Когда Ревик попытался подняться, молодой протянул ему контейнер с едой.
Ревик отмахнулся, но молодой видящий снова пихнул еду ему в руки.
- Ешь, - сказал лидер. - Мы скоро поедем, - он руками изобразил человека, падающего с лошади. - Бо-бо, - сказал он с улыбкой.
- Ага, - отозвался Ревик. - Бо-бо.
Он неохотно принял контейнер из рук молодого видящего, подавил нетерпение и зарылся пальцами в густую массу зелени и пасты в деревянной коробке. Он все ещё запихивал себе в рот запеканку и глотал, не жуя, когда лидер подошёл к нему с чем-то вроде болтореза, только из органики.
- Не двигайся, - сказал он Ревику.
Ревик застыл, пока гигант пристраивал режущий инструмент к его ошейнику. Он ощутил, как округлая петля ошейника ложится во впадинку болтореза. Затем массивный видящий сжал рукоятки, напрягая руки, напоминавшие стволы деревьев. Ревик вздрогнул, когда резцы задели его кожу, чуть царапнув шею сбоку. Он издал тихий хрип, ощутив умирание органики за секунду до того, как ошейник развалился на его шее.
Два шипа у верха его позвоночника отступили.
Затем механизм полностью открылся.
Вздрогнув, Ревик вытащил его из отверстий в шее и уронил в грязь. Несколько секунд он лишь потирал шею, с благодарностью кивая другим видящим и лишившись дара речи. Мир вокруг постепенно приобретал многомерность по мере того, как он разминал свой свет.
Теперь он мог видеть видящих и немного расслабился.
Он все ещё не чувствовал её.
Ревик вытеснил это из своего сознания, когда боль на мгновение усилилась, затмевая все перед глазами. Он посмотрел на широколицего видящего. Его силуэт казался менее плоским, но если на то пошло, то эти трое начали выглядеть ещё более пугающими.
- Спасибо, - сказал он, снова кивая. От благодарности его горло на мгновение сдавило. - Вы довезёте меня до Сиртауна? Я вам заплачу. Хорошо. Очень хорошо.
Заметив их озадаченные взгляды, он посмотрел каждому в лицо.
- Я заплачу вам очень хорошо, - повторил он на мандаринском наречии. - Я заплачу каждому из вас, даже за одолженную лошадь, если вы не сможете отвезти меня. Просто скажите мне, как с вами лучше всего договориться.
Лидер покосился на двоих других.
Мужчина в седле сделал неопределённый жест, пожав плечами и кивнув в сторону Ревика.
Лидер вздохнул, поворачиваясь к нему лицом.
«Сиртауна больше нет, малыш, - послал он, говоря напрямую в сознании Ревика. - Они разбомбили его дотла. Буквально прошлой ночью».
Ревик замер, не донеся очередную горсть запеканки до рта. Он мог лишь таращиться на массивного видящего. Его разум пытался отвергнуть эту информацию, затем осознать её. Он не мог перестать думать об Элли, даже ради этого; он не мог не думать о том, что это значит для неё.
По крайней мере, это объясняло, почему Балидор не приехал.
- Кто? - спросил Ревик наконец. - Американцы? - он сделал соответствующий жест. - Самолёты? Они были американскими?
Гигантский видящий улыбнулся, но его взгляд оставался равнодушным.
«Какая разница, под флагом каких червяков они летают? Они приехали в своих мёртвых машинах, и они бомбили город, пока каждый видящий в нем не бежал или не погиб».
Забрав фляжку из рук Ревика, он отпил большой глоток и жестом показал на дом.
«Мы здесь ради тебя, брат. Мы пришли искать Мост и её супруга».
Ревик подавил боль в груди. Он стиснул хлопковую рубашку, силой запихал больше еды в рот, хотя бы чтобы отвлечь себя.
«Вас послал Балидор?» - спросил он наконец.
Гигант-видящий улыбнулся, но Ревик вновь увидел, как он переглядывается с остальными. Они все ещё чего-то ему не договаривали.
Он скрыл нервозность из своего света.
- Кто-нибудь из вас курит? - спросил он, чтобы развеять напряжение. - Hiri?
Тот, что на лошади, бросил ему палочку. Ревик поднёс её к губам. Он вдохнул, как только тот, который прострелил цепи, наклонился поближе и грубой рукой прикрыл пламя серебряной зажигалки, помогая ему прикурить.
«Нас послали друзья, - сказал лидер. - Теперь мы отвезём тебя туда», - улыбнувшись, он показал жестом на деревянную миску.
- Ешь, - сказал он. «Мы скоро поедем».
«Куда мы направляемся?» - послал Ревик. Он сохранял свои мысли нейтральными.
Крупный видящий сделал неопределённый жест.
«Сначала в лагерь базы. Возьмём припасы, подлечим твою ногу, - он улыбнулся, тёмные глаза смотрели ровно, как у куклы. - Затем мы отправимся на её поиски, да?»
Ревик улыбнулся, вежливо поклонился в знак благодарности, но он чувствовал, как его разум приобретает ясность, пока он сканировал свет гиганта.
Молодой версианец жестом показал ему вытянуть руки. Используя тот же режущий инструмент, который расправился с ошейником, он один за другим перекусил браслеты наручников. Ревик продолжал фокусировать свой свет на двух других, потирая запястья.
История про Сиртаун казалась правдивой.
Он улавливал проблески горящих зданий, вой городских эвакуационных сирен, пока над головами проносились самолёты. Он и так почувствовал что-то ранее. Когда охранники Териана выбивали из него дерьмо ногами, прямо на ступенях. Что бы там ни было, история версианцев звучала правдиво, даже в отрыве от того, что он ощущал в их сознании.
Ни одного из троих, похоже, не тренировали в качестве разведчиков, но Ревик соблюдал тщательную осторожность при сканировании их света. Он не мог позволить себе разозлить их.
Пока что лучше притвориться, что он верил всему сказанному.
В любом случае, он не безосновательно уверен, что они везли его не к Балидору.
Поездка через поле и по узкому каменистому каньону, по петляющей тропке, была не самой комфортной.
Даже когда они выехали на зелёный луг по другую сторону каньона, каждый шаг лошади тревожил ногу Ревика, посылая резкие уколы боли вверх по бедру. Он сломал как минимум одну важную кость.
По его инструкциям они посадили его на чалую кобылу с красной мордой, устроив вместо седла несколько одеял из овечьих шкур, поскольку обычное седло оказалось бы слишком жёстким для него. Скорее всего, в этом они были правы, но ему приходилось сжимать ногами бока кобылы, чтобы удержаться на её спине, и это само по себе было пыткой. Через час Ревика уже тошнило от боли.
Ему сложно было не думать об Элли.
Вдалеке от дома все, похоже, только ухудшилось.
Чем хуже становилась физическая боль, тем сильнее она сбивала его с толку, смешиваясь с потребностью в Элли. Часть его света импульсивно искала её, даже когда Ревик вытеснял образы её и Териана, которые так и вертелись в его мозгу. Или наоборот, образы её с мальчиком. Он пытался разговорить трёх версианцев. Он пытался узнать больше о Сиртауне, о том, куда они его везли - все что угодно, лишь бы чувствовать, что он использует время, а не тратит его впустую, пока Элли увозят куда-то дальше.
Они не избегали его вопросов в открытую, но обходили странными петлями, давая смутные ответы всякий раз, когда Ревик пытался вычленить детали.
После множества вопросов он наконец узнал, что американцы действительно причастны к бомбёжке Сиртауна.
Ревик всегда предполагал, что большинству видящих известно о внутренних разборках в обществе видящих - между Шулерами и Семёркой, а также то, что Шулеры крепко проникли в правительство Соединённых Штатов, СКАРБ и Мировой Суд.
Однако версианцы, похоже, считали такие детали незначительными.
Для них источник проблемы являлся ясным, простым и выражался одним всеобъемлющим словом: люди.
Ревик гадал, было ли время, когда мир и ему казался таким простым.
Ему не удалось узнать от них, сумел ли Совет Семёрки бежать в целости и сохранности, или выжил ли Вэш. Они смогли сказать ему, что лагерь перенёс множество прямых попаданий, а также то, что старый Дом на Холме также бомбили. Каменная структура, возведённая ещё до первого контакта с людьми, являвшаяся старейшей известной постройкой видящих, сохранилась до этих времён почти в оригинальной форме. Катакомбы под каменным особняком хранили незаменимые артефакты и даже тела первой расы до их истребления.
Они также служили домом для обширного архива с оригинальными трактатами и другими документами из Памира.
Ревика никогда не приглашали туда, вниз, но это место считалось святым.
Он постарался подумать, остались ли у него контакты там поблизости.
В его мыслях всплыла Тарси.
В эти дни она не была солдатом, но его варианты ограничены.
Реальность заключалась в том, что у Ревика больше не осталось много друзей в Индии или Китае. Он вообще не проводил время в Азии после его «реабилитации». То недолгое время, что он провёл в Азии после ухода из Шулеров, он пробыл в пещерах с монахами-затворниками, пока с его разумом и светом творился настоящий ад, и лишь Вэш ежемесячно навещал его, чтобы наблюдать за прогрессом.
Он определённо не обзавёлся друзьями.
Те годы состояли из медитаций и реструктуризации его света, в основном под бдительным оком секты монахов, которые редко говорили с ним, за некоторыми исключениями.
Когда та фаза его реабилитации закончилась, Вэш тут же перенаправил его - поначалу в Россию, где Ревик прожил несколько лет в одиночестве. В то время Вэш преподнёс это как часть его искупления грехов, так что Ревик не чувствовал себя вправе отказаться. Он вышел из пещер Памира меньше недели назад, когда ему вручили новый паспорт и билет на автобус до Дели, а оттуда он улетел в Берлин, а затем в Москву, где ему уже организовали жилье.
После России он тоже не вернулся в Азию, а из Москвы улетел прямиком в Соединённое Королевство. В то время его наблюдение за Элли требовало больше работы на месте, а значит, он должен был находиться под рукой, но не настолько близко, чтобы Шулеры нашли Элли через него. Семёрка нашла ему оплачиваемое место в Лондоне, работу на людей.
После этого он до сих пор не возвращался в Азию.
Галейт тоже поручал ему мало работы в Азии, насколько помнилось Ревику. Ну, если не считать Вьетнама, но и то это была непродолжительная поездка, большую часть которой он провёл под землёй, занимаясь допросами.
Вскоре после ухода из тех пещер, Ревику официально поручили защищать Элли, так что отчасти дело было в этом. Они не хотели, чтобы внешне выглядело, будто он занимается чем-то важным, и тем более работает на самого Вэша. Они поощряли его сохранять видимость более «нормальной» жизни видящего, не связанного ни с Семёркой, ни с Шулерами. Эта жизнь подразумевала в основном оплачиваемый секс, работу на людей, время от времени работу разведчика, иногда путешествия с целью отдыха, и немного общения с другими видящими.
Иными словами, ничего, что привлекало бы к нему внимание.
Вэш не озвучивал прямого запрета на возвращение в Азию, но усиленно намекал, что Ревику здесь не рады. Ему определённо не были рады в Сиртауне, но ему также усиленно не рекомендовали посещать любую другую часть Индии, Китая или Юго-Восточной Азии.
В итоге Вэш захотел, чтобы он не совался в Россию или даже в Восточную Европу, даже просто для визита.
При необходимости Ревик встречался с Вэшем в Барьере, внутри одной из множества конструкций Вэша.
Когда Ревику не сиделось на месте, он направлялся на запад, не на восток.
Он старался не принимать это близко к сердцу.
Должно быть, разрешить ему вернуться стало спорным вопросом, учитывая, кто он такой. Ревик знал - его выбрали охранять Элли отчасти потому, что никто бы и не поверил, что Вэш поручит ему такое важное обязательство. И ещё сама Элли. Её безопасность должна была стать приоритетной задачей, а также необходимость сохранить её саму и её защиту в тайне. Охранника нельзя было выбрать из регулярного состава приближенных Вэша, иначе кто-то мог присмотреться к нему поближе.
Прикрытие работало хорошо. Никто не совался к нему на протяжении многих лет. Он исправно работал на людей, и это тоже казалось ему уместным.
Ревик очнулся, когда чалая кобыла плюхнулась в поток.
Вскинув голову, он с тревогой осмотрелся по сторонам и осознал, что задремал. Видящий со шрамом на лице, сидевший на лошади, которая шла рядом с чалой, наблюдал за ним с любопытством в темных глазах.
После небольшой паузы мужчина широко улыбнулся, неопределённым жестом показывая на пах Ревика.
- Женат? - спросил он, усмехаясь. - Хороша, а? Мост?
Ревик уставился на видящего пустым взглядом. Подавив тот ответ, который ему хотелось бы озвучить, он снял фляжку с ремня и отпил большой глоток воды. Его немного лихорадило. Он не мог позволить себе заболеть, ни по какой причине.
«Сколько ещё?» - спросил он у лидера.
«Недолго, Маленький. Теперь уже недолго».
«Куда мы направляемся?»
«Недалеко. Они уже ждут тебя».
«Ждут меня? - Ревик ощутил слабый проблеск надежды. - Кто? Адипан?»
Мужчина сделал рукой жест «более-менее». «Некоторые из Адипана. Мы спасаем, кого можем. Из достойных».
- Достойных? - сказал Ревик вслух. Он постарался сохранять нейтральный тон. - Разве не все мы достойны... друг?
Лидер улыбнулся. «Нельзя спасти всех, маленький брат. Нельзя сделать яичницу, не разбив яйца, так и с войной, да? Держи взгляд на конечной точке».
Ревик не ответил, но его нервозность усилилась. Что-то в выборе слов этого ответа ударило по части его разума, которой он не так часто пользовался. Энергетический отзвук этих слов также резонировал с его светом таким образом, который Ревику совсем не нравился.
Он взглянул на свою ногу, вздрогнув, когда лошадь вновь потревожила рану. Кровь начинала просачиваться через органические повязки.
Кем бы они ни были на самом деле, это не имело значения.
Ревику было уже все равно, на чьей стороне он играл.
Глава 31. Мужчины
Взрыв полыхнул во тьме под деревьями.
Касс смотрела, как он гаснет, и чувствовала, как что-то внутри неё умолкает.
Она никогда прежде не переживала бомбёжку. Если бы кто-нибудь год назад сказал ей, что она однажды окажется в горах Азии, живя среди видящих и спасаясь от бомб, сбрасываемых американскими самолётами, она расхохоталась бы.
Сейчас она не смеялась.
Взрыв, похоже, произошёл в районе города, который Балидор называл Восьмым Дистриктом. Касс ранее видела, что бомбы падали по всему Восьмому, так что огонь, наверное, нашёл нечто покрупнее, более возгораемое. Похоже, что сейчас горела половина района.
Чандрэ направлялась туда.
Однако она услышала бы самолёты, урезонивала себя Касс. Она разведчица, так что наверняка много раз бывала в такой ситуации.
Ну, может, и не много раз, но едва ли её можно сравнить с бариста и бездельниками-музыкантами, с которыми Касс проводила время дома. В любом случае, у Чандрэ есть способности видящей. Она могла увернуться от взрыва, совсем как Балидор увёл Касс в сторону от того похожего на замок здания прямо перед тем, как верхние окна рванули от жара и пламени.
Касс куда больше беспокоилась о Джоне.
Он спал в лагере, как и все остальные, когда начали падать бомбы, но он куда-то делся до того, как группы начали собираться, и Балидор не мог его найти. Зная Джона, он, наверное, вытаскивал детей из горящих зданий или ещё что. Она лишь надеялась, что этот идиот не угробит сам себя.
Как раз когда она подумала об этом, строй самолётов зашёл на очередной вираж, опускаясь ниже, чтобы навести ракеты на Сиртаун. Касс вздрогнула, когда ракеты с воем понеслись на главный рынок, оставляя за собой белые следы. Они точными, симметричными линиями соединились со зданиями из кирпича и плитки, и взрывы грибками расцвели над стенами и крышами, руша целые этажи и сотрясая землю.
Рокот сотрясений эхом прокатился по маленькой долине.
Вся эта ситуация казалась нереальной, если бы не запах, крики и люди, которых она видела - например, монах, который сейчас бежал по улице в горящей одежде. Все его тёмное лицо покрывала кровь.
Сглотнув, Касс отвернулась и посмотрела на небо, когда над головой пролетел очередной строй. Крепче стиснув оружие, она поморгала от пота и дыма, щипавшего глаза, и постаралась заблокировать крики. Теперь уже рассвело, так что это могли быть другие самолёты, насколько она знала.
Такое чувство, что все это продолжалось целыми днями.
Сами самолёты по-прежнему казались Касс американскими, но она слышала, как видящие спорили об этом через виртуальную сеть. Одно из преимуществ обстрела: Касс действительно могла слышать, что происходит, поскольку видящие отключились от Барьера, чтобы прятаться от других видящих. Вместо этого они полагались на обычные старые людские технологии для коммуникации - иронично, потому что так их с меньшей вероятностью подслушают.
Похожая на замок постройка, которую видящие просто называли «Старый Дом» или «Дом на Холме», горела высоко над самим Сиртауном. Древние симметричные сады замка также горели, включая голые белые деревья с их похожими на животных ветками. Они украшали подстриженный газон вокруг спиральной тропки, перемежаясь замшелыми статуями и скамейками из белого камня.
Это было одно из любимых мест Касс в Сиртауне. Теперь главное здание-замок и его земли выглядели как пейзаж из апокалиптической истории.
Она смотрела, как от жара взрываются окна на верхних этажах, раздирая гобелены на полоски. Когда ветер подхватил пламя, оно вскарабкалось ещё выше, перепрыгнув на новые комнаты. Уносимый ветром пепел смешивался с черными облаками дыма в воздухе и закручивался, принимая похожую на циклон форму.
Вой самолётов в дальнем краю долины вывел Касс из транса. Внизу холма, ниже места, где стояли они с Балидором, второй, значительно более мощный взрыв сотряс хребет и заставил землю под их ногами задрожать.
Затем последовал третий взрыв.
Это не ракеты; должно быть, они переключились обратно на сбрасывание бомб. Когда они начали, было темно, а теперь солнце уже миновало зенит.
Они пытались уничтожить их - окончательно убить всех видящих.
- Может быть, - тихо сказал Балидор, глядя на ту же сцену.
Касс подпрыгнула. Он стоял возле неё так неподвижно, что она и забыла, как близко к ней он находился.
Она посмотрела обратно на Восьмой Дистрикт. Пожар разрастался, на мгновение затмевая чёрный дым и облака красными и золотыми языками. Она видела, как вторая вспышка пламени последовала за первой, и моргнула от неожиданной яркости, осветившей разрозненное скопление кирпичных зданий.
- Там что-то загорелось, - сказала она совершенно без необходимости. - Сколько же боеприпасов и топлива вы, ребята, там хранили?
Он сосредоточился на том же районе Восьмого, его лицо превратилось в гранит.
Касс всматривалась в его выражение.
- Элли. Ты что-нибудь слышал от...
- Нет, - ответил он.
Касс все ещё всматривалась в лицо Балидора, когда раздались выстрелы.
Два ближайших члена Адипана тут же пригнулись, нырнув в укрытие и открывая ответный огонь. Балидор схватил Касс за запястье прежде, чем она успела повернуть голову.
Он затащил её в небольшую рощицу деревьев и затолкнул за широкий ствол. Он держал пистолет, но не стрелял, прикрывая её рукой и удерживая за самой толстой частью дерева. Касс коснулась своего пистолета, но Балидор наградил её предостерегающим взглядом.
Вздохнув, она убрала руку с кобуры.
Ещё больше защиты. Он не хотел нести ответственность за убийство человека Моста.
До Касс также дошло, что может быть, Балидор не стреляет сам, чтобы не выдавать их численность. Она слышала, как разведчики обсуждают между собой то, как часто они пытались так или иначе маскировать свои силы во время военных стычек.
В любом случае, она просто стояла там, вздрагивая всякий раз, когда пули попадали достаточно близко, чтобы отколоть кусочек древесины. Она наблюдала за лицом Балидора. Он все ещё удерживал её у ствола одной рукой и использовал жесты, чтобы переговариваться с другими видящими.
Затем он застыл, словно прислушиваясь.
Касс видела, как мимо них проносятся фигуры - они бежали вниз по холму так быстро, словно они были призраками. Она видела, как два члена Адипана побежали за ними. Балидор поколебался, затем бросил на неё немного виноватый взгляд. Он опустил губы к её уху.
- Найди укрытие. Не ходи в Сиртаун. И будь осторожна! Я больше никого не чувствую, но не оставайся здесь. Иди выше. Я оставлю с тобой Прадажа.
Он поцеловал её в щеку, ошеломив её.
Затем он отпустил её и побежал вниз по склону с остальными.
Касс мельком видела его силуэт, когда он сбегал с края небольшого утёса. Она слышала тихий хруст, и ветки деревьев в ущелье закачались.
Звуки стихли. Взглянув в сторону, Касс увидела Прадажа, ещё одного видящего средних лет, но более побитого, чем Балидор. Его смуглое лицо покрывали шрамы, и он походил на индийца. Она подняла руку в знак приветствия, и он слабо улыбнулся в ответ, словно развеселившись от того, что она машет ручкой после недавнего обстрела.
Она собиралась заговорить, когда раздался выстрел.
Прадаж рухнул на землю. Упав на спину, он уже не пошевелился.
Касс застыла как парализованная. Она уставилась на его тело.
Его застрелили в голову. Тяжело дыша, она осмотрелась по сторонам, и сердце в груди бешено заколотилось от осознания, что она осталась одна. Она посмотрела в ущелье, гадая, не стоит ли ей попытаться побежать за Балидором и остальными.
Она все ещё стояла там, когда раздался голос.
- Мужчины, - сказал этот голос. - На них просто нельзя положиться, да?
Касс повернулась, чувствуя, как что-то в её животе сжалось. Она осознала, что смотрит на знакомую улыбку на незнакомом лице.
- Твоя подружка Чандрэ не бросила бы тебя в таком затруднительном положении, - сказал он, целясь из пистолета в её грудь. -...Ведь так?
Касс почувствовала, что живот скрутило с такой силой, что её кишечник едва не опорожнился. Она стиснула ствол дерева, глядя в лицо, которое она никогда прежде не видела, но все равно узнавала. Азиат улыбнулся ей. Его черные волосы удерживались заколкой на затылке. Его пальто-тренч запачкалось белым от дыма и пепла.
- Как у тебя дела, Кассандра? Ты хорошо выглядишь.
Она отчаянно пыталась высвободить глок из кобуры.
- Эй, эй... нет, - он показал жест рукой.
Она опустила взгляд на пистолет, уже наведённый на неё.
Он ждал, когда она примет решение, и с улыбкой изучал её глаза.
- Мы же старые друзья, ты и я, - сказал он. -...и мы могли бы сделать это обычным способом, где я пристрелю тебя или завладею твоим жалким разумом червяка, но я предпочёл бы, чтобы ты поступила рассудительно, - его тон сделался уговаривающим.
- Опусти пистолет, милая. Я не наврежу тебе в этот раз. Обещаю.
Уставившись на его руку с пистолетом, Касс попыталась не подчиниться. Она бы скорее умерла, чем отправилась куда-то с ним. Но его рука не подчинялась, и она осознала, что смотрит на него, тяжело дыша, буквально хватая ртом воздух и пытаясь приподнять пистолет выше, прицелиться в него.
Он лгал, конечно, как всегда.
Он находился в её разуме, контролировал её. Сказать, что это её выбор - всего лишь ещё одна из его извращённых игр.
Он протянул руку и сомкнул ладонь на глоке.
Он на удивление ласково забрал у неё оружие. Касс смотрела, как пистолет исчезает в кармане пальто, и чувствовала, как каждый нерв в её теле кричит. Адреналин курсировал по её конечностям, заставляя её дрожать. Она хотела напасть на него, располосовать его лицо голыми руками.
Он щёлкнул языком. В этом звуке прозвучала нотка веселья.
- Отдай мне книгу, Кассандра, - сказал он.
Потянувшись в сумку на плече, Касс открыла её дрожащими руками. После непродолжительной битвы с собственными конечностями, разумом и сердцем, она стиснула толстую книгу в кожаном переплёте и протянула её ему без слов.
- Хорошая девочка, - сказал он. - А теперь повернись. Мы немного прогуляемся.
Ещё несколько секунд Касс пыталась не подчиниться.
Она все ещё стояла там, тяжело дыша от натуги, когда из-за крупного дерева неподалёку показалась массивная фигура.
Касс посмотрела на него, не доверяя своим глазам.
Гигант поднёс толстый палец к своим розовым губам.
Черные глаза смотрели на неё с плоского лица с азиатскими чертами и бледной кожей. Он выглядел как викинг. Наполовину китаец-альбинос-викинг, одетый в шкуры животных, носил на голове какую-то мудрёную органическую гарнитуру. Касс посмотрела на руки викинга.
Он нёс что-то вроде...
Божечки-кошечки, это же меч.
Она все ещё таращилась на него, когда викинг вонзил четырёхфутовое[12] зазубренное лезвие в живот нового Териана.
Касс замерла как парализованная и лишь смотрела, как Териан кричал, поднятый в воздух мечом с зазубренным лезвием. Клинок светился, словно окружённый каким-то слабым электрическим полем. Что бы там ни было, это позволило викингу почти разрезать его напополам, рассечь мечом его грудную клетку и солнечное сплетение. Меч застрял в кости где-то там, где его шея переходила в плечо, и гигант закряхтел, тряхнув тело так, как собака могла бы тряхануть тушку крысы.
В итоге нетерпение взяло верх. Швырнув Териана вперёд, чтобы шарахнуть его тело об ствол, гигант оперся тяжёлым, отороченным мехом ботинком в его спину.
Снова закряхтев, он дёрнул вверх, чтобы освободить лезвие меча.
То, чем Териан удерживал разум Касс, ослабло в то же мгновение, как меч покинул его плоть.
Примерно в то же время он перестал кричать.
То, что осталось от Териана, упало на землю.
Касс смотрела, как тело дёргается, все ещё выплёскивая кровь из длинной раны, пересекавшей почти все тело азиатского мужчины. В итоге кровотечение замедлилось.
Она посмотрела на гиганта.
На мгновение они оба лишь стояли там.
Затем гигант наклонился, подобрал книгу в кожаном переплёте и смахнул с неё соринки своими толстыми пальцами. Улыбнувшись, он протянул её обратно Касс. Он ласково потрепал её по голове, показывая на её предплечье. Касс посмотрела туда, где на её загорелой коже выделялась сине-белая метка меча и солнца. Кожа все ещё оставалась красноватой, заживая.
Подняв свой рукав, гигант показал копию такой же метки.
У него было клеймо, не татуировка, и явно давнее, но он широко улыбнулся, когда Касс шагнула вперёд и провела по метке пальцами. Взглянув на меч и солнце на своей коже, Касс почувствовала, что расслабляется.
Альбинос показал ей жест ладонями, головой и руками.
Сделав жест видящих, означавший «да», она запихнула книгу в кожаном переплёте обратно в сумку и застегнула кожаные застёжки.
Без единого слова она последовала за ним в леса.
Глава 32. Восстание
Балидор стоял в кругу деревьев с белой корой. Покрытые мхом статуи стояли вдоль дорожки белых камней, перемежаясь каменными горками и гранитными скамейками. Сад под Домом на Холме был почти таким же древним, как сама постройка.
К счастью, пошёл дождь.
Дождь лил стеной - один из тех вечерних летних ливней, которые так характерны для этой части Гималаев.
Что касается самого собрания, то Грегор Кардесьян, генерал армии Соединённых Штатов, которого американская пресса прозвала Апостолом, сам выбрал место.
Балидор посчитал его странным, но сегодняшний день полон вещей, которые он не мог уразуметь. Утомление начинало сказываться на нём, и он знал, что дело в основном не в физической усталости. Он позволил взгляду скользнуть по строю синей и камуфляжной униформ, видя их всех лишь наполовину.
Ему не стоило оставлять Касс.
Ему не стоило этого делать, но Вэш выдвинул запрос. Балидор понимал этот запрос, учитывая произошедшее, но он не соглашался с ним полностью.
В данный момент он также чувствовал, что ему опасно не хватает людей. Он послал нескольких членов Адипана в Восьмой, чтобы оценить тяжесть ситуации. Ещё несколько работало, помогая гражданским и монахам в самом Сиртауне. Из тех старших разведчиков, что остались - не умерли и не ранены при сплошной бомбёжке - больше половины он послал на поиски и защиту Элли и её супруга.
Балидор все ещё был уверен, что бомбёжка связана с ней.
Его взгляд задержался на горящих полосках молитвенных флажков над одним участком сада. Посмотрев вверх по холму, на почерневшие деревья с белыми стволами и небо, которое заволокло пеплом, Балидор обнаружил, что сады внезапно показались ему откровенно древними.
И Вэш тоже.
Апостол прошёл меж рядов пехоты, поверхностным взглядом окидывая пожары, то тут, то там видневшиеся среди промокших зданий Сиртауна. Он получил прозвище «Апостол» в последнем раунде чисток видящих. Балидор осознал, что даже если в то время он был очень молод, то сейчас Кардесьяну хорошо за семьдесят человеческих лет.
Он выглядел намного моложе.
Его седые волосы умудрились лежать идеально, вопреки ветру и дождю, в близко посаженных глазах сверкал ум и немалая доза высокомерия.
Проигнорировав Вэша, Апостол зашагал прямиком к Балидору.
Он положил толстые пальцы на его плечо и сжал в дружеской манере.
- Рад вас видеть, мистер Балидор, - сказал он. - Хотелось бы мне, чтобы обстоятельства были менее... формальными.