Одним разом прогуливаясь берегом, я разговорился с девчонками, которые несли от татар бутыли воды, и предложил им свою помощь. На следующий день я их встретил ещё раз, и ситуация повторилась, они меня накормили, предложили мне сотрудничать, мол, я им помогаю с костром, с дровами и водой, а они меня кормят. Ведь им бывает тяжело, когда нужна мужская помощь. Я обрадовался и с удовольствием согласился.
Четыре девчонки жили в двух палатках. Две приехали из Москвы, а ещё две – из Запорожья. Остановились они рядом и таким образом сдружились. Теперь к ним присоединился и я. Мы классно ладили, я им ломал ветки, разводил костры, носил воду от татар, после ветров ремонтировал тент. Я познакомил Настю с моими новыми знакомыми. Она быстро влилась в компанию, и мы тусовались вместе.
Девчонок из Москвы звали Даша и Мая, а Жанна и Аня были из Запорожья. Все молодые, озорные, весёлые и полны жизни. Дашка любила покурить травку, откинуться на песочке и поболтать на вечные темы бытия, например, есть ли жизнь на Марсе, попрактиковаться в английском, послушать игру на лобаке, она так называла мою гитару. Они познакомились с Майкой в Москве за пару дней до выезда в Крым. Дашин парень крутил шуры-муры с Майкой, и девчонки решили между собой встретиться и разобраться. Всё получилось куда лучше, чем предполагалось. Вместо длинных трёпок и драк за парня, они уехали на море. Какие молодые, а уже мудрые девочки? Может, уже не модно за парня драться и таскать друг друга за волосы?
Как-то я увидел, что девчонки собираются уходить.
– Рома, поможешь нам из машины взять дрова? – спросила Даша.
– Да, не вопрос, а в смысле, из машины? Кто-то подвезёт дрова?
– Нет, в моей машине дрова лежат, мы купили их ещё раньше.
– Вы приехали на машине? – не было предела моему удивлению. – А чего вы не говорили?
– Да как-то ты не спрашивал, и мы не говорили.
– Вы меня удивляете с каждым разом всё больше и больше.
На парковке стоял белый, красивый, американский «Chrysler».
– Мать вашу, девчонки, вы что, приехали вдвоём из Москвы на тачке?
– Да, а что тут такого?
– Ничего. Давайте просто покатаемся, – предложил я.
– Давай завтра съездим в Щебетовку, провизии купим.
– Окей, дашь порулить?
– Окей, дам, если права есть.
– Да, но не с собой.
– Ничего, главное, чтобы умел и правила знал.
С этими девчонками вечера выходили яркие, весёлые, не принуждённые, лёгкие и ненавязчивые. Мы покуривали ганжу, пили крымское вино, во избежание знойной жары ходили постоянно в воду.
Иногда на Ямайку надо было принести пятидесятилитровый бутыль воды, за это кормили и давали пятьдесят грамм чачи. Я и ещё один чувак были добровольцами и частенько промышляли таким. Я чувствовал себя на Лиске, как два пальца в вагине, влажно, тепло и уютно.
Рядом с нами жила еще одна девочка из Москвы, но которая долгое время жила в Одессе. Меня с ней позже познакомили. Её звали Ксюша, у неё была зависимость от кофеина. Бывало, я к ней приходил с самого утра, и мы пили заварной ароматный кофе, скуривали по папироске и общались на разнообразные темы. Позже я шёл гулять по берегу. Мне нравился её стиль жизни, отношение к происходящему зашкаливало максимальную отметку умиротворения, в ней царило спокойствие, и чувствовался неповторимый взгляд на вещи.
Однажды ночью, придя в лагерь, я не обнаружил девчонок и пошёл к ним навстречу. Они возвращались от татар все весёлые, выпившие, держали в руке ещё бутылку вина и были рады меня видеть.
– Ромка, мы такие пьяные, – сказала Дашка.
– Та я вижу, вы в лагерь?
– Не знаю, чего-то не хочется спать, ещё тут посидим, травку покурим.
– Ух ты! А есть?
– Да, есть, у Жанны. Жанна, подойди, пожалуйста. У тебя в сумке коробок с травкой.
Жанна начала искать. Но обрадовать нас ничем не смогла.
– Дашка, её нет, – сказала Жанна.
– Как нет?
– Как нет? – не менее удивлённо добавил я.
– Так вот нет. Мы когда проснулись, коробка уже на столе не было.
– Наверно, официантка выкинула? – продолжала логический ряд Даша. – Потрясла коробок, спичек не услышала, да и выкинула. Её надо вернуть, пошли.
Я незамедлительно встал. Жанна, Даша и я направились к заведению, где те отдыхали. Майка и Аня остались беседовать с какими-то парнями. Мы подошли к заведению и обратились к заведующей. Рассказали историю о пропаже, про подозрения, что спичечный коробок, но без спичек, в одном из мусорных пакетов.
– Нам нужен ваш мусорный пакет, – не сдерживая улыбку, со всей серьёзностью говорила Даша.
Когда вынесли восьмидесятилитровый чёрный пакет, до отвала набитый мусором, я засомневался, что ещё хочу курить. С горем пополам я донёс его до машины, у Даши были ключи, мы положили пакет на заднее сидение, доехали до мусорки, высыпали содержимое на землю и под яркими прожекторами принялись ковыряться в мусоре. Чего тут только не было?! Кукурузные кочаны, арбузные огрызки, салфетки, стаканчики…
– Его здесь нет, – констатировала Жанна.
– Что делать будем?
– Едем за следующим, – немедленно ответила Дашка.
Подъехав в притык к самому пляжу к забегаловке, мы сказали, что не нашли там ничего и нам нужен следующий пакет. Белый Крайслер очень хорошо смотрелся не берегу пляжа, особенно с очередным мусорным пакетом на заднем сидении. Дашка проехалась задним ходом по узкой улочке, к ближайшему месту для разворота, продемонстрировав отличное умение водить автомобиль в пьяном виде. Ковыряясь в мусоре, мы опять не нашли искомое. Были пару коробков со спичками и без, но не то, что нам надо.
Мы подъехали очередной раз к заведению.
– Следующий, – приспустив окно, пьяно выговорила Дашка.
Я уже без стыда положил на заднее сидение пакет. Отдыхающие смотрели на нас с большим интересом. Им и в голову не могло прийти, что мы потеряли всего лишь полкоробка конопли. Если бы знали, то угостили бы своей.
Когда я жил в Вяземском, мы с мамой каждое лето приезжали в Украину к бабушке в отпуск. Путь в один конец составлял восемь суток с пересадкой. До Харькова неделю и с Харькова до Хмельницкого ещё день уходил. Гостили две недели, и обратно в поезд. Так происходило каждое лето на протяжении нескольких лет. И как-то произошла аналогичная ситуация, мы не могли найти билет в Россию, подумали, что выкинули. Начали рыться в мусорке в белый день, проходящие люди смотрели и сочувствовали. Помню картину, как мой дядька, работник налоговой инспекции, возвращаясь с работы в брючках и кожанке, опускает мусорный бак и ищет содержимое. Билет просто-напросто оказался в другой куртке.
Третий мусорный пакет оказался удачным. В нём оказалось всего три коробка и один наш. Мне ещё больше захотелось покурить, так как я с такими усилиями ни разу не добывал наркотик. Поставив машину обратно, мы с трофеем пошли в лагерь. Времени прошло много, а Майка с Аней так и продолжали болтать с парнями.
– Нашли, – радостно сказала Дашка.
– Здорово, что нашли, а мы проголодались. Идёмте в лагерь покушаем и там покурим, – сказала одна из них.
Я тоже проголодался и поддержал голодных. Мы направились в лагерь готовить макароны по-флотски. Всё время, пока мы шли и готовилась еда, я с горла пил вино и изрядно охмелел. Ужин был очень вкусный. Мне нравилось, как Майка готовит, она была шеф-поваром нашего лагеря.
Проснулся я на песке, накрытый спальником. Солнце игнорировало мой сон и безжалостно будило. С лица посыпался песочек вперемешку с макаронами.
– Что вчера было? – спросил я у лежащей под солнцем в темных очках и читающую книгу Дашку.
– Ты вчера заснул в тарелке с макаронами, – приподнявшись, приспустив очки, обратилась ко мне Даша. – Как у тебя так получается? Засыпаешь в любом месте.
– Не знаю, может, по наследству. А есть травка?
– Нет, мы её вчера выкурили.
– Не ври, есть. Вы не могли её вчера всю выкурить.
– Честно, вчера все как с цепи сорвались, и Жанна, и Ксюша, Аня, Майка. Все под вином были, дунули, начали хороводы водить. Тебя будили.
– Меня будили? Я бы встал, если бы будили.
– Ты был труп, тебя не добудиться. Мы говорили: «Рома, вставай курить», а ты спросонья: «Забивай, я взорву». Ты в тарелке заснул, мы её убрали из-под тебя и укрыли.
Херня какая-то непонятная. Я встал и направился на ароматный кофе к Ксюхе. Она сидела и ждала, пока закипит турка.
– Доброе утро, проснулся уже?
– Доброе.
– Тебе уже рассказали, как ты вчера заснул?
– Да, макароны с утра со лба стряхивал. Я что, не вставал вчера?
– Ты был неподъёмный. Тебя будили, а потом оставили в покое.
– У тебя есть что-то дунуть?
– Нет, у меня даже табачок закончился. Мне на днях должны передать рюкзак с кофе, сгущёнкой, и даже гашиш. Так что, приходи завтра с утра, покурим, угощу московским ядом.
И путь в никуда начался. На Ямайке я познакомился с ребятами с Феодосии, партий двадцать мы сыграли в шахматы, они меня пивом угостили. Распрощавшись с ними, познакомился с россиянами, заснул на пляжу, проснулся, пришёл в лагерь, поел, снова ушёл. На улице начало смеркаться. День прошёл без особых происшествий. Настя третий день не появлялась. Жаль, что она не доложила, куда пошла. А может, и не пошла никуда, а просто мы с ней не пересекаемся. Но палатка стояла, значит, не уехала.
Утром я пришёл к Ксюше. Красотка ждала дорогих гостей, кофе в турке уже закипал, а она мигом из палатки вынула коробочку и пластиковую бутылочку.
– Курил когда-нибудь гашиш? Знаешь, как это делается?
– Нет, – честно ответил я.
– Смотри, технология очень простая, берём пластиковую бутылку и проделываем сбоку дырку так, чтобы проходила сигарета. Потом отламываем кусочек гашиша, кладём на тлеющую сигарету и её засовываем внутрь.
Первый раз видел, что что-то надо отламывать, сдавливать, делать маленький блинчик и класть на сигарету. Но это работало, сигарета внутри бутылки тлела, и бутылка набиралась чудо-дымом. После сигарету вынимаешь, откручиваешь крышку и махом вдыхаешь. Приход чувствуешь моментально, не успев выдохнуть.
– Ничего себе, это не как травка, – расслабленно сказал я.
– Ну да. Это как гашиш.
– Московский?
– Да.
– То есть как, с Москвы привезли?
– Да, чувак один ездил в Москву, я попросила друзей передать через него мне рюкзачок, в нём был гашик, а тот даже не знал, что наркотики перевозит через границу.
– Ксюха, собаки могли унюхать, ты чувака подставить могла.
– Но всё же нормально получилось, только не говори никому.
Тут меня осенило, почему люди говорят: «Никому не говори». Им стыдно, когда о содеянном узнают. Иначе смысл этой фразы теряется. Человеку не стыдно за сказанное или сделанное, ели он честен сам с собой. Выплывает, что люди, которые говорят «никому не говори», сами выдают чьи-то секреты, подвергая себя разоблачению. Секрет – это твой заложник, пока ты его не рассказал. Рассказав его, заложником становишься ты.
И этот день уже особенно ничем не выделялся. Складывается впечатление, что живя на Багамах и трахая мулаток, я бы тоже утомился от такай жизни. Я бы хотел просто посидеть на дымной кухоньке с друзьями за бутылочкой пива и поиграть в дурака.
Настало время девочкам завтра возвращаться в Запорожье.
– Приезжайте к нам, – сказала одна из них.
– А что, здорово! – воскликнула Дашка. Мы будем ехать в Москву и заедем к вам.
– Отлично, а когда вы хотите ехать?
– Ну не завтра, это точно. Может, через пару дней.
На следующий день мы проехались в Коктебельский автовокзал, чтобы провести Аню и Жанну, откуда они отправились до Джанкоя, а там домой. Эти девчонки были весёлые, много шутили, умели от души наслаждаться жизнью. Пили на равных, и курили они также не мало. На Лиске нас осталось на два человека меньше, для меня это уже привычная ситуация – прощаться с теми, к кому так привык. Приехал практически два месяца назад совсем один и нашёл столько родных людей.
– Дашка, а давай, когда вы поедите в Москву, я поеду с вами, мы заедем в Запорожье, потусим там, а потом я поеду обратно.
– Классная идея, – поддержала Дашка.
Приехав с Коктебеля, я сообщил Насте, что на днях уеду и вещи оставлю у неё в палатке.
– Чтобы не переживала мне тут.
– Я бы не переживала, – рассмеялась Настя.
– Настя, а чего я тебя так долго не видел, ты куда-то уезжала?
– Я себе отвисала, ты с девчонками отдыхаешь, а я себе нашла тоже одного наркоманчика. Но скоро думаю пройтись на Меганом. Не знаешь, как там?
– Конечно, знаю, Там здорово! Меганом имеет какую-то магическую формулу. Побывав там, влюбишься в это место. Там гораздо меньше людей, чем здесь, и тише. Там можно услышать собственные мысли.
– Мне как раз этого не хватает, немного надоело тут уже, пошли со мной туда.
– Нет, я не хочу, Настя. Я там уже был две недели, а скоро тем более в Запорожье с москвичками еду. Бери наркоманчика с собой, – рассмеялся я.
– Да он с каким-то другом тут, вряд ли я его оторву от него. Тем более у него наркоты много, возле него девки крутятся стаями, – со смехом продолжала Настя.
– Не скучай без меня. Я уверен, ты найдёшь, чем тут заняться, ты самостоятельная девчонка.
– Ромка, я уже скучаю, – обняв меня, сказала Настя.
– Я вернусь, и мы ещё больше будем гнать, дождись меня, – и ещё крепче в ответ обнял эту очаровательную дружбанку.
В путь!
Приятное чувство – предвкушать поездку. В ночь перед отъездом на море, когда я был маленький, всегда не мог заснуть и просыпался ни свет, ни заря. Приятное чувство где-то внутри поселилось и в этот раз. Мы дошли до машины и сложили в багажник все вещи. С нами поехал один парень, Митя. Он сам с Одессы, но нам по пути было только до Феодосии.
Накрасив ногти, Дашка завела машину. Опустив все стёкла и включив «AC\DC» погромче, мы тронулись. С ветерком, как говорится, мы быстро добрались до Феодосии, там перекусили и прогулялись по городу. У Дашки не было на одежде карманов, и она мне всегда оставляла свой телефон, ключи от машины, кошелёк и её любимую красную зажигалку. И в один момент, когда девчонки где-то нас ждали или куда-то пошли, мы с Митей остались одни, с ключами и документами на машину. Плюс кредитная карточка, от которой за всё время я уже запомнил пин-код. Идеальное ограбление.
– Митя, прикинь, сейчас взять и уехать на машине. Ключи у меня, документы тоже. Правда, прав с собой нет.
– А когда они бы обнаружили пропажу и позвонили в милицию, мы были бы уже далеко в пути.
– А где далеко, куда бы поехали?
– Обычно, когда что-то крадут, не задаются таким вопросом, а просто делают и всё. Но мы не такие, нам нужна цель кражи.
– А вот представляешь, нам по пути попадается беременная женщина, у которой отошли воды, и она умоляет ей помочь. Что делать?
– Сообщить Дашке не можем, так как телефона нет. Она обнаружит кражу, подумает, что машину угнали, карточку украли. Нас находят, либо сами возвращаемся, а нас уже ждут с железными браслетами…
– Ага, а пока мы объясним, что к чему, то пройдёт ещё куча времени, учитывая, как у нас оперативно работает милиция.
– Ещё хуже, если возвращаясь в больницу, чтобы доказать нашу невиновность, обнаружим, что пациентка скончалась от неудачных родов. И ничего уже не скажет.
– Но всё равно, откуда тогда мы знаем эту женщину? Мы бы доказали, думаю.
– Или ещё один из вариантов: положить в багажник жмурика, а потом, когда их останавливают, осматривают машину, находят жмура и шьют дело, – продолжил он.
– Багажник забит до предела, не получится. А в салоне вряд ли они не заметят жмура. Или такие, знаешь: «Майка, всё хотела тебя спросить, что это за парень сзади нас», а Майка: «Ой, ты знаешь, я думала, это твой друг».
Короче, сошлись мы на том, что свои личные вещи ты не должен оставлять на друзей или знакомых. Что бы не происходило, документы или ключи от машины надо носить при себе. Это хорошо, что мы такие добрые и воспитанные, а попадись тебе обделённый в детстве умом человек, и машины не найдёшь, и винить некого будет.
Феодосия была очень жарким и тесным городом, много отдыхающих вперемешку с местными. Маршрутки, жара и духота почему-то давили на нас. Хотелось поскорей покинуть город, не в обиду коренным жителям, а просто из личных побуждений.
Митя не стал выходить в Феодосии, он вышел в Мелитополе и сел на автобус. А мы с ветерком поехали дальше. Жанна по телефону объяснила, куда ехать, сказала адрес и как добраться. Но это было слишком сложно: в темноте искать какой-то супермаркет «Амстор», а потом ещё поворачивать куда-то во дворы. Видно было, что Дашка серьёзно устала весь день вести машину и чуть ли не засыпала за рулём. Она нервничала от того, что не могла найти дорогу. Майка уже давно спала на заднем сидении.
– Дашка, давай я сяду за руль, а то ты устала, я, конечно, без прав, но будем надеяться, что в проулках нет ГАИ.
Дашка остановилась, я пересел за руль. Эта машина была мне чуток знакома, так как в Феодосии она мне давала кататься на небольшие расстояния. Мы поехали, нашли дом, вышла Жанна.
– Ну что, поехали на квартиру, – сразу сказала она.
– А мы ещё не приехали? – спросила Дашка.
– Нет, здесь живу я, а квартиру на пару дней я сняла недалеко.
За руль сел я. Дашка сидела рядом.
– Даш, ты мне подсказывай, если что!
– Зачем? Ты же умеешь. Я, к примеру, не люблю, когда еду, а мне под руку говорят, как ехать. Убить готова.
Ситуация слишком знакомая, так как у моего шурина есть машина, и он когда выпьет, может попросить завезти домой. И в течении езды я услышу миллион замечаний, что и как я не так делаю. То в зеркала не глянул, то на перекрёсток выехал… Я, конечно, ценю заботу, но такую информацию лучше говорить после того, как приедешь, а не под руку. Так что в этом плане Дашка вела себя комфортно для меня, и мне было ехать легко.
Добрались мы без проблем на новую квартиру, по дороге купили выпивки, разбудили Майку и начали праздновать наш приезд на казацкие земли. К нам на квартиру приехали ещё Аня и её парень. Странно конечно, Аня долгое время отдыхала на нудистском пляже без него, а тут как ни в чём не бывало. Но это хорошо, когда такое доверие есть у людей. Главное, его не потерять, потому что это навсегда. Спать улеглись где-то под утро, так как беседы не знали границ. Я лёг с Дашкой в отдельной комнате. Ночь была страстной.
Да здравствуют казацкие земли!
Я проснулся от глухого бормотания на кухне, Даша спала рядом. Части её сексуального тела выглядывали из-под простыни. Такая картина, где еле-еле видно попу или животик, очень возбуждает. Я без колебаний засунул руку под простынь и притронулся к самому интересному. Даша слегка заёрзалась, но меня это особо не остановило, я продолжал дальше гладить её гладенькую писю. Было видно, что ей снится какой-то эротический сон, в чём я стремительно помогал. Её сонные движения набирали оборотов, она уже понимала, что это реальность, но глаза открывать по-прежнему не хотела. Недолго думая, я начал целовать ей грудь. На светлой простыне наши тела были сильно загорелые, у Даши не было белых участков от лифчика или плавок. Она была вся шоколадного цвета и сексуально аппетитная. Она всё больше извивалась и слегка начала издавать звуки, на что я ничего не придумал, как целовать её, чтобы за дверью не услышали наших шалостей. Она так страстно завелась, что начала нежно ласкать мой член. Даша основательно промокла, я повернул её на бок к себе лицом и вошёл в неё. Утренний секс – это что-то особенное в жизни людей. Можно смело заявлять, что у людей, которые шли войной на народ, с утра не было охрененного секса. Никому и в голову не придёт грубить, воевать или убивать, когда был с утра секс, а то и дважды. Я бы ввёл поправки в законодательство своей страны, чтобы перед работой или важной встречей был обязательный секс. Иначе тебя обвинят в неработоспособности.
– Доброе утро, – воскликнул я сидящим на кухне персонам и быстро скрылся в уборной.
– Доброе, – доносилось в спину.
Я быстро сполоснулся и вышел на кухню. Приятный запах завтрака ошеломлял. Позже к нам присоединилась Дашка. Майка ещё спала. Дашка посмотрела на бутылочку пива и облизалась.
– Дашка, кто сегодня за рулём? – спросил я.
Без колебаний она подбежала к столу и начала его пить.
– Ты! – вытирая губы, промолвила Даша.
–Я поведу, правда, я без прав.
– Хрен с ними, всё будет хорошо, – на полуслове перебив меня, делая второй глоток, продолжала москвичка.
После завтрака мы поехали на остров Хортица. Там посмотрели выступление казаков, как они умело обращаются с саблями, стрельбой из лука, с топором, вернее, с его метанием, плётками и тому подобным. Мы познакомились с ними, они обычные ребята, тренируются, выступают, зарабатывают. Вечером у них же нарешали травку, дома покурили и день прошёл на ура!
На третий день мы решили переночевать на острове. Всё это время я ездил за рулём белого Крайслера, к счастью, нам не попался ни один полицейский, даже лежачий. Девки на заднем сидении пили алкоголь, музыку громко слушали, а я исправно следил за дорогой. Мне понравилось водить иномарку, в которой коробка автомат, объём двигателя 3,5 л и гидравлика руля. Все нюансы предусмотрены производителем, для более комфортного пребывания в этом чудо-средстве. Но без бензина она остаётся жестянкой. Только подумать, груду металла можно покорить для собственного блага. Автоматы стреляют, машины ездят, а самолёты летают. Насколько умён человек? Если раньше были виниловые пластинки и огромные ящики для прослушивания музыки, то теперь тысячи любимых песен помещается на маленькой флэшке. Человечество дошло до невероятного. Скоро интернет будет входить в счёт коммунальных услуг, и в каждой квартире будет телепорт, как неотъемлемая часть интерьера.
На острове мы оставили машину на парковке, а сами пошли в глубь. Тут, на полянке, люди разводят костры, играются с детьми, в общем, место вполне культурное. Мы купили сосиски, развели костёр, выпили водки. Как не привычно пить водку. За всё лето я не пил ещё водку. Какой отвратительный вкус и запах. Почему нельзя придумать алкоголь вкусный, зачем пить и морщиться? Мы решили, что хотим переночевать здесь, а рано утром поедем все в свои стороны. Попрощавшись с Аней, её парнем и Жанной, мы разложили карематы и улеглись друг возле друга.
– Так прикольно, свела же нас судьба троих, – выдала Майка. – Мы с Москвы, ты с Украины, в Крыму познакомились.
– А завтра разъедемся все в разные стороны и больше можем не увидеться никогда, – сказал я.
– Не, ну чего это никогда? – добавила Дашка. – Когда-то же увидимся.
– Нет, я говорю, если взять самый худший вариант, то никогда.
– Ну, в принципе да.
– Вот вы приедете в Москву, пыльную, задымленную, и что будете делать, приступите заниматься обыденными делами? С утра встанете, умоетесь и на работу, потом домой, за книгу и спать. И обыденная жизнь началась.
– Ну, как у всех, в принципе, – переворачиваясь на бок, добавила Майка.
– Я вот боюсь того, что придётся делать мне. Мама приедет в отпуск первого числа на месяцок, а потом осень начнётся, надо будет искать работу, жить повседневной жизнью. Знаете, я бы поменял обычную жизнь на путешествия. Менять отель за отелем, выступления, концерты, турне, недоспанные ночи, новые знакомства. Хочу, чтобы моя зона комфорта всегда изменялась, осесть на одном месте каждый успеет, но не каждый успеет повидать мир. А вот ходить на работу, на одну и ту же работу на протяжении десяти лет – это надо делать в конце жизни, когда везде побывал, многое увидел. Спросят, чего ты добился, когда был молод? А ты им: я знаю пять языков и был в семидесяти странах, я мулаток трахал, я страуса кормил, на Эйфелевой башне целовался, еврея за пейсы дёргал, с нигерами в Париже анашу курил, я с двумя женщинами секс имел, в конце-то концов. А ты? Ты заработал на «Mercedes»? – здорово. У тебя два кредита? – и это здорово. У тебя жена двадцать лет, которую тебе осточертело трахать ещё пятнадцать лет тому назад? – это не здорово. Хотя, если ты в этом можешь признаться, ты начинаешь быть похожим на человека, и это – здорово! Человечество окружило себя материальными благами, живёт в своём замке и нос не высовывает. А жизнь проходит, время течёт, как сучка. Не успеешь оглянуться, как кредит за Мерин выплатил, а жена ушла. Что скажите?
В ответ тишина… Девчонки заснули.
День шестидесятый
Утро было прохладным, собрав карематы и спальники, мы сонно побрели к машине. На лужайке было ещё несколько машин. Даша завела «Chrysler», и мы начали движение.
– Вот и настало время разъезжаться, – сказал я.
– Ты как хочешь добраться обратно? – спросила Майка.
– Автостопом. Сейчас на трассу, а там до вечера доеду, вещей с собой тяжёлых нет. Весь день в дороге – это круто.
– И хочется тебе? – продолжала Майка.
– Не ори на меня, – в шутку произнёс я. – Я знаю, что делаю, женщина.
Даша вела машину и тревожно смотрела под руль, но вида, что что-то произошло, не подавала.
– Майка, а у тебя есть водительские права?
– Нет.
– А хотела бы?
– Не знаю. У меня и машины то нет.
– Появится. Вон у Дашки тоже не было машины, когда она сдавала на права. Правда?
– Правда. Бля, я не могу понять, что с машиной!
– А что не так?
– Да педаль тормоза дёргает, когда торможу.
И действительно, при торможении машину слегка дёргало. Я выглянул через окно посмотреть, не спущены ли колёса с моей стороны.
– Дашка, останавливайся.
Притормаживая, Дашка нервно спросила:
– Что там?
– Меняемся, я проеду пять метров, посмотри на это.
Я сел за руль и тронулся, Дашка тут же завопила:
– Стой!
Переднее правое колесо болталось. Оно не было закреплено. Трёх из пяти гаек просто не было. То есть, колесо держалось на двух раскрученных гайках.
– Ого, это что, хотели на острове колёса поснимать? – удивился я.
Удивился не только я. Дашка нервно закурила.
– Что делают в таком случае? – спросила Майка.
– Сначала курят, – провозгласил я.
За нами остановился какой-то тёмный седан, и из него вышел мужичок.
– Что случилось, ребята? – спросил тот.
Да вот, на Хортице ночевали, а с утра вот такая фигня.
– Да-да, там вполне могут снять колёса. Вам повезло, что не сняли. Спугнул кто-то, наверно. Здесь недалеко есть СТО, следуйте за мной.
– Так, сколько у нас есть денег? – спросила Дашка, разворачиваясь через двойную сплошную.
– У меня сто сорок гривен, и сестра перевела по «ПриватБанку» около тысячи, – признался я.
Эта ситуация произошла как раз на выезде из города. Если бы мы не обратили внимания на колесо, то оно отпало бы в поле к чёртовой матери.
Мы проехали за мужиком метров триста, где он показал мастерскую.
– А где здесь есть «ПриватБанк»? – спросила Дашка у него.
– Поехали со мной.
Мы сели в его машину и поехали искать банк, чтобы получить мой перевод, Так как у девчонок на карточке не оказалось много денег. Они не рассчитали расходы и попросту не доехали бы домой, пока не получили бы перевод из Москвы. Объездив три отделения банков, к нашей машине вернулись без результатов, так как два из них оказались закрыты, а в третьем по воскресеньям переводы не выдают. Дашка позвонила домой и попросила переслать деньги. Она утверждала, что деньги придут на карточку в течении нескольких часов.
В мастерской был один парень, который что-то заканчивал в воскресный день и должен был идти домой. Но Дашка вцепилась в него, как в последнюю помощь на земле. Это и вправду был последний шанс для нас, иначе пришлось бы ждать до завтрашнего дня. А сегодня только полдень жаркого воскресения. Мы показали ему колесо. Раскрутив его, он обнаружил следующее: шпильки, на которые надевается колесо, были уже сломаны, так как мы ехали только на двух зафиксированных болтах. Под нагрузкой остальные сломались. Он раскрутил одну шпильку, дал мне.
– Спустись вниз базара и купи точно таких же пять штук.
На базаре, по закону подлости, как вы уже догадались, точно таких не оказалось. Но были чуть другие, на которых надо было ещё дорезать резьбу.
Я принёс их нашему мастеру, который пытался что-то ещё исправить в машине.
– Вот смотрите, мне дали такие, но тут не хватает резьбы, здесь где-то можно её нарезать? – спросил я.
– Да, идём со мной.
Мы зашли в огромный цех неподалёку от базара. В темное помещение со света было заходить трудно. Глаза чувствовали некий дискомфорт ещё какое-то время. Не обращая никакого внимания на мужиков, которые о чём-то своём говорили, наш спаситель двигался уверенно. Он подошёл к станку и начал нарезать резьбу так, чтобы совпадало с выкрученной шпилькой. Закончив, мы так же быстро и вышли. Вернувшись к машине, он продолжил ковыряться с колёсами.
– Ромка, побудешь здесь, мы с Майкой сходим в «Амстор», посмотрим, пришли ли деньги?
– Хорошо.
Я остался и увлечённо смотрел, что и как делает мастер. Уже было три часа дня. Солнце безжалостно палило нам спины.
– Ура!! – воскликнула Дашка, когда пришла к нам, – мне перевели деньги.
Она пришла с каким-то напитком, едой и курила сигареты.
– Ну, как у вас дела, продвигаются? – спросила Дашка.
– Да, осталось немножко, – ответил спаситель.
На смену жаркому солнцу, как по просьбе трудящихся, пошёл проливной дождь, от которого мы спрятались в машину, которая уже стаяла на двух домкратах, а мастер пошёл переждать дождь в мастерской. Спустя час дождь утихал, но не закончился, и к нам на встречу шёл всё тот же спаситель, но с девушкой. Он принялся чинить колесо дальше, а его женщина держала зонт над ним. Он хотел побыстрее закончить начатую работу, так как куда-то торопился. Прошло ещё какое-то время, после чего он спустил машину на колёса.
– Готово, – гордо произнёс он.
Признаться, я уже и не ожидал услышать это прекрасное слово.
– Здорово, сколько с нас, – спросила Дашка.
– Триста гривен.
Дашка отсчитала деньги, и мы сели в машину. На часах было шесть вечера.
– Триста гривен – это сколько на русские? – спросила Майка?
– Тысячу двести.
– Не много, – прокомментировала Дашка, – в Москве с нас бы сняли тысяч шесть. Что делаем, куда едем?
– Автостоп вечером уже не работает, вы хотите ехать уже в Москву или потусим до завтра?
– Давайте поедем уже завтра, – согласилась Дашка, – что-то Запорожье нас не хочет отпускать.
Мы в «Амсторе» купили еды и поехали искать стоянку на ночь. Мы нашли ее неподалёку и обратились к сторожу:
– А можно мы поставим машину на стоянке и в ней втроём переночуем, потому что нам негде спать, а утром в дорогу? – спросил я у сторожа.
– Так вы можете спать у меня на втором этаже за десять гривен. Там есть две кровати и тепло, – ответил сторож.
– Отличная идея, мы согласны. Только мы хотим прогуляться городом и можем прийти поздно, вы не против? – продолжала Дашка.
– Приходите, когда хотите, я всё равно не сплю. Дежурю. Приходите, – вежливо отвечал тот.
Мы с девчонками пошли гулять городом, пили пиво и веселились, как будто знаем друг друга всю жизнь. Возникла идея пойти в кино на фильм на украинском языке.
– Вы же не знаете языка, как вы будете понимать, картинки разве что смотреть? – спрашивал я.
Но они ни в какую не хотели меня слушать и тянули за собой. Поздний сеанс, попкорн и пиво. И я, как всегда, заснул. Как у меня это получается, не знаю. В кинотеатре громкий звук, взрывы, выстрелы, а я спокойно задремал.
После фильма мы попутками добрались до нужного места. Охранник Николай нас встретил и провёл наверх. Майка захотела спать в машине.
– Я завтра вас разбужу в полседьмого, – сказал Николай и закрыл дверь.
В помещении было очень тепло, но снимать я ничего не хотел. Кровати стаяли торцом друг к другу. И таким образом Дашка лежала за моей головой, мне её видно не было. Пожелав ей спокойной ночи, я начал засыпать. Не прошло и пяти минут, как я почувствовал на своей груди лёгкое поглаживание. Приподняв голову, я увидел Дашку, полностью обнажённую, облокотившуюся об мою кровать. Недолго думая, я вскочил и обошёл её сзади. Я без колебаний вошёл в неё. Она этого хотела. Попка у неё была сочная и загорелая. Мне нравилось брать её в такой позе. Пошёл проливной дождь, в сопровождении с сильными молниями и громом. Не помню, когда было настолько романтично заниматься сексом в такую погоду. Когда мы сменили ещё несколько поз, закончился и дождь.
День шестьдесят первый
Проснулись мы от сильного дождя и грома с молниями. На втором этаже было очень комфортно и тепло, поэтому я заснул ещё раз. Позже в шесть тридцать нас разбудил Николай, добрейшей души человек. Он нам дал жильё и был крайне любезен. Разбудив Майку, спящую на переднем сидении белого «Chrysler», Дашка завела машину.
– Я в Москве не встаю так рано, как здесь третий день подряд, – сонно пробормотала Майка. Дашка, сонно зевая и куря сигарету, кивнула в знак согласия.
– Не ори на меня, – шутя, ответил я. Прогревши машину, мы отправились в «Амстор», от которого уже подташнивало. С этой блядской погодой мы сообща решили, что ехать стопом будет печально. Поэтому решили ехать, пить кофе, потом снять деньги в «ПриватБанке» – и на вокзал за билетом в Феодосию. Найдя по дороге «Coffeelife», мы направились туда. Заведение было закрыто ещё три минуты, таким образом мы стали первыми клиентами. Заказав желаемое, мы начали просыпаться. За чашкой кофе мы устроили фотосет на крутой Дашкин фотоапарат и решили вспомнить, когда мы познакомились и вообще сколько дней мы уже в Запорожье.
– Пять ночей, мы пять ночей здесь, – удивлённо выдала Майка.
– Да, пять.
– Ничего себе, а чего так много-то?
Весело начали вспоминать, что и как, позже выяснили, что знакомы ровно две недели.
– Помог водички нам донести, аж до Запорожья, – прокомментировала Даша.
После кофе мы заехали в банк, я снял деньги. Потом поехали на вокзал, где я купил билет «Запорожье-Феодосия» на одиннадцать пятьдесят шесть. В машине играл Виктор Цой. Как же я не люблю такие прощальные моменты, но чем-то они мне чертовски нравятся.
– Очень привязываюсь к людям, – сказал я, – и мне необыкновенно приятно было проводить с вами время. Слово Люди пишется с большой буквы. Это я к тому, что на пути ты можешь встретить разных людей, а вот Людей – это редкость.
Чтобы без дела не сидеть в машине, я предложил девчонкам прибрать в ней. Мы это сделали быстро, после чего вышли и решили скурить прощальные папироски. Тема зашла о том, чтоб, если я буду собираться в Москву, позвонил. И вообще мне предлагали ехать с ними. Они были не первые, кто это предлагал, на что я с улыбкой отказывался. Болтая ни о чём, я наслаждался последними минутами провождения с моими московскими друзьями. Итак, «распрягайте хлопцы коней», две недели плечо к плечу, преодолено сотни километров, выкурено неисчислимое количество папирос, конопли и выпито десятки литров самого разного движла. Потусили на славу.
– Я рад, что вас уже знаю.
Заведя машину, Дашка одела солнцезащитные очки, а Майка села на переднее пассажирское сидение. Она была штурманом и картоведом, высчитывала расстояние до следующего населенного пункта пальцами с фисташковым лаком на ногтях. Девчонки быстро скрылись за углом ближайшего переулка. А я отправился на вокзал ждать мой поезд.
В голове мыслей не было совершенно, вспомнилась девочка, с которой я разошёлся в этом году. Мне захотелось её крепко-крепко обнять, сладко поцеловать и не отпускать ни за что на свете. Как она там без меня, может ей холодно или она хочет пить, а вдруг она думает обо мне. Все эти путешествия всё равно не дают возможности забыть о ней. Как только я остаюсь наедине со своими мыслями, я сразу же вспоминаю о ней. От себя не убежишь, где бы ты ни был. Почему я был так глуп и не прислушивался к ней, ведь она же отличная девчонка, красивая и умная. Не избалованна деньгами и мужским вниманием. В наше время найти такого человека – большая редкость. Мне больше всего на свете захотелось услышать её голос, номер я помнил на память, но телефона у меня не было. На вокзале всё равно никто не даст позвонить, а копеечных телефонов я не нашёл. К тому же прибыл мой поезд, и мне надо было совершать посадку. С таким лирическим на<