АХМЕД ИБН ФАДЛАН
/ 196б / ЭТО - Книга 1 Ахмеда ибн-Фадлана ибн-ал-'Аббаса ибн-Рашида 2 ибн-Хаммада, клиента 3 повелителя правоверных, а также 4 клиента 5 Мухаммеда ибн-Сулеймана 6, Хашимида 7, посла 8 ал-Муктадира к царю “славян” 9, в которой'" он сообщает о том, что он сам наблюдая 11 в стране тюрок, хазар,.русов, “славян”, башкир 12 и других [народов] почасти различий их вероучений, / 197а / сведений об ихцарях, их положения:во многих ихделах 13.
1) Сказал Ахмед ибн-Фадлан: Когда прибыло письмо 14 Алмуша сына Шилки 15 йылтывара 16, царя “славян”, к повелителю правоверных ал-Муктадиру 17, в котором он просит его о присылке к нему кого-либо, кто наставил бы его в вере, преподал бы ему законы ислама, построил бы для него мечеть, воздвиг бы для него кафедру, чтобы он установил на ней от его [халифа] имени хутбу 18 в его ['собственной] стране и во всех областях его государства 19, и просит его о постройке крепости, чтобы укрепиться в ней от царей, своих противников, - было дано согласие на то, о чем он просил. Посредником в этом деле 20 был Назир ал-Харами 21. А я был уполномочен 22 для прочтения ему [царю] письма <FO< sup> 23 и вручения того, что отпрсь к нему [в качестве подарков] и длора над факихами и муаллимами ng>24. И ему были пожалованги, доставлявшиеся ему для упомянути постройки я для уплаты [жалованья] факихам я муаллимам, [со взысканием] с поместья 25, называемого Арсахушмисан 26, в земле Хорезма 27, из [числа] поместий Ибн-ал-Фурата 28. Послом к ал-Муктадиру от владетеля “славян” был муж по имени 'Абдаллах сын Башту 29 Хазарин 30, а послом со стороны государя [халифа] 31 - Сусан ар-Расси 32, клиент Назира ал-Харами, и [сопровождали его] Текин Тюрок 33 и Барыс “Славянин” 34, и я вместе с ними, как я уже сообщил. Итак, мне были вручены подарки для него [царя] 35, для его жены, для его сыновей 36, для его братьев 37, для его предводителей, и лекарства, о которых он писал Назиру, прося их.
2) Итак, мы отправились из Города Мира в четверг, по прошествии одиннадцати ночей [месяца] сафара триста девятого года 38. Мы остановились в Нахраване 39 на один день и отправились поспешно, пока не прибыли в Даскару 40. В ней мы оставались три дня 41. Потом мы отправились стремительно 42, не сворачивая никуда 43, пока не приехали в Хулван 44. Мы оставались в нем два дня. [Из него] мы поехали в Кирмисин 45 и оставались в нем два дня. Потом мы отправились и ехали, пока не достигли Хамадана 46, и оставались в нем три дня. Потом ехали, пока не прибыли в Савэ 7, и оставались в нем два дня, а из него - в Рей 43. В нем мы оставались одиннадцать дней, ожидая Ахмеда ибн-'Али, брата Су'лука 49, так как он был в Хуваре Рейском 50.
Потом мы отправились 50 в Хувар Рейнский я оставались там три дня. Потом мы отправились в Симнан 51, потом из него в Дамган 52. В нем мы неожиданно встретили Ибн-Карана 53, принадлежащего к партии [122] “Призывающего” 54, а потому мы cпрятались в караване.и ехали поспешно, пока не прибыли в Нишапур 55. Лейла ибн-Ну'ман был уже убит, и мы застали в нем Хаммуйу Кусу 53, начальника войска Хорасана 57. Потом мы отправились в / 197б / Сарахс 58, а потом из него в Мерв 59, потом кз него в Кушмахан 60, который является краем пустыни Амула 51. Мы оставались в нем три дня, чтобы дать отдохнуть верблюдам для въезда в пустыню. (Потом мы пересекли пустыню до Амула 62, потом мы переправились через Джейхун и приехали в Афирабр, рибат Тахира ибн-'Али 63, потом мы отправились.в Бейкенд 64, потом въехали в Бухару 65 и прибыли 66 к Джейхани 67. Это секретарь эмира Хорасана 68. Его прозывают в Хорасане “Шейх-опора” 69. Он прежде всего озаботился достать для нас жилье и назначил для нас человека, который удовлетворял бы наши потребности и удалял бы наши затруднения 693 в отношении всего, чего мы пожелаем. Итак, мы оставались [на отдыхе] несколько дней.
3) Потом ониспросил для нас аудиенцию у Насра ибн-Ахмеда 70, и мы вошли к нему. А он безбородый мальчик. Мы приветствовали его в качестве эмира, а он пригласил нас сесть 71. И первое, с чего мы начали, - он сказал: “Каким вы оставили моего господина, повелителя правоверных, да продлит Аллах его пребывание [в этом мире] и его благополучие, - его самого, его гвардии 72 и его приближенных?” Мы сказали: “В благополучии”. Он сказал: “Да прибавит ему Аллах благополучия!" Потом: ему было прочитано письмо относительно передачи Арсахушмисана от ал-Фадла ибн-Мусы Христианина, управляющего Ибн-ал-Фурата 73, Ахмеду ибн-Мусе Хорезмийцу 74, об отправке нас и письма 75 к его соправителю в Хорезме, устраняющего для нас [всякие] препятствия, и письма™ ко Вратам тюрок 77, чтобы нам был дан эскорт и [тоже] устранены для нас препятствия. Он сказал: “А где [же] Ахмед ибн-Муса?” Мы сказали: “Мы оставили его в Городе Мира 73, с тем, чтобы он выехал за вами через пять дней”. Тогда он оказал: “Слушаюсь и повинуюсь тому, что приказал мне мой Господин, повелитель правоверных, да продлит Аллах его Пребывание [в этом мире]”.
4) Он сказал: Сведения об этом дошли до ал-Фадла ибн-Мусы Христианина, управляющего Ибн-ал-Фурата, и он пустил в ход свои хитрости в отношении Ахмеда ибн-Мусы. Он написал начальникам полиции 79 по Хорасанской дороге [.на участке] от гарнизонного города 80 Сарахса до Бейкенда, чтобы 81 они направили шпионов 82 на Ахмеда ибн-Мусу Хорезмийца по постоялым дворам 82 и сторожевым постам, [что] он [дескать] человек, с [такой-то] внешностью я [такими-то] особенностями 83, и что кто схватит его, пусть держит его под стражей, пока не будет получено наше письмо, которому пусть и следует 83а. Итак, он был взят в Мерве и посажен под стражу. Мы же оставались в Бухаре двадцать восемь дней. Между тем, ал-Фадл ибн-Муса также еще раньше столковался с 'Абдаллахом сыном Башту и другими из наших спутников, которые стали говорить “Если мы останемся, то нагрянет зима и будет упущено [время] для въезда [в Хорезм], а Ахмед ибн-Муса, когда выполнит свои обязательства в отношении нас 83б, догонит нас 83в ”.
5) Он сказал: Я видел дирхемы в Бухаре 84 разных сортов, в том числе дирхемы, называемые ал-гитрифийа 85. Они состоят из меди, красной меди и желтой меди. Из них 85 берется количество 87 без веса, - сто из них / 198а / за 88 дирхем из серебра. А вот их условия относительно “калымов” 89 за их жен: “Женится такой-то, сын такого-то, на такой-то, дочери такого-то, за столько-то и столько-то дирхемов нитр-ифийа”. И таким же. образом [происходит] покупка их недвижимых имуществ и покупка их рабов: они не упоминают других дирхемов. У них есть [также] дирхемы, [для которых] взята только одна желтая медь. Сорок из них за данак 90. [123]
У них также есть дирхемы из желтой меди, называемые самаркандскими. Шесть из них за данак 91.
6) Итак, когда я услышал слова 'Абдаллаха сына Башту и слова других, предостерегавших меня от [неожиданного] прихода зимы, мы отправились из Бухары, возвращаясь к реке, и наняли 92 корабль до Хорезма 63. А расстояние до него от места, от которого мы наняли корабль, более двухсот фарсахов 94. Мы ехали только часть дня, - нам не удавалось ехать целый день 95 вследствие силы холода, - пока мы не прибыли в Хорезм. Мы явились к его эмиру. Это был Мухаммед ибн-'Ирак Хорезм-шах 96. Итак, он почтил нас, приблизил нас к себе 97 и устроил для нас жилье.
7) По прошествии трех дней он велел нам притти, обсудил с нами [вопрос] о въезде в страну тюрок и сказал: “Нет для вас соизволения на это, и непозволительно было бы мне допустить, чтобы вы вслепую рисковали вашей кровью. Я знаю, что это хитрость, которую подстроил этот отрок, - то есть Текин 98, - так как он был у нас кузнецом" и занимался 10 ° продажей железа в стране неверных. Это он обманул Назира, побудил его обратиться к повелителю правоверных и передать ему письмо царя “славян”. Великий эмир, - то есть эмир Хорасана 101, - имел бы больше права установить хутбу от имени повелителя правоверных 102 в этой стране, если бы он нашел [это] полезным 103. И сверх того 104, между вами и этой страной, о которой вы говорите, тысяча племен 105 неверных. И это [все] введение в обман 106 государя 107. Итак, я даю вам совет: нужно [отправить] письмо к великому эмиру, чтобы он снесся путем переписки с государем, - да споспешествует ему Аллах, - а вы останетесь [здесь] до того времени, как вернется ответ”. Итак, в этот день мы ушли от него. Потом мы снова приходили к нему и не переставали подольщаться к нему и льстить ему, говоря: “Вот приказ повелителя правоверных и его письмо, - какое основание сноситься с ним по этому поводу?” 107а - пока он не дал нам разрешения. Итак, мы спустились из Хорезма в Джурджанию. Между нею и Хорезмом 108 по воде пятьдесят фарсаков 109.
8) Я видел, что дирхемы Хорезма обрезные и свинцовые, и неполновесные, и медные 109а. Дирхем они называют “тазджа” 110. Вес его четыре 111а данака с половиной. Их менялы продают игральные кости, волчки 111 и дирхемы. Они [хорезмийцы] самые дикие люди / 198б / и по разговору и по природным качествам 112. Их разговор похож на то, как кричат скворцы 113.
9) В ней [стране Хорезм] 113а есть селение на [расстоянии] дня [пути] от Джурижании, называемое Ардакуа 114. Население его называется кардалийцы 115. Их разговор похож на кваканье лягушек. Они отрекаются от повелителя правоверных Али ибн-абу-Талиба, - да будет им доволен Аллах, - при окончании каждой молитвы.
10) Итак, мы оставались в Джурджании [много] дней. И замерзла река Джейхун от начала до конца ее; и была толщина льда семнадцать четвертей. Кони, мулы, верблюды и повозки проезжали через него, как проезжают по дорогам, - он был тверд, не сотрясался. И оставался он в таком виде три месяца.
11) И мы увидели такую страну, что думали, - не иначе, как врата Замхарира 116 открылись из нее на нас. Снег в ней падает не иначе, как с порывистым сильным ветром. Если [какой-нибудь] человек из ее жителей одаряет 117 своего приятеля и хочет [оказать] ему благодеяние, он говорит ему: “Пойдем 118 ко мне, чтобы нам поговорить, - ведь, право же, у меня хороший огонь”. Это в том случае, если он оказывает ему особенное благодеяние и [выражает] особую благосклонность. Однако Аллах [124] великий был милостив к ним в отношении дров, - он сделал их дешевыми для них: груз повозки дров [дерева] “таг”, - а это [по-арабски] ал-гада 119, - за два дирхема, из [числа] дирхемов, определяемых из расчета трех тысяч [штук] - ритль 120. Обычай их нищих [таков], что нищий не останавливается у дверей, но входит в жилище 121 кого-либо из них и сидит некоторое время у его огня, греясь. Потом говорит “паканд”, что значит “хлеб” 122, и [тогда] дают ему что-нибудь, а если нет, то он выходит 123.
12) Наше пребывание в Джурджании затянулось, а именно, - мы оставались в ней [много] дней раджаба, ша'бана, месяца рамадана и шавваля 124. Продолжительность нашего пребывания зависела от силы холода.
13)Право же, до меня дошел [рассказ о там], что... 185 двенадцать верблюдов, чтобы им обоим везти на них дрова из одного леса 126. Эти два [человека] забыли взять с собой огниво и трут и заночевали без огня. Когда они оба утром встали, то верблюды были мертвы вследствие силы холода. И действительно, я видел тамошний холод в воздухе 127 и то, что' 28 в ней [в Джурджании] базар и улицы, право же, пустеют до такой степени, что человек обходит большую часть улиц и базаров и не находит никого, и не встречается ему ни один человек. Не раз выходил я 129 из бани и, когда входил в дом, то смотрел на свою бороду, а она сплошной кусок снега, так что я бывало оттаивал ее у огня 1293. И, право же, бывало я спал 130 в “доме” внутри дома 131. А именно - в нем была [помещена] тюркская юрта из войлоков, причем я был укутан в одежды и меха 131 а, и [все же] иногда моя щека примерзала к подушке. Действительно, я видел, / 199а / как цистерны 1310 там ' 132 покрывались 133 шубами из шкур овец, чтобы они не 134 трескались и не разламывались, но это ничуть не помогало. Подлинно, я видел землю, которая разорвалась, и в ней от силы холода [образовались] огромные овраги 13 * 3, и [также], то, что огромное гигантское дерево, право же, расщепилось от этого на две половины.
14) Когда же преполовинился шавваль триста девятого года 135, время года начало (меняться, река Джейхун растаяла, и мы принялись за принадлежности, необходимые для путешествия. Мы купили тюркских верблюдов 136 и велели сделать дорожные мешки 1363 из верблюжьих кож для переправы 136 через реки, через которые нам нужно будет переправляться в стране тюрок. Мы запаслись хлебом, просом, сушеным мясом на три месяца. Те из жителей этой страны, с которыми мы дружили, предложили нам' 137 воспользоваться [их] помощью в отношении одежд и постараться умножить их количество. Они представили это предприятие в ужасном виде и изобразили это дело 1373 очень трудным 1376, но когда мы [все] это сами увидели, то это оказалось вдвое большим 138 того, что нам было описано 139. Итак, на каждом из нас была куртка, поверх нее хафтан, поверх него шуба, поверх нее кобеняк 140 и бурнус 141, из которого видны были только два глаза, шаровары одинарные и другие с подкладкой, гетры 142, сапоги из шагреневой кожи 143 и поверх сапог другие сапоги, так что каждый из нас, когда ехал верхом на верблюде, не мог двигаться от одежд, которые были на нем. И отстали от нас факих, муаллим и отроки, выехавшие с нами из Города Мира, побоявшись въехать в эту страну 144. И поехал я, посол 145, его свояк 146 и двое отроков: Текин и Барыс 147. Когда же наступил день, в который мы решили ехать, я сказал им: “Слушайте! 148 с вами отрок царя, и он в курсе вашего дела 148а. С вами письма государя 149, и я не сомневаюсь, что в них [имеется] сообщение о посылке для него 149а четырех тысяч мусаййабских динаров. Вы прибудете к иноязычному царю 150, и он потребует это от вас. Они [125] же сказали: “Не бойся этого. Право же, он от нас не потребует”. Я же предостерег их и сказал: “Я знаю, что он потребует от вас”. Но они не приняли [моих предостережений].
15) Снаряжение каравана было хорошо налажено 151, мы наняли проводника по имени Фалус из жителей Джурджании. Потом мы положились на Аллаха могучего и великого, поручили ему наше предприятие и отправились из Джурджании в понедельник по прошествии двух ночей [месяца] Зу-л-ка'да триста девятого года 152. Мы остановились в рибате, называемом Замджан, / 199б / а это [и есть] Врата тюрок 153. Потом на другой день мы отправились и остановились на остановке, называемой Джит 154. Нас настиг такой снег, что верблюды ступали в нем по колена. Поэтому мы оставались на этой остановке два дня. Потом мы устремились в страну тюрок, не сворачивая ни перед чем, и никто нам не встречался в степи - [безлюдной] пустыне 155 без единой горы. Итак, мы ехали по ней' десять дней и встретили бедствия, трудности, сильный холод и беспрерывные снежные метели, при которых холод Хорезма 156 был подсобен дням лета. Мы позабыли все, что с нами было [до этого] 157, и были близки к гибели [наших] душ.
Однажды, право же, напал на нас сильный холод. Текин ехал рядом со мной, а рядом с ним один человек из числа тюрок, который разговаривал с ним по-тюркски. И вот Текин засмеялся и сказал: “Право же, этот тюрок говорит тебе: “Чего хочет господь наш 157а от нас? Вот он убивает нас холодом, и если бы мы знали, чего он хочет, мы непременно это ему дали бы 158 ”. Тогда я сказал ему: “Скажи ему: Он [Аллах] хочет от вас, чтобы вы сказали: “нет бога, кроме Аллаха”. Он же засмеялся и сказал: “Если бы нас этому научили' 159, мы обязательно это сделали бы”.
Потом, после этого, мы прибыли в одно место, где было огромное количество дров [дерева] “таг” 160. Мы сделали остановку в нем 161. Караван развел огонь 162, [люди] согрелись, сняли свои одежды и выставили их для просушки. Потом мы отправились и не переставали ехать каждую ночь от полуночи до времени спуска солнца 163 или до полудня 164 самой усиленной и самой напряженной ездой, какая только бывает. Потом мы делали остановку. Когда же мы проехали пятнадцать дней, мы прибыли к большой горе с множеством камней, на которой [были] источники, - прорывается источник и в ямке вода' 65. Когда мы пересекли ее [гору] 166, мы выехали 167 к [кочевому] племени тюрок, известных под названием гуз зов 168.
16) И вот они кочевники, - дома у них из шерсти, они то останавливаются [табором], то отъезжают. Ты видишь их дома то в одном месте, то те же самые 169 в другом месте, в соответствия с образом жизни кочевников и с их передвижением 170. И вот они в жалком состоянии 171. К тому же они, как блуждающие ослы 172, - не изъявляют покорности Аллаху 173, не обращаются к разуму 174 и не поклоняются ничему, но называют своих старейшин 173 “господами” 176. Когда кто-нибудь из них просит в чем-либо совета у своего главаря 177, он говорит ему: “Господи! что я сделаю в таком-то и таком-то [деле]?”.
“Дела их [решаются] советом между ними” 178. Однако, когда они сойдутся на чем-либо 179 и решатся на это, приходит затем самый ничтожный из них и самый жалкий 180 и отменяет то, на чем они уже сошлись 180а. Я слышал, как они говорили: “Нет бога, кроме Аллаха, Мухаммед пророк Аллаха”, стараясь приблизиться этими словами к тем мусульманам, которые проезжают мимо них 181, / 200а / но не выражая этим никакого убеждения. А если кого-нибудь из них постигает несправедливость или случится с ним что-либо неприятное, он поднимет свою голову, к небу 182 и говорит; “Бир тенгри” 183, а это по-тюркски “[клянусь] богом [126] единым” 184, так как “бир” по-тюркски “один”, а “тенгри” на языке тюрок - “бог” 185.
Они не очищаются ни от экскрементов, ни от урины, и не омываются 186 от половой нечистоты и не совершают ничего подобного. Они не имеют никакого дела с водой, особенно зимой. Их женщины не закрываются ни от их мужчин 187, ни от посторонних, и женщина не закрывает также ничего из своего тела ни от кого из людей. Право же, как-то однажды мы остановились у [одного] человека из их числа. Мы сели, и жена этого человека [была] вместе с нами. И вот, разговаривая с нами, она раскрыла свой “фардж” и почесала его, в то время как мы на нее смотрели. Мы же закрыли свои лица руками и сказали: “Господи, помилуй!” Тогда муж ее засмеялся и сказал переводчику: “Скажи им: она открывает это 188 в вашем присутствии, и вы видите его, а она охраняет его 188а так, что к нему нет доступа. Это лучше, чем если бы она его закрывала и [вместе с тем] предоставляла пользоваться им”. Они [гуззы] не знают блуда. Но если относительно кого-либо они откроют какое-нибудь дело, то они разрывают его на две половины, а именно: они сужают промежуток [между] ветвями двух деревьев, потом привязывают его к веткам и пускают оба дерева, и находящийся при выпрямлении их 189 разрывается.
Один аз “их сказал: “Дай мне услышать чтение” 190. Коран ему понравился, и он начал говорить переводчику: “Скажи ему: Не умолкай”. Однажды этот человек сказал мне через переводчика: “Скажи этому арабу: есть ли у господа нашего 191 могучего и великого жена?” Я же ужаснулся этому и провозгласил “Слава Аллаху” и “Помилуй Аллах”. И он провозгласил “Слава Аллаху” и “Помилуй Аллах” так же, как это сделал я. И таково правило тюрка, - всякий раз, как он услышит мусульманина, произносящего “Слава Аллаху” и “Нет бога, кроме Аллаха”, он говорит то же, что и он.
17) Обычаи женитьбы у них таковы: если один из них сватает у другого какую-либо из женщин его семьи 192 или дочь его, или его сестру, или кого-либо из тех, кем он распоряжается 194, - за столько-то и столько-то хорезмийских одежд, и если он заплатит 1943 это, то он везет ее к себе 195. Иногда калымом 196 бывают верблюды, или лошади, или что-либо другое. И никто не может прибыть к своей жене, пока не будет уплачен калым 197, на который согласился ее “опекун” 198. А если он уплатит это ему, то идет, не стесняясь, пока не войдет в жилище, в котором она находится, и не возьмет ее в присутствии ее отца, ее матери и ее братьев, и они ему в этом не препятствуют.
18) А если умрет человек, имеющий жену и сыновей 199, то старший из его сыновей женится / 200б / на его жене, если она не была его матерью.
19) Никто из купцов или кто-либо другой не может совершать омовения после нечистоты в их присутствии, кроме как ночью, когда они его не видят. И это потому, что они гневаются и говорят: “Этот хочет вас околдовать, так как он уставился в воду” 200, - и штрафуют его деньгами.
20) И не может ни один мусульманин проехать через их страну 201 без того, чтобы не сделать кого-либо из них себе другом, у которого он останавливается. Он привозит для него из страны ислама одежды, а для жены его покрывало, немного перца, проса, изюма и орехов. Когда же он прибудет к своему другу, то тот разобьет для него юрту и доставит ему овец сколько может, так что мусульманину останется только закалывать их, так как тюрки их не закалывают, - право же, кто-либо из них бьет по голове овцу, пока она не умрет. И если человек из их числа [из мусульман] захочет совершить переезд 202, а у него станут 203 некоторые из его верблюдов или его лошадей, или он нуждается в деньгах, то он [127] оставляет ставших [животных] 204 у своего друга-тюрка, берет его верблюдов, его лошадей и то, что ему нужно 304а и отправляется. Когда же он возвратится с дороги 205, в которую он отправился, он возместит ему его деньги и возвратит ему его верблюдов и его лошадей. И точно так же, если проедет мимо тюрка человек, которого он не знает, [и] потом [вдруг] скажет ему: “Я твой гость, и я хочу получить часть твоих верблюдов, твоих лошадей и твоих дирхемов”, - он вручит ему то, что он хочет.
Если же купец умрет в дороге 206 и караван будет возвращаться, то тюрок встретит их и окажет: “Где мой гость?” И если скажут: “Он умер”, то он заставит караван разгрузиться 207. Потом он пойдет к самому знатному купцу, которого он среди них увидит, развяжет на его глазах его вещи, и возьмет из его дирхемов столько, сколько ему следует 208 с того купца, без лишнего зернышка. И так же он возьмет лошадей и верблюдов и скажет: “Это твой двоюродный брат 209, и ты более всего обязан уплатить 210 за него”. А если он убежал, то он [тюрок] сделает то же самое и скажет ему [второму купцу]: “Это такой же мусульманин, как и ты, возьми же ты с него”. А если этот мусульманин не даст согласия 211 [возместить долг] за его гостя на большой дороге 212, то он [тюрок] спросит о его бегстве 213, где он находится, и если его направят 214 к нему, то он проедет в поисках его расстояние [многих] дней пути, пока не прибудет к нему и не заберет у него того, что ему принадлежит 215, а также того, что он [иной раз] дарит ему 216.
Вот также обычай тюрка: если он приедет в Джурджанию, он спросит о своем госте и остановится у него, пока не отправится [обратно]. А в случае, если тюрок умрет у своего друга-мусульманина и [потом] проедет караван, в котором [находится] его друг, то они убьют его и скажут:"Ты убил его тем, что ты заключил / 201а / его [в тюрьму] 217. Если бы ты не задержал его, то отчего 218 бы он умер?”. И точно так же, если он напоит его набизом 219, а он свалится со стены, - они убивают его (в возмездие] за него 219а. А если его нет в караване, то они берут самого выдающегося, кто есть нем, и убивают его.
21) Поступок педерастии [считается] у них очень важным [преступлением]. Действительно, некогда остановился в родовой группе Кюзеркина 220, - а это наместник царя тюрок, - некий человек из жителей Хорезма и оставался у своего хозяина 221 некоторое время для покупки овец. У тюрка был безбородый сын, и хорезмиец не переставал ухаживать за ним и склонять его к себе, пока тот не подчинился его желанию. Пришел тюрок и нашел их обоих в соединении. Тогда тюрок подал об этом жалобу Кюзеркину. Итак, он сказал ему 222: “Собери тюрок”. И он их собрал. Когда они собрались, он сказал тюрку 223: “Как ты хочешь, чтобы я судил, - по справедливости или лживо?” 224. Он сказал: “По справедливости”. Он сказал: “Приведи своего сына”. Он привел его. Он сказал: “Следует, чтобы он и купец оба были убиты”. Тюрок этим возмутился и сказал: “Я не выдам своего сына”. Он же сказал: “Тогда купец даст выкуп за себя”. Он это сделал и заплатил тюрку 225 овцами за то, что он сделал с его сыном, заплатил 226 Кюзеркину четыреста овец за то, что он снял с наго [наказание] 227, и уехал из страны тюрок.
22) Первый из их царей 228 и главарей, кого мы встретили, [был] Йынал Маленький 229. Он прежде принял [было] ислам. Но ему было сказано: “Если ты принял ислам, ты уже не главенствуешь над нами”. Тогда он отказался от своего ислама. Когда же мы прибыли в то место, в котором он [находился] 230, он сказал: “Я не допущу, чтобы вы прошли, так как это нечто такое, о чем мы совершенно не слыхали и не думали 231, что оно бывает”. Тогда мы подольстились к нему 232 с тем, чтобы он удовольствовался [получением] джурджанского хафтана 233 стоимостью в [128] десять дирхемов, куска [материи] пай-баф 234, лепешек хлеба, пригоршни изюма и cта орехов. Когда же мы вручили ему все это, он поклонился нам [до земли]. А это их правило, - если человек оказывает почет [другому] человеку, он кланяется ему в землю. Он сказал: “Если бы мои дома не были отдалены 235 от дороги 236, я обязательно доставил бы вам овец и [дружеские] подарки” 337. И он удалился от нас.
23) Мы отправились, и на следующий день нас встретил один человек из тюрок с презренной внешностью, оборванец, тощего вида, жалкий по существу 238. А на нас капал сильный дождь. Он же сказал: “Стойте!” И караван остановился весь в целом, а именно около трех тысяч лошадей 239 и пяти тысяч человек. Потом он оказал: “Ни один из вас не пройдет!” И мы остановились, повинуясь его приказанию. Мы сказали ему: “Мы друзья Кюзеркина”. Он стал / 201б / смеяться и говорит: “Кто такой Кюзеркин? Я испражняюсь на бороду Кюзеркина” 240. Потом он сказал: “Паканд” 241, что значит “хлеб” на языке Хорезма. Тогда я вручил ему лепешки хлеба. Он взял их и сказал: “Проезжайте, я смилостивился над вами”.
24) Он сказал: Если заболеет из их числа человек, у которого есть рабыни и рабы, то они служат ему, и никто из его домочадцев 241а не приближается к нему. Для него разбивают палатку 242 в стороне от домов 243, и он остается в ней до тех пор, пока не умрет или не выздоровеет.
25) Если же он был рабом или бедняком, то они бросают его 243а в дикой местности 244 и отъезжают от него 245.
26) А если умрет человек из их [числа] 246, то для него выроют большую яму в виде дома 247, возьмут его, наденут на него его куртку, его пояс, его лук... 248 и положат в его руку деревянный кубок с набизом, оставят перед ним деревянный сосуд с набизом, принесут все, что он имеет 249, и положат с ним в этом доме. Потом посадят его в нем, и дом над ним покроют настилом и накаладут и над ним нечто вроде купола 250 из глины. [Потом] возьмут его лошадей и в зависимости от их численности убьют из них сто голов, или двести голов, или одну голову 251 и съедят их мясо, кроме головы, ног, кожи и хвоста. И, право же, они растягивают [все] это на деревянных сооружениях и говорят: “Это его лошади, на которых он поедет в рай” 251а. Если же он когда-либо убил человека и был храбр, то [они] вырубят 252 изображения из дерева по числу тех, кого он убил, поместят их на его могиле и скажут: “Вот его отроки, которые будут служить ему в раю”. Иногда они пренебрегут убиением лошадей день или два. Тогда побуждает их 253 какой-нибудь старик из числа их старейшин25 4 и говорит: “Я видел такого-то, то есть умершего, во сне, и он сказал мне: “Вот видишь, меня уже перегнали мои товарищи, и на моих ногах образовались язвы 255 от следования за ними. Я не догнал их и остался один”. При этих обстоятельствах они берут его лошадей и убивают их и растягивают их на его могиле. И когда пройдет день или два, придет к ним этот старик и скажет: “Я видел такого-то, и он сказал: “Сообщи моим семейным и моим товарищам, что подлинно я уже догнал тех, которые ушли раньше меня, и что я нашел успокоение от усталости”.
27) Он сказал: Все тюрки выщипывают сваи бороды, кроме усов. Иногда я видел среди них дряхлого старика, который выщипал себе бороду и оставил немного от нее под подбородком, причем на нем [надета] шуба, так что, если человек после этого 255а увидит его, обязательно примет его за козла / 202а /.
28) Царя тюрок гуззов называют йабгу, и это 256 - титул повелителя 257. И каждый, кто царствует над этим племенем, этим титулом называется. А заместителя его называют кюзеркин. И точно так же каждый, кто замещает какого-либо их главаря, называется кюзеркин 258. [129]
29) Потом, при 259 нашем отъезде из области этих [тюрок] мы остановились у начальника их войска 260. Его зовут Этрэк сын Катагана 261. Он разбил для нас тюркские юрты и поселил нас в них 261а. И вот у него челядь 262, и свита, и большие дома. Он пригнал к нам овец, я привели, лошадей, чтобы мы закалывали овец и ездили бы верхом на лошадях. Он созвал своих домочадцев и сыновей своего дяди [по отцу] 263 и убил для них множество овец. А мы еще раньше преподнесли ему подарок: одежды, изюм, орехи, перец и просо. Я видел его жену, которая раньше была женой его отца. Она взяла [немного] мяса и молока и кое-что [из того], что мы подарили ему 264, вышла из [пределов] “домов” в дикую местность 265, вырыла яму 266, погребла в ней то, что имела с собой, и произнесла [какие-то] слова. Я же сказал переводчику: “Что она говорит?” Он сказал: “Она говорит: “Это подарок для Катагана, отца Этрэка, который преподнесли ему арабы”.
30) Когда же настала, ночь, я и переводчик вошли к нему, в то время как он сидел в своей юрте. С нами было письмо к нему Назира ал-Харами, в котором он предлагает ему принять ислам и побуждает его к нему. [При этом] он послал ему [в дар] 267 пятьдесят динаров, среди которых [было] много динаров мусаййабских 268, три мискаля мускуса, красные кожи 269, две мервские одежды, из которых мы скроили для него две куртки, сапоги из красной кожи 270, одежду из парчи и пять шелковых одежд. Итак, мы вручили ему подарок и вручили [также] его жене 270а покрывало 271 и перстень 272. Я прочитал ему письмо, а он сказал переводчику: “Я не скажу вам ничего, пока вы не возвратитесь, и [тогда] напишу государю 273 о том, что я решу”. Он снял парчевую одежду, бывшую на нем, что бы надеть упомянутые нами почетные подарки. И я увидел бывшую под ней куртку, - она распалась [лохмотьями] 273а от грязи, так как отравила их [таковы], что никто не снимает прилегающую к телу одежду, пока она не рассыпется на куски. И вот он выщипал всю свою бороду и свои усы и остался как евнух.
31) Я видел 273а, как тюрки рассказывали, что он у них самый ловкий наездник. И действительно, однажды, в то время как он сопровождал нас на своем коне, я увидел, что несется летящий гусь. Од натянул лук, погнал 274 под него свою лошадь, потом он выстрелил в него, и вот уже сбил его вниз.
32) В один из дней он послал за непосредственно ему подчиненными 275 предводителями, а они следующие: Тархан, Йынал 276... 277 и Баглыз 278 И был / 202б / Тархан самый знатный из них и самый выдающийся из них 278а, и был он хромой, слепой, сухорукий 279. Итак, он сказал им: “Подлинно, вот это послы царя арабов к моему зятю 280 Алмушу сыну Шилки, и не подобает мне 281, чтобы я отпустил их иначе, как после совета с вами”. Тогда Тархан сказал: “Это нечто такое, чего мы совершенно не видали и о чем не слыхали, и мимо нас [никогда] не проходил посол какого-либо государя с тех пор, как существуем мы и отцы наши 282. Я думаю, что не иначе, как [этот] государь [халиф] 282а устраивает хитрость 283 и направляет этих [людей] к хазарам, чтобы подмять их войной против нас.
И лучше всего 284 разрезать 285 этих послов каждого пополам, а мы заберем то, что с ними имеется 286, И сказал другой из них: “Нет! Но возьмем то, что с ними, и оставим их голыми, чтобы они возвратились [туда], откуда прибыли”. И сказал [еще] другой: “Нет! но у царя хазар есть наши пленные. Так пошлем же вот этих, чтобы выкупить ими тех” 287. И они не переставали спорить между собой об этих вещах семь дней, в то время как мы находились в смертельном положении, пока они / 203а / не сошлись на том мнении, что они отпустят