— Но Феликс Абрамович. — Нервно перебивает он, и заметно, что он немного меня стесняется. — Все-таки миллион долларов — это большой риск, серьезная конкуренция. Выиграет только один, а остальные что, без денег останутся?
Вот ведь жадная сука, даже дослушать не хочет. Я поднимаю ладонь, давая знак, что у меня все учтено и отечески улыбаюсь.
— Конечно нет. Я же все предусмотрел. Само собой, никто из артистов так просто рисковать не захочет — тем более, за это время могут быть концерты, гастроли, заказники. Мы будем платить за каждый день пребывания в нашем звездном проекте определенную сумму… — Я делаю риторическую паузу для эффекта, — И очень немаленькую! Суди сам, валяешься на диване, днем пишешь песни, вечером на центральном канале в эфире, а деньги к тебе капают. Неплохо, да!
— Да. — Довольно смотрит на меня Петя. Похоже идея валяться на диване и получать деньги ему действительно нравится. — Здорово! Вы все учли.
— Значит я могу на тебя рассчитывать? — Спрашиваю я.
— Ммм… — На лице собеседника появляется волнение. — В принципе, да, думаю да. Но вы же понимаете, Феликс Абрамович, надо все это с Кариной обсудить.
— Ах да-да, продюсеры - продюсеры… — Вспоминаю я про его продюсера Карину Слободенкову, которая ни на шаг не отпускала его далеко от себя. — Я, конечно же с ней поговорю. Нам же и контракт вместе согласовывать и детали. — я думаю, она понимает, что это выгодное предложение и хороший пиар.
— Конечно, Феликс Абрамович.
Довольный собой, я прошу у официантки принести еще выпить. Мы ведем с Димой непринужденный разговор о шоу-бизнесе, но меня ни на секунду не покидает мысль о его рубашке. Странно, где-то я ее все-таки видел.
|
|
Мы уже встаем, собираемся и тут я решаю его спросить.
— Петь, — я смотрю в его глаза пристальным взглядом, — скажи, а откуда у тебя эта рубашка?
— Всмысле? — От неожиданности на его лице читается испуг, что еще больше укрепляет во мне ощущение правоты.
—Ну какая-то она… — Пытаюсь я подобрать нужное слово. — Знакомая. Откуда она у тебя?
— Ммм.. — в его глазах читается непонимание. — Вчера купил в «Галерее Актер».
— Хмм… — несколько секунд я чувствую себя будто потерянным. — А, ну ладно. Передавай привет Карине. Скажи пусть мне позвонит.
— Конечно. Спасибо за предложение! До свидания, Феликс Абрамович…
Попрощавшись с Веларди, я ставлю роспись на счете. В «Бедуине» у меня давно уже открыта кредитная линия и платить деньги каждый раз мне не нужно. Потом я сажусь в машину и еду в сторону дома.
Домой я уезжаю немного смущенный и долго думаю на тему рубашки Веларди. Перебирая свои вещи, я все пытаюсь вспомнить, где же я видел до этого ее у себя. Так или иначе, я ничего не нашел, зато вспомнил, что в прошлом году я точно носил такую же. Странно, она пропала – туда же, куда и шарманка – ее просто нет. Неужели Веларди…. Вор? Хм, как-то это странно, нелепо. Я тут вдруг я наткнулся на тот самый листок из блокнота, куда в больнице близ Иссык-Куля заносил имя Дэна. Скомканный кусок бумаги валялся у меня в кармане спортивных брюк, которые Марина после моего приезда так еще и не стирала. Немного подумав, я расправил его, взял ручку и аккуратно внес туда имя Веларди. Странно, зачем я это делаю? Аминь.
14.
Я приезжаю на концерт в казино «Столица»: Российский Союз Бизнесменов организует в нем пафосную закрытую вечеринку. Мое выступление на этом концерте, конечно же, запланировано. Из-за жутких пробок на Тверской я опаздываю и подъезжаю к зданию буквально за десять минут до начала.
|
|
Выскочив из машины, я бегом направляюсь к служебному входу. И тут, прямо у двери, меня останавливает охранник.
- Ваши документы? – Спрашивает он.
- Документы? – Злость бьет меня со всех сил. – Ты что, не узнаешь меня, идиот?!! А ну быстро отойди!
- Без документов не положено. – Отрезает охранник.
- Ты что, дебил? – Пристально смотрю ему в глаза. – Ладно… - Лезу я в карман пиджака и тут понимаю, что я в концертном костюме и конечно паспорта у меня с собой нет. – Бля… Тебе что, жить надоело? У меня выход на сцену через пять минут. Давай пропускай, а то, боюсь, у тебя будут очень серьезные проблемы.
Я еще раз пытаюсь пройти, но охранник останавливает меня снова. На этот раз он делает это грубее. Онемев от такой наглости, я срываюсь на крик:
- Ты что, не понял?!!!! – Ору на него я. – Быстро зови менеджера!!! Что же за хуйня, блять?!!! – Чувствую, как внутри меня начинает колотить. – Блять, где же менеджер?!!!
- Не надо так нервничать. – Спокойно говорит охранник. – Отойдите в сторонку и там ждите.
- Что?!!! Отойти?!!! – Распаляюсь я еще больше. – Я тебе щас дам «в сторонку»!!! Ты за кого меня, мудак, держишь?!!! А ну, нахуй, быстро пропустил быстро, иначе через десять минут ты с этого места мигом слетишь!!! Нет… - Ситуация просто не укладывается в моей голове. – Где же этот ебаный Миронов?!!!!
|
|
Меня трясет от гнева, но охранник, наоборот, стоит спокойно и безмятежно, как мастодонт. Это его высокомерие меня просто добивает. Плюнув на все, я решительно шагаю вперед. Но на этот раз вместо того, чтобы преградить мне дорогу, охранник с бешенством на лице толкает меня прямо в грудь. Удар не такой уж и сильный, но от неожиданности я пячусь, зацепляюсь ботинком за край ковра и оказываюсь на полу.
Прежде чем я успеваю заметить в ночном небе звезды, с входа в тот момент выходит какой-то менеджер. Завидев меня, он истошно кричит и в панике бросается ко мне.
- Феликс Абрамович!!! Феликс!!! – Он буквально цепенеет, глядя на меня, лежащего на полу. – Ты что, идиот, натворил?!!! – Орет он на охранника. – Да ты хоть знаешь, кто это?!!! Это же Феликс Абрамович Бедросов!!!
- Но я, - теряется охранник, - действовал в рамках своих полномочий. Он, - показал на меня, - неадекватно себя вел, хамил и вообще нагло прорывался ко входу. У меня есть должностная инструкция, а она одинакова для всех…
- «Должностная инструкция»?!!! – Кричит на него менеджер. – Да ты полный кретин!!! Феликс Абрамович, Феликс… - Он льстиво протягивает мне свою потную ладошку, чтобы я мог подняться с пола. – Простите нас, пожалуйста. Он у нас новенький. Мы все исправим, уладим.
- Пиздец вам… - Тяжело дыша, я встаю на ноги.
Менеджер трясется от страха, мысленно уже подыскивая себе новую работу. Охранник, оказавшийся в этой ситуации крайним, выглядит немного виновато, однако, к его чести, ведет себя довольно спокойно.
- ГДЕ МИРОНОВ, СУКИ?!!! – Ору я на них, не давая перевести дух. – ГДЕ?!!! ВЫВСЕ НАХУЙ ОТСЮДА ПОВЫЛЕТАЕТЕ, КОЗЛЫСРАНЫЕ! Я ЭТО ТАК ПРОСТО НЕ ОСТАВЛЮ! ВЫХОТЬ ПОНЯЛИ, КАК ТОЛЬКО ЧТО ОШИБЛИСЬ В СВОЕЙ ЖИЗНИ?!!!!
Менеджера буквально сводят судороги. С жалким плаксивым видом он достает из кармана телефон и дрожащими пальцами набирает какой-то номер. Через секунду после того, как он говорит несколько реплик подавленным голосом, к входу сбегает концертный администратор Миронов. Завидев меня, он тоже бросается ко мне.
- Феликс, простите, пожалуйста. Господи, ну кто же поставил сюда этого кретина охранника? Но вы не волнуйтесь, мы все решим, уладим. Не сомневайтесь, что мы накажем нерадивый персонал. Мы выплатим вам компенсацию, урежем время концерта и сделаем все, чтобы вы забыли про этот нелепый случайный инцидент.
- СЛУЧАЙНЫЙ?!!! – Взрываюсь я. – Я хочу, чтобы этого долбоеба уволили немедленно! – Кричу я, тыча пальцем прямо в грудь охранника.
- Конечно, Феликс. – Говорит Миронов. – Его уже нет. Мы не просто его уволим, а накажем. Ни копейки гад не получит при расчете, чтобы всем остальным было неповадно.
Услышав эти слова, я чувствую себя победителем. Охранник выглядит совершенно подавленным и разбитым, а я, довольный собой, гордо захожу внутрь. Перед тем, как пройти, где-то в глубине глаз секъюрити я замечаю искру ненависти, но тут же об этом забываю, как только попадаю за дверь.
Пока мы идем по круглой винтовой лестнице, Миронов поддерживает меня за руку, лебезит стряхивает пыль с моей одежды, открывает передо мной все двери и раскланивается. Когда мы, наконец, доходим до гримерки, я захожу вовнутрь. Администратор пытается зайти за мной, но я вытягиваю руку, упираюсь прямо в него и говорю:
- Все! Дальше я сам! Не надо меня провожать, лучше вискаря принеси! И не ту гадость, что вы обычно Чивасом называете, а настоящий, не разбодяженный.
- Сию секунду, Феликс. – Он тут же испаряется.
- Молоко не забудь! - Кричу ему вслед.
Концерт прошел на редкость удачно, по сути – потому что я ничего не делал. После выступления я посидел еще где-то часик в казино и проиграл огромную кучу фишек, которую мне с льстивым видом принесли в гримерку, дабы хоть как-то загладить инцидент. Собрав цветы, подаренные мне во время концерта, я двинулся к выходу.
На улице давно уже стемнело, все гости разъехались по домам. Насвистывая по нос безумно привязчивую мелодию «Ласкового Мая», я двинулся к автостоянке. Подойдя к своей машине, я, было, хотел открыть дверь, но вдруг услышал за спиной резкий шорох!
Обернувшись, я прямо встрял от неожиданности. Позади меня стоял тот самый охранник – все это время он меня караулил!
- Ну что, сука, - говорит он со сквозящими в голосе нотками отчаяния и ненависти, - ты добился своего, я остался без работы. А у меня семья и дети… Ну что ж. тогда теперь тебе тоже пиздец.
Представьте себе ситуацию: вокруг ни души, до входа в казино далеко, а ты – один на один с разъяренным, почти двухметровым быком на стоянке…
Но тут… тут… я чувствую, как кровь приливает мне к лицу!
- ДА?!!! – Кричу я так, крепче прижимая к себе букеты. – ТЫЧТО, МЕНЯ БИТЬ СОБРАЛСЯ?!! БЕЙ!!! НО ТЫЗАВТРА УМРЕШЬ!!!!
Не ожидав такой реакции, охранник даже со страхом пятится. Пренебрежительно плюнув, я отворачиваюсь к багажнику, будучи полностью уверенным, что секъюрити струсит. Но тут, не успеваю я наклонить голову, будто гром среди ясного неба мне прямо в щеку обрушивается мощный удар. Толчок настолько сильный и четкий, что я падаю и цветы разлетаются в разные стороны. Упавшие вокруг меня красные розы выглядят на асфальте большими кровавыми пятнами. Я чувствую соленый привкус на моей губе.
- Ну что? – Издевательски смотрит сверху охранник. – Что-то ты здесь, на полу, совсем не такой уж и звездный…
В голове проносится все: мои последние мысли, мои последние действия, мои последние выводы и вся эта борьба. Почему-то именно тут, лежа на этом чертовом асфальте, я четко представляю, как могу уложить на лопатки весь шоу-бизнес. А этот парнишка крепче, чем я думал! Я пристально смотрю ему в глаза. Как два немигающих огонька, они сжались, буря меня в порыве ненависти и злобы. Я чувствую их взгляд на себе, я чувствую, как они лезут в мой мозг, как жаждут видеть мою слабость. И тут меня чертовски заводит!!! НЕТ!!!!! ЭТОГО НЕ БУДЕТ!!!!!!
- Ах так!!!! – Берет меня невероятная злоба. – А КАК ТЕБЕ ЭТО?!!! – С невероятной для себя быстротой я вскакиваю с земли и тут же обрушиваю секъюрити сильный удар ногой в колено.
Шокированный моей прытью амбал даже не успевает сгруппироваться. Прежде чем он может что-то сообразить, я уже обрушиваю на него целый поток ударов. Следующие мгновения идут передо мной как в убыстренной съемке. Придя в себя, охранник начинает отвечать, но я, словно не чувствуя болью, продолжаю его колотить.
Я вспоминаю все – молодость, драки в родном городе, то, как я двинул в лифте в торец первому ухажеру Марины… Меня это все чертовски заводит!!!
Естественно противник намного сильнее меня. Минуты через две я снова падаю на землю, а он, усевшись на меня, заламывает мне руки и пытается душить. Зубы скрипят от натуги, но я сопротивляюсь по мере сил. Чувствуя цепкий захват охранника на шее, я делаю невероятное усилие и впиваюсь челюстями ему в ладонь. Несколько секунд мы оба боремся с невероятной болью. Затем агрессия гаснет, объятия становятся слабее и вскоре мы уже вполне спокойно смотрим в глаза друг другу.
- Ха-ха!!! – Смеюсь я. – Ха-ха!!!
- Ты чего ржешь, мудила? – С изумлением на лице бормочет охранник. Бедный, он наверное подумал, что во время драки мне что-то повредил.
- Ха-ха!! Ха-ха! – Я продолжаю ржать, освобождая руку. – Это было забавно! Жалко только, - смотрю я на рукав, - рубашку Пола Шарка за 420 долларов….
- Ты неплохо дерешься. – Внезапно говорит охранник. В его голосе уже чувствуется не то страх, не то – уважение.
- Помоги мне подняться.
- Хорошо….
Охранник подает мне руку и я встаю. Весь мой концертный костюм перепачкан грязью. Мда, придется теперь точно его выбросить, здесь даже не поможет химчистка. Вытирая кровь с губы, я пристально смотрю на бывшего противника и говорю:
- Знаешь, - при этом я улыбаюсь, - а ты мне нравишься.
- Чееего??? – Испуганно мямлит он.
- Нет, я серьезно! – И тут я снова хохочу.
Лицо секъюрити меняется до неузнаваемости. Еще мгновение назад мы с ним готовы были друг друга порвать. По-моему, после падения я точно спятил. Но это так мило… ничего…
Львы всегда отличаются от кроликов.
Всегда.
- Хочешь у меня работать? – Уже спокойным голосом говорю ему я. – Сколько тебе платили на старой работе? Баксов 700-800?
- Ну да, 700… - Неуверенно мнется секъюрити.
- Я буду платить тебя три штуки баксов ежемесячно! Три штуки и ты 24 часа в сутки со мной и мой по первому вызову! – И не давая ему опомниться, сразу кричу. – Согласен?!!!
- Но, как? – Смущается охранник. – Как? Я же вас… эээ… ну… - Теряется он, но тут встречает мой резкий взгляд. – Согласен… конечно согласен!!! Но все-таки… я вас…
Перебиваю его с улыбкой:
- Будем считать это нелепыми особенностями нашего знакомства.
- Спасибо вам. – Чуть не плачет он.
Непроизвольно провожу рукой по шее. Она еще болит.
- Вы уж простите меня за это. – Блеет охранник. – Мне очень неудобно… Просто только устроился на работу, денег нет, жена с детьми сидит, не работает, это вообще единственные деньги в семье и их на еду и одежду детям едва хватает. Если вы не шутите, у меня теперь все наладится…
- Я никогда не шучу. – Перебиваю я его.
Охранник начинает мне помогать. Он аккуратно собирает цветы с асфальта и протягивает их мне. Теперь он уже смиренный грешник перед богом. Опасливо косясь на мою губу, он кладет цветы на заднее сидение и снова начинает приносить извинения.
Я уже его почти не слушаю, сажусь за руль, завожу мотор; поднимаю стекло и протягиваю охраннику визитку.
- Позвонить мне утром.
- Да-да, конечно позвоню. Но все-таки.. почему?
- Что, почему? – Спрашиваю я.
- Почему вы решили взять меня к себе на работу?
Я смотрю на него и закуриваю. Выпускаю сигаретный дым прямо в окно. Я ловлю себя на мысли, что впервые за последнее время чувствую себя невероятно сильной личностью. И это ощущение мне определенно приятно.
- Знаешь, а мне нравится, как ты дерешься. – Делаю из дыма колечко я.
Часть третья: Она
15.
Вечера выдавались скучные. Опять тусовки, попойки, презентации. Несколько следующих недель у меня прошли в общении с коллегами по цеху. Уставая от встреч, я все больше валялся на диване, смотрел телевизор, пил виски и думал о том, как классно все-таки то, что я придумал «Последний артист». Все завистники и коллеги умрут от зависти, когда я выпущу на экраны свой проект. Дела шли не так уж и плохо — звезды мямлили, бурчали, ссылались на ужасную занятность («Ты же знаешь, Феликс, я пишу альбом в Лондоне», «Ой, у меня огромный тур по Украине», «Слушай, только собирался лечь в клинику и вырезать мениск», «Единственный отпуск за год, поеду обкуриваться на Гоа»), но только слышали о деньгах, так тут же соглашались. Еще немного и все полностью охуеют. И я буду на сцене — Forever Not Yours, как в песне A-ha. Ахаха, блять. Кстати, неплохая идея — может кого из иностранцев пригласить на шоу? Пусть пытаются спеть песни на русском языке! Хотя нет — бабла, во-первых, запросят немерянно, во-вторых, наши «звездочки» будут вопить — они ж, по сравнению с западными, полные сосунки. Правда, Ёся мне рассказывал, как на день рождения дочери, - ей, кстати, девять лет всего, - он «выписал» из Нью-Йорка Эминема, и отдал не так уж много, по его словам — «А, фигня там, какие-то шестьсот штук». Но интересно другое: когда прославленный рэпер впервые приехал в Россию, он ожидал увидеть полный дворец Спорта, стадион, или, на крайний случай, большой красивый клуб, а вместо этого его повезли на Рублевское шоссе в загородный дом, показали сопливую девятилетнюю девчонку и объяснили, что петь будешь вот прямо здесь, в банкетном зале, и только для нее. Сказать, что Эминем охуйел — ничего не сказать. Пришлось Ёсе добавить ему еще соточку в деньгах и пару грамм для счастья, чтобы его западный менталитет полностью не накрылся тазом. И ничего, пел же… А на улице в окна подглядывали озлобленные и завистливые подруги девочки, которых специально не пригласили, так как Эминему платил лично Ёся, а на халяву он ничего и никому в жизни не сделает. Да, хуй с ними, этими западными, у меня со своими еще было куча геморроя.
Наверное, все бы в моей жизни шло своим рутинным ходом, если бы в один момент мне не позвонил Витя Руцкой, с которым мы были знакомы еще с конца восьмидесятых и не пригласил меня на свою новую постановку.
— Феликс! — Закричал он в трубку, когда я сказал, что ничего не слышал про его спектакль. — Ты что, старик, об этой постановке же вся Москва говорит! Это принципиально новая постмодернистская интерпретация пьесы «Сципион» Жана Жене, сделанная мной в соавторстве с венгерским режиссером Вадошем Катрышем. В ней повествуется о нелегкой судьбе личности в условиях сложного и многогранного переменчивого мира… — дальше шло еще несколько предложений, описывающих то, какая охуйенная и гениальная эта пьеса.
К режиссерам подобно Вити я всегда относился с немалой долей скептицизма. Витают себе где-то там в своих облаках, придумывают постановки, которые понятны только им самим и еще стайке таких же высоколобых эстетов в очках и французских шарфиках. Мнят себя великими и ужасными, собираются маленькими геевскими тусовками, дрочат и какают во время спектаклей, выдавая все это за новомодные течения искусства — эдакие концептуальные неудачники, которые так и не научились зарабатывать нормальное бабло. Все они окружают себя таким количеством пафоса и мишуры, что порой думаешь: тряхни их и увидишь только старое дряблое тело, с которого осыпается весь этот фальшивый лоск, подобно дождю сказочных конфетти.
Но если вся Москва решила смотреть… в конце-концов, почему бы и нет сходить — очередная светская тусня, не иначе. Да и почему бы и не развеяться, хоть что-то новое в жизни… тусовки, работа, рестораны, выпивка — все это ужасно утомило.
— Само собой я тебе устрою ВИП ложу. – Сказал Витя. - Рядом с самим потомком Романовых сидеть будешь — он тоже, кстати, идет..
— Хорошо, я приду. — Ответил я, положил трубку и направился к своему огромному зеркальному шкафу-купе.
В театр я оделся с размахом. Двубортный жакет из меха ламы «под леопарда», серые брюки в однотонную мелкую клетку, белая рубашка, кожаные коричневые ботинки, синий галстук — все от Дриса Ван Нортена, моего любимого бельгийского дизайнера. Идеально, стильно — просто супер. Рядом с этой серой публикой в дорогих, но однотонных костюмах, я смотрелся на редкость эпатажно.
На стоянке у театра стояло огромное количество самых разных машин — одних только «Бентли» я насчитал три штуки, не говоря уже об Х5, «Кайенах» и прочей «массовой» фигне. Судя по всему, добрая часть московских мешков съехалась на премьеру. Ну-ну, посмотрим.
И вот я появляюсь в ВИП-ложе, смотрю кто, где и с кем сидит. Ну как обычно — Кристина, Вайтман, добрая половина звезд «старой эстрады», еще какие-то режиссеры, известные критики, журналисты. Машут мне рукой. Привет и вам, ребятки. Мерзотный бородатый критик Пряничников чего-то блеет на ухо Кожевникову; тот осуждающе кивает и соглашается. Великий мэтр эстрады явно не в духе. Сразу же вспоминаю статью в сегодняшней газете «Наизнанку» про его младшего сына, которого выгнали из МГИМО за систематические прогулы и посещение лекций в нетрезвом виде. Пиздец, как писала газета, этот малолетний дебил настолько офигел, ездя в свои девятнадцать на тачке стоимостью сто двадцать штук долларов, что раз по пьяне или под коксом вышел на лекцию и стал у трибуны передразнивать препода. Мне даже стало жалко старика. Знал же по себе, что дети умеют подкидывать нам проблемы.
Завидев меня, все смотрят немного удивленно, я даже сказал бы — настороженно. Ну конечно. Во-первых, они не понимают, как такого человека, как я, занесло на постмодернистский спектакль, ну а, во-вторых, они же должны соображать, что если я пришел, значит это мероприятие действительно разряда VIP.
Наконец начинается действо. Занавес медленно поднимается и я вижу на сцене огромное полотно с изображением римских развалин. Сделано грубо, я даже сказал бы — схематично. На фоне нелепой конструкции на пне стоит какой-то чувак и ржет. В прямом смысле ржет — прямо таки захлебываясь от смеха, буквально показывая на зал.
— О боги! — Кричит он, — Граждане Рима!!! — и снова ржет.
Не совсем понимая смысла происходящего, я оборачиваюсь по сторонам и смотрю на окружающую публику. Похоже не один я не догоняю ту самую «гениальную задумку». Тем не менее, все дружно поддакивают, ахают; я слышу тихие возгласы в стиле «О, да», «Очень интересно», «Очень глубоко, не находите?».
Затем на сцену выходит еще двое накачанных парней с обнаженными торцами в стиле танцоров-стриптизеров женского клуба «Красная шапочка». На них некое подобие римских юбок и шлемов, они начинают танцевать гопак и публика оживленно шушукается — особенно дамы.
— Великий Рим! Сципион! Карфаген — разрушен он! — голосит чувак на пне какие-то нелепые стихи и снова ржет.
«Боже мой» — Подумал я. — «Ну какой бред. Вообще не понимаю, зачем я пошел сюда. Сидел бы сейчас дома, делами занимался. Лучше бы даже в ресторан поехал, чем на эту ерунду смотреть.»
Звучит совершенно расхлябанная дурацкая шарманка, ребята в юбках продолжают танцевать. С правой стороны сцены выходит актер в римской тоге, блондин, с широким лбом и выдающимися скулами. Видно то был тот самый Сципион. Он несколько раз обходит пень, а затем громко пукает. Потом он достает меч и бросается на полотно, начиная рубить его на мелкие кусочки….
Я медленно встаю и пробираюсь к выходу.
И вдруг на сцене появляется девочка, на фоне которой меркнет вся окружающая постановка. Высокая, стройная брюнетка с глубокими карими глазами, пронзительным лицом, как будто детским. Ее длинные, иссиня черные волосы, оформлены в изящный пучок, и кажется, это придает ей невероятную сексуальность. Я чувствую в ее взгляде нечто странное, притягательное — как будто она ранена и ей надо помочь. Я возвращаюсь к своему креслу.
Красотка не похожа ни на одну из женщин, которых я видел раньше. У меня аж челюсти свело, фантастически красивая.
Действие шло и шло, а она все стояла в углу, изображая не то роковую любовь, не то пресвятую Мадонну. Чувака скинули с пня, вокруг пронеслась вереница танцоров, с потолка на веревках спустилось не меньше дюжины матросов, какого хуя вообще, дети вышли в пионерских галстуках и маршем ходили вокруг одинокого деревца-декорации, а она все равно стояла и стояла. Кончилась пьеса бурными аплодисментами. Смотря только на девочку, я тоже зааплодировал.
Сразу как рукоплескания окончились, я направился к ложе Вити. Он прямо сиял.
— Просто шедеврально, Феликс, ты не находишь?!
— Да, старик, — Усмехнулся я, — вполне неплохо. Слушай, а что это за актриса такая? Никогда раньше ее не видел. Очень хорошо сыграла.
— О! — Его прямо понесло. — Ты ее заметил, да? Это наша дебютантка, Полина Агалакова! Представляешь, девочка еще на четвертом курсе Щуки, а уже такая талантливая. Ее выход — можно сказать дебют, звездный час! Чувствую у этой артистки большое будущее…
Значит, студентка. Молоденькая, неопытная. Отлично.
В голове рождается приятная мысль. Через пять минут передо мной уже стоит администратор и подобострастно смотрит мне в глаза.
— Достань букет. — Говорю я. — Сто одна роза. Не меньше. Для актрисы, которая на сцене была, Полины Агалаковой. И передай ей мой номер — вот. — даю ему мою визитку с золотым тиснением..
— Но где я сейчас найду цветы? — Недоумевает он.
— Не ебет. У тебя десять минут. Занесешь ей прямо в гримерку.
Еще минут десять поболтав с коллегами и послушав охи и вздохи по поводу спектакля, я уехал домой в хорошем настроении, надеясь на прекрасное знакомство и великолепную разрядку.
16.
Я сидел в офисе, листал отчетности и вспоминал о той девочке, Полине. Почему она не звонит? Неужели проигнорировала меня? Да не может такого быть! Скорее всего, администратор, кретин, не выполнил мою просьбу. Блять, если это так, уволю к черту суку — и доверяй после всего этого обслуживающему персоналу, все ж самому приходится делать.
Я закинул руки за спину. Так, со Скворцовым мы вроде уже все решили, Волкова пригласили, с «Манчестер Юнайтед» еще надо все проработать….
Полина-Полина… Да, интересная девочка. Страстные глазки, волнующая улыбка, в кровати, наверное, супер.
Так. Ивановский отказался, ничего дожмем, есть у нас масса нужных рычагов. «Кузнечики», с ними все понятно, прибегут как миленькие, и в очередь еще встанут. «Бременские музыканты» согласны…
Полина-Полина…мысли мои возвращались к ней снова и снова.
Точно не русская, похожа на итальянку — особенно волосы эти, иссиня черные, как у Моники Белуччи. Да уж, давно таких не встречал, не то что эти сельские девки в Prada и Gucci, которых толпами Плистерман в «Аист» и «Vogue Café» изо всей России завозит…
Интересно, согласится ли Авдеев? После ухода «Попкорна» ему, конечно, ничего не останется, как принять предложение. Таким образом, три-четыре группы в проекте. Ашот там у него, и этот, как его, из Университета Дружбы Народов, чернокожий пряник, ммм…. Вот точно, вспомнил – Андреас.
Полина-Полина, снова мысли о ней. Красивая, нет ну правда ведь красивая! К тому же- актриса, хоть поговорить будет о чем. А то заебался вести кокаиновые разговоры с куклами-моделями без мозгов…
В дверь постучали. Вошла секретарша, поставила кофе и положила на стол свежий выпуск «Music Planet», который я просил.
— Найди мне телефон Театра Луны. — Сказал я.
Секретарша пунктуально улыбнулась и тут же испарилась. Я отхлебнул губами напитка и взглянул на журнал.
Прямо на обложке красовалась моя фотография. Настоящий хищник, демоническая улыбка. Фотограф отлично сработал, даже второй подбородок убрал — я аж присвистнул. Ниже огромными буквами было подписано: «ФЕЛИКС СЕРЕБРЯННИКОВ БРОСАЕТ ВЫЗОВ ШОУ-БИЗНЕСУ». Не люблю желтушников, вечно ради пафосного заголовка слова исказят, но этот слоган — выше всех похвал. Интересно, кто придумал, Костик? Может зарплату ему повысить? Давно уже просит. Да, пожалуй, повышу. Сегодня я добрый.
Скуки ради почитал свое интервью — довольно шаблонно. Ну, ничего, зато мысль четко донесена и люди обо всем узнают, а заодно коллегам по цеху носы утру — Феликс-то до сих пор интересен, на три полосы интервью, плюс еще на обложке!
Секретарша принесла мне весь список телефонов Театра Луны. Господи, что за холопская исполнительность! Администрация, отдел кастинга, заказ билетов. Еще бы телефон санэпидемстанции принесла. Впрочем, мне нужен только один номер.
Я быстро нахожу нужный номер и набираю его.
— Алло? Подскажите пожалуйста, когда у вас следующее представление «Сципиона»?
— В пятницу в 19-30
— Спасибо. Скажите, а Полина (не помню фамилию) сейчас не в театре находится?
— Мы такую информацию не даем.
— Понятно, спасибо. — Разочаровано кладу трубку.
Черт, ну это точно Костя с цветами намудрил. Что же она не звонит?....
Беру мобильный, нахожу Костин номер и звоню ему…
— Алло?! — раздался бодрый высокий голос.
— Это Феликс. Ты передал цветы, которые я просил, Полине.. как там ее... а… Агалаковой?