В статьях, посвященных долголетию и закаливанию, иногда[9] можно встретить утверждения, к которым раньше я был равнодушен. Но потом...
Потом я имел сомнительное счастье испытать длительное охлаждение и даже гипотермию на себе. Разумеется, вынужденным образом. Ибо добровольно и авторы подобных утверждений на себе никогда это не пробовали. Иначе, как говорится, прикусили бы язык. Но процитируем все же то, о чем речь:
«Современные геронтологи считают снижение температуры тела одним из факторов долголетия. Опытным путем доказано, что мыши, имеющие меньшую температуру тела,'живут дольше, чем их сородичи... Снижение температуры тела теплокровных животных на 2-3° С приводит к удвоению продолжительности их жизни, а снижение на 10° могло бы удлинить срок жизни примерно в 14 раз!»
Если на себе это не испытаешь, то можно даже позавидовать этим мышам. Ну, а если испытаешь, то прочтешь и подумаешь:
— Опять эта мышиная возня. Но люди-то тут при чем?
Но нам приводят список всего-то из 2 известных в США и в СССР людей, доживших до 87-92 лет, и утверждают со ссылкой на Калифорнийский университет, что ради такого долголетия стоит хоть 1 зиму провести в полярных условиях.
И еще неосторожно призывают всех ходить зимой без шапок. И это - не в Лос-Анджелесе или в Париже, а в нашей огромной и столь разнообразной по климатическим условиям России!
Я и сам ходил почти всю зиму без шапки, но никогда не уговаривал других на это. Ибо считаю, что каждый должен сам определить, способен ли он безнаказанно так делать.
И еще. С одной стороны, человек выбирает профессию в соответствии со своим здоровьем и психологией. А с другой стороны, профессия воспитывает человека, усугубляя отличие геологов, альпинистов и полярников от всех других людей.
Я с 1950 года общаюсь с этими людьми. А с 1952 по 1965 год я жил такой «собачьей» жизнью, которую в конце сезона всегда клянешь и материшь, а каждую весну опять собираешься «в поле».
Среди этих людей очень низок с самого начала процент больных и мнительных людей, а после первого же «полевого» сезона они и вовсе отсеиваются.
Остаются только энтузиасты — люди активные, выносливые, закаленные сначала физически, а потом и психологически. Среди них также очень высок процент людей, считающих делом чести всегда держать себя в хорошей физической форме.
Но травматизм, в том числе, и со смертельным исходом, так велик, что до долголетия доживают единицы. Но это очень активные старцы. И они выделяются в любом обществе и одеждой, и манерами, и психологией.
А среди полярников-зимовщиков довольно часты гипертония, болезни печени и болезни, связанные с длительным пребыванием в ограниченном пространстве и с дефицитом естественного света.
Да и по статистике долгожители (более 90 лет) и супердолгожители (более 120 лет) - - это не жители холодных стран, а жители субтропического (!) среднегорья и низкогорья. Большинство из них -это пастухи, круглый год одетые в меховую папаху и в меховую бурку.
И что нам, пропагандистам здоровья, особенно жаль, так это то, что никто из них никогда не закалялся. И никто из них никогда не лез по скалам на непокоренные еще вершины. А высокогорные носильщики-шерпы из Непала, -- так среди них и вовсе долгожители пока не обнаружены. При всем старании не обнаружены.
Что же касается Ильи Ефимовича Репина, то он действительно дожил до 84 лет. И имел активную старость. Но не забудьте, что он был страстным вегетарианцем, и что спал, хоть и на холоде, но в меховом спальном мешке, а не «под тонкой простыночкою».
Нет, я не против моржеваний. Сам этим развлекался - и преднамеренно, и вынужденным образом. Ведь в «полевой» геологии всякое бывает.
И вот я, имея возможность сравнивать, ответственно заявляю:
соблюдайте меру, призывая других закаляться;
короткое моржевание в проруби — это для подготовленного человека всегда полезно и даже бодрит на несколько часов вперед;
а вот, если в течение целого дня по многу раз приходится влезать в ледяную воду, то результат для Вашего здоровья очень сомнительный и зависящий от очень многих сопутствующих условий;
и довольно часто следствием этого является способность предсказывать изменения погоды по дискомфорту или даже болям в коленях или в голеностопных суставах.
Но не забудем и про контраргументы, про которые наверняка не дадут забыть автору. И самый яркий из них — это Порфирий Корнеевич Иванов. Дожил он до 85. Почти круглые сутки и круглый год ходил он босой и почти не одетый.
Судя по отвислому животу и его советам, питался он очень не правильно. И голодать рекомендовал почему-то именно 42 часа и непременно всухую. Такое короткое сухое голодание никак не является лечебным. Оно может использоваться только в качестве контрольного (!) для тех, кто с запасом здоров и собирается работать в пустыне или в полупустыне.
Но рекомендовать его для больных людей можно только при условии достаточного донорства энергии. И при этом заранее предвидя, что при несовпадении полей наиболее вероятен отрицательный результат.
Напомним, что когда уважаемый Порфирий Корнеевич приезжал в Москву, к нему выстраивалась солидная очередь. И вот после кратчайшей беседы — марш под холодный душ.
У большинства доверчивых людей результат бывал положительный.
Но у большинства скептиков, не желавших подобострастно величать его Учителем, результат очень часто бывал отрицательный.
О важности набора энергии с помощью дыхательных упражнений и самовнушения пламени свидетельствует и опыт тибетских сверхзакаленных монахов ТУМО[10].
Сначала кандидаты в тумо проходят длительный испытательный срок, во время которого тумо-учитель, вероятно, отсеивает тех, чье здоровье явно недостаточно даже для продолжения учебы.
Но от некоторых, особенно настойчивых, но явно не собирающихся подвергать себя длительному аскетизму, отделывается весьма просто.
Лама-тумо «просто приказал мне отправиться в пустынное место, искупаться (безо всякой подготовки) в ледяном потоке, а потом, не одеваясь и не вытираясь, провести, не двигаясь, всю ночь в медитации. Было начало зимы и высота местности около 3. 000 метров»...
И мадам Александра Дэвид-Ниль «преисполнилась невероятной гордости, так как не схватила даже насморка».
Принятый на обучение послушник сразу и полностью отказывается от меховой и шерстяной одежды и обязывается даже не думать о приближении к огню. После предварительного личного обучения учитель отправляет его в отдаленное и совершенно пустынное «возвышенное» место, что у тибетцев означает местность выше 4. 000 метров над уровнем моря.
Считается, что тренироваться в искусстве тумо, то есть в искусстве получения внутреннего тепла нельзя ни в каком помещении и ни в каком, даже маленьком населенном пункте, так как воздух в населенном пункте всегда заражен дымом и оккультными влияниями посторонних людей. И считается, что то и другое может серьезно расстроить здоровье новичка. Со своим учителем послушник может видеться лишь изредка.
Тренировки ежедневные и начинаются задолго до рассвета. Как бы ни было холодно, тренируются полностью обнаженным или в минимальной хлопчатобумажной одежде. Новичок, правда, может сесть на циновку или на доску, но, приобретая опыт, он во время тренировки должен сидеть на земле, на снегу или на льду. Никакая еда или питье до конца тренировки не допускаются...
И вот иногда уверенные в своей квалификации послушники приходят зимней лунной ночью к проруби или к полынье на квалификационные соревнования. Обязательные условия подобных соревнований: лунная ночь, мороз, пронизывающий ветер и полная нагота.
И вот участники голышом усаживаются на льду в позах лотоса. В прорубь опускают простыни, достают их, дают заледенеть на ветру и укутывают ими каждого из соревнующихся. Он же обязан теплом своего тела быстро высушить ее. И все повторяется по многу раз вплоть до рассвета.
Чемпионом объявляется тот, кто высушил больше всех простыней. Но квалификационный минимум — это 3 простыни. После чего Вы получаете право носить почетную белую юбку, которая у нас, видимо, соответствовала бы значку спортсмена второго или третьего разряда.
Новичок ощущает тепло в теле только во время тренировки. Но постепенно вырабатывается способность автоматически включать свое искусство тумо при каждом случае ощущения холода.
Как видите, методика, явно другая, чем у покойного Порфирия Корнеевича, но результаты близкие.
А теперь непосредственно о гипотермии, то есть о долговременном понижении температуры тела. Но какова же эта температура в норме?
Днем в подмышечной впадине норма — это 36,6-36,7° С, под языком
— на 0,1° больше, а в прямой кишке должна быть близка к 37° С («Большая медицинская энциклопедия», 1985, т. 24, стр. 537-539).
Наиболее высокую температуру имеет кожа рядом с нашей «химической фабрикой» — печенью. Там в норме должно быть 38°. И вообще, кровь и внутренние органы должны быть на 5-10° теплее, чем кожа. А она в разных местах имеет температуру от 30 до 34° С. Но на пальцах ног она должна быть всего 27°.
Наиболее высокой температура должна быть во второй половине дня, а минимальная — ночью. Причем нормой считается разница в 0,1-0,6°. И летом температура тела может быть на 0,1-0,3° выше, чем зимой. Нормально также небольшое повышение температуры при интенсивной физической работе и при сильных эмоциональных переживаниях.
В финской сауне, при температуре порядка 80-100° С температура конечностей от 27-30 может подняться до 45-48°, а в проруби снизиться до 10 и даже 5° С.
У женщин температура повышается на 0, 6-0, 8° во время овуляции. У новорожденных свои особенности. Но не будем далеко отвлекаться. И, кстати, старое правило — держи ноги в тепле, брюхо в голоде, а голову в холоде, — это правило картой распределения температур не подтверждается. Ибо в норме пальцы ног имеют 27°, горло — 34°, а нос и кожа головы (под прической) - 33,5° С.
Все сталкивались в своей жизни с гипертермией, то есть с повышением температуры тела при воспалениях и инфекциях. Но не все слышали про гипертермию, связанную с избыточной деятельностью щитовидной железы.
Но мы подробнее рассмотрим гипотермию, то есть случаи заметного понижения температуры тела.
Поскольку при этом все процессы в организме, в том числе, и патологические, замедляются, то развилось целое направление — криохирургия, для целей которой разработана соответствующая аппаратура.
Уже при так называемой умеренной гипотермии (28-32° С) потребность в кислороде заметно понижается, и сердце может быть выключено на 6-10 минут. При более глубокой гипотермии уже приходится подключать аппарат искусственного кровообращения. Обычно при этом используют температуру не ниже 15°. Но описаны и случаи понижения аж до 6° С. И тогда сердце отключалось даже на 80 минут.
Я, слава Богу, никогда не подвергался искусственной гипотермии, ибо даже при обмораживании конечностей температура внутренних органов еще долго остается почти нормальной.
Но у меня в течение нескольких лет бывали приступы гипотермии как одно из последствий ранения позвоночника (в октябре 1978 года).
Еще до этого, в 1972 году мне удалось вылечиться от спондилоартрита (болезни Бехтерева), — того самого, от которого, как известно, погиб Павка Корчагин, он же Николай Островский. Суть метода в лечебном голодании с питьем (для мужчины в 60-70 кг) не менее 7 литров в сутки и с посильной, но все же интенсивной физической нагрузкой по мере осовобождения суставов и позвоночника. А в перерывах между голоданиями применял так называемое младовегетарианство с соблюдением правил Шелтона -подробнее см. в журнале «Будь здоров», 1993, №№ 1 и 2 или в «Очерках здравия» автора.
Во время ранения позвоночника в 1978 году были раздавлены межпозвонковые диски на границах поясничного отдела — так называемый спондилолистез. В качестве осложнений сразу же обострилась (притаившаяся на 6 лет) болезнь Бехтерева — болели все суставы и позвоночник, а по утрам от гноя трудно было открыть глаза.
Поскольку при спондилолистезе всякая не лежачая физическая нагрузка опасна, то голодание пришлось применять многократно. Да и без корсета снять острые явления в местах ранения позвоночника не удавалось...
Но постепенно и ходить заново научился, потом — бегать вверх по лестнице, потом — какие-то силовые упражнения...и я даже поднимаю двухпудовку. На все это ушло лет 6—8.
Казалось бы, все прекрасно.
Но иногда перед сменой погоды я никак не могу подняться. И ноги — руки ужасно тяжелые. И даже глаза трудно открыть.
Долго перебираю возможные причины и однажды, во время такого приступа, очень напрягшись, измеряю температуру. И, пожалуйста, не удивляйтесь. Но для такого вроде бы легкого дела — даже для этого потребовались огромные усилия.
И что же я вижу? Ртуть на шкале едва сдвинулась, остановившись где-то около 35,2°. И в течение дня, по мере постепенного выливания 6 — 8 литров горячей кипяченой воды и мое самочувствие, и температура тела приходят к норме.
Разумеется, пробую другие термометры, но отличия не принципиальные.
Рыскаю по книгам, нахожу гипотермию.
Характерна при ГИПОТИРЕОЗЕ, то есть при снижении биосинтеза и уменьшении секреции щитовидной железы. Уменьшается же секреция именно иодсодержаших гормонов - - тироксина и 3-иодтиронина (Большая медицинская энциклопедия, 1977, т. 6, стр. 7 — 12).
Характерны: сонливость, вялость, затрудненность движений, постоянное чувство холода, желтый цвет лица, утолщения кожи на локтях и коленях (симптом Бера) и своеобразные отеки соединительной ткани — микседемы.
(Как видите, привожу те симптомы, которые легко обнаружить и сопоставить без всякой лаборатории).
В качестве лечения рекомендуют: «полноценное питание, витамины С, групп А и В, а также соответствующие гормоны». Трудоспособность восстанавливается, но при отмене гормонотерапии наблюдается рецидив.
И еще, на этот раз даже ужасающее: у больных, долго не получавших лечения, возможна гипотермическая кома, которая у большинства заканчивается смертельным исходом.
Конечно, читаю с содроганием, но нас не запугаешь! Иду к эндокринологу. Думал, что ее заинтересует моя щитовидная железа, — даже бороду короче подрезал.
Но она на бороду и железу за нею, кажется, и глядеть-то не стала. Но стала старательно щупать железы вдоль позвоночника.
Соображаю, что мудрые китайцы много веков назад поместили термоцентр на границе поясничного и грудного отделов позвоночника. А у меня именно там и было, в частности, ранение.
Уважаемая эндокринолог рекомендует сырые овощи и фрукты, регулярную физкультуру, а про гормоны, учитывая предрасположенность к болезни Бехтерева, даже не упоминает. (Хотя про морскую капусту, промытую от соли, зря все-таки не сказала).
Узнав про мой рацион, голодания и упражнения, разводит руками:
— Думайте сами...
А чего долго думать? Ясно, что надо после часа занятий с тяжестями бегать. И не трусцой, а с максимально возможной скоростью. И не по 3—5 км, а каждый раз'до изнеможения.
И в такой физкультдень уже не кушать.
Эффект уменьшения интенсивности приступов гипотермии я почувствовал лишь тогда, когда пробежки стали достигать 1, 5 часа за раз, что соответствовало приблизительно 20 км. Далее стал бегать и по 30-45 верст. На это требовалось очень много времени. Но другого выхода не было.
И вот года через 3 кожа на локтях стала нормальной. А через 5 лет пробежек приступы гипотермии и вовсе прекратились. И я уже с июня более 5 км за раз не бегаю, но рецидивов нет.
А кожа на коленях так и осталась патологически утолщенной. Она как бы напоминает:
Не забывай про сырые овощи и фрукты! Не ленись свои уникальные тяжести ворочать! И в апреле непременно возобновляй настоящие пробежки!..
Как видите, с проблемой гипотермии я знаком не только по книгам, но и чересчур лично.
И могу ответственно утверждать, что таким способом жизнь человека заметно не увеличишь.
А в детском возрасте она и вовсе вызывает кретинизм, задержку умственного развития и развития костей...
Февраль 1994 года.
Ниже следует приложение, в целесообразности которого я сомневался, но на котором настояли мои приятели.
Приложение 1
АВТОБИОГРАФИЯ
(написана по просьбе ст. научного сотрудника Московского музея Н.А. Островского Д.А. Сараны)
Я, Бородин Сергей Александрович, б/п, русский, 27/8 — 36 г.р. Отец — Бородин А. А, из тамбовских крестьян, после окончания аспирантуры при Тимирязевской с/х академии был зав. кафедрой в 1930 — 34 гг. в Самарском с/х институте (г. Кинель).
Мать — Бородина Р.Э., с окраины Гомеля, встретила отца в Москве и отправилась за ним; окончила с/х институт и аспирантуру в Кинели.
Мать и старший брат заболели там малярией, в связи с чем семья вынуждена была бежать в Москву, где я и родился. Мать работала в Минсельхозе с 1934 по 59 гг., ныне на пенсии. Отец был старшим научным сотрудником одного из московских с/х НИИ, с начала войны обивал пороги военкоматов и прошел от Волоколамска до Витебска, где и похоронен в могиле на 225 человек 9/2—44 г.
Здоровье у меня было много лучше среднего. С 6 класса решил стать геологом и далее только уточнял, каким именно. Окончил школу № 281 г. Москвы (она пока сохранилась рядом с Новокировским проспектом) с золотой медалью и кафедру минералогии Геолфака МГУ в 1959 году с серебряной медалью -- Всесоюзный конкурс студенческих научных работ 1959 года. Вообще, научной стороной минералогии и кристаллографии занимался с увлечением, так что мои работы всегда бывали отмечены, в частности, премиями. Официально признан изобретателем с мая 1958 года — «Фотогониометр», а/с № 122613.
В партии начал работать еще с допаспортного возраста, но не в большевистской, а в «Тектонофизической от Геофизического института АН СССР». В ВКП (б) я бы платил, как Николай Островский, а тут мне платили - - и оклад, и 80% полевых — хребет Кара-Тау в северозападном Тянь-Шане, район рудника Байджансай.
Цель — составление тектонической и сейсмической карт. До сих пор помню, как дрожали коленки после того, как по предложению молодого начальника отряда прошел около 5 метров по карнизу без всякой страховки. Рядом был обрыв — то ли 70 метров высотой, то ли 270 — жаль, что по карте не сверился. Это было в 1952 году.
В тот же сезон попал в горной пустыне на 1, 5 сутки без воды да еще с грузом в 30 — 35 кг при собственном весе 50—53. Нес хлеб и топленое масло, но мыслей о еде не было. Когда обнаружил, что на ходу теряю сознание, ушел с предписанного маршрута и пришел куда надо; но так, чтобы и вода по дороге была.
Тогда же вынужден был научиться верховой езде. Кони были полуобъезженные, очень пугливые, — поначалу приходилось седлать или вьючить втроем, раза 3 бывал скинут. До сих пор удивляюсь, как хребет не повредил. Но в 1954—55 гг. в манеже «Буревестника» (Москва) меня уже ни один конь скинуть не мог. Лошадей до сих пор люблю, хотя однажды и побывал в нокдауне после удара задним копытом в солнечное сплетение.
Сезон 1953 года работал чуть севернее Полярного круга в горах близ Кировска (Кольский полуостров) в партии от ИМГРЭ (минералогия, геохимия и т.п. редких элементов), на всемирно знаменитых с 20-х годов щелочных пегматитах. Очень интересная работа давала много энергии, так что за разборкой камней иногда засиживался до 3 ночи. А в 7 утра уже лез в ледяную воду Вудьявриока или Вуоннамиока и будил остальных.
2 сентября с увлечением любовались северным сиянием • зрелищем, которое не может быть полностью передано никакой кинопленкой. А 4—8 сентября была пурга. 7 сентября обморозил ноги (II ст.), когда выбирались с гор на базу.
В 1954 г. в экспедицию не ездил, так как поступал в МГУ, но работал лето «научно-техническим сотрудником» в Бюро минералов при Минералогическом музее АН СССР - - составлял минералогические коллекции для студентов. Думаю, что еще до поступления на Геолфак знал минералы лучше, чем после окончания, так как меньше было обязаловки отвлекаться от интересного хобби — тогда еще хобби.
Сезон 1955 г. работал в ревизионном отряде от ИМГРЭ на рудниках и ГРП Читинской области — Родине срочно нужен был бериллий и для водородных бомб и в качестве конструкционных материалов для мирных АЭС.
В сезон 1957 года был сначала в верховьях правого притока Алдана Учура, а потом на хребте Чаткал (южный Тянь-Шань) севернее и северо-западнее рудника Сумсар. Отряд был от ИГЕМа АН СССР -геология, минералогия и т.п. рудных месторождений. Кроме того, в январе — феврале 1957 г. я совратил приятеля съездить на рудник Калангуй — в «Атласе» 1954 г. Колангуй. Минералы этого рудника весьма заинтересовали меня еще в 1955 г. Уже по окончании работы решили посетить (в 60 км на северо-восток) рудник Белуха. Товарищ вдруг вечером стал настаивать на срочном возвращении и на обратном пути, при морозе около 50° да в резиновых сапогах я еще раз обморозил ноги (И ст.). Мы тогда от Белухи до Букуки 30 км за 4 часа 10 минут одолели и далее товарищ, хоть и не обморозился, но уже никуда не торопился.
Сезон 1958 г. работал на Подкаменной Тунгуске, точнее — на ее притоках Чамбе и Хушме севернее Ванавары — это около 30 км южнее места космической катастрофы 1908 г.
Потом я был аспирантом ГЕОХИ АН СССР — Институт геохимии и аналитической химии им. академика В.И. Вернадского. Кандидатскую диссертацию «Геохимическое и минералогическое значение дислокации на примере пирита» защитил 3/1 — 64 г.
Потом 2 года был старшим научным сотрудником НИИ Алмаза, работал соответственно сначала в Гос. хранилищах в Москве, а потом, в 1965 г. с июня с (перерывом) почти до декабря и на руднике Мирном (Якутия). Тогда же не надолго посетил Магадан и Якутск.
Во время этой работы за 3 — 4 месяца через мои руки прошло около 1 млн. карат алмазов, но к рукам ничего не прилипло.
А за год до этого, будучи членом экспертной комиссии по новым ТУ, я имел счастье видеть и коллекцию зарубежных алмазов.
С 1966 по 79 гг. был старшим научным сотрудником и начальником лаборатории НИИ Полюса — выращивал кристаллы для приборов.
Даже когда не ездил в «поле», старался поддерживать физическую форму — бегал и гири ворочал, а также обливался холодной водой.
1/VII — 72 г. заболел спондилоартритом - - той же самой разновидностью, что и у Островского — так называемая «периферическая». Это когда боли начинаются с крупных суставов конечностей, в данном случае с правого колена — болезнь Штрюмпеля-Бехтерева. Как и у Островского-Корчагина, ригидная форма -позвоночник прямой, как будто шпагу проглотил.
Но Островский стал лежачим через 6, 5 лет, а я через 4 месяца после первых болей.
У Островского причиной была травма позвоночника во время конной атаки. Я же задел двухпудовкой позвонок и чуть-чуть отколол от него март 1968 г.). Целый месяц хирург поликлиники чистил мне гнойный свищ на позвонке — отличная тренировка к болям, ибо местный наркоз здесь не эффективен. Этот позвонок и сейчас временами гноит, если его застужу. Потом, в течение 4, 25 лет было состояние предболезни.
Гнойное воспаление глаз у Островского и последующая слепота являются обычным осложнением спондилоартрита. У меня это также бывало, но не до слепоты.
Через 4 месяца артрита, убедившись в неэффективности лечения, я применил лечебное голодание (ЛГ). Тогда я полагал, что применяю метод проф. Ю.С. Николаева. Но оказалось, что я инстинктивно применил оригинальный метод с очень обильным питьем, — порядка 7 л в сутки, — почему и стал первым в мире, кто «убежал» от этой неизлечимой и сейчас хвори (ноябрь-декабрь 1972 г.).
Тогда Минздрав наш, вопреки рекомендации Всемирной организации здравоохранения, был категорически против самолечения. А бедолаги несчастные просили и требовали. Я помогал и индивидуально, и лекции читал на лечебные темы. Да еще имел нахальство написать свой вариант инструкции по ЛГ — и не только для лечебных целей, но и для спортсменов-профссионалов, и для голодных походов.
Меня сочли опасным конкурентом, угрожали и анонимно «руки-ноги поломать», и на «промывку мозгов» сажали (с 10 января по 7 февраля 1977 г.). Непосредственно этим «запачкались» наш «главголодатель» проф. Николаев и кандидат мед. наук В.Б. Гурвич. Отсидел в дурдоме 4 недели. За меня заступились и Дом ученых, где я в Белом зале 23/111 -76 г. читал лекцию, и некоторые коллеги Николаева. Профессор Сухаребский Лазарь Маркович имел мужество написать мне справку о полной психической благонадежности, за что через пару месяцев имел весьма неприятный час в своей жизни. А я эту справку своим (ка)лечащим врачам в нос тыкал.
Выпустили меня с напутствием — раз не покаялся, то в любой момент и на любой срок. На что я возражал ссылками на мою юридическую правоту (статьи 147 и 221 УК РСФСР) и полезность, своей деятельности:
- Раз я юридически прав, то делал и буду делать! А как Вы будете выглядеть, когда я буду легализован?
Через 1,5 года был звонок из Минздрава в поликлинику N119 Красногвардейского района г. Москвы — тогда мы были под ее опекой. Но не все медики оказались запуганы — некоторые имели смелость предупредить меня — «с Вами будет какое-то безобразие».
И 17 октября 1978 г. у меня появились 4 медика из поликлиники. До этого они относились ко мне вполне дружественно. А тут вели себя как-то глупо и выглядели запуганными. Непосредственным палачом (под предлогом диагностики) был невропатолог Гусаров Михаил Павлович. Жалко мне его — он на следующий день на мои вопросы вдруг запричитал -- «я человек маленький, я ничего не знаю, я человек маленький, я ничего не знаю...»
Диагноз Института им. Склифосовского — «нестабильность» (спондилолистез) на верхней и нижней границах поясничного отдела позвоночника. Иначе говоря, были раздавлены межпозвонковые диски, так что и спондилоартрит резко усилился, и глаза по утрам опять склеивались гноем.
На этот раз без корсета никакое ЛГ всерьез не помогало...
Только через 9 лет самолечения и тренировок я смог безнаказанно бегать — подробнее см. в главе «Голодание — основа оздоровления, выздоровления, закалки и тренинга».
Ныне, «пока я голодный, я на многое годный» — за 1990 год 3 раза одолевал с запасом марафон со скоростью порядка 14 км в час. Кроме того, еще не чисто, но толкаю гантель в 42 кг. А до травмы: левой мог толкнуть 62, а правой — 60 кг при собственном весе 60 — 66 кг.
Моя мать, когда я чудоподобно поднялся, свалилась с мини-инсультом. И весной 1973 года напрямую шла к могиле. Уговорил на ЛГ. Ныне ей уже к 90, — скрипит, временами грешит в питании, опять голодает и опять шустрит...
Применял успешно свой вариант ЛГ и к беременным (с 57 дня беременности) с хронической пневмонией, и к туберкулезу легких — подробнее см. в данной брошюре.
Дочери уже взрослые — Катя, 1967 г. р., окончила МИЭМ, вышла замуж, работает; Юлия, 1969 г. р. еще пока студентка.
Обо мне писали в 1975 — 83 гг. и на периферии, и в центральной прессе. Удачнее всего (90 — 95% правды) — в журнале «Физкультура и спорт», 1975, № 6, стр. 26 — 28. Сейчас и остальные органы прессы с удовольствием публикуют результаты моих почти 20 лет исследований по альтернативной медицине.
Изобретатель и кандидат геолого-минералогических наук, дважды поднимавшийся из безнадежного лежачего положения
Сергей Бородин,
I марта 1992г.
Приложение 2
ФОРМУЛЫИЗОБРЕТЕНИЙ,