— Ничего этого не было, — кое-как выдавила Катрина, дрожа всем телом и безуспешно пытаясь унять эту дрожь. — Я слишком много выпила… или свалилась с чертовой лестницы в том кошмарном баре… или это все сон. И ты — наилучшее этому доказательство…
— Вот как? — отозвался Миклош. — И отчего же ты так решила?
— Ну… просто посмотри на себя, — пробормотала Катрина, попятившись от него на пару шагов. — И на меня. Ты красив, обаятелен, а я…
— Красавица, — с улыбкой перебил ее Миклош. — Ты ведь это хотела сказать, верно?
Катрина покраснела до ушей. Она хотела сказать совсем другое, но Миклош и так это знал. Верно?
— Да, верно, — вслух ответил он. И перевел взгляд на двери отеля. — Ты проведешь сегодняшнюю ночь в этом отеле? С ним?
Катрина, еще не оправившись от потрясения, молча кивнула. И тут же помотала головой, отрицая собственное невысказанное утверждение.
— Стало быть, ты все знаешь и принимаешь, — негромко произнес он, властно прижимая ее к себе и чувствуя, как внутри его разливается странное тепло.
— Я не верю в вампиров, — упрямо пробормотала Катрина.
— Правда не требует, чтобы в нее верили, — процитировал Миклош расхожую поговорку бессмертных.
— У тебя… — Катрина едва нашла в себе силы, чтобы выговорить это слово, — клыки.
— Да.
— И ты пьешь кровь? И за счет этого существуешь? Кровь нужна тебе, чтобы продлить свое существование или для чего-то еще?
— Не только для того, чтобы продлить существование, но и это тоже.
— Покажи, как ты это делаешь.
Услышав это требование, Миклош опешил.
— Как, прямо здесь? — пробормотал он, совершенно оторопев.
— А где же еще ты собирался это сделать? — осведомилась девушка. — Что ты, кстати, делал в том баре? Ты туда часто ходишь? Каждую ночь, да?
— Я зашел туда вслед за тобой, — насупясь, ответил Миклош. — Я думал… я чувствовал…
— Дети, хватит ссориться, — прозвучал из темноты голос Кайла.
Взгляд старшего вампира встретился со взглядом Миклоша.
— Дестрати! Чем ты ухитрился привести в ярость всю свою семью? Пошли со мной. Быстро.
Кайл едва взглянул на них, как Миклош и Катрина тут же оказались в большой темной комнате, освещенной масляными лампами, а их длинные тени падали на изысканную старинную кровать.
Снова Миклош испытал почти благоговейный трепет. Как легко и непринужденно это проделано! Как просто и естественно Кайл демонстрирует свою силу! Миклош знал цену своим способностям, но Кайлу даже не понадобилось прикасаться к ним, чтобы перенести обоих одновременно и переместиться самому. Миклош считался одним из лучших мастеров переноса, эта процедура всегда стоила ему больших усилий. Какое изящество! Он мог бы править…
— Об этом даже и не думай, Дестрати.
Голос Кайла прозвучал холодно и ровно. Угрожающе. Затем старший вампир улыбнулся Катрине.
— Добро пожаловать, сударыня, — проговорил он, поднося ее руку к губам. — Прошу прощения, что все произошло так сумбурно, Дестрати, увы, дурно воспитаны. Уверен, Миклош вам все объяснит. Ты ведь это сделаешь, Миклош, не так ли? А я покуда займусь твоими сородичами, которые следуют за вами по пятам.
И Кайл исчез прежде, чем Миклош успел ему ответить.
Катрина, понятия не имевшая, где находится, лишь безмолвно смотрела на Миклоша.
Слова не приходили. Единственный способ все объяснить, который приходил ему в голову, — действия.
Рука Миклоша мягко легла сзади на шею Катрины, другой рукой он обвил девушку за талию и притянул к себе. Под легким нажимом его большого пальца она наклонила голову набок, и он, чувствуя, что это у нее получилось почти добровольно, наклонился и поцеловал ее.
Девушка задрожала всем телом и закрыла глаза.
Миклош коснулся поцелуем ее нежной шеи, затем раздвинул языком ее губы. Он смаковал ее вкус, наслаждаясь трепетом ее тела.
Наслаждение. Вот чего еще долго, очень долго не хватало в его существовании. За один этот вечер Миклош улыбнулся столько раз, сколько за многие, многие годы, вместе взятые. И в эту минуту губы его тоже дрогнули в улыбке, прежде чем отыскать на нежном горле Катрины тоненькую жилочку пульса.
Девушка даже не почувствовала ничего, но знала, что он укусил ее и сейчас пьет ее кровь, словно в фильме ужасов. Одно было для Катрины непостижимо: почему это не ужасает, не отталкивает ее. Вместо ужаса и отвращения она испытала глубокую… гордость. Она может дать Миклошу то, в чем он нуждается. Катрина сейчас ощущала себя желанной и прекрасной. Никогда прежде с ней не бывало ничего подобного, и она хотела, чтобы только это ощущение длилось вечно.
Девушка запустила пальцы в волосы Миклоша, притянула ближе его голову и, выгнувшись, теснее прильнула к нему. Уже подступали слабость и головокружение, но это для нее не имело никакого значения.
— Ты нужна мне, — прошептал Миклош, дыханием щекоча ее нежную кожу. — Ты мне очень, очень нужна, Катрина Франческа. Ты ведь это знаешь, правда? Скажи, что ты это знаешь. Скажи, что ты это чувствуешь.
Катрина не знала, как ему ответить. Одна только попытка думать об этом требовала невероятных усилий. Впервые в жизни Катрина целиком и полностью отдалась на волю того, что с ней… происходило.
И бог ты мой, как же это было прекрасно! Все, все, чего бы он ни хотел от нее, было прекрасно — только бы это удивительное ощущение продолжалось.
— Ты должна сказать, — настойчиво прошептал Миклош. — Скажи, Катрина. Дай мне разрешение.
О боже. Разрешение? Шутит он, что ли? Впрочем, это отчего-то показалось ей восхитительным. Восхитительно было знать, что он не станет — не сможет — продолжать без ее разрешения.
Катрина отчасти овладела собой. Тело ее пылало, охваченное желанием, подобного которому она не испытывала никогда и ни с кем. Она немного отстранилась — лишь для того, чтобы посмотреть на Миклоша.
И увидела только одно — сладостную боль, исказившую его прекрасное лицо. В уголке его рта влажно блестела капелька алой крови. Помимо воли Катрина протянула руку и коснулась ладонью его щеки. Кончиком большого пальца она смахнула капельку своей крови и заглянула в глаза Миклоша.
Руки его еще крепче прижали ее. Неужели она в ужасе отшатнется от него? Именно сейчас, когда так ему нужна?
Девушка приложила ладонь к своему горлу. Осторожно коснулась шеи, а затем подставила пальцы под свет свечи. На них тоже влажно блестела кровь.
Она вновь перевела взгляд на Миклоша, погладила его по щеке, и он закрыл глаза, трепеща от этого прикосновения. Рука Катрины соскользнула к его губам, и он поцеловал ее пальцы, покаянно слизывая с них следы крови. Затем наклонился ниже и поцеловал уже заживающую ранку, которую сам же и нанес.
Разрешение было дано.
Руки Миклоша приподняли блузку Катрины и скользнули под нее.
Девушка закрыла глаза, отдаваясь его ласке. Она позволила Миклошу утолить голод, и теперь настало время для утоления иных желаний.
* * *
— Она нужна мне.
Миклош произнес эти слова мрачно и с вызовом, глядя в глаза Кайлу. Они стояли в парадно обставленной столовой дома Кайла.
— Это прекрасно, Дестрати, но неужели ты думаешь, что твои речи или желания хоть в малейшей степени тронут Доминика либо Сарину?
Кайл покачал хрустальный бокал с красным вином, небрежно зажатый между средним и безымянным пальцами.
— Мое имя — Миклош, — нахмурясь, проговорил молодой вампир.
— Да неужели? — насмешливо отозвался Кайл. — Ты так долго был Дестрати, что не помнишь даже собственной фамилии. Теперь, отыскав нечто невероятно ценное, готов пойти ради него против собственного семейства. И вдруг выясняется, что тебя оскорбляет их родовое имя?
— Меня оскорбляет то, как ты его произносишь, — ответил Миклош и оглянулся на дверь спальни, где спала Катрина.
— Я бы сказал, что она не столько спит, сколько приходит в себя, — продолжил Кайл, отпивая глоток из бокала. — Ты сделал все, как я тебя учил?
— Ты же знаешь, что сделал, — процедил Миклош с отвращением. — Зачем спрашивать о том, что и так уже знаешь?
— Из вежливости, — пояснил Кайл и, допив вино, поставил бокал на каминную полку, рассеянно любуясь языками огня. — В отличие от тебя, Дестрати, я не забываю правил хорошего тона.
— Почему ты нам помогаешь? — спросил Миклош. — Нам — и особенно мне. Твоя ненависть к Дестрати давно уже так же знаменита, как твое могущество.
Кайл с минуту задумчиво разглядывал его, выразительно вскинув бровь при слове «нам».
— Тебе так важно знать, что мной движет?
— Очень, — ответил Миклош. — Я слишком хорошо помню поговорку о бесплатном сыре.
— Умный мальчик, — отозвался Кайл с добродушной усмешкой, на мгновение обнажившей клыки. — Я знал, что с тобой стоит иметь дело.
С этими словами он многозначительно глянул в сторону спальни, где была Катрина.
Миклош понял значение этого взгляда и кивнул.
— А теперь, Миклош, слушай внимательно, потому что повторять я не стану.
* * *
Сарина нервно мерила шагами залу Совета клана Дестрати и, как ни старалась, остановиться не могла. Вестей не было — ни из материального мира, ни из эфирного. Ее черные глаза встретились — уже в который раз — со взглядом бледных глаз Доминика, и в который раз он не нашел для нее ни слов ободрения, ни иных слов.
Когда в дверях наконец появился вестник, в зале Совета явственно прозвучал вздох облегчения. Вестник приступил было к церемониальному поклону, однако Сарина нетерпеливым взмахом руки остановила его.
— Говори! — властно повелела она. — Какие вести ты нам доставил?
Вместо ответа, вестник оглянулся на дверь.
На пороге стоял Кайл. Взгляд его скрестился со взглядом Сарины.
— Кажется, пресловутая невежливость Дестрати заразила и их предводителей, — холодно заметил Кайл.
Вестник наскоро поклонился Доминику и Сарине, затем Кайлу — и поспешил удалиться. Кайл вошел в залу и отвесил поклон Сарине. Доминику он лишь кивнул.
Доминик в ответ наклонил голову, — правда, движение это выглядело внешне неловким и чопорным. Кайл усмехнулся и тут же отвел незримую руку своей силы, давившую на затылок предводителя клана.
— Не трудись приседать в реверансе, Сарина, — промолвил он. — Не сомневаюсь, что за долгие века ты начисто разучилась это делать, если вообще умела.
— Ты здесь нежеланный гость, Предатель, — зловеще прошипела Сарина. — Тебе нечего делать в зале нашего Сове…
Кайл безразлично махнул рукой — и голос Сарины резко оборвался.
Вампирша схватилась обеими руками за горло, словно этот жест мог вернуть ей дар речи.
— О нет, Сарина, Кайл явился сюда именно по делу, — проговорил Доминик, вставая из кресла во главе стола, — правда, голос его при этом едва заметно дрожал. — Каилю несвойственно тратить время на пустяки, а также являться без повода там, где его не хотят видеть. Не так ли, Древнейший?
— Подхалимство тебе не к лицу, Дестрати, — небрежным тоном отозвался Кайл. — Вам обоим хорошо известно, что я не Древнейший.
С этими словами он указал рукой на Сарину, и она тут же подошла к Доминику, встала рядом с ним.
— Вы испуганы, — вслух проговорил Кайл. — Это хорошо. Полагаю, теперь вы меня выслушаете.
Суверен и его фаворитка дружно кивнули.
— Поскольку никого другого вы двое не пожелали бы слушать, я говорю сейчас как посредник.
— От чьего имени? — спросил Доминик.
— От моего, — прозвучал голос Миклоша.
Молодой вампир вошел в залу и остановился позади Кайла.
Сарина рассмеялась и заговорила прежде, чем Доминик успел сказать хоть слово.
— Что это значит? — осведомилась она, глядя то на Миклоша, то на Кайла. — Дурная шутка? Неужели ты, Миклош, стакнулся с Предателем? С отверженным. С тем, на кого ты сам же и охотился, чтобы представить его на правый суд. И он же теперь говорит от твоего имени?
— Именно так, — официальным тоном подтвердил Кайл. — От имени Миклоша Пейтира из клана Дестрати я бросаю вызов на Поединок за Власть.
Сарина расхохоталась.
— На каком основании? — спросила она.
— Тираническое правление некогда мудрого Совета Дестрати, вмешательство в дела и даже в личную жизнь тех, кто принадлежит к клану Дестрати, — жестко отчеканил Кайл. — Чтобы членам клана не было позволено даже самим выбирать себе нареченных? Это больше чем тирания, это — безумие зарвавшегося диктатора, и так больше продолжаться не может.
— Миклош, — сладким голосом проворковала Сарина, — все мы видели, все мы знаем, как могуществен Каиль. Его сила вошла в легенды. Он — Предатель, отверженный, которого не признает своим ни один клан. И мы должны поверить, будто ты бросаешь этот вызов по собственной воле?
Прежде чем Миклош или Кайл успели ответить на этот выпад, она повернулась к Доминику.
— Я считаю, что Миклош находится под воздействием чар Каилькирилрона Предателя! — провозгласила она, заносчиво оглянувшись на Кайла.
— Какие все-таки грубияны эти Дестрати! — пробормотал Миклош, обращаясь к Кайлу.
— Да уж, — с легкой усмешкой согласился тот.
— Пора это изменить, — прибавил шепотом Миклош и улыбнулся, а затем повысил голос, чтобы его слова расслышали и Доминик, и Сарина: — Суверен, я отвергаю это обвинение и хочу напомнить Сарине, что вызов на Поединок за Власть невозможно бросить под воздействием чар. Более того, если Кайл так легендарно могуществен и притом вправду желает обрести власть над кланом, ему нет нужды для достижения своей цели прибегать к чарам. Вызов остается в силе.
— И да будет призван Совет клана Дестрати! — провозгласил Кайл, подняв руки к сводчатому потолку.
И вскинул брови, убедившись, что на этот призыв не откликнулся никто.
— Какой театральный жест пропал втуне! — удрученно заметил Кайл и обвел взглядом Доминика и Сарину. — Стало быть, вы двое и есть весь Совет?
— А ты догадлив, Предатель, — с ненавистью процедила вампирша.
— Сарина, — вполголоса одернул ее Доминик. Голос у него был виноватый.
— Мне и в голову не приходило, что «тираническое правление Совета» — это вы вдвоем, — задумчиво проговорил Кайл, искоса глянув на Миклоша. — За этим столом должны сидеть по крайней мере еще десять советников. Столько народу пыталось разлучить Миклоша с его избранницей, но не говорите, что вы послали на это дело не только своих верных прихвостней, но и членов Совета. А-а… теперь мне все ясно. Сарина, я от тебя такого не ожидал. Честное слово.
Сарина смешалась и с опаской покосилась на Доминика.
На лице Миклоша отразилось непонимание.
— Она в тебя влюблена, — негромко пояснил Кайл, обращаясь к Миклошу. — И хотела, чтобы ты, когда решишь выбрать нареченную, либо достался ей, либо остался холостяком, не так ли, Сарина?
Доминик поглядел на свою верную помощницу и тайную любовницу. Она старательно отводила взгляд.
— Я исполнял все твои желания, — в голосе Доминика была беспримерная боль, — делал даже то, что мне самому не нравилось, — только бы ублажить тебя. Ты правишь кланом вместе со мной…
— Доминик… — начала Сарина.
— Хватит! — прорычал Доминик, оборвав ее резким взмахом руки. — Нам брошен вызов. Свои дела мы уладим позже. Если уцелеем.
Он перевел взгляд на Миклоша:
— Какое оружие ты выбираешь?
— Сила, и только Сила, — твердо ответил Миклош.
— Нет! — в ужасе вскрикнула Сарина.
— Да полно, Сарина, — зловеще ухмыляясь, вмешался Кайл. — Миклош все-таки джентльмен — в некотором роде — и не посмеет поднять руку на даму, если только у нее не будет оружия в руках. Тебе следовало больше времени посвящать изучению менее… вооруженных средств защиты. — Он перевел взгляд на Миклоша. — Вызов твой. Оставляю тебя на милость Провидения.
Миклош протянул ему руку. Кайл взглянул на нее, мгновение — всего лишь мгновение — поколебался, а затем крепко пожал ее. И ушел, без малейшего труда преодолев все охранные системы, окружавшие залу Совета клана Дестрати. Миклош покачал головой и в последний раз взглянул на Сарину…
* * *
— Любовь моя, проснись.
Услышав голос Миклоша, Катрина очнулась. Он был рядом и крепко обнимал ее. Странно, она даже не помнит, как он встал с постели. И почему на ней ночная сорочка? Где ее одежда? Что…
— Погоди, успокойся, — нежно проговорил Миклош и погладил ее по голове. — Знаю, — ласково продолжал он, — ты всегда мечтала стать принцессой. Что ж, теперь эта мечта, можно сказать, сбылась, хотя и не так, как ты ожидала.
Катрина начала было говорить, но тут их взгляды встретились. Мгновение — и она уже знала, что произошло. Она слышала мысли Миклоша и поняла: эта новая ее способность как-то связана с тем, что Миклош пил ее кровь. Иного объяснения тут не было.
Панический ужас охватил ее на краткий миг, когда до нее дошло, что на самом деле прошло уже несколько недель. Кайл оберегал ее здесь, покуда Миклош разбирался со своим семейством. Миклош бросил вызов предводителю клана, сразился с ним и, победив, занял его место. Но… как же Дэн, как же ее, Катрины, родня, ее работа?
Миклош отмахнулся от этой мысли небрежным жестом — точь-в-точь как тем вечером в баре.
Девушка многозначительно приподняла бровь.
Он посмотрел ей прямо в глаза.
— Тебе было скучно, — покаянно пояснил он.
Катрина невольно улыбнулась. Миклош просто очарователен, когда оправдывается. Она погладила его по щеке.
— Почему ты выбрал именно меня? — спросила она.
— Кайл говорит, потому что ты — половинка моей души, — ответил Миклош.
— Души, которой у тебя нет, — уточнила Катрина, испытующе разглядывая его.
Миклош отвел взгляд и кивнул.
— Почему Кайл помог тебе? Ты же охотился на него, верно? Разве он тебе не враг?
Миклош кивнул и тут же помотал головой, как сама Катрина в тот вечер, когда они познакомились.
— Он не друг мне, но больше не враг, — пояснил он. — Совсем не враг. Это он придумал представить тебя мертвой, а сам…
— А сам? — эхом повторила Катрина.
— Обучал меня раскрыть в полной мере свои способности, чтобы я смог бросить вызов предводителю Дестрати и занять его место, — продолжал Миклош. — Пришло время перемен. Наверное, мне тоже было скучно.
— Праздность доведет до греха, как любила говорить моя бабушка, — нервно хихикнув, заметила Катрина. — Значит, ты теперь — суверен?
— Клана Дестрати, — уточнил Миклош. — Не самый многочисленный вампирский клан, но самый могущественный.
— И в чем источник этого могущества? В тебе?
— Нет, — покачал головой Миклош. — Мы едины.
— Едины?
Миклош улыбнулся.
— Всему свое время, любовь моя, — ласково проговорил он. — Сейчас тебе нужно отдохнуть и подкрепиться.
— Я стала вампиром? — напрямик выпалила Катрина. — Ты укусил меня!
Миклош закатил глаза к потолку.
— Надо меньше смотреть телевизор, — шутливо упрекнул он. — Я сделал тебя не вампиром, а бессмертной. Как думаешь, почему мой клан так стремился помешать мне самому избрать нареченную? Неужели я обрек бы другую душу на муки ада? «Дестрати» означает «Губители». Я хотел погубить Каиля Предателя, а вместо этого нашел вторую половинку своей души. И я твердо намерен любить и лелеять ее — то есть тебя, моя милая, — до конца времен. Чтобы достичь этого, я должен был победить тех, кто хотел погубить меня. Доминик и Сарина никогда не позволили бы мне стать твоим нареченным.
Катрина обвила руками его шею. Миклош придвинулся ближе, чтобы поцеловать девушку, но она остановила его, приложив палец к его губам:
— Ты имеешь в виду, что мы теперь муж и жена?
— А ты хочешь услышать официальное предложение? — несколько опешив, осведомился Миклош.
— Нет, просто уточняю, — хихикнув, ответила девушка. — Хотя очень хочу, чтобы ты больше не принимал решений за меня. В наши дни так не принято.
— Дестрати дурно воспитаны, — заметил Миклош с лукавым смешком. — Кайл обожает напоминать мне об этом при каждом удобном случае. Быть может, ты, Катрина Франческа, выведешь нас из тьмы средневекового невежества.
Катрина громко застонала.
— Трина, — уточнила она. — Друзья зовут меня просто Трина. «Франческа» звучит так старомодно!
На лице Миклоша появилось обиженное выражение.
Катрина рассмеялась.
— Трина и Мик, — проговорила она, покачав головой. — Мамочке это понравится.
Глаза Миклоша округлились.
— Мамочке?!
Перевод Т. Кухты
Колин Глисон