Оке считал, что если выпить напиток, приготовленный из средства для мытья посуды, то изо рта пойдут мыльные пузыри, как только заговоришь. Я так не думал. Мы были вынуждены проверить — на Дорис.
Мы ей сказали, что это напиток, полезный для здоровья. Она поверила. Пузырей изо рта не пошло. Но из глаз полились слёзы.
— Интересный побочный эффект, — рассуждал Оке.
Дорис выпила целый стакан.
— Ещё, — потребовала она.
— Явно вызывающий зависимость, — важно заметил я и законспектировал это в нашей книге экспериментов.
Рецепт напитка, приготовленного из средства для мытья посуды:
немного средства для мытья посуды,
примерно 1 ложка,
один стакан воды,
1 кусочек льда.
Перемешать. Хорошенько взболтать. Пить и чувствовать, что это вкусно.
Экспер. 2
Мы пришли к выводу, что если кое-кому завязать глаза и пустить идти к стене, то он автоматически останавливается точно перед стеной.
Это не действовало на Дорис. Они врезалась прямо в стену.
— Ты что, никогда не слышала о шестом чувстве, Дура-Дорис? — спросил сердито Оке. Он испробовал своё шестое чувство. Эксперимент удался.
Но Оке подсматривал под повязкой и видел стену. Важная вещь — шестое чувство. Оно помогает легче понять некоторые вещи. Например, что папа потихоньку от всех ел во время поста. Это мне подсказало шестое чувство. Например, что сосед Улле Коллин — подозрительный тип. Это мне тоже рассказало шестое чувство. Например, что у почты желтые автомобили, а у скорой помощи — белые, чтобы никто не перепутал. А то бы глупо выглядело, если бы пациент попадал к доктору через почтовый ящик, а у почтовой посылки воспалились гланды. Подобные вещи раскрывает шестое чувство. В определённых местах шестое чувство сильнее, чем в других. В школе оно слабее, чем дома.
Шестое чувство всегда говорит тебе, сколько ты в состоянии съесть, когда ты дома.
А в школе чувствуешь себя сытым задолго до того, как еда исчезнет с тарелки. Тогда шестое чувство бастует.
Во второй раз я меняю ручку в дневнике на красную.
Сейчас я напишу о Наде.
Надя — самое прекрасное имя на свете. Я так не думал месяц назад. А сейчас я так считаю.
Надя Нильссон, 5-Д в Юнгбергской школе. Впервые я увидел Надю Нильссон в пятницу на школьном вечере. Я пошёл с Оке и Турлейфом. Турлейф зачесал волосы. Ха! Ха! На всех были джинсовые куртки. Мы выглядели почти что крутой компанией.
В Юнгбергскую школу ходят симпатичные девицы. Некоторые из них даже красят волосы. Одна, которая волос не красила, была Надя Нильссон. Она и так была симпатичной.
Она танцевала с пятью приятелями.
— Кто это там? — небрежно спросил я Оке и Турлейфа.
— Надя Нильссон, — ответил Турлейф. — Она играет на скрипке в оркестре.
Турлейф рассказал, что Надя живёт в маленьком домике около футбольного поля вместе с мамой и тремя братьями.
— Братишки выглядят жестокими, — сообщил Турлейф.
Надя посмотрела на меня четыре раза. В четвёртый раз она улыбнулась.
Я спросил Турлейфа, насколько жестоки братишки.
— Будущие воры и убийцы, скорее всего, — ответил он. — Братишки забирают Надю из музыкальной школы. Они на всех ругаются. Иногда они показывают задницы. Братишки одновременно курят и сосут табак. Они ездят на машине и носят кожаные сапоги и заклёпанные куртки. У них рокерский «Амазон», такая машина с кубиками на ветровом стекле и цельным покрытием на крыше. Братишки пробили дыру в крыше машины, чтобы показать, что у них есть мускулы. Потом они выкрикивают: «Рули, рули, рули!» и стартуют так страшно, что дымятся покрышки.
Я размышлял, насколько это опасно для жизни, влюбиться в Надю. Именно в этот момент она мне улыбнулась так, что мне стало жарко.
— Безусловно, стоит рискнуть, — сказал я.
У Нади чёрные глаза и темно-русые вьющиеся волосы. От неё летят искры, так что в мозгу поднимается температура.
Ой, дневник, когда она улыбнулась!.. Мне захотелось её обнять и подуть ей в уши. Но я этого не сделал. Нелегко дуть на расстоянии четырёх метров.
Я, Оке и Турлейф поехали на велосипедах домой.
Я всё время думал о Наде.
Оке пытался ехать на заднем колесе, чтобы задняя фара коснулась земли. Ему это удалось.
Надеюсь, в будущем мне ещё много раз пригодится красная ручка. Надя Нильссон — скрипачка из Юнгбергской школы.
Завтра куплю пластинку со скрипичной музыкой.
Конец простой — вампира вой
Мая
Динь-дон. Тук-тук, дневник.
Сейчас я расскажу что-то забавное.
На этой неделе я был мужественным. Даже несколько раз. Одно из проявлений мужества — я следил за подозрительным соседом Улле. Он выглядел почти опасным. Он ходил в ВИНО-ВОДОЧНЫЙ МАГАЗИН! Там раздают пиво, вино и прочий яд. Потом Подозрительный Улле исчез… в подъезде. Подозрительно. Но мужественно.
Другой мужественный поступок — я использовал в школе очки. Почти целый день!
Даже Глыба меня не дразнил. Хотя он два раза ухмыльнулся.
Учительница сказала, что я был мужественным.
— Само собой, — круто ответил я.
Третьим мужественным поступком был секретный телефонный звонок Наде. Наде Нильссон из Юнгбергской школы. Ей с тремя страшными братишками. Честно признаться, я звонил из телефонной будки. Я долго готовился.
Привет, Надя. Я тот парень, которого ты видела в прошлую пятницу. Который на тебя смотрел, — я повторил это четыре раза.
Это звучало не очень хорошо.
— Здорово, девуха. Приходи к третьей скамейке в Замковом парке в три часа. Там тебя будет ждать тот, кто тебе нравится.
Это тоже звучало нехорошо.
— Это автоматический голос Треба Волкера, звонящего девчонкам. Вы, Нильссон Надя, выбраны Требом Волкером на роль его девчонки. Пожалуйста, подтвердите, сказав ДА после сигнала. ПИ-ИП!
Я этого не сказал.
Я написал на бумажке, что я хочу сказать. Какая удача, что мама родила меня сообразительным.
Потом я потерял бумажку.
Теперь — о мужественном. Я всё равно позвонил. Трубку взяли три Надиных братишки! И я не бросил трубки.
Кто тут, к чёрту, звонит? — поинтересовались братишки.
— Надю можно? — спросил я настолько круто, насколько мог.
Ситуация принимала опасный оборот.
Кто это? — поинтересовались братишки.
— Никто особенный, — ответил я.
— Странное имя, — произнесли братишки тоном, сулящим несчастье.
— Это мне? — раздался издалека голос.
— Твой жених! — орали братишки.
Я почувствовал головокружение. Но ничего не сказал.
— Алло. Это Надя, — раздался голос.
— Привет, меня зовут… Оке.
Хорошая придумка. Оке звучит лучше, чем Треб.
— Да? — ответила Надя.
— Да-а, — сказал я. — Да-а, — сказал я. — Да-а, — сказал я.
После шестого «Да-а» Надя спросила, что я хотел.
— Да-а, — сказал я. — Это… это трудно — играть на скрипке?
— Играть на скрипке? — удивлённо переспросила Надя.
— Ещё один «потяни кота за хвост»! — орали братишки сзади.
— Я заинтересовался скрипичной музыкой. Вчера я купил пластинку со скрипичной музыкой, — врал я.
— Надо же? — ответила Надя.
Я размышляю, не начать ли мне играть. Не можешь дать мне несколько советов?
— Жених и невеста! Тянут кота за хвост из теста! — вопили трое Надиных братишек и слегка присвистывали.
Извини моих братьев. Они придурочные.
— Ага, — сказал я.
Потом я опять почувствовал головокружение. А если братишки услышали мною сказанное? Тогда они переедут меня своим «Амазоном». Специально.
Надя спросила, откуда я её знаю.
— Мы были на одном и том же вечере в пятницу. Мы посмотрели друг на друга четыре раза. Я — друг Турлейфа, — произнёс я на одном дыхании.
— Тогда знаю, — произнесла Надя тёплым и радостным голосом.
— Интересно будет получить урок игры на скрипке, — невинно сказал я.
— Интересно будет дать урок игры на скрипке, — так же невинно сказала Надя.
— Интересно будет поковырять смычком в глазу одному типу, — страшным, полным угрозы голосом орали братишки.
— Слушай, Оке, — сказала Надя в трубку, — мы бы могли…
Разговор прервался. В автомате закончились кроны. Какая ошибка! У меня больше не было денег. Это папина вина. Если бы он был богатым миллионером, я бы мог положить в автомат сразу больше монеток.
Треб Волкер пошёл домой. Чувствовал себя, как желе.
Два подозрительных типа околачивались возле табачной лавки. Им было примерно по пятнадцать лет. Треб Волкер стал ещё больше похож на желе.
— Эй! — закричали подозрительные типы.
Треб Волкер — полный студень. Треб Волкер в киоск — выпрашивать у продавца просроченные малиновые желе. Побежал домой. Думал о Наде Нильссон. Съел за единым замахом четырнадцать малиновых желе.
Господин Дневник. Девчонки снова стали довольно интересными.
Четвёртый мужественный поступок, который я совершил, — я решился немного поговорить о Наде с Богом. Бабушка рассказывала, что у Бога можно просить.
— Если человек добрый и вежливый, то ему даётся, — говорит она.
Вот как я поступил: оделся нарядно, с галстуком и вообще. Потом я встал у самого большого окна в квартире, чтобы Бог мог меня видеть. Потом я посветил себе в лицо, чтобы Бог меня узнал. Потом я три раза вежливо поклонился. Потом я осторожно помахал небесам. Потом я сказал:
— Вот, господин Бог. Не думаете ли вы, что я мог бы быть вместе с Надей Нильссон? У которой трое опасных братьев, которые далеко не добрые и не вежливые. Не думаете ли вы, что могли бы мне помочь это устроить? В таком случае скажите ДА прямо сейчас.
— ДА! — не сказал Бог.
Но он мигнул звездой.
Поскольку мы уже завели разговор, господин Бог, не могли бы вы помочь с новой машиной для папаши. Красивее, чем у Глыбиного папаши. Заранее спасибо. Треб Волкер говорит аминь и спасибо.
Думаю, что мне это должно помочь. Ведь я был таким добрым и вежливым, в галстуке и вообще.
В Скакандии вчера началась гражданская война.
Там два главы правительства, Генерал Оке и Генерал Треб. Генерал Оке стрелялся резинками. Генерал Треб стрелял краской из водяного пистолета. Тогда Генерал Оке разжёг ещё большую войну и стал бросать водяные бомбы на Генерала Треба. Потом пришла ООН, то есть мамаша. ООН сказала, что в кухне есть сок и булочки.
Наступил мир.
Мы ели булочки мира и пили сок мира. Булочки мира напоминали Лизину грудь. Стоит законспектировать.
Конец простой — вампира вой
Мая
Привет, дневник!
Трам-па-ра-па-рем, по хот-догу всем.
Это рифма. Рифмы — вещь забавная. Вот ещё несколько забавных рифм:
Лося съешь — получишь плешь.
Путь закрыт — папа рулит.
Глыба — придурок тупой, пинает утюг ногой.
И:
Надя Нильссон — красивая девчонка,
у меня щекочет в печёнке. — Хи-хи! (Внимание! Только что написано).
Папа начал отращивать бороду.
Бедная мама! Он выглядит как уголовник, убийца и вообще.
Папа, у тебя грязь на подбородке, — говорю я.
— Ага, это называется борода, — сердито отвечает папа.
Я перестал мыться. И сваливаю это на бороду.
— Вымой руки, Треб, — надоедает мама.
— Невозможно. Это борода, — объясняю я и кошусь на папу.
Сегодня мы в классе разговаривали о будущем.
— В будущем мы все будем старее, — сказал я.
— И что ты хочешь этим сказать? — поинтересовалась учительница.
Я пробормотал что-то нечленораздельное, но ничего больше не сказал.
Санна будет фотомоделью.
— Будешь фотографировать свои ступни? — поинтересовался Глыба и смеялся после этого примерно четыре минуты и одиннадцать секунд. Потом он произнёс:
— Через год будет БУМ, БАХ, ТРАХ и атомные бомбы, и мировая война, и мы все умрём.
Три девчонки начали всхлипывать.
— И ТРАМ, и ТАРАРАМ, и БАМБАРИБАМ, — продолжал Глыба, подпрыгивая.
Его выгнали из класса.
Оке представил теорию. Он вычислил, что земля должна стать квадратной, поскольку сначала она была плоской, а потом круглой.
Оке вышел к доске и показал, как это будет выглядеть.
— Я проведу несколько опытов. И позднее сообщу результат, — огласил Оке и сел.
Рют станет домохозяйкой и выйдет замуж за богатого старика.
— Мой папа свободен, — предложил Оке.
— А он богатый? — спросила Рют.
— Нет, но он играет на бегах.
— А какие песни он играет? — выкрикнул Бьёрна.
Весь класс смеялся. Потом нас всех выгнали.
Теперь вернёмся к фильму ужасов о Наде Нильссон и её трех братишках. В предыдущей серии герой Треб Волкер звонил из телефонной будки. С риском для жизни. Угрожающая попытка трёх братишек помешать разговору Треба Волкера не удалась.
Треб Волкер использовал секретную кличку Оке.
Треб Волкер и Надя Нильссон почти что назначили свидание со скрипками. Потом закончились кроны в телефоне-автомате.
Треб Волкер провёл опрос общественности о Наде Нильссон. Общественностью был Турлейф. Треб получил следующие сведения:
Она родилась осенью в Вермланде.
Она хорошо играет на скрипке.
В их трубе полно сажи.
Братишки по вечерам гоняют по городу — на автомобиле марки «Амазон».
Любимое блюдо Нади: спагетти с мясным соусом. (Счастье, что не суп из трюфелей).
Она сначала завязывает шнурки на левой ноге.
Чёткий вывод о Наде Нильссон: она — абсолютно любимая девчонка Треба Волкера.
Чёткий вывод о братишках: они опасны для жизни.
Треб Волкер взял на работу шпиона Турлейфа, с правом выслеживать. Турлейф играет в том же оркестре, что и Надя Нильссон. Они только друзья. Турлейф занят, у него есть Рют. Здорово.
Конец фильма ужасов о Наде Нильссон и её трёх братишках.
Вот сейчас я готовлюсь к сложному и небезопасному заданию. Я снова позвоню Наде. Естественно, не из дома. Мамаша и папаша задразнят меня до смерти.
Я записал на бумажку все важные вопросы.
Я наполнил карманы однокроновыми монетками.
Я расчесал волосы и подстриг ногти.
Интересно, слушал ли меня Бог, когда я разговаривал с ним о Наде. Надеюсь, что это помогло. Если нет, в следующий раз я попробую поговорить с ним, стоя на улице. Кто-то идёт.
Кем-то оказался папаша. Он ничего не заметил. Но опасность была близка. Папаша потребовал вернуть его гаечный ключ и отвёртку, которые я использовал как барабанные палочки в моей новой рок-группе. Мы будем выступать на окончании учебного года и делать вид, что играем. Две девчонки подпевают и танцуют. Это Рют и Санна. Санна считает, что отвёртка называется гвоздевым ключам. Дура. Но хорошо танцует.
Оке вообще-то хотел, чтобы подпевала Линда. Поскольку он надеялся, что он Линде нравится. Но он ей не нравится. Оке расстроился. Он укусил Линду за руку во время тихого чтения. Тишина исчезла. Линда ныла, а Оке лаял, как бульдог.
Конец простой — вампира вой
Воскресенье 31 мая
Хо-хо, ку-ку, дневник.
Сегодня я больше всего пишу красным. Повод: Надя Нильссон.
Я сделал звонок номер 2 во вторник. Вот что случилось:
Братишки не ответили.
Ответила Надя. Голос красиво звенел.
— Помнишь последний раз? — спросил я.
— Кто это? — спросила она.
— Б… Тр… Оке, — сказал я.
Моя кличка по-прежнему Оке.
— Прошлый раз не хватило денег, — объяснил я.
— Это ничего.
Потом мы разговаривали о скрипичных струнах и вообще три минуты и двенадцать секунд. Я спросил Надю, пойдёт ли она на дискотеку в пятницу.
— He-а, мы будем печь хлеб, я и мама, — ответила она.
Надежда улетучилась.
— Я собираюсь пойти, — с отчаянием произнёс я.
— Да, но, наверное, хлеб — это не так уж и важно, — быстро произнесла Надя.
— Может быть, там встретимся, — произнёс я почти что круто.
— Может статься, — сказала Надя.
Сзади послышался ор. Это вернулись домой Надины братишки с рокерской площади.
— Жрать! — орали они.
Мы с Надей очень быстро распрощались.
В пятницу была дискотека в актовом зале. Я оделся примерно в скрипичную одежду.
— Элегантный сын, — прокомментировала мама. Я, Турлейф и Оке снова были компанией, идущей на танцы. Оке купил попкорн и прицепил один на нос. Там собралась вся наша рок-группа.
Турлейф играет одиночный хит. Флейта в рок-группе звучит по-дурацки. Я профессионально играю на ударных, Малыш-Эрик предположительно играет на гармони. Или на тамбурине, если его папаша не одолжит ему свою гармонь. Нике играет на хард-рок-гитаре. Когда он ударяет по струнам, это звучит, как трактор. Санна и Рют танцуют и выделываются. Оке никогда не слышал целой песни. Он — электрик.
Вся рок-группа уселась за столом и обсуждала своё первое выступление на окончании учебного года. Малыш-Эрик сообщил, что директор хочет знать название группы, чтобы поместить его на афишах.
— Бекаскулз Бойз, — предложил Нике.
— Вообще-то у вас есть две гёрлз, — напомнила Санна.
— Маменькины гномы, — предложил я, но предложение было сразу отвергнуто.
Рют размышляла полторы минуты. Потом произнесла:
— Каблуком в зад.
— Дура, что ли? — возмутился я.
— Да! — воскликнул Оке. — Так мы будем называться.
Теперь мы называемся «Дурные Придурки».
— Жалко, что мы не можем играть по-настоящему.
— Это удача, — возразил я. — С таким электриком, как Оке, это удача, что мы только изображаем игру. Иначе всё бы сгорело.
Началась война попкорном. Оке был почти побеждён.
После этого пришла Надя.
Она была красивой.
Я прошептал Турлейфу, чтобы он немного пошпионил.
Через минуту Надя посмотрела на Оке! Потом на меня. Всё было таинственно. Турлейф вернулся как раз в тот момент, когда Оке купил попкорн. Я спросил:
— Что сказала Надя?
— Она поинтересовалась, как тебя зовут.
— И что ты сказал?
— Естественно, Берт, — ответил Турлейф.
О нет! Моё настоящее дурацкое, придурошное имя рассекречено. Никакой девчонке не может нравиться парень, которого зовут Б… Треб, конечно. Мир разрушился. Стены упали, и где-то завыли двадцать волков. Треб Волкер был одинок — опять.
Потом наша рок-группа прокралась в музыкальный класс пересчитать гитары. Когда мы это сделали, Оке предложил, чтобы мы вернулись на дискотеку — разведывать.
— Хорошее предложение, — согласились все, кроме меня.
Я уже достаточно наразведывался.
— Держитесь, все девчонки, — произнёс Оке в коридоре.
Это было напрасно. Дискотека закончилась. Никого не осталось. Треб Волкер не последовал за остальными смотреть видео. Треб Волкер побежал домой — подготовиться к заключительному испытанию! Последнему, решающему телефонному звонку Наде.
Я сидел и играл в дурака с папой и Леннартом Йонссоном до часу ночи. Папа остался самым большим дураком. Следующим был Леннарт, а самым лучшим, понятное дело, я.
Леннарт Йонссон живёт наискосок над нами. Он работает с компьютерами и знает, как телевизор выглядит изнутри. Во всём остальном он самый обыкновенный мужчина. Кроме того, что иногда он забывчив. Например, два раза он считал, что мы играем в преферанс, а не в дурака.
Прошлой осенью он забыл, что собирался ехать в отпуск в Испанию. Его дочь Анки напомнила ему через день после пропущенного отъезда.
— Ах да, конечно, — сказал Леннарт и поехал на перекладных в финскую Лапландию.
Изложение событий первой половины субботы. Заключительное испытание. Третья и последняя попытка. Телефонный звонок Наде Нильссон.
Место: Телефонная будка напротив велосипедного магазина.
Время: 10.53.16.
ДЗИНЬ.
— По какому поводу? — ответили трое Надиных братишек.
Полное невезенье! Всё началось неправильно.
— Нельзя ли переговорить с Надей? — спросил я.
— Как ты догадался, опилочная башка? — задал встречный вопрос старший братишка, которого, как проинформировал Турлейф, зовут Роффе.
— Это таинственный любовник? — проревел средний братишка по имени Рагге.
Потом что-то загрохотало.
— Что это? — спросил я.
— Эх, это всего лишь Рейнхольд уронил на пол телевизор.
Рейнхольд — младший и самый опасный.
После этого послышался прекрасный голос:
— Это меня?
— Это меня? — передразнили братишки.
Момент настал. На карту было поставлено всё моё будущее.
— Это Надя, — сказала Надя.
— О, привет! Это Тр… Оке, — я чуть сам себя не выдал.
— Слушай, Оке, — перебила Надя. — Я должна тебе сказать одну вещь. Вчера я видела вас на дискотеке, и Турлейф рассказал, кто из вас кто. И дело в том, что я влюблена…
— Фьють, — прошептал я в трубку.
— В Берта!
На минуту воцарилась тишина. Мозг метался в черепе и пытался сбежать. Я несколько раз чуть не упал в обморок. Что я мог сказать? Я сам сказал, что меня зовут Оке. И Надя не хочет со мной разговаривать, потому что она думает, что я — Оке, потому что она влюблена в Треба, и это я, когда я не называю себя Оке.
— Значит, ты влюблена в меня, — тихо произнёс я в трубку.
— Что? — спросила Надя.
— Значит, ты влюблена в меня! — выкрикнул я.
— Ха-ха, — засмеялись братишки, и меня прошиб холодный пот.
— Не говори так, Оке, — сказала Надя грустным голосом.
— Но… — начал я.
— Я действительно влюблена в Берта, — сказала Надя и положила трубку.
— Этого не может быть. Как я теперь смогу… Чёрт!
Мамаша уже в шестой раз позвала меня есть. Я должен закончить.
Конец простой — вампира вой
Июня этого года
Дневник!
Жизнь издевается и ставит подножки Требу Волкеру.
Любовь от меня улетела. Она вместо этого летит в Японию и приземляется на каком-то японце. Надя не будет моей.
Причина: маскарадная катастрофа. Маскарадная катастрофа произошла вчера во время маскарада. Я, Оке и Малыш-Эрик опять пошли на дискотеку. Я хотел встретить Надю, чтобы объяснить ей, что я не Оке, а Треб, и что Оке — это Оке, а не Треб. Потому что это я.
— Сорри, бойз, — заявил охранник. — Это маскарад. А вы без костюмов.
Оке соврал, что на нём костюм парня по имени Оке. Я постарался сделаться жирным и представить из себя булочку со взбитыми сливками в волосах. Малышу-Эрику почти удалось войти. Он выглядит, как планктон.
Мы пошли домой переодеваться. Времени было мало, так что мы использовали то, что было под рукой. Оке стал моей мамой, я — миниатюрным папой, а Малыш-Эрик — розовым кроликом.
Я, мама и кролик отправились на маскарад. Охранник поинтересовался, не пригласит ли Оке его на медленный танец.
Внутри на дискотеке гремела музыка. Лампочки мигали. Оке думал, что это неисправности в подаче электричества. От мигания у Кролика-Эрика началась мигрень.
Там был Глыба. К сожалению. Он был в костюме чудовища.
— А почему ты без костюма? — этого я не спросил. Я сказал:
— Круто.
— Я знаю, — ответил Глыба. — Но этого не скажешь, глядя на тебя.
Разговор закончился. Малыш-Эрик тоже. Он пропал.
— Куда он делся? — спросил я Оке.
Оке не ответил. Он тоже пропал.
Это было не важно. Я должен был найти Надю. Я её увидел, далеко-далеко. Как минимум за 3 километра и 4 метра. По шкале один к одному. На Наде был красивый костюм. Она была рокером с татуировкой на руке. Я должен был подойти и очаровать её. Я занервничал, и на лбу выступил пот. Мне пришлось его вытереть. Я пошёл в сторону туалета. Мимо меня прошёл розовый кролик.
— Малыш-Эрик, — сказал я. — Пойдём со мной в туалет.
Малыш-Эрик не захотел. Он вёл себя по-дурацки и выглядел испуганным. Я потащил его за собой.
Я показал Малышу-Эрику все мои тринадцать способов писать. Вот несколько из них:
Держать руки за головой. Писать горизонтально и вертикально. Писать струёй собственное имя. Одновременно прыгать. И так далее, и так далее.
Малыш-Эрик был так впечатлён, что не мог выдавить ни слова.
— Здорово я умею, а? — хвастался я. — Настоящий туалетный мастер.
Туалетный мастер и Малыш-Эрик вышли из туалета. К нам подошла девчонка в цилиндре. Я приготовился очаровывать. Девчонка заговорила. Но не со мной.
— Где ты была, Катта?
Я ничего не просекал. Девчонка назвала Малыша-Эрика Каттой. Малыш-Эрик отозвался девчоночьим голоском:
— Этот омерзительный пацан затянул меня в мальчишечий туалет. И знаешь, что он там делал?!
Я так и не узнал, что я делал. Я убежал и спрятался. За танцующей парой: дыней и пиратом.
Потом появился Малыш-Эрик в костюме розового кролика. Я его отругал. Я сказал, что он меня опозорил. Малыш-Эрик попросил прощения. Всё было забыто. Мы снова были друзьями.
Теперь я должен был найти Надю. Я нашёл Надю. Она стояла и разговаривала с розовым кроликом и девчонкой в цилиндре. Они смеялись. Всё было кончено. Я хотел незаметно исчезнуть. Мне это не удалось. Меня раскрыла розовый кролик Катта.
— Смотрите! Туалетный Мастер! — кричала она, тыча в меня пальцем.
Всё было ещё больше кончено.
Я сделал вид, что кролик тыкает пальцем в Глыбу.
Потом я сделал вид, что танцую с жирафом. Я танцевал в сторону выхода. Жирафу пришлось дотанцовывать одному.
Я дотанцевал домой и спрятался в постели. Надеюсь, меня никто не найдёт.
Теперь Надя знает, что меня зовут не Оке. Меня зовут Туалетный Мастер. Проклятый Малыш-Эрик.
Я должен закончить запись. Я должен заставить маму с папой переехать в Японию.
Конец простой — вампира вой
Вторник 2 июня
Тра-ля-ля, тра-ля-ля, йе-йе, дневник.
Сегодня всё чудесно.
Треб Волкер счастлив.
В воскресенье была кромешная тьма.
Сегодня — ослепительный свет.
После моего неудачного звонка Наде и промашки на маскараде мир рухнул, и половина Исландии лежала в обмороке.
Надя сказала, что имя её возлюбленного Треб. Это же я. Хотя она считала, что меня зовут Оке. Потому что я так назвался — как кличка. Но меня же зовут Треб. Значит, Надя влюблена в меня! Надя положила трубку, и я пошёл есть. Потом был маскарад с туалетным мастером и вообще.
Жаль меня. Я не знал, как я смогу всё это объяснить Наде.
И тут наступил сюрприз. Я получил задание от мамы:
— Иди и купи цветы для тёти Ториль, которая лежит в больнице.
— Есть, — ответил я и пошёл.
Это небезопасно — покупать цветы.
Дорога туда была спокойной.
Но на обратном пути это произошло.
В туннеле стояла Надя Нильссон и ела мороженое.
Я хотел сбежать. Я знал, что Надя будет смеяться надо мной, считая, что меня зовут Туалетный Мастер. Надя надо мной не смеялась. Она мне улыбалась.
— Ой, — сказал я.
— Ой, — сказала Надя.
— Привет, — сказал я.
— Привет, — сказала Надя.
— Хорошо, что не идет дождь, — сказал я.
— Да, — сказала Надя.
— Хотя это не важно, даже если бы шёл. Мы ведь стоим в туннеле.
Мы рассмеялись в такт. В голове стучало. Я был как в тумане.
— Вот тебе несколько цветов, — сказал я и забыл тётю Ториль.
— Ой, спасибо, — удивлённо сказала Надя. — Почему мне?
Я не ответил. Я только по-дурацки ухмылялся.
Надя усекла.
Всё было чудесно.
Потом Надя сделала это. Она погладила меня по щеке! Я чуть не заорал от счастья: «Помогите!». Какое-то время мы стояли тихо и смотрели.
Послышался гудок.
— Это мои братья, — сказала Надя. — Я должна идти.
Угрожающая жизни ситуация. Трое опасных братишек на дороге. Под дорогой — тайная пара.
— Мы увидимся? — быстро прошептал я.
— Ой, скорее! Домой! Жрать! — кричали дикари на дороге.
— С удовольствием, но не у меня дома, хорошо? Тайная пара договорилась о встрече на нейтральной территории. Без братишек и Оке.
— Я еду завтра на гастроли с музыкальной школой. Но в четверг я дома.
— Я тоже. Сто процентов.
— Жареная колбаса ждёт! Скорее, скорее, скорее! — завывали братишки из машины.
— Около старого дуба в городском парке в четыре часа, — сказала Надя и убежала.
— С удовольствием, — произнёс Треб Волкер и поплыл домой на облаке. Счастливый.
— А где цветы для тёти Ториль? — спросила мама. — Ты не поверишь. Меня ограбили! — таинственно прошептал я.
— Ограбили! — воскликнула мамаша.
Я выжал три слезинки, чтобы выглядело правдиво.
— Ага-а, — захныкал я. — Какая-то банда.
— Какая-то банда украла у тебя деньги? — возмущённо спросила мама.
— Нет, они отобрали цветы, — ответил я и выдавил две новые слезинки.
Мне пришлось их описать. Потом папа поехал искать в окрестностях какую-то банду со свежеукраденными цветами. Он никого не нашёл. К счастью.
Я не могу дождаться свидания в четверг.
Вчера в школе была генеральная уборка. Мы собирали мусор. Я нашёл четыре хороших предмета. Оке нашёл множество. Мои хорошие предметы:
подмётка футбольного ботинка,
шуточный «Пакет со вспышкой»,
четыре живых жука,
половина метлы.
— Вот самый большой мусор, — заявил Глыба, стараясь запихать Бенни в мусорный мешок.
Оке считал травинки. Он дошёл до 2394, потом сбился со счёта. Турлейф нашёл мяч для хоккея с мячом и попытался его продать. Никто не купил. Рют застряла в колючих кустах. Она до крови расцарапала щёку.
— Развлечение высшего класса, — радостно прокомментировал Глыба.
После уборки у меня состоялась шпионское совещание с Турлейфом.
— Следи за Надей на гастролях, — сказал я. — Спасай её от всех парней.
Турлейф это пообещал. Совещание закрылось. Хорошо иметь друзей. И не так уж дорого. Турлейф потребовал за это 30 крон. Он получил 22.
Благодарственная речь Богу. Передаётся один-единственный раз:
Благодарю, господин Бог, за случайную встречу с Надей. Это было умно организовано там, в туннеле. Если тебе будет когда-нибудь необходима моя помощь, только скажи. В остальном больше никаких пожеланий. Спасибо, и аминь, и вообще.
Скоро закончится школа. Во время каникул я буду собирать пустые бутылки и зарабатывать деньги.
Мы поедем в отпуск. В Южную Америку. ВНИМАНИЕ! Враньё.
Мы поедем в Данию. Дания находится под Швецией. Это хорошо знать, если заблудишься. В Дании все пьют пиво. Это опасно для жизни.
Я написал новую главу о Ковбое Курте:
Ковбой Курт был особенно силён и мужествен. Его добрый друг изобретатель Оке фон Отто изобрёл зелёные волосы. Потом появился бандит Клинтон Клант и украл формулу зелёных волос. Фон Отто призвал Ковбоя Курта.
Я слегка ужасно разозлён, — резко сказал изобретатель. — Формула жизненно необходима для всеобщего выживания.
Ковбой Курт процедил сквозь зубы:
— Я всё устрою.
Ковбой Курт нашёл Клинтона Кланта на каком-то складе. У бандита было два револьвера, и он собирался сжечь формулу. Она уже начала гореть. Потом Ковбой Курт проснулся. Всё было лишь сном. Конец.
Но Надя Нильссон — никакой не сон.
Конец простой — вампира вой
Четверг 4 июня
Добрый день, пригоревший дневник.
Неудача, что у меня такой друг, как Оке.
Неудача, что он решил провести эксперимент над тобой, дневник! Особая неудача, что он в научных целях поджёг все чистые страницы, кроме этой.
Оке хотел проверить одну вещь.
— Я должен проверить, горит ли бумага в твоём дневнике так же быстро, как и в моём.
— Ты тоже ведёшь дневник? — удивился я.
— Да, я заношу туда все мои формулы и некоторые засекреченные чертежи.
Потом он сделал фсссссшшшшш!
— К слову о быстром возгорании, — сказал Оке, показывая на мой подгоревший дневник. — Это заняло десять секунд, — продолжал он, записывая время в свой подгоревший дневник.
Интересно, что в одном и том же районе оказались два индивида мужского пола, втайне ведущих дневник.
Поскольку это последняя страница в моём дневнике с черепом на обложке, я обязан подвести итог всему написанному. Некоторые дурацкие части будут опущены.
Сначала новое о соседях: Ютта Бергстрём купил дом в лесу.
— Мы заведём четырнадцать овец, — рассказал Ютта.
— Подходящее занятие для бараньей башки, — ответил я и удирал от него по всему кварталу.
Ютта и его жена ждут ещё одного ребёнка. От себя самих.
— Если будет девочка, её будут звать Мютильда. Если будет мальчик, его будут звать Король, — говорит Ютта.
Мне кажется, он врёт.
Капитан с первого этажа справа прострелил себе ступню. Он чистил свои ружья.
— Старая рана! — кричал Капитан из «Скорой помощи».
— С какой войны? — поинтересовался я.
— С первой мировой, — ответил Капитан.
Ему сделали укол, и он заснул.
Подозрительный сосед Улле Коллин вычеркнут из списка таинственных. Я его выследил. Тогда он купил мне мороженое и жонглировал своими ботинками. Люди, жонглирующие своими ботинками, опасности не представляют.
Тётка Андерссон подозревает, что Леннарт Йонссон из квартиры напротив пытается её отравить.
— Он специально курит на лестничной клетке, чтобы у меня начался туберкулёз, — жалуется тётка Андерссон. — И кроме этого, он специально размещает грязные, приманивающие бактерии сапоги с наружной стороны двери.
Последний сосед: Леннарт Йонссон и его дочь Анки. За последние две недели Леннарт захлопнул снаружи дверь, не взяв ключи, шесть раз — это рекорд! Один раз он забыл, что живёт за правой дверью. И пытался вломиться к тётке Андерссон. Приехала полиция. Леннарт Йонссон смешнее Деда Мороза.
Два приятных события:
Глыба переезжает в Муталу, а гробовая бацилла была найдена мёртвой в мусорном контейнере. Или наоборот? ВНИМАНИЕ! Забавная шутка.
Неприятные новости:
Скакандии больше нет. Страна перестала существовать. Между Генералом Требом и Генералом Оке разгорелась ядерная война. Переговоры зашли в тупик. Скакандия была стёрта с лица земли. Генералы выжили.
— Неблагоприятно, — прокомментировал Генерал Оке.
Позавчера репетировала наша рок-группа. Мы учились кланяться перед выступлением на окончании школы. Мы одолжили двух аплодирующих.
Малыш-Эрик очень нервничал. Сначала он сделал реверанс вместо поклона. Когда все отсмеялись, мы начали сначала.
Как раз в тот момент, когда нужно было кланяться, Малыш-Эрик снова занервничал. После десяти минут Нике забрал его из туалета. Потом он поклонился так, что разбил лоб о цимбалы. Один из аплодирующих ушёл.
Мы специально тренировали Малыша-Эрика в течение четырёх минут. Аплодирующий вернулся и решил, что у Малыша-Эрика какая-то форма тика или судорог.
Мы репетировали поклоны в течение сорока минут и песни в течение девяти.
— Кстати, наше выступление под вопросом, — уведомил я.
— Что!? — воскликнули все.
— Учительница узнала, что Оке будет нашим электриком. Она, может быть, не решится рисковать.
— Клевета! Я — специалист по электрической аппаратуре и вообще, — заявил Оке и покрутил несколько рычажков. После этого вылетели пробки.
Дневник почти закончен. Благодаря Оке.
Осталось написать о самом главном.
Книгу о жизни. Моей жизни с Надей.
То есть я заканчиваю эту книгу тем, что пишу о Наде Нильссон из Юнгбергской школы.
Это случилось в исторический четверг 4 июня в городском парке под старым дубом. Время встречи:
16.00. Прибытие Треба Волкера: 15.30. Причина: сделать место встречи симпатичнее. Я хотел произвести на Надю хорошее впечатление. Поэтому я убрал мусор, лежащий поблизости от старого дуба, вырвал неровные травинки, спрятал некрасивые камни и отпихнул подальше собачьи какашки.
Потом я совершил романтическую глупость. Я вырезал инициалы Н. Н. внутри сердца на дубовом стволе. Безобразно красиво.
Точно в 15.50 прибыла Н. Н., то есть Надя Нильссон, то есть самая красивая девочка в мире, то есть тайная любовь Треба Волкера.
Я начал романтично:
— Сегодня погода лучше, чем в прошлый раз.
Надя улыбнулась и кивнула.
Внутри себя я упал в обморок.
— Присядем на минутку? — удалось мне выдавить из себя.
Надя улыбнулась и кивнула.
Обморок номер 2.
Мы уселись примерно в тринадцати сантиметрах друг от друга. Слишком большое расстояние, считал я.
— Я немного подвинусь, — сказал я, — а то я сижу на червячьей норе.