СКВОЗЬ ЛЁД И СНЕГ. ЧАСТЬ II.
АНТАРКТИЧЕСКИЙ БЕГЛЕЦ.
ПРЕДИСЛОВИЕ.
Уважаемые дамы и господа, представляю вашему вниманию столь долгожданную всеми вторую часть моего нашумевшего фантастического романа «Сквозь лёд и снег» под названием «Антарктический беглец». И конечно же, воспользовавшись удобным случаем обратиться к читателям, я хочу обязательно пожаловаться на неправомерные, преступные и даже оскорбительны действия со стороны федеральных служб Москвы, которые до сих пор уже в течении трёх лет упорно и безосновательно отказываются выдать мне патент на моё изобретения «Сновигатор», из-за конечно же всем понятной причины лживой алчности, обмана и несоблюдения российскими властями прав человека.
Мне не хотелось бы очернять столь грандиозное произведение жалобами и
обличениями коррумпированных чиновников Москвы, которые сегодня, поверьте, и этому есть документальные доказательства, из-за своей корысти, зависти, злобы и неразвитости в профессиональном уровне доходят до того, что самостоятельно изменяют статьи закона Российской Федерации, чтобы подогнать их суть под свои амбициозные претензии к результатам частной высокоинтеллектуальной работы, причём делают это нагло и неоднократно, не стесняясь уже и того, что их преступные деяния будут в конце концов вынесены на всеобщий мировой суд и рассмотрены, как позор власти Российской Федерации по отношению к правам человека, а в частности и к моему авторскому праву.
Я также прошу задуматься и других людей, которые занимаются сегодня изобретениями и поисками новых форм проявления человеческого разума на планете непосредственно на территории Российской Федерации, так как в конце концов это может стать для вас очередным ограблением с позиции властвующих структур, ведь на сегодняшний день совершенно неизвестна окончательная позиция по моему патенту и её корни могут быть заложены глубоко в Кремле, который по-видимому только играет в демократию, а по сути ведёт достаточно тоталитарный режим преследования свобод и прав граждан.
Также в романе вы встретите в некотором роде моё исключительное отношение к нашему президенту и прошу вас не думать, что я таким образом хочу или намерен как-либо услужить ему или прогнуться, как принято говорить. Моя позиция и то, что я говорю, гораздо вышке его личного мнения по этому поводу и истекает из логических, а не из личностных отношений.
Желаю вам приятного прочтения и будем надеется, что следующая часть моего романа будет также удачно написана на территории нашей пока с вами общей Родины. Всего хорошего, друзья!
ГЛАВА I. ФРАНЦУЗСКАЯ РИВЬЕРА.
- Который час? – спросила Фрэя сонным голосом, проснувшись, вытягивая руки вверх и разводя их в стороны.
За окном мелькали деревья, кусты и поля. Весь пейзаж казался до мельчайших подробностей аккуратным, чистым и уравновешанным. Вдалеке периодически возникали какие-то фермы в старом европейском стиле с ветряными мельницами и домами, напоминающими иллюстрации в книге Шарля Перро «Кот в сапогах». Новенький серебристый кроссовер BMW плавно двигался по асфальтовому серпантину дороги. Лёгкая едва заметная неоновая подсветка салона очень чётко сочеталась с недавно наступившими сумерками. Тёплый летний воздух, нагретый уползающим за горизонт солнцем, на ходу проникал в приоткрытое окно внедорожника и слегка трепал волосы Фреи, перемешиваясь с ароматом духов и оригинального заводского ароматизатора салона BMW.
- Где мы? – переспросила Фрэя, опустив левую ладонь на правое плечо Джонса, - Я долго спала?
Джонс вёл машину с максимальным удовлетворением от комфорта в салоне и видов виноградников, спускающихся со склонов холмов.
- Сейчас мы проезжаем округ Лангон. Один из исторических округов Франции в регионе Аквитания. У меня такое чувство, что сейчас на дорогу из кустов Де Артаньян на коне выскочит или Дон Кихот.
- Он же испанец, - возразила Фрэя.
- Кто? – с удивлением переспросил Джонс.
- Ну, Дон Кихот. Он в Испании жил, а не во Франции, - со смущённой улыбкой продолжала она.
Джонс немного смутился на секунду. Он не хотел отвлекаться от видов за окном и неописуемой динамики управления спортивной упругой подвеской BMW на поворотах серпантина, поэтому не слишком вдавался в суть сказанного Фреей. Тёмно-синяя шёлковая рубашка мотылялась как парус на его груди от плотного воздушного потока через водительское окно.
Внезапно «немец» чётко включил интеллектуальный свет фар.
- Неважно,- ответил Джонс, сделав некоторую паузу, - ты же понимаешь, что я это к слову о местных видах и мельницах. Сейчас без пяти семь, а что ты хотела?
- Может остановимся где-нибудь перекусить? Я проголодалась и хочу местного вина по случаю пребывания здесь. Ты ведь не собираешься вести машину всю ночь голодным?
Джонс переключился на голосовой поиск маршрутизатора в бортовом компьютере автомобиля. Приятный женский голос на русском языке сказал: «Введите параметры поиска». Джонс быстро произнёс: «Ресторан!», после чего на карте сразу же отобразились все близлежащие заведения по проложенному курсу с регистром регламента работы над каждым.
- До ближайшего ресторана всего пару миль, - сказал Джонс, - там и остановимся.
- Что ж, прекрасно, - ответила Фрэя и они продолжили свой путь молча, наслаждаясь закатом солнца, живописными видами и приятным тёплым воздухом французской провинции.
После ужина в летнем кафе на открытой террасе небольшого ресторанчика неподалёку от винодельни Шато-Понт-дэ-Брион в округе Сен-Пьер-де-Мон, с бокалом красного сухого вина при свечах под стрекотание цикад, запах цветущей лаванды и бесконечным звёздным небом, Фрею потянуло на романтические настроения и она произнесла:
- En ce monde tous les biens sont communs!
Джонс, будучи не особо осведомлённым в крылатых выражениях на французском языке продолжал молча жевать, сделав только некоторое такое саркастическое «Угу», как будто бы согласившись с произнесённым.
- Ты что понял, что я сказала? – с радостным удивлением спросила Фрэя.
- Нет, - коротко и просто ответил Джонс, сделав несколько глупое выражения лица, но при этом сохранив невозмутимость.
Фрэя подавилась смехом, манерно прикрывая ладонью нижнюю часть лица.
- «В этом мире есть все блага, надо лишь уметь их добыть», - ответила она с объяснительной интонацией.
К столику подошёл гарсон аккуратно держа перед собой на согнутой в локте руке белое полотенце с тиснёным гербом, по видимому местной винодельни, и уступчиво чуть подавши корпусом вперёд произнёс, обращаясь всё-таки как бы больше к Джонсу, чем к Фрэе:
- Encore la faute a la dame? (Ещё вина даме?фран.)
- Non, merci! («Нет, спасибо!»фран.) – ответила Фрэя.
- But, we will take one bottle of the same wine with ourselves.(«Но мы возьмём одну бутылку такого же вина с собой.») – сразу продолжила она на английском.
- Une bouteille meme. C,est bien! («Одну бутылку такого же. Хорошо!»фран.) - услужливо легко и весело произнёс гарсон и быстро удалился.
Уже садясь в машину и размещая фирменную корзину с вином и сыром в багажнике среди вещей, Фрэя вдруг спросила у Джонса:
- Помнишь тот случай с американским пилотом на Амундсен-Скотт?
- Я не хочу вспоминать подробности, если честно, – ответил Джонс.
- Да ладно тебе, в самом деле… Ты что собираешься прятаться и бегать от этого случая? Это смешно, давай поговорим об этом. Мне интересно понять, что стоит за всем этим? Да и тебе, как капитану в будущем будет полезно иметь в виду такие скрытые от общих взоров факторы.
- О чём ты говоришь, не понимаю? Он просто предложил – я просто отказался. Это американцы, они слишком раскрепощённые люди и бывают довольно наглыми.
Джонс запустил силовой агрегат, кроссовер плавно и бесшумно двинулся с места. Фрэя откинула спинку кресла немного назад и приняла полу лежачую позу на боку, повернувшись в сторону водителя лицом к Джонсу и подвернув левую ногу под себя.
- В тебе говорит обида, - продолжила она, - это неправильная позиция.
- Я говорю так, как было и как понимаю суть происходящего.
- Давай начнём заново, - и Фрэя добавила немного теплого воздуха на климат контроле в свою сторону. За окном становилось прохладней.
- Для начала, что ты знаешь про этого Стива Эдиссона? – спросила она.
- Это тебе к Гансу с Йозефом надо обратиться, - у них там контора исследует все подробности.
- Ничего смешного я в этом не вижу, но допустим, можно опустить эту часть.
- Да я как бы и не смеялся, просто мне всё равно. Я не строю какие-либо выводы и не вырабатываю в соответствии с ними тактик на основе личных данных и уж тем более не собираюсь заниматься шпионажем и разведкой. Я уверен в своих силах и навыках и действую в соответствии с возможностями, которые мне предоставлены, а не максимально перескакиваю допустимые пределы. Случай с Зордаксом – это совсем другое, там не было установлено явных преград для действий. А здесь мне пришлось бы очень долго объяснять, почему я вдруг сразу же после моего назначения сорвался в незапланированную гонку с американским пилотом вопреки распорядку миссии.
- Ты не хочешь меня слушать, а всё вторишь свои оправдания и уводишь куда-то от сути. Я уже сказала, что не обвиняю тебя, дело не в этом.
- А в чём тогда?! – начал раздражаться Джонс.
- Почему эта ситуация возникла и кому это было надо? Вот главный вопрос, на который ты должен ответить, - строго перебила его Фрэя.
- В смысле? – спросил Джонс уже более спокойно, - ты хочешь сказать, что за всем этим стоит нечто большее, чем просто желание этого Стива Эдиссона помериться кое-чем у всех на виду с явно выраженной, как это принято у американцев, вычурностью и манерностью?
- За всем этим стоит гораздо большее, чем мы с тобой сейчас можем предположить, - ответила Фрэя с явным усилением важности момента, - помнишь, что было приведено управлением миссии в изменениях к протоколам первой гонки на станции Ноймайер у немцев в качестве одной из целей? Там было сказано, что при победе немецких пилотов их группа будет иметь приоритет в участии при следующих миссиях.
- А что вообще это значит? Ты так говоришь, как будто знаешь заранее все итоговые последствия. Зачем вообще немцам нужны эти приоритеты и почему они сами по себе не могут организовывать и выполнять свои миссии?
- Ты что вообще дурак? – несколько риторично спросила Фрэя, - кого будут интересовать на мировом уровне какие-то чужие, не известные достижения, если они не входят в общий план программы всего проекта? Мы же говорим о реализации целой индустрии, в которой люди потом будут платить деньги, а значит, мы говорим о весомом участии в получении дальнейшей прибыли, не говоря уже о национальном престиже.
- Ладно, хорошо я понял, дальше что? Немцы могли получить доминирующую позицию, т.е. ты хочешь сказать, что и американцы также стремятся её заполучить. Но причём тут частные формы выражения личной конкуренции?
- Элементарно! – для подавления боевого стимула. Вопрос даже не в этом. Интерес вызывает то, как они это делают, – продолжила Фрэя.
- Интересно, что же там такого ещё? – опять возразил Джонс.
- Дело не в самих подробностях, а в том, насколько тонко их анализировать. Судя по их поведению, мы можем говорить о том, что они обладают абсолютной независимостью, свободой действий и иммунитетом. И естественно такие полномочия им предоставляет их руководство, ведь не хочешь ли ты мне сказать, что Стив Эдиссон вот так вот просто без всякого разрешения на свой страх и риск будет предлагать тебе посреди незаконченной миссии личную дуэль, рискуя попасть в такие же неприятности, как и бывший капитан Зордакс? Даже если у него есть деньги и это его личный Сновигатор, то уже никак, согласись он в частном порядке без разрешений не выйдет в свободный незапланированный полёт по маршруту от станции до станции. Эти действия должны были быть в любом случае согласованы со всеми службами с их стороны, а раз он был настолько смел и решителен, то на верху об этом естественно знали.
Джонс в некоторой степени оторопел:
- Послушай Фрэя, я только что ощутил невероятный прилив масштабного прозрения, даже не знаю что сказать, мне нужно время, чтоб подумать ещё раз, ведь ты абсолютно права.
- Да, веселье ещё и в том, что кроме нас с тобой в группе об этом случае никто не знает, потому что мы договорились с тобой об этом никому пока не распространяться. И они, я пока ещё не готова ответить на вопрос «кто именно?», - знают об этом тоже и также принимают это в разработку.
- Так постой, тут получается целый заговор что ли? Может ты накручиваешь обстановку?
- Какой заговор, Джонс? Это игра! Как ты не поймёшь? Нас втянули в чью-то игру, и я хочу приблизительно разобраться хотя бы с правилами, не говоря уже о конечных целях и тех, кто хочет их добиться на верху.
- Нифига себе история! – сказал Джонс, продолжая вести машину, - лишь бы это не оказалось очередными разговорами на ночь. Понимаешь, о чём я говорю?
- Успокойся, надо выстраивать цепочку на конкретных фактах, а не смотреть сквозь них, не обращая внимания на детали. Да и в целом ты же понимаешь, что мы не просто на велосипедиках в детском садике катаемся. В деле замешаны огромные деньги. Огромные деньги и интересы разных государств. Давай лучше попробуем применить для дальнейшего рассуждения метод допустимых вероятностей. У нас есть цели американской стороны и явная принадлежность этих целей к их высшему руководству. Таким образом, мы можем сделать вывод, что, скорее всего это могло обсуждаться между главами корпорации, но не обязательно в формате нашего конкретного случая, а как общая тактика развития программы с учётом баланса заинтересованных противостоящих сторон.
- Короче, ты хочешь сказать, что Архип Великий знает про эту американскую провокацию, и что они вместе с другими членами правления обсуждали возможность возникновения таких случаев, как методы влияния на цели всей миссии? – внезапно сформулировал Джонс.
- Именно! – ответила Фрэя с некоторым удовлетворением от того, что ей наконец удалось вывести Джонса на истинное понимание происходящего и оттолкнуть от комплекса проигравшего героя, - хорошо, теперь осталось уже совсем тонкая структура предположений о том, какими мотивами руководствовался Архип Великий и о чём вообще они там могли говорить?
- Ну, это уже совсем не реально, - ответил Джонс.
- Согласна, - сказала Фрэя, - но мне не нужно дословное содержание, я хочу просто понять позицию Архипа Великого.
- А что тебя в нём не устраивает?
- Да, понимаешь, это очень странно, назначать человека капитаном группы и тут же кидать его под танки, нарочно провоцируя на грубые нарушения.
- Но ты же сама сказала, что он не обязан был знать о конкретных действиях со стороны американцев.
- Да, но предположим, что он знал. Представь себе, что он знал об этом заранее. Что, как ты думаешь, он хотел понять или чего добиться, на что посмотреть? Что являлось объектом понимания в той ситуации?
- Ну, возможно вероятность моей победы или же чёткое подчинение распорядку.
- Ты опять слишком поверхностен. Здесь суть как раз в отношении одного к другому, т.е. объектом исследования были твои личные качества, как капитана и военного офицера. Скорее всего, он изучал твоё внутреннее состояние, что одержит вверх в твоих чувствах: страх перед риском или же отчаянная смелость, некая такая отвязанность в поступках перед возможностью уступить сопернику или врагу.
- Подожди, так ты хочешь сказать, что Архип Великий проверял меня на трусость что ли?
- Практически да, только это ещё не всё.
- Да уже как бы плохо всё.
- Почему? – спросила Фрэя.
- Ну, наверно потому что я проиграл в данном случае, т.е. струсил.
- Да нет, дело-то не в этом.
- Дело не в этом – дело не в этом… А в чём тогда дело?! Послушай, Фрэя, я устал уже от твоих дедуктивных психологических расследований. Говори по проще.
- Да не получается проще-то. Тут и смысл-то весь в рассуждениях. Чтобы что-то понять, надо задавать друг другу вопросы, понимаешь?
- Ну-ну и что там дальше-то у тебя, Шерлок Холмс? – саркастично спросил он.
- А дальше всё хреново, вот что! – недовольно ответила Фрэя, - зачем Архипу Великому устраивать психологические игры с подчинёнными, да ещё и в сговоре с американской стороной? Попахивает какими-то злыми клоунами в дерьмовом цирке.
- Так ведь там ещё по твоему же графику должен присутствовать представитель из Москвы, так ведь? Архип хоть и самостоятельная личность, но без Москвы он на такое не решится, ему сразу ноги начнут пилить.
- Всё правильно, только вот и Москва меня не особо вдохновляет в плане благочестивости.
- А ну т.е. и они интерес имеют к этому?
- Конечно! Даже я бы сказала это конкретный заданный интерес, только вот я не могу понять, конкретно в чём?
- Ну, пользуясь твоими методами, я могу предположить, что они просто сравнивают нас и американцев. Т.е. это как ставки делают в человеческой игре личностей, брошенных в свободный бой на выживание, чтобы доказать, что мы действительно самые сильные и лучшие, а остальных используют для создания нарочных помех, чтобы усложнить правила.
- Ага, весёлая замануха! Я всю жизнь мечтала о подтасовках со стороны начальства. Замечательные такие соревнования, где твои тренеры делают тебе пакости, чтобы ты проиграл.
- Ну, может это ещё не так всё. Ты же сама сказала, что мы рассматриваем только вероятность.
- Не важно, надо готовиться к худшему. Примем всё так, как есть и надо как-то аккуратно довести это до остальных, чтобы все были осторожнее и внимательнее. Не известно, что там ещё нам могут подсунуть.
- А что аккуратничать, - взяли да сказали. Сейчас вон приедем к Кэтрин с Акселем и расскажем всё как есть.
- Да нет, так тоже делать нельзя. Допусти Кэтрин и Акселю я доверяю, как собственно и всем остальным, но ты же понимаешь, что мы будем там нести? Фактически мы будем дискредитировать высшее руководство, обвиняя самого Архипа Великого в чём-то подобном предательству или скрытым махинациям, направленным на подавление участников миссии. Ну, короче, умышленном саботаже проекта.
- Допустим, а в чём умысел тогда?
- Ну, как, может он добивается перевеса сил? в пользу другого государства, например.
- А как же тогда Москва?
- Да хрен с ней с Москвой, что ты пристал? Может они ему там вдвоём мозги запудрили, этому представителю, а он и не в курсе сам. Это обычная техника двое против одного.
- Хорошо, вернёмся к осторожности и нашим ребятам. Давай расскажем часть истории без своих домыслов?
- Не пойдёт. Они не так поймут ситуацию, и будут вести себя гораздо проще, чем нужно.
- Тогда как?
- Надо рассказывать всё досконально со всеми домыслами, только заранее предупреждать о том, что это опасно и говорить об этом за пределами группы ни в коем случае нельзя. И вот ещё что, я думаю Зордаксу вообще не стоит ничего говорить.
- Это ещё почему?
- Ты знаешь, если выяснится, что всё, о чём мы с тобой говорили это правда, то Зордакс – является самой уязвимой фигурой в этом фрагменте. Во-первых: вы с ним враги. Во-вторых: он и со мной теперь будет враждовать. В третьих: он должен денег и очень много Архипу Великому и не известно, каков критерий прощяемости этих его долгов перед корпорацией. Он может спокойно придти к нему в палату с корзинкой фруктов, похлопать по плечу и пожелать скорейшего выздоровления, а заодно рассказать о нас с тобой, напомнить о сумме убытков для корпорации, предложить очередную «конфету» в случае полного подчинения и просто завербовать его, как обычного стукача в команде, который сразу же сольёт наши домыслы и планы напрямую без посредников.
- Вообще всё плохо ты рассказала. Мне что-то и участвовать уже дальше перехотелось.
- Да?! А на новом BMW тебе по Европе путешествовать, свободно тратя деньги, не перехотелось? Сейчас вон ещё одна парочка в перламутровом бассейне на черноморском побережье среди крымских виноградников расслабляется в любовных играх. А ты у них типа капитан теперь.
- Так, ладно я понял, Зордаксу не слова.
- Теперь смотри ещё… Хелбокс с Вэндэром тоже ребята ещё те. Вэндэр так вообще дурак наивный. Ходит на поводу у второго дурака напыщенного, Хэлбокса. Самомнение-то вперёд вылазит на метр, а человек ещё и не показался. Лишь бы он с дуру, как тогда с Гансом, не напорол чего. Здесь ему уже не просто ребята из соседней бригады. По рогам так дадут, да и нас подставит, поэтому с ними нужно конкретно говорить, чтобы они рот зашили и не дёргались самостоятельно. И это уже твоя проблема, малыш, понимаешь? Ты капитан, ты должен давить на их сознательность, меня они так слушать уже не будут.
- Я сделаю всё как надо. Но если честно, мне всё равно не до конца понятно, чего мы должны опасаться?
- Да всего, особенно случайностей всяких. Типа «Давай прокатимся», да «Покажи мне, какой ты крутой» и так далее. Пускай сами себе показывают там. Ну, короче, - не влипать в истории, причём таким образом, чтобы не страдало не только собственное эго, но и честь команды. Подставы короче обходить. Достаточно не простая задача, особенно, когда их сочиняют англосаксы.
- Они же американцы.
- Этому всему их англосаксонская корона научила. Это те ещё ребята и судя по поведению Архипа Великого, этот ветер тоже от туда дует. Я вот просто ещё думаю, а за что он нас так ненавидит?
- С чего ты взяла?
- Да, понимаешь, это ненависть, ненависть к конкретным людям за что-то. Несмотря ни на что, ни на эти там их игры в кошки-мышки, ни на принципиальную жёсткость к героям, а просто веет от этого какой-то ненавистью и злом. Ведь он по сути всё решает и он спокойно может задать другой ритм и тон, но он не делает этого. Ему по нраву больше издеваться над людьми. Вот я и думаю, какова причина этого?
- Может он больной? – весело и шутя вдруг спросил Джонс и расхохотался.
- А то есть ты хочешь сказать, что маньяк или психопат? – в таком же тоне ответила Фрэя, - да нет, на психопата он не похож. Это не уровень обычного психопата. Это месть, он за что-то мстит. По-своему конечно, не настолько явно и возможно даже шутя, но с достаточным уровнем профессионализма. Он старается и стареется очень хорошо. Так, чтобы мы почувствовали всё это дерьмо в душе. Тебе же очень не понравилось, когда пришлось отказаться от этой дуэли с Эдисоном.
- Ну да, омерзительное чувство поражения.
- Вот он это специально всё подстроил, понимаешь? Он хотел именно этого. И если бы ты тогда согласился и погнался за своими личными амбициями победителя, не факт, что он бы стал применять к тебе меры в соответствии с регламентом. Скорее всего, когда они получили результат, Архип наверняка бы упрекнул тебя в том, что ты отказался как лидер команды и не стал участвовать в этой произвольной схватке.
- Послушай Фрэя, а что если всё не так плохо и Архип вовсе не стремится к каким-то запутанным скрытым целям или желаниям, а просто спокойно наблюдает за происходящим, не влезая и не участвуя во всём этом посредственно, как бы пустив всё на самотёк? Поэтому и создаётся ощущение того, что мстит, как ты сказала.
- Тогда просто пофиг и всё. Сам понимаешь, в соответствии с жизненной логикой, если чего-то нет или не существует, то и пофиг, а если есть - то интересно, что это такое?
- Завтра в это же время мы будем пересекать границу с Германией, - сказал Джонс, немного погодя.
- Да я знаю, ты уже говорил, - ответила Фрэя, - но мне такой маршрут не нравится. Я хотела проехать через Италию.
- Ты хотела побывать во Франции, попить вина, а я хочу попить пива в Германии. Не всё же мне баранку крутить одному. К тому же через Италию нам придётся делать большой крюк, а потом подниматься опять вверх через Швейцарию или Австрию, т.к. в Германию по другому не попасть, а у нас времени мало, нас ещё в Крыму ждут - не дождутся. Поэтому в этот раз мы поедем через Германию, Чехию, потом через Польшу в Беларусь, а там уже по российской территории спустимся к Керченскому проливу, потому что я очень хочу проехать по Крымскому мосту имени Путина.
- Ты так говоришь, как будто есть ещё какой-то Крымский мост.
- Здрасьте, у вас в Москве есть Крымский мост, причём я дважды был свидетелем разговоров, в которых люди не сразу понимали о каком именно Крымском мосте идёт речь. Знаешь кстати, во сколько бы обошлось это путешествие в Крым, если бы Путин не вернул бы его тогда в состав России?
Я думаю и Аксель с Кэтрин наверняка бы не смогли позволить себе двухэтажный коттедж на берегу, да и моста такого бы не было в помине. Кто, кроме Путина и России взял бы тогда на себя его строительство и для чего? Чтобы русским было комфортней попадать на отдых? Они бы заставили людей платить за перелёты дополнительные деньги своим авиакомпаниям, отбив тем самым затраченные на строительство курортного бизнеса средства.
А теперь мы имеем возможность приобрести или построить там собственный дом с земельными участками и также выращивать виноград, как французы, от которых мы с тобой возвращаемся, и делать уже собственное вино, а уже технологии и качество – это вопрос желания, старания и времени.
- Полностью с тобой согласна. Это одно из великих достижений Путина в истории России, хотя я тогда только в первый класс пошла. Но сегодня, спустя семнадцать лет это оказалось не шуточными результатом для нас и Акселя с Кэтрин в частности. Не плохой бонус - проваляться до конца отпуска на побережье с личным бассейном и гидроциклами, нисколько не потратившись.
Машина выехала с серпантина на трассу с односторонним движением. Джонс повернул на топливную станцию, которая была достаточно удачно расположена неподалёку, видимо как раз для дозаправки перед более интенсивным движением в пути. Вернувшись в машину он включил музыку в стиле прогрессив-хаус и прибавил скорости по односторонней прямой.
- Ты не собираешься спать? – спросил он Фрею.
- Не знаю, пусть играет, мне нравится. Если усну – сделаешь потише, вот и всё. Поехали.
Кроссовер с характерным драйвом от доносившихся ритмов электронной музыки из салона довольно уверенно удалялся куда-то в темноту, унося с собой непревзойдённый эффект иллюминации габаритных огней и передних фар, разрезающих тёмное пространство далеко перед собой. Это было лето две тысячи тридцать третьего года. Двое русских офицеров возвращались из путешествия по Европе к своим друзьям в Крым, чтобы вместе продолжить свой отпуск перед новой миссией программы «Polar Navigation» в Антарктиде.