Частицы в немецком языке, их классификация
Понятию «частица», также как и понятию «модальность» даются разные определения. Это нашло свое отражение в терминологии разных периодов: частицы именовались «Flickwörter» - «слова–заплаты», «Fuellwörter» - «слова–заполнители»[1]. Сейчас положение изменилось, и частицы больше не считаются словами «паразитами», бесполезно засоряющими речь.
Г.И. Воронина вслед за Г. Цифонун и И.Д. Матько выделили следующие признаки частиц:
1. Частицы – служебные, неполнозначные слова.
2. Частицы не являются членами предложения, а только лишь частью других членов предложения.
3. Так как частицы не являются членами предложения, они не могут быть употреблены самостоятельно перед сказуемым в немецком повествовательном предложении, а всегда только с каким-то полнозначным словом, к которому они относятся.
4. Поставить вопрос к частице нельзя, служить ответом на вопрос частица может только вместе со своим опорным словом: Wie? – Sehr gut. Zu schnell.
5. Частицы в предложении безударны. Лишь в редких случаях - ударны.
6. Частицы не входят в структуру предложения. Извлечение частицы из предложения не приводит к семантической либо синтаксической его ущербности.
7. Частицы, в отличие от наречий, не могут находиться в начале предложения с отрицанием, быть фокусом отрицания, вопроса либо выделительной конструкции.
8. Семантика частиц обладает одной характерной особенностью, отличающей ее от семантики наречий, а именно – контекстной детерминированностью. Частицы не могут быть поняты без окружающего контекста.
9. Наречия и частицы отличаются и в области словообразования. Первые являются открытой группой слов. Пополнение же класса частиц происходит в основном на функциональном уровне путем конверсии слов из других частей речи: прилагательных, глаголов, наречий, союзов.
10. Частицы расширяют семантические (модальные) границы высказывания, то есть выполняют прагматическую функцию.
11. Частицы связывают высказывания, соотнося их модальные планы; союзы соединяют предложения или компоненты предложения, их основная функция – структурная.
12. Частицы могут образовывать фразеологические сочетания между собой; союзы не могут выступать элементами такого рода сочетаний[2].
Такая классификация представляется нам приемлемой, хотя существуют также и более компактные и обобщённые (см., напр., Прил№1)
Общепринятой классификацией частиц И.В. Арнольд считает классификацию Г. Альтмана и Г. Буссмана.
Ими были выделены следующие подклассы частиц:
1) модальныечастицы(Abtönungspartikeln, Modalpartikeln): aber, auch, bloss, eben, etwa, halt, ja, wohl, vielleicht, denn, doch, falls…
2) частицывремени(Temporalpartikeln): erst, noch, schon.
3) частицыотрицания(Negationspartikeln): kein, nicht.
4) инфинитивные частицы, грамматизованные частицы (Infinitivpartikeln): zu.
5) частицы-междометия (Interektionspartikeln): ah! Nanu! O weh!
6) сравнительныечастицы (Vergleichspartikeln): wie, als, denn.
7) ограничительныечастицы (Gradpartikeln, Rangierpartikeln, Fokuspartikeln): auch, eben, ausgerechnet, genau, besonders, gerade, nur, selbst, sogar.
8) усилительныечастицы (Steigerungspartikeln, Intensivpartikeln): ausserordentlich, etwas, ganz, sehr, weitaus, ziemlich [3].
Модальные частицы и их признаки
Толкование понятию «модальность» дают такие отечественные лингвисты как В.В. Виноградова, В.Г. Адмони, И.Р. Гальперин, Н.Ю. Шведова, Ермолаева Л.С. и Бабакина Т.Н, французский лингвист Ш. Балли и др.. Каждый из них имеет свое определение понятию, но общим является то, модальность – это языковая категория, указывающая на характер отражаемых в содержании предложения объективных связей (объективная модальность) и на степень доверенности содержания того же предложения с точки зрения говорящего (субъективная модальность).
Термин «модальность» весьма широкий по объему, поскольку он используется для обозначения различных явлений, неоднородных по смысловому объему, грамматическим свойствам и по степени оформленности на разных уровнях языковой структуры. Вопрос о границах этой категории решается разными исследователями по-разному.
По мнению В.В. Виноградова, любое предложение, отражая действительность «в ее практическом общественном осознании», выражает отнесенность содержания речи к действительности и поэтому с предложением, с разнообразием его типов тесно связана категория модальности[4]. «Каждое предложение включает в себя, как существенный конструктивный признак, модальное значение, то есть содержит в себе указание на отношение к действительности. Любое целостное выражение мысли, чувства, побуждения, отражая действительность в той или иной форме высказывания, облекается в одну из существующих в данной системе языка интонационных схем предложения и выражает одно из тех синтаксических значений, которые в своей совокупности образуют категорию модальности».
Примерно такое же определение модальности имеет место в «Грамматике современного русского литературного языка»: «Общее грамматическое значение отнесенности основного содержания предложения к действительности выражается в синтаксических категориях модальности, а также времени и лица…»[5]. Отношение сообщения к действительности, которое содержится в предложении, – «это и есть, прежде всего, модальное отношение. То, что сообщается, может мыслиться говорящим как реальное, наличное в прошлом или в настоящем, как реализующееся в будущем, как желательное, требуемое от кого-нибудь, как недействительное и т.п. Формы грамматического выражения разного рода отношений содержания речи к действительности и составляют синтаксическое существо категории модальности».
В.В. Дружинина и К. Келлер понимают под модальностью функционально–семантическую категорию, выражающуюся с помощью иерархически организованной системы морфологических, синтаксически-конструктивных, интонационных и лексических средств, независимо от того, согласуется ли с действительностью выраженное в высказывании содержание сознания говорящего или нет.
В.Г. Адмони в своем труде «Синтаксис современного немецкого языка. Система отношений и система построения» говорит о том, что предложение, являющееся выражением любого акта мысли, не только отражает объективную действительность, но содержит и определенное отношение к этим отраженным в нем объективным связям.
Большинство ученых, например, В.В. Виноградов, В.Г. Адмони, Л.С. Ермолаева в самой категории модальности выделяют ее подкатегории, имеющие разные названия, но в принципе одну суть: объективную и субъективную, внешнюю и внутреннюю модальности и т.п.
Модальные частицы принадлежат к наиболее употребительным средствам современного немецкого языка, которые служат для выражения эмоций и субъективного отношения к содержанию высказывания и к собеседнику, с их помощью передаются различные оттенки модальных отношений. Это отношение может быть ничем не осложнено или оно может быть соединено со значением объективного отношения сообщаемого к действительности. Однако субъективное отношение, оценка в модальных частицах присутствует всегда.
В «Грамматике современного русского литературного языка» категория модальности представлена также в двух видах –объективно-модальное значение и субъективно-модальное значение.
Как мы видим, в данном вопросе (вопросе о разделении категории модальности на отдельные подкатегории) у ученых нет единого мнения. Так, например, как отмечает исследователь Магидова И.М., В.В. Виноградов относит к объективной модальности значение возможности, действительности, достоверности, так как эти значения являются отражением в содержании высказывания объективных связей в мире[6]. Отношение же высказывания к действительности исследователь трактует как субъективную модальность на основании того, что значение реальности / ирреальности устанавливается самим говорящим. К субъективным модальным значениям относятся также значения достоверности / вероятности, неуверенности.
Кремих И.И. ссылается на мнение Л.С. Ермолаевой, которая разграничивает три различных типа модальных отношений: внутреннюю, объективную внешнюю и субъективную внешнюю модальности[7]. Под внутренней модальностью она понимает «отношение субъекта (реже объекта) действия к совершаемому им действию (для объекта – отношение к действию, которому он подвергается): Er will essen. DieKrankheit will kuriert werden».
Основным средством выражения внутренней модальности в современных германских языках, по мнению Л.С. Ермолаевой, являются модальные глаголы. Под внешней модальностью предложения понимается отношение его содержания к действительности в плане реальности / нереальности (объективная внешняя модальность) и степень уверенности говорящего в сообщаемых им фактах (субъективная внешняя модальность). При этом основными средствами выражения объективной внешней модальности в современных германских языках исследователь считает наклонения, а основным средством выражения субъективной внешней модальности – модальные слова, например, vielleicht, wahrscheinlich, gewiss.
Некоторые лингвисты, например, В.Г. Адмони, интерпретируют модальность как субъективно-объективную категорию на том основании, что в любом предложении, частично средствами организации всего строя предложения, частично специальными показателями, дополнительно дается определенная оценка самого содержания высказывания с точки зрения его реальности, и «эта оценка всегда активна, она всегда утверждается…».
В лингвистике текста модальность рассматривается как одна из основных текстовых категорий. В зарубежной лингвистике одним из первых, кто предложил относить модальность не к уровню предложения, а к уровню текста, был А.Д. Каксин, который рассматривал модальность как одну из составных черт текста – коммуникативной единицы общения[8].
Лингвисты, которые занимаются изучением модальности в тексте, предлагают расширить общее понятие модальности, включая в ее пределы эмоционально-оценочные значения как ее субъективный аспект. Наиболее существенной категорией для выражения модальности является наклонение: реальное – изъявительное, нереальные – повелительное и сослагательное.Субъективная оценка содержания высказывания может включать рациональную оценку говорящим высказывания в его соотношении с действительностью. Эта оценка выражает реакцию не чувства, а разума и логики рассуждений говорящего. Кроме рациональной оценки к субъективным относятся также эмоциональная, эстетическая, этическая, количественная, а также логическая оценка. Сюда входят: план достоверности / недостоверности сообщаемого, вероятности / невероятности, возможности / невозможности, уверенности / неуверенности.
Исследованиями в области модальных частиц занимались М. Турмэйр, Г. Вейдт, А. Кривоносов. Ими были выделены следующие характерные признаки модальных частиц:
1) Модальные частицы неизменяемы.
2) Модальные частицы не могут в одинаковом значении давать ответ на вопрос.
3) Модальные частицы не могут занимать первое место в предложении.
4) Модальные частицы относятся ко всему предложению в целом.
5) Модальные частицы всегда безударны.
6) Модальные частицы интегрированы в предложении.
7) Модальные частицы не являются членами предложения и не могут выступать в качестве эквивалентов предложения.
8) Модальные частицы образуют член предложения с другими словами, принадлежат к сказуемому и представляют вместе с глаголом «фонетическое слово».
9) Модальные частицы синтаксически всегда факультативны, т.е. могут быть убраны из предложения, не изменяя грамматический строй предложения.
10) Модальные частицы, как правило, краткие односложные слова.
11) Модальные частицы стоят в предложении после глагола, между глаголом и модальной частицей могут стоять и другие члены.
12) Модальные частицы не отрицаемы, поэтому стоят перед отрицанием[9].
Модальные частицы являются необходимыми и употребительными во всех случаях, когда говорящий видит перед собой конкретного собеседника, а речь без модальных частиц воспринимается носителями немецкого языка как сухая, нелюбезная и излишне категоричная. Метод элиминации, т.е. опущения элемента из структуры высказывания, позволяет увидеть, как при помощи одной модальной частицы меняются модальные значения в высказывании и как можно повлиять на собеседника или изменить мнение о нем. Ср, напр.:
- Es klopft an der Tür. DasistAfra – Стучатся. Это Афра.
- Es klopft an der Tür. Das ist wohl Afra (Aufnahme) – Стучатся. Вероятно, это Афра.
Приведенные примеры показали, что модальные частицы являются неотъемлемой частью предложения, вносят в него различные субъективно-модальные значения, делая речь говорящего живой, интересной, показывая, что говорящий заинтересован в непосредственном общении со своим собеседником.
Большинство исследователей не признают наличие у модальных частиц лексического значения. Представление об отсутствии лексического значения у немецких модальных частиц возникло в известной степени благодаря тому обстоятельству, что их трудно, а в ряде случаев и невозможно перевести на другие языки. Иногда их значения бывает проще описать, чем найти соответствующие эквиваленты в других языках.
В русском языке насчитывается большое количество модальных частиц, в связи с чем почти каждую модальную частицу немецкого языка оказывается возможным перевести при помощи частицы. Однако полного совпадения в этом отношении немецкий и русский языки не обнаруживают. Но модальные частицы обладают и лексическим значением, которое реализуется у них в предложении, и стилистической окраской, они вступают между собой в синонимические отношения.
По мнению лингвистов С.А. Ротоновой и Мин-Джэ Ноуна, можно выделить следующий ряд важных коммуникативно-прагматических функций, выполняемых модальными частицами, при этом одна и та же частица способна иметь несколько функций одновременно:
1) модальные частицы устанавливают контакт между говорящим и слушателем, а также выражают их отношение друг к другу или к описываемой ситуации;
2) модальные частицы выполняют функцию выразителей отношения сообщаемого к действительности;
3) с помощью модальных частиц говорящий выражает определенные позиции, предпосылки и ожидания, связанные со слушающим; модальные частицы участвуют в реализации коммуникативных намерений говорящего;
4) модальные частицы усиливают эмоциональное воздействие на собеседника[10].
Следует отметить, что модальные частицы, как и модальные глаголы, принадлежат к наиболееупотребительным средствам современного немецкого языка. Они передаютразличные оттенки модальных отношений, тонко дифференцируя оттенкимодальности предложения. Модальные частицы еще больше, чем модальные глаголыупотребительны в диалогах обиходной речи и в разговорном стиле. Наличие ихпридает речи особую четкость, выпуклости не передаваемый другими средстваминациональный колорит.
В современном немецком языке существуют усилительные частицы (sogar, selbst,zu), восклицательные частицы wie, wieso; утвердительная частица ja,отрицательные nicht, nein; модальные частицы doch, denn, nur, nun и т.д.
Рассмотрим последнюю группу частиц в зависимости от значения и роли впредложении Модальные частицы в современном немецком языке можно подразделитьна следующие группы:
1) модально-усилительные (doch, denn, schon, nun, mal, einmal);
2) модально-ограничительные (ja, bloß, nur);
3) модальные в собственном смысле слова (etwa)[11].
Рассмотрим последнюю группу частиц. Модальная частица etwa родственна попроисхождению с наречием etwa – «приблизительно» и означает «быть может,возможно, наверное». Ее отличительная особенность заключается в том, что онане просто уточняет модальность наклонений, а иногда коренным образом меняетее, внося в предложение оттенки предположения и неуверенности.
Модальная частица etwa обычно встречается в вопросительных предложениях исближается по семантике с модальными словами vielleicht, wahrscheinlich ивыражает оттенки сомнения, часто непереводимые на русский язык, например:
Ist das etwa ein Witz? – развеэтоостроумно?
Bist du etwa krank? – может быть, ты болен?
Anna (lächelnd): klappt sie etwa nicht (die Sache)? – разведело
неклеится?
Ist das etwa ein Verbrechen? – развеэтопреступление?
Hatte sie etwa den Brief gelesen?–Прочиталэтописьмо?
Как показывают эти примеры, в вопросительных предложениях значение etwa с егооттенками недоверия и сомнения, органически сливается с синтаксическойсемантикой вопросительного предложения.
Несколько реже модальная частица etwa встречается в условных предложениях,например: Sag es ihm wenn du ihn etwa siehst (sehen solltest) – Скажи ему,если тебе случится его увидеть, а также в отрицательных, главным образом,императивных предложениях: Denken Sie nicht etwa, dass... – не подумайтетолько, что.
Вопрос о частице etwa, как средстве выражения модальности был поставлен внемецкой грамматике уже давно. Еще в грамматике И.К. Аделунга выделялосьнаречие etwa, служащее для выражения душевного состояния говорящего.
Клюев Е.В. следует также, как и Г. Шетензак относил etwa наряду с wohl, vielleicht, vermutlich,wahrscheinlich к модальным наречиям (Adverbien der Aussage), выражающим сомнение[12]. Непосредственно на модальное значение частицы etwaуказывает И. К. А. Гейзе, относя ее к наречиям модальности, выражающимпредположение или сомнение. Фр. Блатц также считал etwa наречиеммодальности и полагал, что etwa наряду с vermutlich и wahrscheinlichограничивает реальность высказывания. Способность частицы etwaуказывать на степень определенности высказывания подчеркивает в своей работепо немецкой грамматике также И. ван Дам.
Вопрос о том, какое из слов частица etwa = может быть, или наречие etwa =приблизительно было исторически более ранним, до сих пор еще не решен. Д. ЗЗандерс считает, что основной тип слова etwa – это наречие etwa = ungefähr, а Г. Пауль выдвигает другую гипотезу, что наречие etwa– вторичного происхождения, что оно образовано от частицы etwa в такихутвердительных предложениях как – du verreist etwa[13]. Г. Пауль считает, чтоименно в таких предложениях перед количественными данными(Qualitätsangaben) и развелось значение ungefähr: es wird etwa Tage dauern.. Между тем, есть все основания считать, что как наречие etwa= ungefähr, так и частица etwa – результат развития исконного наречия etwa= irgendwo по двум линиям, в различных синтаксических функциях. Характерно, чтов самом первоначальном значении irgendwo уже имелись оттенки неопределенности,предположительности. Эти оттенки впоследствии уже в 16-17 вв. привели к выделению более специализированного значения омонимов – частица etwa и наречиеetwa, образованных из одного источника и параллельно развившихся в языке.
Частица etwa дополняет и видоизменяет модальность предложения, ее лексическоезначение стерто, она передает лишь абстрактное понятие предположения:Eugen, sagmal, bistduetwahierbeigewesen?
В отличие от частицы etwa наречие etwa значит «приблизительно» иупотребляется чаще всего с числительными:
Er hat etwa 3 Tage gewartet. – Онждалоколотрехдней.
Etwa 5 Meter im Quadrat. - Около 5 метров в квадрате.
Подводя итог изучению места модальных частиц в современном немецкомязыке для выражения предположения можно отметить, что модальные частицы – ещене полностью оформившаяся категория слов, они широко употребляются всовременном немецком языке, дополняя и уточняя семантику других средстввыражения модальности. Модальные частицы не просто выражаютте или иные мысли людей, но и предают их наиболее идиоматической исвоеобразной формой. Модальные частицы добавляют к устной речи немецкого народаэмоциональный колорит и неподражаемую выразительность, это самые живые инепосредственные способы передачи мыслей и чувств человека.
ГЛАВА II. ГРАММАТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ НЕМЕЦКОЙ РАЗГОВОРНОЙ РЕЧИ
2.1. Значение эмоционально-экспрессивных частиц в современном немецком языке.
Термином «эмоционально-экспрессивные» обозначается частицы, которые выражают эмоционально-оценочного отношения говорящего к ситуации, отраженной в высказывании, т.е. его чувств, переживаний, а также других коннотаций. Сюдаотносятсятакиеслова, как doch, ja, mal, einmal, auch, eben, nur, schon, nun, etwa идругие.В традиционной грамматике их обычно называют модальными частицами, что не отвечает, на наш взгляд, сущности данного функционального разряда слов.
Среди лингвистов не существует иного мнения о том, имеют ли служебные слова и в частности часицы лексического значение. В целом можно выделить следующие точки зрения на этот вопрос.
1) Частицы лишены лексического и грамматического значения, представляя собой десемантизированные единицы языка.
2) Частицы лишены лексического значения и имеют чисто грамматическое значение.
3) Частицы не лишены полностью лексического значения, но значение это характеризуется ослабленностью, неполнозначностью, неполноценностью.
4) Лексическое и грамматическое значения в частицах совпадают, при этом лексическое значение растворено в грамматическом.
5) Частицы имеют лексическое значение, но значение это обусловлено контекстуально, синтаксически.
6) Частицы обладают лексическим и грамматическим значениями, существующими в тесном взаимодействии друг с другом.
Первая из названных выше точек зрения представляется нам недостаточно правомерной, так как при этом остается неясным, что же мешает частицам, лишенным лексического и грамматического значения, выступать в качестве абсолютных синонимов в предложениях любой конструкции и целеустановки. Как показывает исследованный материал, частицы в своем употреблении имеют довольно жесткие дистрибутивные, лексические и ситуативные ограничения, не позволяющие им выступать в роли абсолютных синонимов. Видимо частицы все-таки обладают своеобразной семантической структурой, и одна из задач исследователя состоит, на наш взгляд, в том, чтобы вскрыть это своеобразие и показать специфику значения частиц по сравнению с полнозначными словами.
Эмоционально-экспрессивные частицы представляют собой морфологически неизменяемые слова, семантическая особенность которых состоит в том, что вне актуализации в речи (на уровне наминации) они имеют лишь общим(суммарным) содержанием, в основе которого лежат понятия различных отношений: ограничения(nur, schon) присоединения (auch, noch), противопоставления(aber, doch), неопределенности (etwa) и т.д.
Грамматическое значение частицы сопровождается концептуальным лексическим ядром, специфическим для каждой частицы и позволяющим носителям языка распознать ее как именно данную конкретную частицу в отличие от всех остальных частиц со сходным грамматическим значением. В этом состоит первое назначение концептуального ядра. Сведение лексического значения частицы до минимума обусловлена тем, что частица должна способствовать выражению эмоциоально-оценочного отношения говорящего к содержанию высказывания за счет манифестации прагматической пресуппозиции. В.Н. Башинский выделяет вслед за Л.М. Хачересовой, дополнительную эмоциональную пресуппозицию. К ней нами относятся различные коннотации, входящие в эмоционально-оценочное отношение субъекта речи к предмету высказывания; представителем дополнительной эмоциональной пресуппозиции выступают в предложении частицы. В дальнейшем для краткости будет употребляться термин «дополнительная эмоциональная пресуппозиция как компонент прагматической пресуппозиции».
Как вытекает из сказанного, частица обязана обладать способностью к коннотативной «загрузке». Если бы частица имела лексическое значение по типу знаменательных слов, в ее семантике отсутствовала бы вакансия, подлежащая заполнению различными коннотациями. Обладая вещественным значением, частица могла бы называть, обозначать, но не годилась бы в качестве средства, участвующего в выражении коннотаций, входящих в состав эмоционально-оценочного отношения говорящего к высказыванию, т.е, она не была бы частицей. Следовательно, то, что иногда инкриминируется частицам как их главный недостаток (а именно, отсутствие денотативного значения), при более пристальном рассмотрении оказывается их основным достоинством.
Второе назначение концептуального ядра частицы заключается в том, что оно способствует спецификации основной эмоциональной коннотации, возникающей, как говорилось выше, на базе грамматического значения. Обогащение основной коннотации происходит через посредство дополнительных оттенков отношения субъекта речи к предмету высказывания, возникающих в результате взаимодействия лексического ядра частицы с составом высказывания и конситуацией. В случае отсутствия концептуального лексического ядра дополнительные коннотации «проваливались» сквозь частицу, не находя лексической точки опоры.
Из изложенной семантической характеристики вытекает наше понимание значение частиц, которое мы определяем как содержание частицы, своеобразный характер которого проявляется, во-первых, в том, что оно основано на выражении понятийности лексического и грамматического компонентов ее семантики, что обусловлено функциональными особенностями данного разряда слов.
Прежде чем перейти к иллюстрации этих положении, необходимо остановиться на понятии «функция» в приложении к частицам. В лингвистической литературе термин «функция» трактуется неоднозначно. В отношении частиц можно, в ряде случаев, отметить отождествление функции и значения. Подобное неразличение нам представляется неправомерным. Как пишет А.А. Уфимцева, слово как единица языка выполняет в нем целый ряд функции: номинативную (обозначения), сигнификативную (обобщения), коммуникативную (общения) и прагматическую (экспрессивного выражения и эмоционального воздействия). В полном объеме перечисленные функции присущи знаменательным словам. Частицы характеризуется тем, что они специализируются на выполнении прагматической, в первую очередь, и коммуникативной функций. Сущность коммуникативной функции в приложении к частицам состоит в том, что они, выражая различные оттенки эмоционально-оценочного отношения говорящего к высказываемому передают определенную информацию, необходимую для обеспечения нормального процесса общения между людьми. Прагматическая функция реализуется частицами через посредство ряда конкретных функций. При этом под функцией частицы мы понимаем ту роль, задачу, которые они призваны выполнять в языке. Частицы следовательно, выполняют функции двоякого рода: 1) общеязыковые (прагматическую и коммуникативную) и 2) ряд конкретных функций, представляющих собой воплощение прагматической функции. Соотношение последней с конкретными функциями ее проявления может быть определено как инвариант – варианты.
Основная эмоциональная коннотация (согласие) обрастает дополнительными коннотациями возмущения и негодования, проявляющимися в результате взаимодействия лексического ядра частицы с составом высказываний и конституцией; дополнительные коннотации в основном останутся и в случае удаления частицы auch, но с одной существенной коммуникативной поправкой: исчезает нацеленная на потенциального партнера основная коннотация, требующая от него одобрения субъективной реакции говорящего лица, причем требующая не бесстрастно, а в эмоциональной форме, что достигается благодаря переносу дополнительных коннотаций на получателя информации. Следовательно, наличие в высказывании частицы всегда свидетельствует об обращенности к партнеру, даже если это потенциальный партнер, не присутствующий в момент говорения или представленный собственным «я» субъекта речи. Именно в нацеленности на получателя информации заключается принципиальная разница между частицами и другими средствами выражения эмоциональной реакции отправителя сообщения на высказываемое, в первую очередь интонации и междометий: первые всегда направлены на партнера, вторые – факультативно.
Лексическое значение частицы auch, обеспечивая возникновение основной эмоциональной коннотации, одновременно служит своего рода «разрешением на пребывание» частицы в высказывании, согласуясь с лингвистической пресуппозицией и смыслом последнего.
Эмоционально-экспрессивные частицы как функциональные слова характеризующиеся морфологической неизменяемостью своеобразной семантической структурой, служащие для экспрессивного оформления высказывания, за счет выполнения разнообразных функций, прежде всего функции выражении эмоционально-оценочного отношения говорящего к предмету высказывания, и обеспечивающие контакт (обратную связь) партнером по акту коммуникации.