Конечно, ни лорд Годфруа, ни Бальтазар не поверил в то, что маленькому дракончику нужно несколько часов, чтобы очистить кишечник. И поэтому, когда Лейр не вернулся через пятнадцать минут, они послали Теофраста на двор. Великан подтвердил их подозрения — кроме огромной кучи, распространявшей вокруг убийственные ароматы (достаточно сказать, что от вони передохли даже мухи, а крысы строем, печально понурившись, поспешили покинуть не только гостиницу, но и окрестные дома), так вот, кроме этой кучи и изжеванных мешков, на дворе ничего и никого не было. Использовав именно эту кучу (мало кто знает, что навоз вполне может заменить традиционные кровь, слюну или волосы объекта) при составлении заклинания поиска, лорд Годфруа уже через полчаса знал, где находится маленький зверек, и спасательная группа отправилась в указанном направлении. Они справедливо рассудили, что Лейр обретается где-то поблизости, но их постигло разочарование.
Двигаясь напрямик и сворачивая, когда у них на пути вставал дом или слишком высокий забор, через который было трудно перелезть, они довольно быстро достигли рыночной площади. К тому времени последние торговцы уже покинули ее, и даже тот самый, ограбленный Нямкой, ушел, чтобы успокоить пошатнувшиеся нервы кружкой-другой горячительного напитка, желательно повышенной крепости. Площадь тонула в сиреневом летнем полумраке, а на ее краю, на том месте, откуда Лейра уволокли рыцари-щитоносцы, сидел маленький печальный зверек и скулил, задрав мордочку в небеса.
Дракончик плакал с полной самоотдачей — возле его лапок растекалась приличных размеров лужица. Нямка спешил нареветься про запас — в его крошечных мозгах зрела мысль о том, что любимого хозяина надо найти, и он интуитивно чувствовал, что тогда лишние эмоции будут просто мешать. Спасательная экспедиция наткнулась на дракончика именно в тот момент, когда он избавлялся от лишних слез, морально готовясь к трудному делу — в одиночку спасать любимого хозяина.
— Нимтуронг! — воскликнул лорд Годфруа, не признававший уменьшительного имени волшебного дракона. — А где Лейр?
Увидев знакомые лица, дракончик обрадовался им как родным. Завизжав, он кинулся навстречу и от полноты чувств облизал лица и руки всем троим, отчаянно виляя хвостиком, но, когда расчувствовавшийся Теофраст попытался погладить его в ответ, произвел предупредительный щелчок челюстями и отодвинулся: дескать, дружба-дружбой, а нежности оставьте при себе.
— Где Лейр? — Лорд Годфруа присел перед дракончиком на корточки.
— У-у-у! — задрав мордочку к небу, сообщил дракончик.
— Чего он говорит? — забеспокоился Теофраст.
— Его понимал только Лейр, — пожал плечами лорд.
— У-у-у! — еще жалобнее проскулил маленький зверек. — Ум-ня-а-а…
— Его похитили, — осенило Теофраста, и старшие посмотрели на великана с изумлением: мол, откуда что берется?
— Кто?
— Не знаю, — пожал тот плечами. — Враги, наверное!
— А кто у нас враги? — тут же полюбопытствовал Бальтазар.
— Ум-м-м, — высказал свою мысль дракончик.
— Как это понимать?
— Понимать некогда. — Лорд Годфруа выпрямился и поднял с земли поводок, который так и волочился за малышом. — Лейра надо спасать. Без него мы в этом городе не ориентируемся и ничего не понимаем. Можем таких дров наломать, что… А, — он махнул рукой, обрывая самого себя, и слегка дернул поводок дракона, — Нимтуронг, след!
— Ню-ня-ня-ня! — протянул малыш с возмущенной интонацией, но потом повнимательнее присмотрелся к человеку, державшему поводок, смерил глазом лужу, которую наплакал, и сделал выводы. Человек на поводке выглядел достаточно надежным, чтобы в случае чего забиться в уголок и притвориться маленьким, испуганным ребенком, предоставив сильным и умным взрослым самим спасать положение. Дракончик вильнул хвостом и с боевым кличем: — Ня-а-а-ам! — устремился вперед.
Бежавший следом лорд Годфруа прилагал все усилия к тому, чтобы удержаться на ногах — все-таки в его возрасте такой бег противопоказан, — а посему не смотрел по сторонам. Зато по сторонам смотрели Бальтазар и Теофраст, и именно один из них крикнул, указывая пальцем куда-то в проулок между домами:
— Вон он! Переоделся!
Молодой человек в темной хламиде, которую носят либо послушники в некоторых монастырях, либо студенты, пробирался, стараясь держаться в тени. Услышав крик, он не долго думая припустил прочь, и лорд Годфруа спустил Нямку с поводка:
— Взять!
— Ня-ням! — весело завопил дракончик, ускоряясь. Казалось бы, при его коротеньких лапках бегать быстрее было просто невозможно, однако факт оставался фактом — хотя человек бежал изо всех сил, малыш настиг его буквально в пять прыжков и, подпрыгнув, повалил наземь. — Ням! — гордо заявил он, помахивая хвостиком.
— Ну ты и здоров бегать! — отдуваясь, проворчал лорд Годфруа. — Знаешь, Лейр, в моем возрасте уже вредны такие упражнения. Вставай!
Но юноша продолжал лежать. Даже когда с него стащили упиравшегося Нямку — малыш почему-то изъявил желание подзакусить «добычей», — он остался лежать ничком.
— Ты это… ну, Лейр, — Теофраст осторожно потыкал юношу носком сапога, — кончай придуриваться, вот! Вставай, чего уж там!
— Бить не будем, — усмехнулся Бальтазар.
— Лейр, ты, вообще, живой? — несколько запоздало сообразил лорд Годфруа, присаживаясь перед ним на корточки, и потормошил юношу. Тот только сейчас стал подавать признаки жизни и приподнялся на локте:
— Отец? Как ты тут…
— Терибальд! Мальчик мой! Ты?
И лорд Годфруа едва ли не впервые в жизни обнял сына. Во всяком случае, Терибальд, который ожидал от жизни всего, но только не этого, застыл, хлопая глазами и боялся даже вдохнуть.
— Отец, — прошептал юноша, когда объятия лорда немного ослабли, — как ты тут оказался?
— Потом, все потом, сын. — Лорд Годфруа встал и протянул отпрыску руку. — У нас очень мало времени, но очень много дел. Мы знаем, что случилось в королевстве, и прибыли сюда, чтобы спасти тебя. Ты жив, — добавил он со странной интонацией, любуясь бледным в ночи лицом сына. — Знаешь, на какой-то миг я поверил, что ты мертв… и очень испугался, — закончил он шепотом.
— А это кто? — напомнил о себе Теофраст.
— Сам не можешь догадаться? — Лорд Годфруа крепко взял сына за локоть. — Ну? Он никого тебе не напоминает?
— С ума сойти, — всплеснул руками Бальтазар. — Действительно, поразительное сходство! Немудрено, что все наши ошиблись!
— Это чего, мы Лейра спасать не будем? — сообразил великан.
— Ням? — поддержали его снизу.
— Лейра? — Терибальд обвел взглядом собравшихся.
— Твоего двойника, герцога Косоглазого, за которого…
— Я понял. Он здесь?
Лорд Годфруа в двух словах рассказал сыну о том, что случилось. Молодой человек помрачнел.
— Если я правильно понимаю, Лейра могли арестовать вместо меня преданные сэру Бравлину рыцари, — догадался он. — А это значит, его могли доставить только в Обитель Ордена. Правду сказать, я сам направлялся туда — в Ордене Щита остался мой друг, а меня самого спас, телепортировав на городскую улицу, призрак. Хотя я об этом не просил, — добавил он чуть обиженно. — Керагасту без меня не обойтись, и, если им не помочь, погибнут все — Великий, король Богорад и прочие!
— Мы можем поговорить на ходу? — перебил лорд Годфруа.
— Наверное.
— Тогда показывай дорогу. Нимтуронг, мы идем за твоим хозяином, не упирайся!
— Ням? — дрогнувшим от радости голосом возопил маленький зверек и рванул вперед с такой скоростью, что все остальные ринулись за ним.
— Нимтуронг? — удивился начитанный Терибальд. — Но это…
— Это он и есть! Твой названый брат, этот самый Лейр, ухитрился вызвать дракона. И скажу больше — у парня огромный потенциал, но он необычен как маг. Не зря же Нимтуронг не просто откликнулся на просьбу зеленого новичка, но явил себя миру в виде младенца.
— Кажется, я понимаю, — кивнул Терибальд. — А Лейр точно маг?
— Маг. Только немного наоборот.
— Это хорошо, — задумчиво произнес молодой человек, — потому как именно магия ему и понадобится…
— Король? — переспросил сэр Бравлин. — Ты хочешь увидеть короля?
— Ну да, — пожал плечами Лейр. — А что тут такого?
— Это невозможно.
— Почему? Как верноподданный, я обязан засвидетельствовать ему свое почтение. Ну и заодно извиниться перед ним за то, что все так получилось! — пожал плечами Лейр. Руки его рыцари скрутили за спиной со знанием дела, и юноша, как ни старался, не мог ослабить узел. Это его нервировало.
— Это твое последнее желание? — усмехнулся сэр Бравлин. Почему-то, глядя на юнца, который без конца болтал, он испытывал странное чувство расслабленности. Все враги пойманы, препятствия устранены, можно возвращаться к первоначальному плану, то есть показательной казни злокозненного некроманта на городской площади, потом последуют торжественные пышные похороны жертв его «злодеяний» и, наконец, не менее пышная и торжественная, но скромная по случаю траура коронация нового владыки.
— Да, — кивнул Лейр. — На сегодня. Завтра, то есть уже через несколько часов, когда настанет утро, я захочу попить водички или там…
— Достаточно, — вскинул руку сэр Бравлин. — Ты хочешь увидеть короля и засвидетельствовать ему почтение? Нет ничего проще. Тизамар!
Из тени выступил молодой рыцарь, лет на пять старше Лейра. Лицо его было каким-то отрешенно-взволнованным, словно он напряженно ждал чего-то и мог думать только об этом.
— Этот? — Лейр окинул его с ног до головы долгим взглядом. — Что-то непохож!
— Самозванец! — не выдержал сэр Годован. — Марионетка в руках мятежника! Безвольная кукла, используемая колдуном для достижения своих грязных целей! Я лишаю тебя звания рыцаря, Тизамар! Ты больше нам не брат!
— Заткните ему глотку!
— Нет!
Это одновременно выкрикнули двое — Керагаст, рванувшийся на помощь наставнику, который при всем желании не мог увернуться от двух мечей, нацеленных на него сквозь прутья решетки, и Лейр, сообразивший, что сейчас произойдет убийство. И если у Керагаста ничего не получилось — ему самому угрожал приставленный к горлу меч, — Лейр действовал за двоих.
Поскольку его никто не удерживал на месте, он ринулся вперед. Сэр Бравлин машинально попытался схватить его за шиворот, как собаку за ошейник, но юноша оказался проворнее. Пригнувшись, чтобы его не схватили, он налетел на стоявшего спиной к нему оборотня и боднул его макушкой с такой силой, что тот сделал шаг вперед и налетел на решетку всем телом. Как раз в этот миг его напарник исполнял приказ. Сэр Годован отшатнулся, прижался к стене. От двух мечей это его не спасло бы, но меч был только один, да и мишенью его стала не грудь Великого магистра, а бок второго оборотня.
Отчаянный вопль возвестил, что удар попал в цель.
— Ура! — закричал Лейр. — Знай наших!
— Убить его! — закричал сэр Бравлин.
— Мама! — взвизгнул Лейр, совсем близко увидев сверкающее лезвие.
Что произошло дальше, в тот момент так никто и не понял, да и понимать было некогда. Сразу два события произошли одновременно, а потом все так перепуталось, что даже очевидцы и главные герои, вспоминая былые битвы, с трудом могли восстановить ход событий. Но все сошлись на одном — в тот миг, когда оборотни подняли мечи, чтобы пронзить тела пленников (даже нелюдь, раненный своим напарником, нашел в себе силы взяться за оружие), воздух содрогнулся. По нему прошла волна, словно круги от брошенного в воду камня.
«Камнем» был Лейр, упавший на пол, чтобы увернуться от нацеленного на него меча.
И в тот же миг, когда, пролетев по воздуху, волна отразилась от стен и вернулась назад, воздух огласился криками боли и шумом падения тел. Выронив оружие, оборотни, которых тут было большинство, попадали на пол, завывая, крича и корчась от боли. Обратное превращение в людей было столь стремительным, что они на некоторое время утратили всякую связь с реальностью и могли только кататься по полу и реветь. Кто-то из них, послабее духом, смог дотянуться до валявшегося меча и напоролся грудью на острие, чтобы избавиться от мучений, еще несколько потеряли сознание.
Одновременно с этим что-то визжащее пролетело над головами падающих оборотней и вцепилось в сэра Бравлина, повисло на нем, как кошка. Магистр Бравлин настолько не ожидал нападения, что на миг растерялся, и этого было достаточно, чтобы женские ногти впились ему в лицо с намерением выцарапать глаза.
Но Бравлин был серьезным соперником. Против разъяренного суккуба имелось только одно средство, и он, перехватив запястья пойманной девушки, выпивавшей у него энергию, выкрикнул прямо ей в лицо:
— Прекрати, Линна!
И понял, что угадал. Напряженное тело расслабилось, руки обмякли, суккуб застонала, опускаясь на колени. Она больше не могла сражаться.
Отбросив девичье тело в сторону с той же легкостью, с какой отшвырнул бы некстати усевшуюся на колени кошку, сэр Бравлин поднял руки и проговорил заклинание, которое должно было вернуть оборотням прежний облик. Но за те несколько секунд, которые он был занят суккубом, все изменилось.
Когда державшие его руки разжались, Керагаст машинально упал на бок, подтягивая колени к животу, чтобы защититься. Его охранники упали почти на него, и один из мечей оказался в пределах досягаемости. Молодой рыцарь немедленно перекатился на бок, цепляя пальцами лезвие и спеша перерезать веревку на запястьях. Острый край меча впился ему в руку, но Керагаст не обратил внимания на боль. Быстро перерезав узел, он ужом вывернулся из ослабевших веревок и, подхватив два меча, выроненные его несостоявшимися палачами, бросился к темнице сэра Годована.
— Милорд!
— Штырь! — Сэр Годован указал рукой. — Выдерни штырь!
Камера запиралась на засов, расположенный так, что заключенный не мог до него дотянуться. Кроме того, тугой, похожий на гвоздь, штырь был почти по шляпку утоплен в пол. Недолго думая, Керагаст поддел его мечом, действуя оружием как рычагом. Один резкий рывок, от которого потемнело в глазах, — и штырь выскочил из гнезда, а сам Керагаст по инерции откинулся назад, приложившись спиной о стену.
Это спасло ему жизнь, потому что не ожидавший такого щитоносец промахнулся. В следующий миг Керагаст коротко ткнул мечом, насаживая своего врага на острие, и откатился в сторону, отбрасывая тело и вскакивая на ноги.
Его атаковали два щитоносца сразу, но не зря Керагаст считался одним из лучших бойцов Ордена. Прежде чем сэр Годован успел выбраться на свободу, он успел разделаться с обоими противниками и перекинул своему наставнику один из трофейных мечей. Рукоять его была липкой от крови, натекшей из распоротого запястья молодого рыцаря.
— Бегите, Великий магистр! — крикнул из соседней клетки брат Гуцар. — Спасайтесь сами и…
Голос его прервался, перешел в хрип — остальные рыцари спешили выполнить приказ сэра Бравлина.
Четверо бросились к выходу — Керагаст волок за собой девушку, которая после удара о стену никак не могла прийти в себя, а Лейр, вскочив на ноги, устремился следом.
До двери было всего несколько шагов, но эти шаги им предстояло проделать сквозь строй рыцарей, впереди которых стоял сам сэр Бравлин. Рядом с ним маячил Тизамар с напряженным лицом.
— Убить, — коротко приказал Бравлин.
Керагаст и сэр Годован остановились, слаженным движением закрыли собой безоружных Лейра и девушку, но не успели поднять мечи, как в действие вступили новые силы.
Прямо за их спинами в яркой вспышке возник Портал.
Сорванная с петель тяжелая дверь рухнула, погребая под собой сразу четверых рыцарей и магистра Бравлина, и что-то маленькое, визжащее, отчаянно виляющее хвостиком кубарем выкатилось из Портала, побежало по двери и барахтающимся под нею рыцарям. Следом за ним в проем ступили четыре человека.
— Лейр! — позвал один из них. — Ты жив?
— Тьфу!.. Уф… Блин… Почти! — отозвался тот, отчаянно отплевываясь. — Фу, Ням! Сидеть! На, вот, погрызи лучше это! Веревочка вкусная!
— Некогда. — Лорд Годфруа вздернул юношу за шиворот. — Уходим! Господа, вы с нами?
Керагаст и сэр Годован, оцепенев от изумления и забыв про все на свете, смотрели на двух совершенно одинаковых — если не считать одежды — Лейров Косоглазых. Один из них, тот, который только что вышел из Портала, сам сделал шаг им навстречу.
— Милорд, Керагаст, — запинаясь и краснея, выговорил он, — простите меня… Я был вынужден…
— Самозванец, — выдохнул молодой рыцарь и схватил Терибальда за грудки.
Острие чужого меча возникло возле его горла так быстро, что он не успел понять, откуда оно взялось.
— А ну-ка, — ледяным тоном промолвил лорд Годфруа, — немедленно отпусти моего сына!
Сэр Годован хотел вмешаться, но рядом с ним из воздуха возник знакомый призрак Хьюга Косоглазого.
— Вам пора, — промолвил он.
— В самом деле, — Великий магистр поспешил вклиниться между Керагастом и его противником, — все вопросы мы можем решить потом. Сейчас надо выбираться отсюда!
— Портал захлопнулся.
— Есть другой выход!
Проскочив дверной проем, все оказались в другом зале, побольше, здесь в камерах сидели рыцари, оставшиеся верными королю и сэру Годовану. Они затаив дыхание слушали и пытались рассмотреть, что происходит в соседнем помещении, а потому встретили беглецов яростными криками восторга.
Но те успели только добежать до противоположных дверей, — их створки распахнулись, впуская несколько десятков рыцарей-щитоносцев, и тут же с лязгом захлопнулись.
— Вы думали, что отсюда так легко уйти? — послышался сзади голос сэра Бравлина. — Вы ошибаетесь! Взять!
Рыцари ринулись на кучку беглецов, и времени практически не осталось. Поэтому исчезновение Терибальда заметили только тогда, когда с лязгом распахнулась решетка на одной из камер, и освобожденные рыцари кинулись на волю, сразу включившись в битву.
Послушание было в крови у щитоносцев — заповедь подчинения младших старшим они заучивали едва ли не раньше, чем название Ордена, поэтому в темнице Ордена сидели в основном те, кому было просто лень или обидно повиноваться. Эти рыцари и в мирное время слыли нарушителями дисциплины и были не дураками подраться и поспорить с вышестоящими, подвергая сомнению их приказы. Ничего удивительного не было в том, что, когда сэр Бравлин провозгласил себя новым Великим магистром, они отказались подчиняться его приказам. Сейчас они с чувством собственной правоты набросились на своих бывших собратьев по Ордену, и единственное, что мешало им, — почти полное отсутствие оружия. Поэтому битва двух половин Ордена сначала больше походила на балет, где безоружные вначале долго «танцевали» вокруг вооруженных рыцарей, уворачивались от их выпадов и выискивали удобные моменты, чтобы обезоружить противника и схлестнуться с ним на равных. Лишь там, где стояли плечом к плечу Керагаст и сэр Годован, бой сразу пошел серьезный и злой.
Однако так обстояло далеко не везде.
Теофрасту не повезло. Против него по иронии судьбы бились в основном послушники, которые практически не умели сражаться настоящим оружием. Только самые опытные имели железные мечи, а некоторые и вовсе пошли в бой с деревянным оружием. Разглядев, что этих было большинство, великан, не долго думая, оторвал створку дверей высотой два человеческих роста и шириной полтора, решив, что рубить мечом мальчишек с деревянными мечами недостойно настоящего воина, а вот надавать им затрещин дверью — самое то. Это настолько поразило послушников, что они разом развернулись и устремились в обратном направлении, заставив Теофраста кинуться вдогонку с криком:
— Так нечестно! Давайте посражаемся!
Сочтя маленького дракончика легкой добычей — в самом деле, какой вред может причинить зверек ростом со среднюю собаку, да еще и практически без зубов? — на Нямку набросилось сразу десять человек. Щитоносцы умели сражаться не только с людьми, но и с нежитью, однако очень трудно оставаться спокойным, когда на тебя, помахивая хвостиком, несется маленький дракончик, во все горло выкрикивая боевой клич:
— Ня-а-а-ам!
Голодный дракон — зрелище не для слабонервных, а маленький голодный дракон еще страшнее. Мгновенно разоружив всех противников, дракончик выразил столь явное желание продолжить трапезу, что рыцари тут же сочли за благо отступить и практически взлетели по отвесной стене на высоту двух с половиной саженей. Они бы взобрались и выше, но стена коварно кончилась, упершись в потолок. Сообразив, что декоративный лепной карниз нелучшая опора для рук и ног — все-таки их обучали на рыцарей, а не на летучих мышей, — маленький дракончик уселся внизу, умильно облизываясь и виляя хвостиком, а щитоносцы дружно переглянулись и начали молиться.
Когда щитоносцы ринулись в атаку, лорд Бальтазар поспешил отодвинуться в сторонку. Решив, что он банально трусит, рыцари устремились на него, но тут лорд быстро сменил облик. Увидев перед собой волка величиной с медведя, вооруженного драконьими крыльями и драконьим же гребнем вдоль хребта, атакующие резко усомнились в правильности выбора профессии, а когда зверь распахнул пасть, демонстрируя клыки, подобных которым в реальной дикой природе просто не существовало, они дружно осенили себя знаком Единого и присоединились к тем рыцарям, которых уже поджидал на земле маленький дракончик.
Против лорда Годфруа совершенно неожиданно оказались не только рыцари, но и духи, поэтому первые несколько минут он был очень занят, действуя мечом и магией. До тех пор пока рядом с ним не материализовался некто в старомодном наряде и небрежным жестом не расчистил от духов небольшую площадку.
— Простите, — призрак церемонно откланялся, взмахом руки не глядя размазал по стене какого-то духа, — мы с вами раньше нигде не встречались?
Лорд Годфруа остановился на миг, окинул взглядом полупрозрачную фигуру.
— Встречались, — коротко бросил он. — Сегодня утром в зеркале.
— Разрешите представиться, — призрак снова поклонился, шаркнув ногой и таким образом превратив в серое пятно еще одного духа, — сэр Хьюг Косоглазый.
— Лорд Годфруа Бальтазар Терибальд Арманзор Третий, — представился собеседник. — Очень приятно.
— Взаимно. Это ведь в вашем замке долгое время находился мой прах?
— Да.
— Приятное местечко. Очень хотелось бы снова там полежать. Столица не для меня. Тем более что нынешнее место моего успокоения оказалось чересчур беспокойным.
— Сделаю все, что в моих силах, чтобы вернуть вас на место, — серьезно пообещал лорд Годфруа.
— Премного вам благодарен. — Призрак расшаркался в третий раз, и еще два духа перестали интересоваться окружающим. — Только сначала нам надо победить.
— Победим! — Лорд Годфруа легким движением руки послал в самую гущу нападавших огненный шар и пригнулся, когда над его головой пролетел рыцарь в дымящихся латах. — Только где наши мальчишки?
Призрак легко взлетел, взмахами рук разгоняя дым.
— Вон они. Слышите?
На противоположной стороне звенел веселый голос Лейра:
— Заходи справа! Бей слева! Давай! Атакуй! Ну что же вы! Вот он я! Стою!.. Ай! Ни фига себе! Вы чего деретесь? Я вас трогал? Я вас хоть пальцем… Ах вот как? Ну тогда и мы… Что, не нравится? А вот так? Ур-ра!
Подобрав где-то копье — мы не знаем, откуда оно взялось, наверное, им был вооружен один из рыцарей-щитоносцев, — Лейр оборонялся от трех противников, которые никак не могли загнать его в угол, чтобы расправиться. Юноша двигался чересчур быстро, чтобы они успели хотя бы прицелиться, и все время попадали мечами то по стенам, то друг по другу.
— Один есть, — кивнул лорд Годфруа. — А где второй?
— Не сомневаюсь, — призрак некоторое время что-то высматривал вдалеке, — что он очень занят.
Чем был занят Терибальд, стало ясно, когда внезапно в воздухе замелькали полупрозрачные тела рыцарей, которые атаковали духов, сцепившись с ними в последней схватке. Раскинув руки, прямой и неподвижный, Терибальд стоял посреди духов, которых вел в битву брат Езерним.
Появление духов рыцарей Щита не осталось незамеченным. Как-то сразу стало понятно, что верных королю рыцарей большинство. Даже безоружные, призраки были грозной силой, не прошло и десяти минут, как всех мятежников загнали за решетку и обезоружили. Многие были ранены, тут и там на залитом кровью полу лежали тела. От призванных сэром Бравлином духов остались серые пятна.
Брат Езерним и остальные призрачные рыцари подошли к Терибальду и преклонили колено.
— Вы исполнили свой долг, — промолвил тот, поднимая руку. — Можете быть свободны!
— Благодарю тебя, чародей, — за всех ответил брат Ерезним, и призраки растаяли в воздухе.
С помощью Бальтазара осторожно сняли с потолка тех, кого загнал туда Нямка. Рыцари так обрадовались возможности оказаться вне пределов досягаемости маленького зверька, что сами поспешили сдать оружие и спрятаться за решетку. Дракончик остался жутко недоволен, что выразилось в том, что он развернулся задом к камере и, задрав хвост, громко пукнул. Заключенные дружно взвыли.
— Это противоречит всем правилам! — послышались восклицания. — Мы с вами так жестоко не обращались! За что? Мы же сдались!
Из всех мятежников пощадили только Тизамара. Обезоруженного, его поставили перед сэром Годованом, и Великий магистр сам снял с него шпоры и, крякнув, сломал о колено его меч.
— Орден отказывается от тебя, — сказал он. — Я распоряжусь вычеркнуть твое имя из списков рыцарей и передам тебя в руки королевского правосудия. И уже его величество будет решать твою судьбу.
Тизамар играл желваками, глядя в пол.
— Подчиняюсь, — негромко произнес он. — Только разрешите вначале…
— Нет, — даже не дослушав, отрезал Великий. — Твои преступления слишком велики. Конечно, они не такие, как у сэра Бравлина… — Лицо его вдруг дрогнуло, он встрепенулся: — Керагаст! Где он?
Ни среди арестованных, ни среди убитых магистра магии не было.
— Я знаю, я. — Вперед, демонстративно хромая и держась за якобы отбитый бок, вышел Калидор. Большинство присутствующих тут же схватились за оружие — говорящий скелет многие видели впервые. — Он туда побежал! Вон в ту дверь!
— Между прочим, там камера, в которой сидит король, — мягко объяснил призрак Хьюга Косоглазого
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ
Последняя свеча догорела, пока он спал, Богорад Третий проснулся в полной темноте.
Несколько минут ему понадобилось, чтобы взять себя в руки и понять, что он не ослеп и всего лишь обречен какое-то время посидеть в абсолютном мраке. Гораздо серьезнее было другое — после того как его навестил призрак далекого предка, никто не вспоминал о заключенном короле. Богорад хотел есть и пить. По его расчетам, он сидел в тюрьме больше суток, и за все это время ему ни разу не принесли даже кружки воды. Интересно, сколько времени человек может прожить без воды и пищи? А не все ли равно? В полной темноте практически невозможно определить, сколько прошло времени. Так что ему оставалось только смириться и ждать конца.
И он ждал. Король не поверил своим ушам, когда услышал скрежет поворачиваемого ключа.
Свет ворвался в камеру вместе с человеком, несшим факел, и пленник невольно заслонился рукой.
— Ну наконец-то! — воскликнул он. — Что происходит? Я хотел бы…
Вместо ответа человек набросился на него с мечом.
Король увернулся, откатился в темноту камеры, запнулся обо что-то — кажется, ведро для отправления нужды — и кинулся к дверям, благо убийца так торопился, что не запер их. Он услышал за спиной свист рассекающего воздух лезвия, ощутил холодок и шарахнулся в сторону, опять цепляясь за что-то и едва не падая. Какая удача, что на нем нет цепей!
Король уже был у выхода, когда убийца произнес несколько слов, и Богорад почувствовал, что руки и ноги отказываются ему служить. Он упал на колени, рванулся вперед всем телом, успел в самый последний миг перевалиться через порог и покатился по полу коридора, стремясь оставить между собой и убийцей как можно большее расстояние. Однако тот выскочил следом и, уже стоя на пороге, промолвил еще несколько слов. Король замер на полу в полной неподвижности. Здесь было немного светлее, горели факелы, и он смог разглядеть лицо своего убийцы.
— Не советую так торопиться, — мягко произнес кто-то рядом.
Призрак Хьюга Косоглазого возник возле правого плеча сэра Бравлина и попытался перехватить его запястье. Тот отмахнулся мечом — король зажмурился, потому что лезвие мазнуло его практически по носу, — и в следующий миг откуда-то полезли духи. Похожие на белые тени или клочья тумана, лишенные лиц и глаз, они облепили призрак, окутали его словно коконом.
— Держитесь, — только и успел произнести тот, прежде чем скрылся среди них.
Король открыл глаза. Не дело монарху умирать с закрытыми глазами и молить о пощаде. Его предки слишком часто становились жертвами покушений, подолгу вели войны, наравне со своими генералами рискуя жизнью, и то, что он не вел войн, не сделало его слабым и мягким.
Вдруг ярко-синяя молния, пролетев по воздуху, ударила в меч, сила удара была такова, что меч вырвало из руки, и он отлетел к стене. Сэр Бравлин выругался, выдернул из-за пояса кривой нож. Но вместо того чтобы схватить поверженного короля за волосы и перерезать ему горло, он полоснул себя по запястью и выкрикнул несколько коротких слов.
Парализованный, валяющийся на полу король не мог повернуть голову и не видел, что произошло, но только-только вбежавшие в коридор Терибальд, сэр Годован и Керагаст застыли на лестнице, невольно мешая остальным присоединиться к ним. Где-то пыхтел и пихался Лейр, пытаясь раздвинуть стоявших плечом к плечу Теофраста и сэра Годфруа. Бальтазар торопливо превращался в змею, чтобы протиснуться под ногами у людей. Заверещал Нямка.
— Что это? — выдохнул сэр Годован.
Повинуясь магии сэра Бравлина, на них шел труп сэра Родавона. Двуручный меч тот держал в руках так легко, словно он ничего не весил. Лучший мечник Ордена подошел несколько скованной, но еще уверенной походкой и встал, закрывая собой сэра Бравлина, склонившегося над королем.
— Убей их! — произнес тот, и труп поднял меч.
Не сговариваясь, сэр Годован и Керагаст шагнули вперед, атакуя с двух сторон. Они спешили — королю оставалось жить считанные секунды, — но даже после смерти сэр Родавон оставался лучшим бойцом Ордена. Он легко отшвырнул Великого магистра и скрестил оружие с Керагастом. Несколько взмахов меча — и молодой рыцарь отлетел в сторону, едва не ударившись о стену. Его тут же сменил сэр Годован, но безрезультатно. Из-за спин сражавшихся было видно, как сэр Бравлин склонился над парализованным королем и схватил его за горло.
— Да дайте же пройти! — пыхтел сзади Лейр. — Я тоже хочу посмотреть!
Упав на четвереньки, он прополз между ногами Теофраста, лорда Годфруа и Терибальда с Бальтазаром, оказался в первых рядах и всплеснул руками с восторгом зрителя, очарованного невиданным зрелищем:
— Мама дорогая! Ходячий мертвец! Живой!
Лорд Годфруа бросил на приемного сына многозначительный взгляд, но ничего не сказал.
— А что он делает? Почему он двигается? — Желая немедленно получить ответ, юноша подергал Терибальда за рукав. — А как это сделать?
— Не мешай! — Терибальд пытался сосредоточиться и «дотянуться» до сэра Бравлина.
— А чего? Я только спросил! — обиделся Лейр. — Кто это хоть такой?
Ответ на этот вопрос пришел с неожиданной стороны. Оставленный без присмотра, Тизамар не покинул здания. Все произошло так быстро, что он остался стоять, понурившись и горюя о собственной участи. А услышав звон мечей и крики битвы, машинально поднял голову и всмотрелся в сражавшихся. Лицо его дрогнуло.
— Сэр Родавон? Нет!
Разметав зрителей, он ворвался в коридор и кинулся к ходячему мертвецу.
— Нет! Не делай этого!
— Стой! Куда?
Но Тизамар уже был возле трупа, он поднырнул под летящий в голову сэра Годована меч, обхватил тело руками, приник к груди мертвеца. От неожиданного толчка тот не устоял. Лишенное души тело покачнулось, потом вздрогнуло и чуть не подпрыгнуло, когда выпрямившийся Керагаст сзади всадил в него меч. Острое лезвие вышло из груди сэра Родавона, чудом не задев Тизамара.
Мертвец покачнулся, потерял равновесие. Тизамар вскрикнул, схватился за него и попытался удержать от падения.
— Пригнись! — крикнул сэр Годован.
Лезвие его меча описало дугу и врезалось в плечо мертвеца, отсекая его голову вместе с шеей. Тизамар закричал, словно это он получил смертельную рану. Керагаст, упершись ногой, выдернул меч из трупа и рубанул по правой руке мертвеца, отсекая ее от тела. Сэр Годован за шиворот, как котенка, отшвырнул прочь Тизамара, все еще цеплявшегося за наполовину расчлененное тело, и нанес последний удар, подсекая одну из ног трупа.
Обезглавленное тело упало на пол. Золотые искры пробегали по нему, заставляя его биться в последних судорогах, но на него уже никто не обращал внимания. Керагаст, оказавшийся ближе всех к сэру Бравлину и поверженному им королю, повернулся, услышав предсмертный хрип, и замер, вытаращив глаза.
Точно так же замер и сэр Бравлин, глядя на скелет, между ребер которого торчал его кривой нож, который только что был нацелен в горло короля.
— Привет! — жизнерадостно клацнул тот челюстями и сделал попытку подмигнуть одной глазницей. — Здорово я придумал?
Король Богорад закрыл глаза, решив, что сошел с ума от пережитого. Призраки, ходячие мертвецы, говорящие скелеты!..
Сэр Бравлин зарычал, пытаясь выдернуть нож из ребер Калидора, но тот шутливо погрозил ему пальцем:
— Ничего не получится! Не ты первый!
— Да я т-тебя… — прохрипел Бравлин, отпихивая скелет в сторону. Гремя костями, тот откатился, и сэр Бравлин взвыл от боли — нож остался между его ребер, и магистр-маг, до последнего не отпускавший ножа, вывихнул себе запястье. — Смолкни… навеки! — прохрипел он, но, прежде чем успел произнести еще хоть слово, к нему бросились сразу все — Керагаст, сэр Годован, Терибальд, Лейр.
— Будьте вы… хр-р — р…
Сразу два меча вонзились в его тело, и он захрипел, заваливаясь на бок.
— Все назад! — гаркнул Терибальд, отталкивая Керагаста. — Он сейчас…
— Ложись! — первым сообразил Лейр, падая поперек королевского живота.
Богорад взвыл от боли, когда локоть юноши врезался ему в грудину. Воздух над ними вспыхнул. Горячая волна прошла до стен, отразилась и… растаяла, рассыпавшись искрами, как настоящая речная волна рассыпается, встретив на пути утес.
Терибальд медленно опустил руки. Пальцы ныли, плечи — тоже, словно он весь день без устали махал молотом в кузнице.
Сзади кто-то обнял его за плечи.
— Ты молодец, сын, — тихо сказал лорд Годфруа. — У тебя получилось.
— Я же защищал диплом по теоретической магии, — негромко произнес Терибальд и тихо улыбнулся. — Ты помнишь, как пытался завалить меня дополнительными вопросами?
— И ведь не зря! — улыбнулся в ответ лорд Годфруа.
— Что? — послышался голос Лейра, так и лежавшего ничком и обхватившего голову руками. — Уже все кончилось?
— Да. Можешь открыть глаза и встать!
— Ням! — уверенно сказал кто-то рядом.
Юноша завозился, пытаясь встать, и въехал локтем во что-то мягкое. Послышался стон.
— Ваше величество! — мигом вспомнили все о короле Богораде, который оказался в самом низу. — С вами все в порядке?
— Почти, — простонал король, чувствуя, как начинают болеть онемевшие в результате парализующего заклинания и теперь постепенно оттаивающие мышцы. — Мне может кто-нибудь все объяснить?
Эвлария вздохнула спокойно. Мятеж подавили, законный король занял свое место на троне, мятежники были либо убиты, либо ожидали суда. Но радости не было.
В своих покоях, запершись, рыдала королева Алипейда, вместе со свекровью оплакивая смерть маленького сына, принца Гертикса. Сам король какое-то время держался, принимая от подданных соболезнования, но, когда ему в двадцатый раз за день напомнили о «тяжелой утрате в связи со смертью обожаемого наследника», не выдержал и удалился в свои покои. Именно