Введение
Основоположник русского реалистического театра Михаил Семенович Щепкин (1788 - 1863) родился крепостным. Как художник, Щепкин завершил все те лучшие традиции, которые были до него в русском сценическом искусстве, и поднял театр на новую, более высокую ступень, открыв безграничные перспективы для его развития. Искусство Щепкина явилось выражением страстного протеста против крепостного права. Вся его жизнь была как бы обвинительным актом против ужасающей социальной несправедливости, которая губила в России все талантливое, все передовое. Щепкин стремился к защите интересов народа, выражал его чаяния, и это сближало артиста с передовыми общественными деятелями. Сонмы загубленных талантов словно выдвинули его как своего представителя на суд истории, и он блистательно справился со своей задачей. Щепкин был общественно-политическим борцом дворянского этапа русского освободительного движения.
О Щепкине написано много книг и статей, но самое ценное это то, что он сказал о себе сам" “Записки актера Щепкина". Они рассказывают о учении будущего актера, о системе воспитания, о пренебрежении к актерам со стороны “общества" - помещиков и чиновников.
Детские годы актера
Первые строки мемуаров Щепкина написал Пушкин: “Я родился в Курской губернии, Обоянского уезда, в селе Красном, что на реке Пенке" Далее Пушкин передал перо Щепкину, тот продолжил, “в 1788 году ноября 6 числа. Отец мой, Семен Григорьевич, был крепостной человек графа Волькенштейна Мать моя, Марья Тимофеевна, была также из крепостных, пришедшая в приданое за графиней Крестный отец мой был пьяный лакей, а (крестная) мать-повариха. Я рос, быв утешением и родителей и господ "
Телесные наказания - розги занимали в жизни крепостного мальчика важную роль.
По настоянию матери, которой жаль было, что ее ребенка в школе жестоко наказывает учитель, Щепкина отвезли учиться к священнику - отцу Дмитрию Из всего этого времени мальчик только и помнил, что на другой день его и там нещадно выпороли розгами. Когда пришло время везти Щепкина в Белгород, не понимая, почему мать плачет, он спросил: “Разве в Белгороде меня всякий день будут сечь? ” Как видно для него ничего ужаснее не было. На что мать сквозь слезы говорила: “Ох, дитятко, может быть и это будет!" На другой день они благополучно прибыли в резиденцию своего помещика Отец сказал, что завтра они едут в Белгород, а сегодня вечером будут смотреть оперу. “Новое семейство”, которую будут играть музыканты и певчие графа. Волькенштейн имел хороший оркестр музыкантов и хор певчих. Граф основал домашний театр для забавы детей и дворовых взрослых. Он рассуждал, что этим доставит “детям забаву, музыкантам занятие, а дворовым людям, которых, разумеется, было очень много, случай провести время полезнее, нежели за картами или в питейном доме..."
Вскоре Щепкин стал учеником городского училища Суджи. Там же, в училище, ему пришлось выступить на сцене любительского театра. Ставили комедию “Вздорщица". “Женские роли, - пишет артист, - назначены были учащимся девицам, но почтенные родители, сановники и супруги восстали против этого - “Как дескать, можно, чтобы наша дочь была комедианткой ” Старуху и служанку играли мальчики, а любовницу сестра моя, ее можно было заставить играть” Когда учитель пригласил на спектакль городничего, тот спросил - не будет ли в этом представлении чего-нибудь неприличного? Учитель уверил, что, за исключением барыни, которая бьет свою крепостную девку башмаком, нет ничего такого - “Ну, в этом нет еще ничего предосудительного! ” - сказал городничий”.
Спектакль прошел удачно. Городничий перецеловал всех участников, Щепкину же, отличая от других по его принадлежности к людям крепостного состояния, снисходительно разрешил поцеловать руку, прибавив: “Ай да Щепкин! Молодец! Бойчее всех говорил; хорошо, братец, очень хорошо! Добрый слуга будешь барину! ”
Многие родители были возмущены спектаклем, они осуждали отцов, которые разрешили своим детям появиться на сцене - “Как можно, говорили они, - детей благородных занимать такими мерзостями, и что как те отцы одурели, что позволили детей своих сделать скоморохами, дело другое дети Щепкина - ну, их и род уж такой! Из них все, что хочешь делай".
Щепкин был в восторге оттого, что принял участие в театральной постановке. Однако отец, Семен Григорьевич, осудил манеру их игры, он бывал в столичных театрах и видел, как играют профессионалы. “Дураки вы, дураки! резюмировал он. - За такую игру и вас всех и учителя выдрать бы розгами".
Очень рано у Щепкина развилась страсть к чтению. Случайно он познакомился с поэтом И.Ф. Богдановичем, тот начал давать для прочтения книги: “Хорошо, душенька, учись, учись! сказал Богданович. - Это и в крепостном состоянии пригодится”.
В семье своего соученика Щепкин повстречался с содержателями коммерческого театра - отцом и двумя сыновьями Городенскими. Один из сыновей был вольным, другой оставался крепостным Щепкин отметил, что со всеми Городенскими обходились не так, как с крепостными, да и сами они вели себя иначе. Молодой Щепкин все это приписал не чему иному, как именно тому, что они актеры. Стать актером стало главной целью крепостного мальчика.
Начало творческого пути
Щепкин словно выпил глоток волшебного напитка, он уже никогда не мог забыть сцены. Четырнадцати лет он сыграл на домашней сцене графа Волькенштейна роль актера в комедии “Опыт искусства”, роль Степана-сбитеньщика в опере “Сбитеньщик", Фирюлина в “Несчастьи от кареты”, инфанта в “Редкой вещи".
Судьба оказалась благосклонной к молодому актеру, в Курске ему посчастливилось встретиться с актрисой Пелагеей Гавриловной Лыковой. Та привезла графу Волькенштейну билет на свой бенефис. Граф распорядился, чтобы Щепкин провел актрису в чайную комнату, где ее напоят кофеем “В то время, - пишет Щепкин, - не было в провинции в обычае сажать и угощать актрис в гостиной". Из разговора выяснилось, что напарник Лыковой, актер Арепьев, не может выступить на сцене, он пропил свою одежду и ему не в чем выйти из трактира. Лыкова была в отчаянии, ее бенефис мог сорваться. Щепкин вызвался выступить вместо Арепьева. Он знал роль слуги Андрея-почтаря в драме Мерсье “Зоя". Лыкова убедилась, что крепостной юноша действительно может заменить загулявшего напарника, в восторге поцеловала она своего спасителя. Пелагея Гавриловна словно благословила этим Щепкина на великий подвиг во славу русского театра - спектакль “Зоя” стал началом серьезной сценической деятельности Щепкина.
В 1810 г в доме князя Голицына в Юнаковке Щепкин присутствовал на любительском спектакле. Ставили комедию Сумарокова “Приданое обманом" Роль Солидора должен был играть князь Прокофий Васильевич Мещерский. Как актер-любитель Мещерский выступал на сценах придворного театра, а также театра фаворита Екатерины II Семена Гавриловича Зорича.
Щепкин слышал об игре Мещерского, ждал его появления с нетерпением. С первого выхода Мещерский приковал к себе внимание. “Нет! это не князь, а Солидор скупой! - восхитился Щепкин. - Как страшно изменилась вся фигура князя: исчезло благородное выражение его лица, и скупость скареда резко выразилась на нем" Князь ничем не походил на заправского актера: не выкрикивал слов, не завывал, не махал руками, но спокойно, с необычайной правдивостью раскрыл характер и психологию скупого. В сцене, где Солидор узнает, что у него обманом выманили завещание, Щепкин испугался за князя, он думал, что тот на самом деле умрет. Солидору невозможно было жить, потеряв деньги, которые он любил больше самой жизни. Мещерский передал это состояние со всей глубиною таланта. Постепенно Щепкин убедился, что говорить на сцене нужно просто, на сцене нужно жить, а не играть: это и есть настоящее искусство.
Ничто не сковывает талант так, как неволя
Щепкин стал профессиональным актером в провинциальном театре и прошел все роли от малозначительных до главных. Он по-прежнему оставался крепостным, однако жить стало легче: теперь в жизни была цель.
После дебюта в “Зое” Щепкиным “затыкали все прорехи" С Т Аксаков писал, что в “Железной маске", например, Щепкин играл все роли: от часового до маркиза Лювуа, в “Рекрутском наборе” - все роли, кроме девушки Варвары.
Щепкин поступил в труппу И. Ф Штейна. Этот театр играл в Полтаве. Здесь, как уже сообщалось, имел свою резиденцию генерал-губернатор князь Репнин. В это время Щепкин понадобился графине А А Волькенштейн для каких-то работ. Она вызвала его к себе Репнин написал помещице письмо с просьбой не задерживать актера долго, потому что он, “отличаясь всегда чрезвычайным талантом в представлении назначаемых ему ролей, доставляет тем приятнейшее удовольствие всей полтавской публике". Графиня ответила так, словно талант был обнаружен у нее самой. Она назвала из скромности талант Щепкина “малым", и если он понравился полтавской публике, то графиня, несмотря на то, что Щепкин ей крайне нужен как землемер, отпускает его к князю...
Графиня поняла, что Щепкин ей уже не слуга. Он стал популярным актером, ей будут все время докучать просьбами, чтобы дала ему “вольную” Ведь освободили же Своих актеров Шереметев, Воронцов Отпустить Щепкина “так” графиня Волькенштейн не собиралась Ее брат - П А Анненков обратился к крепостному актеру с письмом:
“Миша Щепкин! Так как ты, видно, не хочешь быть слугою и, видно, не расположен быть благодарным за все то, что твой отец приобрел, бывши у графа, за воспитание, данное тебе, то графиня желает всем вам дать вольную, т.е. вашей фамилии - отцу твоему, со всем семейством за 8 тысяч, ибо семейство ваше весьма значительно. Если ты хочешь оное получить, приезжай поскорее, так ты получишь, не теряй времени..."
Князь Репнин узнал об этом письме. На “добрый совет" П. А Анненкова он тотчас ответил Взывая к благородству графини, князь признавал, что свобода необходима для процветания таланта, но запрашиваемая сумма велика' “И как семейство его (Щепкина - А К) состоит из четырех мужского пола душ, в числе коих один старый отец, а другой малолетний сын его, то я полагал бы достаточным 4000 или 5000 рублей".
На этот раз письмо князя не убедило графиню. “Мал золотник, да дорог", “велика Федора, да дура”. Многим было известно, что за семью талантливых актеров граф Каменский отдал целую деревню! Графиня считала, что за Щепкиных назначила цену умеренную и снижать ее не собиралась!
Почитатели таланта Щепкина решили выкупить артиста на волю. В театре был устроен специальный спектакль с платой по подписке Князь Сергей Григорьевич Волконский (будущий декабрист) взял подписной лист, направился на ярмарку, обошел лавки купцов, приехавших в город Ромны. “В награду таланта актера Щепкина, для основания его участия, июля 26-го дня 1818 года”-было написано в заглавии этого листа Далее следовали подписи.
Для выкупа Щепкина нужно было 10000 рублей, подпискою собрано было меньше этого, недостающую сумму князь Репнин принял на себя.
Узнав, что Волькенштейн хочет продать Щепкина, владелец орловского театра граф Каменский решил приобрести его для своего театра 20 августа 1818 г генерал Ушаков писал Репнину из Полтавы, что Каменский прислал для покупки Щепкина 10 тысяч рублей. Репнин заторопился 1 октября 1818 г была заключена купчая В тот же день граф Каменский прислал 12 тысяч рублей, но опоздал.
Щепкин стал крепостным князя Репнина, который внес за его выкуп недостающие 4000 рублей. Из одной неволи артист попал в другую. Щепкин хотел откупиться, предложил князю векселя, но тот потребовал состоятельного поручителя Д Н Бантыш-Каменский - историк России и Украины - поручился, и Щепкин был отпущен вместе с женой и детьми Его отец и мать оставались еще крепостными.
Через год Щепкин выступил на казенной московской сцене. Были поставлены пятиактная комедия Загоскина “Господин Богатонов, или Провинциал в столице" и водевиль “Лакейская война" Щепкин имел громадный успех Еще через год, в 1823 г., он поступил в труппу театра, который в 1824 г получил название Малого театра.
В сентябре 1831 г за полгода до истечения срока контракта Щепкин запросил дирекцию театра, нужна ли его дальнейшая служба. Директор театра Загоскин наложил резолюцию: “На сто лет, только бы прожил".
Щепкин в течение тридцати лет был крепостным, он был уверен, что ничто так не сковывает творческих способностей, как неволя Артистка А. И Шуберт рассказала со слов самого Щепкина
“Был Михаил Семенович где-то на водах. Встретился там с двумя генералами: Д.Д. Ахлестышевым и Лидерсом. М.С. пил воды, после прогулки сел отдохнуть. Генералы подходят к нему, он, конечно, встал, спрашивают:
Скажите, М.С., отчего французский актер, хотя бы второклассный, ловок и свободен на сцене, тогда как наши, и первоклассные-то, связаны, а вторые, уж бог знает что...
Это оттого, что я перед вами встал.
Что это значит?
Я' старик, устал, а не смею с вами сидя разговаривать. А французский старик не постеснялся бы. Снимите крепостное иго, и мы станем развязны и свободны..."
Своего нуждавшегося воспитанника Щепкин рекомендовал на службу московскому богачу-аристократу. Тот оказался очень скупым и предложил такое маленькое жалованье, что воспитанник отказался.
В тот же вечер, встретив Щепкина в Английском клубе, аристократ сказал:
“Мы не сошлись с вашим воспитанником, господин Щепкин. Он ценит слишком дорого свои труды. Мне кажется, он ни во что считает другие выгоды, коими пользовался бы в моем доме...
А какие же именно выгоды? - спросил Щепкин.
Он обедал бы за моим столом и, согласитесь, что ему не везде удастся обедать с порядочными людьми.
До сих пор, по крайней мере, это ему удавалось, ваше сиятельство, ответил Михаил Семенович. - Он с самого детства обедает со мною... и я с него за это денег не брал! ”
Однако и самому Щепкину была присуща некоторая двойственность. Осуждая барство, он был рад, когда его выбрали в аристократический Английский клуб и он мог стоять на равной ноге с барами.