СОСЛОВНАЯ БОРЬБА ПАТРИЦИЕВ И ПЛЕБЕЕВ
В V–III ВВ. ДО Н.Э.
ЭВОЛЮЦИЯ РИМСКОЙ СОЦИАЛЬНОЙ СИСТЕМЫ
(к 20 апреля 2012 г.)
ПРИМЕРНЫЙ ПЛАН
1. Вопрос о происхождении патрициев плебеев в историографии
2. Причины и начало борьбы сословий. Основные требования плебеев.
3. Борьба патрициев и плебеев в V в. до н.э.
4. Борьба патрициев и плебеев на рубеже V–IV вв. до н.э. Законы Лициния и Секстия.
5. Завершение конфликта сословий и создание новой социальной системы (середина IV – начало III в. до н.э.).
ИСТОЧНИКИ
1. Ливий, Тит. История Рима от основания Города / Пер. под общей ред. Е.С. Голубцовой. Т. I–III. М., 1989–1993.
2. Плутарх. Сравнительные жизнеописания / Пер. под ред. С.И. Маркиша, С.И. Соболевского, М.Е. Грабарь-Пассек. Т. I–III. М., 1961–1964. Биографии Публиколы и Камилла.
3. Флор, Луций Анней. Две книги римских войн // Малые римские историки: Веллей Патеркул, Луций Аней Флор, Луций Ампелий / Изд. подг. А.И. Немировским. М., 1996.
4. Цицерон, Марк Туллий. Диалоги «О государстве», «О законах» / Отв. ред. Г.С. Кнабе. М., 1966.
5. Хрестоматия по истории древнего Рима / Под ред. С.Л. Утченко. М., 1962. Разд. 1.
6. Хрестоматия по истории древнего Рима / Под ред. В.И. Кузищина. М., 1987.
ОСНОВНАЯ ЛИТЕРАТУРА
1. История древнего Рима / Под ред. В.И. Кузищина. Изд. 3-е. М., 1994. Гл. 5.
2. Ковалев С.И. История Рима / Под ред. Э.Д. Фролова. Изд. 2-е. Л., 1986. Ч. I. Гл. 6–8.
3. Машкин Н.А. История древнего Рима. Изд. 3-е. М., 1969. Гл. 6, 8.
ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ ЛИТЕРАТУРА
4. Белкин М.В., Вержбицкий К.В. История древнего Рима. Учебное пособие. СПб., 2008.
5. Маяк И.Л. Римляне ранней Республики. М., 1993.
6. Немировский А.И. История раннего Рима и Италии. Воронеж, 1962.
7. Токмаков В.Н. Военная организация Рима ранней Республики (VI–IV вв. до н.э.). М., 1998.
8. Моммзен Т. История Рима / Пер. с нем. Т. I. СПб., 1994.
9. Штаерман Е.М. Римское право // Культура древнего Рима / Под ред. Е.С. Голубцовой. Т. I. М., 1985. С. 210–247.
ТЕКСТЫИСТОЧНИКОВ
Причины и начало борьбы сословий. Основные требования плебеев
Оценки борьбы сословий античными авторами
Марк Туллий Цицерон «О государстве»
(II, 33, 57–58; 34, 59)
(33, 57) Но то, свершения чего требовала сама природа вещей,–– чтобы народ, избавленный от царей, заявил притязания на несколько большие права, –– произошло через короткий промежуток времени, приблизительно на шестнадцатом году после их изгнания (т.е. изгнания царей. – А.Е.), в консульство Постума Коминия и Спурия Кассия[1]. Разумного основания для этого, пожалуй, не было, но в государственных делах сама их природа часто берет верх над разумом. Вы должны твердо помнить то, что я сказал вам в начале; если в государстве нет равномерного распределения прав, обязанностей и полномочий –– с тем, чтобы достаточно власти было у магистратов, достаточно влиянии у совета первенствующих людей и достаточно свободы у народа, то этот государственный строй может сохранятся неизменным. (58) Ибо в те времена, когда среди граждан начались волнения из-за долгов, плебс занял сначала священную гору, а затем Авентинский холм…[2]
(34, 59) … И всегда, когда плебс, вследствие бедствий, постигших государство, бывал разорен поборами, искали какого-то облегчения и помощи ради всеобщего блага. Но так как тогда такой меры не применили, то это дало народу основание умалить власть и значение сената, путем мятежа избрав двух плебейских трибунов. Значение сената осталось, однако. Все еще большим и важным, так как умнейшие и храбрейшие мужи охраняли государство оружием и своими мудрыми решениями[3]…
Перевод В.О. Горенштейна.
Цицерон, Марк Туллий. Диалоги «О государстве», «О законах» / Отв. ред. Г.С. Кнабе. М., 1966. С. 49–50.
Луций Анней Флор «Две книги римских войн»
(I, 22–23)
(22, 1) Это был второй возраст, как бы отрочество римского народа, когда он окреп, расцвел доблестью и заклокотал силами. В нем была какая-то пастушеская неотесанность, дышало нечто неукротимое… (23, 1) Первый разлад из-за необузданности ростовщиков. Они свирепствовали, словно имели дело с рабами, и плебс, вооружившись, удалился на священную гору[4]. Он был отозван лишь благодаря авторитету Менения Агриппы, красноречивого и мудрого мужа, и то при условии, что получат трибунов. (2) До нас дошла древняя притча из его речи, которая помогла Агриппе восстановить порядок. Некогда не поладили человеческие органы: все де выполняют работу, один живот освобожден от повинностей. Отделив его и начав от этого умирать, они поняли, что пища поступает в кровь благодаря его деятельности, и вернулись к взаимному согласию.
Перевод А.И. Немировского, М.Ф. Дашковой.
Флор, Луций Анней. Две книги римских войн // Малые римские историки: Веллей Патеркул, Луций Аней Флор, Луций Ампелий / Изд. подг. А.И. Немировским. М., 1996. С. 116–117.
Основание народного трибуната
Тит Ливий «История Рима от основания Города»
(II, 21, 5–6; 23, 1–33, 2)
Рассказ Ливия об основании трибуната –– один из самых подробных рассказов этого писателя о ранней Республике, сопоставимый с рассказами о свержении Тарквиния Гордого и о децемвирах.
(21, 5) Потом консулами стали Аппий Клавдий и Публий Сервилий (495 г. до н.э.). Тот год ознаменован известием о смерти Тарквиния[5]. Скончался он в Кумах, куда после разгрома латинов[6] удалился к тирану Аристодему[7]. (6) При этом известии воспрянули духом патриции, воспрянули и плебеи. Но патриции в радости начали вести себя опрометчиво: до сих пор они все усердно угождали плебеям, а теперь власть имущие начинают чинить им обиды.
(22) (Война с вольсками. Вольски готовятся к военным действиям против Рима).
(23, 1) Но война с вольсками надвигалась, а государство и само было раздираемо междоусобной ненавистью между патрициями и плебеями главным образом из-за кабальных должников. (2) Плебеи роптали, что вне Рима они сражаются за свободу и римскую власть, а дома томятся в угнетении у сограждан, что свобода простого народа в большей безопасности на войне, чем в мирное время, и среди врагов, чем среди сограждан. Общее недовольство, и без того усиливавшееся, разожжено было зрелищем бедствий одного человека. (3) Старик, весь в рубцах, отмеченный знаками бесчисленных бед, прибежал на форум. Покрыта грязью была его одежда, еще ужаснее выглядело тело, истощенное бледное и худое, (4) а лицу его отросшие борода и космы придавали дикий вид. Но узнали его и в таком безобразном облике и говорили, что он командовал центурией, и, сострадая ему, наперебой восхваляли его военные подвиги; сам же он в свидетельство своей доблести показывал, открыв грудь, шрамы, полученные в разных сражениях. (5) Спросили его, отчего такой вид, отчего такой срам, и когда вокруг него собралась толпа не меньше, чем на сходке, ответил он, что воевал на сабинской войне, и поле его было опустошено врагами, и не только урожай у него пропал, но и дом сгорел, и добро разграблено, и скот угнан, а в недобрый час потребовали от него налог, и вот сделался он должником. (6) Долг, возросший от процентов, сначала лишил его отцова и дедова поля, потом остального имущества и, наконец, подобно заразе, въелся в самое его тело; не просто в рабство увел его заимодавец, но в колодки, в застенок. (7) И он показал свою спину, изуродованную следами недавних побоев. Это зрелище, эта речь вызвали громкий крик. Волнению уже мало места на форуме, оно разливается по всему городу: (8) должники в оковах и без оков вырываются отовсюду к народу, взывают к защите квиритов. Повсюду являются добровольные товарищи мятежников; и уже улицы заполнены толпами людей с криками бегущих на форум. (9) Те из отцов, которые случайно оказались на форуме, к великой для себя опасности были застигнуты этой толпой, (10) и не избежать бы им расправы, если бы консулы Публий Сервилий и Аппий Клавдий не приняли мер к подавлению мятежа…(15) Аппий, крутой нравом, предлагал употребить консульскую власть: схватить одного-другого, и остальные успокоятся. Сервилий же, склонявшийся к более мягким мерам, полагал, что возбужденные умы лучше переубедить, чем переломить, –– оно и безопасней и легче.
(24, 1) Среди таких бедствий надвигается опасность еще страшней: в Рим прискакали латинские всадники с грозной вестью, что на город движется войско вольсков. Государство настолько раскололось раздором надвое, что известие это было по-разному воспринято сенаторами и плебеями. (2) Простой народ ликовал. Боги мстят за своеволие сенаторов, говорили плебеи и призывали друг друга не записываться в войско … сенаторы пусть воюют, сенаторы пусть берутся за оружие, чтобы опасности пришлись на долю тех, на чью и добыча. (3) Сенат же приунывший и напуганный двойной опасностью, и от граждан и от врагов, стал просить консула Сервилия … выручить государство в столь грозных обстоятельствах. (4) Тогда консул, распустив сенат, выступил на сходке… (6) Доверие к речи он укрепил указом, чтобы никто не держал римского гражданина в оковах или в неволе, лишая его возможности записаться в консульское войско, и чтобы никто, пока воин в лагере, не забирал бы и не отчуждал бы его имущество, и не задерживал бы его детей и внуков. (7) После такого указа и собравшиеся здесь должники спешат тотчас же записаться в войско… (8) Консул выводит войска против врага и невдалеке от него располагается лагерем.
(25–27) (Римляне побеждают вольсков, сабинян и аврунков. После победы они не выполняют своих обещаний, а Аппий снова обращает людей в долговое рабство).
(27, 13) Зло между тем возрастало день ото дня, и не столько в открытых шумных беспорядках, сколько в тайных сборищах и разговорах, что гораздо опаснее. Наконец, ненавистные народу консулы сложили с себя полномочия. (28, 1) В консульство вступили Авл Вергиний и Тит Ветурий (494 г. до н.э.). Однако плебеи, не зная, чего ждать от этих консулов, собирались по ночам, кто на Эсквилине, кто на Авентине, чтобы потом на форуме быть готовыми быстро принять решение и не действовать опрометчиво и наудачу. (2) Это консулы справедливо сочли опасным и обратились в сенат… (5) Когда же после такого порицания консулы осведомились, чего от них ожидают, ибо они готовы действовать по воле сенаторов незамедлительно и сурово, то было решено как можно скорее провести военный набор: это праздность, мол, развратила народ.
(28, 6–31) (Народ уклоняется от призыва и последний оказывается на грани срыва. Сенаторы высказывают разные предложения: одни считают нужным разобрать дела должников, другие, во главе с Аппием Клавдием, –– против, решено назначить диктатора. Назначенный диктатором Маний Валерий, сын Волеза и брат Публиколы, подтверждает указ Сервилия и набирает армию. В сражении Валерий громит эквов и вольсков. Он возвращается в Рим и пытается заставить сенат выполнить его обещания, но ему это не удается. В результате Валерий снимает с себя должность.)
(32, 1) Тут сенаторы встревожились, как бы с роспуском войска не начались тайные сходки и сговоры. Рассудив, что хотя воинский набор был проведен диктатором, но присягу воины принесли консулам… распорядились вывести легионы из Города под предлогом того, что эквы, мол, опять начинают войну. (2) Это распоряжение ускорило мятеж. Сначала, говорят, готовилось убийство консулов, чтобы потеряла силу присяга, но, затем, узнав, что никакое преступление не разрешает святости обязательства, войска, по совету некоего Сициния, без позволения консула удалились на Священную гору в трех милях от Города за рекой Аниеном (3) это мнение встречается чаще, чем иное, которого держится Пизон, будто они ушли на Авентин. (4) Там без всякого предводителя обнесли они лагерь валом и рвом и выжидали, не предпринимая никаких действий. Так несколько дней держались они, никого не тревожа, и ни кем не тревожимые. (5) В городе воцарился великий страх: все боялись друг друга и все приостановилось. Плебеи, покинутые своими, опасались, что сенаторы прибегнут к насилию, а отцы оставшихся плебеев, не знали что лучше: чтобы те ушли или чтобы остались… (В лагерь плебеев послан Менений Агриппа. Он рассказывает басню о восстании частей тела против желудка и пагубных последствиях этого).
(33, 1) После этого начались переговоры о примирении, и согласились на том, чтобы у плебеев были свои должностные лица с правом неприкосновенности, которые защищали бы плебеев перед консулами, и чтобы никто из патрициев не мог занимать эти должности. (2) Так были избраны два народных трибуна –– Гай Лициний и Луций Альбин. Они выбрали трех помощников, среди них был Сициний, зачинщик мятежа; двух других не все называли одинаково. (3) А некоторые говорят, что всего два трибуна были избраны на Священной горе и что там был принят закон об их неприкосновенности.
Перевод Н.А. Поздняковой.
Ливий, Тит. История Рима от основания Города / Пер. под общей ред. Е.С. Голубцовой. Т. I. М., 1989. С. 80–90.
Борьба патрициев и плебеев в V в. до н.э