Сварога, вернее, его бестелесную сущность, неумолимо влекло вверх. И это было здорово. Он ощущал необычайную легкость и прилив сил. Его тянуло вверх, тянуло, как в той самой песне: все выше, и выше, и выше. А вместо сердца и впрямь, казалось, помещался пламенный мотор.
Он увидел под собой дом шамана, рядом с которым, воткнув в землю копья, сидели на корточках дикари. Он поднимался все выше, и дом с каждым мигом удалялся, стремительно уменьшаясь в размерах. Люди возле дома вдруг стали крохотными, с жуткой быстротой проваливаясь вниз вместе с землей и травой. Деревня, огороды, развалины, лес вокруг селения, – все слилось в пухлую зелено‑желтую массу, сделалось похожим на аккуратно вырезанный из бумаги макет.
Захлестнувшая его эйфория была всеобъемлющей. Показалось, что в этом полете и заключен смысл жизни. Захотелось крикнуть что есть мочи: «Да пусть продлится он вечно!» А интересно, видят ли его с земли?
Судя по стремительному удалению от земли, он мчался на приличной скорости, что твой истребитель. Только не бил в лицо тугой воздушный поток, не ревели моторы и не стелился сзади инверсионный след.
Сварог увидел, как где‑то очень далеко, на краю бесконечных лесов, полыхнула ослепительная зарница, окрасив часть горизонта алым. Это было похоже на внезапный закат солнца. Или на взрыв чего‑то большого и взрывоопасного. Например, нефтеперерабатывающего завода. Но отчего‑то Сварога нисколько не беспокоило, что это такое на самом деле. Единственное, чего хотелось, так это подняться еще выше и зарыться в облака…
Предчувствие беды вошло в сознание грубо, остро – как финский нож под ребра. Иллюзорный нож тот, правда, моментально выдернули, и рана тут же зарубцевалась – предчувствие беды растаяло, будто и не было его. Но эйфория, в которой Сварог до того купался, блаженствуя, уже была разрушена, как Карфаген.
Это надо сказать спасибо вложенной в него ларами способности чуять опасность. Благодаря ей с мозга сдуло розовую пелену, и вернулась способность здраво размышлять.
Сварог впервые за время полета взглянул на себя. Остановив полет (что оказалось проще простого и полностью было в его воле), он вытянул перед собой руку и посмотрел на нее. Вид у руки, прямо сказать, был непривычный. Более всего она походила на сгусток матово‑белого сияния. Не только рука, но и все тело сейчас было таким, матово‑белым.
И вдруг Сварог во всей четкости и ясности осознал, что именно происходит.
Твою мать!
С помощью ли вуду, иной ли, более могущественной магии и при содействии иных, более могущественных сил, но чертов шаман высвободил… нет, не душу, но астральное тело Сварога, в оболочке которого и заключена душа, и отправил это тело в свободный полет – в надежде, что там, в полете, оно и затеряется, оторвется окончательно и навсегда от плоти. А исконное тело, то есть как раз та самая плоть, осталось лежать незащищенным и беспомощным в доме шамана. Тело осталось в полной власти проклятого ведуна.
Твою мать! Даже смерть… простая человеческая смерть предпочтительней вот такого конца!
Сварог кувырнулся в воздухе, вытянул руки перед собой и, сложив ладони, понесся вниз. Он падал со скоростью чуть ли не в два маха, но сопротивления воздуха не было и в помине. Вокруг лишь колыхалось некое зыбкое полупрозрачное марево.
Откуда‑то сбоку вдруг появилась огромная черная птица. Птица, не замечая опасности, парила, распластав крылья. Сварог не успел среагировать и воткнулся в нее…
И – ничего не произошло. Ну, если не считать того, что Сварог промчался сквозь птицу, как ныряльщик проходит сквозь отражение предметов в воде. Словно они с птицей существовали в разных плоскостях бытия. Собственно – почему же «словно»… Именно в разных плоскостях. Есть мир электромагнитных излучений, есть мир магической энергии, а есть плоскость астральная. Вот в ней он, похоже, сейчас и кувыркается милостью шамана, чтоб ему век счастья не видать…
Сварог немного ошибся с выходом на цель и очутился не у дома шамана, а на краю деревни. Легко затормозив («И никакой инерции, физические законы в этой плоскости бытия, совершенно очевидно, не действуют, свои законы здесь»), Сварог перешел в горизонтальный полет. Пересек черту, где заканчивались джунгли и начиналось селение. Помчался над крышами, над которыми дрожали потоки раскаленного воздуха, пронизанного едва заметными дымками – повсюду женщины готовили еду. И никто не показывал на него пальцем, никто не застывал обалдело, задрав голову. А ведь сейчас он проносился над самыми головами этих людей, едва их не задевая…
Е‑мое, а это еще что?!
Сварог вдруг почувствовал, что его догоняют. Нет, он не услышал рассекаемого воздуха. И уж тем более – воплей: «Стой! Не уйдешь! Стрелять буду!» (Да и вообще в этом разрезе мира царило почти полное беззвучие. Что‑то доносилось, словно бы из‑за очень толстой, обложенной ватой стены, но пришлось бы внимательно прислушиваться, чтоб разобрать, что это за звуки.) Нет, не слухом, а как‑то по‑другому он уловил движение сзади, за левым плечом.
И оглянулся.
Его целеустремленно догоняла узкая, хищная тень. Черт, это еще что такое?
Мгновенье спустя Сварог узнал преследователя. Шаман, сучий сын! Его астральная оболочка отливала темно‑синим и то и дело вспыхивала радужными переливами. А в руке он сжимал ту самую кость, которой не так давно огрел Сварога по голове.
Происходящее даже странным трудно было назвать. Это было настолько невозможно, что нормальный человек, окажись в подобной ситуации, не совладал бы с психикой и закончил свой астральный поход элементарным сумасшествием.
Но Сварог видал виды и похлеще.
Темный силуэт неотступно следовал за ним. И догонял. Самое смешное и удивительное – ведь совершенно ясно, что здесь делает шаман в виде астрального тела и чего он хочет. А хочет он не дать воссоединиться астральному телу Сварога с телом физическим. Его, гада, устраивает разобщенность Свароговых сущностей. Ему одному ведомым образом проклятый чернокожий колдун почуял, что Сварог повернул назад и помчался наперехват.
Сварог прибавил скорость. И не пришлось думать, как это делается. Просто захотел – и скорость тут же возросла.
Вот и дом шамана. Вот круглое отверстие в крыше. Сварог устремился в него… И словно ударился о невидимую стену. Будь он в человеческом теле, непременно отбил бы себе все внутренности. В астральном же теле его после удара отбросило назад, в глазах зарябило, закружилась голова – сильнее, чем на центрифуге. Внутрь дома он так и не попал.
Понимая, что сейчас его атакуют со спины, Сварог закрутил вираж, вычертил в воздухе замысловатую петлю, нырнул к земле, у самой земли развернулся и помчался обратно в деревню. Останавливаться нельзя. А что можно? Если шаман продолжит преследование – а должен, должен! – то от него можно оторваться, запутать его как‑то, что‑то еще предпринять, чтобы оставить преследователя за спиной, вновь вернуться к дому и попробовать влететь не через крышу, а через дверь.
Таков был на ходу составленный план.
Вновь промелькнули туземцы возле домика, петля дороги, щиплющие траву козы. Сварог промчался над колодцем, в котором сейчас томился Н’генга. Быстро оглянулся – шаман совсем рядом. Что называется, висит на хвосте.
Сварог скользил над самой землей, впереди по курсу приближалось скопление туземных домишек… Он решительно вонзился прямо в стену дома. И… и как ожидал, прошел сквозь нее.
Он промчался через аборигенское жилище, успев разглядеть шкуры на полу, пучки трав по стенам, копошащиеся в углу силуэты. И вновь выскочил наружу.
Рядом из стены вырвался шаман. Достал‑таки…
Шаман рванулся к нему, закручивая вираж и заметно прибавляя скорость – в то время как Сварог шел на предельной, никак не мог ее увеличить.
Шаман был похож на стремительную черную барракуду. Понесся рядом со Сварогом. И на Сварога обрушился град ударов. Ведун бил его короткой белой костью.
Астральное тело Сварога содрогалось под ударами, его бросало в разные стороны, скорость падала все ниже и ниже. Сварог понял, чего добивается шаман – лишить астральное тело противника подвижности. Возможно, хочет прибить его к земле, вернуться в дом и завершить начатое. Какому уж там поганому черному ритуалу он задумал подвергнуть физическое тело Сварога, думать даже не хотелось. И допускать этого Сварог никоим образом не собирался.
Он резко сблизился с шаманом и левой нанес удар в висок. Шаман даже и не думал уклоняться – и сразу стало понятно, почему. Рука Сварога прошла сквозь голову шамана, как свет проходит сквозь стакан с водой. Сварог ощутил лишь слабое тепло.
Ч‑черт! Ситуация складывалась препаршивейшая. Шаман оказался более подготовленным к астральным баталиям. Запасся, гад, оружием! А чем его самого можно взять, Сварог даже не представлял.
Он бросил себя вниз, в неглубокий овражек, пронесся под мостиком и снова взмыл вверх. Шаман повторил его маневр, но с некоторым запозданием. Ненадолго Сварогу удалось оторваться.
И что же делать?
Сварог решительно устремился к лесу. Понесся между деревьями. Как фонарные столбы за окном курьерского поезда, мелькали стволы, пни, путаница лиан, скачущие по ветвям обезьяны, выползающий из‑под корней муравьед, мутный ручей. Он выскочил на поляну, увидел какие‑то палатки, в беспорядке разбросанные по земле вещи (взгляд зафиксировал зеленые ящики, тюки, треногу, рюкзаки), но нигде не заметил ни одного человека. А буквально в сотне шагов от поляны Сварог разглядел жерло точно такого же колодца, как тот, в который заточили его и Пятницу. Но некогда, некогда было описывать круг и рассматривать подробнее детали.
Он оглянулся – отстал астральный шаман, нигде не видно. Сварог сделал полубочку, перевернулся на спину – и наверху противника не наблюдается. Отлично. Что и требовалось. Сварог решительно повернул в сторону деревни…
Он уже подлетал к дому, когда вновь показался шаман. Узкий, хищно вытянутый силуэт внезапно выскочил из‑за ближайшего холма и понесся наперехват. После полученных от шамана ударов Сварог никак не мог развить прежнюю скорость, поэтому сейчас приходилось уповать лишь на то, что он был гораздо ближе к цели, чем его противник.
Сварог, промчавшись мимо дикарей у входа и даже пройдя сквозь одного из них (престранное это ощущение: проходить сквозь человека. И нет, к слову сказать, в том ничего приятного), ворвался в дом на мгновение раньше шамана.
Проклятый ведун ударил Сварога по ногам, когда они проносились через первое помещение шаманского дома. Сварога крутануло и бросило на стену. Почему он не может пройти сквозь стену шаманского дома, Сварог отгадать не пытался. Да и чего там гадать! Как любили говорить на Таларе, применена соответствующая магия, вот и вся отгадка.
Шаман опустился на пол, встал на ноги и перегородил вход в комнатенку, где лежало физическое тело Сварога. Сварог тоже поднялся.
Ведун решил не тянуть – сразу ринулся в атаку, подняв свою короткую костяную дубинку. Сварог едва успел уклониться, и белая, как медицинский халат, кость неизвестного существа (спасибо, что не человечья) вдарила по стене, пустив по ней трещину. Ах даже так! Серьезное оружие, однако…
Сварог взвился, оказавшись высоко в воздухе, сделал кульбит и тем самым ушел от второго удара. Но так долго не продержаться. Рано или поздно он еще раз получит костью, и это отнимет у него жизненную энергию, а с нею подвижность, а там шаман и окончательно добьется своего – приколотит Сварога к полу. Надо было что‑то срочно изобретать. Трещина, говорите…
Крутясь и изворачиваясь, Сварог отступал к тому углу, где лежала груда камней, которую он приметил, еще когда его вводили сюда в нормальном, человеческом обличье. Руины… А руинам свойственно обваливаться.
Сварог продолжал серию хитрых маневров, заставляя шамана, не слишком, судя по всему, искушенного в тактике, двигаться в нужном направлении. И вот они в нужном углу. А теперь прижаться к стене, подставиться… и резко уйти вбок…
Костяная дубинка шамана ударила по стене, и без того на ладан дышавшей. И трещиной стена не отделалась – та ее часть, от которой прежде отваливались камни, окончательно обвалилась, открывая доступ в соседнюю комнату.
Сварог метнулся в образовавшийся проем мимо растерявшегося шамана. Взлетел в воздух, оказался над своим телом, по‑прежнему запакованным в шкуры. Его астральное тело камнем упало вниз. И вошло в плоть, как меч в ножны. В глазах полыхнуло оранжевым, и…
И Сварог почувствовал воссоединение физического и астрального: ощущения были похожи на щелчок запираемого замка. Мгновенно навалилась страшенная слабость. Он осознал, что сил ни на что уже не осталось, ни на какое уж больше сопротивление. Выжат досуха. Ну, по крайней мере, если суждено умереть, умрет как человек…
Глава восьмая