Ни в одной другой стране религия не играла столь всеобъемлющей роли (доктрина патриарха Фотия: Правильность догматов предполагает упорядоченность государственного устройства). В Византии идея социальной справедливости была возведена в культ. Многие православные Святые происходили из крестьянских и ремесленных семей, а некоторые вообще рабы и вольноотпущенники. Например, Святой Спиридон Тримифунтский был пастухом с Кипра, Павел Простец земледельцем из римского Египта, Святая Потамиена рабыней из Александрии. В некоторых житиях социальное происхождение героя вообще умалчивалось. Главная норма поведения в Византии евангельские слова Кто хочет быть первым, будь из всех последним и всем слугою. Императоры должны были не гордиться властью, а помнить о ничтожестве своего существования, ведь они и их сограждане (они ему не рабы, а сорабы) дети и рабы Божьи. Православная вера была той силой, которая направляла императора Юстиниана: он повсюду ссылался на божественное вдохновение и все свои указы ставил под покровительство Господа; одержав великие победы, Юстиниан приказал воздвигнуть огромную конную статую и начертать на её пьедестале слова из Библии: Он воссядет на коней Господних и езда его будет во спасение. Вера объединяла и умиротворяла людей. Она учила их любить друг друга, помогать друг другу. Из жития Георгия Амастридского: О, как изгонял он человеконенавистничество и вместо того вводил своим высоким смирением человеколюбие! Изгнав вместе со сребролюбием всякое любостяжание, он вместо того утверждал нестяжательность и сострадание. Он всех соединял узами справедливости и приучал украшаться целомудрием. Одна из основных идей Мучения святых сорока двух аморейских мучеников: в Византии любят и почитают тех правителей, которые защищают свой народ от мерзости, низости, позора и любят Господа Бога.
Византийская литература была в высшей степени идеологизированной (византийская идеология: Одно государство, одна религия, один закон). Она призвана выражать не личные мысли, чувства и чаяния, а всеобщие. Даже культура была единой для всех граждан. При императорском дворе создавалась классика византийской литературы, ставшая известной за пределами страны. Оказывается, византийская элита благоговела перед произведениями с откровенно фольклорными мотивами. Это поэма Александрия и роман Жизнеописание Эзопа. Кульминация поэмы плач великого царя-полководца вместе с народом, потерявшим уверенность в завтрашнем дне. Развязка романа: оклеветанный вольноотпущенник не захотел вернуться к рабской жизни и предпочёл встретить смерть как свободный человек. Это явно не идеология рабовладельцев, феодалов или капиталистов. Они не стали бы плакать об отчаявшихся бойцах и вольноотпущенниках. У них другие герои: возгордившийся потомок мифологического персонажа, воинственный рыцарь или купец-авантюрист. Сердобольного царя и свободолюбивого вольноотпущенника причислили к национальным героям уже в Древней Греции. А византийцы пошли ещё дальше. Они одобряли, казалось бы, исключительную дерзость, немыслимую тогда ни в одной стране, кроме Византии.
Разговор между богатыми и бедными Алексея Макремволита образец речей, обличающих социальную несправедливость. Это классический диалог, в котором одна сторона пытается доказать свою правоту другой. Бедные (трудовой люд) упрекают богатых (торгово-предпринимательские круги) в жадности, алчности, бессердечии, нелюбви к ближнему, бесстыдстве, неблагодарности, обвиняют их в воровстве, призывают к милосердию. Также выясняется, что богатые совершают кощунство: они не только не служат Господу, но ещё и оскорбляют Его своими нечестивыми делами, словами и помыслами. Они настолько возгордились, что презирают бедных и испытывают к ним отвращение. Бедные выдвигают в высшей степени дерзкие (по мнению их противников) требования: питаться за одним столом с богатыми, беседовать с ними, давать им знать о себе, быть их друзьями и братьями и даже заключать браки между людьми с разным достатком. Бедные по Макремволиту не толпа, а собирательный образ с твёрдой гражданской позицией; они поражают своими знаниями в области естественных наук и цитированием библейских текстов. Они велят богатым перераспределять богатства, строить больницы, дома престарелых, приюты. Богатые называют бедных тунеядцами и советуют им работать ещё больше. Бедные парируют: они полезны для богатых, которые нуждаются в их помощи; из среды бедных выходят пахари, строители домов и кораблей, ремесленники, на которых держатся все города, а из среды богатых смутьяны, азартные игроки и сибариты. Бедные жалуются на то, что много и тяжело трудятся, но не получают никакой выгоды. Богатые высказывают такую мысль: так заведено, чтобы богатые добивались успехов и богатели, а бедные терпели неудачи, страдали и беднели. Бедные громят эту теорию: такой порядок не установлен Свыше, ибо Сын Божий благословлял бедных, жил среди них и считал это за честь, а не за бесчестье (Алексей Макремволит в середине XIV в. опроверг кальвинистское и цвинглианское учения ещё до их появления и тем самым укрепил позиции православия в Восточной Европе). Богатые считают, что самое страшное в жизни нищета. Они оценивают человека по тому, какие места он занимает в собраниях, каковы его доходы и насколько пышна церемония его похорон. Все человеческие чувства и отношения у богатых определяются деньгами: Но когда наши близкие не слышат звона золота, они никогда не проявляют заботы о нас ни друг, ни сосед, ни брат, ни кто-нибудь другой. Без денег они не мыслят жизни: А если придёт старость со всеми её недугами или случится какое-нибудь несчастье на путях жизни и если золото нам не поможет, разве тогда мы тотчас же не погибнем самой позорной смертью?. Богатые выразили свою жизненную позицию так: мы любим золото и ценим его выше самих душ. Обладание им и его сохранение наиболее желанно везде. И мы решаемся всё претерпевать ради него. Бедные не перестают выдвигать требований: Не копите, Дайте нам наше, Кормите нас, Одевайте нас, Уважайте нашу общую природу. Они считают богатых вредительскими элементами: целое испытывает отвращение к частям, поражённым подобными болезнями, и, охваченное гневом, по повелению Создателя беспощадно уничтожает их, чтобы самому не быть осквернённым ими. Бедные обращаются к голосу совести богатых и призывают их стыдиться. Бедные заявляют, что богатые оскорбляют их честь и достоинство, предпочитая духовной пище телесную, духовной и небесной радости земную и плотскую, погрязающую в нечистотах. Бедные провозглашают примат духовного над земным: Подобно тому, как душа выше тела, так и дарующий слово превосходит предлагающего хлеб. У них честь и достоинство состоят в нравственной чистоте, а материальное благополучие честью не считается. Они даже не считают богатых богатыми: богатство, которое не уничтожает бедность, нельзя назвать богатством, а крайней бедностью и лишением, ибо не насыщается тот, кто следует жалкому выбору. Бедные остры на язык: Правитель государства, чтобы не осквернить и себя этой грязью, должен был бы принять решение, угодное Богу, и изгнать из правительственного дворца тех, кто не заботится о своих подданных. Убеждение бедных: есть Христос вместо золота. Они верят, что существуют и живут благодаря силам Свыше, которые удовлетворяют потребности тех, кто предпочитает небесное земному. Бедные даже отважились обвинить богатых в безбожии: Разве вы не понимаете, что подобное рассуждение удаляет из души надежду на Бога и уменьшает щедрость и веру Бога? Ведь опыт научил нас, что крепкая надежда лучше, чем то, что другие держат в руках. Ибо Он властен во всём: и из лишённой влаги скалы заставил течь воду, и малыми хлебами тысячи людей накормил. Но ваше своенравие, неверие и нетвёрдость вашего духа сдерживают руку, управляющую всем. Бедные требуют удовлетворения материальных нужд, установления имущественного и социального равенства (также по утверждению М. А. Поляковской, Византия, византийцы, византинисты, с. 21). Они признают, что сами грешны и вообще много чего хотят, но так как социальной справедливости хочет Бог, то её противники выступают против Самого Господа Бога:...ибо не желает общий для всех Отец называться несправедливым из-за вашей алчности и безмерной несправедливости.
В середине XIV в. Николаем Кавасилой был написан трактат Слово против ростовщиков. В этом труде социальная несправедливость обличается всеми известными способами. Автор вводит понятие моральной шкалы, на вершине которой идеал. Идеал абсолют нравственности, коим является Бог. Бог есть любовь. Заповедь возлюби ближнего своего названа всеобщим законом Христа. Совершая проступок, человек обижает Бога. В подтверждение этого Николай Кавасила приводит слова апостола Павла: Преступлением закона бесчестишь Бога. Человеческие отношения представлены как общение между братьями. В основе братских взаимоотношений должна лежать взаимопомощь. В один ряд с максимами не убий и возлюби ближнего своего ставится заповедь не дай под процент брату своему. Николай Кавасила упрекает ростовщиков: проценты с братьев вы брали, но из своих запасов вы ничего не уступали нуждающимся. Лишать человека его имущества посредством процентов значит выступать против законов родства: Ты обращаешь в рабство единоплеменника, Ты не любишь ближнего своего. Николай Кавасила ратовал за заботу о бедных: Если кто-то вследствие твоего займа не попал в бедность, то это за его счёт наполнило твои руки. И если тебе это дало деньги, то ему пустой дом. И это человеколюбие и забота о бедных?. Часто повторяющийся мотив уступать нуждающемуся. Отношение к труду выражено словами апостола Павла: Кто не хочет трудиться, тот не ешь. Николай Кавасила считал так: не следует получать доход тем, кто никак не трудится. Он предостерегает живущих на нетрудовые доходы: Ты, получающий проценты, неужели ты думаешь избежать геенны?. Согласно примату духовного над земным, автор выступает сторонником спасающей, а не накопительной функции труда: Ты только о доходе думал. Основываясь на библейской цитате В поте лица твоего будешь есть хлеб, он признал труд путём к спасению, а насчёт того, кто не трудится (получающий проценты), заявил, что тот не получит хорошего на Небесах. Грехи искупаются трудом, а ростовщичество не является душеспасительным делом, ибо процента никто не получает трудом. Николай Кавасила также утверждает, что ростовщик под видом спасения должника убивает его: Как это противоречит убивать и спасать, обирать и снабжать, мучить голодом и кормить, наносить удары и быть любезным. Он осуждает подмену понятий в ростовщической среде: Бедного душить, прижимать голодом, раздевать это зло. Автор доказывает нелепость утверждения о том, что ростовщики милосердны: Однако ты не скажешь, что земледелец кормит землю, когда бросает зерно, чтобы получить урожай. Николай Кавасила убеждён в том, что истинно добрый не требует платы за свою доброту. Он приравнивает взимание процента к акту несправедливости, связывает её с обманом и беззаконием (по утверждению М. А. Поляковской, Византия, византийцы, византинисты, с. 29). Относительно зла же: И более преступны и плохи те, кто совершает дурное по отношению к тем, чьими услугами ранее пользовались. Николай Кавасила обращается к совести противника его убеждений: Как ты, будучи столь плох, не стыдишься, не краснеешь?. Автор прошёлся по прочим моральным аспектам: И как ты не стыдишься делить общие трапезы с тем, кому ты враждебен, как ты не содрогаешься жить с ним вместе. Он также упрекает тех, кто, получив дары, сохраняет враждебность к дарителю. Николай Кавасила признаёт Бога не только высшим идеалом, но и высшим судьёй: Бог требует наказаний наисуровейших. Ростовщик, взломщик, вор, убийца получат наказания по божественному приговору: Когда Бог судит эти самые Преступления, полагается в качестве наказания геенна. Нарушение законов братства и всеобщей любви ведёт к наказанию геенной, тьмой, пределом всех бед. Кроме того, Николай Кавасила требует призвать ростовщиков к ответственности ещё и в этой жизни и осуждает несправедливых судей: Насколько лучше судьи, несущие мысль в соответствии с судом Божьим, чем те, которые соглашаются с человеческими законами, благодаря судьям, подобным тебе, ты пользуешься добрым именем, Зачем неработающим пренебрегать прибылью, если кара за это невелика?. Трактат заканчивается словами: ты ответственен перед Богом и обществом всех людей.
- любовь народа к должностным лицам (Народ любит правителей за уважительное отношение, доброту, внимание, умение выслушать, заботливость, исполнительность, обязательность, искренность, куртуазность. Куртуазность означает учтивость, вежливость и включает умение вести себя в светском обществе, соблюдение правил приветствия, обращения, ведения разговора, прощания, участия в церемониях, владение собой, своими поступками, словами. Любимый правитель вызывает чувства восхищения, уважения, защищённости и уверенности в завтрашнем дне. Он способствует духовному росту своего народа, стремится его возвысить, гордится им, делает ему комплименты.
Несправедливых императоров ожидала своеобразная кара: их запечатляли для потомков в критических сочинениях в ужасающих образах. Так могли критиковать прижизненно даже правящего императора. В честь справедливых же императоров писались панегирик и энкомии. Идеальный император, по мнению византийской общественности, - справедливый законодатель, мыслитель, филантроп и благочестивый человек.
Византийцы могли любить не только императоров, но и других должностных лиц. Они уверяли в своей искренности: Говоря о тебе, как о риторе, поэте, астрономе, государственном деятеле, практик, мыслителе, мы остаёмся строго верными истине (о великом логофете первой половины XIV в. Феодоре Метохите). Эрудиты пользовались популярностью, считались сокровищем, содержащим различные драгоценности, аптекой, могущей предложить различные лекарства. О таком человеке заявляли, что его слава соответствовала его способностям и достоинствам; его имя, уважаемое всеми, было у всех на устах. Особо почитались публичные лица, активно занимавшиеся благотворительностью. Византийский идеал чиновника: Он так распоряжался временем, что с утра до вечера всецело и горячо был предан занятиям по общественным делам во дворце, как будто учёность была для него делом совершенно посторонним; ночью же, возвратившись домой, он весь погружался в литературу, как будто был каким-нибудь схоластом, которому ни до чего другого нет дела (о великом логофете Феодоре Метохите). Многие должностные лица следовали этому принципу (по утверждению М. А. Поляковской, Византия, византийцы, византинисты, с. 53). Человек, который при смутном и тревожном положении дел, при самых разнообразных заботах, наполнявших его душу, всегда ещё находил досуг читать и писать, действительно заслуживает уважения. Несмотря на свою занятость, он мог доучиться до такого уровня: На каждый вопрос о делах давно минувших или о позднейших он мог отвечать во всякое время и говорил, как по книге Это была живая библиотека, в которой легко было наводить необходимые справки (о великом логофете Феодоре Метохите). Тот, кто оставался глухим к ко всему происходящему и не отдавал сил публичной общественной деятельности, осуждался. Византийцы гордились тем, что у них были возможности пообщаться с образованными и мудрыми людьми.
Ведущую роль в византийском искусстве играли не только образы должностных лиц и полководцев. В нём сложилось невиданное для феодальной эпохи крестьянское направление. Вся феодальная литература наполнена ненавистью и отвращением к крестьянам и горожанам (по утверждению С. А. Нефёдова, История средних веков. С.128-129). Жизненный принцип феодала: Любо видеть мне народ голодающим, раздетым, страждущим, не обогретым!. Сторонники феодализма беспрестанно оскорбляли крестьян и ремесленников, обзывали их некрасивыми, подлыми, лживыми, жадными, безумными, глупыми и т.п. и винили их во всех бедах. Другое дело Византия. Даже небезызвестный за рубежом буколический жанр античного происхождения основывался на идее превосходства трудового люда. Автор Буколик - древнеримский поэт Публий Вергилий Марон в Средневековье вообще почитался как пророк (предсказал появление Христа), что неудивительно для византийцев, сравнивавших святого императора Константина Великого с Александром Македонским (Античность и Византия, с. 224). А в Библии Господь назван пастухом и пастырем, люди же паствой и овцами. Этим обусловлено прочное утверждение крестьянского направления в византийском искусстве. Книжные миниатюры пестрили изображением пахарей с быками и пастухов с козами (Античность и Византии, вкладка иллюстраций между с. 336337). В отличие от иностранных аналогов, они уважительно назывались буколическими сценами (ещё до эпохи Возрождения). Особенна поразительны фрески и мозаики дворца в Константинополе. Среди них огромное количество изображений крестьян: пастушок с корзиной, пастушок с ослом, пастушок с гусями, пастушок со щенком, пастухи с козами и овцами, собиратели фиг, юноши с бочками, женщина с кувшином Очень примечательна внешность этих крестьян: опрятно одетые бледнолицые молодые люди с румяными щеками и золотистыми локонами (в средневековой Европе таков был идеал красоты прекрасных и благородных рыцарей). В Византии в порядке вещей изображения крестьян на драгоценных ларцах и церемониальных блюдах (именно на церемониальных, золотых и серебряных, а не на обыкновенных керамических). Создание книг с миниатюрами, фресок, мозаик, ларцов, церемониальных блюд было очень кропотливым и неимоверно дорогим делом. На это ещё надо было решиться. Дворцовый комплекс с мозаиками на крестьянскую тематику был построен в VI веке. Такие произведения искусства пережили саму Византию. Никто из последующих правителей не стремился их уничтожить: их не стёрли, не закрасили, не сбили, не переплавили Значит, их создание не каприз отдельно взятого императора, а реализация особого проекта (в других странах средневековой Европы изображения крестьян во дворцах, замках и на церемониальных предметах просто немыслимы).
- моральная чистота, честь (В Византии был установлен принцип отбора литературных произведений по их моральным ценностям для читателя. Литература рассматривалась с точки зрения возможности приспособить её к христианскому восприятию. Основной критерий отбора польза, которую можно извлечь из положительных характеров и поступков, изображаемых в литературных произведениях, а также в данных наставлениях. Читателей призывали обращать внимание на повествование о делах хороших людей Авторы осуждались за злословие, насмешки, изображение разврата и пьянства. Наиболее полезными из древнегреческих поэтов считались Гесиод, Солон, Феогнид: сентенции, содержащиеся в их стихах, дают недвусмысленные рекомендации такого поведения, которое поощрялась христианской этикой. При чтении Гомера полагалось обращаться к моралистическому истолкованию его поэм. Эврипида ценили за его правдивое изображение душевной дисгармонии и прямоту. Византийские авторы часто обращались к аллегорической повести к выбору нравственного пути. Византийцы обращались к античной истории, в которой находили примеры высокой нравственности: невозмутимость Перикла перед оскорблениями клеветника, необычное для победителя благородство Александра Македонского, целеустремлённость атлетов Милона и Полифема, патриотическое искусство поэта и музыканта Тимофея Милетского. Эти примеры содержат тень истинного учения о добродетели.)
-аскетизм (император Юстиниан предписывал монахам жить скромно и целомудренно, трудиться на полях.)
- благотворительность (При каждом монастыре были больницы и приют для стариков. Богатые несли свои деньги в монастыри, и монахи строили приюты и больницы)
- организация досуга граждан (жить стало лучше, жить стало веселее, дома культуры)
В обиход византийцев вошли общественные празднества и связанные с ними городские и светские зрелища и церемонии. В театрах ставили античные пьесы. Кроме того, сами представители городских советов устраивали зрелище во дворце: наряжались, танцевали и пели, напоминая о временах Феодосия Великого. Музыка исполнялась в т. ч. и на органе. В Византии существовала категория государственных праздников. Среди них - День города (11 мая народ собирался на ипподроме в Константинополе; завершалось празднование пиршеством на природе). Поистине грандиозно праздновались брумалии и календы. Брумалии византийский преемник древнеримских сатурналий. Оба праздника отличались глубоко демократическим характером (Античность и Византия, с. 341). Предполагались всевозможные свободы и льготы для участников. Провинившихся в праздничное время не наказывали. Допускались всяческие шутки, насмешки и замечания в адрес власть имущих. Участники процессий пели песенки с политическим и социальным подтекстом. Они также могли откровенно осуждать безнравственность высших должностных лиц, включая императора. Брумалии длились с 24 ноября по 25 декабря, а после календы до 5 января. Брумалии праздник народного единства, мирной жизни, сельского хозяйства и культуры. У него очень древняя и сложная символика. Празднование календ восходит к древнеримскому Новому году Kalendae Januariae (1 января вступали в должность выборные должностные лица и начинался новый хозяйственный год). Празднование брумалий и календ носило официальный характер. Помимо многочисленных торжественных и пышных церемоний, оно включало античную литургию. Литургами выступали сенаторы, сановники и чиновники во главе с императором. Михаил III (842-867), Лев VI Мудрый, Константин VII Багрянородный относились к этому делу в высшей степени серьёзно. Празднование включало в себя обычаи гражданского порядка, преследовавших цель: ублажить трудовой люд, а именно привести его в хорошее расположение духа. Народу нравились украшенные улицы и здания, гонки на колесницах, концерты, театральные представления, разнообразные угощения, застолья на площадях, крупные денежные раздачи и возможность устраивать аккламации. От Древнего Рима также пошли триумфы. Огромное значение придавалось религиозным праздникам. Вообще у византийского трудового люда было много свободного времени, и он вёл очень интересную жизнь. Многочисленные праздники, театральные постановки, концерты, гонки на колесницах, аккламации, чтение (одно только житие Константина Великого составляло четыре тома), прогулки в общественных садах и на прекрасных улицах и площадях, посещение бань с бассейнами и гимнастическими залами - всё это было доступно каждому гражданину Византии.
https://kondakov.ws/