Аргументы «Против»
1) праймиг-эффекты;
2)модульный подход (нет необходимости участия сознания в переработке информации, а также система переработки информации специализирована);
3) упрощение мышления, работает только для определенного специфического круга задач;
4) феномен "верчения на кончике языка";
5) эксперименты Беддели с длиной слова (брали 3 группы испытуемых: люди с улицы, студенты-лингвисты и опытные лингвисты. На координатной плоскости 3 прямые, которые уменьшаются в значении от житейской лексики к научной, но все три остаются параллельными (выше всего запом-е по всем категориям слов у проф-х линг-в, потом студенты, потом люди с улицы). Результаты: 1)чем более освоен материал, тем больше рабочая память(имеет переменный характер). 2)Различия в научной технике (итак понятно, что лингвисты лучше). 3) В житейской лексике лингвисты более значимы, чем люди с улицы, потому что работа с вербальным материалом улучшает вербальную память. С т.зр модели Атткинсона и Шифрина- «это скандал!»=) Короче речь идет о подвижном интеллекте, что не предусматривает символьный подход.
Т.к. одним из толчков к развитию ког псих-и является кибернетика, то ког-я псих-я заимствует оттуда некоторый понятийный аппарат. К числу заимствованных понятий относятся: кодирование, переработка и процессы управления.
Кодирование - трансформация воспринимаемой информации в универсальный код
Переработка- манипулирование универсальными кодами (символами)
Процессы управления не являются постоянными, имеют переходный характер и осуществляется под контролем субъекта. Их возникновение зависит от таких факторов, как установка, создаваемая инструкцией, экспеpимeнтaльнaя задача и прошлый опыт индивида. (пример: дается список, потом просят выбрать только слова типа Б. Можно заучивать все слова, а можно выбирать только те, которые не А).
|
|
Поскольку к процессам памяти, управляемым индивидом, относятся всевозможные схемы, способы кодирования или мнемонические приемы, используемые индивидом при запоминании, их многообразие практически беспредельно и классификация оказывается весьма трудной. Если такая классификация и возможна, то только потому, что, хотя эти процессы и подвержены сознательному управлению со стороны индивида, они тем не менее зависят от постоянных структур памяти.
1) Пр-сы упр-я в СР- основная функция процессов управления на этом уровне должна состоять в отборе определенных частей этой информации для передачи их в крaтковpeмeнноe хранилище. Решения относительно того, на каком сенсорном регистре сосредоточить внимание, и где и что подлежит сканированию в данной системе, не исчерпывают тех видов выбора, которые приходится делать на этом уровне. В распоряжении индивида имеется ряд стратегий для сопоставления информации в регистре с информацией в долговременном хранилище и тем самым для идентификации входного сигнала (эксперимент отыскать B или F).
2) Пр-сы упр-я в КП - поскольку в КВХ информация, превышающая способность к повторению, очень быстро стирается, поиск конкретных данных должен вестись быстро и эффективно (сравнение экспер-в на узнавание и воспроизведение. Прeдполaгaeтся, что в ситуации воспроизведения присутствует компонент поиска, отсутствующий в ситуации узнавания). Одно из объяснений результатов экспериментов (Бродбента- биноуральное прослушивание, Стренберга и т.д.) в том, что используются разные стратегии.
|
|
3) Пр-сы упр-я в ДП- процессы, связанные с движением информации между КВХ и ДВХ, и процессы, связанные с поиском и извлечением информации из ДВХ. Во время пребывания элемента в КВХ какая -то информация переносится в ДВХ, но ее количество и форма определяются процессами управления.
Вот это можете почитать, чтобы в систему уложить знания на 4 вопрос.
В начале 1960-х годов процессы познания стали трактоваться по аналогии с процессами вычислений в компьютере. Понимание того, что человек активно «перерабатывает информацию», строя внутренние модели (репрезентации) окружения, означало переход от информационного подхода в узком смысле слова к когнитивной психологии.
Эта компьютерная метафора когнитивной психологии открыла принципиально новые теоретические возможности, заменив характерное для психологии 19-го — первой половины 20-го веков представление об энергетическом обмене организма со средой на представление о значительно более быстром и гибком информационном обмене.
Первыми работами нового направления можно считать исследования процессов образования искусственных понятий Джеромом Брунером и сотрудниками, а также работы Ньюэлла, Саймона (универсальный решатель задач) и Шоу, создавших ряд машинных моделей мышления, в том числе «Логик—теоретик» и «Универсальный решатель задач».
Значительная часть развернувшихся с конца 1950-х годов исследований склонялась к другой версии компьютерной метафоры, связанной с выявлением и анализом возможных структурных блоков переработки информации и принципов их объединения в единую функциональную архитектуру. Не случайно большинство этих работ было направлено на выделение процессов и видов памяти, аналогичных процессам преобразования и блокам хранения информации вычислительных устройств. Благодаря экспериментам англичанина Брауна и американцев Петерсонов, здесь, прежде всего, удалось установить критическую роль активного повторения для всякого продолжительного сохранения информации: если после показа некоторого материала (цифры, слоги и т.д.) для запоминания испытуемый должен выполнять какую-либо интерферирующую активность (например, отнимать тройки от некоторого достаточно большого числа), то уже через 10—20 секунд вероятность правильного воспроизведения приближается к нулевой отметке.
|
|
Джордж Сперлинг, а несколько позднее и другие авторы, использовав методику частичного отчета (инструкция, определяющая характер воспроизведения материала, предъявляется в этой методике уже после окончания предъявления самой информационной матрицы), пришли к выводу, что сразу после кратковременного предъявления зрительная информация примерно в течение трети секунды сохраняется в виде относительного полного сенсорного образа, после чего она исчезает или переводится в какую-то другую, вероятнее всего, вербальную форму. Предположение об обязательном участии вербального повторения в переводе информации в долговременную память, то есть во всяком, сколько-нибудь продолжительном запоминании материала (включая абстрактные фигуры), получило название гипотезы вербальной петли.
Для объяснения этих данных сначала Н. Во и Д. Норман, а затем Р. Аткинсон и Р. Шиффрин предложили модель, в которой выделили три блока переработки информации в памяти человека: сенсорные регистры, первичную память (кратковременная память с ограниченным объемом и вербальным повторением в качестве способа сохранения информации) и вторичную память (долговременная семантическая память с очень большим объемом пассивно сохраняемой информации). Легко видеть, что эта модель в общих чертах описывает архитектуру универсальной цифровой вычислительной машины. Вместе с тем, она вполне традиционна. Так, различение первичной и вторичной памяти можно найти уже у Джеймса или еще раньше у немецкого физиолога Экснера. Первичной памятью они называли непрерывное сохранение представления в пределах поля сознания, вторичной — повторное возвращение представления в сознание, после того как оно его покинуло. Первичная (кратковременная) память оказывается, таким образом, удивительным образованием, одновременно имеющим сходство с сознанием, гомункулусом, каналом связи и микропроцессором компьютера!
К числу других проблем этих ранних исследований относились вопросы о локализации и модусе работы селективных фильтров (внимания), осуществляющих отбор релевантной и подавление иррелевантной информации, последовательной или параллельной организации процессов в задачах поиска, характера взаимодействия восприятия и памяти при распознавании конфигураций. Так, ученица Бродбента, Энн Трейсман предположила, что перцептивные процессы разворачиваются последовательно на нескольких уровнях обработки информации, начиная с анализа сенсорных признаков материала и кончая анализом семантических. Такие работы представляли не только абстрактный научный интерес. Одной из практических проблем, изучению которой были посвящены в середине 20-го века десятки экспериментов, стала проблема вечеринки — механизмы выделения релевантного речевого сообщения на фоне множества других одновременно ведущихся разговоров. Исследования показали, что отбор осуществляется преимущественно на основании элементарных сенсорных признаков, таких как определенное пространственное положение источника или специфический тембр голоса8. Было установлено, что семантическая связность сообщения также способствует лучшей настройке на релевантный канал.
Значительное число работ 1960-х годов было посвящено описанию организации семантической информации в памяти. Одна из методик состояла в анализе группировки (кластеризации) словесного материала по семантическим категориям в задаче полного воспроизведения. Устойчивые ассоциативные связи между словами изучались с помощью методики свободных ассоциаций. Еще один подход был связан с анализом феномена «на кончике языка», описанного Джеймсом, а также, в литературной форме, А.П. Чеховым (в рассказе «Лошадиная фамилия»). Браун и Макнил давали испытуемым словарные определения редких слов. В тех случаях, когда испытуемые не могли назвать слово, но утверждали, что знают его и вот-вот вспомнят, их просили угадать число слогов, примерное звучание, положение ударения, отдельные буквы и т.д.
Близость этих когнитивных теорий значения структуралистским представлениям создателей экспериментальной психологии и философии 18—19-го веков неоспорима. Уже для Вундта, впрочем, всякое воспоминание было интегрировано в системе координат его трехмернойтеории эмоций: «удовольствие — неудовольствие», «напряжение — расслабление», «возбуждение — успокоение». Ее более современным аналогом может служить трехмерное семантическое пространство коннотативных (то есть аффективных) значений, построенное в 1950-е годы с помощью статистической процедуры факторного анализа Чарльзом Осгудом и его сотрудниками. Эта модель имеет очень похожие на вундтовские координаты: «хороший — плохой» (шкала оценки), «сильный — слабый» (шкала силы), «активный — пассивный» (шкала активности). На базе модели была создана методика семантического дифференциала, в которой значение слов оценивалось всего лишь по трем отмеченным шкалам — оценки, силы и активности. Использовав данную методику, Осгуд и его коллеги продемонстрировали, например, каким образом меняется отношение к словам, имеющим аффективное значение, у пациентки с синдромом раздвоения личности.
Надо сказать, что сам Осгуд, несмотря на его активное участие в первых междисциплинарных конференциях когнитивистов и значительный фактический вклад в когнитивную науку, представлял необихевиористское направление психолингвистики. Поэтому он трактовал значение как осуществляющийся на основе ассоциативных связей внутренниймедиаторный ответ на внешний стимул. То, что Осгуд и другие психолингвисты середины 20-го века описывал как изменение отношения к понятиям, для представителей только что возникшей когнитивной психологии означало изменение внутренней структуры репрезентации понятий в семантической памяти. Это различие еще раз оттеняет специфику когнитивного подхода, с его общей неоменталистской ориентацией, отрицающей исследование моторики и поведения в целом.