Основная статья: Категорический императив
Представитель немецкой классической философии Иммануил Кант формулирует близкий к своему знаменитому категорическому практический императив в своём труде «Основы метафизики нравственности» (1785) и развивает в «Критике практического разума» (1788):
… поступай так, чтобы максима твоей воли могла бы быть всеобщим законом.
Поскольку человек является субъектом возможной безусловно доброй воли, он есть высшая цель. Это позволяет представить высший принцип нравственности в другой формулировке[20]:
… поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице, и в лице всякого другого также как к цели и никогда не относился бы к нему только как к средству.
Обсуждая выполнимость этого императива (принципа), в сноске ко второму своему замечанию он пишет
Не следует однако, думать, что тривиальное quod tibi fieri non vis alteri ne feceris может здесь служить путеводной нитью или принципом. Ведь это положение, хотя с разными ограничениями, только выводится из принципа; оно не может быть всеобщим законом, так как не содержит в себе ни основания долга по отношению к самому себе, ни основания долга любви к другим (ведь некоторые охотно согласились бы, чтобы другие не делали им добра, лишь бы не надо было оказывать другим благодеяний), ни, наконец, основания долга из обязательства по отношению друг к другу; ведь преступник, исходя из этого, стал бы приводить доводы против своих карающих судей и т. д.
Нравственный закон, не зависящий от посторонних причин, единственно делает человека по-настоящему свободным.
В то же время, для человека моральный закон есть императив, который повелевает категорически, поскольку человек имеет потребности и подвержен воздействию чувственных побуждений, а значит способен к максимам, противоречащим моральному закону. Императив означает отношение человеческой воли к этому закону как обязательность, то есть внутреннее разумное принуждение к нравственным поступкам. В этом заключается понятие долга.
В светской гуманистической форме правило нравственности формулировал и Жан-Поль Сартр в работе «Экзистенциализм — это гуманизм»
Когда мы говорим, что человек сам себя выбирает, мы имеем в виду, что каждый из нас выбирает себя, но тем самым мы также хотим сказать, что, выбирая себя, мы выбираем всех людей. Действительно, нет ни одного нашего действия, которое, создавая из нас человека, каким мы хотели бы быть, не создавало бы в то же время образ человека, каким он, по нашим представлениям, должен быть. Выбрать себя так или иначе означает одновременно утверждать ценность того, что мы выбираем, так как мы ни в коем случае не можем выбирать зло. То, что мы выбираем, — всегда благо. Но ничто не может быть благом для нас, не являясь благом для всех.
Концепция «взаимного альтруизма», представленная Робертом Тривером, предполагает, что альтруизм, определяемый как акт оказания помощи другому человеку, имеющий определённую цену, мог бы развиться, поскольку было бы выгодно взять на себя эту ответственность, если есть вероятность оказаться в обратной ситуации, когда человек, которому помогли до этого, может свершить альтруистический поступок в отношении человека, который помог ему вначале[3]. Эта концепция уходит своими корнями в работу У. Д. Гамильтона, который разработал математические модели для прогнозирования вероятности того, что альтруистический акт будет выполнен родственниками
Принятие этой стратегии в затруднительном положении повторного заключенного означало бы для него безоговорочное сотрудничество в первый период и альтруистическое поведение до тех пор, пока делает так же другой заключенный[3].Если шансы встретить другого ответного альтруиста достаточно высоки или если игра повторяется в течение достаточно долгого времени, эта форма альтруизма может развиться внутри населения.
Это близко к понятию «tit for tat» (эквивалентное возмездие), представленному Анатолеем Рапопортом[5], хотя кажется по-прежнему есть небольшое различие в том, что при «tit for tat» сотрудничают в первый период и затем всегда копируют предыдущее действие противника, тогда как «взаимные альтруисты» прекращают сотрудничество с противником и остаются независимыми от него. Это различие приводит к тому, что в отличие от взаимного альтруизма, tit для tat может восстановить сотрудничество при определенных условиях, несмотря на прекращение сотрудничества.
Кристофер Стефенс показывает набор необходимых и в совокупности достаточных условий "… в качестве примера взаимного альтруизма:[6]
1. поведение дарителя уменьшает вероятность выбора эгоистичной альтернативы;[6]
2. тот, кто получает, должен получить больше в сравнении с тем, кто не является получателем;[6]
3. результативность поведения должна быть вне зависимости от получения немедленной выгоды[6]
4. условия 1, 2, и 3 должны относиться к обоим людям, участвующим во взаимной помощи[6].
5. Необходимы два дополнительных условия "… для развития взаимного альтруизма: "[6]
6. Должен существовать механизм обнаружения «обманщиков»[6].
7. Должно существовать большое (неопределенное) количество возможностей для обмена помощью[6].
Первые два условия необходимы для альтруизма как такового, в то время как третье отличает взаимный альтруизм от простой взаимной выгоды; четвертое делает взаимодействие обоюдным. Требуется условие номер пять, поскольку в противном случае неальтруисты могут всегда эксплуатировать альтруистическое поведение без каких-либо последствий, и поэтому эволюция взаимного альтруизма станет невозможной. Тем не менее, указывается, что этот «способ создания условий» не обязательно должен быть сознательным. Условие номер шесть требует, чтобы не произошло срыва сотрудничества в результате обратной индукции — вероятности осуществления предложенных игровых моделей;[6].
Экономика дара, или экономика дарения (англ. Gift economy), дарономика, безвозмездная экономическая система — система общественного устройства, при которой ценные товары и услуги регулярно передаются без каких-либо конкретных договорённостей о немедленной или будущей награде (то есть отсутствует обмен, нет требования «услуга за услугу»).[1] В идеале, регулярные дары (акты дарения) создают постоянную циркуляцию и перераспределение ценностей в обществе.
Организация экономики дарения существенно отличается от бартерной и рыночной экономики. Вместо фиксированного обмена товарами или услугами на деньги или другие товары (услуги) в экономике дара обмен происходит посредством личного определения ценности получаемого блага.[2]
Экономики дара были распространены до появления рыночной экономики, но постепенно исчезли, когда общество стало более сложным. Некоторые элементы такой экономики сохранилось до настоящего времени, но в наши дни ни одно общество не функционирует как экономика дарения. Элементы общества дарения в настоящее время чаще всего встречаются в виде религиозных даров и в обществе информационных технологий.
Традиция научного исследования является примером культуры дарения. Учёный публикует результаты своих исследований, тем самым предоставляя другим исследователям возможность использовать публикации в своих трудах. Чем больше других авторов ссылается на работу учёного, тем больше его престиж и авторитет в глазах сообщества, что приводит к повышению вероятности получения исследовательских грантов. Кроме того, все учёные используют растущую базу знаний.
Сообщество свободного программного обеспечения имеет корни в хакерской культуре и также может быть примером культуры дарения. Программисты предоставляют исходный кодсообществу с той целью, чтобы каждый мог изменить и улучшить его. Индивидуальные программисты таким образом могут завоевать авторитет, а всё сообщество выиграет от улучшения программного обеспечения.
Анархисты также используют принципы дарения в своей культуре. Продукты часто жертвуются и распространяются свободно.
Культура дарения может сосуществовать с плановой, рыночной и бартерной экономикой.
История
Вопреки распространенному мнению, нет никаких доказательств того, что общество опиралось прежде всего на бартер, до того как начало использовать деньги для торговли.[3] На самом деле, неденежные общества действовали в значительной степени по принципам экономики дарения и долга.[4][5] В то же время, бартерные отношения возникали, как правило, между незнакомцами или потенциальными врагами.[6]
Льюис Хайд[en] обнаруживает происхождение экономики дарения в обмене пищей, приводя в качестве примера протокол Тробрианских островитян со ссылкой на подарок в Круге Кулакак «пищу, которую мы не могли есть», хотя этот подарок не является пищей, а орнаментом, изготовленным специально для передачи в качестве подарка.[7] Фестиваль Потлач также зародился как «большое кормление».[8] Хайд утверждает, что во многих обществах это привело к понятию дара как чего-то, что должно «погибнуть».
Антрополог Маршалл Салинс пишет, что экономическая система в Каменном веке была по своему характеру экономикой дарения и изобилия, а не дефицита, несмотря на современные представления читателей о её объективной бедности.[9]
С появлением городов-государств существование денег стало необходимостью, и экономика дарения была заменена экономикой на основе товарно-денежных отношений.[10]
Freebox в Берлине, Германия2005, выступает в качестве центра распределения бесплатных даров.
Характеристика
Чаще всего, для экономики дарения требуется, чтобы обмен подарками был больше, чем просто взаимный обмен между двумя людьми. Например, в кашмирской сказке рассказывается о двух женщинах браминах, которые пытались выполнять свои обязательства давать милостыню, просто передавая подаяние туда и обратно друг другу. После смерти они превратились в два отравленных колодца, из которых никто не мог пить, что отражает бесплодие этого жалкого подобия благотворительности.[11] Явление расширения круга дарения можно также наблюдать в обществах, где охотники отдают животных священникам для пожертвования их части божеству (ожидается, что взамен оно даст обильную охоту). Охотники не жертвуют самих себя божеству[11].
Многие общества имеют строгие запреты перехода подарков в торговлю или товарный капитал. Антрополог Джеймс Венди пишет, что среди народа удук в северо-восточной Африке существует стойкий обычай, в котором любой подарок, который пересекает межродовые границы, должен быть потреблён, а не сохранён.[12] Например, подаренное животное должно быть съедено и не идёт на развод потомства. Однако, как в примере тробрианской повязки и ожерелья, эта «гибель» не обязательно должна состоять из потребления как такового, вместо этого дар может передаваться дальше. В других обществах принято предоставлять ответный подарок либо непосредственно в обмен, либо третьей стороне. Предосудительно сохранять дар и не давать ничего другому. Хайд замечает: «В народных сказках, человек, который пытается удержать подарок, обычно умирает».[13]
Тихоокеанские островные общества до девятнадцатого века были, по существу, экономиками дарения. На сегодняшний день такая практика по-прежнему присутствует в некоторых частях Тихоокеанского региона — например, на некоторых отдаленных островах Кука[14]. В Токелау, несмотря на постепенный приход рыночной экономики, форма экономики дарения по-прежнему сохраняется в практике инати — строгом уравнительном распределении всех продовольственных ресурсов на каждом атолле.[15] На острове Анута всё ещё существует экономика дарения под названием «Aropa».[16]
В Папуа-Новой Гвинее по сей день существует Круг Кула, а также другие системы обмена, такие как обмен Мока.
Значительная часть диаспоры тихоокеанских островитян, живущих в Новой Зеландии, Австралии и США, до сих пор сохраняют отношения, характерные для экономики дарения. Несмотря на то, что они оказываются вовлечены в рыночную экономику этих стран, некоторые из них стремятся сохранить основы экономики дарения, такие как взаимные денежные подарки или денежные переводы на родину.
Индейцыамериканские индейцы, жившие на Северо-Западе у тихоокеанского побережья (в первую очередь квакиутл), практиковали ритуал потлач, в котором вожди отдают большое количество товаров своим подданным для усиления групповых связей. Принося в жертву накопленные богатства, лидер получал почёт среди народа, а также бросал вызов своему сопернику, ответить на который можно было новым потлачем, более щедрым, чем первый.[18]
Мексика
У племени тараумара на северо-западе Мексики существует обычай под называнием корима (kórima). Обычай гласит, что долг каждого — делиться своим богатством с другим.[19]
Испания
В 1930-х годах, испанские анархо-коммунисты, находившиеся среди деревенских жителей, пытались минимизировать денежные отношения, поддерживая экономику дарения. Товары и услуги производились работниками и распределялись в общественных магазинах, в которых каждый (в том числе сами работники, производящие их) имел полное право получать то, что он хочет или в чём нуждается, в качестве оплаты за произведённые им товары и услуги.[20]
Burning Man
«Burning Man» («Горящий человек») — ежегодное восьмидневное событие в мире искусства, проводимое в пустыне Блэк-Рок на севере штата Невада в США. Сами организаторы определяют событие как эксперимент по созданию сообщества радикального самовыражения, при этом полностью полагающегося только на себя (англ. radical self-expression, and radical self-reliance). Торговля на событии находится вне закона (за исключением продажи льда, кофе, и билетов на само мероприятие)[21], всячески поощряется дарение.[22] Дарение является одним из десяти ключевых принципов фестиваля.[23] Участникам события предлагается руководствоваться принципами экономики дарения как во время фестиваля, так и в остальное время. О практике дарения на Burning Man рассказывается в документальном фильме 2002 года «Gifting It: A Burning Embrace of Gift Economy».[24]