Скорее, они только ослабляют или искажают ее действие в относительно кратковременном плане (хотя здесь “кратковременный план” может означать 100-200 лет).
В сущности, “глобализация” началась с эпохи великих географических открытий, т.е. более 500 лет назад. Тогда, совершенно очевидно, Европа вырвалась вперед остального мира. Так она и ее североамериканское продолжение до сих пор впереди; более того, разрыв между ней и остальным миром только вырос. Что изменилось, – у европейцев появился мощный конкурент в лице Восточной Азии, “воспитанной”, повторюсь, в условиях не менее, и даже более суровых, чем европейцы.
Что меняется сейчас, когда глобализация нарастает? Скорее, она только закрепляет это положение дел через международное разделение труда. Одни страны – “сырьевые придатки”, другие специализируются на сборочных производствах, а третьи (как раз северные) - на передовых технологиях.
С одной стороны, кажется, что, все-таки, происходит некая технологическая “реанимация” Юга после веков или даже тысячелетий “сна”.
Пакистан создает атомную бомбу. Иран – на пути к ней. Бразилия отказывается от своей ядерной программы лишь потому, что не видит в ней необходимости. Индия создает не только атомную бомбу, но и вовсю запускает спутники и становится чуть ли не мировым лидером в создании программного обеспечения.
Но, во-первых, речь идет, пока, во всяком случае, лишь о локальных прорывах. Во-вторых, в основном происходит, все-таки, заимствование “северных” технических достижений, причем, главным образом, в военной сфере и с определенной целью – сбросить с коня противника. Чаще всего, противник, тот же Запад (Север), и для восприятия его как противника у Юга, увы, есть основания. Зато после победы над врагом можно и сесть и устроить большой сабантуй, уже не думая о техническом развитии.
Стремится ли Третий Мир на Запад (на Север)? Пожалуй, точно так же, как “стремились” туда монголы или турки-османы.
Далее, если рассуждать логически, разве современные процессы, глобализация, информационные и биотехнологии и т.д. и т.п. отменяют потребности человека в пище, одежде, жилье? А материал для этого берется оттуда же, откуда и 1000, и 10000 тысяч лет назад – из земли. Мировой лидер в сфере высоких технологий – США, одновременно являются и крупнейшим потребителем нефти (и продуктов питания также). Разве технический прогресс отменяет тепло и мороз, снег и дождь, атмосферную циркуляцию и морские течения и необходимость ко всему этому определенным образом приспосабливаться?
Разумеется, сейчас идут процессы, способные поставить под угрозу устойчивость северных стран. Традиционные, пусть не передовые, но насущные для человека производства перемещаются в теплые страны, где издержки меньше. Запад (Север) деиндустриализируется, теряет множество рабочих мест и экономическую независимость. Это может привести к очень серьезным кризисам (причем на отрезке времени, несопоставимо меньшем, чем тот, на котором действует даннная закономерность), но сам по себе этот процесс отнюдь не возвращает Югу потерянную тысячу лет назад роль технического лидера человечества.
Скорее – от нынешних (начавшихся 500 лет назад?) процессов глобализации проигрывают все, кроме транснациональных корпораций и прочих международных структур, нацеленных на создание единого управление человечеством.
Выше уже упоминалось о “реимпорте” цивилизации южными странами, который, вроде бы, преодолевает природные факторы.
Но задумаемся, так ли все просто?
Сначала – вопрос без ответа. Заводы и фабрики в Европе построили европейцы. Заводы и фабрики в Африке, Южной Азии и Южной Америке построили они же. Если того же не сделало коренное население, то почему? Реанимируем теорию биологически полноценных и неполноценных рас? Но она опровергается хотя бы тем, что “неполноценные” расы вполне способны усваивать европейские технические и прочие достижения и даже небезуспешно обращать их против европейцев же.
Нынешняя же реальность такова, что чем дальше, тем больше в Третьем Мире накапливаются колоссальные диспропорции развития. С приходом европейцев началась индустриализация, но, в то же время – разрушение традиционного хозяйства, неэффективного, но дающего реальное пропитание. Впрочем, индустриализация и невозможна без разрушения традиционного хозяйства. Только в Европе это происходило, наверно, все-таки более или менее последовательно и органично, а в Третьем Мире было как бы искусственно посажено.
Лет сто назад о Третьем Мире можно было говорить как об аграрно-сырьевом придатке развитых стран. Сейчас говорят только как о сырьевом. Рассуждая здраво, что может быть нелепее, чем голод в Африке? Между тем, голод в Африке – обычное дело.
Большая часть производства, размещенного в странах Третьего мира, обслуживает потребности “Золотого миллиарда”, это общеизвестный факт. 90% потребления природных ресурсов приходится на 15% человечества. Разумеется, экологические проблемы в Третьем Мире не могут не носить острейшего характера. Правда, им уделяется, кажется, совсем немного внимания.
Чаще всего, кажется, почему-то пишут о проблемах лесов Амазонии, – при нынешнем уровне вырубки их хватит еще лет на 20. Повторюсь, что вырубить лес в Амазонии – существенно хуже, чем сделать то же в Европе. Потому, что почва будет смыта мгновенно (сравните 600 мм осадков в год в Московской области и 1500-3000 в Амазонии). Теперь представьте, что это произошло на площади в 2-3 миллиона квадратных километров.
Тем не менее по Амазонии можно, наверно, судить и об общих масштабах экологических проблем в Третьем Мире.
Еще один косвенный показатель, на этот раз опять относящийся к Африке - число носителей и больных СПИДом, достигающее в некоторых африканских регионах 25%, что дает основания говорить о надвигающейся на Африку колоссальной демографической катастрофе. Почему в Африке так высок этот показатель, внятно не говориться; разве что застенчиво, вполголоса, объясняется половой распущенностью африканцев (как будто у них она больше, чем у европейцев). А такие “группы риска”, как гомосексуалисты и наркоманы, скорее всего, шире представлены как раз на Западе.
Именно такая цифра – 25%, приводится, например, и для общины африканских (эфиопских) евреев, эмигрировавших в Израиль. Их вообще очень сложно заподозрить в распущенности, тем более – в гомосексуализме и наркомании. Они очень ревностно придерживаются своих религиозных традиций.
Зато есть и другие исследования, показывающие, что СПИД или нечто подобное ему существует давно (чуть ли не многие тысячелетия), но большую часть времени – в дремлющем состоянии. “Просыпается” он именно тогда, когда люди слабеют под влиянием неблагоприятных факторов окружающей среды. Что касается Африки, то это, - скорее всего голод и неблагоприятная экологическая обстановка.
Об остроте продовольственной проблемы, например, в Индии тоже всем известно.
Итак, страны Третьего Мира уже создают ядерное оружие, но им все сложнее прокормить себя, и все острее встает вопрос продовольственной независимости.
Но и благополучные страны, на 50%-100% по разным позициям живущие на импортном сырье, находятся в сложном положении. Постоянный шантаж со стороны стран ОПЕК это подтверждает.
Такого рода взаимозависимость стран способствует скорее нарастанию враждебности, чем интеграции и укреплению взаимоотношений. Скорее, дело идет к масштабному конфликту Север-Юг, который всю глобализацию может благополучно похоронить (правда, увы, весьма вероятно, вместе со значительной частью человечества).
Где же место России?
Пора, наконец, подробнее ответить на этот вопрос. До сих пор Россия упоминалась только вскользь.
Самый главный вопрос, на который очень сложно ответить – находится ли Россия в пределах или за границами действия данного закона.
С одной стороны, природные условия России очень суровы по сравнению с западноевропейскими. Мы не знаем цивилизации, которая существовала бы в столь и более жестких условиях, чем Россия, и при этом была бы более технически продвинутой и оснащенной.
Можно сказать даже точнее – история и современность не знают цивилизации, за исключением России и северной части Китая, которые развивались бы в условиях среднегодовых температур ниже нуля. Россия (причем «на пару» с Китаем) как бы в авангарде, в «пограничной зоне».
С другой стороны, Россия отвечает критериям самодостаточности, т.е. ее земля вполне способна прокормить большое количество народа. Не надо забывать, что России удавалось кормить себя и двигаться вперед и 400, и 500 лет назад, когда в ее распоряжении не было ни выходов к морям, ни черноземов, ни, тем более, западносибирской нефти, донецкого и кемеровского угля и железной руды КМА.
С одной стороны, факт технического отставания России от Европы вроде бы никем не оспаривается.
С другой - если мы посмотрим на тенденцию, преобладающую в течение последних 300, даже 500, даже 1000 лет, то мы увидим, что это – сокращение технического разрыва между Россией и Западной Европой.
Книгопечатание в России появилось на 100 лет позже, чем в Европе (соответственно середина 15 и середина 16 века). Железные дороги – и там, и здесь в 19 веке уже почти одновременно. А вот атомные ледоколы и космические корабли и спутники первыми в мире создала именно Россия в 20 веке.
Так что, опираясь на некие исходные данные и тенденции развития, можно сделать вывод, что Россия, скорее, в пределах зоны действия данного закона.
Обнадеживает еще и то, что Россия, как ни парадоксально, развита в чем-то более гармонично, чем западные страны. Она практически не зависит от импортного сырья. При этом она обладает передовыми технологиями и (пока) интеллектуальным потенциалом для их развития. При этом и ее нынешнюю продовольственную недостаточность, в общем, вполне реально преодолеть при проведении разумной политики.
Кроме того, в России пока остается достаточно большой резерв роста без угрозы масштабной экологической катастрофы. (хотя катастрофы локальные, конечно, происходят). В виде единой системы Россия более устойчива, чем остальной «глобализирующийся» мир.
Конечно, нельзя рассчитывать на то, что все само собой утрясется и кривая вывезет нас в мировые лидеры. Мы своими, мягко говоря, неосторожными действиями вполне способны развалить страну. Но лет через 100 или 500 (если форс-мажорное обстоятельство в виде конца света не наступит раньше) на территории нынешней России нашими или не нашими потомками будет, с большой вероятностью, воссоздана высокотехнологичная цивилизация. Хотя бы потому, что остальной мир будет уже исчерпан. Только это, во всяком случае, само по себе, еще не повод для оптимизма.