Вопросы для экзамена
1. Социолингвистика как наука (объект, предмет, статус, проблематика)
СОЦИОЛИНГВИСТИКА, отрасль языкознания, изучающая язык в связи с социальными условиями его существования. Под социальными условиями имеется в виду комплекс внешних обстоятельств, в которых реально функционирует и развивается язык: общество людей, использующих данный язык, социальная структура этого общества, различия между носителями языка в возрасте, социальном статусе, уровне культуры и образования, месте проживания, а также различия в их речевом поведении в зависимости от ситуации общения. Чтобы понять специфику социолингвистического подхода к языку и отличие этой научной дисциплины от «чистой» лингвистики, необходимо рассмотреть истоки социолингвистики, определить ее статус среди других лингвистических дисциплин, ее объект, основные понятия, которыми она пользуется, наиболее типичные проблемы, которые входят в круг ее компетенции, методы исследования и сформировавшиеся к концу 20 в. направления социолингвистики.
Предметом изучения социолингвистики является проблема «человек и общество. Непосредственным объектом социолингвистики является социально обусловленная вариативность языковой структуры.
Современная социолингвистика – это отрасль языкознания. Пока эта наука только формировалась, становилась на ноги, можно было спорить о ее статусе. Но к концу 20 в., когда в социолингвистике не только определились объект, цели и задачи исследований, но и получены ощутимые результаты, стала совершенно очевидна «языковедческая» природа этой науки.
«Тщательное и точное научное описание определенного языка, – отмечал Р.Якобсон, – не может обойтись без грамматических и лексических правил, касающихся наличия или отсутствия различий между собеседниками с точки зрения их социального положения, пола или возраста; определение места таких правил в общем описании языка представляет собой сложную лингвистическую проблему».
|
|
2. Течения и направления социолингвистических исследований.
Как и языкознание в целом, социолингвистика имеет два аспекта – диахронический и синхронический.
Объект диахронической СЛ –история языка и отдельных языковых явлений в связи с историей общества, с изменением его социальной структуры.
Объект синхронической СЛ –язык и его функционирование в данный момент в данном обществе в связи с: а) социальным расслоением общества и б) его коммуникативными потребностями (что сближает с функциональной стилистикой).
Учитывая зависимость отмасштабности объектов, которыми интересуется социолингвистика, различают макросоциолингвистику и микросоциолингвистику. Первая изучает языковые отношения и процессы, происходящие в крупных социальных объединœениях – государствах, регионах, больших социальных группах, нередко выделяемых условно, по тому или иному социальному признаку (к примеру, по возрасту, уровню образования и т.п.). В этой области обычно проводятся:
3. Социолингвистика среди других дисциплин.
Очевидно, что социолингвистику нельзя рассматривать лишь в качестве такого направления исследований, которое только добавляет социальный компонент в собственно лингвистическую интерпретацию языковых явлений.
|
|
Социолингвистика находится в определенных отношениях с другими направлениями лингвистики – как традиционными (например, с диалектологией, фонетикой), так и новыми (например, с психолингвистикой, теорией речевых актов).
У диалектологов социолингвисты заимствовали многие методы и приемы наблюдения за спонтанной речью информантов, способы "разговорить" собеседника, спровоцировать его на употребление нужных исследователю языковых фактов. Сам термин информант – человек, речь и языковое самосознание которого как представителя определенной социальной среды изучает исследователь, – пришел в социолингвистику, а также в другие эмпирические отрасли языкознания из диалектологии.
Особые отношения складываются у социолингвистики с фонетикой. Как известно, первые социолингвистические исследования были выполнены на фонетическом материале (см. работы У. Лабова, М. В. Панова и др.). Многие теоретические положения современной социолингвистики, касающиеся социальной обусловленности языковых изменений, влияния социальных факторов на вариативность языка и т. п., были сформулированы на основе тщательного анализа именно социально-фонетических связей и зависимостей. Результатом тесного сотрудничества социолингвистов и фонетистов стало формирование особой отрасли в изучении фонетических явлений – социофонетики.
4. Методы социолингвистических исследований.
Методы социолингвистики представляют собой синтез лингвистическихисоциологических процедур, среди которых выделяют методы:
а) полевого исследования и
б) социолингвистического анализа языкового материала.
|
|
Методы полевого исследования включают анкетирование, интервьюирование, непосредственное наблюдение. Для заочного выборочного анкетирования разрабатываются специальные опросники, которые существенно отличаются от социологических анкет характером и число вопросов, а также стратегий опроса, определяемой его задачей – получить сведения о речи информанта. Большое внимание уделяется составлению программы и разработке техникиинтервью.
5. Социолингвистика как наука с точки зрения представителей отечественной и зарубежной школ.
Для отечественной лингвистической школы всегда был характерен живой интерес к социальной стороне языка. Положения о тесной связи языковых явлений с социальной жизнью их носителей, сформулированные и разработанные выдающимися русскими лингвистами И.А.Бодуэном де Куртенэ, Л.В.Щербой, А.А.Шахматовым, Е.Д.Поливановым, Ф.Ф.Фортуна-товым и др., заложили в русском языкознании традиции историко - социологического научного подхода к анализу языковых и речевых явлений
Необходимость построения социально ориентированной лингвистики была подробно обоснована в 60-е годы ХХ века. Так, американский структуралист К.Пайк разработал теорию структуры человеческого поведения и постулировал наличие определенных единиц поведения бихевиорем, составных элементов речевой и неречевой деятельности.
В зарубежном языкознании, говоря об истоках современной социолингвистики, непременно вспоминают психолингвиста У.Лабова, который в 60-е г. ХХ столетия впервые заявил о необходимости построения социально ориентированной лингвистики, т.е. предложил вести описание языковых явлений с учетом данных о возрасте, поле, уровне образования, профессии, этнической принадлежности жителей современного города. Практически это было осуществлено им в ходе массового опроса жителей таких американских мегаполисов, как Нью-Йорк, Чикаго, Филадельфия, Даллас, Лос-Анджелес и др. В результате была установлена корреляция между вариативностью используемых языковым коллективом средств и социальной структурой общества. Разработанная У.Лабовым методология позволила установить корреляцию между вариативностью языковых средств, используемых языковым сообществом, и социальной структурой общества. Он проводил исследование произношения в восточной Новой Англии и юго-востока языка, в частности, в универсамах Нью-Йорка, и это позволило установить динамику социально обусловленного языкового изменения.
6. Зарождение отечественной социолингвистики в 20-40-х гг. XX в. (работы А.Н. Селищева, Б.А. Ларина, Е.Д. Поливанова, А.Д. Баранникова, Л.П. Якубинского и др.).
Развитие социологического направления лингвистики связано с ХХ в. в силу невиданной активности социальных процессов, движений и катаклизмов. Согласно В. М. Алпатову, изучавшему труды Е. Д. Поливанова и его предположения о причинах «поворота, выразившегося именно в искании путей социологической лингвистики», этот поворот произошел еще в 10—20-х гг. ХХ в., как раз в период войн. На Западе в это время работали такие крупные лингвисты, как Ф. де Соссюр, А. Мейе, Ш. Балли, Ж. Вандриес, К. Бюлер. Социологический поворот в лингвистике Е. Д. Поливанов считал общим свойством времени. Вместе с тем, если для европейской науки ХХ в. интерес к социальному аспекту изучения языка можно назвать по крайней мере характерным, то для русской науки внимание к этому аспекту — национальная традиция. В России в работах всех выдающихся лингвистов — Ф. И. Буслаева, И. И. Срезневского, А. А. Потебни, Н. И. Крушевского, И. А. Бодуэна де Куртене, А. А. Шахматова — всегда рассматривалась проблема «язык и общество» и для комментариев привлекались смежные с языкознанием науки [Десницкая 1981: 86]. Обостренный интерес к социальной дифференциации языковых явлений послужил основанием для организации Петербургской (Ленинградской) школы, созданной Бодуэном де Куртене. Ученый считал, что основанием языковедения должна служить не только индивидуальная психология, но и социология.
ПОЛИТИКО-ИДЕОЛОГИЗИРОВАННЫЙ КОНТЕКСТ И СЛОВЕСНАЯ КУЛЬТУРА. В нашу задачу входит подтверждение ряда функций идеологии и ее риторических контекстов в дискурсе лингвистики. Об идеологическом подавлении неугодных научных концепций в истории лингвистики социологического направления хорошо известно. Однако не меньшего внимания заслуживают две другие взаимосвязанные функции политической идеологии: функция охранения концепций, которые отвечали доктрине власти, и переплетающаяся с ней вспомогательная функция идеологии.
Революционный и пореволюционный периоды, когда создавались филологические работы А. М. Селищева, Е. Д. Поливанова, В. Н. Волошинова и М. М. Бахтина, Р. О. Шор, Г. Г. Шпета и других ученых с непростой судьбой. Эти филологические сочинения должны были отвечать двум сторонам общественной практики — языковой и идеологической, — становиться близкими к достоверности историческими отражениями того и другого. В силу этого дискурс о языке, по выражению П. Серио, ставший «пунктом сплетения фундаментальных вопросов об отношениях между языком, историей и субъектом», является главным предметом нашего внимания. Влияние политической идеологии на словесную культуру и теорию языка рассматриваются в русле философии языка и социологического направления лингвистики с привлечением данных эпистемологии и обзора тенденций в лингвистике последующего времени (включая начало 2000-х гг.).
7. «Новое учение о языке» Н.Я Марра
«НО́ВОЕ УЧЕ́НИЕ О ЯЗЫКЕ́» (яфетидология, яфетическая теория), теоретическая кон-цепция, выдвинутая в 1923 Н. Я. Марром. В основе «Н. у. о я.» лежат три положения. Пер-вое состоит в том, что не существует родства языкового и семей языков, языки не дробят-ся, а только скрещиваются; языки развиваются от первичного множества (каждый язык и диалект возникал независимо от остальных) до будущего всемирного языка. Второе поло-жение заключается в том, что все языки с разной скоростью проходят одни и те же стадии развития, каждый стадиальный переход обусловлен социально-экономич. причинами. В соответствии с третьим положением, все языки возникли независимо друг от друга из од-них и тех же четырёх элементов («диффузных выкриков» первобытных людей) САЛ, БЕР, ЙОН, РОШ, которые затем по-разному комбинировались, претерпевали фонетич. измене-ния и получали грамматич. оформление; однако в каждом языке, включая современные, можно обнаружить следы этих элементов («лингвистическая палеонтология» в понимании Марра). «Н. у.о я.» применялось Марром и его последователями к истории разл. языков,
некоторые его положения использовались и учёными др. специальностей: археологами, этнологами, историками, занимавшимися исследованием первобытного общества. Оно претендовало на роль «новой науки», призванной заменить ранее существовавшее языко-знание. «Н. у. о я.» сочетало отд. положения языкознания 19 в. (скрещение языков, стадии, лингвистич. палеонтология) с фантастич. утверждениями. Те или иные идеи Н. Я. Марр доводил до абсурда. Напр., лингвистич. палеонтология понималась языкознанием как ре-конструкция реликтов прежних состояний языка, а Марр дополнил её недоказуемой идеей четырёх элементов. Стадии развития языка у К. В. фон Гумбольдта и др. расценивались как отражение стадий человеческого мышления в грамматич. строе языков, а Марр выдви-нул идею об отражении социально-экономич. развития в материальном облике слов (напр., каждый народ на определённом уровне такого развития должен называть воду su, как в ряде тюрк. языков). «Н. у.о я.», особенно к концу жизни Марра, могло включать в се-бя любые фантастич. утверждения: о расколе Европы на католиков и протестантов с пер-вобытного времени, о нем. языке как «преобразованном революционным взрывом сван-ском» и т. д. Положения «Н. у.о я.» не подтверждены фактич. материалом и во многом от-носятся к дилетантской науке (несмотря на основательную подготовку Марра в области груз. и арм. филологии). Сам создатель «Н. у.о я.» в многочисл. работах не смог дать его связного изложения. Наиболее систематически его сфор- мулировал ученик Марра И. И. Мещанинов (1929), однако в таком виде особенно ясно видна априорность и недока-зуемость яфетидологии.
С кон. 1920-х гг. «Н. у. о я.» по вненаучным причинам было объявлено в СССР «марксиз-мом в языкознании» (хотя оно далеко от идей К. Маркса и Ф. Энгельса) и официально поддерживалось в ущерб развитию научного, особенно историч. и сравнительно-историч., языкознания. После смерти Н. Я. Марра И. И. Мещанинов и др. его последователи при внешней верности идеям «Н. у. о я.» отошли от его наиболее ненаучных положений. Яфе-тидология подверглась резкой критике в работе И. В. Сталина «Марксизм и вопросы язы-кознания» (1950), после чего была отвергнута и более не возрождалась.
8. Социолингвистические исследования в 60-70-е гг. ХХв.
В конце 1960-хначале 1970-х годов начинается активное освоение и работ американских социолингвистов, которые были введены в научный оборот во многом благодаря публикациям А.Д. Швейцера, например, его книги.
В 1960-е годы основные усилия ученых были сосредоточены не столько на развитии общей теории социолингвистики, сколько на исследовании отдельных конкретных проблем взаимоотношения языка и общества, и в некотором смысле этот период аналогичен 1920-М-1930-м годам.
Среди этих проблем следует в первую очередь указать на изучение социально обусловленных изменений в русском языке, произошедших после Октябрьской революции [Панов 1962; РСРЯ 1963; РРЯ 1967], вопросы взаимодействия и развития языков народов СССР [Аврорин 1967; Белодед 1969; Дешериев 1966; Дешериев, Протченко 1968], а также такую традиционную тему, как изучение некодифицированных форм речи - жаргонов, арго, разговорной речи [Алексеев 1965; Бондалетов 1965; Лаптева 1966; НСДЯ 1969; Сиротинина 1969].
Но в этот момент появляются и некоторые работы общетеоретического характера [Жирмунский 1969; Филин 1966]. Наиболее значимыми работами, появившимися в этот период, являются четырехтомный труд "Русский язык и советское общество" (1968 г., отв. ред. М.В. Панов) и пятитомное издание "Языки народов СССР" (1966-1968, отв. ред. В.В.
Виноградов). Четырехтомник "Русский язык и советское общество" был посвящен изучению развития русского языка XX в. в тесной связи со следующими социальными факторами: изменение круга носителей языка, распространение просвещения, территориальное перемещение народных масс, создание новой государственности, по-новому влияющей на некоторые сферы языка, развитие науки и др. [РЯСО I: 34-35].
По мнению Е.А. Земской и Л.П. Крысина, во многом именно теоретические идеи, сформулированные в этой работе, заложили основу Московской школы функциональной социолингвистики, основными сферами деятельности которой в этот период было массовое социолингвистическое обследование носителей русского литературного языка, а также изучение особенностей устной формы литературного языка [Земская, Крысин 1998: 1-3]
В коллективной работе "Языки народов СССР" были по единой схеме описаны 127 языков коренных народов СССР, причем, что особенно ценно, каждый очерк содержал не только краткую характеристику основных структурных параметров языка, но 3 Мы не останавливаемся на характеристике работ, созданных в результате этих исследований, поскольку это уже сделано в брошюре Е.А.Земской и Л.П. Крысина [Земская, Крысин 1998].
В 1970-х годах проблематика социолингвистических исследований существенно расширяется, на первый план выдвигаются такие общетеоретические проблемы, как предмет социолингвистики, ее отношение к другим дисциплинам, методы исследований. Наряду с этим продолжается интенсивное изучение функционального развития языков народов СССР.
Кроме того внимание социолингвистов привлекает изучение проблем языковой политики, анализ конкретных языковых ситуаций в различных регионах мира, особенности социлингвистических подсистем, стандартизация и кодификация языка, изучение лингвистических вариантов языка, социолингвистический аспект функциональной стилистики, социальный аспект межличностной коммуникации, взаимодействие языка и некоторых сфер социальной жизни (культуры, массовой коммуникации, идеологии и т.п.). На некоторых из этих проблем мы остановимся более подробно.
Общетеоретические проблемы социальной лингвистики. Во второй половине 1970-х годов почти одновременно появляются три монографии, посвященные теории социолингвистики. Это работы [Никольский 1976; Дешериев 1977; Швейцер 1977]. Несколько позже выходит коллективная монография [ТПСЛ 1981]. В этих работах достаточно полно характеризуются основные черты социальной лингвистики, позволяющие квалифицировать ее как самостоятельную научную дисциплину. Определяя статус социолингвистики, большинство языковедов сходится в том, что она формируется как единая дисциплина на стыке различных наук [Дешериев 1977; Звегинцев 1976; Никольский 1976; Швейцер 1977]. Такое понимание этой дисциплины во многом обусловливает дефиницию ее предмета и выбор методов исследования.
Одним из наиболее полных определений предмета социолингвистики представляется то, которое дает Ю.Д. Дешериев, считающий, что предметом социолингвистики является изучение общих и в особенности социально обусловленных закономерностей функционирования, развития и взаимодействия языков. Иными словами, социологический аспект изучения языков охватывает всю совокупность проблем, связанных с характеристикой всех языковых явлений, обусловленных развитием общества, с его
воздействием на взаимодействие языков в целом и на взаимодействие языковых элементов в функционировании каждого конкретного языка.
А.Д. Швейцер, принимая это определение в целом, считает необходимым подчеркнуть, что "в область социолингвистических исследований входит как изучение влияния социальных факторов на функциональное использование языка в процессе речевой коммуникации, так и анализ воздействия этих факторов на саму структуру языка, их отражения в языковой структуре. При этом исследуются не только отношения между языком и объективными социальными факторами, такими, как различные элементы социальной структуры, но и отражение в языке и в речевой деятельности субъективных социальных факторов, таких, как социальные установки и социальные ценности"
Л.Б. Никольский указывает, что к предметной области социолингвистики относятся и проблемы, связанные с той ролью, которую язык играет в жизни общества. Таким образом, предмет социолингвистики как единой пограничной дисциплины подвергается дифференциации в зависимости от типа связи между языком и обществом (язык как отражение социума и язык как социальный фактор).
9. Социолингвистические исследования польских, чешских и других славянских ученых.
В странах славянского мира, как и во всех других государствах, изучение языковой ситуации относится к числу приоритетных направлений языкознания, в частности – социолингвистики. Один из самых значимых концептов (лат. conceptus – «мысль, понятие») языковая ситуация относится к фундаментальным, ключевым научным понятиям и представляет собой достаточно сложную дефиницию, по-разному определяемую отечественными и зарубежными лингвистами. Не случайно всё своё время Нещименко Г. П. отметила, что «языковая ситуация» не имеет строгой и компактной дефиниции» [9, с. 310], хотя в лингвистическом мире существуют довольно серьезные попытки разработки понятийного аппарата социолингвистической терминологии, в том числе по языковой ситуации и её актуальным аспектам.
Чешские и польские лингвисты высказали идею о том, что язык дифференцируется в зависимости от социального статуса его носителей. Направили свои усилия на изучения социалектов (те особенности функционирования языка, которые присущи представителям определённой социальной группы). Каждая социальная группа заинтересована в создании своего особого языка, который служил бы фильтром в системе отношений «свой-чужой». Кроме того, отдельные социальные группы заинтересованы в создании тайных языков (арго).
10. Французская социологическая школа конца XIX – начала XX вв. (А. Мейе, Ж. Вандриес) и дальнейшее развитие социолингвистики во Франции. Французская социологическая школа — направление во французской социологии, основанное Э. Дюркгеймом и объединённое вокруг созданного им журнала «L'Année Sociologique». Представители французской социологической школы — М. Мосс, Леви-Брюль, С. Бугле, Ж. Дави, П. Лапи, П. Фоконне, М. Хальбвакс.
Как научное направление школа сформировалась вокруг издаваемого Дюркгеймом журнала «Социологический ежегодник» (выходил в 1898—1913 и в 1925-27, деятельность школы продолжалась и после прекращения издания журнала вплоть до Второй мировой войны), в котором печатались статьи, монографии, обзоры представителей школы. Ядро
школы составляли социологи Дюркгейм, Мосс (возглавил школу и журнал после смерти Дюркгейма в 1917), Л. Леви-Брюль,С. Бугле, Ж. Дави, П. Лапи, Р. Герц, П. Фоконне, М. Хальбвакс), однако в издании журнала и в деятельности школы участвовали крупные экономисты, правоведы, этнографы, историки, лингвисты и т. д. Эта школа начала свою деятельность на рубеже XIX—XX вв., а распалась уже в 1930-х гг.
Особенности - Особенности французской социологической школы состояли в следующем. В теоретическом плане её представителей сближало использование в качестве методологии социологического анализа позитивизма. Центральной, интегрирующей идеей стала концепция социальной солидарности Дюркгейма и стремление реализовать в либеральных позициях мирное разрешение классовых противоречий, учёт интересов беднейших слоев населения.
Основные направления- Основными направлениями исследований школы были: общая социология, её теоретические проблемы, особенно социальная морфология (структура общества); социология религии; социология права; социология морали. Её представители тесно сотрудничали с экономистами, правоведами, лингвистами, историками, культурологами и т. д. В этом нашла своё отражение реализация замысла Дюркгейма о превращении социологии в систему социальных наук. Для школы был характерен не только высокий уровень научной интеграции (хотя не все идеи Дюркгейма разделялись в полной мере участниками творческого сообщества), но и наличие дружеских связей и регулярного общения между её представителями.
Признанным главой рассматриваемого направления считается ученик Ф. де Соссюра Антуан Мейе (1866–1936), долгое время возглавлявший (в должности «непременного секретаря») Парижское лингвистическое общество. Социологическое направление исходит из того, что человеческий язык есть социальный, общественный продукт и должен изучаться в связи с другими явлениями общественной жизни. Во «Введении в сравнительное изучение индоевропейских языков» А. Мейе писал: «Язык существует лишь постольку, поскольку есть общество, и человеческие общества не могли бы существовать без языка».
А. Мейе, как и всех компаративистов, интересовали изменения, которые происходят в истории языка. Оставаясь на позитивистских позициях, Мейе не пытался обнаружить общие законы языкового развития. При объяснении звуковых, грамматических и лексических новаций он исходил из социальной природы языка. Социальная природа языка подразумевает активное участие в речевой деятельности самих носителей языка. А. Мейе выделил несколько типов изменения языка.
1. Первый тип изменений в языке связан с речью детей. Язык не передаётся непосредственно от одного лица к другому, как вещь. Каждый ребёнок научается языку после многолетних усилий. В этом процессе могут появляться какие-либо «новшества». Обычно они исчезают вместе с их творцом, но иногда могут быть подхвачены и другими носителями языка. Этот тип развития Мейе называет спонтанным.
2. Второй тип изменений в языке происходит в результате заимствований из других языков: «Члены одной социальной группы вступают в торговые, политические, религиозные или интеллектуальные сношения с членами других групп, и тотчас является возможность введения в свой язык новых элементов». Из чужого языка обычно заимству-ются только слова. Из близкого, родственного языка заимствуются и другие элементы, особенно если язык осознаётся как господствующий, достойный подражания в силу более высокого социального положения его носителей.
3. Третий тип изменений возникает тогда, когда население меняет язык. Оно может принять язык победителей, колонистов и наложить на этот язык свой отпечаток. В языке-победителе появляются некоторые черты «покорённого» языка. Такой язык называется субстратом. Мейе считал, что во всех областях с древней историей язык менялся, иногда два и три раза. Например, на территории Франции в последнем тысячелетии до н. э. диалекты сменились галльским языком, а затем в течение первого тысячелетия н. э. он сменился латинским языком.
А. Мейе пытался дать социологическое толкование многим фактам языка, в том числе и звуковым изменениям. Он пришёл к выводу о социальной дробности языка. Социальными причинами Мейе объяснял изменение значений слов. Если слово из более широкой сферы переходит в узкую, то его значение сужается. Переход из узкой сферы в более широкую ведёт к расширению значения слова.
Ученик А. Мейе Жозеф Вандриес (1875–1960), близкий к нему по взглядам, стал как бы его преемником в качестве признанного лидера французского языкознания. По главной специальности он также был индоевропеистом, однако более всего он известен как автор книги «Язык», впервые опубликованной в 1921 г.
Книга «Язык» содержит очерк сравнительно-исторического языкознания, описывает основные принципы фонетики, грамматики и семантики, однако наибольший интерес представляют разделы книги, посвященные социальному функционированию языка и социальным причинам лингвистических изменений. Здесь Ж. Вандриес выступает как один из предшественников тогда еще не выделившейся в особую дисциплину социолингвистики. Книга писалась уже после появления «Курса» Ф. де Соссюра и содержит в себе ряд соссюровских формулировок вроде того, что язык — система знаков. Однако, как и у А. Мейе, у Ж. Вандриеса нет ни строгого разграничения синхронии и диахронии, ни жесткого противопоставления внутренней и внешней лингвистики. Как раз в области внешней лингвистики автор наиболее оригинален. В то же время Ж. Вандриес уже не понимает лингвистику как чисто историческую науку и синхронные проблемы занимают в ней немалое место.
Как и А. Мейе, Ж. Вандриес понимал язык как общественное явление: «В любой общественной группе вне зависимости от ее свойств и величины язык играет важнейшую роль. Он — самая крепкая связь, соединяющая членов группы, и в то же время он — символ и защита группового единства». В связи с этим Ж. Вандриес оценивает и столь немодную в его время проблему происхождения языка: «Язык образовался в обществе. Он возник в тот день, когда люди испытали потребность общения между собой. Язык возникает от соприкосновения нескольких существ, владеющих органами чувств и пользующихся для своего общения средствами, которые им дает природа». Тем самым ученый продолжал концепцию происхождения языка от «общественного договора», идущую от Ж. Ж. Руссо (он сам это признавал). Однако, разумеется, Ж. Вандриес не пытался предлагать какие-то конкретные схемы происхождения и доисторического развития языков. Ж. Вандриес был одним из последних ученых (не считая, конечно, пытавшегося повернуть языкознание вспять Н. Я. Марра), еще уделявших внимание проблеме происхождения языка, затем она полностью выпала из поля зрения лингвистов и лишь в самые последние годы стал наблюдаться некоторый интерес к ней.
В связи с интересом к социальному функционированию языка Ж. Вандриес рассматривал и еще две немодные для того времени проблемы: языковой нормы и прогресса в языке. Впрочем, следует учитывать, что для Франции, где традиции времен «Грамматики Пор-Рояля» сохранялись больше, чем в других странах, такого рода интерес не был неожиданным.
Проблема нормы, имевшая первостепенную важность для лингвистических традиций и сохранявшая значение для А. Арно и К. Лансло, ушла на периферию науки о языке с формированием сравнительно-исторического метода. В XIX в. научная лингвистика по самому своему предмету была жестко отграничена от нормативной, а формирование структурной парадигмы не привело к какому-нибудь появлению интереса к нормативным проблемам (исключение, как будет дальше показано, составляла советская лингвистика, где такой интерес стимулировался практической работой по языковому строительству, и во многом Пражский кружок). Более того, если на ранних стадиях компаративизма еще сохранялось противопоставление более престижных языков культуры и письменности и более «примитивных» языков, то младограмматики окончательно покончили с таким делением, а сосредоточение послесоссюровской науки на внутренней лингвистике привело к идее о принципиальном равенстве всех языковых систем: литературных, диалектных, просторечных индивидуальных и т. д. Тем самым позиция лингвиста резко разошлась с позицией носителя языка (как писал один современный западный социолингвист, «языки равны только перед Богом и лингвистом»).
Ж. Вандриес в связи с социальным, групповым характером языков обращается к вопросу о норме. Он писал: «У каждого члена группы есть ощущение, что он говорит на определенном языке, который не является языком какой-либо из соседних групп. Таким образом, язык приобретает реальное существование в ощущении, общем у всех говорящих на нем. Это определение, на первый взгляд совершенно субъективное, опирается на тот факт, что к ощущению общности языка присоединяется у говорящих стремление к известному языковому идеалу, который каждый из говорящих старается осуществить в своей речи. Между членами одной и той же группы как бы существует установившееся молчаливое соглашение поддерживать язык таким, как это предписывается нормой». Важно и такое указание Ж. Вандриеса: «Каждый член данной языковой общины… всегда инстинктивно и бессознательно сопротивляется произволу в употреблении языка. Всякое нарушение обычного употребления языка со стороны отдельного говорящего сейчас же исправляется; смех наказывает виновника и отнимает у него желание повторить ошибку». Понятие нормы понимается Ж. Вандриесом шире, чем это принято в традиции: он подчеркивает, что норма существует не только в стандартных языках, но в любом диалекте и говоре. Более того, при отсутствии фиксации на бумаге она тем строже: если литературные языки допускают вариативность, то «говорящие на говорах почти никогда не колеблются».
С проблемой нормы тесно связана и проблема прогресса в языке, также к началу XX в. исключенная из активного рассмотрения в языкознании. Отказ от стадиальных концепций, ни одну из которых не удалось доказать, в сочетании с позитивистским взглядом на мир привел ученых к этому времени к представлению о том, что вообще невозможно установить какие-либо общие закономерности в развитии строя языков. А. Мейе, как и И. А. Бодуэн де Куртенэ, не признавал каких-либо классификаций языков, кроме генетической. С ростом знаний о так называемых «примитивных» языках, в частности индейских, стало окончательно ясно, что они ни по фонетике, ни по грамматике, ни даже по лексике принципиально не отличаются от языков «передовых» народов. Все это привело к представлениям о том, что вопрос о прогрессе или регрессе в языке, о степени развития того или иного языка вообще выходит за рамки науки. Здесь, как и по вопросу о норме, позиция лингвистов стала явно расходиться со «здравым смыслом» носителей языка.
Ж. Вандриес, обсуждая данный вопрос, занимает по нему чуждую крайностей и в целом разумную позицию. С одной стороны, он решительно отверг всякую стадиальность и всякие попытки связать прогресс или регресс в языке с языковым строем. Также он выступает против смешения языковых и внеязыковых критериев: «Эстетическая и
утилитарная ценность языка не должны приниматься во внимание при оценке прогресса языка». Подвергает он сомнению и попытки вводить оценки на основании степени трудности того или иного языка для произношения и прочих квазиточных критериев, указывая на то, что такие критерии на деле достаточно субъективны. В целом не согласен Ж. Вандриес и с делением языков на «развитые» и «примитивные», хотя некоторые различия подобного рода он все же признает: «В этих языках (языках дикарей — В. А.) представлено лингвистическое состояние, на котором не отразилось почти совсем или в очень небольшой степени то, что мы называем культурой. Они изобилуют конкретными и частными категориями и этим отличаются от языков культурных народов, в которых все меньше частных категорий и все больше категорий общих и абстрактных». Последующие более объективные исследования семантики «языков дикарей» не подтвердили такого рода точку зрения.
Но с другой стороны, Ж. Вандриес против того, чтобы полностью отказаться от идеи прогресса в языке вообще. Он пишет: «Об абсолютном прогрессе, очевидно, не может быть речи… Некоторый относительный прогресс в истории языков все же можно отметить. Различные языки в различной степени приспособлены к различным состояниям культуры. Прогресс языка сводится к тому, что данный язык по возможности лучше приспособляется к потребности говорящих на нем». Говорить что-либо более конкретное по этому поводу ученый не берется.
Книга Ж. Вандриеса «Язык» затрагивала широкий круг проблем. Ее автор стремился рассмотреть в ней все три главных вопроса языкознания: «Как устроен язык?», «Как функционирует язык?» и «Как развивается язык?». Но появилась книга уже тогда, когда после издания «Курса» Ф. де Соссюра лингвистика временно сосредотачивалась на рассмотрении только первой из данных проблем. Многое из проблематики книги надолго ушло на периферию науки о языке, что, конечно, не означает того, что сами проблемы от этого перестали существовать.
11. Американская социолингвистическая школа социолингвистика
АМЕРИКАНСКАЯ ШКОЛА СОЦИОЛИНГВИСТИКИ
(У. Брайт, Дж. Гамперц, Ч. Фергюсон, У. Лабов)
В США социолингвистика возникла как междисциплинарная область науки, в которой ряд явлений языка устной речи, речевого поведения людей стали объяснять с широким привлечением данных этнографии и социологии. Ее возникновению способствовали политическая ситуация в городах Соединенных Штатов Америки, отношения между коренным негритянским населением, мигрировавшим в города, и белым населением страны.
Социолингвистика в США появилась как реакция на основные положения дескриптивного языкознания. Абстрактный лингвистический анализ, формальные методы исследования языка, характерные для дескриптивизма, исключали, по мнению некоторых американских социолингвистов, изучение языка как формы социального поведения. Социолингвисты, в отличие от дескриптивистов, стали изучать вариативность языка не с точки зрения взаимодействия отношений внутри языковой системы, а как социально обусловленное членение языка на различные варианты.
Американские социолингвисты рассматривают язык не как монолитную и однородную структуру, а как систему взаимосвязанных подсистем, характерных для микросоциальных групп общества.