Алексей Музычкин. Арнольд Лейн.
Зима 1779 года, Англия, герой повести – полковой писарь Арнольд Лейн, самовольно покинувший расположение своего полка для выполнения некой великой миссии, пытается объяснить в письмах к матери смысл этой миссии, а также описывает препятствия, которые вынужден преодолевать для выполнения предначертанного ему. Текст его писем, составивший основной текст повести, сопровождается развернутым предисловием переводчика и комментариями некоего эксперта, пытающегося найти некие рациональные объяснения фантасмагоричному содержанию писем героя.
Ольга Покровская. Спор. Рассказ
Очевидное-невероятное: два городских обывателя, любители порассуждать о разного рода аномальных явлениях и конспирологических схемах, неожиданно для себя задались странным вопросом: а не является ли новый генеральный директор градообразущего для их города предприятия – осанистый, респектабельный, обладающий способностями настоящего бизнесмена и администратора – реинкарнацией взорванного в своем Мерседесе предыдущего директора – оголтелого, с полутора извилинами в голове бандюги 90-х.
Елена Долгопят. Призрак. Рассказ
Герою, современному среднестатистическому горожанину средних лет, случайно попадает в руки упаковка аспирина со странными капсулами, герой выпивает одну из капсул, надеясь избавиться от головной боли, и неожиданно обнаруживает себя невидимым – такова завязка; ну а выяснение того, что может сделать со старинным сюжетом один из мастеров современной прозы, мы предоставляем самому читателю.
Владимир Березин. Последний классик. Эссе
О Солженицыне как последнем русском классике – «…русский классик всегда имел в биографии трагедию – войну или тюрьму, Севастополь, рубку леса (иногда бесконвойную), Семеновский плац, имел три-четыре романа, а под конец начинал пасти народы. Это входило в обязанности классика, а если человек отказывался писать романы или проповедовать, то неминуемо съезжал на разряд, а то и на несколько, в табели о рангах. Вот Лесков был удивительный писатель, а не было, слава Богу, у него тюрьмы и сумы, и вместо проповеди – не пойми что, только какое-то изумление русским человеком во всех страшных и трогательных проявлениях, и в результате – попал он в младшие классики».
СТИХИ
Подборки стихотворений Полины Барсковой «Стихи, 2017-18», Андрея Черкасова «Оформление фактов осенней жизни», Владимира Салимона «Раскаленный шар», Юрия Смирнова «Не дожидаясь ответа»,
Леты Югай «Урок чистописания» -
ФИЛОСОФИЯ. ИСТОРИЯ. ПОЛИТИКА
Сергей Нефедов. Красное знамя Иисуса
Про то, как устроены революции изнутри, про неизбежность пожирания ими собственных детей, собственных вожаков – эссе написано на материале восстания тайпинов в Китае 19 века, начинавшегося под флагами с Иисусом Христом и вылившегося в гражданскую войну с сотнями жертв, в том числе среди лидеров революции.
Елена Югай. Этнография языка в творческой среде в позднее советское время
«Человеку свойственно собираться в группы, искать отличия своих от чужих, и чем сильнее давление извне, чем опаснее кажется жизнь, тем острее потребность в людях, доверие к которым может быть абсолютным. В городской среде во второй половине ХХ века, после многочисленных и разнонаправленных процессов с одной стороны и создания унифицированного официального образа «советского человека» с другой, у многих возникло ощущение собственной инаковости. Но поиск «своих» производился не по внешним признакам, а в основном по речевому поведению …»
ОПЫТЫ
Леонид Карасев. Занимательная эстетика. Фрагменты
Продолжение публикации, опубликованной в №6 2015 года, – на этот раз автор начинает с вопроса о том, откуда и когда могло появиться в человеке то, что мы называем эстетическим чувством; попытка ответить на этот вопрос заставляет автора заново перебрать составные этого понятия.
ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЕ
Сергей Горбушин, Евгений Обухов. «До третьих петухов» как исповедь-завещание Василия Шукшина
Еще одна попытка расшифровать самый загадочный и емкий, с точки зрения двух литературоведов, текст «позднего Шукшина».
ЛИТЕРАТУРНАЯ КРИТИКА
Александр Мурашов. Безразличие к поэзии
О «психологических механизмах» восприятия стихотворного текста вообще и о процессах в самой поэзии, предполагающих новые формы взаимоотношения с читателем; один из итогов этого процесса автор формулирует так: «Проблема заключена в том, что поэзия, о которой идет речь, ставит шаг за шагом читателя перед повторяющимся вызовом, перед возможностью отказаться от чтения».
ПУБЛИКАЦИИ И СООБЩЕНИЯ