Жизнь и смерть хнары по имени Иса
Посвящается Кеаи, Аларуну, паладину-полурослику, Исну
сиру Ольдену и Кэру, которого не оказалось рядом.
"Я жизнью плачу за все,
Пусть развеется Тьма,
В день, когда ты отыщешь дом…"
Хеллависа.
Начало.
"Только путника может ударить в висок
Пьяный ветер с восточных холмов,
А расплата, и смерть, и сутаны над дымным костром –
Все будет после, а пока – мы идем."
Мое имя Иса. Я – хнара. Впрочем, вы это и так знаете – как будто я не видела, кто стащил мой дневник. И о том, как я познакомилась с людьми, вы уже прочитали, сударь.
А теперь я хочу рассказать вам, что произошло дальше.
Вместе с Магом мы успели отойти дней на пять от города, когда на мир обрушилась Тьма. Это был невыносимо жуткий момент - неестественно черная пелена закрыла небо, стерла солнце – тучи, или не тучи, чернильного цвета накатывающееся ничто, панический ужас всего живого, каждой травинки, дикие вопли слепнущих птиц. Потом задрожала земля, захлопала десятками открывшихся пастей, хлынул дождь отвратительно холодный и, тем не менее, жгучий, как крапива.
Мокрые и взъерошенные, мы забились в какую-то хибару посреди поля у дороги. Я вылечила Мага и себя, и мы стали решать, что делать дальше. Я искренне надеялась на помощь старейшин и просила двигаться в горы. Маг согласился. Он не знал, насколько я ошибалась.
До гор мы дошли. Мы даже спустились в долину, где раньше жил мой народ. Но нашли только опустевшие норы и ледяной ветер. Я не знала, как смотреть Магу в глаза – это, впрочем, продолжалось не долго: его похоронил обвал. Я в очередной раз сказала спасибо Аларуну за колыбели в иномирье. И решила двигаться обратно в Аркс сама.
Вы поверите, что расстояние едва ли в три сотни лиг, пусть и по прямой, можно преодолевать без малого сотню лет? Но это было именно так. Я продвигалась чудовищно медленно, исключительно потому, что все живое, что я встречала, выло от боли и просило об изменении. Я учила жить во тьме травы, пить отравленную воду зверей и птиц, не бояться ядов деревья. То, что выходило из под моих лап, было хищным, уродливым, но жизнеспособным. Я видела людей, бегущих от Тьмы в Аркс, над которым горел в завесе жалкий просвет, и если они замечали меня, в меня летели камни, колья и иногда стрелы. Они считали, что именно я повинна в их бедах. Отчасти это было так – способные жить во тьме, измененные существа почитали людей добычей.
Глубокой ночью я пробралась в город первый раз. Выбирая путь через свалки и помойки, как бездомная кошка, я добралась до дома наемников и шмыгнула в приоткрытую дверь. Дом был пуст. Ни вещей, ни людей. Никто не встретил меня, не погладил, не почесал за ухом (а так хотелось). Я просидела в каменной коробке три дня, и поняла, что ждать мне некого. Мои… друзья (а остались ли они моими друзьями, вот ведь подленький вопрос, но ведь никак от него не отделаешься) либо ушли отсюда, либо погибли и не могут (сквозь завесу Тьмы) или не хотят возвращаться в изувеченный мир. Я осталась одна и могла рассчитывать только на свои силы.
Я ушла в вечно голодные леса - в Стрейану, как их назвали люди, и продолжила работу. Еще через сорок или пятьдесят лет я с ужасом осознала, что постепенно теряю силу. Мир изменялся, чтобы выжить, сам по себе, и моя магия – изначальный дар Неназываемого, - все меньше и меньше могла повлиять на новые виды существ.
На месте прежней башни Ордена Покрова торчало теперь мрачное строение с кроваво-красной дверью на редкость неправильной формы. На эту башню я смотрела с четкой концентрированной ненавистью. Как бы не называлось то, что в ней жило, я знала, что именно оно утопило мир Неназываемого (и мой, между прочим) во Тьме. Люди звали это существо Дарк Ширра, но на имя мне было глубоко начхать. Если у хнары появляется настоящий враг, ему не быть, чего бы это не стоило. Тьма, соответственно, слышала меня и не оставалась в долгу, всячески культивируя в измененных нелюбовь к "длиннохвостой".
Прошли еще несколько десятков лет, и я поняла, что скоро из Стрейаны придется уходить. Я слабела, живность наглела, и уже несколько раз мне приходилось драться за свою шкуру зубами и лапами. Жить в Арксе мне не слишком-то хотелось, но… а куда еще деваться? На всякий случай и со всевозможным старанием я наложила на себя личину человека, похожую на прежнюю, но более взрослую и с совершенно седой прической, что впрочем соответствовало действительности. К тому времени я и впрямь почти побелела от чужой боли. Правда, стараясь спрятать хнарьи уши с кисточками, я совершенно забыла про хвост, так что личина вышла хвостатая, ну да ладно. К тому времени, испытывая недостаток собственных сил, я неплохо научилась алхимии, а хвостатый алхимик вполне может иметь место быть – мало ли с какими зельями я над собой экспериментировала?..
Прежде чем вернуться в Аркс я решила побывать в эльфийском лесу, хоть и находился он у Неназываемого на рогах. Уж эльфы-то должны были приспособиться к новым условиям. Ага, как же. Лес был мертвый и сухой, только в его центре еще ощущалась какая-то тень жизни. Под единственным еще живым, но уже почти умершим деревом я обнаружила эльфенка. Девочку-подростка по имени Кеаи, как оказалось. Я взяла ее с собой – а что оставалось? Вы бы поступили иначе, сударь? Вот то-то и оно. Но детеныш-то есть детеныш. Ее нужно кормить, играть с ней, учить, она должна где-то жить и не испытывать постоянной тревоги, что меня или ее вот-вот слопает какая-нибудь взбесившаяся морковка.
Путь (максимально безопасный и не слишком спешный) был долог и занял не один месяц. Я привыкла к Кеаи, и полюбила ее, как своего детеныша (появление которого мне не светит за неимением представителя противоположного пола). Кеаи привыкла и привязалась ко мне.
Последнюю неделю к городу нас вел старый, но еще не совсем заросший тракт (и как же меня достали разросшиеся по обочинам хищные подсолнухи-росянки! дался им мой хвост, прищепки лиственные!). Впереди величественно сиял рассвет. А сзади кто-то громко и с явным спотыканием десять раз в минуту топал. Человек в истрепанной рясе шел с явным трудом, был, судя по всему, болен, и вряд ли добрался бы до города сам. Чтобы не выглядеть в бездонных очах Кеаи циничной мерзавкой, я согласилась взять его с собой, несмотря на то, что пока этот субъект дрых на моей подстилке, я обнаружила у него на руке в потайных ножнах нож, а в потайном кармане склянку яда, которым пользуются асасины. Тем более, что моя юная воспитанница оказалась священницей Пелора, и светлым магом, хотя и слабеньким. Магии человек не поддавался ни в какую, так что лечить его пришлось обычными травяными настойками.
Как оказалось, нашего нового спутника звали Эрик, и он действительно был асасином-наемником, когда-то воевавший под началом Кэра, и в качестве маскировки использовавшим одеяние монаха. После обстоятельного разговора с ним я пришла к выводу, что придется мне принять статус старшего в гильдии наемников (пока нету Кэра. Но ведь он вернется когда-нибудь, правда? Ну пожалуйста, пусть мой старший вернется…). Правда, выполнять заказы (и даже находить их) я не умею, но раз уж Эрик собрался присоединяться к нам надолго, то это будет его головная боль. Кроме того, почему бы не быть наемником алхимику? Правда с Кеаи все куда сложнее, но ладно, пусть пока подрастет.
Именно в тот день и начался мой последний путь, растянувшийся на ровно девять суток. Только я тогда этого еще не понимала…
День второй
"Принесешь свою первую мышь,
И однажды сама не заметишь что,
Стала первой леди окрестных крыш,
И мечтой окрестных котов"
Привести в порядок заброшенный наемничий дом оказалось не так уж сложно. Эрик немного умел ковать и заниматься всякой мелкой работой, так что вставить пару стекол и просмолить крышу смог. Я честно размахала веником пыль из углов и перечистила запыленные и запаутиненые полки-лавки, кузню и подпол, а также приспособила бывшую подсобку под алхимическую лабораторию. Кеаи перемыла посуду и окна, так что к трем часам пополудни заброшенный дом встряхнулся, посветлел и выглядел уже вполне жилым.
Как раз когда я вылезала из подпола с метлой наперевес, в открытые для проветривания двери осторожно постучал… упс. До боли знакомый субъект. Но ведь его, кажется, Кэр убивал? И вроде бы целых два раза… Однако бывший правитель города Аркс стоял передо мной вполне материальный, более чем живой и, кажется несколько растерянный. Более, того, видно, что он меня тоже узнал. Что, он нас уже нанимать явился?!!
- Здравствуйте, сударь, - говорю (а что делать?)
- Здравствуйте, леди, – надо отдать ему должное, его вежливость неистребима, вот что значит воспитание. – Насколько я могу предположить, отныне вы являетесь хозяйкой этого дома и главой гильдии наемников?
Ну вот! Начинается.
- Вы не ошиблись, - говорю (и стараюсь держать пыльную метлу так, словно она меня совершенно не смущает своим наличием). – Но я не слишком-то опытна в делах наемников. Я, видите ли, не воин… и вообще…
- В таком случае позвольте спросить…
- Разумеется.
- Не будете ли вы против, чтобы я присоединился к вашему отряду? Так сказать, для исполнения грязной работы.
Я чуть в ведро не села. Здрасьте-пожалуйста, приехали…
- Если я кажусь вам лишним или ненадежным, я, конечно…
- Вы не кажетесь мне ни лишним, ни ненадежным, - совершенно искренне ответила я.- Просто мне показалось, что… я видела вас раньше… и…
- Совершенно верно. Мы встречались. И в одну из встреч у вас был не только хвост.
Так, ясно. Он помнит, что я хнара. Что ж. А я помню, что ты вампир… как же тебя там звали… о, сир Ольден, я даже имя вспомнила!
- Надолго ли вы задержитесь в гильдии? И.. вам уже не нужен город Аркс?
Сир Ольден очаровательно улыбнулся – блеснули белоснежные клыки.
- Увы, я утратил к этому городу всяческий интерес. Пусть живет так, как хочет. Однако заранее должен предупредить – моя личность может крайне не понравиться Авалору, если он меня узнает.
Ладно, это не так уж и опасно. Не так страшен лич, как его малюют, особенно умный лич, это уж я постигла на собственном опыте. Кстати, надо будет завтра с утреца прогуляться на его кладбище, принести свои уважения-почтения и выяснить, как он отнесется к повзрослевшей мне.
- У нас с ним старые разногласия, - продолжал тем временем сир Ольден.
- Ну, думаю, эту проблему мне удастся уладить, - улыбнулась я.
- В таком случае, позволено мне будет поселиться здесь, где-нибудь в уголке?
- Да сколько угодно, - говорю.
Тут я, наконец, на законных основаниях рассталась с метелкой, отвела гостя… пфык! то есть нового подчиненного (пчи! спасите! я не умею!) в большую комнату.
Там были Кеаи и Эрик. И если Кеаи посмотрела на вампира с любопытством (еще бы, я ведь ей столько хорошего про вампира-Аларуна рассказывала), то взгляд Эрика мне совершенно не понравился, уж больно хищный.
- Это, - говорю, - сир Ольден, новый воин нашей гильдии. Сир Ольден, это Кеаи…
- Рад знакомству…- мяфк! ну каким же обаятельным умеет быть этот … нечеловек, когда хочет.
- И Эрик, монах, - ну не говорить же, что асасин вот так с первой минуты, мало ли что. – Появившийся здесь еще при прежних хозяевах, по крайней мере он так сказал...
Хи!. Поскольку у Эрика личные вещи вообще отсутствуют, доказать, что он пришел с нами, а не сам по себе по команде прежних обитателей дома, нереально. И моя нора с краю, ничего не знаю, ходит в рясе – значит монах. Хитрый я, ну хоть немножко...
Ладно. Бросил на бывшую Беровскую койку сир Ольден свой дорожный мешок. Небольшой кстати. Предъявил свой неплохой, но простенький нож, сказал, что более габаритное оружие ему не нужно.
Ну, посидели мы с ним и Кеаи, пообщались. Эрик, правда, сперва в лоб брякнул мне, мол, это свой или его прирезать? Пришлось дать ему подзатыльник и убедительно сообщить, что свой. Он вроде понял, и удалился погулять. А мы еще немного поболтали, приготовили ужин, поели. За окнами стемнело, но лично на меня снизошло удивительное чувство, имя которому – "я дома ". Мой дом, моя нора, моя крепость, ее есть кому защищать кроме меня. Никакая гадость не свалится на голову, не попытается загрызть, не прокрадется через надежные стены…
И я как-то не сразу заметила, что любопытная Кеаи вышла на крыльцо, понаблюдать за ночной улицей. А когда увидела и пошла за ней, с ужасом поняла, что по улице что-то несется.
Что-то было большое, серое, мохнатое, бежало то на двух, то на четырех лапах и помахивало хвостом-правилом. Зеленые глаза светились, как два изумруда. Оборотень! Кеаи!!!
Надо отдать должное сиру Ольдену. Стремительным броском он переместился к Кеаи (слегка испугавшейся, но все такой же любопытной) и стал между ней и оборотнем. Хотя наверняка понимал, что живучая и длиннорукая тварь – опасный противник даже для вампира.
Осознавала я все это уже набегу. Я пролетела через коридор, сиганула с крыльца и, напрочь забыв про личину, в полуприсяде - спина-коромысло, зубы оскалены, хвост-елка, - замахнулась на оборотня лапой и зашипела.
- Не сссмей! Моё! Не тррогай!
Правда, оборотень, похоже, и не собирался есть эльфийку. Или просто обалдел от вида такой себе человекоподобной кошки, потому как сел на хвост и вполне беззлобно вывернул уши "стрелочками".
- Прррошу прррощенья. Я не хотел никого пугать, – говорил он отрывисто, с долгим "ррр" но вполне четко.
- Принимаетсшшя. – Я усилием воли уложила мех на хвосте.
- Я хотел всего лишь посмотррреть, кто поселился в доме наемников.
- Я сейчас глава гильдии.
Я осторожно приблизилась и принюхалась. Знакомый запах. Я видела его человеком.
- Могу ли я пррррийти поговорррить… к пррримеррру завтра официально?
- Можешь. Хм, – я пошла вокруг поднявшегося на задние лапы гиганта-волка, морща нос. – Я тебя знаю… вроде бы…
- Всякое бывает.
Он не мог не учуять, кто я. Оборотни инстинктивно видят нас под любыми личинами, но не боятся и уважают. А я чуяла в нем светлое создание Пелора, что-то вроде крылатых ангелов, но в силу оборотничества потерявшее крылья. Паладин или инквизитор. Интереееесно, как говаривал господин Авалор.
- Тогда еще ррраз прррошу пррррощения. Откланиваюсь.
И волк-не-волк исчез в темноте улицы, а мы вернулись домой и устроились на ночлег: я в обнимку с Кеаи на торвальдовской кровати, а сир Ольден - за специально повешенной для разделения комнаты пополам занавеской.
Дверь мы заперли на засов. Пусть Эрик хоть исстучится. Нефиг по ночам неясно-где шляться. И на Кеаи смотреть, как кот на сметану, тоже нефиг.
День третий.
"Я не умею читать молитв –
Я просто чувствую боль…"
Утром выяснилось, что Эрик так и не явился. Интересно, где его носит Неназываемый, а?
После совместного завтрака (мы с Кеаи дожевали вчерашнее рагу с мясом и овощами, а сир Ольден просто сидел с нами для составления компании) мы выдвинулись в город, поскольку хлеб за брюхом не ходит. Кстати, я попыталась спихнуть руководство гильдией экс-правителю Аркса, ввиду его опытности в военных и управленческих делах, но от руководства он изящно отмежевался (ну и фиг с тобой, моржа).
Кеаи выщипывала какие-то полезные травки, притаившиеся между сорняками на обочине, сир Ольден ненавязчиво, но постоянно приглядывал за ней, да и за мной тоже (чем вызвал у меня дополнительную приязнь), и мы вполне целеустремленно приближались к центральной площади.
Край площади все так же представлял собою вал, за двести лет изрядно оплывший, но храм Инквизиции исчез, оставив после себя всего лишь пару валунов, ставших угловыми камнями в каких-то новых постройках жилого вида. По ту сторону вала неожиданно (для меня) вырисовалось полузаросшее таинственное кладбище с могучим узколистым кленом примерно посередине, под которым громоздился приземистый склеп – ну явно новая обитель Авалора!
Попросив своих спутников обождать – помнится, в прошлый раз верховный лич не очень-то радовался гостям, - я съехала по валу вниз (на ногах, по мелким сыпучим камушкам, так быстрее) и перешла границу. Могилы с покосившимися солнцами, крестами и прочими символами богов торчали из пышного плюща, как кувшинки из реки (только где теперь найдешь их, кувшинки эти, спрашивается? Проклятая темень!) Под сенью клена в раскрытой двери склепа явно виднелась развалившаяся в вальяжной позе на троне знакомая фигура.
- Здравствуй, Авалор. Я – Иса. Помнишь?
И снаружи-то из-за завесы Тьмы даже в Арксе не очень светло, а в склепе и вовсе подземельная ночь. Однако когда я переступила порог, два светильника по сторонам трона вспыхнули колдовским зеленым огнем. Огонь отразился в глазах лорда Смерти. Он почти не изменился сам – только сменил доспех на более легкий, из камнекожи и мифрила, только еще глубже запали пергаментные щеки и чуть удлинились остриженные вороные волосы. Зеленый крест Ви-Яс украшал межбровье лича – видимо, недавно он проводил обряд для своей богини.
На ступенях перед троном сидела (надменно и молча) все та же недружелюбная баньши – и орченка-подросток, забавляющаяся какими-то камешками.
- Как же, помню…
- Можно?
- Ну, во-первых ты уже вошла. А во-вторых – мы здесь всегда рады гостям. К нам все приходят, - и Авалор улыбнулся.
Завораживающее это зрелище – улыбка лича. Неестественно белые, как полированная кость зубы на темной маске лица…
- Я вернулась в город.
Та же улыбка, кивок, завораживающий взгляд. Как же трудно с ним говорить – любые слова кажутся маленькими и глупыми…
- Я хотела бы попросить тебя…
- Ну-у?
- Со мной пришла девочка, эльфенок. Не трогайте ее.
- А зачем нам ее трогать? Все рано или поздно придут ко мне. Я не спешу.
Ахха, хорошо, хотя и сомнительно. Теперь дальше…
- Я стала главой гильдии наемников. И обучилась за время отсутствия алхимии. Я смогу быть полезна тебе…
Кажется, так получаются заказы? А если и не так, то какая к Неназываемому разница?! О, кажется, заинтересовался! Мня!
- Алхимией? А это уже интересно. Скажи-ка мне, алхимик… Ты сможешь сделать мое оружие сильнее? Опаснее?
Ой. Интересно, ну сделаю я сильнее это оружие… А не получу ли я же им же потом сама? Или не получит ли им сир Ольден? Начинаем быстро и старательно изворачиваться.
- Позволь мне обдумать, каким способом можно этого достичь.
- Думай. Если сделаешь – я хорошо заплачу.
- Благодарю, Авалор. Тогда позволь откланяться – чтобы приступить к поискам.
- Иди, алхимик.
Фуххх. Выбравшись с кладбища, и взбираясь на вал, я вздохнула, как кит, вынырнувший с морского дна. С одной стороны этой древней лич ности не откажешь в мудрости и некотором специфическом обаянии. А с другой стороны… уж больно он большой и сильный. И чуждый, по крайней мере, мне.
Кеаи и сир Ольден маялись ожиданием на площади. Увидев меня, Кеаи радостно попрыгала навстречу (я когда-то тоже любила так ходить, а теперь совсем не прыгается), и я не удержалась от соблазна сгрести ее за плечи. Наш друг - вампир временно откланялся, сообщив, что собирается побывать в землях Стрейаны. Меня это нисколько не смутило, не на привязи же его держать, я не Торвальд. И мы с Кеаи собрались домой, тем более, что обеденное время неумолимо приближалось…
Пройдя примерно половину пути, мы едва не были снесены с ног вылетевшим из какой-то подворотни Эриком. Пока я мерила это стихийное бедствие недружелюбным взглядом, монах-асасин громким театральным шепотом выдал следующую фразу:
- Я там на площади паладинчика прирезал. Он правда шум успел поднять, сволочь. Теперь вокруг него толпа собирается…
Я осознала, какую жабу подложил нам этот аферист, и тихо зарычала. Кеаи тоже осознала, и ойкнула. Эрик не осознал ничего, но о воспитании думать было рано и губительно потерей времени, поэтому обозвав его удодом и велев НЕМЕДЛЕННО отвести Кеаи домой, я бегом рванула на площадь.
Пфырк! Это уже не просто толпа. Это целая толпень! Это ж как же этот… мо-нахххх… резал-то? На виду у половины города, что ли? Ох я приду домой… Ох я тебя там, Эричек… Если расхлебаю это ведро помоев на нашу гильдию.
Пробиться через двуногую отару к телу оказалось несложно. Полурослик, судя по сложению, но, мягко говоря, не маленький, с невысокого человека, лежал в луже крови на камнях. А верховный инквизитор города стоял над ним на коленях и явно стягивал собственные ресурсы сил на воскрешение. Когда на плечах умирающего уже утвердились его могучие длани, я, вроде бы в приступе желания помочь, пала на колени над телом, и начала лечить…
Что же, из комы парня Великий инквизитор вывел вполне профессионально (хотя и за собственный счет). Но долечить-то теперь его надо, и сделаю это лично я… а пока я буду это делать, кто помешает загнать паладина в сон и подправить ему память? Никто не помешает, тем более проверить, что я делаю, некому. Ты не помнишь, кто убивал тебя, милый мальчик, ты только успел заметить у себя за плечом сотканный из абсолютной тьмы грозный силуэт…
Интересно, получится ли у меня натравить на обитательницу башни святую инквизицию?
Отлично, можешь приходить в себя, юноша. Вот только сосредоточенное разглядывание моей персоны инквизитором как-то совершенно не порождает теплых чувств. Тем более, что именно он вчера бегал в волчьей шкуре… Чего??? Инквизитор, да еще и верховный – оборотень? Это хорошо, это радует. Потому что если ты, высокопоставленная особа, начнешь предавать меня анафеме, я тебя прилюдно обвиню в оборотничестве.
Как выяснилась, особа оказалась умнее. Она, в смысле Верховный инквизитор Илларион, вынес мне прилюдную благодарность, всяко похвалил – и пожелал пообщаться. Проболтав довольно приличное время обо всем и ни о чем, причем с куртуазным обсуждением взаимной природы, мы расстались. Правда Илларион озадачил меня разузнаванием информации о каком-то кристалле, "в незапамятные времена расколотом на четыре куска", а я ему долго и красноречиво жаловалась на Тьму, ее издевательство над миром и всячески старалась пристроить Инквизицию к уничтожению Дарк Ширры. Кажется, кое-что ему в голову запало, там посмотрим…
Я покинула жилище Инквизитора почти затемно, но даже в сумерках, опустившихся на площадь, не могла не заметить ставших в проеме улицы силуэтов. Сир Ольден, Кеаи и Эрик. Так. Интересненько, это они меня спасать пришли? Мяфк!
- Вы занимаетесь благотворительностью? – вопрос задал Ольден. В принципе закономерный вопрос… но я рассердилась.
- Я занимаюсь вытаскиванием нас из неприятностей, - по возможности холодно и жестко. – Этот… недальновидный субъект не придумал ничего лучше, как убить слугу инквизиции перед ее домом, причем так, что убиваемый его запомнил. Инквизитор воскресил своего человека. Во избежание неприятностей я помогла Инквизитору спасти несчастного… и стерла ему память об убийце. Все ясно?
- Вполне.
Мы двинулись к дому, и как только Кеаи задвинула засов родной обители, я приступила к вожделенной воспитательной процедуре
- А теперь, Эрик, поведай мне, кто тебе заказал этого юношу. Поведай, как главе гильдии.
- Никто.
- Так. И как тогда понимать оное убийство? Месть? Приступ ярости? Что это было?
- Ню-у… Тренировка…
- Тренировка?
Ах, тренировка ему…
- Ты наемник или убийца?!
- Наемник. Я его даже ограбить не успел!
- Наемник, - с выражением глубочайшего отвращения на лице процедил сир Ольден, - не бросается на людей, не имея заказа. И не пускает в ход оружия без надобности.
- Ты неправильный наемник, - резюмировала Кеаи.
- Я исправлюсь, – и Эрик очаровательно улыбнулся.
Но я ему почему-то совершенно не поверила…
День четвертый
"Что ты скажешь, в час, когда вернешься?"
В это утро было как-то особенно трудно просыпаться. Я как-то даже не сразу поняла, что меня тормошит Кеаи, и некоторое время отмахивалась от нее хвостом, как от слишком настырной бабочки.
- Иса! Ну Иса же! Я нашла… я там такую штуку непонятную нашла!..
- А-ахм! – Я зевнула так, что чуть не вывихнула челюсть и все-таки проснулась. – Где нашла?.. Кого нашла?.. Когда нашла-а–а-ахм?
- Я пошла гулять, – Кеаи явно обрадовалась, завладев моим вниманием, - за городские ворота, вот. Пойдем, я покажу, там такая странная штука из камней сложена.
Весь сон слетел с меня, как одеяло на пол.
- Ты ее трогала?!
- Нет! Я ее тебе показать хотела!
Ффуххх. Радует.
- Конечно. Пойдем.
Я, позевывая и потягиваясь, одевалась, а Кеаи хвасталась мне, как поставила силок за городом, и сразу поймала вполне съедобную птицу, и уже ощипала, и тушку бросила в ледник. Добытчица, умница, я ей так и сказала. Правда резерв провизии у нас пока был, но как говорил Торвальд, "запас карман не тянет".
"Штука" оказалась заброшенным алтарем, припорошенным сухими листьями. Он был настолько стар, что и запахов на нем, кроме естественных лесных, почти не осталось, а нюх у меня хороший, и не совсем обыкновенный. Под алтарем, за алтарем и в прочих укромных местах тоже ничего не нашлось, и, замаскировав, на всякий случай, сей архитектурный памятник, мы повернули к городу.
- Иса, а Великий инквизитор хороший?
- Хо-о-ахм-ороший. Ну, неплохой, по крайней мере.
- А можно я ему алтарь покажу?
- Покажи. – Признаться, это была очень дельная мысль. Мало ли, для чего он может пригодиться. Кроме того, выражение доброй воли по отношению к инквизиции моей Кеаи точно не помешает, особенно если мы с Илларионом не сойдемся характерами.
На крыльце дома меня чуть не сбил с ног запах крови. Дыбом шерсть, оттолкнуть Кеаи себе за спину, оружия нет, но зато есть магия, так что руки перед собой… Что тут успело случиться за мое отсутствие?!
Ступеньки испятнаны темным. Кровь. Много. Коридор. Кровавая дорожка. Какая гадина порешила в моем доме и кого?! Алхимическая – пусто. Главная комната. Уййа-аффырк!!!
Посреди гостиной – или зала, - ну хотя бы хорошо, что не в спальне, - лежит тело. Орченок, девочка-подросток, возрастом наверное даже помладше Кеаи, та самая, которую я видела у Авалора в обители. Пол просто залит. Ребенка кто-то долго и старательно кромсал ножом.
А вот видимо и виновник происшествия, Эрик, собственной бессмысленной персоной, нагло роется в кошеле – судя по всему, убитой. И в качестве безмолвного свидетеля – сир Ольден, замаскировавшийся книгой заклинаний (надеюсь, своей).
- Эрик. Это твоя работа?
Можно и не спрашивать, у него вся ряса в крови, и эта проклятая безумная улыбка на пол лица… Меня медленно накрыла волна белой ледяной ярости пополам со страхом.
Авалор не мог не почувствовать смерть своей живой игрушки. Значит, он уже идет сюда. Что сделает лич, увидев мертвое тело? Правильно, поднимет его. И орченок расскажет, кто и как его убивал. Хорошо, если Авалор во гневе угробит только Эрика, но я в этом сильно сомневаюсь. Есть такие немаленькие и неприятные перспективы, что он перережет всех, дабы другим неповадно было. А ну спокойно, Иса. Искусать Эрика ты всегда успеешь. Пока что быстро думаем, как остаться с чистыми лапками…
- Кеаи, умничка моя, иди в лабораторию, сделай какое-нибудь лекарство и запрись изнутри.
В окно долетел отвратно-узнаваемый лязг. Задоспешеный, словно для великой битвы, Авалор неумолимо шел к нашему дому. Неотвратимый, как возмездие идиотизму человеческому. За ним следовала баньши.
Аууу!!! Кэр, где ты?!
- Сир Ольден. Пожалуйста, засуньте Эрика в подвал, и пусть он там что-нибудь очень энергично кует.
- Как скажете, миледи.
Отлично, минус еще одна головная боль.
Так, теперь. Прятать тело бесполезно, слишком много следов. Тогда… тогда… тогда остается только ее оживлять. Мне, правда, может не хватить сил, и мы закончимся обе, но придется рискнуть, потому что по крыльцу уже грохочут сабатины.
Я прыгнула верхом на тело, принимая рабочую позицию, и в панике ощутила, как малышка забилась под моим весом в агонии. Так ее еще и не добили… ну господа… "я вас любил – деревья гнулись". Потом.
Тебе совсем не больно, малыш, твою боль испытываю я. Плоть срастается, от ударов сталью не останется даже шрамов. Ты просто спишь. Спишь, а я стираю из твоей памяти образ убийцы, и рисую вместо него страшный фантом из черноты. Верь, что на тебя напали слуги Дарк Ширры. Мощь Авалора пригодится в моем маленьком заговоре.
- Ну? И зачем убили моего орченка?
Голос немертвого мага сух и страшен, как песчаная буря. Я ощущаю его бешенство, такое же холодное, как было мое…
- Я не убивала твоего орченка! – как и всегда в момент магии, мой голос становится высоким и тявкающим. – Я его лечу, видишь? Я не знаю, кто его убил. Его нашел и принес Эрик. Ясно?!
Я очень стараюсь обидеться на несправедливый упрек, и у меня получается. Даже малейшую толику наигранности Авалор почует, и тогда гильдии наемников несдобровать.
- Вот. Живая. Забирай!
Орченок открывает совершенно непонимающие глаза. Она растеряна, но абсолютно здорова. Я встаю. И…
- Я благодарен тебе, Иса. Чем я могу отплатить за жизнь моей воспитанницы?
Мяфк! Да! За спиной Авалора Кеаи осторожно выглядывает из лаборатории.
- Что бы не случилось, ни ты, ни твоя свита не тронет мою Кеаи. Жизнь – за жизнь.
- Хорошо. Пусть будет так. Ни я, ни моя свита, не причинят вреда твоей эльфийке.
Лич явно доволен, по сути, я ничего не попросила. Но теперь у меня есть его слово, а оно крепче многих металлов. Самая страшная сила в Арксе не будет угрожать Кеаи, даже если я сама войду с немертвыми в конфликт.
- И еще. Мой орченок хочет есть. Могу ли я получить для нее еды?
Я прикидываю количество закупленных запасов – все-таки глава гильдии обязан заботиться о том, чтобы все его подручные не голодали. Нам хватит, и не большая проблема покормить одного орченка.
- Почему бы и нет.
Я приношу с ледника хороший кусок копченого мяса, и девочка радостно вцепляется в него зубами, тихонько рыча – ни дать, ни взять щенок. Кеаи хихикает.
- Что я должен?
- Ну… не знаю… - это уже уловка. Очень здорово бы было оставить Авалора перед собой в долгу. – Сочтемся, немертвый маг.
Я мило улыбаюсь, и Авалор ухмыляется в ответ. Может, он и разгадал маневр, но принимает игру.
- Пусть будет так. Сочтемся. Так ты выяснила, как улучшить мое вооружение?
- Пока нет, - с полурасканием качаю головой, – Я лечила…
- Она хорошая, - влезает орченка, и лич задумчиво кивает:
- Да, пожалуй. До встречи, алхимик.
- До встречи, Авалор.
Он выходит последним, не оглядываясь, а я едва не сползаю по стенке. Фуххх… Волки сыты, овцы целы и пастух еще не помер.
- Я восхищен, миледи, - сир Ольден, ну тебе-то что опять не так, спрашивается… - Вы умудряетесь извлекать пользу даже из наших крайне необдуманных действий.
Ах да, хорошо, что напомнил…
- Я стараюсь соответствовать статусу главы гильдии.
Видимо, по интонации вампир понял, что скоро грянет буря.
- Если я не нужен, я предпочел бы откланяться. Я собираюсь побывать в Проклятых землях. Кстати, вам могут быть полезны произрастающие там травы?
- Вы свободны… и.. да, пожалуй, травы пригодятся.
- Я принесу, что найду.
- Буду признательна.
Сир Ольден скрылся за дверью, и Кеаи закрыла засов. А вот теперь будет маленькое, компактное подобие Арены.
- Эрик!!!
Монах-асасин высунул смущенную физиономию из подвала. Он уже понял, что его ожидает хорошая взбучка.
Странно. Я совершенно не боялась его, хотя, наверное, следовало. Подкараулить и прирезать меня не представляло большой сложности. Я забыла о том, что этот человек иммунен к магии. Я видела только самодовольную росянку, слепо жующую все подряд, росянку, которую нужно было насильственно сделать человеком.
Я схватила вылезающего по лесенке Эрика за пелерину обеими руками и принялась яростно трясти. При этом я вопила, обзывая его всеми нелестными словами, которые вспоминались по ходу дела. Я пыталась вкричать в его пустую голову всю подлость и недопустимость нападения просто так, тем более на детеныша. И на какой-то момент он, видимо, страшно испугался, может быть, ядовитых хнарьих зубов около своей шеи, а может быть того, что я стала совершенно неуправляемой.
Как бы то ни было, Эрик вырвался и кинулся бежать. Едва не сокрушив дверь, судорожно сдернув засов, споткнувшись и почти грохнувшись с крыльца, неправильный наемник унесся вдаль, трепыхая рясой и сверкая башмаками с такой скоростью, что ей позавидовала бы скаковая лошадь.
Некоторое время мы с Кеаи стояли на пороге обнявшись, наблюдая, как оседает пыль. А потом в конце улицы замелькала малиновая рубашка сира Ольдена. Тоже бегущего. Скорее даже мчащегося…
Ррррр! Да что же за день сегодня такой безумный?! Что еще произошло?!
Наш вампир взлетел по ступеням и остановился, переводя дыхание.
- Что случилось? – жалобно спросила Кеаи.
- Баньши и орк лежат в Проклятых землях. При смерти.
Как? Опять?..
- Кто на кого напал?
- Они на меня, миледи.
- Ты цел?!
- Нну... Не вполне.
По вампиру трудно понять, ранен он, или нет, если только дело не совсем плохо.
- Замри.
Я положила ладони ему на плечи.
Вампир – сложная живая система, очень мало схожая с человеком, и обычному лекарю даже при желании будет чудовищно сложно оказать такому созданию хоть какую-то помощь. Даже хнара, первый раз прирастая к вампиру, испытывает глубочайшую растерянность и может упустить момент. Но когда-то я уже пользовала Аларуна, так что опыт в лечении вампиров есть… Хотя времени оно требует просто немеряно по сравнению с обычным.
- Боюсь, магия исцеления не поможет, миледи.
Сир Ольден с его низким болевым порогом попросту не ощутил, что я к нему приросла, но терпеливо ждал, когда я соизволю разжать руки.
- Я имею опыт лечения вашего народа.
- Даже так? – смесь уважения и интереса в голосе польстила мне лучше слов, а потому я в качестве финального жеста истребила старую и неприятную болезнь, которая в отдаленном будущем могла лишить меня общества бывшего правителя Аркса.
- Именно. Все, вы свободны.
Сир Ольден явно прислушался к своим ощущениям и вежливо поклонился.
- Благодарю, миледи. Я с трудом представляю, чем смогу отработать вашу помощь. Да, кстати.
Он ссыпал мне в сложенные ладони горсть тугих листьев и маленький сияющий фиал.
- Вы ее уже отработали, - искренне отозвалась я, поскольку "слезы феникса", а точнее роса с очень редкого цветка, которую так называют люди, во все времена была очень ценным алхимическим и ритуальным ингредиентом, и кроме того, сильнейшим природным лекарством.
Однако пора напомнить Авалору о кое-чем и кое-ком. Иначе в следующий раз может дойти до серьезной бойни, а терять хорошего соратника и добытчика я не намерена…
- Сир Ольден. А теперь позвольте вас попросить некоторое время побыть в доме, пока я наведаюсь к господину Авалору. Кеаи, подожди меня здесь, пожалуйста.
И опять пришлось мне тащиться через весь город, по высоченному валу вниз, по земле кладбища (немаленького), то тут, то там проседающей на старых могилах. Хорошо еще Авалор оказался "дома"…
Я приостановилась на входе. Мдя, прелестная картина (и ее создал один единственный вампир с ножом. Нет, я с таким бойцом ни в коем разе не расстанусь).
На своей любимой ступеньке обреталась взъерошенная, помятая, злая, но все-таки целая баньши. У подножия пребывал жалобно хнычущий раненый орченок, а над ним, с самым недовольным выражением лица, – господин Авалор, коленопреклоненно.
- Здравствуй, Авалор.
- Здравствуй, алхимик. Видишь, опять испортили мою свиту.
- Вижу. А зачем твоя свита напала на моего наемника?
- А этот маленький вампирчик с паучком - это твой наемник, да? А я не зна-ал…
Нет, сира Ольдена, конечно, большим назвать сложно, и на налобном обруче у него символ паука, но… описание получилось какое-то непрезентабельное.
- Мой. Наемник.
- А что твой наемник делал в моих землях?
Ага, начинается. Нет уж, второй раз на одном и том же не подловишь.
- Он собирал травы. Для меня. А поскольку у твоего кладбища ограды нету, он мог случайно попасть и в твои земли. Но вед