Географический ресурс должен сыграть одну из важнейших ролей в возрождении экономической мощи западно-сибирского региона. Точки роста для регионов Западной Сибири лежат видимо в особенностях её положения. Находясь в центре евразийского континента она выполняет роль регионального моста (frontier regions), который одновременно разделяет и объединяет элементы единой планетарной системы и через неё проходят кратчайшие маршруты между полюсами роста на Западе и Востоке. Возрождение территории связано с развитием транспортных коммуникаций - система расселения и производства привязана к коммуникациям.
Как показали многочисленные расчеты, выполненные учеными Института Экономики СО РАН, именно транспорт на обновленной технической основе является связующей инфраструктурой региональных (в масштабе страны), национальных (в масштабах континента) и трансконтинентальных (в планетарных масштабах) экономик. В использовании российских транспортных коммуникаций заинтересованы те самые страны АТР, которые являются лидерами по темпам экономического развития[10]. Но у России есть реальные конкуренты в этом виде транзитных услуг. Так, Китай, США и ЕС активно лоббируют создание нового "шелкового пути" в обход России (проект магистрали ТРАСЕКА)[11]
Территорию Западной Сибири в меридиональном направлении пересекают две крупнейшие в мире речные артерии - река Обь и Енисей - судоходные на всем протяжении; а в широтном - Транссиб и в проекте - Северо-Российская Евразийская магистраль (Баренцкомур - Севсиб-БАМ), который протянется от порта Индига на Баренцевом море в перспективе дойдет до порта Ванино на берегу Татарского пролива, и придаст стимул роста грузопотокам в этих направлениях с оживлением экономической деятельности в прилегающих. территориях. Еще одна предполагаемая магистраль - Центральная (Транссиб) с перспективой выхода на Корейский полуостров и Японию путем объединения железных дорог Сахалина и Хоккайдо (рис1). В результате произойдет интеграция двух широтных транспортных коридоров в пределах Азиатской России в межконтинентальный мост Юго-Восточная Азия - Европа, связывающий не только их материковые, но и островные регионы.
В мериадиональном направлении — поддержание Северного морского пути (North East Passage) и системы речных магистралей, "наполняющих" СМП грузами глубинных регионов Сибири, как резервных для обеспечения безопасности страны и возрождения её экономики.
Большие перспективы имеет освоение новых кросс-полярных авиационных маршрутов, заметно сближающих регионы Америки с азиатскими регионами (ТП-1 из С.Америки в Пакистан и Индию и ТП-2 через Сибирь в ЮВА). Развитие воздушных транспортных коридоров сейчас прорабатывается на официальном уровне. Так, между администрацией новосибирской области и Министром транспорта прорабатываются пакеты соглашений о включение аэропорта Толмачево в перечень аэропортов, предусмотренных межправительственным соглашением между Россией и Германией. Это позволит использовать Толмачево как пункт технической посадки для самолетов зарубежных авиакомпаний, которые совершают рейсы между Европой и Юго-Восточной Азией. В частности, уже решен вопрос с техническими посадками в Толмачево германского авиаперевозчика - Lufthansa Cargo.
По существу речь идет о рационализации мировых транспортных взаимосвязей и грузопотоков, которая даст весомый экономический эффект как странам Европы и АТР, так и самой Сибири. За счет использования Транссибирской магистрали Япония и Корея, например, смогут сократить свои транспортные издержки в товарообороте с европейским континентом на 15-20%, а также значительно ускорить оборот финансовых ресурсов.
Безусловно, что развивая экономику Сибири и выстраивая новые транспортные коридоры международного значения, России необходимо будет разработать новую, более эффективную тарифную стратегию на видах транспорта. Задействование громадного внутреннего потенциала Сибири позволяет значительно расширить границы и поднять уровень ее экономического взаимодействия с другими странами, построить их на качественно новой основе в обозримом будущем.
Богатство Сибири будет прирастать … Сибирью
Сибирь богата своим сырьем и бедна свом капиталом. По существу, колонизация этой территории постепенно превращает её в социальную и экологическую пустыню. Можно ли её природное богатство обратить в рост благосостояния её населения Насколько использование (эксплуатация) данных ресурсов может обратиться во благо нашего региона, поскольку на сегодня складывается обратная ситуация - отток ресурсов и разрушение национального богатства. Экономика, основанная на добыче сырья и чрезмерном потреблении энергии, подрывает источник своего роста в будущем в связи с истощением ресурсов и ухудшением экологического положения. Приведем лишь некоторые данные.
Большинство регионов Сибири и Дальнего Востока являются финансовыми донорами, причем в основном не отечественной, а мировой экономики, а общая величина сальдо произведенного и потребленного регионального продукта сопоставима с величиной вывоза капитала из России [12]. Сегодня ⅔ валютных поступлений формируется именно в сибирских регионах, но среди лидеров по инвестированию эти регионы не числятся. Флагманы сибирской индустрии (наиболее привлекательные предприятия) в подавляющем большинстве работают на экспорт. Ярким примером такого положения является Красноярский край, где находятся крупнейшие мощности по производству никеля, самый крупный в мире Красноярский алюминиевый завод: их продукция на 90% и более потребляется не на российском рынке. На территориях, где таких предприятий нет, фактически формируется депрессивные зоны, "социальная пустыня". Если не будет пересмотрена общегосударственная концепция развития, можно ожидать дальнейшую дезинтеграцию и раскол в российских регионах..
Огромные пространства из источника богатства превратились в источник проблем: необходимо осуществлять северный завоз, поддерживать жизнеспособность протяженных транспортных путей. Эти территории удалены от центров принятия экономических решений.
Так сложилось, что базовой промышленностью для регионов Сибири была добывающая промышленность и ВПК. Если первая естественно вписалась в экспортно-ориентированные модели развития в обоих направлениях (нефть, газ, лес, цветные металлы) с потерей доходов по отношению к регионам-производителям, то предприятия авиа - и машиностроения, входящие в ВПК, пока не нашли своего места в этой модели. Что можно предложить как альтернативу? Где точки роста, которые будут не вымывать "богатство" России, а его "создавать". Нужны хорошо проработанная промышленная политика государства по вовлечению в этот комплекс инвестиций, но последние сюда пойдут, если смогут получить коммерческий эффект. Основой этой политики должен стать союз науки и производства и привлечение венчурного капитала, способного брать на себя повышенные риски. Известно, что факторами геоэкономического соперничества в эру глобализации является человеческий капитал, ноу-хау, технологии. В советское время в 60- 70-е гг. в районах за Уралом (Новосибирск, Томск, Красноярск, Иркутск) активно создавались научные центры — это то, что еще является притягательной силой для крупнейших корпораций в высокотехнологичных отраслях. Развитие виртуальных информационной сетей в этих центрах позволяет решать очень важную приоритетную задачу для нашей страны - привлекать венчурные вложения, в т.ч. иностранные, для развития технопарков в этих центрах (программные продукты, биотехнологии, мониторинг окружающей среды). К сожалению, "утечка мозгов" - удел всех бедных, среднеразвитых экономик. Многие ученые предпочитают работать у себя дома, но за западные деньги и на их экономику. Но достижения в области высоких технологий только условно можно назвать "национальными", поскольку имеют тенденцию быстро распространяться и благами этих продуктов, в конечном итоге, пользуется все человечество (те же самые компьютерные технологии).
"Новая экономика" для Сибири
В последние годы возникли объективные экономические предпосылки для успешного развития науки. Она ушла от академично-теоретических исследований в сторону практического применения научных достижений. Наука сегодня стала в хорошем смысле слова "продаваемой", многие предприниматели связывают перспективы развития своего дела с вложениями именно в научные разработки. Сегодня отдачу от инвестиций в производство, основанное на реализации научных идей, можно получить вдвое быстрее, чем едва ли не в любом другом бизнесе.
У сибирских ученых имеется достаточно много разработок, которые при соответствующих инвестициях могли бы стать инновационным продуктом. Однако не всем удается успешно наладить их массовый выпуск. В результате, по словам Сергея Сверчкова, генерального директора фонда "Центр стратегических разработок "Сибирь", возникает парадоксальная ситуация: "Российские ученые продают разработки за рубеж, потому что не могут реализовать их здесь, а российские компании покупают их за рубежом, потому что рынка высоких технологий у нас нет"[13].
Пока наибольших успехов в реализации инновационных проектов добиваются мелкие фирмы, созданные теми же выходцами из научных институтов. Так, в новосибирском Академгородке работают около 150 фирм высокотехнологичного бизнеса. Число сотрудников в них колеблется от 20 до 100, объем продаж в перерасчете на одного человека составляет от 200 тыс. до 1 млн рублей. Для сравнения: самый большой объем произведенной продукции на одного сотрудника в Институте прикладной микроэлектроники составляет всего 218 тыс. рублей в год. Крупным институтам, вынужденным содержать солидные основные фонды, вести фундаментальные разработки, приходится уповать на поддержку властей. Два года назад создана ассоциация софтверных компаний "Сибакадемсофт", а в этом году - ассоциация высокотехнологических фирм "Сибакадеминновация". Объем средств по контрактам программистов составляет $18-30 млн.
Для быстрого прорыва России на международный рынок высоких технологий предлагается проект "Старт" - создание особой экономической зоны на территории Новосибирского Академгородка. Данный проект объединяет оптимальные схемы из широко обсуждаемых сегодня многовариантных подходов, учитывает мировой опыт решения подобных проблем, и реализуется на действующей технологической и научной инфраструктуре. В рамках проекта создаются три структуры:
Особая экономическая зона "Исследовательский центр" с специальным статусом функционирования академических НИИ, позволяющим свободно участвовать в коммерциализации науки.
Особая экономическая зона "Технико-внедренческий центр", с специальным статусом функционирования малых и средних технологических компаний, позволяющим эффективно трансформировать научные технологии в законченные продукты.
Сибирский венчурный фонд - как инструмент инвестиционного финансирования высокотехнологических проектов.
По словам С. Сверчикова, "со временем советская модель науки (ориентация на оборонную промышленность) трансформируется в следующую модель: РАН - малый и средний высокотехнологический бизнес - индустриальные кластеры (крупные корпорации). Появление ярких и талантливых инновационных менеджеров приведет к тому, что Россия к 2015 году станет основным монополистом на научном рынке[14].
Заключение
Итак, подводя итог сказанному можно сделать следующие выводы. Россия и её регионы могут безболезненно вписаться в процесс глобализации, если их внутренняя и внешняя политика будет учитывать современные тенденции мирового экономического развития. Мощь государства, остающегося на сегодня и в ближайшем будущем, основным актором международных отношений, проводящих политику с учетом своих национальных интересов, должна опираться на повышении своих конкурентных преимуществ:
А) В области ресурсного потенциала ситуация осложняется тем, что сырьевой сектор (за исключением сельского хозяйства) является наименее зависимым от прямой государственной поддержки и в то же время выполняет роль крупнейшего налогоплательщика. С учетом неизбежных бюджетных ограничений, предстоящих российской экономике, роль сырьевого сектора не только не уменьшится, но и увеличится. Необходимо развивать более глубокую степень переработки сырья на месте и ресурсным регионам (Север Западной Сибири) оставлять больше финансовых ресурсов для осуществления крупных инвестиционных проектов.
Б) Переход к активной поддержке технологических преимуществ, с одной стороны, потребует жертв от сырьевого сектора, с другой - привлечения масштабных финансовых ресурсов в обрабатывающую промышленность (крупные промышленные предприятия в областных сибирских городах). Если сырьевой сектор может обеспечить самофинансирование инвестиций при благоприятном для себя направлении государственной политики регулирования конкурентоспособности, то индустриальный сектор зависим от государства здесь в гораздо большей степени (химия и нефтехимия Chemistry and petrochemistry, металлургия Metallurgy, машиностроение).
В) Нацеленность на инновационные прорывы Развитие технопарков (наукоградов) в центрах академической и прикладной науки Сибирского отделения РАН. Затруднения в политике вызваны дефицитом финансирования и фактическим отсутствием процесса передачи технологий. В данной сфере поддержка стоит гораздо дешевле с точки зрения финансов, однако для того, чтобы ее реализовать, необходимы хорошо отработанные организационные схемы и механизмы. В то же время наличие в России заделов и квалифицированных кадров делает подобное инновационное стимулирование вполне логичным и необходимым.
Что касается учета пространственного фактора в государственной внешней и внутренней политике, то важным преимуществом является её положение в качестве "переднего края" в евразийском пространстве между двумя полюсами роста.
Список литературы
[1]Huntington S.P. The Clash of Civilizations and the Remaking of the World Oder. N.Y., Simon & Schuster, 1996.
[2] Понятие больших самоорганизующихся пространств (scapes) вокруг нового ядра - центров притяжения - centralities- по новому позволяет взглянуть на значимость государственных границ в глобализирующейся экономике. Рассуждения о представлении России в образе "лоскутного" одеяла см. Клаус Зегберс. "Сшивая лоскутное одеяло" // Pro et Contra. 1999. Том 4. N4. С. 68-69.
[3] Известный американский специалист Томас Грэхем совершенно справедливо подметил: "Размышляя о будущем России, мы не должны забывать один серьезный урок истории: великие державы возвышаются и приходят в упадок; некоторые государства вообще исчезают.. Упадок России, свидетелями которого мы являемся, вполне может быть временным, но быстрые перемены в современном мире, нынешние тенденции политического, экономического и военного развития в Европе и Азии, по меньшей мере, увеличивают вероятность того, что этот упадок окажется окончательным". См.: Грэхем Т. Мир без России // НГ-сценарии. 1999. N 11. 8 дек. С.7). Ему вторит Збигнев Бжезинский, рисуя образ "конфедеративной" России, примкнувшей на западе к "трансатлантической Европе", а своим востоком отходящей в китайскую сферу влияния. См.: Великая шахматная доска. М. 1998. С.142, 198, 201, 240.
[4] Аналитический доклад Совета Федерации Федерального Собрания РФ "О мерах по совершенствованию государственного регулирования экономики и корректировке экономической реформы. - М.: 1997.
[5] Гусаков Н. П. Зотова Н. А. Национальные интересы и внешнеэкономическая безопасность России. М.: Евразийский регион, 1998 г. С. 146.
[6] Само понятие "геоэкономика" пришло из политического истеблишмента в конце 80-х гг. ХХ в. благодаря консультанту Совета по национальной безопасности и Госдепартамента США Эдварду Лютваку, который в своей книге определяет эти понятием дисциплину, изучающую те аспекты международной конкуренции, где главными действующими лицами являются государства. Геоэкономика выделилась в отрасль геополитического проектирования, имеющую дело с потоками ресурсов, и обосновывающей способы их ненасильственного или насильственного регулирования, с тем чтобы усилить или подорвать мощь государств и иных политических субъектов. См.: Edward. N. Luttwak. From Geopolitics to Geoeconomics. Logic of Conflict, Grammar of Commerce. - The National Interest, Summer 1990, p.17-23; Жан К., Савона П. Геоэкономика. 1997; Неклесса А. И. Эпилог истории/ Глобальное сообщество: новая система координат (подходы к проблеме). - СПб.: Алетейя, 2000. - 320 с.
[7]MacKinder is known as the author of the "heartland" theory, originally stated in 1904 and revised in 1919 and 1943. In this theory he proposes that north-central Eurasia, because of its geographical isolation and vast natural resources, would eventually be the heart of the world's controlling political power.
[8] Моро-Дефарж Ф. Введение в геополитику. М.: Конкорд, 1996. Гл.5. Геополитика и геоэкономика. С.120.
[9] См.: Вадим Цымбурский. Геополитика для "евразийской Атлантиды" // Pro et Contra. 1999. Том 4. N4. С.160-161.
[10] Проблемные регионы ресурсного типа: программы, проекты и транспортные коридоры. - Новосибирск: ИЭОПП СО РАН, 2000.
[11]Kemp G., Harkavy R. Strategic Geography and the Changing Middle East. Wash. D.C., 1997. p 12
[12] В 1999 г. 17 из 22 регионов Сибири и Дальнего Востока имели положительное сальдо произведенного и использованного ВРП (т.е. положительный торговый баланс). В целом, по макрорегиону указанное сальдо составляет 11, 1 млрд. долл. (особенно Красноярский край, Тюменская обл. и Республика Саха (Якутия)). См.: Гранберг А.Г. Сибирь и Дальний Восток: общие проблемы и свойства экономического роста // Регион: экономика и социология. 2003. N 1. С.190.
[13] Газета "Континент Сибирь". 14 декабря, суббота. 2002 г. (N45 (324).
[14] Все данные взяты с сайта СИЦ-Сибирь https://www.sibfo.ru/csr_sibir/