По благословению Высокопреосвященнейшего Архиепископа Криворожского и Никопольского Ефрема
Икона – ипостась преображенного мира
Икона – это, прежде всего, изображение преображенного бытия.
Что же изображаем мы на иконе — тело или что-то иное? Какое отношение между иконой, картиной и фотографией?
Что такое икона? Для того чтобы ответить на этот вопрос, надо прежде спросить себя: а что такое человек? По учению Церкви человек есть существо, состоящее из души и тела. Когда-то обе эти части человеческого существа были преисполнены божественной красоты, ибо человек создан по образу Бокию, но вследствие грехопадения и то и другое в нас находится ныне в состоянии тления. Вместе с нами, через наш грех, лежит во зле и весь мир.
Какую же цель ставят себе фотограф, художник и иконописец, и есть ли эта цель одна и та же у всех троих?
Если мы хотим изобразить человека в том состоянии, в каком он находится в данный момент, то можем разрешить эту задачу через фотографию. Заметьте, что фотография очень точно схватывает внешность человека, но очень часто бывает, непохожа на него, так что мы еле узнаем, чье это изображение. Фотография дает нам «личину» человека, а личина меняется в зависимости от настроения, состояния здоровья и т. д. Это есть не внутренний человек, не душа, но случайное состояние его внешней оболочки.
Художник старается передать в портрете и вашу душу, и делает это более или менее успешно в зависимости от своего таланта. Если фотография давала нам личину, портрет даст большее — он показывает лицо человека, но не всегда способен отразить человека внутреннего.
Когда же вы стоите в церкви и видите, как священник кадит сначала иконам, а потом вам, вы должны знать, что он кадит не личине и не лицу, но лику, образу Божию в вас, который хотя и покрыт язвами прегрешений, но в нем заключается вся наша духовность, вся наша духовная сущность. И иконописец изображает не личину, не лицо, а именно лик того, кого он пишет. Икона призвана изобразить не тот мир, в котором мы живем, не тот мир, который лежит во зле, она пытается дать изображение мира горнего, пользуясь для этого миром дольним, поскольку это необходимо для его представления, потому что дольнее связано с горним, является его отражением. Иконописец старается показать нам природу и человека очищенными от греха, такими, какими были они до грехопадения. Отсюда понятно отношение иконописца к природе. Если фотография дает личину природы, художник — ее лицо, воспринятое его грешными глазами, то иконописец пытается отобразить ее такой, какой она должна быть по существу. Вам, может быть, случалось приглядеться к пейзажу на старинной иконе. Это не будет изображение облаков, гор, растений такими, какими мы их видим в природе, да и оттенки красок будут не такие, как в природе.
Иконописец старается изобразить мир горний, тот мир, который мы не видим нашими обычными греховными глазами. Поэтому все те нападки, которые раздаются по адресу иконописцев, что они не знают перспективы, безграмотны в рисунке, неосновательны. Мы знаем величайших иконописцев, которые были одновременно и наиболее образованными людьми своего времени (например, Андрей Рублев), они прекрасно знали и наблюдаемое в природе соотношение красок, и законы перспективы, но в иконописи не только не применяли их, но прямо нарушали, потому что ставили себе иную задачу. Тело им было нужно постольку, поскольку через него они могли изобразить первозданный образ Божий. Весь человек сотворен по образу Божию, тело его подчинено духу, и иконописец, желая изобразить лик, должен отойти от привычной точки зрения, которая мешает ему изобразить это истинное соотношение.
Ангелы не имеют тела, а художники Возрождения, изображая их, бестелесных, придают им женскую фигуру, подчеркивая при этом пол. Не так на православной иконе. Когда мы видим православную икону Божией Матери, мы воспринимаем в Ней прежде всего не женщину, не тело, но лик. Это, конечно, женщина. Да, это Пресвятая Дева. Но здесь не подчеркнуто то, что является типичным для тела. Художник, преследуя в картине ту или иную цель, стремится изобразить на ней как можно больше «жизни», то есть человеческих страстей. Икона же, наоборот, совершенно чужда этой страстности. Возьмем, например, икону Усекновения главы Иоанна Предтечи. Художник бы изобразил здесь страдание, пролитие крови и т. д., но все это относится к внешнему миру, и смотрите, что делает иконописец: здесь нет страстей, изображение с мирской точки зрения наивно. Воин еще не опустил меча на склоненную голову Предтечи, а она уже лежит на земле, и дальше ее уносят на блюде.
Так же и в отношении архитектуры: здания и храмы на иконах совершенно не походят на настоящие, так же и в отношении красок. Художник старается передать не только краски, но и их тональность, оттенки, переходы в складках и т.п. Иконописцы этого не делают. Их задача – выявить не соотношение красок в этом мире, они хотят изобразить иную природу. В такой замечательной иконе, как икона Параскевы Пятницы, только один тон — красный, но это вовсе не делает ее похожей на раскрашенную бонбоньерку.
Это величайшее искусство и в то же время отсутствие того, что принято называть искусством.
Один из наших великих художников — Виктор Васнецов — очень остроумно провел грань между новой и старой иконой. У него было довольно большое собрание старинных икон, которое он очень ценил. Однажды он показывал гостям свои работы, а затем перешел к старинным иконам. Одна дама слушалаего, слушала, но наконец ей наскучили эти иконы, в которых она ничего не понимала, и она выразила Васнецову свое недоумение: как может он после того, что он сам написал, интересоваться какими-то потемневшими иконами. «А вы читаете газеты?» — спросил ее Васнецов. «Да». — «Так вот, знаете, — показал он на старинные иконы, — это передовая статья, а мои — только фельетон. Перед этими иконами я свечку поставлю, а перед своими еще подумаю». Это свидетельство Васнецова для нас важно, ибо он верующий человек и великий художник. Наше непонимание старинной иконы свидетельствует о падении в нас мира горнего. (Священномученик Сергий Мечев. Тайны богослужения. М. 2002. С. 121).
Священное Писание ясно повествует о целесообразности иконопочитания как наиболее удобной форме поклонения истинному Богу. Рассмотрим несколько библейских текстов, которые связаны между собой единой темой почитания образа, и попробуем ответить на ряд вопросов.
1. Можно ли изображать священные символы?
Вторая заповедь Декалога.
Текст книги Исход гласит: Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли. Не поклоняйся им и не служи им; ибо Я Господь, Бог твой… (Исход 20, 4-5).
Смысл этой заповеди содержится и в следующих словах:
…вы не видели никакого образа в тот день, когда говорил вам Господь Бог на Хориве из среды огня… и не сделали себе изваяний… Кумира, представляющих мужчину или женщину… скота… птицы крылатой… гада… рыбы… и увидев солнце, луну и звезды и все воинство небесное, не прельстился и не поклонился им… (Второзаконие 4, 15-27).
И еще один стих: Проклят, кто сделает изваянный или литой кумир, мерзость пред Господом… (Второзаконие 27,15).
Если буквально без контекста и толкования понимать эти слова, то можно прийти к выводу, что Господь запрещает создавать все виды изображений. Но здесь следует обратить внимание на одно слово, которое очень часто встречается в предыдущих текстах – «кумир»*
Заповедь запрещает изображать кумира, т.е. тот предмет, который в силу ложного духовного опыта может заменить или заслонить собою Бога. Здесь можно вспомнить историю с золотым тельцом. Напротив, изображение, которое способствует истинному богопоклонению, Господом еще издревле благословляется: И сделай из золота двух херувимов; чеканной работы сделай их на обеих концах крышки… И положи крышку на ковчег сверху…Там Я буду открываться тебе… о всем, что ни буду заповедывать чрез тебя сынам Израилевым. (Исход 25,18-22). Примечательным является то, что Господь в среде материальных образов (два херувима) открывался Моисею.
И далее читаем: И сказал Моисей сынам Израилевым: смотрите Господь назначил именно Веселиила… исполнил его духом Божиим, мудростию, разумением, ведением и всяким искусством… работать из золота, серебра и меди, и резать камни… и резать дерево, и делать всякую художественную работу… (Исход 35, 30-35).
Позднее Соломон также сделал херувимов и ввел изображения живых существ для жертвенника - льва, вола, Ангела, которые стали потом христианскими символами (3 Цар 6,23-28). Золотые херувимы были сделаны и для второго храма, в котором Христос проповедовал, и этот храм Господь назвал Своим домом.
Отдельно необходимо рассматривать историю с медным змием (Числа 21,9). В книге Чисел говорится о змие, которого сделал Моисей для того, чтобы иудеи перед ним поклонялись. И кто смотрел на змия, тот исцелялся от укусов живых змей. Моисей сделал это изваяние по повелению Господа, сам Иисус Христос указывает на этот образ в Евангелии от Иоанна: И как Моисей вознес змею в пустыне, так должно вознесено быть Сыну Человеческому, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную (Ин 3,14-15). Необходимо обратить внимание: Сам Господь Иисус Христос упоминает о священном изваянии, которое сделал Моисей, и указывает на него как на некий прообраз.
История со змием еще поучительна тем, что она учит о положительном и отрицательном почитании образа. Пока евреи сохраняли верность Богу, то медный змий служил им средством к исцелению от недугов. (Исход 21:9) Но когда евреи развратились и впали в нечестие, то стали поклоняться змию как Богу, назвав его Нехуштан, и тем нарушив вторую заповедь Декалога (4 Цар 18:4)
2. Допустимо ли изображение Бога?
До пришествия Христа в мир изображения Бога были недопустимы. Еще раз вспомним слова Второзакония: "Твердо держите в душах ваших, что вы не видели никакого образа в тот день, когда говорил с вами Господь" (Второзаконие 4:15).
«В Евангельские времена произошло то, что Христос выразил словами: «Истинно говорю Вам, что многие пророки и праведники желали видеть, что вы видите, и не видели»
(Мф 13:17). То, что было совершенно невозможно в Ветхом Завете, становится возможным после того, как незримое Слово облеклось в видимое Тело. «Бога не видел никто, никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил» (Ин 1:18). Воплощение не только Бога сделало видимым, но и людей – боговидцами.
Итак, если в прежнюю пору Бога нельзя было изображать, потому что «вы не видели образа», то с тех пор, как «Он явил» и «вы видели» - изображение Бога во Христе уже возможно (Диакон Aндрей Кураев. Протестантам о православии. - М., 1997, С. 82).
Предыдущие рассмотрения евангельского текста преимущественно затрагивали обучающую или назидательную функцию образа. Теперь рассмотрим вопрос: какое же отношение икона имеет к молитве?
3. Помогает ли икона молиться?
В первую очередь необходимо подумать над вопросом - в чем главное назначение иконы? Икона существует для более удобного прохождения молитвенного подвига. Иными словами можно сказать, что икона – это материальный предмет, который помогает человеку воспламенить и сохранить личное духовное состояние. В силу духовно-телесной природы для человека просто необходимы материальные средства в духовном общении с Богом. Об этом повествует текст Священного Писания.
Будем акцентировать внимание на тексте Евангелия, но можно вспомнить, что все ветхозаветные иконы (от жертвенника Авеля до Иерусалимского храма) предназначены были именно для молитвы.
ü Исцеление слепорожденного: (Мк. 7,31-37).
ü Исцеление кровоточивой женщины: (Мк. 5,25-24).
ü Крещение Господа: (Мф. 3,13-17).
ü Сошествие Святого Духа на апостолов: (Деян. 2,1 -4).
ü Платы апостола Павла: (Деян. 19,11-12), и тень апостола Петра: (Деян. 5,15-16).
4. Зачем воздавать знаки почитания иконе?
Молитва предполагает истинное поклонение Богу в духе и истине.
Икона ни в коей мере не заслоняет собою Бога, наоборот, священный образ - это средство, через которое христианин поклоняется Богу. Телесное поклонение (поклон, лобызание) иконе есть только выражение особого почитания образа, также как поклон при встрече с ближним. Поклоняясь телесно образу, верующий умом и сердцем восходит к Первообразу.
Преподобный Иоанн Дамаскин писал: «Поклонение есть знак покорности, т.е. смирения и скромности; родов же поклонения - весьма много. Да поклонимся и да послужим одному только Создателю и Творцу, как Богу, который по природе - достоин поклонения! Да поклонимся исвятой Богородице, не как Богу, но как матери Бога по плоти! Да поклонимся еще и святым, как избранным друзьям Божиим и имеющим к Нему дерзновение! Мы поклоняемся иконам, воздавая поклонение не веществу, но тем, кто на них изображается. Ибо, как говорит блаженный Василий, воздаваемая честь переходит на первообраз». (Цитируется по книге С. Алексеева. «Энциклопедия православной иконы». СПб., 2001, С. 17.)