– Лодка в твоем распоряжении, о царевич, что еще я могу для тебя сделать? О подобный потомку богов, о тигр среди героев, это судно поможет тебе переправиться через реку, что течет к морю; поспеши же сесть в него, о добродетельный!
Могучий Рама отвечал Гухе:
– Ты исполнил все мои желания, позволь же нам поскорее отправляться!
Пристегнув свои колчаны, опоясавшись мечами и взяв в руки луки, два потомка Рагхавы приготовились вместе с Ситой переправиться через Гангу. Тогда колесничий, поклонившись со сложенными ладонями, с великим смирением подошел к добродетельному Раме и спросил:
– Что мне делать?
Едва коснувшись его правой рукой, Дашаратхи отвечал:
– О Сумантра, поспеши вернуться к царю и служи ему с преданностью. Иди сейчас же, ты исполнил свое служение мне. Покинув колесницу, мы войдем в лес пешими!
Видя, что Рама отпускает его, несчастный колесничий сказал этому тигру среди людей, потомку Икшваку:
– Никто в этом мире не страдает так от судьбы, как ты; ты должен жить в лесу вместе с братом и супругой, словно обычный человек! Поскольку ты так страдаешь, я не верю более, что жизнь брахмачари и изучение Веды могут принести какой-то плод, так же как доброта и щедрость! О герой, потомок рода Рагху, изгнание в лес вместе с Ваидехи и братом принесет тебе славу, равную победе на тремя мирами. Но мы, о Рама, обманутые в своих надеждах, погибнем. Мы падем под влиянием злобной и порочной Кайкейи!
Колесничий Сумантра говорил с Рамой, словно со своим вторым «я» и, видя, что добродетельный царевич все же отправляется, горестно и долго плакал. Справившись с собой, он умылся, ополоснув рот, и Рама мягко обратился к нему:
– Я знаю, что нет никого более преданного Икшваку, чем ты; сделай все, чтобы царь не скорбел обо мне. Монарх обезумел от страданий, он стар; он одержим желанием, и потому я прошу тебя служить ему. Делай все, о чем бы ни попросил государь в угоду Кайкейи, исполни все безотлагательно. Цари носят жезл, как символ царской власти, который позволяет им исполнять все желания. Не позволяй, чтобы этот великий царь встречался с препятствиями, смотри, чтобы он не погиб под бременем горя. О Сумантра, следи за этим!
Царь, старый и благородный человек, властелин чувств, никогда прежде не ведал беды; поклонись ему от моего имени и скажи: «Я не жалуюсь, так же как и Лакшмана; изгнанные из Айодхьи, мы проведем в лесу четырнадцать лет, а потом ты снова увидишь Лакшману, меня и Ситу!»
Вот что ты должен сказать царю и моей матери, о Сумантра, а также другим царицам и Кайкейи. Передай поклоны и пожелания блага Каушалье, поклонись ее стопам от имени Ситы и от меня, поскольку я старший, а также от имени Лакшманы. Затем обратись от моего имени к государю и скажи: «Пошли за Бхаратой и, когда он прибудет, возведи его на трон! Когда ты обнимешь его и передашь ему царство, ты освободишься от горя, вызванного нашей неудачей!» Скажи также Бхарате: «Относись ко всем моим матерям с таким же уважением, какое ты оказываешь царю! Заботься о Сумитре и божественной Каушалье, моей матери, с такой же любовью, как о Кайкейи. Доставляя радость царю и исполняя все царские обязанности, ты несомненно будешь счастлив в этом мире и в следующем!»
Так Рама наставил Сумантру, и тот, выслушав его, обратился к Какутстхе, которого безмерно любил:
– Будь милостив, прости слова, что я сказал тебе не из лести, а по дружбе и из преданности. О дорогой повелитель, как вернусь я без тебя в город, разбитый разлукой с тобой, словно мать, плачущая о сыне? Увидев твою колесницу пустой, жители еще острее ощутят свое одиночество! Увидев пустую колесницу, город пребудет в горе, как армия, в сражении лишившаяся своего военачальника и увидевшая его вернувшуюся пустую колесницу. Даже в далеком лесном изгнании ты вечно владеешь мыслями людей, которые, помня о тебе, отказались от всякой пищи. Подумай, о Рама, какое страдание причинил людям твой уход, повергнув их в глубокую растерянность. Скорбь их возрастет в сотни раз, когда они увидят меня с пустой колесницей, и что я скажу царице Каушалье? «Я отвез твоего сына к твоему брату, не грусти!» Как произнесу я эту ложь и как передам печальную истину? Послушные моей воле, эти быстрые кони привыкли возить членов твоей семьи – как повезут они колесницу без тебя? Я не в силах вернуться в Айодхью один, о безупречный герой! Позволь мне сопровождать тебя в изгнании! Если ты отвергнешь мою просьбу, я сразу же брошусь в огонь вместе с колесницей. Какие бы препятствия на пути аскетизма ты ни встретил в лесу, я преодолею их с моей колесницей, о Рагхава.
Благодаря тебе я рад быть колесничим и благодаря тебе я обрету счастье, живя в лесу. Даруй мне эту милость, я хочу остаться с тобой; осчастливь меня, произнеся эти желанные слова: «Останься со мной!» Даже кони будут рады, продолжая служить тебе в лесу, о герой! Послушный тебе, я буду исполнять свою основную обязанность, неважно, будь то Айодхья или Девалока. Я не смогу вернуться в Айодхью без тебя, как зло не может проникнуть в обитель могущественного Индры. Когда изгнание твое закончится, я счастлив буду привезти тебя на этой колеснице в столицу. Четырнадцать лет в лесу пройдут как одно мгновенье близ тебя, но без тебя они покажутся вечностью. О дарующий радость своим слугам, ты не можешь отослать меня обратно, я следовал за сыном моего господина, верный долгу и твоему преданному слуге!
Так горячо молился Раме несчастный Сумантра, и Рама с любовью отвечал ему:
– Я знаю, твоя преданность совершенна, о друг своего повелителя, но знай, по какой причине я отсылаю тебя в город. Моя младшая мать Кайкейи будет довольна увидеть тебя и скажет: «Рама ушел в лес». Она перестанет подозревать добродетельного монарха, думая: «Он обманул меня!» Более того, я желаю, чтобы моя младшая мать вкусила вышей власти в лице своего сына Бхараты. Из преданности мне и царю, о Сумантра, возвращайся в город и со всем тщанием исполни мои поручения! Утешив этими словами колесничего, Рама с добрым чувством и силой обратился к Гухе:
– Не должно мне, о Гуха, жить в тех обитаемых лесах! По традиции я должен жить в уединении, в одеждах аскета, совершая аскезы. Я должен выразить свое желание служить отцу Сите и Лакшмане и, спутав волосы, идти дальше. Принеси мне сок дерева ньягродха!
Гуха тут же доставил то, о чем попросил царевич, и Рама смочил древесным соком и уложил волосы Лакшмане и себе. Те двое братьев, могучеруких героев, двое тигров среди людей, облаченные в древесную кору, со спутанными волосами напоминали сияющих риши. Рама, вместе с Лакшманой решивший вступить на путь аскетизма и жить как отшельник, сказал сопровождавшему ему Гухе:
– О Гуха, не оставляй свою армию, богатства, крепости, укрепления и своих подданных, потому что царство не так легко защитить!
Простившись с Гухой, потомок Икшваку вместе с супругой и Лакшманой, не оглядываясь, решительно направился к челну. Желая пересечь быструю Гангу, Рама сказал Саумитри:
– О тигр среди людей, вступи же в лодку, что заботливо приготовлена для нас, но прежде почтительно перенеси туда Ситу! Лакшмана, послушный воле брата, поспешил исполнить все, о чем тот попросил. Прежде всего он помог Маитхили, а потом и сам вступил в челн.
Наконец, сел и старший брат Лакшманы, а Гуха, царь Нишадов, повелел одному из своих родственников грести.
Могучий Рама стал молиться об успехе их путешествия в традициях брахманов и кшатриев. Ополоснув уста, как это велят священные писания, вместе с Ситой и великим Лакшманой он с радостным сердцем отдал дань почтения реке и совершил поклонение. В последний раз Рама махнул Сумитре и Гухе со всей его свитой, а затем, стоя в лодке, приказал гребцам поторопиться, и благодаря их усилиям челн, ведомый опытным проводником и послушный тем могучим гребцам, стал быстро рассекать волны. Когда челн достиг середины Бхагиратхи, безупречная Ваидехи со сложенными ладонями стала вызвать к реке:
– О Ганга, пусть сын Дашаратхи под твоим покровительством исполнит волю своего отца! Пусть он спустя четырнадцать лет вернется вместе с Лакшманой и со мной! О деви, о благословенная Ганга, вернувшись живой и невредимой, преисполненная радости, когда все желания мои исполнятся, я совершу тебе жертвоприношение. О богиня из трех притоков, протекающая через обитель Брахмы и явившаяся на земле супругой царя океана, я кланяюсь тебе и почитаю тебя! Благополучно вернувшись, этот тигр среди людей будет править страной, а я, дабы доставить тебе удовольствие, раздам сотни тысяч коров, а также одежды и вкусные блюда брахманам. О богиня, вернувшись в город, я предложу тебе тысячу сосудов с золотом и жертвенный студень, дабы удовлетворить тебя! Я буду поклоняться всем божествам, которые живут на твоих берегах, а также всем священным местам и святилищам, если этот могучерукий воин, сопровождаемый мною и своим братом вернется из лесного изгнания в Айодхью, о безупречная!
Такие молитвы обращала к Ганге безгрешная Сита, сидя справа от своего господина и стремительно приближаясь к правому берегу реки. Достигнув далекого берега, тур среди людей вышел из челна и сказал любимому сыну Сумитры:
– О Саумитри, будем вместе защищать Ситу как в людных, так и в пустынных местах! В девственном лесу воины, подобные нам, должны защищать других. Иди вперед, и пусть Сита следует за тобой! Я пойду последним, следя за Ситой и за тобой; о тур среди воинов, мы должны защищать друг друга, хотя еще не имели случая испытать свои силы! Теперь Ваидехи узнает, как трудно жить в лесу. Сегодня она поймет, что лес лишен людей (сноска 1, 293), что здесь нет полей или садов, но только опасности и множество препятствий!
Послушный Раме Лакшмана вышел вперед, за ним последовала Сита, а потом и Рагхава, радость династии Икшваку.
Когда Рама причалил к противоположному берегу и скрылся из виду, престарелый Сумантра, провожавший его печальным взглядом, безутешно заплакал. Великий герой высокой души, силой не уступающий покровителю мира, пересек широкую реку и достиг процветающей земли Ватсов, изобилующей богатыми урожаями.
Два брата застрелили четырех диких животных – борова, ришью, пришату и великого руру (сноска 2, 293), отделили те части, которые писания считают чистыми, и приняли немного пищи, расположившись на ночь под огромным фиговым деревом, господином леса.
Глава 53
Рама беседует с Лакшманой
Рама, лучший среди тех, кто дарует утешение, сидел под деревом и, исполнив свои вечерние обязанности, обратился к Лакшмане:
– Это наша первая ночь в девственном лесу; расставшись Сумантрой, мы спокойны; теперь мы должны бдительно охран ять покой и безопасность Ситы, которая зависит от нас обоих, о Лакшмана. Давай сегодня устелем землю, чем найдем, и устроимся на ночлег!
Распростершись на земле, Рама, привыкший спать на великолепном ложе, произнес Саумитри такие памятные слова:
– Конечно, о Лакшмана, великому царю будет плохо спаться по ночам, пока Кайкейи не утолит своего тщеславия. Не покусится ли царица Кайкейи в своей жажде власти, видя Бхарату коронованным, на жизнь царя? Что делать ему, оставшемуся без защиты, старому, без меня, одержимому страстью к Кайкейи, ее рабу? Размышляя о неудаче этого монарха и его умственном расстройстве, я думаю, что страсть берет верх над истинными интересами человека и чувством долга. Но какой отец, обманутый женщиной, даст волю своим страстям и ради нее изгонит своего сына, о Лакшмана? Хорошо, пусть Бхарата, сын Кайкейи с его нежной супругой будут счастливы, пусть он станет единственным повелителем прекрасной Кошалы! Он один будет править страной, потому что отец наш уже стар, а я изгнан в лес. Его, поправшего свои истинные интересы и долг, постигнет та же злая участь, что и царя Дашаратху.
Мне кажется, Кайкейи пришла в наш дом погубить Дашаратху, изгнать меня и короновать Бхарату, друг мой! Более того, теперь из враждебности ко мне Кайкейи, опьяненная успехом, будет мучить Каушалью и Сумитру. Из-за нас моя мать и царица Сумитра будут глубоко несчастны; поэтому завтра же утром вернись в Айодхью, о Лакшмана! Я останусь в лесу с Ситой. У Каушальи нет защиты, и ты будешь служить ей. Злобная Кайкейи в своей ненависти пойдет на преступление и прикажет отравить мою мать и твою, о добродетельный царевич. Несомненно, в прежней жизни мать моя лишила какую-то женщину сына, раз ее настигла такая беда, о дорогой Саумитри. Горе мне, если взрастив и выкормив меня, она лишилась меня, когда ей настало время вкусить плоды служения! О Саумитри, пусть ни одна женщина не родит сына, который подобно мне станет для матери источником постоянного горя! По-моему, Майина, который сказал: «Пронзи стопу врага!», был еще более привязан к своей матери чем я, о Лакшмана. Что я могу сделать для нее, несчастной, у которой нет сына, кроме меня, и который ничем не может ей помочь, о победитель врагов? Конечно же она страдает, лишившись меня, тонет в океане горя. Если бы это касалось меня одного, в гневе я бы пронзил своими стрелами Айодхью и весь мир, о Лакшмана, но это не вопрос доблести.
Я боюсь совершить ошибку по отношению к другому миру, о безупречный воин, и потому отказался от короны.
Долго сокрушался Рама, сидя под тем уединенным деревом, обливаясь слезами горя, и когда он замолчал, словно погасший огонь или неподвижное море, Лакшмана попытался его утешить:
– О Рама, самый доблестный среди воинов, несомненно, с тобой город Айодхья утратил сияние и теперь напоминает небо без луны, но о Рама, слезы эти не достойны тебя. Ты повергаешь меня и Ситу в печаль, о тур среди людей. Без тебя, о Рагхава, ни я, ни Сита не проживем и мгновенья, как рыба без воды! Вдали от тебя я не желаю снова видеть ни отца, ни Шатругхну, ни Сумитру, о победитель врагов, ни даже небеса!
Лакшмана заботливо приготовил для Рамы и Ситы постель у подножья дерева ньягродха, и добродетельный герой лег отдохнуть вместе со своей женой. Выслушав утешительные слова Лакшманы об их пребывании в лесу, Рагхава, победитель своих врагов, решил провести в лесу четырнадцать лет, этот огромный срок, во исполнение долга. Два могущественных потомка Рагху без страха или печали жили в бескрайнем диком лесу, подобно двум львам, живущим на склонах горы.
Глава 54
Они достигают хижины Бхарадваджи
Проведя мирно ночь под великим деревом, с восходом безукоризненного солнца они покинули то место, отправились туда, где Ямуна сливается с Бхагиратхой Гангой, и углубились в дремучий лес. Знаменитые изгнанники увидели там много уединенных пристанищ, доселе неведомых им, и Рама, спокойно осматривая цветущие деревья, сказал Саумитри на закате дня:
– Взгляни, недалеко от Праяга поднимается столб дыма, что говорит о большом костре; пойдем со мной, наверняка недалеко отсюда живет какой-то аскет. Мы близ слияния Ямуны и Ганги, слышен шум этих двух рек. Вот и бревна, срубленные дровосеками, которые живут в огромном лесу и рубят разные деревья.
Два воина с луками в руках быстро пошли вперед и к закату достигли места слияния Ганги и Ямуны и хижины мудреца. Рама приблизился к ашраму, вспугнув ланей и птиц. Вскоре дорога привела его к Бхарадваджу. Двое героев вместе с Ситой, желая увидеть мудреца, вошли в хижину, впервые сделав остановку за весь этот долгий день. Они подошли к великодушному риши, строгому, созерцательному, с острым благодаря аскезам взглядом, окруженному несколькими учениками, занятому разведением жертвенного огня. Благословенный Рама, сопровождаемый Ситой и Лакшманой, со сложенными ладонями почтительно приветствовал отшельника и представился:
– О благословенный, мы – сыновья Дашаратхи, Рама и Лакшмана, а это моя супруга, добродетельная Ваидехи, безупречная дочь Джанаки, которая последовала за мной в безлюдный лес. Меня изгнали, а Саумитри, мой младший и любимый брат, которого ты видишь, из преданности решил сопровождать меня. По воле отца, о благословенный, мы удалились в пустынный лес, дабы предаться аскезам, живя на кореньях и фруктах.
Выслушав добродетельного царевича, великодушный мудрец предложил им мадхупарку (сноска 1, 297) с аргхьей и воду омыть стопы. Святой аскет подал им различные виды пищи и напитков из лесных фруктов и кореньев, а также приготовил скромное место отдыха. Окруженный оленями, птицами и другими мудрецами, риши Бхарадваджа пригласил Раму и, выразив почтение, обратился к нему со справедливыми словами:
– Давным-давно, о Какутстха, предвидел я твой приход; я слышал о твоем несправедливом изгнании. Это уединенное место близ слияния двух великих рек чисто и приятно; оставайся здесь и будь счастлив!
Рагхава, преданный всеобщему благу, отвечал:
– О благословенный, страна моя лежит недалеко отсюда. Я думаю, мои подданные, узнав о том, что мы так близко, будут посещать меня и Ваидехи. Поэтому я не могу остаться здесь. О благословенный, поведай, где найти мне уединенное пристанище, которое было бы приятно Ваидехи, дочери Джанаки, достойной счастья!
Бхарадваджа, знаменитый муни, отвечал с пониманием:
– О дорогой сын, в десяти милях отсюда есть гора, часто посещаемая великими риши, священная и прекрасная, ты мог бы там жить. Обезьяны и медведи обходят ее; это гора Читракута, напоминающая Гандхамадану. Те, кто видел вершины Читракуты, обрел радость и освободился от иллюзии. Многие аскеты, прожив там сотни лет, силою епитимий вознеслись на небеса, не покидая своих тел. О Рама, я думаю, это подходящее для тебя место, но останься еще со мной в лесу!
Так сказал Бхарадваджа в великой радости, исполнив желание Рамы, своего возлюбленного гостя, а также его брата и супруги. Пока Рама беседовал с великим риши на различные темы, спустилась благоприятная ночь. Какутстха вместе с Лакшманой и Ситой, привыкшей к роскоши и очень утомленной, счастливо провели ночь в той восхитительной хижине, принадлежавшей Бхарадвадже. Наутро этот тигр среди людей обратился к мудрецу:
– О благословенный, преданный истине, мы провели в твоей хижине ночь, позволь теперь нам отправиться в обитель, указанную тобой!
Бхарадваджа ответил:
– О Рама, иди к Читракуте, изобилующей медом, кореньями и фруктами; мне кажется, тебе понравится там, о могучерукий воин, где в разнообразных рощах живут киннеры и змеи, где раздаются крики павлинов, куда часто приходят могучие слоны. Иди туда и живи на широко известной горе Читракута, чистой, приятной и изобилующей кореньями и фруктами. О Рагхава, ты увидишь там стада слонов и оленей, резвящихся на полянах! Когда ты будешь гулять с Ситой среди рек, водопадов, холмов и ущелий, скал, утесов и стремительных горных потоков, сердце твое преисполнится радости.
Отправляйся сейчас же в эти благоприятные, вызывающие восторг места, где воздух оглашен брачными криками чибисов и кукушек, часто посещаемые оленями и многочисленными слонами, опьяненными течкой, и живи там вместе со своими спутниками!
Глава 55
Рама пересекает Ямуну
Проведя ночь в Праяге, двое царевичей, победители своих врагов, почтительно поклонились великому риши и направили путь свой к горе Читракута. Когда они уходили, знаменитый мудрец благословил их, словно отец – своих сыновей, рожденных из собственной поясницы. Великий муни суровых аскез дал свои наставления Раме, отмеченному героизмом:
– Тебе следует переправиться через место слияния Ганги и Ямуны, о тур среди людей, и держаться реки Калинди, что течет на запад. Продолжая идти берегами Калинди с ее извилистым течением, ты без труда найдешь большой проход, о Рагхава. Там ты сможет соорудить маленький челн и переправиться через великолепную реку. Затем ты увидишь великое зеленое дерево ньягродха, имя которому Шьяма. Ему поклоняются сиддхи, а кругом растут бесчисленные другие деревья. Сита со сложенными ладонями должна будет предложить ему свои молитвы. Вы сможете остаться там на некоторое время или продолжить свой путь. В миле оттуда ты увидишь темный лес из деревьев шаллака и бадри, а также дикий кустарник Ямуны; это путь к Читракуте, я часто ходил туда; он прекрасный, ровный, там нет опасности лесных пожаров.
Описав путь, великий риши вернулся в свою хижину. «Быть тому!» – отвечал Рама, поклонившись уходящему мудрецу, а затем обратился к Лакшмане:
– Пусть процветание сопутствует тебе! Как повезло нам, что мы обрели милость этого аскета!
Посоветовавшись, два тигра среди героев велели Сите идти впереди, и так достигли реки Калинди. Увидев ее быстрый поток, они сразу стали искать переправу. Два брата из двух кусков дерева соорудили остов большого плота, щели заделали сухими вьюнами и покрыли ветвями ушира. Доблестный Лакшмана, срезав стебли вереска и ветви дерева джамбу, сделал удобное сидение для Ситы, а Рама, сын Дашаратхи, помог своей возлюбленной, которая была подобно Шри невообразимо прекрасной и достаточно сообразительной, ступить на плот; рядом Рама положил две ее коры, драгоценности, лопату и корзину. Посадив Ситу на плот, два сына Дашаратхи спустили его на воду, а потом бодро запрыгнули на него и, оттолкнувшись от берега, стали переправляться через реку.
На середине реки Сита стала молиться Калинди:
– О богиня, приветствую тебя! Позволь без помех пересечь тебя! Пусть мой господин исполнит свой обет! Когда Рама счастливо вернется в город и станет править страной, я совершу тебе жертвоприношение и предложу тысячу коров!
Воззвав к богине Калинди со сложенными ладонями, справедливая Сита благополучно достигла далекого берега. Так при помощи плота, сооруженного из многих деревьев, растущих поберегу реки, изгнанники переправились через чудесную Ямуну с ее быстрым течением, украшенным гирляндами волн.
Оставив плот и покинув лесистые берега Ямуны, они достигли дерева ньягродха по имени Шьяма со свежей зеленой листвой. Ваидехи приблизилась к этому дереву и поприветствовала его:
– Почтение тебе, о могучее дерево! Пусть мой господин исполнит свой обет! Пусть мы увидим снова Каушалью и благословенную Сумитру!
С этими словами добродетельная Сита со сложенными ладонями обошла вокруг дерева. Глядя на безупречную Ситу, нежную и почтительную, которая возносила молитвы, Рама сказал Лакшмане:
– О младший брат Бхараты, иди вперед с Ситой, а я с оружием последую за вами, о глава людей. Каких бы фруктов или цветов ни пожелала дочь Джанаки, Ваидехи, сорви их для нее, чтобы доставить радость!
Встречая невиданные прежде деревья, кусты и цветущие лианы, молодая женщина спрашивала Раму о них, и Лакшмана по ее просьбе срывал Сите восхитительные цветы всех видов. Чарующая река с песчаными берегами, где эхо разносило крики цапель и лебедей, наполняла сердце дочери Джанаки радостью.
Пройдя часть пути и переправившись через великую реку, двое братьев Рама и Лакшмана испили чистой воды и застрелили прекрасного оленя, подходящего для пищи и жертвоприношения, и приготовили еду. Разделав оленя, они предложили часть предкам и богам. Два потомка Рагху, бродя по вместе с Ситой в прекрасному лесу, который был оглашен криками павлинов и населен слонами и обезьянами, пришли к живописному месту, порадовавшему Ситу, и остановились под священным фиговым деревом.
Глава 56
Лакшмана строит хижину
С рассветом Рама, тур в роду Рагху, мягко поднял Лакшману, наслаждавшегося крепким сном:
– О Саумитри, послушай пение птиц в лесу! Пойдем, вставай, время подниматься, о сокрушитель врагов!
Разбуженный братом Лакшмана, стряхнув сон и усталость от проведенного в трудах дня, поднялся. Вместе они искупались в водах священной реки и направили свой путь к Читракуте, которую часто посещают риши. Идя рядом с Лакшманой, Рама обратился к Сите, чьи глаза были огромными, словно лепестки водяной лилии:
– О Ваидехи, взгляни на цветущие со всех сторон цветы, словно горящие факелы! Посмотри на деревья кимшука, украшенные короной из цветов; конец зиме! Вот бхаллатака и билва, бесполезные для людей; они склонились под тяжестью цветов и плодов, которые человек не может есть. О Лакшмана, посмотри на пчелиный мед, который словно в кувшинах висит с левой стороны каждого дерева! Натьюха призывает, а шикхин отвечает в этом восхитительном лесу, покрытом ковром цветов. Взгляни ни Читракуту, эту гору с величественной вершиной, стадами слонов, что живут на ней, и стаями птиц, ожививших ее своим пением! Это прекрасное и ровное место, поросшее бесчисленными деревьями, такое чистое, этот лес Читракута станет для нас приятным пристанищем, о друг.
Идя пешком и беседуя, двое братьев вместе с Ситой достигли горы Читракута, любимой слонами и оленями, оглашенной криками и пением птиц и изобилующей фруктами и кореньями.
Рама сказал Лакшмане:
– О превосходный, гора эта, поросшая различными деревьями и ползучими растениями с сочными кореньями и фруктами, которые позволят нам поддерживать жизнь, с чистыми ключами и озерами во всем своем великолепии предстала перед нами. О дитя, пусть она станет нашей обителью, здесь мы и будем жить!
Сита, Рама и Лакшмана, сложив ладони, вошли в хижину, принадлежавшую Вальмики и все вместе поклонились ему.
Великий риши преисполнился радости. Сведущий в своих обязанностях, он оказал им теплый прием и, спросив Раму о благополучии, сказал:
– Оставайтесь здесь!
Длиннорукий повелитель, старший брат Лакшманы по традиции рассказал аскету их историю, а потом повелел:
– О Лакшмана, пойди разыщи несколько кусков прочного дерева, подходящего для всех времен года, и построй для нас хижину, о друг; мне нравится здесь!
Саумитри, победитель врагов, тут же отправился искать деревья всех пород, а затем построил покрытую листьями хижину с дверью, приятной на вид. Когда все было готово, Рама сказал послушному и трудолюбивому Лакшмане:
– Мы возьмем плоть черной антилопы и предложим ее божеству нашей хижины, как это предписывает традиция (сноска 1, 302), о Саумитри, тем, кто желает жить долго. Убив антилопу, принеси ее сюда, о большеглазый Лакшмана. Ритуал нужно исполнить в соответствии со священными предписаниями, соблюдай традицию!
Вняв желаниям брата, Лакшмана, победитель врагов, исполнил их, и Рама снова сказал ему:
– Теперь разделай мясо, мы предложим его божеству хижины! Поторопись, это благоприятное время, этот день посвящен Дхруве! (сноска 2, 302)
Блистательный Лакшмана, сын Сумитры, убил черную антилопу, подходящую для жертвоприношения и, спустив всю кровь, стал жарить ее на огне, а потом обратился к Рагхаве, тигру среди героев:
– Оленина готова и хорошо прожарена, о подобный богу богов, теперь соверши жертвоприношение, в чем ты столь искусен.
Омывшись, Рама, благочестивый и добросовестный, сведущий в молитвах, прочитал все священные тексты, которыми начинают жертвоприношение и, совершив подношение сонмам богов, вошел в хижину.
Этот герой непомерной славы чувствовал прилив радости в сердце. Те молитвы, сулящие мир их обители и обращенные к Вишвадевам, Рудре и Вишну, Рама прочитал про себя (сноска 1, 303). Снова омывшись в реке, он провел заключительное жертвоприношение во искупление грехов. Затем Рагхава, как положено, соорудил алтари во всех четырех сторонах хижины, и пригласил своих спутников в нее, устланную листьями, приятную с виду.
Хижина эта, искусно построенная по всем правилам, стала им прибежищем от ветров.
Живя близ удивительной горы Читракута и реки Мальявати со священными бродами, часто навещаемый оленями и птицами, Рама преисполнился радости, и изгнание его из Айодхьи более не волновало его.
Глава 57
Возвращение Сумантры
Преисполненный печали Гуха долго беседовал с Сумантрой о Раме, который достиг правого берега реки, а потом вернулся домой. От местных посланцев он узнал, что Рама побывал в хижине Бхарадваджа в Праяге, где его тепло приняли, и отправился на гору Читракуту.
Сумантра, покинутый Гухой, запряг своих превосходных коней и с тяжелым сердцем отправился в город Айодхью. С тревогой он смотрел на цветущие леса, реки и озера, минуя города и деревни. На второй день колесничий достиг города и нашел его в печали. Видя молчаливые и пустынные улицы и молясь в неистовом горе, Сумантра с беспокойством думал: «Как бы город с его конями и слонами, с его жителями и царским домом вовсе не исчез в огне страданий, вызванных несчастьем Рамы!» Поглощенный такими мыслями, на быстрых конях он скоро достиг ворот столицы и тут же сотни и тысячи людей бросились к колесничему с криком: «Где Рама?» И он отвечал им, бегущим за колесницей:
– Вопреки моей настойчивой просьбе Рагхава, этот добродетельный и великодушный герой, на берегу Ганги отправил меня, так что я вынужден был вернуться; а сам он вместе с Лакшманой и Ваидехи переправился через реку!
От этой новости слезы с новой силой хлынули их глаз, горестные возгласы раздались в толпе: «Увы! О Рама!» Колесничий, собрав людей, сказал:
– Несомненно, мы потеряны, поскольку не видим более добродетельного Рагхаву на церемониях, жертвоприношениях, свадьбах или посреди великих собраний! Что теперь порадует или вдохновит людей, если Рамы, который покровительствовал городу, словно отец, больше нет здесь!
Сумантра так же услышал голоса женщин, раздававшиеся из окон, выходивших на главную дорогу, которые сокрушались о Раме, и лицо его омрачилось. Он направил коней ко дворцу и скоро достиг обители царя Дашаратхи.
Поспешно сойдя с колесницы, он миновал семь дворов, полных искусных воинов. Увидев его, женщины из благородных домов в три и семь этажей, оплакивающие уход Рамы, закричали: «Увы! Увы!» Их огромные глаза ослепли от слез, в великом горе они более не в силах были разглядеть друг друга. Из дворца раздавались рыдания жен Дашаратхи. Видя Сумантру, они говорили:
– Что скажет Сумантра, уехавший с Рамой, но вернувшийся один, Каушалье, разбитой горем? Мы думаем, что жизнь невыносима для Каушальи, но и смерть не в радость ей, потому что она пережила падение и изгнание ее сына!