Поняв, что на Фиоленте нам ловить больше нечего, мы решили завтра поехать в Ялту.
Ялта
Встать пришлось рано. На автобусе мы доехали до выезда из города и начали стопить машины. Стоп пошёл, как по маслу. Нас подобрала девушка. Работала она медицинским представителем, была в разводе. Довезла нас прямо на набережную в Ялту. Из багажника она достала нам по пачке сока, пожелала удачи и скрылась в толпе отдыхающих. Когда я был маленький, приезжал сюда с папой и сестрой. Никаких воспоминаний практически не осталось, а просто факты, что я здесь был.
– Не побоялась же двух парней с трассы подобрать, – сказал я.
– Действительно, мало ли кто мы, может, насильники.
– Наверно по глазам было видно, что мы добрые. Глаза – зеркало души, не зря же так говорят.
В Ялте на набережной было очень много людей. Девушки разной весовой категории в купальниках и парео. У людей были важные лица, как будто это их курортный город. Все тратили деньги направо и налево: на разные аттракционы, на безделушки, сувениры, еду, соки и прочую фигню. Пухлые дети трясли своим жирком, держа подмышкой надувные матрацы, ели мороженое, которое падало им на чистую белую майку, а мамы потом на них орали, в то время, как отцы заглядывали на попки проходящих мимо курочек. Мы стояли с рюкзаком и гитарой там, где нас оставили, попивали сок и смотрели на происходящее. Наши загары были темнее, чем у здешних отдыхающих, да и шмотки сносно чистые. Вот таким образом мы выделялись из толпы.
– У меня здесь знакомые отдыхают, давай им позвоним, – сказал я.
Ольга и Аня уехали в Ялту на лето отдохнуть и подработать в барах, ресторанах, кафе. В общем, с такими же мыслями, как и я, но у меня всё сложилось иначе, о чём я не пожалел ни минуты.
– Алло, Оля, привет! Я в Ялте, давай увидимся. Ага, да, а потом, по лестнице и направо. Я понял, если что, я позвоню. Идём, она нас ждёт, – надевая рюкзак, сказал.
Ольга объяснила достаточно понятно, куда идти и где поворачивать. Она уехала в Крым на три-четыре дня раньше, чем я, поэтому в местности ориентировалась хорошо.
Она вышла из двери частного дома, вся такая свежая, весёлая, улыбчивая, загорелая, фигурка подтянутая, одним словом, девочка с обложки. Она была сестра-близняшка девушки, с которой я расстался. Хоть они сильно похожи внешне, но стилем жизни, нравами и интересами колоссально разные. У Ольги была приятная улыбка, ровные белые зубы, чёрные густые волосы, заплетенные в хвост, милый взгляд, лёгкий дневной макияж, очень красивые черты лица, и от неё приятно пахло. Она была в светлой футболке и коротких, сексуальных джинсовых шортах. Чтобы так красиво выглядеть, девочки многие годы ходят в тренажёрные залы, качают пресс, сидят на диетах. Но не она, у этой красотки такое телосложение от природы.
– Привет, привет! – воскликнул я.
– Ромео, привет! – и обняла меня.
– Вы такие чёрные.
– Ты тоже, как шоколадом обмазанная. Это Диего, – произнёс я, показывая рукой на него. Ольга посмотрела на меня и спросила:
– Он что, не понимает по-русски?
Диего ухмыльнулся.
– Понимает, это длинная история. Диего, он же Женя, а я – Гарри, с нами была ещё Маргарет. Слушай, Оль, а у тебя можно оставить вещи на некоторое время?
– Да, думаю можно.
Ольга сначала взяла рюкзак и потащила его в дом, потом гитару. Мы помочь не могли, так как заходить туда было нельзя.
Позже мы отправились прогуляться по набережной, поваляться на пляже, позагорать, искупаться. Лежа на берегу, я понял, что Ялта мне не нравится своей численностью людей. На пляже людей тьма тьмущая, чьи-то ноги возле твоих ушей, в воде плавают пачки из-под сигарет, целлофановые кульки, окурки, на песке − скорлупа от семечек, фисташек и прочей фигни, урны переполнены мусором. Если на Меганоме в воде ты видишь свои ноги и всё, что происходит под водой, то в этой мути ты не видишь ничего. Сюда едут все, кому не лень тратить деньги. А многие из тех, у кого есть большие деньги, испорченные люди. Им плевать на обслуживающий персонал, им плевать на чистоту этого города, они платят, а ты должен попу за ними подтирать. Своё мнение по этому поводу я сдержать не мог.
– Оль, ты тут три недели, тебе не надоело? – спросил я.
– Нет, а что, должно?
– Посмотри на это всё, это ужасно! Поехали с нами. По берегу, автостопом, денег практически не надо.
– Да нет, я скоро поеду домой, соскучилась уже за ним.
– Я тебя понимаю, но знай, как только приедешь домой, сразу захочешь обратно. Поэтому не спеши с выводами.
– Да, но у меня деньги заканчиваются, а с вами не поеду, так как не привыкла к отдыху подобного типа.
– Жаль, тебе бы понравилось, сестра не рассказывала, как мы раньше отдыхали?
– Рассказывала, но я не хочу так. Мне нужен душ каждый день, комфорт.
– Будет тебе душ. На Лиске есть душевые кабинки, недорого можно помыться в пресной воде. Поехали, расходы будут минимальны.
– Нет, ребята, я не поеду, по крайней мере, в этот раз. На следующий год может быть.
– А что с работой?
– Да я стажировалась в одном месте, не понравилось, потом пробовала в другом. И, в общем, нигде не работаю и уже не буду, так как уже хочу ехать домой. Вот Анькин день рождения отпразднуем тут, и я поеду.
– А когда у неё?
– Двадцатого.
– Ровно через неделю. А Аня тут надолго?
– Да, аж до сентября, до конца сезона. У неё работа, и ей нравится.
Ещё разок искупавшись в мутном море, мы пошли прогуляться и что-то придумать с едой. У нас возникла новая проблема – искать недорогую еду. Казан с гречкой на солнце тут уже не поставишь.
– Ольга, а если мы купим картошечки и что-то на салат, ты бы смогла приготовить дома и вынести нам? – спросил я. – А то в магазинах готовое покупать дорого.
Красотка согласилась. Я всё купил, так как у Диего опять не было денег, что меня уже злило. Как за пару дней можно пропить около тысячи гривен!? Мы остались ждать возле фонтана, недалеко от дома. Стоит совсем немного отойти от моря, как открывается совершенно другая жизнь. Дворики мне напоминали Одессу: ездили самые обыкновенные машины, такси, ходили местные люди, им море не было в диковинку, оно и понятно.
Оля появилась через минут сорок и вынесла нам две огромные тарелки, в которых была тёплая вареная картошка и салат.
– Оль. ты такая умница, – пытался я выговорить с полным ртом, – очень вкусно и так по-домашнему.
Она мило улыбалась, ей, как девочке, было очень приятно накормить голодных мужчин. Когда мы поели, она забрала посуду и сказала, что останется отдыхать дома. А мы с Диего пошли гулять по Ялте.
Огромные тучи людей передвигались с места на место, пляж переполнен отдыхающими: русские, белорусы, молдаване. Все хоть раз в жизни хотели побывать в одном из самых известных курортных городов. А я уже знал, что никогда не повезу свою семью отдыхать в Ялту. Отдых такого рода я не разделяю. Необходимо чётко различать цели, которые преследуешь, приезжая в курортные города. Их может быть две: отдых от людей, шумных мест дискотечной музыки, баров с местными гопниками, либо тратить заработанные деньги на алкоголь, женщин, и разнообразные ночные развлечения.
Темнело, на набережной появлялось всё больше и больше людей. Художники рисовали карикатуры и портреты, продавались картины за самые разные суммы. Музыканты, фокусники, затейники, циркачи. На каждый перфоманс хотелось уделить достаточно внимания. Особенно мне понравились люди, которые одевались либо разрисовывались в каких-то персонажей и застывали. Но когда прохожий кидал деньги, то персонаж показывал какой-то интересный манёвр. Таким образом, пока ты не кинешь деньги, фигура не сдвинется с места. Конечно же, дети хотели фотографироваться с такими фигурами, за что родители улучшали материальное положение актёра. Ещё здесь были турники с прокручивающейся перекладиной, на которой надо было провисеть две минуты и заработать триста гривен, заплатив за участие всего тридцать. На первый взгляд это легко, но понаблюдав за этим процессом, я понял, что на самом деле это не так. Ладони потеют, и ты пытаешься перехватить перекладину, и в то время, как одна рука отрывается от неё, планка прокручивается, и ты теряешь контроль над ситуацией. Вот так вот, почти ничего не делая, крича прохожим, чтобы те проверили силы, ребята зарабатывали баснословные деньги. Мне очень хотелось на таком турнике выиграть хорошую сумму и быть героем, но я не рискнул, засомневался в своих возможностях. Хотя всего-то нужно было просто не перехватывать руки, а висеть до последнего.
Когда наступил вечер, нам Ольга дала наши два каремата и мой спальник. Мы искали место, где можно упасть и заснуть. Нашли тёмный скверик в нескольких шагах от набережной. В округе очень редко проходили люди, невооружённым глазом нас заметить было трудно, так как мы мостились в неосвещённых местах. Очень громко играла музыка с ближайшего бара, но со временем она переставала быть помехой.
Второй день в Ялте
Я проснулся очень рано, осмотрелся и встал. Почувствовал себя бомжом, проснувшись в городском парке. Быстро скрутив спальник, я разбудил Диего. С самого утра дамы выгуливали своих собачек, кто-то возвращался пьяный с гулек домой, открывались киоски, уборщицы подметали, проезжала машина, поливающая водой асфальт, набережная оживала. А мы с Диего пошли на пляж досыпать. В пять утра море было спокойным и необычайно чистым для этого места, а у берега были в основном пожилые люди, которым уже не спится. Завалившись практически на пустом пляже, мы вырубились.
Когда мы проснулись, людей на пляже уже было как тараканов. Диего позвонил на родину и попросил брата выслать ему денег. Брат не знал, что пару дней назад друг ему выслал кругленькую сумму, которую тот пропил. В обед мы опять-таки попросили Ольгу вынести нам покушать, а позже пошли на пляж. Этот день от вчерашнего не особо отличался. Я поиграл на набережной с местными дедами в шахматы. Они играли на деньги. Ставка пять гривен, если выиграешь, забираешь десять. Они мастера спорта СССР, тысячи часов шахматной практики, куда мне до них. Мне удалось уговорить одного из них просто сыграть, так как тот всё равно скучает. Я проиграл.
Потом я придумал, как можно обмануть дедов и постоянно выигрывать. В этом фокусе участвуют три человека. Я сижу за игральной доской с гарнитурой в ушах, второй стоит в роли зеваки, тоже с гарнитурой, третий находится перед компьютером с сильной шахматной программой на подобии «Rybka». У нас троих настроена конференция. Когда ходит дедуля, зевака передаёт третьему, на пример: «Е2-Е4», программа делает ответный ход и третий его озвучивает, я это слышу и соответственно хожу так же. Выходит, что дедуля играет с программой, и шансы на выигрыш у него не так уж и велики. Но осмелиться такое сделать мне не позволила совесть. Если бы запасли в мухлеже, где игра идёт на деньги, то мне бы сделали «ухи-ухи».
Ближе к вечеру Диего получил денежный перевод, чуть больше тысячи гривен. К такому случаю мы подготовились. С мылом помылись в море, побрились и помыли головы. Одели сносно чистые вещи. Купили шаурму, сок, наелись до отвала, позже приступили к алкоголю. Сели на лавочке на набережной и принялись пить коньяк, познакомились с какими-то девчонками, которые пили вино. Позже Диего побежал менять доллары снова, так как выпитого было мало. Мы опять напились. Я не помню, куда я пошёл, но возвращаясь, я видел, как Диего сидит в компании панков и поёт песни. У них компания выдалась задушевная, а я ходил по набережной, как неприкаянный. Смутно помню поцелуй с незнакомкой, потом пьяные разговоры с её то ли парнем, то ли с потенциальным хахалем. В общем, пьяному море по коленоа, я продолжал ждать её, лежа на парапете, но так и не дождался.
Проснулся я ни свет, ни заря на лавочке. Диего спал на соседней в обнимку со своим рюкзачком. Я пытался его разбудить, но это было бесполезно. Какие-то панки мне предложили покушать у одного из них дома. Они поведали, что я вчера играл на гитаре и показался им дружелюбным, так мы и познакомились. Всего этого я не помнил. Я взял у спящего Диего его рюкзак, побоявшись, что если придёт патруль, то отберёт все деньги, а у меня они в безопасности. А в принципе, какое мне дело до его денег? Проснётся без сумки, в которой были деньги и русский паспорт, поднимет кипиш, расстроится, куда-то уйдёт, на меня подумает. Нет, лучше уж верну.
Я и ещё шесть панков шли ялтинскими дворами. Все дома были похожи друг на друга. Город был самым простым и не отличавшимся от других. Практически у всех панков был выбрит ирокез, рваные джинсы, наколки, футболки с названиями рок-групп. На мне тоже была футболка «Metallica», так что я влился в мою новую компанию. По дороге они купили в аптеке шесть маленьких баночек с неизвестным мне названием. В квартире, куда мы пришли, на балконе висел гамак. Я поставил телефон на зарядку и в том гамаке уснул. Вскоре меня разбудил один из моих новых знакомых, пригласил поесть. Мы покушали жареных яиц, и пацаны начали рубиться в компьютер, а я опять уснул. Когда они меня опять разбудили, с ними было что-то не так. Они оказались пьяны от той аптечной бормотухи. Хозяин квартиры лежал на полу, у него слюни стекали на пол, он даже не мог встать, чтоб закрыть за нами дверь. Моего телефона на тумбочке я не обнаружил.
– Ребята, кто видел телефон? – воскликнул я.
– А это твой? На! – вынимая из кармана, произнёс один из них.
«Ничего себе, конечно мой, не твой же», – подумал я
Не вступая в конфликт с подозрительными особами и не выясняя, почему мой телефон оказался в чужом кармане, я вышел в коридор. Там при выходе лежала здоровенная книга Вадима Зеланда «Трансёрфинг реальности». Я знал, про что она, я её слушал в аудиоформате. Но я впервые видел её, как книгу. Всегда привык слушать, когда куда-то ехал или шёл. Она может быть в помощь разочаровавшимся и заблудившимся в жизни людям.
Один из панков на лестничной клетке
По пути на набережную я разговорился с одним из них. Узнал, что он в разводе, и у него двойня. А ещё он дважды пребывал в местах лишения свободы, и дважды за наркотики. Стрёмная компания оказалась, мне больше не хотелось находиться среди этих людей. Дойдя до пляжа, мы распрощались. Панки пошли прятаться от палящего солнца под навес на пирсе, а я пошёл к Ане на работу.
Аня любезно наливала соки, продавала мороженое.
Она сказала, что видела моего друга, он уехал на Лиску.
– Как уехал?
– Так! Сказал, что уезжает, и пошёл.
– Вот сука, всё время питался за мои деньги, а как получил свои – смылся!
Моему возмущению не было предела. Я решил завтра уехать в Лиску. Оставаться здесь не хотел.
Целый день я тынялся и продумывал в голове предстоящий путь. С одной стороны, без Диего проще. Сам себе хозяин, куда хочу, туда и поеду, где захочу, там и останусь. Потом я встретился с Ольгой. Мы прогуливались вечерней Ялтой. Тёплый ветерок, сытость в животе и приятный собеседник рядом – вот что поистине приносит душевный комфорт. Я рассказывал о своих приключениях с панками, о дальнейших планах, и вдруг, откуда не возьмись, пред нами появляется Диего с какой-то девчонкой.
– Ты же уехал!
– Да, я проснулся, тебя нет, меня обокрали, и я решил уехать.
– В смысле, тебя обокрали?
– Ну, тех денег, что я вчера получил, не оказалось в сумке.
– Ты проебал деньги? Как можно за ночь пропить сто долларов?
– Никак, кто-то вынул их из кармана рюкзака, и зубную щётку спёрли. Следы кражи есть.
И тут всё стало на свои места. Он вечером напился с панками, которые его и ограбили. А я хотел ещё его сумку взять. Вот бы был скандал, когда я пришёл бы с сумкой, а там денег уже не было. Он бы подумал, что их украл я. Алчные ублюдки эти панки, это только они могли сделать. Либо Диего пропил все деньги, что маловероятно.
– Я завтра еду на Лиску, – сказал я.
– Я тоже, выходит.
Опять он без денег падает мне на хвост. Меня это начало напрягать.
Еще с вечера Ольга отдала нам наши вещи. Мы пошли на пляж, где произошёл интересный инцидент. Я играл на гитаре, и к нам прицепился гопник. Он грубил и провоцировал на скандал, просил гитару, а потом говорил, что он местный, а мы сейчас получим плюх. Я старался его игнорировать и решил поиграть пару блатных песен группы «Сектор газа» и песню «Папиросочка» Александра Алёшкина, которые выучил ещё в университете. Такой приём сыграл нам на руку. Эти песни прозвучали, как молитва, для вселившегося дьявола в тело этого молодого отрока. Я почувствовал себя экзорцистом. После прослушивания этот гопник даже не смотрел в нашу сторону, а продолжал ходить по пляжу и искать приключений на свою задницу. Вот так вот песня может сыграть важную роль в жизни. Я даже накрутил себе, что жизнь заставила научиться играть на гитаре ради этого одного момента. Позже на пляже появились поляки с рюкзаками, которые путешествовали по Крыму, и им надо было перекантоваться где-то до завтрашнего утра. Они решили это сделать прямо здесь. И мы решили не идти в наш скверик, где постоянно ночуем, а провести ночь в новой компании. Проведя Ольгу домой, мы вернулись к иностранцам. Ломанный английский и кое-какое сходство украинского языка с польским мне помогли узнать, откуда они и куда направляются. Общение не было каким-то сильно дружеским, может, потому, что они в нас подозревали обманщиков? Но мы были сами без крыши над головой и хотели как можно быстрее дождаться утра. На пляже людей становилось меньше, музыка затихала, чей-то хохот перестал быть слышен. Ночь провести под открытым небом – это шикарно. Постоянно падающие звёзды или пролетающие в небе светила, то ли самолёты, то ли спутники, заставляли всматриваться в него в надежде увидеть что-нибудь более необычное.
До свидания, мой любимый город
Рано утром мы пошли на остановку. Троллейбус с маршрутом Ялта - Симферополь нам отлично подходил, только билеты мы взяли до Алушты, так как дальше было не по дороге. На заднем сидении нам повезло соседничать с очень красивой девушкой, которая ехала с собачкой на поводке.
– Жарко небось собачке? – спросил я.
– Да, ты знаешь, очень, тем более, она у меня приболела.
– Очень жаль, надеюсь не серьёзно?
– Что-то с пищеварением, плохо ест, так вот к ветеринару везу.
– Рома, – произнёс я и протянул руку.
– Оля, – с очаровательной улыбкой произнесла попутчица и пожала руку в ответ. Её не спугнуло то, что мы в не совсем чистых и аккуратных одеждах, у Диего длинные волосы, и от нас даже могло попахивать.
Её рука была очень приятной на ощупь, кожа гладкая и слегка загорелая. Русые до плеч волосы, белая маечка и голубые облегающие джинсовые шорты.
– А это Диего, – сказал я.
Диего в этот момент засыпал, облокотившись на окно. Я тоже люблю поспать в пути, но сейчас я хотел любоваться этой очаровательной девушкой.
О чём мы только не говорили. Затронули все возможные темы, начиная от белого цвета, заканчивая семейной жизнью и любимой позой. Я влюбился в этого человека. Мне было так комфортно и легко с ней общаться, она интересовалась моей жизнью, спрашивала о моих интересах, искренне удивлялась и восхищалась моим образом жизни. В её глазах я видел страсть. Приятно, когда тобой интересуются. У меня возникло невероятное влечение к ней. Это невыносимое желание прямо нахлынуло на меня. Удивительно, но я почувствовал в её глазах точно такую же страсть. Оля покорила меня, я был готов повести её под венец. Спустя долгое время после расставания со своей девушкой я почувствовал, что могу отвлечься целиком и полностью на другого человека, чтобы не убиваться из-за прошлого.
– Вот моя остановка, – как-то без энтузиазма сказала Оля.
– Жаль, что так быстро, было очень приятно с тобой познакомиться.
– И мне, и мне. Пока ребята, пока Диего.
– Пока, Оля, пускай собачка выздоравливает, – погладив лежавшего у неё на руках пёсика, сказал я.
Оля вышла, двери закрылись, троллейбус продолжил движение. Оля стояла с собачкой на руках и смотрела нам вслед.
– О нет, только не это, почему я не взял её номер? – подумал я вслух.
– Я тоже подумал про это, так общались классно, – всё также лежа на стекле, произнёс Диего.
Мы удалились и скрылись за поворотом. Я не поверил в происходящее. Как так можно было затупить? Как?! Мне не хватало матов на себя самого. С ней я почувствовал приятную теплоту в груди, непринуждённость и естественность. За долгое время я оказался кому-то интересен и нужен. Давно девушки не приносили мне удовольствия просто от вербального общения. Я облокотился на стекло и начал вспоминать её лицо, я запомнил его идеально. Мне не хотелось больше никуда ехать. Почему я не осмелился попросить водителя об остановке, сделать всё возможное, чтобы взять этих одиннадцать цифр? Мне стало себя жалко. Я хотел плакать, как маленький мальчик. Бывают же минуты, за которые хочется отдать годы.
Мы вышли на нашей остановке и пошли голосовать по дороге дальше. Мне хотелось одного: приехать на Лиску, напиться и накуриться с горя. Автостоп, к счастью, был прекрасный. Последние ребята, которые нас подобрали, были на стареньком праворульном микроавтобусе «Mitsubishi». Они были из Питера. Лёша и Анастасия оказались очень приятными людьми. Они спросили, не знаем ли мы классного пляжа в округе.
– Конечно, знаем, – ответил я. – Лисья бухта. Вам там понравится, за парковку платить не надо, и всё естественно. Тем более, тут недалеко.
На самом деле мне хотелось людям рассказать как можно больше об этом месте. Это рай отдыха и наслаждения. Жаль, что не все это понимают. Красиво прорекламировав это место, мы уже дружно вчетвером направились прямиком на Лиску.
– А почему руль справа? – спросил я.
– Я купил её, когда жил во Владивостоке. Там распространены, в основном, японские машины, – ответил Лёша.
– Классно, ты с Владивостока? А я в детстве жил под Хабаровском, – продолжил я.
– Ух ты, здорово! Я был там.
Машина была заполнена до отвала разными вещами: ластами, одеждой, выдвижным столом, лежаками, кофтами, запасными колёсами, насосом и другими нужными предметами. Ребята отдыхали долго и уже ехали домой, но по дороге хотели побывать где-то, где ещё не были. Лисья бухта им отлично подходила.
После долгого моего отсутствия на Лиске поменялось только одно – это численность людей. Пляж стал живей, появилось больше людей, машин, детей и смеха. Я вернулся ровно через месяц с того времени, как ушёл на Меганом. Странная случайность – ровно месяц. Мы вышли, Лёша вытащил горелку и начал жарить яйца. Эти ребята привезли с собой целое пластиковое ведёрко яиц. Покушав, я решил пройтись вглубь Лиски, посмотреть, может, встречу кого-то из тех, с кем виделся здесь раньше.
– Идёмте, покажу вам рай, – сказал я.
– Нет, мы пока тут побудем, а позже, может, пройдёмся, – ответила Настя.
Пожав плечами, я отправился в центр рая, где границ дозволенному никогда не было. Когда вернулся, я увидел, как Лёха на берегу кидает камушки в воду, а Анастасия сидела в машине.
– Чувак, там так весело, даже иностранцы есть, – но увидев, что он не весел, я перевёл тему. – Лёша, что-то случилось?
– Да она меня ревнует к каждой проходящей жопе. Я ей говорю, что я на них не смотрю, что люблю её, а она упёрлась рогом и слышать ничего не хочет! – грустно ответил он.
– Да уж, дело скверное. Что же в таком случае делать?
– А какие там иностранцы?
– С Лос-Анджелеса, Том. Но он вроде с Италии родом.
– О, пойди в машину, поговори с ней, скажи невзначай, что там итальянец красивый, она пойдёт. Она знает итальянский и захочет пообщаться, – повеселев, сказал он.
– Ты уверен?
– Да-да, попробуй.
Я сел в машину, где Настя рассматривала себя в зеркало. У нее на лице был маленький шрам, который, к сожалению, был заметен.
– Настюха, идём, покажу вам классное место.
– Да нет, что-то не хочется.
– А почему? Тебя смущают голые люди?
– Ну, это немного непривычно, конечно же. Не каждый день такое увидишь.
– Да, но это естественно, мы такие родились. А ты можешь не оголяться, если не хочешь.
– Я понимаю, но мне смотреть на такое не хочется.
– Я тебя понимаю, я когда первый раз сюда приехал, тоже шарахался, а потом привык, ты тоже привыкнешь. Даже итальяшка привык к такому.
– Какой итальяшка? – удивилась Настя.
– Томми, вроде, у меня не получается запоминать иностранные имена.
– Там есть итальянец? А сколько ему?
– Да лет тридцать. А что?
– Я знаю итальянский, я долго жила в Италии.
– Отличный повод попрактиковаться.
Тут сел в машину Лёша.
– Лёша, ты знаешь, что там есть молодой итальянец? – спросила Настя.
– Нет.
– Да, действительно, с дредами и такой смуглый, – я начал подыгрывать.
– Тогда пошли, познакомимся, – предложил Лёха.
– Не хочу, там много голых девок, ты будешь на них смотреть.
– Настя, да как ты не поймёшь, я тебя люблю...
И тут понеслись выяснения отношений, при которых я не мог присутствовать и вышел. Люди на пляже занимались своими делами: кто жарил у машины барбекю, кто загорал, кто играл в волейбол, а кто курил сигареты. Я увидел, как на берегу мужик пытается расставить большую палатку. Так как делать было нечего, и надо было переждать их перепалку, я решил помочь с палаткой.
– Давайте помогу.
– Давай, а то мне самому не справиться.
Мы принялись расставлять палатку по инструкции. Германская, восьмиместная, тяжеленная палатка, которую так просто не расставить. Дуги были разных цветов, с надписями, что и куда вставлять. Когда мы закончили, я протянул руку и произнёс:
– Рома.
– Алексей, – и крепко пожал руку в ответ.
– Будем знакомы, Алексей.
– Спасибо за помощь.
– На здоровье, – произнёс я и пошёл к своим.
Лёха что-то возился возле машины.
– Ну что, идём знакомиться с макаронником?
– Нет, мы уже уезжаем.
– Как уезжаете? Вы же только приехали, самое вкусное начинается с наступлением темноты. Не шути так.
– Нет, серьёзно, мы уезжаем.
– Блин, как жалко, чувак, не гони, давай Настюху уговорим.
– Её не уговоришь, тем более, нам ещё к бабушке в Запорожье заехать надо.
Тут наш диалог нарушил Алексей, которому я помог поставить палатку:
– Рома, будешь виски из Германии? Ты мне помог, сам бы я не справился.
– Да, буду.
– А друг?
– Нет, я не пью, – ответил Лёша. – Я отказался от алкоголя года два назад.
Алексей пришёл с двумя бокалами, наполненными вкусным крепким алкоголем. Я принялся смаковать. Ребята начали знакомиться. Я оказался в компании двух Алексеев.
– А вы что, с Владивостока? – спросил Алексей. – Просто я гонял машины с Владика, то по номерам заметил.
Лёха начал рассказывать ту же историю, что и мне.
Разговор двух водителей начался. Я не мог поддержать тему, и допив дорогой виски, сел в машину к Насте.
– Лёха сказал, вы уезжаете.
– Да, едем.
– Ты его ревнуешь?
– Да тут куча девок, вдруг уйдёт от меня?
– Уйдёшь к макароннику, – пошутил я. – Понимаешь, если речь зашла про любовь, то он уйти может и в Питере, и где угодно. Сердцу не прикажешь, как говорится. Вот встречаешься с одним человеком, а тут пару минут могут изменить твою жизнь, и ты ничего не поделаешь. Сценами ревности ничего не добьёшься, отношения должны строиться на доверии и уважении друг к другу. А ревность погубит любовь. Вот за пару часов до того как встретить вас, в троллейбусе я познакомился с очаровательной девчонкой. Я влюбился в неё в полном понимании этого слова. Я прекрасно понимаю, что такое любовь, и многое отдал бы, чтобы вернуть время и узнать-таки её номер телефона. А я только знаю её имя, что она юрист и у неё есть собака.
– Так делай для этого что-то, поезжай в Ялту, найди её.
– Да как? Это практически невозможно. Заходить в контору: «Здравствуйте, у вас работает такая-то Ольга?» Мне очень хочется верить в это и сделать подобное, но шансы мизерные. Хотя, я даже не боюсь выглядеть глупо.
Не успел я договорить, как задняя дверь открылась, и в машину села молоденькая девушка лет двадцати. Она была худенькой, на голове заплетены дреды, большие красивые карие глаза смотрели прямо на нас. Девочка была одета в длинную маечку и короткие шорты. Она мне показалась довольно симпатичной. Через плечо у неё была перекинута сумка, а на правой руке, чуть выше локтя, набита недоделанная татуировка.
Мы с Настей повернулись к ней и слегка опешили. А она смирно села и смотрела на нас.
– Я увидела парня возле этой машины, спросила, не уезжает ли он? Он сказал, что уезжает, согласился подвести до выезда из Лиски и сказал садиться в машину,– сказала слегка картаво эта юная леди.
– А куда едешь? – спросил я.
– В Ялту.
У меня спёрло дыхание, я не мог вымолвить ни слова. Я повернулся к Насте, та тоже молча смотрела на меня и, жестикулируя, пыталась что-то сказать, но слова тут же обрывались.
– Вот видишь, это твой шанс, – пихнув меня в плечо, наконец-то выдавила из себя Настя.
– Ты думаешь, это хорошая идея?
– Рома, это знак! Мы только что говорили о Ялте, и что тебе надо туда ехать.
Мне стало немного не по себе от грядущих событий, чем всё это может закончиться? Что меня ждёт в Ялте? Мне ужасно хотелось найти Олю и панически не хотелось ощутить то чувство, если я её не найду. А девочка просто смотрела на нас и ничего не понимала. Мне показалось, ей и не хотелось ничего понимать. Зачем вникать в чужие дела? Лёха сел в машину, двигатель заревел.