Сказки Эльфики.
Книга 4 «В ОЖИДАНИИ ЛЮБВИ»
ОГЛАВЛЕНИЕ:
1. Джинн из разбитого кувшина
2. В очереди за любовью
3. Преступница
4. Квартирный вопрос
5. Формула счастья
6. Узница любви
7. Аттракцион
8. Солнечный пес
9. Время подарков
10. Визит к колдунье
11. Путешествие в Город Мечты
12. Не пара
13. Сказка со счастливым началом
14. Сказка про Птицу
15. Ключик от Мечты
16. Так не бывает
17. Демон, который любил
Джинн из разбитого кувшина
Кувшин я разбила случайно, честное слово. Я просто убиралась на чердаке, а кувшин как-то выскользнул из рук, и разлетелся на тысячу мелких осколков. А когда он разлетелся, повалил дым, и я закашлялась. Когда дым разошелся и я проморгалась, посреди чердака стоял мужчина. Восточной национальности. Голый. То есть в набедренной повязке, но у него был та-а-акой рельефный торс, что все равно что голый.
Тысячи мыслей пролетели за одну секунду в моей бедной голове. «Маньяк? Грабитель? Галлюцинация? Сосед за солью зашел? Но почему так странно одет? И откуда дым? И что вообще произошло? Ах, я же грохнула кувшин… Но при чем тут дым и маньяк?». Наконец, я выбрала удобное объяснение «Галлюцинация от дыма» и сразу успокоилась. Мне, главное, навесить на явление ярлык. А уж потом я спокойна, как удав.
Надо сказать, что чердак мне не принадлежал, равно как и весь дом. Мне тут недавно взбрело в голову, что я уже самостоятельная, и пора бы пожить отдельно от родителей. Поэтому я стала увлеченно просматривать объявления в газетах и на столбах, и вскоре очень удачно сняла даже не квартиру – целый дом! Его хозяйкой оказалась пожилая археологиня. Именно так она мне отрекомендовалась. Она уезжала в очередную экспедицию, на какие-то раскопки, и очень рада была, что так быстро нашелся жилец. То есть я.
- Понимаешь, солнце, раньше у меня племянница за домом присматривала, а теперь она того… «уж замуж невтерпеж». В свадебное путешествие укатила. Так что ты прямо как подарок судьбы.
Я скромно не стала спорить – я и правда считала себя подарком. Для тех, кто понимает.
- Короче, я тебе все показала, все объяснила. Плата, сама видишь, символическая. Но за это, солнце, разбери мне чердак! Там, понимаешь ли, хлама немеряно, а у меня рука не поднимается, каждая вещица что-нибудь да значит. Выбрасывай все безжалостно! Я тебе только спасибо скажу. Все равно не помню, что там навалено. Ну, попутный ветер в паруса!
С этим бодрым напутствием археологиня отбыла навстречу новым открытиям, а я осталась. Дом напоминал мне не то склад на пристани, не то этнографический музей, и я долго еще не могла добраться до чердака – изучала ближайшие экспонаты. Но я – человек слова и обещания выполняю всегда. Поэтому очередь дошла и до чердака – кстати, действительно изрядно захламленного.
А потом я грохнула кувшин, и появился этот… культурист, блин. Который сейчас стоял и пялился на меня, как будто это я появилась на чужом чердаке, а не он.
- Ну и долго будем молчать? – сурово спросила я. – Говори, чего надо!
- Слушаю и повинуюсь, — сообщил культурист, кланяясь и складывая руки лодочкой.
- Чего-о-о? – выпучила глаза я. – Как ты сказал?
- Слушаю и повинуюсь, о моя госпожа! – уточнил красавчик.
«Так. Мало того что маньяк, так еще и извращенец», — догадалась я. А вслух сказала:
- Эй, ты мне это брось! Садо-мазо – не мой стиль. В «жестокую госпожу» поиграешь в другом месте.
- Да! Сады тоже могу! И дворцы, и минареты! Приказывай, о госпожа!
- Да что ты заладил «приказывай, приказывай!» — рассердилась я. – Ты откуда здесь взялся?
- Из кувшина, — застенчиво признался «культурист». – Джинны мы.
- Мы? Ты не один? – ужаснулась я, озираясь по сторонам.
- Один-одинешенек, вот уже три тысячи лет, — замахал руками рельефный мужчина.
- Ага. Джинн… «Я раб лампы», — вспомнила я формулу из какого-то фильма.
- Вовсе и не лампы, — насупился джинн. – Кувшина. И не раб, а обитатель.
- Слушай, обитатель кувшина! – с досадой сказала я. – У тебя нормальное имя есть?
- Есть. Я… это… забыл!
- Что забыл? – не поняла я.
- Имя свое забыл, — растерянно сообщил джинн и заморгал длинными восточными ресницами.
- Для джинна ты какой-то недотепистый, — заметила я.
- Посидела бы ты 3 тысячи лет в кувшине, еще неизвестно, что бы ты помнила, — пробурчал он, забыв о субординации. Видимо, от растерянности.
- В общем, ты прав, — дипломатично сказала я. – 3 тысячи лет – срок немалый, сейчас таких не дают.
Спорить с ним не хотелось, в целях самосохранения. Может, у него за 3 тысячи лет одиночки психика тоже расшаталась…
- Ну ладно. А что теперь-то с тобой делать? – взяла себя в руки я.
- Приказывай, о госпожа! – с надеждой расправил плечи джинн.
- А без приказов ты что-нибудь можешь? – полюбопытствовала я.
- Не положено, — вздохнул джинн. – Джинны мы, созданы для исполнения желаний.
- А сколько желаний ты исполняешь? – практично поинтересовалась я.
- Сколько будет угодно госпоже! – обрадовался джинн. – Пока ты владеешь кувшином… Ой! Но он же разбился?
- Ну да, разбился, — подтвердила я. – Хочешь сказать, что нет кувшина, нет и владельца?
- Нет, — трагически сказал джинн. – Я хочу сказать, что теперь мне негде отдыхать.
- О боже, какие мы нежные! – удивилась я. – Вообще-то у нас принято на диване отдыхать. Варианты: в кресле, на ковре, в гамаке…
- Я не могу в гамаке! – джинн чуть ли не рыдал. – Мне нужно ограниченное пространство. Чтобы было темно и тесно.
- Могу предложить чулан! – разозлилась я. – Там еще, кажется, и сыро. А может, если повезет, и крысы есть. Пойдет?
- Не знаю, посмотреть надо, — уныло ответствовал джинн.
- Слушай, ты есть хочешь? – переменила тему я. – Пойдем вниз, а? А то надымил тут, до сих пор в глазах слезится и в горле першит.
- Это не я надымил, — самолюбиво возразил джинн, но послушно поплелся к лестнице.
Я шла за ним и думала, что надо бы его помыть и приодеть. 3 тысячи лет в кувшине придали ему ощутимый аромат затхлости, а набедренная повязка в сочетании с телом Сильвестра Сталлоне наводила на фривольные мечтания.
- Я буду звать тебя Женя, или Евгений, — сообщила я. – Пока настоящее имя не вспомнишь. Не возражаешь?
- Нет, госпожа, — на ходу поклонился джинн и чуть не грохнулся с лестницы.
- Осторожнее! – возопила я. – Не хватало мне тут еще культуристов-мазохистов с переломами конечностей!
На мое предложение помыться джинн отреагировал крайне неадекватно.
- Я что, шелудивый верблюд? – самолюбиво заявил он. – Или ишак какой-нибудь? Джинны не моются.
Но я уже нащупала его слабое место: он при всей своей восточной гордости хорошо понимал приказы.
- Слушай и повинуйся: немедленно в ванную и под душ! И мыться хорошо – с мылом! Выполняй! – я хотела было добавить для пафоса «о презренный джинн!», но воздержалась. Просто выдала ему полотенце и махровый халат, найденный в спальне, и молча распахнула дверь ванной.
- Слушаю и повинуюсь, — уныло поклонился он и неохотно поплелся в ванную. Дверь за ним закрылась. Какое-то время было тихо, а потом зашумела вода и раздался дикий крик.
Джинн вылетел из ванной как ошпаренный. Да что там – он и был ошпаренный! Из ванной валил пар. Джинн страшно ругался на незнакомом языке, бешено вращая глазами. Я сориентировалась мигом: кинулась в ванную, закрутила кран с горячей водой, набрала в ковш холодной, метнулась к своему незадачливому джинну и окатила его студеной водицей. Он взревел с новой силой, а я тем временем уже притащила с кухни подсолнечное масло и сноровисто смазала ошпаренное плечо. Слава богу, покраснело несильно и немного.
- Евгений, ну ты что? – упрекнула его я. – 3 тысячи лет, а сам – как маленький. Ну не знаешь, как душем пользоваться – у меня бы спросил.
- Ага, а вдруг ты смеяться будешь? – вполне резонно предположил джинн. Я подавила смешок и очень серьезно предложила:
- Давай, помогу помыться? Не будешь стесняться?
- Слушаю и повинуюсь! – вскинулся джинн. – Любые капризы госпожи!
- Слушай, а ты в эскорт-услугах не подрабатывал? – с сомнением спросила я. – А то и внешность, и лексикончик, и манера общения – заставляют задуматься…
- Мы, джинны, не подрабатываем! – гордо заявил он. – У нас призвание!
- Да уж, вижу твое призвание – быть ходячей катастрофой, — констатировала я. – Вперед, на помойку!
Без своего подгузника джинн впечатлял еще больше. Нет, все-таки 3 тысячи лет назад или экология лучше была, или родители качественнее старались, или просто порода такая. В общем, помойка джинна настроила меня на лирические мысли о будущем семейном гнездышке, муже-бизнесмене и многочисленных детишках. В таком задумчивом состоянии я и перенесла место действия на кухню, где вымытый, благоухающий шампунями и кремами джинн в хозяйском махровом халате забился в угол под какую-то африканскую маску, а я стала вдумчиво и медитативно творить яичницу с колбасой. Где-то на полуготовности я спохватилась и обернулась к сказочному мужчине:
- Слушай, а ты чего сидишь? Ну, я, допустим, яичницу готовлю. А ты давай, сообрази на стол чего-нибудь экзотического! Ну, винограда, что ли. Или дыню. Или арбуз. В общем, фрукты я люблю, можно побольше.
- Слушаю и повинуюсь! – вскочил джинн во весь свой нехилый рост и сбил головой африканскую маску, которая тут же тюкнула его острым концом по макушке.
- У-и-и-и-и! – взвыл джинн.
- Да что же это такое! – всплеснула руками я. – А ну, тихо! Сидеть, молчать, меня бояться!
Это указание джинн исполнил моментально и точно, как солдат-первогодок, зашуганный дедами.
- Сядь, горе мое, — велела я, прилаживая ему на темечко примочку из соли и льда, который наскребла в холодильнике. – Ну что ж ты такой проблемный-то, а? Вроде волшебник, и не молоденький, 3000 лет на боевом посту, а беспомощный, как малыш. Ну как же так может быть?
- Может быть, — пробурчал джинн. – Я же давно в свет не выходил. Я людей 3 тыщи лет не видел! Я отвык!
- Ну ладно, ладно, — устыдилась я. – Не переживай, с кем не бывает. Ничего, освоишься. Ты сейчас с фруктами не напрягайся. Давай-ка вот лучше по яичнице вдарим. Из 10 яиц! Вкусная! А, Женьк?
Из 10 яиц он слопал 8, мне удалось урвать только 2. Но я не была в претензии: попостись-ка 3000 лет, еще не так проголодаешься! Догнались бутербродами с сыром и горячим чаем. Джинн очень хвалил все, что попадало ему в рот. Я кивала и размышляла. Кувшин разбит. Мужик теперь бездомный. И вечер на дворе. Что делать? Наконец, я решила, что утро вечера мудренее, и решительно сказала:
- Так, Евгений. Пора спать. Могу постелить тебе на диване. Могу предоставить чулан. А хочешь – полезай в кастрюлю, она с крышкой.
- Она холодная, — капризно сказал джинн, потрогав металл могучей дланью.
- Мне что тебя, всю ночь подогревать в ней? – съязвила я. – Выбирай давай, у меня тут не оазис! Персидских ковров нет, лишних кувшинов тоже.
- Показывай чулан, моя госпожа, — обреченно поднялся с табуретки джинн.
Чулан был тесноват и явно не вызвал у него восторга, но привередничать он не стал – втиснулся и дверь за собой прикрыл. А я отправилась спать на хозяйскую двуспальную кровать, каковая мне с первого дня очень залюбилась, потому что была широкой, ротанговой и вообще экзотической.
Видимо, переживаний было слишком много для этого вечера, потому что я уснула, едва донеся голову до подушки. Мне приснился сон, что я роняю на пол копилку в виде бульдога, а она превращается в маленького щеночка, который начинает скулить и подвывать, я гоняюсь за ним, а он не дается и все скулит, да так жалобно… Наконец я поняла, что скуление происходит не во сне, а наяву. Я стряхнула остатки сна и прислушалась. Скуление шло явно из чулана.
Я встала и прошлепала к чулану.
- Эй! Джинн! Ты живой? – строго спросила я. Скуление прекратилось, но раздался такой душераздирающий вздох, что женское сердце не выдержало, и я распахнула дверь. Джинн являл собой прежалостное зрелище: он скорчился в три погибели на каком-то ветхом половичке, обхватив себя руками, и был похож на наказанного, несправедливо обиженного ребенка.
- Жень? Ты чего? – растерялась я. – Тебе тут плохо?
- Сквозняки, — мужественно пожаловался джинн. – В кувшине сквозняков не было. И крыс тоже. Там было тепло, сухо и одиноко. Вот я и пою, потому что заснуть не могу.
- Этот стон у них песней зовется, — вспомнила я классика. – Выходи давай. Не хватало, чтобы ты простудился. Я не знаю, как джиннов лечат. Может, у вас физиология другая.
- Физиология как физиология, — мрачно парировал джинн. – Мерзнем, как смертные. И болеем тоже.
- Ну да, я про Старика Хоттабыча читала, он тоже болел, — вспомнила я. – Ну и куда тебя теперь?
- Не знаю, — устало сказал джинн. – Куда-нибудь. Хоть в кастрюлю.
Выглядел он плоховато. Мне показалось, даже слегка дымился.
- Э, да у тебя жар! – встревожилась я. – Ну-ка дай лоб пощупать. Ты же замерз! Ну-ка, давай, прыгай под одеяло. Сейчас я тебе чаю с малиной, я в холодильнике банку видела. И к утру будешь как новенький! А ты не можешь волшебством вылечиться?
- Я когда больной, вообще ничего не могу, — доложил джинн и оглушительно чихнул.
Я напоила его чаем с малиной, напялила на него носки с очень своевременно найденной сухой горчицей, и когда он томно закрыл глаза и засопел, потушила верхний свет и с чувством выполненного долга прилегла наконец сама.
Врал он все. В смысле, что когда больной, ничего не может. Он такое смог, что мне и во сне не снилось. Что значит 3000 лет воздержания! Если у меня и оставались сомнения, что он джинн, то этой ночью он их развеял раз и навсегда. 1000 и 1 ночь отдыхали! Зато мы не отдыхали ни мгновения! Мысль, что мой джинн подрабатывал в эскорт-услугах, только укрепилась во мне. Иначе откуда бы он всем этим штукам научился? Впрочем, аллах его знает, как у них там 3000 лет назад было поставлено сексуальное просвещение? В общем, ночка получилась волшебной, сказочной, невероятной. Он 100 раз построил и разрушил дворцы, и мне виделись не только хрустальные города, но и запредельные галактики.
И только когда забрезжило утро, он почтительно осведомился:
- Довольна ли моя госпожа? Верно ли я угадал все ее желания?
Я не стала спорить, чьи это были желания – было лень и неохота.
- Слушай, Женька, а что мы теперь делать будем?
- Что прикажешь, свет моих очей! – с энтузиазмом воскликнул мой неутомимый джинн.
- Что прикажу? Сначала спать. А потом вставать. И сегодня чур завтрак готовишь ты. А потом подумаем дальше. Идет?
- Слушаю и повинуюсь! – покорно склонил голову джинн. Мечта, а не мужчина!
- А ты сможешь выправить себе паспорт и прочие документы? – уже засыпая, пробормотала я.
- Все, что пожелаешь, моя госпожа! – уверил меня джинн, заботливо подтыкая под меня одеяло.
…В общем, сейчас у нас уже трое ребятишек, и мы не намерены на этом останавливаться. Мой Женька оказался очень хорошим отцом и мужем. Прямо сказочным! Единственное что – время от времени любит забиться в какой-нибудь тихий темный угол. Тоска по кувшину, ничего не поделаешь! Но ностальгия у него обычно непродолжительная, потому что наши маленькие джиннчики не дадут покоя никому, особенно папе.
Я до сих пор не знаю, настоящий он джинн или не настоящий. Потому что он не творил дворцов и не разрушал городов, кроме как в постели. И сокровищ мира не доставлял – впрочем, я и не просила. Наверное, все-таки настоящий – потому что ему все удается, и он сказочно удачлив во всем. И у нас все, что мы задумаем, получается. И он угадывает и радостно исполняет наши желания. А еще он очень привязан к дому и к нам – наскитался за свою долгую жизнь, бедный. И еще у него осталась неистребимая привычка называть меня «моя госпожа» и «свет очей моих». Но я совершенно не против.
Кстати, с археологиней мы до сих пор дружим. И она сказала, что помнит место в Саудовской Аравии, где таких запечатанных кувшинов находили десятками. И мы задумали совместный проект: организовать экспедицию и вывезти эти кувшины в Россию. А вдруг в них тоже джинны томятся? Это ж представляете, на сколько больше счастливых женщин в стране станет? Главное – кувшин вовремя грохнуть. А дальше – сплошная волшебная сказка!
2. В очереди за любовью
- Ой, девушка, а за чем очередь, что дают?
- Любовь.
- С ума сойти! Импортная?
- Да нет, наша, отечественная. Импортную редко завозят.
- А не китайская подделка, случаем?
- Да не знаю я! Сама стою, волнуюсь. Видите, очередь какая!
- Не, девчонки, китайское – это на рынке. А здесь качество, гарантия, все имеется. Я уже брала, знаю.
- А чего тогда опять стоите?
- А мне та любовь не подошла. Вроде выбирала-выбирала, а дома пригляделась – ну не мое. Не мое! Ну я ее и сбагрила подруге, за полцены. Сейчас вот получше подберу.
- Ну так кто последний?
- Здесь нет последних. Все первые. За любовью-то!
- Ну крайний кто? За кем буду?
- Да успокойся, подруга. Ты просто стой. Тут главное в отдел попасть. Запускают только по 5 человек одновременно. Тут порядок такой.
- Ой, а магазин до скольки? Мы успеем?
- А кто его знает? Я вот уже третий раз стою, два раза все никак очередь не доходила. В позапрошлом году стояла и в прошлом. Я уж психовать начала. Все с любовью, а я с пустыми руками… Кошмар!
- А ничего, быстро очередь движется… Смотрите, вон еще одна счастливая пошла, с фирменным пакетом! А почему одни женщины? Мужчинам, что ли, любовь не нужна?
- Да нет, просто они ее добывать предпочитают. На охоте. Или в спорте. А если покупать – то по дешевке, у дороги. Ну, вы понимаете.
- Не скажите! Если и специальные салоны, для мужчин.
- Ну так там любовь одноразовая. Купил, попользовался, выбросил и забыл. А нам, женщинам, срок годности важен! И качество. Правде же, девчонки?
- А как же? Мне, например, ширпотреба не надо. Я достойна самого лучшего.
- Ой, ой, посмотрите на нее! Была бы достойна самого лучшего – ты бы не здесь стояла, а в бутике, сидишь в мягком креслице, а вокруг тебя продавцы вьются, наперебой лучшую любовь предлагают. Мировых брендов! А то и с доставкой на дом!
- А сама-то? Сама говоришь, третий раз стоишь!
- Не ссорьтесь, девушки! Мы ведь все за одним товаром. За любовью!
- А она в какой упаковке? И вообще, она как продается – россыпью, на метры, на литры, на килограммы? Кто знает?
- Я, я знаю! Она – готовая продукция. Вы продавцу скажете, какую любовь хотите, она вам подберет, даст примерить. Если не подойдет – можете другую попробовать. Ну, помните, как в «Бриллиантовой руке»? Он еще говорит: «А у вас есть такой же, но с перламутровыми пуговицами?». А она ему: «К сожалению, нет». А он ей: «Будем искать!».
- Ой, а мне бы хоть какую! Любую! Хоть саму завалященькую! Я без претензий…
- Девушка, девушка, вот вы, которая «без претензий»! Вас без очереди приглашают пройти!
- Ой, иду, уже бегу, пустите, посторонитесь, пожалуйста!
- Смотрите, какая гадюка пронырливая! Обманом в отдел проникла!
- Да нет, ей к выходу вынесут. Завалящую любовь тут без очереди выдают. Только мало кто просит. Это ж брак, неликвиды, или модель устаревшая… Не завидуйте!
- Ну ладно, если брак, тогда не буду… То есть как брак? Сразу брак?
- Да нет, не в том смысле брак, что в ЗАГС, а в том, что фигня.
- А, ну раз фигня, то ладно. Фигни нам не надо. Фигни у нас и дома полно…
- А вот знаете, моя знакомая в секонд-хэнде любовь купила.
- Да? Ну и как?
- Ну, как… Секонд-хэнд и есть секонд-хэнд. Видно, что с чужого плеча. Вроде на вид и симпатичная, но… Потрепанная какая-то. В общем, такое не по мне. А она ничего, пользуется. Пыль вытряхнет, дезодорантом освежит – и любовь как новенькая.
- А моя соседка из-за границы любовь привезла.
- Ух ты! И что?
- Сначала мы все обзавидовались! Вот честно! Какая красивая – спасу нет! Букеты, конфеты, банкеты… Страсти в клочья! А потом, как позолота слезла, как-то любовь товарный вид потеряла. Пошли слезы, угрозы, наркозы…
- А потом? Сейчас-то как?
- Ой, и не спрашивайте! Кончилась любовь. Наверное, батарейка села. Сейчас детей делят…
- Ужас какой! Нет уж, лучше наша, российского производства. Тут хоть надежда есть… Закон о правах потребителей!
- Ой, продвигаемся! Сейчас запускать будут!
- Следующую пятерку покупателей просим пройти в отдел. Наши продавцы-консультанты помогут вам выбрать подходящую любовь. Прошу вас!
- Ой, мамочки! Сколько любви! Глаза разбегаются!
- Вам какую показать?
- Мне? Ой, какую же… Господи, да какую! Не знаю я! Ну, вечную!
- Вечной нам давно не поставляют. Эксклюзивная модель, ручная сборка. Это вам в другом месте поискать надо. В антикварном, может… Или в Художественном Фонде.
- Нет, я уж у вас! В кои-то веки повезло, отстояла очередь… От добра добра не ищут! А какие еще есть?
- Разные. Вы опишите, а я покажу.
- Ну не знаю я! Ну, пусть будет страстная, яркая такая, безумная, чтобы страсти в клочья!
- Да, имеется. Вот, примерьте!
- Ой! Что это вы мне дали? Какой-то балахон невообразимый… Расцветка дикая совершенно. Это вот что висит?
- Как что? «Страсти в клочья». Вы ж просили. И ярко! А что невообразимый – так вам же безумную надо было? Куда уж безумнее.
- Нет, погодите! Что-то мне эта модель не нравится. Я еще подумаю. А что это вон та девушка примеряет?
- Модель «девочка-припевочка». Глупенькая, беспомощная, беззащитная. Мужчинам-папикам – очень нравится.
- А если и мне такую же?
- Вы что? Она до 46 размера. А у вас – 54. Какая же вы «девочка-припевочка»? Она на вас по шву расползется!
- Нет, по шву не надо… Так, а вот это у вас что? Брючный костюм?
- Да, причем с жилетом. Модель «боевая подруга». Партнерство, равноправие, общие интересы, дружеские отношения, разные кошельки. Вот здесь имеется съемный карман для общего бизнеса, легко делится на два кармана – в случае необходимости.
- Ну, как-то разные кошельки мне не нравятся… Я хочу, чтоб он сам меня содержал!
- Модель «содержанка», к сожалению, кончилась. На нее спрос большой. Не успеваем завозить, все разбирают.
- Ну вот! Всегда все хорошее передо мной кончается!
- Да не расстраивайтесь вы так, у нас большой выбор! Могу предложить вам вот эту модель: чистая, нежная, возвышенная, неземная, называется «романтика». Стихи, прогулки при луне, звезды в подарок, песни под гитару у костра…
- Симпатичненькая. Но какая-то не такая. Уж очень воздушная. Для девочек. У меня возраст уж не тот – при луне под гитару. Хочется чего-то более земного. И в подарок чтоб не звезды, а что-то посущественнее.
- Хорошо. Желание клиента — закон. Главное, чтоб клиент сам знал, чего желает.
- А что это вон тот продавец показывает?
- «Повелительница мужчины». Черная кожа, заклепки, полумаска, высокие сапоги, шпоры. В комплект входят плетка, ошейник, намордник, арапник. Показать?
- Нет! Не надо! Такая любовь не для меня. Ужас какой-то вообще. Неужели кто-то берет?
- Берут… Еще как… Тоже ходовая модель. А почему вы вот от этой модели так упорно отворачиваетесь?
- От этой? Да не знаю даже… Как-то глаз на ней не останавливается. Простенькая она совсем. И цвет незапоминающийся.
- Зато для жизни – великолепный вариант. Модель называется «Равновесие». Понимание, спокойный ровный свет, никаких всплесков, ничего «за рамками», дети, внуки, вечера с вязанием у камина.
- Я ж и говорю – простенько! Скучновато.
- Да, никаких изысков – зато сколько вкуса! Между прочим, самый длительный срок носки. Почти «вечная», вы ж хотели!
- Ну, «вечная», оно, конечно… Хотелось бы! Но хочется и всплесков, и пожара страстей, и яркости чувств.
- Ну, нельзя же в одной модели разные стили соединить! Тут уж «или-или»… Даже не знаю, что вам еще предложить. Может, вы уже подумали? Обрисуйте поточнее, какой любви вам хочется?
- Да! Я подумала. Подберите мне такую любовь, чтобы и страсть была, и нежность, и стабильность чувств, и понимание, и ревность, но в меру, и доверие, И привязанность, и свобода, и хороший задел для будущей семьи, финансовый в том числе. И чтобы сидело идеально. По размерчику.
- Извините… Такой модели у нас нет.
- Как нет? А где ж люди такую любовь приобретают?
- А это хэнд-мейк, ручная работа. Есть мастера, не перевелись еще… Но на продажу такую не делают. Только для себя!
- А я как же? А мне?
- Рекомендую попробовать самостоятельно. Сейчас, слава богу, пособий в любом книжном магазине целые полки. Подберите литературу – и вперед! Пробовать.
- А если не получится?
- У вас получится. Вы талантливая, я же вижу. Во всяком случае, так у вас появляется шанс! А в отделах готовой любви вы такого не найдете. И не ведитесь на подделки – их сейчас знаете сколько? Обещают все сокровища мира, а развернете дома – сплошное разочарование.
- Знаете, так жалко, что для меня ничего не нашлось! Так хочется любви!
- Я понимаю. Но ваши запросы… Вы же хотите Идеальную Любовь! А это – всегда произведение искусства. Штучный товар! Плоды многолетнего труда. А может, все-таки модель «равновесие»? Хорошая модель, надежная, качественная!
- Нет… Не знаю. Мне подумать надо. Я потом приду.
- Как угодно. До свидания. Спасибо, что заглянули. Пригласите следующую пятерку! Любовь на все вкусы, разных цветов и размеров! Для тех, кому некогда собственноручно сотворить себе эксклюзивную модель… Милости просим!
3. Преступница
Ольга Павловна проснулась среди ночи от того, что кто-то бесцеремонно тряс ее за плечо.
- Михаил, ты с ума сошел? Ночь на дворе! - не открывая глаз, строго укорила мужа Ольга Павловна.
- Именем Безобразной Королевы, приказываю встать и следовать за нами! - грозно провозгласил совершенно незнакомый, скрипучий и неприятный голос.
- Кто здесь? - вскричала Ольга Павловна, мгновенно стряхивая с себя остатки сна.
- Королевская Стража! Велено препроводить вас в Замок, на Ковер! Оденьте подсудимую для препровождения.
- Я никуда не пойду! Вы не имеете права! Михаил, на помощь! - завизжала Ольга Павловна, но ее подхватили крепкие руки и установили вертикально.
- Что она обычно дома носит? - деловито поинтересовался другой голос, эдакий противный тенор..
- Вон, на кресле, - бросил скрипучий.
- Вот эту линялую тряпку??? - удивился противный тенор. - О боже мой!
- Это отличный халат! - свирепо возразила Ольга Павловна. - Я его лет пять назад на распродаже купила, а ему все сносу нет! Положите его на место, немедленно!
- Облекайте, - брезгливо приказал тенор.
Кто-то натянул на Ольгу Павловну халат прямо поверх ночной рубашки, застегнул пуговицы, а затем множество крепких рук грубо потащили ее в ночную тьму.
- Куда??? - пискнула Ольга, но ее никто не слушал.
Во тьме сверкнула зеркальная дверь шкафа, стремительно надвинулась.
- Аааааааа! - завопила Ольга Павловна, осознав, что сейчас ее с размаху впечатают в зеркало, но ничего такого не произошло - она прошла сквозь стекло и в следующий миг оказалась на скудно освещенном пространстве, ничем не напоминавшем ее комнату. Тут было как-то неуютно - не то склад старых декораций, не то сильно захламленное подвальное помещение.
Ольга Павловна стремительно обернулась назад и увидела зеркальную поверхность, в которой отражалась насмерть перепуганная женщина в криво застегнутом халате, из-под которого торчал подол ситцевой ночной рубашки, на голове воинственно топорщились во все стороны бигуди, а вид был растерянно-агрессивный. И в то же время сквозь зеркальную поверхность угадывалась ее родная комната, в которой она находилась минуту назад - вон стол, вон комод, заставленный безделушками, а вон ее любимый диван со смятой постелью, с которого ее только что так коварно стащили. Кстати, кто посмел???
По обе стороны от нее стояли странные фигуры. Они были одеты в какие-то вычурные костюмы, словно только что участвовали в показе моды от-кутюр - или, как вариант, сбежали из сумасшедшего дома. В самом деле, высокие кожаные ботфорты в сочетании с зеленым свитером и ядовито-розовым бантом на шее смотрелись жутковато. А сетчатый серебристый жилет со стразами на другой фигуре, напяленный поверх унылой серой форменной тужурки, плавно перетекал в кошмарные брюки-зуавы бирюзового цвета.
Так выглядели ближние фигуры, остальные, что поодаль, смотрелись не лучше.
- М…м…м…мамочка! - только и смогла выговорить Ольга Павловна.
- По это сторону никакая мамочка не поможет, - злорадно сказал противный тенор в бирюзовых зуавах. - Допрыгались, девушка!
- Теперь придется по полной ответить за все свои преступления! - сурово добавил скрипучий в ботфортах.
- Но я не совершала никаких преступлений! - жалобно залепетала Ольга Павловна. - Я честная женщина, я никогда, отпустите меня, пожалуйста! Туда, домой! - тыча пальцем в зеркальное стекло, попросила она.
- Туда без пароля не вернешься, - ехидно сообщил тенор. - А пароль получают только после Искупления. Так что не советую тянуть время. И не пытайся сбежать, ничего не выйдет.
- Безобразная Королева ждет в Тронном Зале! - провозгласила гигантская птица, пикируя откуда-то из-под сводов потолка. Птица была жуткая: лысая, морщинистая, облезлая и в очках. Ольга Павловна застыла, как каменный идол.
- Смотрииииите, испугаааалась! - издевательски протянул вредный тенор. - А как сама окружающих пугать, так ничего, да?
- Довольно болтовни. Идем! - приказал скрипучий. - Королева и так в ярости, не следует злить ее еще больше.
Ольга Павловна была настолько деморализована, что покорно позволила подхватить себя под руки и потащить в анфиладу арок. Страшная птица летела впереди.
Впрочем, совсем вскоре арки кончились, и процессия оказалась в просторном зале, посреди которого был установлен трон, а перед ним расстелен ковер, старый и облезлый, но до боли знакомый. «Да это же мой любимый коврик!!!» - вдруг узнала свое сокровище Ольга Павловна. Ковер достался ей от мамы, а ей - от ее мамы, и был дорог как память, и Ольга Павловна пресекала все робкие поползновения Михаила сменить его на что-то более современное. «Но он вроде бы не такой страшненький! Или такой?», - с сомнением подумала Ольга Павловна.
- Ваше Безобразное Величество… - склонились в почтительном поклоне ее провожатые. Ольга отвлеклась от ковра и перевела взгляд на упомянутое Безобразное Величество.
На троне восседала, по всей видимости, королева. Хотя ох! - и страшна же она была, просто глаза закрыть хотелось.
- Преступница доставлена, Ваше Безобразие! - доложил скрипучий в ботфортах.
- Сопротивление подавлено в зародыше! - поспешно дополнил тенор в жилете. - Хотя пыталась, и неоднократно…
- Всем умолкнуть, - властно приказала Безобразная Королева. - Я так давно ждала этого часа… Палач!
- Я тут, Ваше Безобразие! - гаркнул дюжий детина, поигрывая топором. Как и все в этом безумном месте, он был одет невероятно аляповато: в желто-оранжевую рубашку с пальмами и обезьянами на брюхе, полосатые лосины и растоптанные сапоги-аляски. - Прикажете начать казнь?
- Погодиииите! - взвыла Ольга Павловна. - Вы не можете меня вот так! Без суда и следствия! Я имею право знать, в чем меня обвиняют???
- А то ты не знаешь, - фыркнула Безобразная Королева. - За то, что ты отняла у меня красоту! За то, что превратила меня в безобразное чудовище! За это тебя нужно казнить!!!!
- Казнииииить! - подхватили толпящиеся по углам придворные, такие же кошмарные, как сама королева.
- Нет, нет, нет! - отчаянно заверещала Ольга Павловна. - Я не виновата! Это какая-то ошибка! Я никогда никого не превращала! Я живу тихо, никого не трогаю! Я вообще незаметная и безобидная!
- Это ты-то? - недобро усмехнулась Королева. - Уж кому бы рассказывала, только не мне… Я ж тебя как облупленную знаю!!!
- Откуда? - трусливо пискнула Ольга.
- Ну так я же твое отражение! - ласково-ядовито сообщила Безобразная Королева. - Так что, Оленька, не отвертишься. Придется заплатить за все!
Ольга вновь замерла с открытым ртом, с трудом осмысливая сказанное. Придворные зашумели. Палач стал устанавливать посреди зала раскладную плаху, то и дело примериваясь, как удобнее будет вдарить топором. Королева достала мятый носовой платок и уже явно приготовилась им махнуть, давая сигнал к началу казни. И тут на Ольгу снизошло отчаянное вдохновение идущего на смерть.
- Стойте! Вы что??? - закричала Ольга. - Испокон веков приговоренному положено три желания! Перед казнью! Или вам закон не писан?
- Про неписаные законы вспомнила, - недобро усмехнулась королева, и по углам прошел вежливый смешок. - Ладно! Имеешь такое право. Давай свои желания!
- Первое: я желаю, чтобы мне подробно огласили материалы дела! - потребовала осмелевшая от переживаний Ольга Павловна. - И приговор!
- Хорошо. Повелеваю Птице-Секретарю огласить приговор! - поджала губы Безобразная Королева, став еще несимпатичнее. - Только быстро - и так заждались.
Кошмарная птичка уселась на тумбочку рядом с троном, поправила когтистой лапкой очки, выхватила из-под крыла бумагу и скороговоркой забубнила:
- Сенькина Ольга Павловна, 40 лет, обвиняется в преступной халатности и злостной бигудистости, захламлении Пространства Реальности старыми вещами, а также систематическом эстетическом насилии над мужем Михаилом, каковое уже привело к хроническому гастриту и снижению зрения. Также обвиняется в умышленном хищении Истинного Образа Королевы…
Ольга Павловна слушала и ничего не понимала. Какая халатность? Какая бигудистость? Какую реальность она захламила? При чем тут Мишин гастрит и тем более какая-то Королева???
- По совокупности преступлений приговаривается к Смертной Казни, которая при добровольном раскаянии и сотрудничестве может быть заменена Искуплением. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит, - завершила Птица-Секретарь и торжествующе захлопала крыльями.
- Палач! - нетерпеливо махнула рукой Безобразная Королева!
- Стойте! - вскричала Ольга Павловна. - В приговоре речь шла об Искуплении вместо казни. Разве нет? Значит, я могу выбирать!
- У тебя было столько времени выбирать! - гневно сдвинула брови Королева. - Но ты предпочла довести дело до крайности. Сама виновата!
- Подсудимая имеет право выбора, Ваше Безобразие, это законно, - неохотно подсказал скрипучий.
- Законно! - подскочила на троне Королева. - А посылать в мир такие отражения - законно? А портить жизнь целому королевству - законно? А лишить меня Истинного Образа - законно???
- Второе желание! - быстро вставила Ольга Павловна. - Желаю, чтобы мне объяснили, в чем суть дела. Про отражения, королевство и все остальное, и главное - при чем тут я??? Желаю понять!
- Да будет так! Объясните ей, - немного остыв, повелела Королева.
То, что Ольга услышала, оказалось для нее настоящим открытием. Неожиданным и не очень-то приятным.
Ну кто бы мог подумать, что мы не просто живем, а каждую секунду посылаем в Мир свои отражения? А ближайшие зеркала эти отражения хранят, создавая из них устойчивые образы. Из этих образов складывается население целого Зазеркального Государства, где есть свои правила и законы, а правитель этого государства - ты, вернее, твое главное отражение. Для Ольги Павловны - Безобразная Королева.
- Из-за твоей безалаберности и халатности я вынуждена управлять государством, в котором невозможно дышать! Везде сплошной застой, ничего не развивается, нет никакого прогресса! Почва заболачивается, реки мелеют и сохнут, растения чахнут, все стареет и ветшает! И я, твое Главное Отражение, с каждым днем выгляжу все хуже. Посмотри, во что ты меня превратила!
- Помилуйте, но это полная ерунда! - возразила неприятно пораженная Ольга Павловна. - На работе меня считают очень подтянутой и аккуратной. Даже элегантной!
- Так то на работе, - сварливо фыркнула Королева. - Там другие зеркала, другие и образы. И государство, следовательно, другое! Когда я утром вижу, как ты собираешься на работу, я же просто зубами скриплю! Ведь можешь выглядеть, когда хочешь!!! Почему же дома ты такое творишь?
- А что я такого творю? - насупилась Ольга. - Ну, не при параде, это да. Ну так ведь не видит никто!
- Как это никто? - во гневе притопнула ногой Королева. - А мы??? А ты??? А муж твой Михаил? Значит, к чужим людям - красу наводишь, а для любимого якобы мужа - замызганный халат, который уже три срока отслужил, выцветшая ночнушка, растоптанные тапочки, да?
- Но они такие