Перемещение носителя (бумаги) более естественно, чем перемещение фокуса внимания. Первое встречается нам в книгах и на тач-устройствах (планшетах и мобильных телефонах), а последнее в скроллинге и играх (перемещение экрана джойстиком или кнопками клавиатуры). Перемещение бумаги в каком-то смысле более персональное, оно дает большее ощущение контроля над ситуацией. Или мне только так кажется... В любом случае я благодарен Apple и многочисленным разработчикам за воссоздание среды в которой есть понятие страницы (единовременно отображаемой на экране) в электронном мире. Признаюсь, до прошлого года, я и не думал, что у страницы есть будущее, что она не будет убита скроллингом, а сейчас такое развитие событий выглядит вполне реалистичным.
THE BENEFITS OF PERFECT NARRATION
У Нила Стивенсона есть потрясающая книга под названием «Алмазный век, или Букварь для благородных девиц». В нем рассказана удивительная история про девочку, которая росла с интерактивным учебником (я буду называть его Алмазным букварем). Алмазный букварь знал все, что знает девочка, и строил объяснение в соответствии с этим. Помимо того, он знал о событиях, которые происходят вокруг, и превращал эти события в сюжет рассказа. Так вот, в книге Стивенсона букварь был практически всемогущим, мог придумывать историю, рисовать иллюстрации на ходу, но он не мог произносить слова. Автор букваря, Сэр Джон Персиваль Хакворт, сделал так намеренно - несмотря на то, что технологии синтеза речи в то время, которое описывает книга, были высоко развиты, компьютер не мог интонировать. И всю речь, которую книга произносила, проговаривала актриса, женщина, которая удаленно прочитывала текст, который создавал для этого Букварь. Компьютер мог модифицировать голос актрисы, сделать из ее голоса голоса разных женщин и мужчин, голос динозавров и десятков других существ. Но все интонации оставались на актере.
Для детей невероятно важны интонации. Через интонации при чтении мы можем выразить очень многое. И дети очень чувствительны к интонациям.
Можно ли искренне признаться в любви, обращаясь к абстрактному образу? Я думаю, что нет. Я думаю, что нельзя. Я думаю, что искренность, которая прекрасно слышна в интонациях, возможна только если человек обращается к конкретному внутреннему образу. И лучше всего эти интонации понятны для того, к кому обращаются. Для ребенка таким человеком является мама или папа. Или кто-то еще, тот кто читает, тот кто рассказывает истории, тот кто выслушивает и понимает. Именно этот человек, именно от его лица звучат все истории. Чем больше этого голоса маленький ребенок услышит в детстве, тем больше он будет счастлив. Тем больше он получит, примет и поймет.
LEAFS CONCEPT
Примерно из этих предпосылок и родился StoryLeaf. В этом названии много коннотаций. Лист клена, который выпадает из книги, которую ты достал с книжной полки, покрывшейся многолетней пылью. Ты вспоминаешь как он туда попал. Или не можешь вспомнить и пытаешься догадаться, придумать историю. А потом раскрываешь книгу и начинаешь читать. Простите, отвлекся.
Книги или Истории в StoryLeaf состоят из отдельных листов, между которыми можно перемещаться в разных направлениях.
Листы — понятная, хорошая концепция, — все что умещается на один лист можно «уместить в голове». Таким образом основной фокус применения среды — обучающие системы, как для детей, так и для взрослых. При этом под обучением хотелось бы понимать не нудный, никому не интересный процесс, а именно передачу смысла в наиболее ясном виде. Наиболее простым образом, но при этом так, чтобы стремясь к простоте, мы не упускали саму передачу смысла (так тоже часто бывает с популяризацией).
Возможность пролистывания не только вверх-вниз, но и налево-направо открывает возможности нелинейного повествования, и навигации по неэлементарным пространствам, оставаясь в рамках простого навигационного интерфейсного механизма хорошо понятного даже ребенку в возрасте 2-3 лет. К вопросу пространственного восприятия (spatial cognition) мы еще вернемся.
Любой лист может быть озвучен. При этом в детских книжках StoryLeaf было бы крайне желательно, чтобы родители ребенка, или те люди, которые непосредственно занимаются его воспитанием произвели переозвучивание текста к каждому листу. Это значительным образом персонифицирует изложение для ребенка и даст важные для него акценты. К тому-же запись голоса — это самый органичный метод добавить определенные комментарии для конкретного ребенка, которых не было в исходном изложении.
А далее идет перечень ограничений среды:
отсутствие видеофрагментов, или очень минималистичное их использование
отсутствие фоновой музыки, искажающее восприятие листа, и создающей ложную динамику
отсутствие элементов которые можно таскать по экрану и нажимать, т.е. любое взаимодействие со страницей сводится к жестам (gestures) которые применяются ко всей странице, а не к ее части
Эти ограничения в совокупности создают новое качество, как к примеру кафе без мяса, курения и крепкого алкоголя способно создать особую атмосферу, которая была бы невозможна, если бы все ели стейки, курили и пили вискарь. Речь даже не о вреде алкоголя и курения, а скорее о жанре, который помимо возможности всегда определяется ограничениями.
Продолжение следует...
(продолжение будет включать в себя рассказ о концепции слабой связности листов, описание изогнутых линейных историй, о переключении между синапсисами и полными текстами, о древовидных историях с альтернативными развязками, об историях в пространстве, об анизотропии связей, о создании событий без программирования, о сюжетных петлях, о нетривиальных топологиях и о многом другом)
New Storytelling Medium