На потяжке они провели метров пятьдесят, когда впереди них с характерным «хохотом» взлетел куропач и полетел низом, отводя собак от бегущего выводка. «Сидеть!» — остановили охотники своих помощников, успокоив их. А теперь снова вперед — «Ищи!». А там, впереди, опять кусты. Вот теперь быстрее, быстрее, а то выводок пробежит кусты, поднимется за ними — и тогда прощай прицельные выстрелы, если вообще можно будет стрелять.
Успели-таки. Часть куропаток взлетела в кустах, штук пять — перед охотниками. Мгновение — и вечернюю тишину лесного болота дробно всколыхнули выстрелы.
Две молодые птицы, не дотянув до спасительных кустов упали. «Сидеть!» — почти в один голос крикнули Владимир Николаевич и Евгений, видя, что собаки самостоятельно порываются кинуться к упавшей дичи. Успокоив спаниелей, они командой «Подай!» послали их за трофеями.
После выстрелов охотники долго наблюдали, как летел выводок, снизившийся, наконец, за полосой кустов метрах в двухстах от них. Взяв у собаки дичь, Евгений предложил:
— А не сходить ли нам туда, где сели птицы? На это всегда рассудительный Геннадий ответил:
— Ничего не получится. Белые куропатки не то что серые — мастера обманывать. Вот ты, Женя, думаешь, что они сели за теми кустами. А это, может быть, совсем и не так. Спустившись почти до самой земли, птицы обычно меняют направление полета, а потом опять набирают высоту, пролетят еще какое-то расстояние и только затем уже сядут. Время довольно позднее, идти до дому далеко — так что давайте-ка лучше подаваться к дороге...
Как один день пролетели три дня охоты, во время которых охотники отлично отдохнули от города. Настало время прощаться. Но перед расставанием условились с
|
|
Геннадием, что, как только появятся высыпки, он известит их телеграммой и они обязательно приедут поохотиться
На вальдшнепов
И вот, по первому зову Геннадия, друзья в начале октября снова приехали в те же места. Правда, всего на два дня. Но если учесть, что за вальдшнепами можно ходить целый день. то и этих двух дней вполне хватит, что- бы отвести душу.
Вечером Геннадий достал с полки книгу и сказал, обращаясь к Владимиру Николаевичу:
— Может быть, пока есть время, прочтете, что здесь
написано об охоте на вальдшнепов. Ну, хотя бы вот отсюда, — и показал пальцем на строчку в книге.
— А что за книга у тебя? О, Аксаков «Записки ружейного охотника». Редкая вещь. Почитаю с удовольствием. Значит, тебя интересует охота на вальдшнепов в капель. Хорошо, итак:
«Иногда осенняя охота за вальдшнепами получает особый хартер. Хотя они постоянно держатся в это время в чистых лесных опушках и кустах уремы, кроме исключительных и почти всегда ночных походов или отлетов Для добывания корма, но в одном только случае вальдшнепы выходят в чистые места: это в осеннее ненастье.
Когда кругом обложится небо серыми, низкими облаками. Когда мелкий неприятный дождь сеет, как ситом, и день, и ночь; когда все отдельные предметы кажутся в тумане и все как будто светает или смеркается; когда начнется капель, то есть когда крупные водяные капли мерно, звонко и часто начнут падать с обвисших и потемневших древесных ветвей. Эти-то капли, которых падения не любит и боится всякая птица и зверь, выгоняют вальдшнепов не только из леса, но даже из лесных опушек и кустов. В самом деле, однообразное, неумолкаемое падение капель в лесу имеет в себе что-то печальное и, пугающее. Сколько раз случалось мне вслушиваться в этот странный шум, невольно задумываться и вздрагивать, когда крупная капля холодно и больно падала мне в лицо... Итак, кроме пугающего шума, капель внешним образом беспокоит птицу и заставляет ее беспрерывно переходить с места на место. Зато какая чудесная выходит стрельба в вальдшнепов, когда они выбегут в чистые луговины около леса или в болотистые места около уремы. Впрочем, под словом чистые не должно разуметь таких гладких мест, на которых негде было бы спрятаться и притаиться. Вальдшнеп не маленькая птичка; ему нужны кочки, не докошенная трава, межи, обросшие бобовником и чилижником, или глубокие борозды рослых озимей, где бы можно было укрыться, и все это в самом близком расстоянии от леса или кустов. Как скоро, хотя на время, уймется дождь и перемежится капель, вальдшнепы перемещаются в лес, от которого отдаляются редко далее нескольких сажень и куда сейчас возвращаются, несмотря на дождь и капель, если будут спуганы. В это время вальдшнепы очень смирны, сидят крепко, подпускают охотника близко и долго выдерживают стойку собаки: очевидно, что тут бить их весьма нетрудно, особенно потому, что вальдшнепы в мокрую погоду, сами мокрые от дождя, на открытом месте летают тихо, как вороны; только очень плохой или слишком горячий охотник станет давать в них промахи. Можно подумать, что такая простая, легкая стрельба не доставит удовольствия настоящему, опытному и, разумеется, искусному стрелку, но такая охота редка, кратковременна, вообще мало добычлива, имеет особый характер, и притом вальдшнеп такая завидная, дорогая добыча, что никогда не теряет своего высокого достоинства. В этой охоте еще приятно то, что можно видеть хорошую собаку во всей ее красе... Вальдшнеп издает сильный запах, и все собаки очень горячо по нему ищут».
|
|
|
|
— Что же, пожалуй, лучше и не скажешь. Вот только стоит добавить, что в капель вальдшнеп почти не перемещается, и собаки чаще всего делают очень короткую
работу, а поэтому вальдшнепиные места нужно обыскивать не торопясь, с особой тщательностью. А теперь давайте укладываться спать, а то завтра весь день на ногах придется быт, — сказал Владимир Николаевич.
...За околицу вышли рано, когда серое прохладное утро еще никак не могло справиться с тенью отступающей ночи. А когда подошли к лесу, то не могли не остановиться и не полюбоваться на волшебные проделки природы: совсем еще недавно зеленые березки стояли сейчас все в монистах золотистых листьев, а осины так разрумянились, что и смотреть-то на них глазам больно. И почему то подумалось: уже не хотят ли деревья жаром вспыхнувших листьев согреть уходящее лето, продлить его благодатную пору?
Вот они, вальдшнепиные места. Далеко от луга отступила опушка высокоствольного леса, среди высокой травы-некоси разбросаны кусты. Здесь и спустили с поводков собак, зарядив ружья патронами с 7-м номером дроби.
Дымка и Минор работали недалеко от своих хозяев, тщательно обыскивая кусты и не отбегая далеко в стороны. Прошли уже довольно много, когда им встретился неглубокий овражек, весь поросший ольховыми кустами.
Евгений пересек овраг, а Владимир Николаевич с Геннадием пошли по этой стороне. Обоих спаниелей пустили в поиск по дну и склонам овражка. Шли неторопливо,
потому что в таких кустиках недолго и чутьистым собакам пробежать недалеко от дичи, не причуяв ее, — овраг был хотя и не глубокий, но дыхания ветерка в нем не
ощущалось.
Первого вальдшнепа под выстрел подала Дымка. Ее работа была видна отлично: пробегая рысцой около одного из кустов, она резко развернулась в его сторону, пустив в работу свой хвост-сигнализатор, подняла голову и ловя жадно запах, медленно повела, потом приостановилась, уставившись в одну точку, и прыгнула. Вальдшнеп «взорвался» в метре от ее ног и пошел круто вверх. «Сидеть!» — звучит команда. Обе собаки сели. Выстрел Евгения оборвал полет лесного кулика. Славная в этом овражке оказалась высыпка — не прошло и двух часов, как охотники взяли семь замечательных птиц, а три, увернувшись от снопов дроби, благополучно улетели в лес...
Завечерело, и надо было поспешать домой. По дороге Геннадий предложил:
— Если поторопиться, то можно успеть постоять на тяге. Как, не возражаете? Возможно, конечно, что и ничего не получится, но давайте попробуем...
Охотников, как бы они ни устали, не нужно долго уговаривать идти на охоту — пусть отмерен не один десяток километров и ноги словно налиты свинцом, но разве откажешь себе в удовольствии постоять на тяге, да еще осенью. И они свернули в ближайший перелесок...
На этот раз повезло Владимиру Николаевичу. Вальдшнеп полетел на него почти в темноте, когда на западе уже догорала заря. Хотя спаниели и были пассивными
участниками охоты на тяге, но если бы не они, не держать бы охотнику в руках великолепный трофей — разве найдешь рыжеватую птицу на опавших пестринах листьев, такого же цвета, да еще в темноте. Нет, конечно. Вот тут-то и помогли собаки.
— Владимир Николаевич, недавно довелось мне побывать в Ленинграде. Зашел я в Русский музей. Среди многих картин обратил внимание на одну, называется она «На тяге». Художник Соколов изобразил на ней охоту на весенней тяге. Все это, конечно, знакомо, но вот что необычно — рядом с охотником стоит собака. А почему сейчас не разрешается брать на весеннюю тягу вальдшнепов подающих собак, ведь сколько зря птиц пропадает. Я как-то подсчитал и получилось, что почти каждый второй вальдшнеп, упавший па землю, не становится добычей охотника. Почему? — спросил Евгений, когда друзья вышли из леса на дорогу.
— Все правильно. Знаю я и еще картину того же названия, только художника Прянишникова. А выставлена она в Калининской областной картинной галерее. На полотне тоже нарисован охотник на весенней тяге, а рядом с ним собака. Раньше так и было, — ответил Владимир Николаевич и добавил:
— Видишь ли, Евгений, весной тоже бывают своеобразные вальдшнепиные высыпки, и браконьер с собакой может принести большой вред, поднимая с земли и стреляя не только вальдшнепов-самцов, которые в основном и участвуют в тяге, но и самок. Но в хорошо организованных охотничьих хозяйствах, где охотник приходит на заветное место перед самым заходом солнца, а не слоняется по лесу целый день, пожалуй, можно разрешить охотнику иметь возле себя собаку. Тогда не будет никому не нужных метких выстрелов, из-за которых только понапрасну губится дичь, если ее не находят,
Геннадий добавил:
— Я последние три года вообще не стреляю на тяге: собаку брать с собой нельзя, а зачем же тогда зря птиц губить, пусть уж лучше осенью приплод дадут, чем понапрасну стрелять.
Удачливым был и второй день охоты. Правда, в овражке. где охотники были накануне, не удалось найти ни одного вальдшнепа, но зато ближе к обеду у одной опушки, поросшей можжевеловыми кустами и маленькими елочками, собаки так поработали, что трофеями охотников оказались еще пять длинноносых красавцев...
Последняя встреча с вальдшнепом в этом году произошла совсем неожиданно в колхозном саду, когда охотники проходили через него по дороге. Минор, шедший рядом, вдруг заволновался, свернул вправо и, проведя каких-нибудь пяток метров, из-под оголенного куста смородины поднял «свечой» взлетевшую птицу, на что
Геннадий сказал:
— Ну вот, а мы не меньше двадцати километров сегодня отмахали. А он вон где, вальдшнеп-то, рядом с домом, и ходить никуда не надо было. Между прочим, это
не первый раз — мне приходилось поднимать «валюшней» даже по огородам, а уж то, что они в садах бывают, — почти каждому нашему мальчишке известно.
На этом мы и закончим наш разговор об охоте на боровую дичь. которой так богаты наши леса и перелески.
По уткам
Вряд ли какой охотник откажет себе в удовольствии побродить в августе — сентябре по болотам и пойменным лугам в поисках взматеревших выводков или постоять на
пролете, чутко ловя волнующий посвист утиных крыльев.
Но если говорить о культурной охоте на уток в летне-осенний период (понимая под «культурной охотой» выполнение нормы отстрела при минимальных потерях чисто битой птицы и подранков в крепких места), то она особенно интересна и добычлива с собакой, и главным образом со спаниелем, для которого эта охота, как говорится, коронная.
Неистощимый азарт, умение хорошо плавать и нырять, настойчивость при преследовании дичи (до ее взлета и при отыскивании стреляной), отличная подача — вот качества, которые проявляет спаниель при охоте на водоплавающую дичь.
Как же готовить его к охоте на уток? Прежде всего хочу оговориться, что на этой охоте спаниеля лучше всего использовать с третьего или в крайнем случае со второго поля: охота на водоемах требует от собаки огромного физического напряжения (ей все время приходится плавать, преодолевая густые заросли и сплетения осоки, камыша, рогоза, лилий, кувшинок, тины), а организм ее достигает полного развития, как известно, лишь к трем годам. Другой немаловажный фактор заключается в том, что, начав охотиться со спаниелем на уток, потом очень трудно переключить его на охоту по другой дичи; на утиной охоте практически невозможно отработать поиск правильным «челноком» (он здесь просто не нужен) и добиться послушания — качеств, совершенно необходимых при охоте на болотную, полевую и особенно боровую дичь. Вначале натаскайте спаниеля по болотной или полевой дичи, затем по боровой и лишь после этого познакомьте с утиной охотой. Есть, правда, страстные любители, предпочитающие охоту на уток всем другим охотам. Несомненно, эта охота для спаниеля — одна из основных.
Однако ограничивать собаку только ею нецелесообразно, так как спаниель по своим природным данным универсален. Вот почему я и начал свой рассказ с охоты со спаниелем по болотной дичи, а заканчиваю разговором об охоте на уток.
Готовя собаку к такой охоте, как можно чаще бывайте на водоемах, приучая спаниеля возможно дольше находиться в воде. Нет нужды натаскивать его по нелетным хлопунцам, после такой учебы останутся лишь несколько придушенных утят, которые осенью могли бы стать вашими трофеями. Но если есть места утиных жировок и среди ряски темнеют бесчисленные дорожки, то туда стоит сходить и познакомить своего питомца с утиными запахами.
Можно только приветствовать вас, если предварительно произведете натаску своего спаниеля по подсадной утке, что, кстати говоря, делают многие охотники. Заключается она в том, что берут селезня и на одном крыле подрезают ему маховые перья. Это не позволит ему улететь и слишком быстро удирать от собаки, но в то же время не помешает нырять. После этого пускают селезня в небольшой водоем, достаточно хорошо заросший по берегам растительностью, но имеющий и открытое зеркало воды. Затем пускают по следу селезня спаниеля, который также идет в воду и по запаху отыскивает птицу. Увидев
ее, собака, подбадриваемая хозяином, начинает активное преследование. Утке не останется ничего другого, как увеличить скорость и нырять. Эти «художества» селезня
еще более выводят спаниеля из себя, и он начинает со всевозрастающим азартом преследовать дичь. Иногда бывает, что собака догоняет селезня, хватает его и приносит на берег к хозяину. Но чаще на первых порах ей не удается схватить резвую добычу. Тогда примерно через 15 минут надо отозвать четвероного помощника и дать ему отдохнуть, натаскивая в это время другую собаку, если она, конечно, есть. Две-три такие работы за один выход к водоему в течение двух-трех недель до открытия охоты на водоплавающую дичь — и спаниель готов к встрече охотничьих зорек. Если он вначале не проявляет
активности в поиске и преследовании селезня, хорошим помощником в этом случае будет другая собака, отлично работающая по утке.
На том же селезне можно отработать и подачу. Для этого птице нужно связать лапки и забросить ее на воду на виду у собаки. После нескольких мгновений выдержки
спаниеля надо послать в воду командой «Подай!». Четкое исполнение этого приказа, то есть отдачу добычи в руки хозяину необходимо поощрять лакомством. Только нельзя позволять спаниелю трепать дичь, а то научится он рвать добычу — и тогда...
Подобную натаску и тренировку собак перед охотой может осуществить почти каждый охотник, который живет летом на даче или имеет за городом знакомых: два-три селезня в вольере — вот и все, что нужно для работы. Мне известно, что одни из старейших московских охотников – спаниелистов Б. Вагин на подмосковной даче в Покровке ежегодно держит уток, и все желающие могут приехать к нему и проверить своих собак в работе по ним — интересное и полезное дело делает старый охотник.
А теперь о самой охоте.
...С зачехленным ружьем и рюкзаком за плечами, в котором безмятежно посапывает спаниель, любым видом городского транспорта вы беспрепятственно едете к вокзалу, садитесь в вагон... Минутная остановка поезда на знакомом полустанке — и вскоре вы уже у егеря. В домике его слышен разговор охотников, приехавших раньше. Увидев спаниеля, они улыбаются: «О, ушастый приехал, всех уток теперь соберет». Или: «Замучается собака, уж больно трава нынче высока». Ваш же четвероногий дружок не обращая ни на кого внимания, плотно поев, ложится во дворе на подстилку и сладко засыпает. А вам не спится, мучает вопрос: брать собаку с собой на утреннюю зорьку или нет? А может быть, выйти к озерам попозже, когда утихнет канонада? Подобные сомнения возникают в том случае, если утро предстоит встретить в шалаше, а посаженный в него спаниель в охотничьем азарте при первых же выстрелах начнет, мешая стрельбе, скулить и рваться. И касается это не только собаки, имеющей весьма смутное представление о послушании, но и самой дисциплинированной. Разница лишь в том, что если со второй как-то можно управиться, то с первой ничего сделать не удастся, и охота из скрадка может быть безнадежно испорчена. Но что бы ночью ни думалось, еще
ни один охотник не мог устоять против радостного повизгивания и подпрыгивания собаки, и утром она идет рядом с ним на свидание с охотничьей зорькой.
Забравшись в шалаш и посадив рядом спаниеля, не забудьте привязать его поводком к чему-нибудь, но не мертвым узлом, а «бантиком», чтобы при надобности можно было быстро развязать. На востоке алой лентой уже по-осеннему долго теплится заря. И вот вдалеке, заставив вас вздрогнуть, утреннюю тишину гулко расколол первый выстрел. Вскоре прогрохотал второй, третий... Ваш питомец уже не сидит спокойно у ног, а старается выбраться наружу — туда, поближе к выстрелам. Резко одерните его раз, другой...
Теперь, после первых выстрелов, уже не боясь вспугнуть затаившихся в прибрежных зарослях птиц, одерните спаниеля более резко и с угрозой в голосе скомандуйте «Сидеть!».
Свистя крыльями, налетает на скрадок стайка чирят,после дуплета один из них падает в траву на берегу — удачный выстрел! Тут собаку пускайте за трофеем сразу, а сами оставайтесь в шалаше, запомнив место падения дичи на случай, если придется помочь собаке — указать место падения утки.
Не пройдет и двух часов, а рядом с нами о скрадке уже будет лежать ровно столько уток. сколько указано и путевке, которую вы, конечно, не забыли взять, отправляясь на охоту. И все бы хорошо, но вот беда: теперь как на грех начали налетать на ваше укромное место одни кряквы да широконоски, а в трофеях лишь чирки... Вы даете себе слово, что в следующий раз будете более осмотрительны, но и в тот, следующий, раз и много раз потом все будет так же, как и сегодня. Да, собственно, разве дело в величине добычи?.. А все-таки кряквы лучше!
Теперь можно, не мешая другим охотникам, пойти в луга и. сбивая с травы жемчужные капли росы и оставляя за собой изумрудно-зеленые дорожки, поискать длинноногих коростелей, вертких бекасов и медлительно-важных дупелей.
Когда выстрелы над поймой замолкнут, можно вернуться к озерам и поискать подранков — а их собака найдет обязательно. Интересно бывает в это время смотреть
на охотников, наблюдающих со стороны за работой спаниеля. Вы идете спокойно вдоль заросшей травой канавы с ружьем за плечом (норма давно в ягдташе, приятно
оттягивает плечо), а собака шлепает невдалеке. Вдруг резкий бросок, трепыхание крыльев, громкое утиное кряканье, и вы держите за шею хлопающего крыльями крякаша. У наблюдающих такую «охоту» охотников буквально рты открываются от удивления: настолько все неожиданно и впечатляюще. Лучшей агитации за приобретение
спаниеля и не придумаешь.
Да, чтобы не забыть, хочу предупредить — никогда не стреляйте в шевелящуюся траву: ненароком можно попасть в свою собаку. А когда разыскиваете подранков вблизи других охотников, предупредите об этом и их, а то, чего доброго, недалеко и до беды. Часть найденных спаниелем подранков великодушно вручите не отстрелявшим норму товарищам, а часть отдайте на базе жене егеря для общего котла — приготовления вкуснейшего утиного супа. Охотники надолго запомнят встречу с вами и по достоинству оценят вашего четвероногого помощника.
...Слов нет, хороша охота на уток в августе на открытии охоты. Но еще незаменимее спаниель на охоте по водоплавающей дичи позднее, когда «настеганные» выстрелами утки забиваются в крепи и выпугнуть их оттуда без собаки очень и очень трудно. Вот тогда-то охотник-спаниелист и начинает особенно выгодно отличаться от товарищей без собаки: те могут исходить десятки километров и не поднять ни одной птицы, с владельцем спаниеля же такое случается редко.
Подойдя к поросшему камышом озерку или болоту, охотник спускает собаку с поводка и жестом посылает ее в прибрежные заросли. Спаниелю достаточно нескольких минут, чтобы поднять утку на крыло либо, выйдя на берег, всем своим поведением показать хозяину, что время терять нечего, здесь дичи нет и можно идти дальше.
Вообще, при охоте на уток приучите своего питомца далеко от берега не отплывать, чтобы поднятая на крыло птица не улетела без выстрела. Для этого надо прежде всего не пускать собаку на чистую воду, так как она, понимая, что на открытой воде ничего не найдет, будет уплывать подальше в заросли, а это бесполезно — стрелять дальше 30—35 м — значит попросту, как говорят охотники, жечь патроны.
Особенно внимательно надо обыскивать луга с небольшими, поросшими травой лужами и мелиоративные канавы, прилегающие к большим озерам и старицам рек. Любят утки опускаться в такие места, отдыхать там и кормиться. При приближении охотника они обычно не взлетают, а затаиваются, и только хорошо поставленный по уткам спаниель довольно быстро находит их и поднимает на крыло.
И еще имейте в виду, что подранки обыкновенно ищут спасения на суше и, догоняемые собакой на воде, зачастую плывут к берегу, где и затаиваются в густой траве.
Бывает и так: раненая птица ныряет у одного берега и незаметно выплывает у другого. Хорошо знающая повадки водоплавающих птиц собака не будет долго задерживаться на одном месте, а быстренько обежит озерко вокруг но берегу, причует утку, поймает ее и отдаст вам в руки.
Кстати, не раз и не два приходилось мне видеть, как
небольшие стайки уток опускались где-нибудь среди капустного поля в места скопления в ложбинки с поливной водой.
Пригодится спаниель и на охоте за утками с подъезда. Чаще всего на охоту с подъезда в челне отправляются два охотника. Попеременно управляют они челном и сидят на носу утлого суденышка с ружьем на изготовку. Как только взлетевшая утка будет остановлена метким выстрелом и гулко шлепнется о воду где-то в камышах, челн направляют к тому месту и высматривают добычу. Если ее не видно, то в воду идет спаниель, сидевший до
этого на привязи посреди челна, подбадриваемый возгласами «Подай! Подай!». Проходит несколько минут, и вот он с уткой в зубах, яростно отфыркиваясь от воды, подплывает к охотникам, заботливые руки которых помогают собаке взобраться в челн. И опять плывут дальше, медленно и почти неслышно раздвигая стену прибрежных зарослей.
На открытых, хорошо просматриваемых плесах спаниель не нужен — охотники и без него отыщут трофеи.
Не обойтись без этой собаки на перелетах уток от мест дневки к месту кормежки. Три условия облегчат охоту. Первое — надо встать именно в том коридоре, по которому утиные стаи летят на ночную кормежку. Второе — меткий выстрел с достаточным упреждением впереди летящей птицы. И третье — хорошо подающий спаниель, который по команде и в темноте найдет сбитую дичь и принесет ее охотнику.
В начале перелетов утки снимаются с дневки, едва солнце зайдет за горизонт, а чем ближе к осени, тем позднее начинается их перемещение к месту жировки — ночной кормежки. Это тоже нужно учитывать, отправляясь на поиски дичи.
А когда осень полностью вступит в свои права и утиные стаи потянут па юг, начинается еще одна охота на водоплавающих — охота на утином пролете. Здесь под
выстрел охотника кроме речных наших уток (кряковые, широконоски, шилохвости, чирки) попадают и нырковые. Спаниель и тут незаменим. Эта собака довольно холодоустойчива, если, конечно, с ней часто бывают в поле; нелишне, однако, особенно глубокой осенью, после очередного купания хорошо растереть старательного помощника жгутом сухого сена.
К водоплавающей дичи, довольно часто встречающейся в наших угодьях, относится и лысуха — птица величиной со среднюю утку, черного окраса, с белым клювом и белой отметиной (лысиной) на лбу. На лысух — весьма осторожную дичь — специально почти не охотятся, отстреливая их попутно с утками. Учитывая, что раненая лысуха спешит укрыться в густых зарослях прибрежной растительности, спаниель и здесь окажет охотнику неоценимую помощь — отыщет и принесет подранка. Иногда эти птицы в сильный дождь подплывают почти к самому берегу и затаиваются. Известны случаи, когда спаниель, причуяв дичь. бросался на нее с берега и приносил живой
трофей охотнику. Так было, например, у меня на охоте со спаниелем Минором в Виноградовском охотхозяйстве под Москвой, когда, на удивление охотников, мой помощник одним прыжком поймал лысуху и абсолютно целой и невредимой отдал мне в руки.
Хочу посоветовать: на охоте по уткам не старайтесь применять патроны с крупной дробью — на открытие охоты для левого ствола вполне достаточна дробь № 6, а на осеннем пролете — № 4.
*************
Вот и подошло к концу наше с вами заочное знакомство, закончился разговор о замечательной породе охотничьих собак — спаниелях. И если все сказанное мной помогло вам приобрести породного щенка, вырастить из него охотничью собаку и с ее помощью принести охотничий трофей, то давайте вместе поблагодарим Г. Агеносова,
В. Архипова, Б. Вагина, А. и Т. Валовых, 3. Милиоти, П. Павлова, Б. Рихтера, Э. Шерншевского и А. Яркина, которые своими критическими замечаниями, дружескими
советами и практической помощью помогли нам с вами поговорить об увлекательнейшей охоте со спаниелем.