Курс направленный на признание нормальными всех видов отклонений, уже взят. В мае 2003 года на симпозиуме, проведенном Американской Психиатрической Ассоциацией, обсуждалось, должны ли педофилия, расстройства половой идентификации и сексуальный садизм по-прежнему классифицироваться как душевные расстройства. В этом обсуждении речь шла также об эксгибиционизме, фетишизме, трансвестизме, вуайеризме и садомазохизме (большинство этих расстройств объединяются общим названием "парафилии"). Состояние, в котором чувства человека постоянно противоречат его или её биологическому полу. Гомосексуальные активисты долгое время утверждали, что расстройства сексуальной идентификации не должны восприниматься как ненормальность, поскольку, как они говорят, эти расстройства, как правило, являются всего лишь естественным проявлением врожденной гомосексуальности.
Аргументация состояла в следующем - несмотря на то, что такие сексуальные интересы являются нетипичными, культурно запрещенными или объявленными религией вне закона, это вовсе не должно вести к тому, чтобы навешивать на приверженного им человека ярлык душевнобольного. Разные общества ограничивают различные типы сексуального поведения. Более того, на современном уровне исследование не способно отличить людей с парафилиями от тех, кто придерживается общепринятых сексуальных интересов (нормофилов). Плюс к этому, современная психиатрия не имеет базы, теоретической модели того, что должно на самом деле рассматриваться как нормальная и здоровая сексуальность и с чем можно было бы сравнивать тех, чьи интересы включают в себя детей или садизм/мазохизм.
В настоящее время некоторые доказывают, что нет никаких или почти никаких оснований считать, что секс со взрослыми пагубно отражается на детях. В исследовании, которое в декабре 2002 года опубликовал престижный журнал "Архивы сексуального поведения", Чарльз Мозер - вместе с несколькими знаменитыми экспертами в области психиатрии - обосновывает необходимость лишить педофилию статуса патологии. Некоторые из комментаторов, участвовавших в написании этого исследования, доказывают, что нет никаких или почти никаких оснований считать, что секс со взрослыми пагубно отражается на детях.
Многие любимые писатели и общественные деятели на протяжении всей истории бывали людьми с широким диапазоном, которых вполне можно было бы классифицировать как педофилов. Мозер заключает в своем комментарии к "Архивам...": " Любой сексуальный интерес может быть здоровым и жизнеутверждающим ".
Аналогично, в декабрьском 2002 года выпуске "Архивов Сексуального Поведения" - официального издания Академии Сексуальных Исследований - некоторые клиницисты доказывают, что "необычные сексуальные интересы" не должны рассматриваться как душевные расстройства.
Представьте себе, - говорят эти люди, - какую боль испытывает педофил, будучи отлучен от своего развратного сексуального наслаждения. В статье, помещенной в «Архивах…», "Дилемма мужской педофилии", Гюнтер Шмидт, доктор философии, сочувственно описывает случай педофила, который, по словам Шмидта - " вынужден переносить воздержание в течение значительных периодов времени" и "ведет полную самоограничения жизнь, оплаченную значительным эмоциональным напряжением". Шмидт призывает к новому, " просвещенному разговору о морали", исходящему из признания того, что ввиду того бремени, которое вынужден нести педофил, ввиду "необходимости для него ограничивать себя в чувствах любви и сексуальности", он заслуживает уважения со стороны общества.
Другой автор утверждает: " И поскольку тяга к детям является основной частью самоидентификации педофила, - другими словами, "того, что он есть", - самоограничение педофила в достижении удовлетворения является, по сути, трагическим ". А мы ещё добавляем ему страданий, осуждая его, хотя мы сами так мало знаем о сексуальном поведении, включающем отношения взрослого и ребенка. Психиатр Ричард К. Фридман, автор книги "Мужская гомосексуальность: Современная психоаналитическая перспектива" и множества исследовательских статей на ту же тему, говорит, что было бы " скорее полезно, чем вредно " по-прежнему рассматривать педофилию в качестве психического расстройства, поскольку мы к настоящему времени слишком мало знаем о сексе между взрослыми детьми и поскольку разница в возрасте и в силе между детьми и взрослыми потенциально может повредить. Но завершает он свою критику советом обществу перестать "дискриминировать" людей, испытывающих сексуальную тягу к детям.
Брюс Ринг, автор мета-анализа 1998 года, утверждает, что ничего или почти ничего вредного в сексе между мужчиной и мальчиком не обнаружено, ни для мужчины, ни для мальчика - сексуальные отношения между взрослым мужчиной и мальчиком не причиняют последнему никакого или почти никакого вреда. Этот аргумент, в свою очередь, цитирует Шмидт, утверждая, что детям, с которыми "заигрывают", это вовсе не всегда вредит. Он отмечает, что в ходе исследования Брюса Ринга обнаружилось, что, став взрослыми, многие мальчики сохранили положительные или нейтральные воспоминания об эпизодах, связанных с сексом между взрослым мужчиной и мальчиком. Некоторые мальчики, которые были на самом деле вовлечены в секс между мужчиной и мальчиком против своей воли, - говорит Шмидт, - затем воспринимают эти переживания как " полезные для развития", а также "интересные и приятные".
Доктор Брюс Ринг согласен с доктором Нагом и доктором Оками в том, что недостаточная мотивированность согласия ребенка вовсе не обязательно означает, что сексуальные отношения взрослого и ребенка повредят ему. Доктор Ринг отмечает, что многие другие общества, в наше время и в прошлом, одобряют секс между мужчиной и мальчиком. Да и почему разница в силе - это непременно плохо? В конце концов, говорит доктор Ринг, многие родители заставляют своих детей ходить в церковь! И не может ли по этой причине религиозная индоктринация оказаться вредной для ребенка?
Например, психиатр Эмиль Наг, доктор медицины из Университета Гонконга, говорит, что в древней китайской истории дети описывались как " естественные сексуальные существа ", и романы рисуют нам детей, едва достигших десятилетнего возраста, в сексуальных отношениях друг с другом или с взрослыми - и "сексуальные игры рассматривались как полезные для их здорового развития".
Является ли недостаточно мотивированное согласие ребенка основанием для того, чтобы признать педофилию опасной? Нет. Доктор Наг замечает: " Рассуждения о самоопределении детей, на первый взгляд оправданные и гуманные", на самом деле представляют собой всего лишь "другую игру, в которую играют взрослые для того, чтобы заставить детей принять их собственные ценности".
В конце концов, говорит доктор Наг: " как часто взрослые [на западе] стараются добиться "убедительного согласия" ребенка, прежде чем заставить его что-то сделать? ". Например, получили ли родители "убедительное согласие" ребенка на крещение, которое произошло вскоре после его рождения? Доктор Пол Оками из Университета Калифорнии, Лос-Анджелес, полагает, что несоответствие сил не должно быть тем фактором, который определяет решение. История, отмечает он, полна примерами неравных взаимоотношений, которые "пошли на пользу" вовлеченным в них людям, - например, профессор и его студентка, которые женятся "и счастливо живут вместе очень долго". Неравенство взаимоотношений никак не нарушает принципов справедливости или честности сексуального взаимодействия, говорит доктор Оками: "если только не смотреть на сексуальные отношения как на какую-то схватку один на один".
Многие, кто писал на эти темы, выражают свое недовольство тем моральным давлением, которое осуществляют на общество его иудео-христианские корни, традиционно подавляющие детскую сексуальность. Доктор Гюнтер Шмидт полагает, что западный мир подчинили себе иудео-христианские принципы, вынуждающие нас рассматривать некоторые виды сексуальных актов, такие, например, как супружеская измена, содомия и садомазохистский секс, как нечто по самой своей природе неправильное. Но теперь эти устаревшие "предрассудки", говорит он, должны быть отброшены. Прентки также замечает, что некоторые из самых любимых героев нашей культуры были "чистыми педофилами" - включая, по его словам, авторов классических детских книг "Питер Пэн" и "Алиса в Стране Чудес".
Люди "испытывают отвращение" к педофилии, поскольку христианство сообщило нашей культуре склонность ограничивать свободу самовыражения "естественных" детей и их сексуальных инстинктов. Христианство, говорит Оками: "рассматривает детей, как грешных язычников, из которых следует выбить дьявола. А приводит это в конечном итоге к мощному желанию спасти бесценную, исполненную любви, святую невинность от чего-то опасного, грязного, отвратительного и грешного".
" Современное положение с педофилией, - заключают Мозер и Кляйнплатц, - параллельно положению с гомосексуализмом в начале 1970-х годов", до того, как гомосексуализм начал "легализоваться" в качестве заслуживающего уважения сексуального выбора.
Доктор Роберт Шпитцер в статье, представленной им на съезде Американской Психиатрической Ассоциации в 2001 году, утверждает, что на самом деле существует научная основа для различения парафилий и более принятых форм сексуального поведения. Во всех культурах, как только юноши и девушки вступают в период полового созревания, они проявляют заинтересованность в реализации сексуального поведения. Так уж мы устроены - независимо от того, считаете ли вы, что это устройство - дело рук Бога или сформировалось эволюционным путем, с помощью естественного отбора. Совершенно очевидно, что такое устройство служит для того, чтобы обеспечить образование пар и межличностное сексуальное поведение.
"Парафилии, если они достаточно серьезны, угнетают межличностное сексуальное поведение, - продолжает Шпитцер, – такое сексуальное поведение, которое обеспечивает основанную на заботе связь между людьми, является нормальным, - а то, которое противодействует этому, является ненормальным, а не просто представляет собой необычную вариацию". Понятно, что Американская Психиатрическая Ассоциация не намерена откладывать принятие решения по этой проблеме до наработки более солидной исследовательской базы. Это решение зависит от мировоззрения, от той системы ценностей, которая настаивает, что "нет ничего неправильного".
Джозеф Николози из NARTH констатирует, что "то, в чем психология реально нуждается для дальнейшего развития - это не новые исследования, а более верное мировоззрение. Это мировоззрение должно принимать в расчет то, какими нас создал Творец, - а это непременно включает взаимодополнение полов ".
Николози добавляет: "И мы должны принимать то, что поистине возвышает человеческое достоинство. В каком затруднительном положении оказался психиатрический истеблишмент, ясно уже хотя бы по тому, что в их среде серьезно обсуждается представление о том, что педофилия, трансвестизм и садомазохизм могут быть выражениями подлинного человеческого здоровья ".
Психоаналитик Джоанна Табин, доктор философии, член Консультативного комитета по Науке, также подвергла критике позицию, выработанную на конференции Американской Психиатрической Ассоциации: "Если принять ту аргументацию, которая настаивает на игнорировании этих психологических проблем, то и попытки самоубийства должны рассматриваться как проявления нормы, если они совершены сознательно и добровольно. А что сказать о психопате, который - вообще не контролируя себя - сознательно совершенно удовлетворен собой?". " Не принятое на сегодня "принятое поведение", - добавляет доктор Табин, - разумеется, ещё заявит о себе, но пока что психиатрия отказывает в помощи многим страдающим людям, поскольку некритично использует политкорректность как единственное средство определить, когда же человек нуждается в помощи. Но самая печальная черта нынешнего климата, в том, что люди, которые обращаются за помощью, поскольку не готовы с легкостью принять собственные гомосексуальные импульсы, как раз сейчас часто сталкиваются с отказом в предоставлении такой помощи".
Таким образом принципиальной разницы между гомосексуальностью и, например, педофилией - нет, отношение к ним в обществе прежде всего зависит от нравственного выбора каждого, за которым в свою очередь может стоять - либо простое желание ни в чём себя не ограничивать и удовлетворять малейшие желание своей материальной составляющей; либо желание идти по пути духовности и бороться со своими дурными наклонностями как это делали благочестивые во все времена. Всё это находиться в рамках свободы выбора человека, в связи с чем каких либо поблажек для людей страдающих различными отклонениями быть не должно.