока мы с Вами незнакомы,
Я очарован, я — смущён.
Я начинаю заикаться,
Не веря собственным глазам,
Что нищ мой мир классификаций:
Ваш лик — подобен образам!
Я встречи новой, неслучайной,
Ищу, как праздника, уже:
Ваш голос музыкой венчальной
Священнодействует в душе...
Прощу Вам колкую улыбку,
Легко солгав, что по пути,
И буду сумку, словно скрипку,
До дома бережно нести.
И в майский час, когда мы вместе
Идём к метро по январю,
Вам подарю охапки лести
И три тюльпана подарю!..
Пока мы с Вами незнакомы,
Мне Богом, кажется, дано
Благоухание балкона,
Где Ваше светится окно,
И вечер с трепетною тайной,
Сюжет загадочно–любой,
Где звать Вас — Музой или Таней,
Где звать Вас — Ольгой иль Судьбой...
В СТУЖУ
Говори, говори о любви —
Выворачивай душу наружу.
А в саду в эту лютую стужу
С веток падают воробьи!
Гонит голод из-под стрехи,
Из спасительных дыр чердачных…
Если даже слова — стихи,
Много-много стихов удачных —
Не поверю твоим: «Люблю»,
Видно, сказанным понарошку.
Что же не дал ты даже крошку
Замерзающему воробью?
ВЬЮЖЕНЬ
(ФЕВРАЛЬ)
ДЕТСТВО
Распустилась ольховая ветка
В феврале у окна на свету.
Ты смеёшься, и плещет конфетка
Шоколадною рыбкой во рту.
Ты хохочешь — и грань шоколада
На губах оставляет пятно.
Тихой свежести, сладкого лада
Твоё раннее утро полно.
Ты на стульчик с ногами залазишь,
Рядом с банкой пускаешься в пляс,
И листок распустившийся гладишь,
Ноготком его ранить боясь.
И кричишь ты настойчиво, —
Бабку,
Что спешит вкусный завтрак сварить,
Просишь — эту заветную банку
Поскорее водою долить!
Тебя бабушка любит, балует —
Воду в банку, послушная, льёт,
И в капризный затылок целует,
И другую конфетку даёт.
И уходит, журя тебя: «Горе,
Упадёшь ведь — храни тебя Бог!»,
За ковёр задевая ногою,
Не влезающей с лета в сапог.
На неё, неуклюжую, глядя,
Ты хохочешь. Ты гладишь листок.
Мир — конфетка: ни боли, ни яда!
Мир — не горек ещё, не жесток...
МАМЕНЬКА
Ветер холоден и вьюжен —
Оглашенный снеговей…
Никому-то ты не нужен,
Кроме маменьки своей.
Огонёк далёкий светит
Из-под ставенки одной.
И никто тебя не встретит,
Кроме маменьки родной.
Ты оборван и не выбрит,
Колесованный бедой —
И никто слезу не вытрет,
Кроме маменьки седой…
Ты уснёшь,
Но в сон твой дышит
Огнедышащий дракон —
И никто твой стон не слышит,
Кроме мамы у икон.
За окошком вьюга воет,
Бесы лезут на порог,
Но стоит Великий Воин,
Воин Духа, поперёк...
А проснёшься — варит, жарит.
С торбой снеди и обнов
Так никто не провожает —
Только маменьки сынов!
На развилке у пригорка,
Где позёмка иву гнёт,
Так никто не крестит горько,
Что-то зная наперёд…
И не зря тебе казаться
Стало вдруг на склоне лет:
Богородицей Казанской
Смотрит маменька вослед.
О КОМНАТНЫХ ЦВЕТАХ
В квартире, где тепло,
Где ароматный чай,
Где смотрят за стекло
Блестящий молочай,
Эхмея, ананас,
Лимон и цикламен, —
Есть шансы и у нас
Дождаться перемен.
Хоть стужа за окном —
Не вечно время вьюг!
Мой милый агроном,
Влюблённый в стройность юкк,
В размашистость ховей,
В кроссандру и кокос, —
Вернётся соловей,
Придёт пора стрекоз!
Земли мы принесём
И, в новые горшки
Засыпав чернозём,
Посадим черенки.
Мы будем их беречь
И вместе поливать,
Чтоб нежность наших встреч
Суметь черенковать.
Сын, словно кипарис,
Притягивал бы взгляд!
И дочь росла бы — мисс
Девичий виноград!
Стал Садом бы наш дом!
Давай устроим так:
«Напишем» новый том
О комнатных цветах!..
ЗАМЕЛО ДЕРЕВНЮ
Замело деревню: избы, риги,
Света нет — лишь светлячок свечи.
Вынимала бабушка ковриги,
Круглые, большие, из печи.
Протирала тряпочкою влажной,
Ставила на стол их остывать.
И сидел я, внук любимый,
Важный,
Ждущий: ну когда же пировать.
Обрядили бабушку в обновы
Смертные, отпел её собор —
И такого вкусного, ржаного
Не едал я хлебушка с тех пор…
Замело посёлок — лишь церквушки
Светятся высокие кресты.
Пироги румяные и плюшки
Вынимала мама из плиты.
Смазывала маслица кусочком,
Ставила на стол их остывать.
И сидел я дорогим сыночком,
Ждущим: ну когда же пировать.
Обрядили мать. Душа — как пустынь,
Где спьяна куражился вандал.
Пирожков тех с рисом и капустой
Я уже, конечно, не едал…
Замело Заречье и Зарядье:
Город весь — как в праздничной парче!
Вынимает милая оладьи
Из печи волшебной СВЧ.
И хоть я с утра ещё не евши,
Подожду, пока им остывать,
Посижу я мужем постаревшим,
Вспоминая бабушку и мать.
И жене скажу: «Небесной манны —
Вкус твоих оладий и блинов!»
Учит жизнь без бабушки, без мамы —
И боюсь я траурных обнов…