Илона Волынская, Кирилл Кащеев
Пять лимонов на мороженое
Пролог без особого смысла
— Нет, ну у всех дети как дети! Кто спортом занимается — придешь на работу, все своими чадами хвастаются, плюнуть некуда от малолетних чемпионов! Кто по-английски шпрехает…
— Спикает… — буркнул ребенок.
— Чего?
— Шпрехают — по-немецки, по-английски — спикают… — кротко пояснил ребенок, бросая на отца невинный взгляд из-под густых и длинных ресниц.
— А ты и не шпрехаешь, и не спикаешь, а только на отца огрызаешься! — парировал отец.
— Я, между прочим, без дела не сижу! — впервые выказал признаки обиды ребенок. — У меня свои занятия есть!
— Ох уж занятие у тебя — стыдно кому рассказать! — взвился отец. — Перед другими родителями стыдно! У кого дети животных дрессируют, у кого — спортом занимаются…
— Про спорт ты уже говорил, — сквозь зубы процедил ребенок.
Отец вдруг почувствовал, что он невыносимо устал:
— Я думал — ты мне помощником станешь… А ты… — и он безнадежно махнул рукой. — Настоящего смысла в твоей жизни нет, понимаешь?!
Глава 1
Жадность — лучшая антикризисная политика
— Сколько будут стоить эти тридцать гектаров земли? — вынимая изо рта ручку, в отчаянии вопросила Катька. На черенке ручки виднелись отчетливые следы зубов.
— Смотря где, — не отрывая глаз от разложенных перед ним бумаг, буркнул в ответ Сева. — Если в пределах четырехкилометровой зоны — одна цена, если десятикилометровой — немножко другая, а если километров за сто от города — земля резко дешевеет. Хотя всего-то час езды на машине!
— У нас нет машины, — фыркнула Мурка. Близняшки Мурка и Кисонька походили друг на друга, как две капли воды, но перепутать их было невозможно. Десантные, защитного цвета штаны Мурка заправляла в высокие ботинки на толстенной подошве. На вешалке сохла ее мокрая армейская куртка. Ярко-рыжие волосы стянуты в тугой хвост. Кисонька же восседала, изящно скрестив ножки в ботиночках на каблуках, носила стильное пальто, а ее завитые крупными кольцами рыжие волосы рассыпались по плечам вроде бы небрежно, хотя Сева был абсолютно уверен, что так их уложила сама Кисонька после долгих раздумий и прикидок. И наверняка лаком сбрызнула, чтоб не сместились. Короче говоря, приклеила.
|
|
— Да, у нас нет машины! — подтвердил Сева. — И кого за это надо благодарить?
— Тебя, — не менее мрачно, чем Мурка, буркнула Кисонька.
— Вот именно! — торжествующе провозгласил Сева и гордо огляделся по сторонам, проверяя, все ли слышали. — Благодарить, низко кланяться, и возносить мне хвалу — причем не менее трех раз в день! За то, что перед самым международным финансовым кризисом я не дал вам, умникам, влезть в кредит на машину! Но от вас разве дождешься… — Он безнадежно вздохнул.
— Ну, у нас-то никакого финансового кризиса нет! — покачала головой Мурка. — Благодаря Вадьке!
— И Большому Боссу! — ревниво добавила Кисонька. Она терпеть не могла, когда недооценивали загадочного, известного им только по нику в Интернете, но никогда не виденного в реале английского компаньона детективного агентства «Белый гусь». Сева, которому ужасно не нравилось восторженное отношение Кисоньки к Большому Боссу, утверждал, что если англичанин так скрывается — с ним явно что-то не в порядке! Впрочем, остальные компаньоны «Белого гуся» тоже шифровались от Большого Босса! Ну не могли они признаться этому продвинутому компьютерному гению и создателю потрясающей шпионской техники, что проницательные сыщики, с которыми англичанин раскрыл десятки дел международной компьютерной преступности — на самом деле четверка семиклассников, вредная пятиклассница и гусь. Птица вполне взрослая и солидная, но все-таки традиционно мыслящие люди гуся в роли сыщика, а тем более владельца детективного агентства обычно не воспринимают.
|
|
В родном городе их участие в деятельности «Белого гуся» никто до сих пор не заметил тоже именно потому, что люди, особенно взрослые, мыслят традиционно и детей всерьез не принимают.
— А я вот думаю, Большой Босс там у себя живой еще? — Вадька ткнул пальцем в монитор, будто именно там Большой Босс и жил. — Потому что я уже почти нет!
В это утверждение было легко поверить. Шеф детективного агентства и главный специалист по информации обессиленно полулежал в кресле перед компьютером. Даже через стекла Вадькиных очков было отлично видно, какие красные у него глаза.
— Тебе бы отдохнуть, — сочувственно глядя на него, сказала Мурка.
— Нет! — Сева взвился из-за своего стола и метнулся к Вадьке. — Вадька, пожалуйста! Я все понимаю, но… — главный финансист их агентства обвел остальных отчаянным взглядом. — Много вы людей знаете, которые во время финансового кризиса умудряются зарабатывать?
— Правительство… — неуверенно предположила Кисонька.
— Я про людей говорю! И про работу! — оборвал ее Сева. — У всех неприятности! Предприятия закрываются! И лишь у нас работы даже больше, чем обычно, потому что все не доверяют друг другу, особенно банки! Всем нужна секретная информация! И только мы — только ты, Вадька! — Он покосился на явно рассерженную Кисоньку и неохотно добавил: — Ну и еще Большой Босс… Можете ее добыть! Ты держись, а уж мы для тебя все сделаем!
|
|
— Вот тут я не сомневаюсь — наш Севочка ради денег все сделает! — пробормотала Кисонька — тихонько, но так, чтобы Сева ее точно расслышал.
Сева и расслышал. Лицо его дрогнуло от обиды, он даже открыл рот, собираясь что-то сказать, но потом просто сжал губы, отвернулся от Кисоньки и вызверился на Катьку:
— Ты Вадькино домашнее задание закончила?
— Так я ж вас и спрашивала — сколько могут стоить эти тридцать гектаров земли? — Катька ткнула изжеванной до пластиковых лохмотьев ручкой в учебник математики и гневно тряхнула многочисленными светлыми косичками-дредами с вплетенными в них цветными шнурами. Эту модную несколько лет назад прическу Катька сделала только вчера — после затяжных баталий с мамой, в которых Катька утверждала, что «причесон клевый», а мама возражала: «Ты же не негритянка!» Потом Кисонька подсказала ей убийственную фразу: «А это уже расизм!» — и мама сдалась. Теперь Катька была совершенно счастлива и трясла косичками при каждом удобном случае. — И вообще, почему именно я должна делать его задание?
— Потому что он твой брат! И ты тоже учишься в лицее информационных технологий, — рыкнул в ответ Сева.
— А я с ним разведусь!
— С братьями нельзя разводиться, Катюша, — сказала Кисонька.
— Глупости! — Бесчисленные Катькины косички снова запрыгали. — С мужьями же можно. Мужа хоть сама выбираешь, а братьев родители подсовывают — с ними тем более можно разводиться! И вообще, я плохо учусь! Думаю в школу с биологическим уклоном переходить, — она покосилась на дрыхнущего в корзинке боевого белого гуся со сложным именем Евлампий Харлампиевич.
— Конечно, цену просчитать, это вам не гусей пасти! — процедил Сева. — Тут думать надо! Дай сюда, бестолочь! — Он выхватил учебник.
Катька сделала вид, что надулась, но глаза под насупленными бровями довольно поблескивали. Кисонька одобрительно усмехнулась.
— Ну вот и все. Это можно сдавать клиенту, — заплетающимся от усталости языком пробормотал Вадька, тяжело откидываясь на спинку кресла и закрывая глаза. Лицо его было утомленное. Остальные компаньоны с тревогой глядели на Вадьку. Только Сева торжествующе сиял:
— Гонорар обещали перевести прямо завтра — через наш банк! Все-таки мы большие молодцы и почти гении! — Любой, кто хоть немного знал Севу — а знали его здесь все, — отчетливо слышал за этим настойчивое: «Я молодец и гений!» Без всякого «почти». — Новыми клиентами обзавелись, заказы рекой текут, даже зарплату служащим выплачиваем вовремя!
— Особенно, если учитывать, что служащий у нас всего один, — напомнила Кисонька.
И все перевели взгляд на одностороннее окно в стене рабочей комнаты агентства. За стеклом виднелся солидный офис, где со скучающим видом восседал здоровяк в неизменных темных очках, с роскошной бородой, — тот, кого наивные взрослые клиенты считали владельцем «Белого гуся» и который был на самом деле его Младшим и Единственным Служащим по прозвищу Салям (от любимого сорта колбасы).
Честно говоря, Севу пару раз посещала мысль не платить Саляму зарплату, ссылаясь на кризис. Тем более что тот последнее время совсем ничего не делал, даже с клиентами не разговаривал, все заказы приходили через Интернет. Но все-таки не решился. Салям не раз компаньонам жизни спасал, а учитывая, что габаритами он смахивал на крепостную башню, да еще и по документам являлся владельцем их агентства — таких фокусов лучше не устраивать. Еще и Кисонька выдаст со своей фирменной ехидной улыбочкой: «Севочка — жадный!», и снова придется делать вид, что его это вовсе не задевает, и вымученно произносить стандартную фразу домовенка Кузи: «Я не жадный, я домовитый!»
— В кредиты мы не залезли — ничего на нас не давит, — продолжал Сева. Себя не похвалишь, остальные сделают вид, что ты тут и ни при чем, а деньги у них на счетах растут сами, как сорняки на грядках — и те и другие зеленые! — Накопленные бабки в безопасности, банк у нас вполне надежный…
— Ну да — ты ж его первым делом заставил проверить! — вздохнул Вадька. — И Босса подключил!
— Зато можем быть спокойны — нас кризис не коснется!
Сквозь окно видно было как резко — злым рывком — распахнулась дверь в офис. Плюгавенький, лысоватый человечек вступил в офис и гневно уставился на восседающего за столом Саляма. Из динамиков донесся шуршащий голосочек — наверное, так могли бы говорить старые неоплаченные счета, если бы вдруг обрели дар речи:
— Я, конечно, понимаю, что сейчас кризис, молодой человек! Но или платите за аренду — или ведите свои дела на скамейке в парке!
Глава 2