Дж. Хейли, Необыкновенная терапия. Терапевтические техники Милтона Эриксона, стр 10.
294 Zeig, J. К. (1985). Erfahrungen mit Milton H. Erickson: Eigentherapie, Supervision und Fallgeschichten. In: B. Peter (редакция) Hypnose und Hypnotherapie nach Milton H. Erickson (стр. 115).
295 Сравните Дж. К. Зейг "Встречи с Эриксоном. Необыкновенный человек, необыкно венная терапия" стр. 18.
на перегибы, заметные в последние годы, безостановочной коммерциализации НЛП, то рождается желание вернуть хотя бы крупинку духа Эриксона и Сатир, интересовавшихся прежде всего приходящими к ним людьми, а не их деньгами296.
Другой характерной чертой Эриксона было его вездесущее чувство юмора. Он был первым из известных терапевтов, который ввел юмор в терапевтическое лечение. До него, психотерапию считали занятием серьезным и ориентированным на проблемы. Эрик-сон показал, что она также может приносить радость. Джей Хейли так определил это, в уже цитируемом нами докладе:
"Одной из наиважнейших черт всей работы Эриксона было его чувство юмора. Он везде видел его и любил простые шутки и загадки, игру слов и фраз. Я считаю, что именно благодаря чувству юмора, Эриксон не использовал преогромной силы своего влияния. Часть абсурдной природы человека и его проблем, он акцептировал как нечто, что попросту существует. Позвольте, я приведу пример. Как-то я попросил его совета по вопросу молодой пары. Мужчина доводил свою жену до отчаяния, всюду ходя за ей. Прежде всего, по субботам, когда она занималась домом. Когда она входила в кухню - он шел за ней, когда выходила, он тоже выходил. Когда она пылесосила, ходил за ней из комнаты в комнату, наблюдая за ее работой. В этом и состояла ее основная проблема. Она сказала ему, что ее это раздражает. На что он ответил, что пытался бороться с этим, но у него не получается. Он поймал себя на том, что следит за ней и наблюдает, в то время кок она пылесосит. Я спросил Эриксона, что мог бы я сделать для решения этой проблемы. Эриксон сказал, что решение просто. Мне необходимо поговорить, с глазу на глаз, с женщиной, убедив ее
В современном НЛП просматривается тенденция к все менее интенсивной работе с причинами, условиями и моделями НЛП. Она обратно пропорциональна, числу курсов, каких появляется множество. Следствие этого - не только уход от первичных принципов нейролингвистического программирования, в перспективе также будет нарушена вера в него. Если всё большее число людей, со всё меньшим уровнем знаний, будет называть себя НЛП -терапевтами, НЛП - консультантами, или НЛП - тренерами, появится опасность, что огромный, скрытый в программировании потенциал, в перспективе не будет восприниматься серьёзно. Ричард Бэндлер говорил об этом в интервью для Вукадина Милоевича, в феврале 1992 года: "Положение таково, что в этой области работает множество хороших людей, но и множество личностей, пытающихся принадлежать к ней, не делая необходимой работы. Наша дисциплина ещё очень молода и неорганизованна. Сегодня появились тренеры, которых я не знаю даже по имени, а это означает, что всё большее число людей продаёт копии копий копий НЛП. Как я считаю, НЛП не должен преподавать тот, кто его не изучил. [...] Я не вижу знания темы у людей, назвавших себя тренерами НЛП, лишь потому, что перед этим они были терапевтами, обучились нескольким техникам НЛП, объединили их со всевозможными аспектами других направлений и начали предлагать практические курсы. [...] В течении 30 дней невозможно стать нейролингвистическим программистом. Я могу обучить кого-то, сделать практиком и сказать, что ему нужно тренироваться. Лишь тогда начинается работа, и она не состоит в расклеивании объявлений и предложении семинаров" ("Multimind. NLP aktuell" 1992, часть 1, стр. 42).
действовать, согласно моим указаниям. В следующую субботу она как всегда должна пылесосить, а если муж будет ходить за ней их комнаты в комнату, ей нужно проигноировать это. Когда же она закончит работу, то пусть вынет из пылесоса мешочек, пойдет в каждую комнату, где она пылесосила и расыпет мусор по полу. После этого она должна сказать «Ну вот и всё», оставляя пыль до следующей субботы, так, чтобы она всю неделю лежала на полу. Я проинструктировал женщину, именно так как порекомендовал это Эриксон. В результате её муж перестал ходить за ней по дому.
Юмор помогал Эриксону также в принятии своих физических проблем. Он сам считал их полезными, поскольку благодаря им обрел большую часть своего знания. Завершившаяся успехом борьба с первым приступом, была для него доказательством того, что в жизни можно справиться с любым заданием, если работать с выдержкой и систематически. Он любил трудные задачи и с удовольствием использовал шансы, в которых мог испытать свои способности.
Льюис Р. Уолберг (Lewis R. Wolberg), работающий в Нью-Йорке коллега Эриксона, описал эпизод, который согласно ему, был типичным для Эриксона. Уолберг безуспешно пытался загипнотизировать молодого мужчину, когда случайно пришел Эриксон. Молодой человек уже с раннего детства подвергался психотерапевтическому лечению и сумел привести в смятение многих психоаналитиков, поведенческих терапевтов и гипнотерапевтов. Уолберг также,в течение нескольких месяцев безуспешно пытался ввести его в состояние транса. Отчаявшись, он обратился к Эриксону, спрашивая сможет ли тот загипнотизировать пациента.
Эриксон принял вызов. Он перешел с пациентом в соседнее помещение. Время от времени Уолберг заглядывал туда, проверяя, что там происходит. Он увидел то, что и ожидал - пациент, это было заметно, наслаждался своим сопротивлением, был возбужденным и улыбался Эриксону. Однако к удивлению Уолберга, через два часа Эриксону удалось ввести пациента в состояние транса. В этом состоянии, последний испытал галлюцинации различных объектов, зверей. После этого опыта пациент сильно изменился, впервые он перестал себя контролировать. Теперь открылось, какой огромный страх он ощущал в глубине своей души. После того как был проломан первый лед, Уолбергу удалось вступить с ним в очень плодотворный контакт. В конце концов, он смог избавить его от симптомов. Сильное убеждение Эриксона в том, что он добьется своей цели, опять победило.
Еще одной удивительной чертой характера Эриксона было то, что казалось, для него не важно, как принимают его окружающие. Ему было все равно, когда пациенты проклинали его, за то что он
Haley, J. (1988). Milton H. Ericksons Beitrag zur Psychotherapie, стр. 9.
Сравните Дж. К. Зейг "Встречи с Эриксоном. Необыкновенный человек, необыкновенная терапия" стр. 9.
назначал им наиболее неприятные задания, для освобождения их от симптомов. Ему было достаточно удовлетворения от успешной помощи и все равно, что думают о нем окружающие. Чувство уверенности в себе, скорость и креативность, благодаря которым ему удавалось реализовать терапию даже во время огромных публичных выступлений, часто удивляли. Эриксон, в своей известной статье о технике конфузии при введении в транс, описывает случай, когда ему удалось загипнотизировать человека в самых неблагоприятных условиях299.
Это произошло во время доклада, который он читал для союза врачей. Один из присутствующих врачей проявлял огромный интерес к гипнозу. Этот мужчина представился Эриксону еще перед докладом. Он был намного выше и мощнее Эриксона. Эриксон с ужасом вспоминал его рукопожатие, при котором тот чуть не сломал ему пальцы. Этот человек очень внимательно слушал доклад и позднее во время дискуссии обратил на себя внимание весьма агрессивным и некультурным поведением. Когда Эриксон наконец попросил кого-нибудь из аудитории для демонстрации, именно этот врач, с шумом пробрался на подиум, громко объявив, что теперь покажет всем, как Эриксон не сможет его загипнотизировать. Когда мужчина подошел, Эриксон медленно поднялся из своего кресла и приблизился к нему, как если бы хотел поприветствовать его рукопожатием. В тот момент, когда врач протянул руку, Эриксон быстро нагнулся и начал спокойно завязывать шнурок. Врач стоял беспомощно перед аудиторией с вытянутой рукой. Наглое поведение Эриксона так удивило и разозлило его, что он не был способен ни на какую реакцию. Теперь он был явно готов поступить согласно первому попавшемуся внушению, которое будет ему предложено для завершения этой неприятной ситуации. Когда Эриксон завязал шнурки на втором ботинке, он сказал: "Просто глубоко вздохните, сядьте на этот стул, закройте глаза и войдите в глубокий транс" Неуверенно и медленно мужчина занял стул, он вздохнул, закрыл глаза и вскоре вошел в сомнамбулический транс. Эриксон продемонстрировал множество гипнотических явлений и после пробудил мужчину, давая ему перед этим постгипнотическое внушение, чтобу после пробуждения он вежливо спросил Эриксона, когда тот хочет начать гипноз™.
С отсутствием страха перед общественным мнением, был сильно связан интерес Эриксона к экспериментам, проводимыми в естественных общественных ситуациях. Он проводил опыты, то приходящие ему в голову спонтанно, то ранее запланированные и упорядоченные. Хейли вспоминает:
Erickson, M. Н. (1964). The Confunsion Technique in Hypnosis. In: The American Journal of Clinical Hypnosis, 6,стр. 183-207 [также (1980a). In: E. L. Rossi (редакция), (стр. 258-291)].
300 т- _„-,
Там же, стр. 287.
"Типичным для него было, что независимо от общества, в котором он находился, он проводил эксперимент, чтобы проверить, как кто-то на что-то реагирует. Случалось, он рассказывал мне, что иногда выбирает одного человека на приеме, настойчиво в него всматриваясь, чтобы проверить его реакцию. Или ставил своей задачей заставить человека пересесть с одного стула на другой, не прося его об этом напрямую. Иногда это казалось ему хорошим способом разогнать скуку. Такие занятия были обычными для его активной натуры. [...]
Я вспоминаю эксперимент, во время которого, он сказал что продемонстрирует, как можно заставить данного человека забыть что-то, постоянно ему об этом напоминая. [...] Этот, описанный им опыт выглядел так: Эриксон вел семинар с группой студентов и организовал ситуацию таким образом, что молодой мужчина, заядлый курильщик, сидел справа от него без сигарет. Во время дискуссии, на важную академическую тему, Эриксон обратился к этому человеку, предлагая ему сигарету. Когда мужчина протянул руку, некто слева задал вопрос Эриксону, отворачиваясь чтобы дать ответ, Эриксон как бы случайно убрал сигарету, прежде чем молодой человек смог ее взять. Группа продолжала дискуссию, и вскоре, казалось, Эриксон вспомнил о сигарете, он повернулся и второй раз предложил ее курильщику. Тогда опять слева прозвучал вопрос, так что Эриксон, отвечая на него, опять забрал сигарету. Конечно такая ситуация была подготовлена заранее. Все студенты, за исключением курильщика, знали, в чем дело. После многократного повторения всей процедуры, молодой человек перестал интересоваться сигаретами, и не реагировал, когда ему их предлагали. В конце семинара студенты спросили его, получил ли он сигарету. Этот человек не мог даже вспомнить, предлагали ли ему её. Таким образом, он испытал амнезию. Эриксон объяснил, что здесь значение имели: предложение, кажущийся ненарочным ненамеренным отворот и раздражение. Молодой человек не мог обвинить Эриксона, что тот ему чего-то не дал, поскольку казалось, Эриксон не виноват. Несмотря на это, студент ощущал раздражение. Он прореагировал на эту классическую двойную связку, просто забывая обо все последовательности".
Все черты личности Эриксона, наряду с применяемыми техниками, укрепили его славу наиболее успешного и новаторского терапевта двадцатого века. Вера в его работу была сильной, потому что он сам был живым примером того, как в тяжелейших условиях можно радоваться жизни и быть полным юмора человеком. Пациенты часто приходили к нему с огромными страданиями. Они чувство-
Haley, J. (1988). Milton H. Ericksons Beitrag zur Psychotherapie, стр. 25-26.
вали - он знает о чём говорит, придавая им отвагу, чтобы они могли взять жизнь в свои руки. Роберт Дилтс в книге Changing Belief Systems with NLP (Изменение систем веры с НЛП) так пишет о Эрик-соне:
"Я побывал у него, когда мне было двадцать лет. Кроме меня там был только один молодой человек - его звали Джеффри Зейг. В определённый момент, во время визита, Эриксон показал нам почтовую открытку, полученную им от дочери. На карточке был изображён персонаж комикса на маленькой планете в огромном космосе, под картинкой было написано: «Если представишь, как огромен сложен и неизмерим мир, разве не почувствуешь себя маленьким и неважным?». А когда карточку открывали, внутри было написано: «Я точно нет!».
Именно это и характерно для Эриксона. Не верю, что его исцеляющая сила основана на умении давать наводящие рекомендации или погружении людей в состояние гипноза. Моя жена, посетив его, сказала: «Я прочитала всю литературу про Эриксона и провела множество времени с людьми, применяющими его техники. Я распознала пресуппозиции в языковых паттернах - их все я слышала в том, что он говорил, в том что он делал. Я даже думаю, что он применял их чётче нежели люди типа Ричарда Бэндлера или Стива Гил-лигена. Но у него был такой сильный контакт с клиентами, на таком глубоком уровне, что мне не пришло бы в голову не послушаться его рекомендаций, из-за боязни, что я могу прервать наш контакт».
Харизматическая сила Эриксона и была качеством его отношений. Когда мы вступаем с кем-то в контакт на уровне идентичности, нам нет необходимости хитрить, скрывать или обманывать. Сила, которую получаешь, когда веришь в кого-то, возможно так как Эриксон, потому что испытал моменты истины и глубоко познал собственную личность или даже вышел за её рамки, огромна. То, во что вы верите по отношению к данному предмету, человеку или явлению, также ведёт к успеху"302.
Dilts. R. В. (1993). Die Veranderung der Glaubensystemen. NLP-Glaubensarbeit, стр. 75.
ВЗГЛЯДЫМИЛТОНА ЭРИКСОНА НА ПСИХОТЕРАПИЮ
Атеоретический прагматизм Эриксона
Как доказывает Джеффри Зейг в своей книге Experiencing Ericrson (Встречи с Эриксоном), сфера клинической психологии, до новейших времен, была в Соединенных Штатах производной европейской мыслительной традиции. В отличии от американского прагматизма, ориентированного на поиск решений и имеющего свои корни в опыте первых поколений переселенцев, в европейском мышлении на первом плане, почти всегда стоял вопрос "почему?". Эта традиция привела в области психотерапии к тому, что выше ценился и до сегодняшнего дня ценится выше, интерес к теориям личности и моделям мышления, цель которых объяснить переживание и поведение отступающее от норм, нежели развитие терапевтических моделей, которые прежде всего должны привести к эффективным изменениям проблемных паттернов поведения и переживаний303.
Все эти теории (и выходящие из них научные модели мышления) имеют однако один явный недостаток. Они предполагают существование универсального человека, типа стандартной личности, которого поэтому можно лечить, согласно универсальным стратегиям. Такие, типичные для культуры Запада поиски общих универсальных правил и базирующихся на этом технологий, могут быть приняты в области природоведческих наук и технике. Сомнительно однако их применение по отношению к конкретным людям с различными чертами.
Эриксон, намного раньше своих коллег, занял противоположную позицию. Он был последовательным прагматиком и в вопросе изменения проблемного поведения, придавал большую ценность вопросу "как?", нежели вопросу "почему?". Он ясно предостерегал перед обтёсыванием личности и индивидуальности клиента, чтобы приготовить его под прокрустово ложе гипотетических теорий о человеческом поведении304. Согласно ему, достоинство человека берётся из его неповторимости, поэтому психотерапия должна быть разработана так, чтобы всякий раз соответствовать новой личности. Джей Хейли в связи с этим так высказался о Эриксоне:
Особенно показательным примером этого является факт, что обучение клинических психологов в европейских университетах основано в основном на теории - ситуация, которая, согласно Зейгу, привела к тому, что тренеры из США ставят под сомнение практическое обучение в Европе (Дж. К. Зейг "Встречи с Эриксоном. Необыкновенный человек, необыкновенная терапия" стр. 39 и далее).
3Прокруст это разбойник из греческого мифа. Прибывающим к нему путникам он готовил постель. Разрезал их тела или отрезал им стопы, так чтобы они соответствовали длине постели.
"Эриксон представлял иную традицию, нежели та, корни которой идут из Европы и которая концентрировалась на классификации и диагностике психических заболеваний. Несмотря на интерес к диагностике, Эриксона главным образом интересовало инициирование изменений в человеке. Его внимание фокусировалось на терапии, как на автономной форме искусства. Эриксон развил практические навыки, чтобы превратить её в жизнь. Он был прагматиком и если, что-то не выходило, сейчас же изменял это. Он скорее бы применил новую технику, чем оставил неработающую. Он не пользовался методами лишь потому, что они были повсеместно приняты. Он не занимался философским школами, интересуясь прежде всего реальным миром и реальными проблемами. Он рекомендовал терапевтам применять методы, дающие результаты, а те, что подводят рекомендовал отбрасывать, независимо от традиционных взглядов. Он не советовал найти известную личность, чтобы вести свою практику, согласно её указаниям, а рекомендовал подкреплять свою работу собственными результатами. Такие идеи также характерны для американского прагматизма, как совет высказанный Эриксоном: «Лучше самому действовать, чем наблюдать и ждать изменений»"305.
Следствием его подхода было решительное отрицание больших концепций личности. Согласно Эриксону, такого типа теории приносили не только вред пациентам, но также, с его точки зрения, сильно ограничивали возможности поведения и мышления, которые терапевт считал допустимыми. Именно атеоретическая позиция давала Эриксону возможность проявлять гибкость, не знающую ограничений. Поэтому, до самой смерти, он резко противился попытке втиснуть его метод в рамки эриксоновской системы терапии. Он прекрасно понимал, какими различными могут быть истории жизни отдельных людей, а также их общественные и культурные среды. Уважение, которое он питал к неповторимости личности, запрещало ему формировать общую парадигму лечения.
Его старания, для того чтобы справиться с нуждами и условиями жизни отдельных людей, выражались во время терапевтических встреч. Он заранее не определял длительность терапии. Если была возможность, он старался провести лечение как можно быстрее. Это, однако, не мешало ему долгие годы следить за пациентом306. Время отдельных консультаций, по мере возможности, также не определялось заранее. Прежде всего, это зависело от задачи, которую необходимо было решить во время встречи.
305Haley, J. (1988). Milton H. Ericksons Beitrag гиг Psychotherapie, стр. 28.
306 Сравните Дж. К. Зейг "Встречи с Эриксоном. Необыкновенный человек, необыкновенная терапия" стр. 28.
Эриксон не боялся, несмотря на распространенный миф, совершенно непосредственно вмешиваться в личную жизнь пациентов307. Также не боясь включать свою семью в терапевтические операции. Он, например, послал своего сына Роберта домой к пациентке, которую лечил 12 лет. Она была психотичкой и определенный период также алкоголичкой. Задача Роберта состояла в обыске всего дома, чтобы убедиться, не прячет ли она алкоголь. Кроме того, Эриксон часто поручал своим дочерям Кристине и Роксане общаться с ней и следить, чтобы она не выпивала. Такие жёсткие меры были необходимы поскольку Эриксон любой ценой желал избежать ее госпитализации.
От описания этих методик, наверняка еще сегодня у многих терапевтов шевелятся волосы на голове. Поскольку он радикально порывает с табу, которые различные школы навязали отношениям терапевта с пациентом. Если однако рассмотреть поведение Эрик-сона в контексте его взглядов, то окажется, что подобные экстремальные случаи соответствовали его терапевтическим принципам. Джей Хейли пишет об этом:
"Традиционный терапевт был для пациента объективным советником. Он или она, были наблюдателями, отражавшими то, что пациент выражал, помогая ему понять свои проблемы и мотивы. Терапевт занимал скорее позицию не принимающего участия наблюдателя, не вмешиваясь в жизнь человека. Если бы его спросили, состоит ли его профессия в изменении человека, он бы ответил отрицательно, поскольку его задача — помогать людям понять самих себя, так чтобы они сами решали о изменениях, если этого захотят. Терапевт, в реальности не отвечал за перемены. Отсюда, если терапия не вела к успехам, вина всегда лежала на пациенте. Терапевты брали от людей деньги за то что их изменяют, но ответственность за это они не принимали. Странный профессиональный парадокс.
Если мы спросим, что будет противоположностью традиционной позиции терапевта, то наткнемся на Эриксона, считавшего, что он отвечает за изменения пациента. Если изменения не наступали, это значило, что терапевт не справился с заданием. Я вспоминая, как часто с раздражением, он говорил: «Этот случай, все еще меня побеждает». Он не был объективным наблюдателем и не был советником, активно вмешиваясь в жизнь человека. Он был убежден, что причиной перемен было то, что он делает и говорит, а не некое объективное знание, полученное пациентом. Он посе-
Сравните Д. Хеммонд, цит. работа, стр. 7 и далее.
08Сравните Дж. К. Зейг "Встречи с Эриксоном. Необыкновенный человек, необыкновенная терапия" стр. 37.
щал дома и конторы пациентов, сопровождая их в места, которых они боялись. [...]
Краткосрочная терапия Эриксона проходила в реальном мире. Он практиковал лечение, опирающееся на здравый смысл, благодаря тому, что имел поддержку жителей района, например парикмахера, продавщицы магазина одежды, официанта ресторана. Все они помогали его пациентам. Ему не были чужды проблемы нормальной жизни, он знал как функционирует средняя семья и понимал, как ведут себя дети в различных фазах развития. Он понимал проблемы, связанные со старением и очень хорошо знал трудности связанные с ощущением боли и физических болезней"309.
Утилизация (использование)
Утилизация — ещё один основной принцип терапии Милтона Эриксона. Под этим понимают обращение к системе веры и ценностей, а также к индивидуальной позиции и надеждам, с какими клиент приходит в психотерапевтический кабинет.
Разговаривая с людьми, Эриксон перенимал их язык. Также в выборе своих аналогий и метафор он ориентировался, в основном на собеседника: инженеру он описывал свою идею, опираясь на примерах из области техники, садовникам рассказывал истории о растениях. Таким образом, стараясь передать свои мысли, он учитывал ситуацию другого человека. Хейли оценивает это так:
"Такой способ пробуждения у окружающих чувства общности, посредством акцептации их языка, у его коллег профессионалов, представляющих теории непримиримые с его методами, вызывал впечатление, что Эриксон думает так же как они. Он мог разговаривать на многих "языках", так что коллеги и пациенты поддавались иллюзии, что понимают и разделяют его теории, позже удивляясь его неожиданным идеям"310.
Это умение Эриксона, состоящее в подстройке к разнообразнейшим людям, давало ему возможность вступать с ними в глубокий контакт. Его гибкость не ограничивалась лишь языковой частью коммуникации. Он сознательно подстраивал также свой способ невербальной коммуникации. Насколько это было возможно, он перенимал также позицию и характерные жесты другого человека. Его старательно запланированные вербальное и невербальное поведение, были рассчитаны на достижение максимального терапевтиче-
?ЭЛО
Haley, J. (1988). Milton H. Ericksons Beitrag zur Psychotherapie, стр. 19-20. 310Там же, стр. 19-20.
ского эффекта. Позднее, когда болезнь ограничивала его всё больше, естественно, возрастало значение вербальной части.
Эриксон первым продемонстрировал, что даже сопротивление клиента, по отношению к терапевту или лечению, может быть использовано. Со времён чисто интрапсихической концепции сопротивления Фрейда, среди большинства терапевтов царило убеждение, что сопротивление вызвано, прежде всего страхом клиентов, перед неприятной правдой. Фрейд предположил, что пациенты в принципе знают обо всем, том что имеет патогенное значение. Согласно ему, они однако внутренне защищаются перед осознанием этой неосознанной информации, поскольку это нанесет ущерб их взгляду на себя311.
С его точки зрения, сопротивление становилось, парадоксальным образом, знаком качества работы терапевта, указывая на приближение к важному пункту. Поскольку сознательное проникновение в причины психических нарушений, было согласно Фрейду, единственно возможным путём исцеления, психотерапия должна была состоять в основном в том, чтобы дать пациенту, несмотря на всяческое сопротивление, возможность такого проникновения. Поэтому необходимо было также считаться с тем, что процесс лечения часто продолжался долгие годы.
Мнение Эриксона было полностью противоположным. Он не боролся с сопротивлением своих пациентов, если видел в нём выражение их симптоматического поведения. Он скорее стремился к тому, чтобы, поддерживая их и придавая храбрость, обрести над ними контроль. Лишь когда клиенты реализовали свои паттерны, под его руководством, он мягко менял направление312.
Такой метод имел часто такое же значение, как и введение терапевтической двойной связки. Эриксон проиллюстрировал этот принцип историей из своего детства:
"Мое первое сознательное применение двойной связки, которое я еще хорошо помню, имело место в ранние годы детства. Однажды, в один из зимних дней, при нулевой температуре, мой отец вывел из сарая телёнка к корыту с водой. Когда теленок утолил жажду, он отправился назад. При входе в сарай, он однако остановился и несмотря на то, что мой отец отчаянно тянул его за узду, теленок не сдвинулся с места. Развлекаясь в снегу и наблюдая за этой проблемой, я начал от души хохотать. Отец попросил меня помочь. Когда
Сравните дискуссию на тему этих позиций в: Stahl, T. (1981). Das Konzept „Widerstand" in der Psychotherapie Milton Ericksons, in der Kommunikationstherapie und im Neurolinguistischen Programmieren. In: H. Petzold. Wiederstand ein strittiges Konzept in der Psychotherapie (стр. 427-467). Эта книга содержит обзор теорий терапевтов о сопротивлении. Это настоящая копилка информации для каждого, желающего получить ясный образ беспорядка спекулятивных психотерапевтических концепций.
312Сравните Haley, J. (1978b). Gemeinsamer Nenner Interaktion. Strategien der Psychotherapie. Miinchen: Verlag J. Pfeiffer [оригинал (1963). Strategies of Psychotherapy. New York: Grune & Stratton], стр. 74.
я понял, что тут имеет место бесцельное сопротивление, то решил дать телёнку шанс продемонстрировать его. Поскольку он явно желал этого, я применил на теленке принцип двойной связки. Я схватил его за хвост и стал тянуть в противоположном направлении, в то время как мой отец все еще пытался втолкнуть его в помещение. Теленок сейчас же пересилил сопротивление самого слабого человека и втянул меня в сарай".
Наиболее удивительно в методе, который Эриксон практиковал в терапевтическом лечении, было то, что он совершенно по иному освещал проблему практического подхода к сопротивлению во время работы с людьми над изменениями. Теперь сопротивление не воспринимали как обязательное препятствие, тормозящее исцеление пациента. Наоборот, можно было применить его непосредственно для решения проблемы или для достижения тран-совой индукции. Сопротивление клиента было также и прежде всего интерактивно обусловленным явлением, которое может быть успешно использовано умелым терапевтом.
Эриксон применил этот принцип на одном студенте, который долго мешал ему в докладе о гипнозе, выкрикивая враждебные замечания. Также и в этом случае, ему удалось использовать отрицающую позицию студента, чтобы провести демонстрацию перед большой публикой. Так он описывает это событие:
"Мои высказывания были старательно сформулированы, чтобы вербально или посредством позиции, вызвать явное сопротивление у неуравновешенного студента, которому сказали, чтобы он молчал; что нельзя противоречить; что он не должен вмешиваться; что нельзя жаловаться опять на обман; что нельзя пройти между сидящими или перед аудиторией; что он должен делать то что требует лектор; что он должен занять место; что должен вернуться на свое первое место; что он боится выступающего; что он не должен рисковать поддаваясь гипнозу; что он ничтожный трус; что боится взглянуть на сидящих на подиуме, добровольно поддавшихся испытанию; что он должен занять место позади аудитории; что ему необходимо покинуть зал; что ему не хватит храбрости подняться на подиум; что он боится обменяться дружеским рукопожатием с лектором; что он не отважиться посидеть спокойно; что он боится встать и улыбнуться перед публикой со сцены; что он не отважится взглянуть на автора
...Aкадемия Знaкомств (Soblaznenie.Ru) - это практические тренинги знакомства и соблазнения в реальных условиях - от первого взгляда до гармоничных отношений. Это спецоборудование для поднятия уверенности, инструктажа и коррекции в горячем режиме. Это индивидуальный подход и работа до положительного результата...
Erickson, M. H., Rossi Е. Ц Rossi S. L. (1978). Hypnose. Induktion - Psychotherapeu-tische Anwendung - Beispiele. Miinchen: Verlag J. Pfeiffer [оригинал. (1976). Hypnotic Realities. The Induction of Clinical Hypnosis and Forms of Indirect Suggestion. New York: Irvington Publishers], стр. 95-96. Терапевтическая двойная связка - существенная черта многих форм терапии, ориентированных системно, исходит непосредственно от Эрик-сона.