"Герой нашего времени" — первый в русской прозе лирико-психологический роман. Лирический потому,
что у автора и героя "одна душа, одни и те же муки". Психологический потому, что идейным и сюжетным центром
являются не события, а личность человека, его духовная жизнь. Поэтому психологическое богатство романа
заключено именно в образе "героя времени". Через сложность и противоречивость Печорина Лермонтов
утверждает мысль о том, что нельзя до конца все объяснить: в жизни всегда есть высокое и тайное, которое
глубже слов и идей.
Одной из особенностей композиции является последовательное раскрытие тайны. Лермонтов ведет
читателя от поступков Печорина (в первых трех повестях) к их мотивам (в 4 и 5 повестях), то есть от загадки к
разгадке. При этом мы понимаем, что тайной являются не поступки Печорина, а его внутренний мир, психология.
Автор использует принцип хронологической инверсии (отказ от последовательного изображения). Такая
композиция в точности соответствует "разочарованной", противоречивой личности человека.
В первых трех повестях ("Бэла", "Максим Максимыч", "Тамань") представлены лишь поступки героя.
Лермонтов демонстрирует примеры печоринского равнодушия, жестокости к окружающим его людям, которые
показаны либо как жертвы его страстей (Бэла), либо как жертвы его холодного расчета (бедные
контрабандисты). Невольно напрашивается вывод, что психологическим нервом Печорина является власть и
эгоизм: "Какое дело мне, странствующему офицеру, до радостей и бедствий человеческих?" Но не все так
просто. Вовсе не так однотипен герой. Перед нами одновременно совестливый, ранимый и глубоко страдающий
человек. В "Княжне Мери" есть рефлексия Печорина. Он понимает скрытый механизм своей психологии: "Во
мне два человека: один живет в полном смысле этого слова, другой мыслит и судит его". А позже Григорий
Александрович открыто формулирует свое жизненное кредо: "Я смотрю на страдания и радости других только
в отношении к себе, как на пищу, поддерживающую мои духовные силы..." Далее Печорин развивает целую
теорию счастья: "Быть для кого-нибудь причиной страданий и радости, не имея на то никакого положительного
права, — не самая ли это сладкая пища нашей гордости? А что такое счастье? Насыщенная гордость".
Казалось бы, умный Печорин, знающий, в чем состоит счастье, и должен быть счастлив, ведь он постоянно и
неутомимо пытается насытить свою гордость. Но счастья почему-то нет, а вместо него — утомление и скука...
Почему же судьба героя так трагична?
Ответом на этот вопрос является последняя повесть "Фаталист". Здесь решаются уже проблемы не
столько психологические, сколько философские и нравственные.
Повесть начинается с философского спора Печорина с Вуличем о предопределении человеческой жизни.
Вулич — сторонник фатализма. Печорин же задается вопросом: "Если точно есть предопределения, то зачем
же нам дана воля, рассудок?" Этот спор проверяется тремя примерами, тремя смертельными схватками с
судьбой. Во-первых, попытка Вулича убить себя выстрелом в висок, окончившаяся неудачей; во-вторых,
случайное убийство Вулича на улице пьяным казаком; в-третьих, отважный бросок Печорина на казака-убийцу.
Не отрицая саму идею фатализма, Лермонтов приходит к мысли о том, что нельзя смиряться, быть покорным
судьбе. Таким поворотом философской темы автор избавил роман от мрачного финала. Печорин, о смерти
которого неожиданно сообщается в середине повествования, в этой последней повести не только спасается
от, казалось бы, верной гибели, но и впервые совершает поступок, приносящий пользу людям. И вместо
траурного марша в финале романа звучат поздравления с победой над смертью: "…офицеры меня
поздравляли — и точно было с чем".
Герой относится к фатализму предков двойственно: с одной стороны, он иронизирует по поводу их наивной
веры в светила небесные, с другой стороны — откровенно завидует их вере, так как понимает, что любая вера
— благо. Отвергая прежнюю наивную веру, он сознает, что в его время нечем заменить утраченные идеалы.
Несчастье Печорина в том, что он сомневается не только в необходимости добра вообще; для него не только
не существует святынь, он смеётся "над всем на свете"... А безверие порождает либо бездействие, либо
пустую деятельность, которые являются пыткой для умного и энергичного человека. Показывая мужество
своего героя, Лермонтов одновременно утвердил необходимость борьбы за свободу личности. Григорий
Александрович очень дорожит своей свободой: "Я готов на все жертвы, кроме этой: двадцать раз поставлю
свою жизнь на карту, но свободы своей не продам". Но такая свобода без гуманистических идеалов связанна с
тем, что Печорин постоянно пытается подавить голос своего сердца: "Я давно уже живу не сердцем, а
головой".
Однако Печорин не самодовольный циник. Выполняя "роль палача или топора в руках судьбы", он сам
страдает от этого не меньше, чем его жертвы, весь роман — это гимн мужественной, свободной от
предрассудков личности и одновременно реквием одаренному, даже гениальному человеку, который не смог
"угадать своего высокого назначения".