Сны об Эре Водолея
Макрофилософский роман
Перевод с английского А. Плетневой
Издательство «София», 2009.
Тия Александер написала «Год 2150» в то же время, когда ее хороший друг Ричард Бах создавал свою «Чайку по имени Джонатан Ливингстон» (в начале 1970-х). Да не обманется читатель художественной оболочкой: «Год 2150» — это книга, в которой вымышлены, возможно, лишь имена героев. Все остальное здесь — глубокие эзотерические истины о будущей эволюции человека, о многомерности пространства-времени, о реинкарнации и смысле жизни, о телепатии и психокинезе, о Боге и Единстве всего сущего. «Макрофилософия» — это не очередной выдуманный «изм», но просто новая и очень здравая формулировка того, чему учили все духовные лидеры человечества от Будды и Иисуса до Рамты и Крайона. И это очень практическая система, которую вы обязательно захотите применять в своей жизни уже по мере прочтения книги!
Содержание
Предисловие к русскому изданию............................................................................. 4
Предисловие к дневнику Джона Лейка
(родился 12 сентября 1948 г., умер 2 мая 1976 г.)..................................................... 5
Глава 1. Лия................................................................................................................... 7
Глава 2. Это был сон?.................................................................................................. 15
Глава 3. Кэрол............................................................................................................... 22
Глава 4. Альфа-партнеры............................................................................................ 26
Глава 5. Проверка на реальность................................................................................ 36
Глава 6. Альфа Джона и Рана...................................................................................... 39
Глава 7. Безграничное «Я».......................................................................................... 50
Глава 8. Макро-контакт............................................................................................... 52
|
|
Глава 9. Не попробуешь — не узнаешь...................................................................... 74
Глава 10. Прошлые жизни Джона.............................................................................. 80
Глава 11. Неда............................................................................................................... 91
Глава 12. Прыжок с пятнадцатиметровой высоты................................................... 97
Глава 13. Провалы........................................................................................................ 105
Глава 14. Вызов............................................................................................................ 124
Глава 15. Микро-остров............................................................................................... 132
Глава 16. Карма............................................................................................................. 151
Глава 17. Эволюход...................................................................................................... 164
Эпилог........................................................................................................................... 165
От автора....................................................................................................................... 170
Из записей Джона......................................................................................................... 170
Предисловие к русскому изданию
Мои дорогие друзья, читающие по-русски!
Я очень рада, что главный письменный труд моей жизни переведен на этот язык. Книга, которую вы держите в руках, была написана в начале 1970-х годов и не имеет ничего общего с популярной компьютерной игрой «Земля 2150». Хотя сейчас принято видеть в ближайшем и более отдаленном будущем нашей планеты лишь череду все более жестоких всемирных войн, которые затем должны превратиться в «звездные войны», моя книга — не об этом. Скорее это роман-утопия: мое видение того, какими должны стать отдельные люди и человеческое общество в целом.
|
|
Мой русский редактор Андрей Костенко рассказал мне, что этот жанр был очень хорошо развит в советской литературе XX века. Еще в середине 1950-х Иван Ефремов опубликовал свой шедевр «Туманность Андромеды». Великие фантасты братья Стругацкие с начала 1960-х создавали цикл утопических повестей о мире XXI века («мире Полудня»). Книги этих авторов до сих пор переиздаются и пользуются спросом в странах бывшего СССР, хотя пропагандируемые в них коммунистические идеи потерпели явный крах. Андрей говорит, что, хотя в моем романе «Год 2150» изображается общество, на первый взгляд, весьма похожее на то, что описывали вышеупомянутые русские фантасты (особенно Ефремов), различие есть, и очень важное. Русская коммунистическая утопия понималась как долгосрочный результат большевистской революции 1917 года и последующего мирового экономического и политического господства СССР. Но это господство оказалось невозможным задолго до предсказанного «Полудня» человечества (то есть XXI века).
Утопия Макро-общества «Года 2150» (обратите внимание: тоже XXI век!) имеет совершенно иное происхождение. Она мыслится как результат того, что все больше и больше людей станет принимать Макро-философию и развивать в себе Макро-способности. Причем ни то, ни другое — не моя выдумка. Я придумала лишь новые названия древнему духовному учению и эзотерическим практикам. Так что на самом-то деле утопия Макро-общества не ожидает нас где-то «в будущем». И это не «научная фантастика». Она началась, как только появились первые Макро-люди. И она может начаться лично для вас прямо здесь и сейчас — как показано в романе на. примере Джона Лейка и его друзей. Поэтому, если вам так уж нужно соотнести «Год 2150» с какими-то другими книгами, мне кажется, лучше было бы вспомнить «Чайку по имени Джонатан Ливингстон» моего старого друга Ричарда Баха или «Путешествие домой» Ли Кэрролла и Крайона.
|
|
Начав читать, вы вскоре поймете, что, хотя моя книга написана как художественное произведение (роман), ее задача — не только развлекать или вдохновлять вас. На самом деле в ней содержится очень четкая система саморазвития, которая прошла проверку временем и доказала свою практичность тысячам моих читателей. Я приглашаю вас испытать эту систему в вашей собственной жизни. Попробуйте сами, что значит жить хотя бы чуть более по-макрофилософски!
С Макро-любовью,
Тия Александер
Предисловие к дневнику Джона Лейка
(родился 12 сентября 1948 г., умер 2 моя 1976 г.)
Меня зовут Карл Джонсон. Я делил комнату с Джоном Лейком, автором этого дневника, и был его лучшим другом.
Меня расспрашивали о странном поведении Джона перед смертью, но я боялся говорить все как есть. Да я вначале и сам не знал, что с ним происходило. А когда узнал, отказался поверить. В конце концов я смог принять правду, хотя понимаю, что ее не признают многие — и в том числе власть имущие.
Конечно, полицейские, университетские чиновники и преподаватели Джона просто посмеются над рассказанной им историей. Сегодня лишь очень немногие люди настолько развиты духовно, чтобы принять весьма необычные идеи, изложенные в его дневнике. Но я верю, что наступит время, когда эти идеи будут признаны всеми.
Прежде чем вы приступите к чтению дневника, позвольте мне вкратце сказать о Джоне, каким я знал его более двадцати лет. Наше детство прошло в маленьком городке на Среднем Западе, в конце сороковых — начале пятидесятых годов. Мы подружились в первом классе — и на всю жизнь. Нам не мешало то, что Джон был сыном городского врача и жил на холме в богатом квартале, а я, сын поденщика, — в самом бедном районе.
Когда нам с Джоном было по семь лет, его мать умерла от лейкемии. Через два года в нашем доме случился пожар, и здание сгорело дотла. Отец вытащил нас с мамой из огня, но сам обгорел страшно. Ночь напролет доктор Лейк отчаянно пытался поддерживать жизнь в обугленном теле моего папы. На рассвете, оплакивая тщетность своих попыток, он привел маму и меня в свой дом и относился ко мне как к сыну до самой своей смерти — целых десять лет. Мы с Джоном росли вместе и были ближе, чем братья. Мы никогда не дрались, и хоть я был вспыльчив, не помню, чтобы хоть раз рассердился на Джона. Мне не приходилось встречать человека добрее и терпеливее его.
Джон учился блестяще, а у меня в начальных классах дела были совсем плохи. Двенадцать лет он постоянно помогал мне. Нелепость большинства школьных предметов вызывала у меня озлобление, но Джон ни разу не вышел из себя. Результат его усилий превзошел все мыслимые ожидания. Я закончил и школу, и колледж в числе первых по успеваемости. Сам Джон былв классе вообще вне конкуренции. Кроме того, его каждый годпризнавали лучшим спортсменом — и в школе, и в колледже.
Джон прекрасно играл в защите, и его математически точные пасы превратили меня, с моими-то скромными способностями, в футбольную звезду колледжа. Вполне возможно, что он стал бы профессиональным футболистом, если б не Вьетнамская война. Похоже, покойный доктор Лейк чем-то крепко насолил двум членам местной призывной комиссии, и те в отместку загребли нас с Джоном — не прошло и пары недель после выпуска из колледжа.
В армии мы держались вместе все время, включая и последнюю вылазку, когда наш взвод разнесло в клочья. Не один час я тащил на плечах Джона через бесконечные джунгли. Наконец нас подобрали санитары и перебросили в базовый госпиталь. Там Джону ампутировали правую ногу, а я, несмотря на все старания врачей, ослеп на левый глаз.
В этой безумной мясорубке, которая называлась Вьетнамской войной, Джон потерял ногу, но я не слышал от него ни слова жалобы. Меня же переполняла ярость. Джон говорил, что мы получили ценный урок и теперь он, даже спасая собственную жизнь, никогда не пойдет на то, чтобы убить или хотя бы ранить другого человека. Но по-моему, это было очевидно и без войны.
Наверное, сложнее всего мне было понять в Джоне то, что я называл «мягкосердечием». Он никому не мог причинить вреда. В жизни не раздавил жука и не вырвал живой травинки, разве что нечаянно, но никого не пытался обратить в свою веру. Джон всегда говорил, что человек может научиться чему-то только тогда, когда он готов этому научиться, и еще — что хорошо для одного, для другого может быть плохо.
В общем, Джон никогда не позволял себе осуждать войну; он считал, что всем, кто в ней участвовал, война дала необходимый опыт. И называл это кармой. Как я ни старался, не смог убедить его присоединиться, когда мы, ветераны, протестовали против войны; он даже не хотел спорить со мной на эту тему. Джон вообще редко с кем-нибудь спорил. Он просто соглашался с собеседником: «То, во что ты веришь, и есть для тебя истина».
Во многом Джон остался для меня загадкой. При росте 1м 90см и весе 82кг он бегал быстрее всех в колледже. Но на футбольном поле, как мог, избегал столкновений, опасаясь травмировать соперника. Не убил ни одного живого существа, но ел мясо животных, убитых другими. Девушки были без ума от его глаз, синих, как море, и сильного, скульптурного тела. Тут не обходилось и без трагедий. В старших классах от него забеременела одна девушка. Единственный раз я видел, как доктор Лейк по-настоящему разозлился на Джона. До сих пор помню, как он кричал, что никто не имеет права становиться родителем, если еще ни психологически, ни материально не способен заботиться о ребенке.
В колледже Джон выбрал основной дисциплиной философию, а вторую специализацию получал по психологии и социологии. Когда нас, инвалидов, демобилизовали, он убедил меня вернуться в университет и получить степень. Основной дисциплиной для нас обоих теперь стала психология, а второй — социология. Джона интересовали социальные факторы, влияющие на формирование индивидуального поведения и становление личности. Под его влиянием я увлекся идеей практических социальных перемен, которые бы исключили такие ужасные катастрофы, как война во Вьетнаме.
В то время, когда Джон начал вести дневник, мы уже сдали все экзамены на докторскую степень и совместно работали над диссертацией по социальной психологии, посвященной целеполаганию и развитию самооценки у детей.
Я могу еще много писать о Джоне, но это его история, а не моя. Я хотел лишь предоставить вам контекст этого действительно замечательного дневника и вкратце обрисовать портрет моего друга Джона Лейка — человека, забыть которого невозможно.
Поскольку дневник Джона не предназначался для публикации, а служил ему инструментом для изучения себя самого, некоторые части текста перегружены узкоспециальными подробностями, не интересными широкому читателю. Поэтому я позволил себе удалить из дневника наиболее эзотерические и сложные для понимания фрагменты. Некоторые из них в сокращенном виде приведены в конце книги, в разделе «Из записей Джона». Кроме меня, еще три человека полностью прочли дневник, когда Джон был еще жив и мог объяснить и проиллюстрировать содержащиеся в нем идеи. На всех нас это произвело глубокое впечатление и изменило нашу жизнь. Поэтому я бы рекомендовал заинтересованному читателю ознакомиться с этими конспектами бесед Джона со Службой Информации (СИ) и возвращаться к ним время от времени при чтении дневника.
Во многое из того, что вы прочтете в этом дневнике, поверить будет очень трудно — если вообще возможно.
Однако Джон был убежден, что придет время, когда эти странные идеи станут всеобщим достоянием.
Глава 1
Лия
Уже несколько месяцев я просыпался по утрам с неохотой. Мои мысли еще долго были там, в состоянии сновидения, где я переживал какое-то неописуемое приключение. Мне хотелось вернуться в него, но оно было скрыто от меня в тумане. И вот Наконец этой ночью — свершилось! Я проснулся в другом времени, в другом месте и в другом теле.
Я лежал на покрытой травой поляне, глядя в лазурное небо. Повсюду, насколько хватал глаз, среди ровной, негустой травы возвышались деревья.
В прохладном утреннем воздухе витал мускусный аромат свежескошенного клевера; перекличка птиц наполняла меня ощущением мира и гармонии. Мое обнаженное тело вздрагивало, когда волосков на нем касался легкий ветер. Что за удивительное чувство свободы!
Поднявшись, я сделал глубокий вдох, как бы наполняя всего себя окружающей красотой. Я почувствовал, что приключение началось, и с этим все усиливающимся ощущением сначала прошелся, разминаясь, а потом и побежал сквозь этот уютный, ухоженный лес. Бег всегда казался мне максимальным выражением физической свободы. Я бежал и бежал, не испытывая усталости, наслаждаясь каждым прикосновением босой стопы к шелковисто-мягкой земле.
Вдруг я оказался на небольшой поляне, в центре которой журчал родник. Чтобы не влететь в него, мне пришлось резко затормозить, и я чуть не упал.
Слезы радости навернулись мне на глаза, когда я с изумлением посмотрел на свои ноги — две ноги!
Четыре года назад, во Вьетнаме, я потерял правую ногу, и с тех пор ковылял на протезе, лишенный возможности ощутить восторг бега.
Неужели у меня снова есть обе ноги?
Тщательно осмотрев и ощупав все тело, я понял, что в такой замечательной форме оно не было со времен моего студенческого увлечения футболом. Бурная молодость оставила мне немало шрамов, но теперь от них и следа не осталось!
И я даже не знал, кого — или что — благодарить за это новое, столь совершенное тело!
Утреннее солнце уже поднялось над горизонтом, и меня удивила хрустальная прозрачность воздуха. Как давно я не видел такого чистого неба и не дышал таким ароматно-свежим воздухом!
Где же я нахожусь? Вечером я заснул в Верхнем Манхэттене, в убогой квартирке, которую делю с Карлом Джонсоном, моим сводным братом и лучшим другом. Но проснулся-то я в совсем другом месте!
Или это сон? И я скоро проснусь, снова вернувшись в свою одноногость?
Я жадно огляделся, стремясь насытить взор, прежде чем этот чудный новый мир в одно мгновение растает мимолетным сном.
Вдруг в воздух с шумом поднялась стайка птиц. Поглядев им вслед, я спросил себя, какое же сейчас время года. Заснул я холодным январским вечером, но проснулся явно в другом времени или на другой широте, поскольку это уж точно не зима.
Я медленно побежал по тропинке, огибавшей естественную клумбу и углублявшейся в лес.
И вдруг меня точно обожгло ледяным ветром осознание того, что я не один! Передо мной стояла ослепительно реальная женщина.
На ней была перламутрово-аквамариновая туника, едва прикрывающая стройные бедра. Небесно-голубые глаза ласково смотрели на меня, все понимая и все принимая. Солнечный свет, пробиваясь сквозь короткие золотые волосы, рисовал сияющий нимб вокруг ее головы.
От неожиданности, зачарованный ее ясной красотой, я буквально перестал дышать.
В ее лучащихся всеведением и всепониманием глазах словно заиграли искорки, когда она сказала:
— Привет! Я Лия. Я давно жду тебя, Джон. Ты пока не узнаёшь меня, но скоро вспомнишь.
Этого не может быть на самом деле, подумал я.
— Да нет же, может, — ответила она, и ее низкий музыкальный голос приятно щекотал слух.
Отклик на невысказанные мысли меня обезоружил:
— То есть я не сплю?
Некоторое время она задумчиво смотрела на меня.
— В каком-то смысле спишь, а в каком-то — нет. Понимаешь, существуют два Джона Лейка. Один спит в том «времени», которое ты называешь 1976 годом; другой разговаривает здесь со мной, в... по вашему счету, 2150 году, находясь в теле, которое тебе так нравится, — в твоем астральном, или духовном теле.
— В моем астральном теле? В каком году?
Мое изумление рассмешило ее.
— Да, в твоем астральном теле. Оно почти такое же, как твое физическое тело, только его электрические вибрации столь быстры, что их невозможно увидеть глазами физического тела. Твое астральное тело перемещено на сто семьдесят четыре года вперед, во время, которое ты можешь считать 2150 годом нашей эры.
— На сто семьдесят четыре года! — воскликнул я. — Ого! Вот это сон! И ты говоришь, у меня два тела?
— Сейчас даже три, — ответила Лия. — Твое тело 1976 года, лишенное ноги, видит во сне то, что с тобой происходит. Твое тело 2150 года ждет тебя. А вот это твое астральное тело сейчас содержит уникальную электронную сущность, которая называется «Джон Лейк». Оно уж точно не спит.
Прежде чем возвратиться в 1976 год, ты посетишь нашу Дельту и там узнаешь об этом побольше.
О том, что я возвращусь в свое физическое тело, она упомянула вскользь, но меня это неприятно задело.
— То есть я должен буду вернуться в свое инвалидское тело?
— Ну да, — ответила она. —Ты всегда будешь возвращаться в 1976 год, пока не освободишь себя, достигнув высокого уровня Макро-осознания.
— Макро-осознания? — не понял я.
— Макро-осознание, — пояснила она, — это просто практическое осознание макрокосмической целостности всего того, что есть, было и когда-либо будет. Мы в 2150 году еще далеки от полного Макро-осознания. Но мы достигли в своем развитии такой стадии, что в состоянии вспомнить о нашем макрокосмической происхождении и использовать некоторые Макро-способности — то, что вы называете экстрасенсорикой.
Ощущая мое замешательство, она добавила:
— Скоро тебе все это разъяснят.
Лия протянула мне руку, и произошло нечто поразительное — ее рука прошла сквозь мою!
— Что это? — воскликнул я и попытался сам взять ее за руку, однако мне не удалось даже дотронуться до нее.
— Не волнуйся, Джон, — торопливо успокоила меня она, — я забыла, что нахожусь в своем физическом теле, которое, разумеется, не может притронуться к твоему астральному телу, обладающему очень высокой вибрацией.
— Ну вот, — сказал я скорее себе, чем ей, — выходит, я просто дух!
— Можно и так сказать, — засмеялась Лия.
— Но если я дух, как же ты меня видишь?
— Я не вижу тебя своими физическими глазами, Джон. Я воспринимаю твой образ благодаря своей Макро-способности ясновидения и слышу тебя телепатически.
— Если ты меня видишь и слышишь, почему же ты не можешь до меня дотронуться?
— Пока не могу, — ответила Лия, — но как только придем в Лабораторию непрерывности жизни и поместим тебя в твое тело 2150 года, мы сможем снова осязать тебя.
Снова? — подумал я, и она это услышала.
— Ты еще не готов все это понять, Джон. Давай поскорее поместим тебя в твое новое тело, чтобы мы могли касаться друг друга снова.
Ее последнее слово повисло в моем сознании гигантским вопросительным знаком, а затем я почувствовал, что бегу так быстро, как еще никогда не бегал, но тем не менее с трудом поспеваю за прекрасной загадочной спутницей.
Мы взбежали на заросший лесом холм и начали спускаться в изумрудно-зеленую долину, в центре которой блестело чистое голубое озеро. Это был такой захватывающий вид, что я вначале не заметил больших зданий, спрятанных между деревьями, которые окаймляли озеро.
— Вот наша Дельта. В ней двенадцать зданий и десять тысяч человек.
Когда мы подошли поближе, я увидел, что и озеро, и здания намного больше, чем мне показалось с первого взгляда. Каждое строение имело двенадцать этажей и занимало площадь около 125 квадратных метров. Эти здания были построены из какого-то зеленого, похожего на стекло материала, который светился ровным неярким блеском.
Я заметил, что и мужчины, и женщины одеты в одинаковые короткие туники, такие же, как у Лии. Различались они только цветом.
В огромном здании мы встретили несколько человек — молодых, красивых и энергичных. Все они, проходя, улыбались Лии, но меня некоторые вовсе не замечали. Пару раз я чуть не столкнулся с ними.
Я сердито оглянулся на парня, который чуть не сбил меня с ног, — и пережил самое большое потрясение в жизни: молодая женщина прошла прямо сквозь меня!
Лию рассмешило мое ошеломление.
— Не волнуйся, Джон, — сказала она. — Не все видят тебя в твоем астральном теле, но они не причиняют тебе вреда тем, что проходят сквозь тебя.
Только она это произнесла, часть стены отъехала вбок и Лия прошла в образовавшуюся «дверь». Я последовал за ней и вновь пережил то же жутковатое ощущение, когда дверь начала закрываться как раз в тот момент, когда я входил в нее, и прошла сквозь мою ногу.
В комнате стояли стулья странного вида. Они были аккуратно расставлены вокруг большого цилиндрического контейнера с изогнутым стеклянным верхом.
Я был поражен, когда увидел внутри этого контейнера свое собственное обнаженное тело! Видимо, я спал, потому что моя грудь равномерно вздымалась и опускалась.
Лия торжествующе улыбнулась и сказала:
— Это твое новое тело, Джон. Оно практически идентично твоему телу 1976 года, только без его физических изъянов.
— Господи! — вырвалось у меня. — Это я, и это... это... тоже я!
— Правильно, Джон. Ты — это ты, и перед тобой в контейнере — ты, и я — это тоже ты, — объясняла Лия.
Столько непонятного навалилось на меня, что из миллиона вопросов, теснящихся в голове, я не мог внятно сформулировать ни одного.
— Это тело повторяет нашу электронную структуру и твою генетическую структуру. Оно живо, но не занят о, потому что твое астральное тело еще не вошло в него.
Голова кружилась по-прежнему.
Я хочу, чтобы ты освободился от всех тревог, которые тебя переполняют, и тогда я смогу заняться операцией над твоим астральным телом. Это займет всего несколько минут, — сказала Лия. — Ты доверяешь мне, Джон?
Глядя в ее всезнающие глаза, я почувствовал, что на смену беспокойству постепенно приходит желание, и вскоре всеми фибрами души я тянулся к девушке, которая называла себя Лией.
Кивнув, я сказал:
— Да, Лия.
Вдруг я почувствовал, что стал таким же чистым, честным, открытым и беззащитным, как она. Между нами не было барьеров. Мы слились воедино, и, несмотря на то что она не шевелила губами, я услышал ее голос:
— Мы — одно целое, Джон. Давай освободимся от всех препятствий, давай расти!
Затем я увидел, как она подняла стеклянную крышку над моей головой, а я все смотрел ей вглаза.
Поднявшись на ноги, я впервые ощутил незабываемое прикосновение рук Лии: они трепетно огладили мои бока и спину. Я быстро сжал ее в своих объятиях, и наши губы встретились, когда я произнес ее имя.
Я ощутил приятную тяжесть в паху и внезапно понял, что я абсолютно гол!
Веселый смех Лии звучал в моих ушах, пока я пытался разобраться в противоречии между своим телом и разумом: чем прикрыть свое «обнаженное естество»? Хотя зачем? И почему раньше нагота меня не смущала?
— Ты снова в своем физическом теле, Джон, — сказала Лия в ответ на мои невысказанные вопросы. — Только находясь в физическом теле, человек стесняется наготы. Вот, возьми. Возможно, в этом ты будешь себя лучше чувствовать. — И она вручила мне одну из этих универсальных туник и пару коротких мягких сапожек.
В спешке одеваясь, я говорил о странном содержимом комнаты, пытаясь отвлечься от мыслей (их, как оказалось, можно так легко прочесть) о том, о чем мне хотелось думать, и заставить себя сосредоточиться на том, о чем думать следует!
Очутившись в этом плотном физическом теле, я утратил то легкое ощущение свободы, которое давало тело астральное. Тем не менее я чувствовал себя наполненным здоровьем, энергией, чудесной силой и ловкостью.
Туника сидела на мне отлично и повторяла каждое движение моего тела, как вторая кожа.
До того, как я ее надел, она была бесцветной, однако теперь приобрела голубовато-серый цвет с оранжево-розовыми переливами и вкраплениями голубого, желтого и зеленого.
Увидев мое изумление, Лия объяснила, что эта универсальная одежда остается бесцветной, пока не вступает в чье либо биополе. Это как бы электрический узор, создаваемый тем физическим телом, в котором данный индивидуум находится. У каждого человека он свой. Туника работает как миллион мельчайших линз, отражающих и увеличивающих цвета нашего собственного биополя, или ауры.
Затем она добавила, что туника отображает десять основных цветов, которые соответствуют нынешнему уровню сознания каждого конкретного человека.
Серый цвет моей туники указывает на начальный уровень моего Макро-осознания.
Прежде чем я успел задать хотя бы один из вопросов, которые роились у меня в голове, Лия сказала, что Служба Информации ответит на любые мои вопросы и нам пора идти, поскольку мое время ограниченно.
Служба Информации занимала шесть верхних этажей этого огромного здания. Мы вошли в нечто вроде луча света около 1,2 метров — Лия назвала это «проходом». Одним легким мгновенным прыжком мы добрались До двенадцатого этажа. Стало ясно, что мне потребуется время для того, чтобы привыкнуть к этому необычному виду передвижения.
Служба Информации состояла из тысячи небольших звуконепроницаемых комнат, каждая с экраном во всю стену, на котором можно было посмотреть фильм о любом интересующем вас предмете.
Мы сели в большие удобные кресла, которые автоматически повторили очертания наших тел.
Лия прикоснулась к маленькому белому кругу на ручке ее кресла, и приятный женский голос сказал: «Служба Информации. Чем могу помочь?»
— Каковы размеры озера Дельты 927? — спросила Лия. На стене появилась огромная карта озера, и нам сказали, что озеро Дельты 927 составляет около восьми километров в длину, пяти километров в ширину, а его средняя глубина— десять метров.
Почувствовав, что я начал напряженно пересчитывать про себя, Лия попросила дать эквиваленты в милях и ярдах. Когда ответ был получен, она сказала:
— Теперь мне придется тебя покинуть.
— Покинуть?— спросил я, вскочив на ноги и не веря тому, что услышал.
— Да, Джон. Я должна идти, — ответила она спокойно.
Через секунду я стоял возле нее.
— Я пойду с тобой.
— Это невозможно Джон. Очень важно, чтобы ты остался здесь со Службой Информации и научился как можно большему как можно быстрее. СИ поможет тебе в этом лучше, чем я.
— Когда ты вернешься? — спросил я.
— Я не вернусь, Джон.
— Как это? Ты же не можешь просто так подняться и уйти, когда мы только что познакомились. Я пойду с тобой, — настаивал я.
— Как бы мне этого ни хотелось, это непрактично и невозможно.
— Я не понимаю тебя, Лия. Почему мне нельзя пойти с тобой?
— Очень важно, чтобы ты остался здесь и как можно скорее начал развиваться. Мое присутствие будет отвлекать тебя, а мы не можем идти на такой риск. Я попытаюсь объяснить тебе, Джон, но очень коротко, а ты должен ждать дальнейших инструкций до нашей следующей встречи, если она состоится.
— Что значит «если она состоится»? — перебил я ее.