- Эй, ты! Как тебя там? Собирайся, поехали!
- Кто? Куда? Это вы мне, мужчина?
- Тебе, тебе! Ты хотела в Город Мечты? Ну так собирайся!
- Да, я хотела… Но… Почему вы? Вы вообще кто? Перевозчик?
- Ну, почти. Таксист-дальнобойщик, гыыы…. Твой мужчина!
- Нет, нет, не может быть! Вы явно герой не моего романа. Не моего!
- Ты смелого заказывала? Сильного? Обеспеченного? Ну, так это все про меня!
- Извините. Вы какой-то… грубый и невоспитанный. Я с вами не поеду.
- Ну и ладно. Кукуй тут одна до пенсии. На мой век вековух хватит, ххха! Покедова!
***
- Привет, крошка!
- Ой… Здравствуйте!
- Потанцуем?
- Так это… Музыки же нет.
- Мы будем танцевать под музыку любви!
- О, как романтично. А зачем вы меня так сильно прижимаете? Ой! Ой!
- Я сгораю от страсти! Я жду не дождусь, когда сорву с тебя последние одежды, и тогда…
- Да погодите же вы! Мы же даже не познакомились! Вы имени моего не знаете!
- К чему слова? Для двух любящих сердец есть только один язык – язык чувств! Международное эсперанто, так сказать!
- Нет, я так не могу! Ну не сразу же?
- Ты хотела меня, крошка. Ты просила, чтобы к тебе пришел сексуальный, страстный, нежный… Так вот, это я! Прыгай скорее в мой «ягуар», я увезу тебя в город твоей Мечты.
- Нет… Но мы же должны как-то узнать друг друга поближе!
- Мне некогда! Вокруг столько чувственных удовольствий, и я должен все успеть попробовать.
- Стало быть, вы будете мне изменять???
- Не зарекаюсь, не отрицаю, ничего не обещаю. Не люблю ограничений. Свобода – это единственное, что меня пьянит.
- Тогда я с вами не поеду. Мне верный мужчина нужен.
- Что ж, я не настаиваю. Кругом столько фантастических женщин, мечтающих упасть в мои объятия и отдаться на волю рока! Асталависта, бэйби!
***
- Здравствуйте, прекрасная незнакомка!
- Здравствуйте… Вы тоже за мной – в город Мечты забрать?
- О да! Я сам мечтал об этом всю жизнь, любуясь призрачной дымкой заката и бликами на лунной дорожке моря, рыдая от созерцания совершенности мироздания… И вот этот сладостный миг наступил! О, моя дорогая…
- Погодите… Вы какой-то такой… восторженный чересчур.
- Могу ли я не испытывать восторга, глядя на эти глаза, сияющие, как бриллианты? На эти руки, подобные шеям белых лебедей! Я буду вечно смотреть вам в глаза и сидеть рядом! И любоваться, любоваться!
- Пардон, а работать вы когда будете?
- Работать?
- Ну да, чтобы семью обеспечивать?
- О, не терзайте мне сердце! Я не смогу надолго оторваться от своей возлюбленной… От вас! Вы же сами в мечтах обозначали: «чтоб от меня – ни на шаг, и в сторону не смотрел». Так вот, я такой и вымечтался!
- Но на что мы будем жить?
- Вселенная даст нам все необходимое! С милым рай и в шалаше, это общеизвестно.
- Ну да… Когда шалаш трехкомнатный и благоустроенный.
- Я осыплю наш шалаш розовыми лепестками, я постелю вам под ноги утренний туман!
- Нет, пожалуй, я подожду. А то как-то нестабильно все. И вы так много говорите! Как-то нереально все, как в постановке.
- Ах, ах… Вы разбиваете мне сердце! Пойду забудусь в грезах о несбывшейся любви!
- Идите, идите… Тоже мне, мечтатель! Утренний туман на хлеб не намажешь, на ноги не обуешь… Нет, это не мой мужчина, явно не мой!
***
- Добрый день… Извините, я очки протру, запотели… Это от волнения! Разрешите с вами познакомится!
- Город Мечты?
- Да, да! Я – ваш мужчина, пришел отвезти вас в Город Мечты.
- Какой-то вы, простите, неказистый! Полноват… Рыхловат… Низковат… Лысоват… Очки вот опять же…
- Но зато я добрый, умный, работящий, домовитый!
- Нуууу… Для домашнего употребления, может, и ничего. Но вот «на выход»? Не знаю, не знаю…
- А что «на выход»? Ноги есть, как-нибудь выйду!
- Да при чем тут ноги? Я о фактуре!
- Ах, о фактуре… Ну извините, с виду я не мачо, конечно. И по натуре тоже… Но зато добрый, умный, работя…
- Слышала уже! Дело в том, что у меня идеал другой. Вы не обижайтесь! Но вот я не представляю, как вы сможете меня защищать. Вас самого-то защищать надо. Какой-то вы… беззащитный на вид. Не то Колобок, не то Вини-Пух. Не идеал! Нет, не идеал!
- Ну да, драться я не умею. Зато винегрет делаю божественный!
- Вот и идите домой, винегрет делать. Я, пожалуй, все-таки подожду. Своего мужчину!
***
- Давно сидите?
- Ох, давно…
- Скучаете?
- Пожалуй, скучаю.
- Я присяду?
- Да на здоровье!
- Я хочу предложить вам руку и сердце и пригласить вас переехать в Город Мечты!
- В Город Мечты? Чьей – моей или вашей?
- А вы в какой хотите?
- Уже и не знаю… Вы, что ли, тоже мой мужчина?
- Пожалуй, да. Спокойный. Надежный. Уравновешенный. Стабильный.
- Ага… Вижу. А еще серый какой-то весь, скучный. Безнадегой от вас веет. Что предлагать-то будете?
- Совместную жизнь в законном браке. Вы одиноки, и я одинок. Вместе плыть по житейскому морю веселее. Будем друг другу помогать, поддерживать…
- Ыхха-аха-ааа… Извините… Что-то зевать потянуло. Как-то вы на меня сон навеваете. Мне с вами не в Город Мечты охота, а в гамак, и чтоб не кантовали.
- Так спокойствие же… Стабильность!
- Ну на фиг… Сонное царство какое-то. Ни драйва, ни кайфа. Нет, не поеду с вами.
- Жаль… До свидания.
***
- Слышь, брат-ангел! Замучился прямо! Девушка заждалась, скучает, страдает, а я уже не знаю, кого ей послать?
- А в чем проблема?
- Да мечты у нее какие-то расплывчатые! Вроде красиво, а зацепиться не за что! Деталей-то нет!
- О чем мечтает-то?
- Да о чем? О чем все девушки мечтают! Чтобы появился Ее Мужчина и увез ее в Город Мечты.
Я ей мужчин посылал, вроде все как просила, но ей не нравится. Сидит, скучает, дальше мечтает.
- А что за Город?
- Такой же туманный, как и все ее мечтания. Не то Нью-Йорк, не то Улан-Батор, не то и вовсе Великий Устюг…
- А! Ну ясно. Ты, ангел мой, внуши ей, чтобы нарисовала картинку как следует! Тогда и тебе легче будет, да и ей тоже.
- Картинку, говоришь? Это дело! А насчет мужчины?
- А отправь ей заготовку! Пусть сама детали дорисовывает!
- Спасибо, брат!
***
- Девушка, взгляните на меня!
- А? А-а-а-а!!!! Боже мой! Что с вами??? На вас лица нет!
- Ну да, нет. На мне и тела, собственно, нет. Обратите внимание, я вообще только контуром обозначен, а внутри сплошной туман. Заготовка, так сказать!
- Д-для чего… заготовка?
- Для вас. Я – заготовка для вашего будущего мужчины. Создайте меня! Наполните красками! Оживите меня!
- В каком смысле?
- Я такой, каким вы меня представляете. У вас в голове пока нет моего четкого образа. Так, расплывчатые пожелания. «Чтоб не пил, не курил, мне цветы всегда дарил…». И пока все! Мне трудно сложиться в четкую картину. Помогите мне!
- А… зачем? Разве мой мужчина еще не родился?
- Да родился, родился! И даже вырос. Но вы его не замечаете, потому что в голове туман сплошной. Образ у вас туманный, понимаете?
- Ээээ… Это я должна сделать?
- А кто же? Кстати, о Городе Мечты. Почему бы тебе не подняться с этой скамейки и не поехать туда самой?
- Куда – самой?
- В Город Мечты!
- А где он?
- Ну, я не знаю. Твоя же мечта! Или она у тебя такая же нереально-туманная, как и Твой Мужчина?
- Похоже, да… Что делать-то?
- Нарисуй почетче, чего хочешь! За тебя все равно никто не сделает. Прорисуй детали, добавь цвета. Глядишь, и сама поймешь, и тебя поймут… Хотя бы попробуй!!!
***
- Покажите мне, пожалуйста, вон тот мольберт. Да, который легко переносится! А краски у вас в продаже какие имеются? Мне – акварель, и чтобы цветов побольше! Кисточки тоже, два набора.
- Вам для этюдов?
- И для этюдов тоже! Буду эпическое полотно рисовать – Город Мечты!
- С натуры?
- По воображению!
- Тогда возьмите еще восковые мелки, они раскрытию воображения очень способствуют!
- Хорошо, посчитайте. Подскажите, я ничего не забыла? А то я художник начинающий, могу и что-то важное пропустить.
- Разрешите, я вмешаюсь в ваш разговор. Понимаете ли, я – опытный художник. И мог бы вам помочь сориентироваться. И даже кое-чему научить. Если вы не против!
- Я? Конечно, я не против! Даже с радостью! А вам не жалко времени?
- Я услышал про Город Мечты. Я сам давно хотел его написать, но все как-то рутина заедала. А вы – вы такая вдохновенная, я вижу, у вас просто творческий порыв! У вас определенно получится писать Город Мечты. Может быть, сделаем это вместе? Будем сидеть рядом и переносить свои образы на общий лист, да?
- Ой… Девушка! И два складных стульчика, пожалуйста! Господи боже мой, вот так всегда, когда совсем не ждешь…
- Настоящее чудо и должно быть неожиданным, правда? Иначе какое оно чудо…
Не пара
Они были не пара.
Он был могучим, разношенным, видавшим виды горным ботинком на толстой рифленой подошве. Она – изящной юной черной лакированной туфелькой на высоком каблучке.
Он привык к романтике дальних дорог – горным перевалам, деревянным трапам, россыпям камней, дыму костров и ночевкам под открытым небом.
Она вращалась в совсем другой среде: концерты, выставочные залы, вернисажи, и знала только престижные автомобили, паркетный пол и ровный городской асфальт.
Он обслуживал сильную мускулистую мужскую конечность 44 размера, она нежно обнимала изящную узкую женскую ступню размера 36-го.
Они были совершенно не пара – но, тем не менее, они встретились.
Они познакомились в гостях, в прихожей, где кроме них было еще очень много обуви. Он увидел ее – и замер: так она была хороша. Ее остренький носик был совершенен, тонкие ремешки – невероятно пикантны, а грациозные изгибы линий просто завораживали. Она взглянула на него – и тоже слегка запнулась. Он был такой огромный, надежный, внушающий доверие и вызывающий желание прижаться к нему, ища защиты и покровительства.
- Эй! Босоножки! Гляньте-ка! Кажется, это любовь? – заметили старые домашние шлепанцы. Они уже так долго жили на свете, что разговаривали исключительно хором.
- Действительно, что-то похоже на внезапно вспыхнувшее чувство, — заметила левая босоножка. – Прямо как в кино!
- Ага, ну просто дух захватывает! – согласилась правая. – Но боже мой! Ведь они же совсем не пара!
Они и правда были совершенно не пара. Но весь вечер не сводили друг с друга глаз, хотя так и не решились заговорить. «Она такая…такая! – думал горный ботинок. – Наверное, ей уготованы какие-то особенные дороги, которыми я сроду не хаживал». А туфелька просто оробела: он казался ей таким взрослым, таким внушительным, таким состоявшимся, что все мысли ее перепутались, и она просто не могла придумать, что сказать.
И только под конец вечера, когда пришла пора покидать гостеприимную прихожую, ботинок осмелился сказать: «Я хотел бы увидеться с вами вновь…». Туфелька вспыхнула, засияла и тихо ответила: «Я тоже…».
В следующий раз они встретились не скоро. Снова была полутемная прихожая, и множество разной обуви, и ожидание: а вдруг??? Вдруг на этот раз они встретятся? И чудо случилось. Горный ботинок даже слегка подпрыгнул, когда в разгар вечера вдруг открылась дверь, и вошли стройные ноги, на которых – о боже! – красовались они – черные лаковые туфельки.
На этот раз туфелька показалась ботинку еще прекраснее. И когда хозяйка скинула туфельки, она оказалась совсем рядом с ботинком, что привело его в трепет и восхищение. Они сразу заговорили и никак не могли остановиться – ведь они столько времени не виделись! Как ни странно, им оказалось, о чем поговорить, хотя они и вращались в совершенно разных кругах.
Другая обувь со жгучим интересом наблюдала за парочкой, которая явно друг другу не подходила, и ждала развития событий.
- Пора принимать меры, — вполголоса пробурчали старые шлепанцы. – Ситуация выходит из-под контроля. Эй, ребята! Вы, вы, ботинок и туфелька! Мы к вам обращаемся!
- Да? – обернулись они.
- Вы того… полегче! – посоветовали шлепанцы. – Не увлекайтесь!
- Почему? – не поняли ботинок и туфелька.
- Потому что вы – не пара! Вам все равно не быть вместе. Так лучше и не привязываться друг к другу.
- Но сейчас-то мы вместе? – наивно спросила туфелька.
- Да, но это ненадолго! – вступил в разговор щегольский узконосый мужской штиблет. – Надо быть реалистами!
- Сейчас мы стоим рядом и разговариваем. Что может быть реальнее? – заметил горный ботинок.
- Так это сейчас. А потом ты уйдешь к себе в горы, а туфелька – в ресторан, например. Вам было бы лучше подружиться со мной, мадам! Ведь у нас с вами общая среда обитания, и мы можем часто встречаться. В отличие от него, — уколол узконосый.
- Наверное, вы правы. Но меня к вам не тянет! – ответила туфелька. – Простите, вы и правда очень элегантны, но сердцу не прикажешь…
- Мы должны вас предостеречь, — строго сказали старые шлепанцы. – Спутника надо выбирать по себе! Вот как мы! Всю жизнь вместе, мы – пара. Запомните: по себе! Иначе вас ждет жестокое разочарование.
- Разве? – рассеянно спросил ботинок, не сводя глаз с туфельки.
- Разумеется! – горячо уверили шлепанцы. – Ну не могут быть вместе вот, скажем, босоножки – и зимние сапоги. Босоножки – дети лета, сапоги – спутники зимы. Они и встречаться-то будут ненадолго, в кладовке, в межсезонье, два раза в году!
- Целых два раза в году!– с благоговением проговорила туфелька. — Я согласна!
- Но в остальное-то время! Ботинок будет уходить в лес, в горы, туда, где опасно! Он может сгореть, сушась у костра, или порваться и развалиться! Век горного ботинка недолог, а он уже и так не первой молодости, имейте в виду!
- У меня тоже может сломаться каблучок, — беспечно парировала туфелька. – Ну и что? Починим! Он всегда будет возвращаться, я верю! Я буду ждать его из дальних странствий!
- Но тебе, глупая туфелька, положено вращаться в светских кругах! Вы расстанетесь и больше никогда друг друга не увидите, — мстительно пообещал узконосый франт.
- Этого не случится. Я всегда добиваюсь поставленных целей, — спокойно парировал горный ботинок.
- А я верю в чудеса, — добавила туфелька. – Если уж случилось чудо, и мы встретились… Дальше будет только еще волшебнее, я знаю!
Наверное, ботинок поставил себе очень четкую цель, а туфелька изо всех сил позвала чудо. Потому что в этот вечер, когда гости расходились, ботинок и туфелька ушли вместе. Вернее, вместе отправились домой их хозяева – но какая разница?
После их ухода в прихожей разгорелась настоящая дискуссия.
- Это неправильно! Так нельзя! – возмущались туфли-балетки. – Это в нарушение всех правил!
- Обувь – создание парное, — вторили им босоножки. – Есть левая особь, есть правая, и они идеально подходят друг другу. Один цвет, один размер… Недаром же они так и рождаются – в одной коробке! А тут что? Он – неотесанный мужлан, она – утонченное произведение дизайнерской фантазии, ну что их может связывать???
- Действительно, извращение какое-то, — кривился и морщился узконосый штиблет. – Это же явный мезальянс, не пара они, не пара!
И только старые шлепанцы вздыхали, переминались и осторожно вставляли:
- Так-то оно так… Не пара, конечно. Но хотя бы за силу чувств заслуживают уважения! Ну да ладно, поживем – увидим…
В следующий раз ботинок и туфелька явились в гости одновременно. То есть вместе. Остальная обувь так ждала развития событий, что ее можно было не чистить – и так сверкала, как наэлектризованная. Появление пары (а вернее, не-пары!) вызвало мгновенный ажиотаж в обувной среде.
- И что? Как дела? – издалека начали шлепанцы.
- Благодарю вас. Великолепно, — улыбнулась туфелька.
- Живете вместе? – бесцеремонно влез изнывающий от ревности узконосый штиблет.
- Пока встречаемся, — сдержанно ответил ботинок.
- И что??? Думаете, это надолго??? У вас же нет будущего! – рыдающе взвизгнул штиблет.
- Возможно, и нет. Зато у нас есть настоящее! – парировала туфелька и кокетливо повела ремешком.
- Думаю, следует быть благодарным судьбе за то, что она дает, а не за то, что могла бы дать, — кашлянул горный ботинок. – Сейчас мы вместе, и это замечательно. А про «потом» потом и будем думать.
- Вообще-то это правильный подход, — подумав, подтвердили шлепанцы. – Радость жизни всегда случается только в моменте «сейчас». А все остальное – или воспоминания о прошлой радости, или мечты о возможной.
- И все равно они не пара! – упрямо твердили самолюбивые штиблеты.
А они и не спорили. Им было все равно, пара они или не пара. Они просто упивались тем временем, что им было отпущено. Они не знали, сколько там его, этого времени, и они не тратили его на споры и размолвки.
Разумеется, им приходилось на время расставаться, и даже очень часто. Но тем радостнее были их встречи, и тем больше они ценили время, которое им было дано на счастье.
Наверное, счастье придает жизнестойкость не только людям, но и всему сущему – потому что их хозяева не раз удивлялись, что обуви сносу нет, и выглядит, как новенькая, и выбрасывать ее как-то не хочется.
Но пришел все-таки миг, когда обувь отправили «на пенсию», и какое-то время они лежали рядом на полке в кладовке, где предавались воспоминаниям и разговаривали обо всем на свете, потому что им все еще было интересно вместе.
- А помнишь, как все говорили, что мы с тобой не пара? – смеялась слегка потрескавшаяся лаковая туфелька.
- Ну, не пара! Ну и что? Вот ведь целую жизнь прожили, хоть и не пара, и ничего! – басил потертый горный ботинок.
А потом пришел момент, когда пришла пора прощаться – со всеми когда-нибудь это случается, рано или поздно.
- Знаешь… Мне так жаль выбрасывать их на помойку, — с искренним огорчением сказала изящная и тонкая хозяйка, рассматривая старые лаковые туфельки. – Как будто кусок жизни с ними уходит.
- С любой вещью уходит кусок жизни, — ласково приобнял ее за плечи муж, большой и надежный, как горный ботинок. – У меня вот с этими горными старичками тоже столько всего связано! А самое главное – они были на мне в тот вечер, когда мы познакомились. Помнишь?
- Помню, — прижалась к нему она.
- Я так тогда боялся к тебе подойти! Мне тогда казалось: ну кто я и кто ты? «Куда мне до нее – она была в Париже!»… Как я тогда осмелился – сам не понимаю…
- А мне тогда все твердили: «Ты с ума сошла! Вы не пара, не пара», — вспомнила она. – Говорили: «У вас нет будущего!». Вот дурочка я бы была, если бы их послушалась, да?
- Ну не пара, ну и что? – упрямо сказал он. – А что будущего нам не напророчили – так это, может, и хорошо! Пришлось так и жить – в настоящем! Может, потому и счастливые?
Они были не пара. Но им было хорошо вместе, и поэтому совершенно все равно – пара они или нет.