ПРИМЕЧАНИЕ: Все герои, задействованные в сценах сексуального содержания, вымышленные и достигли возраста 18 лет.
Поствоспоминание
На 11-летие Гермионе Грейнджер пришло письмо из школы Магии и Волшебства Хогвартс. Она была "грязнокровкой". Именно таковой. Мне сразу стало это понятно, как только она вошла в мой класс. Класс зельеварения. Хотя... Мне было это понятно еще и тогда, когда на 1 курсе этих маленьких никчемных ребятишек, в том числе и ее, сажали на высокий стул и надевали на голову Распределяющую шляпу, которая впоследствии куда-то исчезла.
Я обратил внимание на эту девчонку сразу. Не знаю, какой черт дернул меня остановить взгляд именно на ней... Один взгляд. Может быть, она напомнила мне Лили? Не знаю. Как-то всё было слишком туманно в моей голове на тот момент.
Я не почувствовал к ней абсолютно ничего. К Грейнджер, с ее растрепанными волосами. Тогда я любил Лилли и ни о каком чувстве к другой женщине, а уж тем более маленькой девочке, и не думал. Не страдал педофилией. Меня не тянуло на девственниц. Но эта девчонка с самого первого ее появления в Хогвартсе перевернула мою жизнь. В те дни, когда она была на 1 курсе, я не думал, что к концу ее обучения в школе... Я не думал, я не знал... Черт возьми, я не предполагал, что все кончится именно так!
Да, сейчас я уверен в том, что обратил внимание на Гермиону только потому, что эта русоволосая (хотя свечи, да и иное освещение зала делали ее волосы для меня не русыми, а рыжеватыми) девчонка была похожа на нее... На мою единственную любовь. Единственную до того момента, как я понял, что люблю эту маленькую беззащитную девочку. Девочку... Мою девочку... Светло-карие глаза на ее прекрасном, дорогом для меня лице... Те - едкие, зеленые - я окончательно забыл. Я забыл те рыжие волосы, развевающиеся на ветру, забыл ту травинку, посланную в ее руку по воздуху... Забыл, в конце концов, даже то, как Эванс позволяла своему будущему муженьку Поттеру издеваться надо мной...
|
|
И еще, безусловно, Гермиона была умна...
Я обидел ее однажды, сказав, что она... выскочка... невыносимая всезнайка... Она бросила на меня такой взгляд... Меня ненавидел Поттер - это одно. На меня с ненавистью посмотрела Гермиона - это другое.
Да... это самое малое в чем я перед ней виноват. Самое. Малое.
Я должен сейчас ползать на коленях на каменном холодном полу в церкви и умолять Бога простить меня за то, что я совершил. Я ничтожество. Я эгоист. Я угрюмый и мрачный декан Слизерина.*
* - цитата взята с сайта вк, в одной из групп по ГП. К сожалению, не помню из какой.
Глава 1. Осень.
1991-1992 гг.
Воспоминание от 30 сентября.
Голова раскалывалась. Ночь. Проверка работ по зельеварению. К моему неудивлению, большинство из работ было просто ужасающе неграмотными. Эти студенты из года в год становятся всё тупее... и тупее. Чего стоит один Лонгботтом! Чертов гриффиндорец. Эти непонятные каракули на желтом пергаменте выводят меня из себя. Формулы прыгают на листе то вверх то вниз, я не могу разобрать абсолютно ничего и в конечном счете ставлю этому существу - неудовлетворительно.
Беру следующий пергамент со своего стола. Бросилась в глаза манера письма. Было удивительно, что кто-то может так красиво выводить буквы и цифры, учась всего на первом курсе. Ошибок, правда, и в этой работе было достаточно. Всего две. Но для меня достаточно. Посмотрел на подпись: Гермиона Джин Грейнджер... О, Боже. Второе имя могла бы и не указывать.
|
|
Воспоминание от 2 октября.
День проходил скучно, собственно как и всегда. У меня было всего три пары. Последнюю пару я проводил у первого курса. У этого наглого, вечно орущего до моего прихода в кабинет, первого курса.
Все проверенные работы я кинул на кафедру. Работа Грейнджер моей рукой была положена в самый низ. Неосознанно.
В начале пары эти "многопонимающие" в зельеварении дети подходили к кафедре и с помощью accio (О, Мерлин, хотя бы это заклинание они смогли выучить нормально!) вынимали свои работы. Глядя поверх детских голов и окончательно погружаясь в свои мысли, я совсем не желал, чтобы меня вытаскивали из этого состояния.
Но...
Кто-то. Из этих маленьких чертят... Кто-то из этих маленьких чертят вытянул последний лист не совсем правильно, и вся стопка работ начала падать с кафедры шелестя в полете.
Встав из-за кафедры и судорожно сжимая кулаки из-за возвратившейся боли в голове, я посмотрел на валяющиеся на полу свитки.
Не ожидая услышать ответа на свой вопрос, я все-таки проговорил:
- Кому я могу быть обязан за столь очаровательное применение заклинания accio, которое знают даже младенцы?
Пауза. Думаю нужно снять со всех факультетов кроме Слизерина, по 20 баллов.
- Это я, сэр.
И? Я что по мнению этого милого девчачьего голоска должен знать всех своих студентов?
- У меня нет студентки по фамилии Я. Уж если бы и была - я бы запомнил.
- Грейнджер, сэр. Гермиона Грейнджер.
Пытаясь найти ее, я обвел взглядом притихший, готовящийся к моей убийственной тираде, класс. Так: Поттер, Уизли... Грейнджер.
|
|
- 20 баллов с Гриффиндора, мисс Грейнджер.
- Но, сэр!
- Молчать!
Она обиженно отвернулась и что-то пробормотала Поттеру.
- И. Если еще раз посмеете мне возразить, беря пример со своего наглого дружка Поттера, сниму по 20 баллов с каждого студента-гриффиндорца, находящегося в этом кабинете. Вам ясно?
Класс совсем замолчал. Шикарно.
- Не слышу ответа.
- Да, сэр.
- Первые умные слова, Грейнджер, за весь период обучения.
Пара проходила нормально. Как всегда Лонгботтом что-то перепутал. Как всегда Уизли тупо смотрел в свой котел. Как всегда... Стоп. Грейнджер перепутала один из элементов. Не может быть. Грейнджер! Перепутала! Элемент!
Жизнь не удалась. Единственная смыслящая в моем предмете студентка допустила ошибку. К черту эту никчемную жизнь. К черту этот Хогвартс.
Воспоминание от 30 октября.
Где-то без двадцати три утра вернулся в Хогвартс с собрания Пожирателей, которые еще остались.
"Поттера нужно убить!"
Валяйте, убивайте. Нет, можем только бросать красивые слова! Лорд хотел сам убить мальчишку, и поэтому никому из Пожирателей не позволял сделать это за него.
Тот-кого-нельзя-называть? Конечно нельзя. Ведь тупость Лорда не сравнится даже с тупостью Лонгботтома.
Сколько можно быть пешкой этих двух самовлюбленных эгоистов? Дамблдор... Реддл... Когда-нибудь убью обоих. И что мне стоило минуту назад взять и прикончить Лорда? Он слаб. Он верит мне. Но нет. Этот, лопающий конфеты маг, растит Поттера как... как свинью... на убой.
Коридоры Хогвартса были темны. Ноги путались в мантии. Это всё из-за невыносимой боли в ноге. (Чертов тролль!). Из-за ужасной мигрени. Если бы кто-нибудь из учеников увидел меня в этот момент, пожалуй Crutio было бы самым лучшим наказанием.
"Тссс!"
Твою же... Держу пари Поттер. Мантия-невидимка своего папаши. Раз-два... десять шагов влево от меня. И пусть только попробует убежать.
Твою же... вдвойне. Поттер и Грейнджер. Нет. Эта неразлучная парочка точно дожидается непростительного заклятия.
- Жду объяснения.
- Профессор, это моя вина.
Конечно, твоя Поттер. Я и не сомневаюсь.
- Поттер, мне не интересно будет выслушивать ваш рыцарский монолог. Я всё еще жду объяснений.
О, эта знакомая мина на лице Поттера. Мог бы сделать лицо попроще.
- Думаю, на первом курсе несколько рановато оставаться вдвоем в темноте под одной мантией?
Что я несу. Черт, назначить им по взысканию и снять баллов по 25...
- Сэр! Это...
- Это слишком Грейнджер. Слишком, что вы находитесь в три часа ночи в коридоре, а не в своей розовенькой постельке.
- Профессор?
- Поттер. Взыскание назначаю вам двоим.
- Но!
- И 25 баллов... с Вас, Поттер.
Грейнджер. Надо.
- И с Вас, Грейнджер.
- Мы можем идти, сэр?
- Можете хоть лететь.
Наблюдал за тем, как эти два недоразумения исчезают вдали коридора.
- Спокойной ночи, профессор.
И вам, Грейнджер. И вам.
Воспоминание от 27 ноября.
Прошедшие дни меня измотали. Пед.совет. Безумно важные замечания Макгонагалл по поводу моей профессиональной подготовки. Отчет перед Дамблдором о проделанной работе.
Нет, это всё не то.
Грейнджер. ГРЕЙНДЖЕР.
Мне еще одного дитя на своей шее не хватало? Видимо, не хватало. Поттера - защищай, Грейнджер - защищай... Ладно этого несносного очкарика, но ее то зачем?
Северус Тобиас Снейп. ЕЕ - зачем?
Не думал, что кто-то может перемешать все мысли, сложенные по полочкам, в моей голове. Я сразу должен был снять баллы и с нее, и с него. А я... Теряю навыки. Теряю сам себя.
Кто ты, Северус? Что ты, Северус?
Почему запомнил имя Грейнджер? Почему поставил ей выше ожидаемого за ту бурду, которую она приготовила на паре в начале октября?...
Стук в дверь. Вспомнил, что именно на сегодня назначил взыскание.
- Войдите.
Заходят... Нет. Заходит.
Зашла. Поправила нервно мантию. На меня старается не смотреть и главное - молчит.
Что ж... Схватывает на лету.
- Где оставили Поттера? На этот раз он бродит, обнявшись, под одной мантией с Уизли?
- Его вызвал Дамблдор, профессор.
Дамблдор. Великий спаситель человеческих душ. В кавычках.
- Откройте шкаф, который справа, и перемойте все колбы и пробирки. Без палочки, Грейнджер. Закончите - приступайте к котлам. Между прочим, вон тот, с синей слизью, принадлежит вашему подопечному Лонгботтому. Можете его поблагодарить при встрече.
- Обязательно, сэр.
- Грейнджер, когда вы молчите, то кажетесь мне более умной, нежели когда открываете свой рот.
Ей хватило ума не цыкнуть и без всяких дерганий отправиться к шкафу.
Неплохо. Совсем неплохо для... грязнокровки.
Больше я не смотрел на нее. Я проверял очередные работы.
- Профессор?
Да, Грейнджер. Оторвался от свитка и посмотрел на нее. Она стояла шагах в пяти от стола.
- Можете идти.
Быстрыми шагами идет к двери. Останавливается.
Нет. Ничего не говорите, Грейнджер. Пожалуйста.
- Профессор?
Нет, Грейнджер. И не мечтай. Продолжаю смотреть в работу какого-то хаффлпавца.
- Вы не такой плохой, каким хотите казаться.
Грейнджер... Вы не исправимы. Во всем видите что-то белое и пушистое.
- Это комплимент или повод для драки?
Секунда, две... думает, что ответить.
- Как хотите.
Подходит к двери. Ее пальцы обхватывают позолоченную ручку.
- До свиданья.
Сказала, не повернувшись.
- До свиданья, Грейнджер.
Что ты делаешь, Снейп? Ответь самому себе - ЧТО, ТВОЮ МАТЬ, ТЫДЕЛАЕШЬ?!
Воспоминание от 28 ноября.
Матч Гриффиндор-Слизерин. Наконец-то у моих ребят появится возможность порвать этих мохнатых неумелых котят.
Поттера взяли в ловцы. "Двойное внимание, Северус, двойное внимание на Гарри." Ну что с ним может случится? Упадет с метлы? В больничное крыло. Описается от страха при виде бладжера? В восстановлении его репутации я бы точно участвовать не стал. Чего именно от меня хочет этот старикашка?
Надеваю пальто. Накидываю шарф. Изучаю свое отражение в зеркале.
Я не спал около трех ночей. Абсолютно. Готовлю работу, которую планирую закончить в конце следующего года. Хочу. Но такими темпами моя работа не будет окончена и через 10 лет.
Аппарирую к болоту.
Людей еще мало, но минут через 20 начнется. Не люблю за это Квиддич. За эту толпу. За эти писклявые возгласы: "Гриффиндор, вперед!" Ага. Вперед. Только после Слизерина.
Мои, как всегда, играют жестко, Гриффиндор, как всегда, психует, но ничего с этим поделать не может.
Даже хваленый Гарри Поттер не смог поймать снитч первым. Бедный Вуд. Взял в команду чудо в перьях с первого курса только из-за известной фамилии.
Я, в отличие от Поттера, всегда сам пробивал себе дорогу. С фамилией не повезло. Тобиас Снейп был очень любезен, дав мне жизнь. Но не очень умен, раз дал мне свою фамилию. Слишком грязно.
- Профессор?
Кстати о грязном.
- Да, Грейнджер.
Какого черта ей от меня надо?
- Профессор Дамблдор велел...
Велел? С каких это пор наш великодушный директор велит? Он может только просить. Правда, ему все равно в просьбе не откажешь.
-... велел передать. Вот.
Достает конверт. Дамблдор сову с мелкой девчонкой что ли перепутал?
- Поздравляю ВАШ факультет с победой.
Вы издеваетесь, Грейнджер?
- Поздравляю ВАШ Гриффиндор с предсказуемым поражением. Как, кстати, чувствует себя ваш друг? Не заболел ли от своей медлительности?
- Нет.
- Это был риторический вопрос. Грейнджер.
- Пожалуй, я пойду.
Иди.
- Грейнджер.
Она совсем недалеко отошла.
- Письмо.
Удивленно смотрит на меня. Засовывает руку в карман. Достает конверт и подходит ко мне.
Не так близко, Грейнджер. Дистанцию.
- Простите, сэр. Я... я... постоянно думаю о работе по трансфигурации...
Главное не касаться ее пальцев. Не касаться.
Черт.
- До завтра, профессор.
До завтра?! Снейп, она просто девчонка. Не понимает, кому и что можно говорить.
- Грейнджер. До завтра вы будете говорить своему дружку, если он у вас вообще появится. А у меня большие сомнения насчет этого.
Не перегнул ли палку?
Перегнул.
Руки в кулаки. Щеки краснеют.
С гордым видом разворачивается и медленно идет по коридору.
Я понимаю, что... Что до сих пор ощущаю на кончиках своих пальцев тепло ее руки.
Тебе пора лечиться, Снейп. Немедленно.
Иначе в следующий раз ты не сможешь сказать ей - Грейнджер.
Только Гермиона.
А грязнокровки - этого не ценят. И никогда не ценили.
Глава 1. Зима.
Воспоминание от 24 декабря.
Многие студенты уехали, и я, наконец, мог спокойно бродить по коридорам, полностью погрузившись в свои мысли. И не прерываться, чтобы снимать с факультетов баллы.
Поттер остался в школе.
Дамблдор лишь улыбается и говорит, что шляпа, видимо, ошиблась, направив Поттера в Гриффиндор. За эту ошибку я готов сказать ей: "Спасибо".
Сидел в своей комнате и читал "Непростительные заклятия. Самооборона". Чушь чушью.
Вышел эльф. Положил маленькую коробку на стол.
Дамблдор. Поздравляет из года в год.
Открываю. Мармеладная фигурка имени меня.
"Чудесный" подарок.
Кинув это недоразумение обратно в коробку, выхожу в коридор.
Уже поздно. Вот-вот наступит Рождество.
В подземельях не видно ни души. Медленно иду. Совсем медленно. Опять возвратилась головная боль.
Рождество... "Счастливого Рождества!" - желает мне не понятно откуда взявшийся Санта на летающих оленях. "Счастливого", - говорю я, отправляя Санту в небытие.
Остался Поттер. Осталась Грейнджер. Ох, уж эта хваленая гриффиндорская поддержка. Могла бы уехать домой и есть мармеладные дольки.
Кто-то бежит за мной. Судя по тому, что оно делает это совсем не слышно... Эльф. Еще одна коробка. Опять Дамблдор? Нет, еще одна мармеладка на сегодня - это слишком.
Читаю на листе, прикрепленном к коробке: "С Рождеством."
Гермиона?!
Открываю. Книга.
Люциус... И как я мог подумать, что она...
Сегодня ночью я уже точно не лягу. Такого дерьмового настроения на Рождество у меня не было еще никогда. Точнее оно всегда было дерьмовым. Но сегодня... Позволив себе подумать, что я нужен кому-то в этом мире, и, обманувшись на этот счет, я испортил себе настроение окончательно.
Думать в одиночестве становится невыносимо. Иду по направлению к кабинету Директора.
Зачем? Зачем одиночке-Снейпу идти к кому-то?
Да потому что невыносимо болит внутри. И одиночество усиливает эту боль во много раз.
Дамблдор хоть чаю предложит. С мармеладом.
- До свиданья, директор.
Поттер-поттер...
- Северус! Решил поздравить меня с Рождеством?
- Директор, вы уже давно меня знаете, чтобы не делать на мой счет таких... не очень соответствующих мне, предположений.
- Гарри, Гермиона, не смею вас больше задерживать. Как видите, у меня гость.
Гермиона?...
Поттер и она выходят из кабинета.
- Да уж.... Видим...
Еле слышно произносит Поттер.
- Могу исправить.
Произношу я.
- Ну что вы, мальчики! Могли бы хотя бы в Рождество не ссориться. Да, Гермиона?
Она смотрит на Дамблдора. Затем на меня. Опять на Дамблдора, и слегка кивает.
Я не успеваю сдержать улыбку.
- Ну, ладно, ребятки, давайте в свои комнаты.
Оба студента обходят меня, чуть ли не за километр.
- Чаю, Северус?
- Да.
- Да?
- Да, директор. Чаю.
Дамблдор передает мне чашку и садится напротив меня.
- В чем дело, Северус?
Я молчу. Я уже давно молчу. Обо всем.
- Метка?
Да причем тут метка... Нет, она, конечно, начала доставлять некоторое неудобство, но директор знал, что для меня это дело привычное.
- Грейнджер?
Что?! Ладно бы еще Поттера назвал, но ее... Какого...?
- Директор, причем тут Грейнджер?
- Я бы это от тебя хотел услышать.
Медленно поднимаюсь.
- Директор. Если бы Грейнджер не была в таком тесном контакте с Поттером, я бы не знал даже ее фамилии.
- Не бери на себя слишком многого, Северус. Ты можешь не выдержать.
- Меня ждет работа, профессор.
- С Рождеством тебя!
Выхожу из кабинета. Мысли совершенно спутаны.
Но одно я осознаю четко.
Я не должен думать о Грейнджер. Никогда.
Воспоминание от 17 января.
Очередной вызов Дамблдора. Директор говорит мне, что Поттер начинает напоминать ему Лорда.
У парня, не переставая, болит шрам, а значит Волдеморт возвращает свою силу. Медленно, но уверенно. Как он вообще умудрился выжить, после того как Авада не сработала на Поттере?
Даже умереть достойно не может. Цепляется за каждую ниточку, держащую его с этим миром.
Тролль был первым подарком-звоночком от моего бывшего босса.
Все нормальные дети сидели и дрожали в своих комнатах, а наша золотая троица, как обычно, оказалась не в том месте и не в то время. И ведь смогли одолеть эту тупую громилу...
Уизли? Несмотря на его многочисленную магическую родню данный экземпляр человеческого рода не блистает познаниями в магии.
Поттер? На первой же моей паре он показал все свои умопомрачительные знания.
Грейнджер. Всё в этой тройке держится на ней. Она не позволяет этим двум юнцам лезть туда, куда им совсем не нужно лезть. Конечно, эти два придурка ее не слушаются. Но она хоть что-то делает. В отличие от Дамблдора.
Этот только говорит: "Главное, чтобы мальчик вырос и ненавидел Волдеморта".
А на то, КАКИМ вырастет Поттер, директору наплевать.
Ну что ж, живите Поттер. Надеюсь, рядом с вами всегда сможет оказаться Грейнджер.
Только ее знания позволяют вам не подохнуть как собаке, только ее постоянное нытье об учебе не позволяет вам опуститься на уровень "тролля".
И ведь что за жизнь, а?
Одна грязнокровка изменила мою жизнь. Вторая... Сама того не зная, тоже ее меняет.
Воспоминание от 14 февраля.
В нормальных школах в этот день нет пар. В нормальных. Наша к данной категории не относится.
Эти смазливые мордашки... Уже на 1 курсе гоняются друг за другом с валентинками в руках, смотрят с какой-то глупой надеждой на эти маленькие куски картона, бумаги, фольги (у кого на что хватает фантазии и дури). Такие наивняшки... Покажите, куда блевать.
"Любимый" директор поздравил меня с Днем Святого Валентина еще с утра. Слава Богу, Люциус до этого не додумался. Додумается... Crutio ему в...
Не то чтобы я ненавидел этот день. Отнюдь. Эванс до 4 курса дарила мне крошечные коробочки со всякой ерундой. Я выкинул все ее презенты в тот день, когда она умерла.
- Ты собираешься кому-нибудь послать валентинку?
- Гарри! Можно подумать, ты уже кому то отправил!
- Хагриду... Дамблдору... Макгонаггал... От нас троих, естественно.
- Ты занимаешься ерундой...
- Ой, если бы я и Снейпу отправил, ты бы тут от радости прыгала.
- Прекрати! Профессор Снейп не входит в число тех людей, кого бы я сегодня хотела поздравить. Вы уже надоели со своими шуточками. Ты и Рон.
- Извини, Гермиона. Пойдем в зал. Наверняка уже многие собрались. И Снейп, держу пари, сидит за учительским столом, выискивая для себя новых жертв.
- Профессор Снейп, Гарри...
Она легонько ударила Поттера по голове.
- Ну, профессор, профессор...
Чуть ли не бегом отправились на этот дурацкий спектакль, который устраивает для всех Дамблдор.
"Профессор Снейп не входит в число тех людей, кого бы я сегодня хотела поздравить".
Конечно. Профессор Снейп ни у кого в таких списках не числится. С чего бы вообще ему быть в них? Кто захочет поздравить "сальноволосого ублюдка"?...
Тот же Дамблдор.
Думает, что использует меня также как и Поттера.
Как бы ни так. У меня всегда есть план. Запасной. На случай неудачного воплощения первого.
Никто не может командовать мной.
Тем более этот мармеладный царёк.
Тем более эта лохматая грязнокровка.
Глава 1. Весна.
Воспоминание от 12 марта.
Порой мне кажется, что я окончательно запутался в своей жизни. Сегодняшний день - не исключение.
Мне не дает покоя мысль, что Квирелл как-то связан с Темным Лордом. Слишком он прост. Слишком лишен амбиций, на первый взгляд.
Я человек, столько лет скрывающий самого себя под различными масками, чувствую фальшь за километр. А от этого придурка с чалмой на голове так и разит враньем.
Я замечаю иногда, находясь рядом с ним, кратковременные выбросы магии. Темной магии. А ведь он преподаватель ЗОТИ.
Дамблдор просто издевается надо мной, беря на эту должность кого угодно, любых людей, только не меня.
"Северус, ты бывший Пожиратель Смерти. Боюсь, родители учеников не совсем правильно всё воспримут".
Брось! Кому ты это заливаешь?
А то, что я зелья преподаю - это ничего? Это некоторых особо осведомленных родителей и Министерство устраивает?
Ты смеешься надо мной, старый упрямый баран.
Ты возомнил себя режиссером, руководящим актерами-марионетками, ты делаешь всё для того, чтобы твои куклы-люди не отступали от сценария.
И ведь, сукин ты сын, в итоге всё выйдет по-твоему!
Почему?! Почему тебя сравнивают с Темным Лордом? Почему считают, что ты один из величайших магов в мире?
Ты - манипулятор! Бездушный, бессердечный, эгоистичный, самовлюбленный манипулятор!
Сколько жизней ты испоганил? Сколько жизней ты погубил?
И, главное, ради чего? Ради удовлетворения собственного эго.
Ты. Это ты убивал мою душу методично, шаг за шагом. Не Лорд, а ты! Ты позволил Реддлу убить Эванс. А ведь у тебя была возможность спасти ее. А ты не сделал абсолютно ничего! Даже пацана оставил магглам. Магглам! Прекрасно осознавая, что если старшая Эванс презирала младшую, то и сынка ее презирать она будет точно.
Тебя это хоть на миг смутило? Нет. Ни на миллионную долю секунды.
Поттер обожает тебя только за одно то, что ты подарил ему мантию его папашки. Как же мало надо этому четырехглазому!
Если бы он только знал, что твоя беспечность стала одной из причин смерти его родителей... Тогда бы он не боготворил тебя. Он бы тебя ненавидел.
Вместо этого он ненавидит меня.
Мне плевать, конечно. Одной ненавистью больше, одной - меньше.
Но твой ореол святости в последнее время меня все чаще и чаще выбешивает.
Думаешь, это ты наставил меня на путь истинный? Нет. Ты этот путь у меня украл.
Пожиратели долго не живут, как и мракоборцы. А мне смерть тогда была нужна как воздух. Ты же растянул эту смерть на десятилетия...
Всё бы было более-менее терпимо, если бы ты не решил сделать из меня плохого героя. Героя, которого все ненавидят, но который в конце всех действий открывается зрителям с лучшей стороны, перед тем как умереть.
Ты приготовил для меня именно такой конец.
А до этого годы в одиночестве и боли. Без любви, без нежности, без счастья... Без Эванс.
Оставил для меня только зло, тоску и страх.
Ты - последняя сволочь магического мира, Дамблдор.
Ненавижу.
И всё же подчиняюсь твоим приказам.
Ты думаешь, я безмерно тебе предан?
Нет... Ты так не думаешь. Чего-чего, а уж ум у тебя был всегда.
Ты знаешь, что мне некуда податься. Что я один. Живой мертвец.
И теперь, когда ты заметил, что Грейнджер мне не безразлична, решил припугнуть.
Да. Ведь из-за этого вся твоя игра может закончиться совсем не так, как ты запланировал.
Я позволил себя почувствовать хоть что-то кроме злобы, и ты тут же напомнил мне о том, что я не должен был этого делать. Это не по твоему сценарию.
Да пошел ты к черту, Дамблдор!
Мне дорога эта малявка.
Мне дорог каждый ее волосок.
Я волнуюсь за нее, когда Поттер втягивает ее в свои неприятности.
Даже ее вечно поднятая на моих парах рука дорога мне.
А ты... Ты предостерегаешь меня? От чего, Дамблдор? От любви? От радости?
Ты весь гнилой внутри. Твоя душа изъедена червями тщеславия. Твое сердце давно подчиняется разуму.
Ты - не человек. Ты - машина.
- Северус, зайди, пожалуйста, ко мне.
- Да, директор.
Через 15 минут начинается пара. Первый курс. Грейнджер.
И я не позволю этой неубедительной пародии на Шекспира задержать меня хоть на секунду.
Воспоминание от 16 апреля
- Грейнджер! Вы так и будете валяться?
Упала на лестнице, лежит. И смеется.
Ответа не последовало.
И что делать? Подать ей руку?
Обойдется. Нравится лежать на каменных ступеньках - пусть лежит.
Только обойти ее как? Слишком тут узко. Придется переступить.
- Ублюдок.
Слышится позади.
Грейнджер, вы забыли добавить прилагательное "сальноволосый".
- 10 баллов с Гриффиндора за неуважение к преподавателю.
- А об уважении к студентам, вы, похоже, и не слышали!
- И 30 баллов за пререкания.
Ну вот. Теперь можно спокойно идти на пару.
- Ты в порядке? Тебе помочь?
- Нет, Рон, спасибо.
И всё еще ржет. 40 баллов снял с ее обожаемого факультета, а ей по барабану!
- Опоздаете на занятие хоть на секунду - сниму по 50 баллов. И потом угорайте, сколько вашей душе угодно.
- Во-первых, профессор, угорают на пожаре, а во-вторых, это вообще не ваше дело.
- Вижу, долгое общение с Поттером и Уизли привели к вашей деградации, мисс Грейнджер.
- И в чем же я деградировала?
Да вы дожидаетесь.
- С удовольствием отвечу на этот вопрос сегодня в 7. На взыскании.
Поттер и Уизли облегченно вздыхают, понимая, что к ним взыскание не относится.
- Вы что-то умеете делать с удовольствием, сэр?
Маленькая несносная чертовка.
- Вот вы и проверите, Грейнджер.
- Проверять будет ваша подружка, если она вообще у вас когда-нибудь появится. В чем я очень сомневаюсь.
ЧТО? Совсем страх потеряла.
Наклоняюсь к ней и говорю так, что меня слышит только она.
- Мисс Грейнджер, аккуратнее подбирайте слова. Мне бы не хотелось применять к вам Imperio.
- Таким словам, профессор, меня учите вы. И не пугайте меня тем, чего никогда не сделаете.
- Не сделаю, Грейнджер?
Говорю я еще тише, и еще ближе наклоняюсь к ней.
- Нет.
Отвечает она еле слышно.
Запах ее духов соединяется с запахом трав, которыми пропитана моя мантия.
Я немного отстраняюсь и смотрю ей в глаза.
Она пытается. Да. Не отвести свой взгляд.
Но, всё же, не выдерживает и отводит.
Гермиона Джин Грейнджер. А ведь минуту назад вы были такой храброй.
Отхожу от нее. Бросаю:
- 15 баллов с Гриффиндора.
Поднимаюсь по лестнице.
- Сальноволосый ублюдок.
Да, Грейнджер. Теперь правильно.
Воспоминание от 28 мая.
Да кто же знал, что этот бородач добавит 170 баллов Гриффиндору! Этим троим, да еще и Лонгботтому.
Мама мия. Мир сошел с ума.
И теперь эти наглые гриффиндорцы в черных мантиях с красной окантовкой поют дифирамбы своим "спасителям".
"За лучшую игру в шахматы в истории Хогвартса я присуждаю
факультету Гриффиндор пятьдесят очков! За умение использовать холодную логику перед лицом пламени я присуждаю факультету Гриффиндор пятьдесят очков! За железную выдержку и фантастическую храбрость я присуждаю факультету Гриффиндор шестьдесят очков! Надо быть
достаточно отважным, чтобы противостоять врагу, но не меньше отваги требуется для того, чтобы противостоять друзьям. И за это я присуждаю десять очков мистеру Невиллу Лонгботтому". *
Сволочь. Лицемерная сволочь.
Ликование понемногу утихает. Студенты доедают последние куски пирога и начинают выходить из зала.
Один за другим.
С каждым вышедшим мне становится легче дышать.
Дамблдор поглядывает на меня словно хочет сказать: "Ну вот, Северус, моя игра становится всё интереснее".
Угу. Интереснее не куда. Рисковать своей задницей ради спасения Поттера, магглов и грязнокровок.
Всю свою жизнь мечтал об этом.
- Профессор Снейп?
Грейнджер... Ну, можно было, хоть в последний день перед долгожданным отпуском не портить мне настроение?
- Да, мисс Грейнджер.
Отвечаю тоном "отвали от меня как можно скорее".
Но ее, по-моему, это нисколько не смущает.
- Профессор, вы наверняка знаете, что...
- Да, Грейнджер, я знаю, что, видимо, у вас и у ваших милых друзей мозгов нет и не было никогда. Иного объяснения тому, зачем вы полезли за философским камнем, у меня нет.
- Мы решили, что вы хотите украсть его, сэр. Поэтому...
Какие "смышленые" нынче детки.
- Поэтому вы пошли ночью повеселить музыкой Пушка, сыграть в шахматы, полетать на метлах, выпить зелье и посмотреть на себя в зеркало?
- Профессор... Я, Рональд и Гарри сожалеем о том, что подумали о вас, как о воре. Мы...
- Мы приносим свои извинения, не так ли? Только где они? Ваши Рональд... и Поттер?
- Они очень торопились, профессор.
- Вам бы тоже следовало.
- Но я хотела...
- Хотела получить взыскание и снятые баллы уже за следующий год?
- Профессор Снейп!
Мне не нравится этот ее тон. Очень быстро она эти слова проговорила. И взгляд бегает с одного предмета на другой.
- Я восхищаюсь вашей логикой, профессор. Уверена, что загадка с зельями была придумана именно вами. Вы... Ваше стихотворение... Никогда бы не подумала, что вы неравнодушны к поэзии.
- Я равнодушен к поэзии, мисс Грейнджер.
- Но вы написали...
- Это было давно. И для дела.
- Но вы бы могли написать загадку и не в стихотворной форме!
- Мисс Грейнджер, вы так переживаете за профессора Снейпа-поэта, что, может быть, и стихотворение выучили?
Она смотрит на меня. Ну, конечно. Выучила.
- Я...
- Не могли бы продемонстрировать?
- Сэр, боюсь, тогда я точно опоздаю!
- Львиное сердце чего-то боится, мисс Грейнджер?
Задел за живое.
- Хорошо.
Поправляет волосы, секунду собирается с мыслями, и:
Опасен тот, что перед вами, а безопасность - позади.
Двое укажут вам путь - будь хладнокровен, чтобы его найти.
Один из семи - позволит пройти вперед.
Другой (стоит только выпить) - обратно тут же вернет.
И яд крапивы содержится в двух из нас.
Трое из нас так мИлы, что с радостью отравят вас.
Выбирайте зелье - иначе останетесь здесь навсегда.
Четыре подсказки даю вам. Не справитесь - Ваша беда.
Злая крапива прячет слева яд,
А двое, стоящие в разных концах,
Если двинуть вперед, превратят вашу жизнь в ад.
Да и ни карлик, и ни гигант смерти вам не желают;
И близнецы (вторые слева и справа) различны на вид,
Но вкус вам один предвещают. **
И когда она успела его выучить? Всезнайка. Она вообще кроме учебы и самосовершенствования чем-то интересуется?
- Я, правда, должна идти, профессор.
- Да, конечно, идите Грейнджер. Думаю, еще одного монотонного прочтения моего стихотворения я не перенесу.
- Всё было так плохо?
Да нет, Грейнджер. Вы прочитали замечательно.
- Мисс Грейнджер, поезд вот-вот уйдет.
- Значит, увидимся в следующем году, сэр?
- Куда же я от вас денусь, мисс Грейнджер.
Улыбается. Берет чемодан и идет к двери.
Как там у Толстого? "Если она обернется - будет моей женой"
Остается шага три до выхода. Грейнджер всё еще не поворачивается.
Что ж, я - не Болконский, да и она - не Ростова.
Один. Два. Три.
Прощ... Договорился. Точнее, додумался. Нет - домечтался.
Гермиона повернулась и посмотрела на меня. Ее ладонь как-то очень нервно дернулась, но помахать мне она все же не решилась.
Четвертый шаг и девочка исчезает за дверью.
Она повернулась, Снейп.
Эта маленькая грязно...
Гермиона повернулась.
- Северус, я смотрю, Гермиона по достоинству оценила твое творчество?
Тебе то какое дело, а?
- Директор. Мое достоинство она еще не лицезрела.
- Северус...!
А что, Северус?
- Да, директор.
- Ей 12 лет.
- Я еще не совсем слепой, чтобы этого не заметить.
- Тогда чего ты добиваешься?
- Вам виднее, директор. Это вы у нас великий волшебник.
Встаю из-за стола и направляюсь в свою комнату в родных подземельях.
А сердце бьется как у воробья.
Северус Снейп, ты хоть сам знаешь, чего добиваешься?
Да всё ты знаешь.
Имя Гермионы Грейнджер стало для тебя синонимом надежды.
Надежды на счастливое будущее.
Без Дамблдора, без Реддла.
Будущее, в котором ты не будешь думать о смерти, как о единственном спасении.
Будущее, в котором Гермиона Грейнджер будет любить тебя.
* - взято с сайта https://hghltd.yandex.net
** - перевод Juliet Linus
Глава 2. Золотая лихорадка
1994- 1995гг
Воспоминание от 24 сентября.
Воспоминание от 24 сентября.
- Профессор Снейп! Профессор!
- Гермиона, не ори так, я не глухой.
- Профееееессор!
Неохотно поднимаюсь со стула и иду в лабораторию.
- Профессор…
Мой взгляд падает на маленький котел, в котором уж очень сильно лопаются пузыри.
- Гермиона?...
- Я… Я совсем на чуть-чуть отвлеклась и … Совсем немного, правда… Пересыпала.
- Судя по тому, как зелье опасно булькает, пересыпала ты больше чем «немного».
- Я бы сама всё исправила, но… Вдруг я…
- Что я?
- Ну, я боюсь, что совсем всё испорчу.
Глупая-глупая девочка.
- Грейнджер.
Говорю я специально, чтобы заставить ее посмотреть на меня.
- Вы испортили всё, что уже могли. На сегодня – достаточно. Можете идти.
- Но, профессор…
- Я не дам тебе книгу.
- Но я же не специально!
- И что? Мне теперь часа три разбираться с тем, что ты натворила с зельем.
На самом деле это не займет у меня и двух минут.
- Ну, пожалуйста…
Говорит она, теребя рукава.
- Нет. Ты перепутала. Я же говорил тебе, что это зелье важно, что оно…
- Оно нужно для того, что бы вы могли, наконец, выпустить свою работу. Я всё помню, профессор Снейп.
Она берет мою ладонь и слегка сжимает.
- Пожалуйста, дайте книгу.
Мой маленький пушистый львенок.
- Какую?
Сдаюсь я.
- Вот эту. Я давно хотела почитать что-нибудь из истории школы, но в библиотеке все те книги, которые сначала показались мне интересными, на самом деле оказались ужасно скучными.
- Для книжного червя литературные произведения не могут быть скучными.
Вынимаю свою ладонь из ее и направляюсь к стеллажам.
- Я не червяк!
Ладно. Червячок.
- Профессор, вы сами доварите зелье сегодня?
- Гермиона, у тебя с памятью плохо?
- С памятью у меня всё в порядке, профессор.
- Тогда не напомнишь ли ты мне, что я сказал тебе пару минут назад?
- Так это значит у вас с памятью плохо?
- Грейнджер!
- Профессор.
- Я ведь сниму с Гриффиндора…
- Вообще-то я не обязана…
- Ты сама захотела.
- Откуда же я…
- Ты знала.
- Ну ладно, я знала.
Щеки её раскраснелись, глаза блестят. И она отчаянно сопротивляется моему проникновению в ее мысли.
- Не лезьте в мою голову!
- Не позволяйте мне этого.
- Вы же со мной на ты! Что перепрыгиваете?! И хватит копаться в моих мозгах!
Так я и знал, что это они освободили чертового Блэка.
- Иди.
За меня она бы так не переживала, как за эту псину, кишащую блохами.
- Профессор Снейп…
- ИДИТЕ, Грейнджер.
- Я всё объясню!
- Вон.
Еле сдерживаю гнев. Еще секунда и я разнесу здесь всё к чертовой матери.
Берет книгу со стола, перелистывает пару страниц, кладет обратно.
Маленькими шагами, аккуратно, ступает по полу, направляясь ко мне.
- Я же ясно сказал…
- Простите, - говорит она, и ее руки обвивают мою шею, а я сижу, не шелохнувшись, и сдерживаю себя, чтобы не обнять ее в ответ.
Это не продлилось и пяти секунд.
- Я всё же приду завтра, профессор. Можно?
Ну и что я ей могу ответить?
- Идите, Грейнджер. Уже поздно. Ваш декан и так смотрит на меня как на врага народа.
- По моим наблюдениям, профессор, мой декан всегда на вас так смотрела.
- А по моим наблюдениям, старосты факультетов и преподаватели не очень-то любят разгуливающих после отбоя студентов.
- Когда-нибудь я буду старостой.
Не сомневаюсь.
- Иди спать, Гермиона.
- Хорошо…