Просто поразительно, что в то время, как в мире каждый год производятся миллионы абортов, миллионы долларов направляются на разработку средств искусственной помощи репродуктивному процессу.
Развитие репродуктивных технологий позволило использовать такие возможности, как донорство половых клеток или оплодотворенных эмбрионов, освобождая матерей и отцов от всяких обязательств по отношению к детям, которые являются «плотью от плоти» их. Так же появились услуги «вынашивающей (суррогатной) матери»[11], которая должна «вернуть» рожденного ею ребенка «генетическим родителям» или другим людям, заключившим с нею контракт. Иногда такая практика приводит к конфликтам, которые заканчиваются судебными процессами, между «суррогатной» и «генетической» матерью. Новые медицинские технологии предполагают уничтожение «невостребованных» или «бесперспективных» человеческих эмбрионов или их криоконсервацию с последующим использованием в научных, медицинских или коммерческих целях. Новые методы порождают соблазн рассматривать зародившуюся жизнь как продукт, который можно выбирать согласно собственным желаниям и которым можно распоряжаться, как с любыми другими продуктами человеческой деятельности. Жизнь человека становится предметом купли-продажи.[12]
Неизбежная коммерциализация отношений, связанных с донорством половых клеток и эмбрионов, поставила перед юристами вопрос о «праве собственности» на человеческий эмбрион.[13]
Псалмопевец Давид описывает развитие эмбриона и плода как творение самого Бога: «…Ты устроил внутренности мои и соткал меня во чреве матери моей... Не сокрыты были от Тебя кости мои, когда я созидаем был в тайне, образуем был, во глубине утробы. Зародыш мой видели очи Твои...» (Пс. 138:13, 15-16). Такое-же описание делает Иов в своих словах, обращенных к Богу: «Твои руки трудились надо мною и образовали всего меня кругом... Ты вывел меня из чрева» (Иов 10:8,18). Ещё: «Я образовал тебя во чреве... и прежде нежели ты вышел из утробы, Я освятил тебя…», - говорит Господьпророку Иеремии (Иер. 1:5). Исходя из такого представления, христианство настаивало и будет настаивать на неприкосновенности жизни человеческого плода или эмбриона на любой стадии развития.[14]
Но христианское понимание биоэтических проблем, не сводит всё к запрету. Церковь никогда не приветствовала отказ от лечения и пренебрежение медицинской помощью. Она лишь напоминает, что корни болезней все же глубже их физиологических причин. К нравственно допустимым методам лечения бесплодия отнесено оплодотворение женской яйцеклетки сперматозоидами её супруга, потому что оно не противоречит целостности брака и происходит в рамках внутрисемейных отношений.
Использование же донорских репродуктивных клеток или суррогатного материнства подрывает основы семейных взаимосвязей. Потому что у ребенка предполагается наличие помимо социальных родителей, ещё и генных.[15]
Обобщая вышесказанное, можно заметить, что новые биомедицинские технологии возникают с благородными мотивами, как надежда для отчаявшегося человечества, но затем, делаются предметом коммерциализации человеческих отношений.
Эвтаназия.
Другая причина биотической полемики - это эвтаназия.Если открыть словарь то в переводе на греческий язык Эвтана́зия (εὖ — хорошо + θάνᾰτος — смерть)[16] — практика прекращения жизни человека, страдающего неизлечимым заболеванием, испытывающего невыносимые страдания.Эвтаназия связана с намеренным прерыванием человеческой жизни медицинским путём. Несмотря на то, что всеми её сторонниками оправдывается, как «достойная смерть», на самом деле является содействием самоубийству.[17]
Она есть соединение убийства и самоубийства. Сторонники эвтаназии утверждают, что смертельно больной человек вправе сам решать, как достойно уйти из жизни, это как бы последнее распоряжение человека о своём теле. Христианство в лице Церкви, признавая, что человек слаб по своей природе, всегда человеколюбно просит Творца освобождения «от всякия скорби, гнева и нужды» и о «христианской кончине живота нашего, безболезненной, непостыдной, мирной». Сторонники же эвтаназии подвергают сомнению Божий промысел и, по соглашению с больным, решают положить конец ближнего своего.
Христианская этика отвергает эвтаназию, так как она ставит себя выше воли Божией о жизни и нарушает запрет на убийство. Некоторые настаивают, что эвтаназия является актом сострадания, но доброго намерения недостаточно для оправдания убийства. Любовь и сострадание к болящим, должны проявляться через труды и жертвы, а не через убийство, которое представляет собой конец всякой помощи и любого сострадания.
Существует три причины, которые подталкивают человека к этому поступку – это физическая боль, отчаяние от обессиливания и страх стать тяжкой обузой, для своих родных и близких. Больной не просил бы об эвтаназии, если бы был уверен, что одна или все вышеприведенные причины встретят любовь сострадание и участие со стороны поддерживающих его людей.[18]
Церковь предполагает, что при не возможности активного лечения нужно создать условия защиты для таких больных от тягостных проявлений болезни, то есть своевременное обезболивание, полноценный уход, социальную поддержку и пастырское попечение. Всё это может обеспечить подлинно человеческое завершение жизненного пути, согретое любовью и милосердием.