Буквально с первых дней войны перед городом встала серьезнейшая проблема размещения по жилищам прибывающего населения. О масштабах проблемы говорят цифры количественного роста жителей города: к 1 января 1941 г. их число составило 450 тыс.; в течение второй половины этого года оно возросло на 103 тыс.; в течение 1942 г. – на 43,5 тыс., в течение 1943 г. – на 12 тыс.[66] На 1943 г. население Новосибирска составляло уже 600 тыс. человек[67].
Многих прибывших эвакуированных сразу устраивали на квартиры на подселение, для других временным приютом стали корпуса будущих заводских цехов. При создании авиационного завода жильем рабочим и служащим служили школы, недостроенный театр. В зимнее время эвакуированные рабочие построили 200 бараков, где каждая семья получила комнату[68].
Жилой фонд города составлял на начало войны 1 млн. 480 тыс. м2[69]. Всего же в военные годы было построено в Новосибирске 374 тыс. м2 жилой площади[70]. Этого было мало – фактическая норма заселения на одного человека снизилась в среднем до 2м2 [71].
Городу нужны были теплые и достаточно благоустроенные помещения, способные сохранить людям жизнь и работоспособность.
Первым шагом на пути обобщения накопленного опыта и глубокого анализа текущего строительства в восточных областях нашей страны было Урало-Сибирское совещание, состоявшееся в сентябре 1942г. в г. Свердловске, организованное Всесоюзным правлением Союза советских архитекторов, посвященное одному вопросу: «Массовое жилищное строительство Урала и Сибири для эвакуированных предприятий».
Требование быстрого расширения жилого фонда в сибирских городах привело к упрощенному строительству землянок, полуземлянок, бараков, мелких индивидуальных домов, приспособлению под жилье подвальных и хозяйственных помещений. Нового каменного строительства со второй половины 1941 г. не велось, заканчивались лишь начатые до войны здания.
20% жилой площади из всей введенной в строй было получено за счет приспособления чердачных пространств существующих жилых домов[72]. Реконструкция чердачного пространства (при высоких сибирских крышах), учитывая наличие крыши, основания для пола и подготовленных коммуникаций – отопления, воды, канализации, электричества, сводилось к обшивке стен, потолков, установки окон и дверей и нагревательных приборов. Широкое использование этого метода строительства позволили сэкономить время и средства.
В военные годы велись благоустроительные работы по городу. Строились водопроводы в Кировском и Заельцовском районах.
Еще в 1938 г. проводилось уточнение генерального плана Новосибирска авторским коллективом «Гипрогора» в составе архитекторов Д.М. Пиллерса, И.И. Соколова-Добрева, Т.Г. Пичугиной, А.Ф. Якусевича. Город проектировался с расчетной численностью населения в 650 тыс. человек[73]. Но в 1941 г. профессор В.А. Витман корректировал генеральный план уже в расчете на 950 тыс. человек[74]. При снижении этажности застройки и увеличении численности населения в генплане потребовались новые территории для расселения. В связи с этим предполагался территориальный рост города на правом берегу в северном, восточном и юго-восточном направлениях. В плане на левобережье возникает Южный жилой комплекс. Основой структурной композиции генерального плана В.А. Витман принял радиальные магистрали, исходящие из центров право- и левобережья, с введением продольных магистралей для длинных частей города. План В. А. Витмана был слабо разработан в деталях и представлялся лишь формальной схемой, плохо привязанной к реальному рельефу, без проработки инженерных вопросов подготовки территорий к строительству.
В 1942–1944 гг. бригада «Гипрогора» под руководством архитектора А.М. Синявера перерабатывала генеральный план города. В нем увеличивался процент малоэтажной жилой застройки, исходя из реальных перспектив развития города и предыдущего опыта. Такие установки сильно изменили структуру застройки и ее плотность в генеральном плане. Сложившееся размещение промышленных предприятий в годы войны и отведенные территории для перспективно гостроительства заводов определили и новые территории для жилищно-коммунального строительства. Однако и этот генеральный план не оказал определяющего влияния на застройку города. Работа над планировкой города продолжалась, и окончательный вариант генерального плана был подготовлен только к 1942 г.
Обком ВКП(б) получил сведения о состоянии снабжения продуктами питания населения Новосибирской обл. в I квартале 1943 г. В марте 1943 г. на карточном снабжении хлебом состояло: население городов и рабочих поселков — 2017526 чел., в том числе 836435 рабочих, 122227 служащих, 518894 иждивенца, 539970 детей[75]. На снабжении другими видами продуктов — 1286853 чел., в том числе категории подземных рабочих — 45455 чел., рабочих — 536252 чел., служащих — 94244 чел., особых категорий — 112374 чел., иждивенцев — 238958 чел., детей — 269570 чел.[76] Кроме того, снабжались некарточные контингенты: школьники — 216631 чел., трудрезервы — 56830 чел., спецгруппы — 106588 чел., стройколонны — 8110 чел., артшколы — 26410 чел., дома инвалидов Отечественной войны — 3100[77]. Расчетная потребность продуктов на I квартал: мука — 111720 т, мясо-рыба — 107602 т, жиры — 3273 т, сахар и кондитерские изделия — 3676,8 т, мука низших сортов — 91350 т.[78] Отоварено в I квартале: мясом-рыбой — 96 %, жирами — 84 %, сахаром и кондитерскими изделиями — 48[79]. Нормы снабжения населения по карточкам были занижены в связи с поставками продовольствия на фронт. Кроме того новосибирцы предложили создать в области фонд Победы: «Все, что мы дадим сверх плана, вложим в этот фонд».
В сентябре 1941 г. в Новосибирске, как и в других сибирских городах, были введены продовольственные карточки на хлеб и сахар. В ноябре карточная система распространилась на мясные и рыбные продукты, жиры, крупу и макаронные изделия. Устанавливались четыре группы карточек: для рабочих и ИТР, служащих, иждивенцев, детей до 12 лет. Все работающие также распределялись на две категории, в зависимости от значимости предприятия для обороны страны. Рабочим, снабжавшимся по первой категории, ежедневно полагалось 800 г хлеба, по второй — 600 г, детям и иждивенцам — 400 г.[80] Однако из-за нехватки продовольствия нормы постоянно менялись, одни продукты заменялись другими.
В 1943 г. среднемесячная зарплата рабочих и служащих Новосибирска составляла 400 руб., а стоимость продуктов (за 1 кг) на Ипподромском рынке была следующей: картофеля — 45 руб., квашеной капусты — 40 руб., моркови — 65 руб., говядины — 400 руб., свинины — 500 руб., сливочного масла — 850 руб., 1 л молока — 80 руб.[81]
В 1944 г. Новосибирским обкомом ВКП(б) неоднократно отмечалась необходимость заботы о семьях военнослужащих и инвалидах Отечественной войны. «Хозяйственные, партийные и профсоюзные руководители предприятий... много сделали для улучшения материального и бытового положения семей фронтовиков и инвалидов Отечественной войны»[82]. Все такие семьи были «обеспечены посадкой индивидуальных огородов», большинство семей получили семена для посадки и помощь в обработке земли. На всех предприятиях были созданы специальные денежные и промтоварные фонды для оказания помощи. Дети военнослужащих определялись в детские учреждения — пионерские лагеря, детские санатории, ясли, на площадки и т.п. Тем не менее, «многие семьи фронтовиков по-прежнему оставались жить в исключительно тяжелом состоянии»: на заводе № 386 «жили в плохих условиях и требовали оказания систематической помощи» 23 семьи[83]. Руководство завода не выполнило указания «об отчислении для семей фронтовиков 5% поступающих промышленных товаров»[84]. Отмечалось «такое положение и на многих других предприятиях города»[85].
Большие проблемы возникли в здравоохранении в связи с ухудшением санитарно-эпидемической обстановкой в области. Осложнилось положение и в образовании, так как большинство школ и других учебных заведений было занято под эвакогоспитали или другие эвакуированные заведения, не хватало профессиональных учителей, учебников и других пособий.
Война неисчислимыми бедствиями и лишениями обрушилась на жителей прифронтовых областей. Всем было тяжело, но им – особенно. Люди бросали родные дома, нажитое добро, теряли родных и близких, устремлялись на Восток. 27 июня 1941 г. СНК СССР и ЦК ВКП(б) приняли решение об организации перевозок эвакуированного населения, о снабжении людей продуктами питания в пути и по прибытии на места, о размещении и устройстве их на работу. На пути движения эшелонов создавались эвакопункты, через которые проходили многие тысячи людей. Всем нужно было помочь. Напряженно трудились работники Новосибирского эвакопункта, в штате которого было всего 32 человека[86]. За семь месяцев 1942 года (с июня по декабрь), они обслужили 301 эшелон с 229717 эвакуированными[87].
Первый эшелон прибыл 3 июля, на 13-й день войны. В Новосибирске готовились к этому: запасали продовольствие, освобождали жилье. Но слишком быстрый рост населения усугубил многие, уже имевшиеся, городские проблемы. Особенно не хватало жилья. До войны на каждого жителя приходилось 5 кв. м, а к 1 января 1942 г. норма составила 2,67 кв. м[88]. За первые семь месяцев войны в город прибыли 107241 человек[89]. Только в порядке уплотнения им было предоставлено свыше 250 тыс. кв. м[90].
(Вывод по главе.)