Я ушам своим не поверила. Я стояла перед ним вся в улитках и масле, а его интересовало, подкатывает кто-то ко мне или нет. Я даже не знала, работаю ли я еще в этом месте. Это меня добило. Я развернулась на сто восемьдесят градусов и по шла в кухню. Раш не позволил уйти далеко.
— Блэр, подожди. Прости. Я не должен был об этом спрашивать. Сейчас это неважно. Я хотел убедиться в том, что ты в порядке, и помочь тебе смыть все это. — На последней фразе у Раша дрогнул голос.
Я вздохнула и повернулась. В этот раз я посмотрела ему в глаза:
— Я в порядке. Мне надо пойти в кухню и узнать, уволена я уже или еще нет. Утром Вудс предупредил: если что-то подобное случится, то виновата в этом буду только я. Так что сейчас у меня проблемы посерьезнее, чем твое внезапное желание подтвердить свои права на меня. К тому же это смешно, потому что весь вечер, пока не произошло то, что произошло, ты успешно делал вид, будто меня не знаешь. Раш, ты или знаешь меня, или не знаешь. Определись.
Притвориться, будто все это меня не задевает, я не могла. Я выдернула руку и пошла в кухню.
— Ты же работала. Как я должен был себя вести? — крикнул Раш, и я остановилась. — Если бы я подошел и поздоровался, у Нэн появился бы повод накинуться на тебя. Я тебя защищал.
Одного это признания было вполне достаточно. Нэн для Раша на первом месте. Он игнорировал меня, чтобы не причинять ей беспокойства. Конечно, это не было сюрпризом. Раш был прав, что выбрал Нэн. Как он мог выбрать меня, если я так легко запрыгнула к нему в постель?
— Ты прав, Раш. Ты меня игнорировал, и Нэн была спокойна. Я всего лишь девчонка, которую ты трахал две последние ночи. Так что я не какая-то там особенная. Я одна из многих.
В этот раз я не стала ждать, пока Раш что-то скажет, и успела сбежать в кухню, прежде чем слезы потекли из глаз.
Глава 22
— Спокойно, девочка, — сказал Джимми и расставил руки, чтобы поймать меня, когда я ворвалась.
Я всхлипнула и сумела все-таки проглотить слезы. Джимми похлопал меня по спине и обнял.
— Там было жестко, но могло быть еще хуже. Хоть Раш пришел на помощь, — сказал он.
Я не хотела, чтобы Джимми узнал, какая я на самом деле дешевка. Я не могла признаться ему, что ревела не потому, что злобная сучка при всех опрокинула на меня поднос с закуской, а потому, что стала «маленьким грязным секретом» богатого парня.
В кухню вошел Вудс.
— Возвращайся к работе, Джим. Обслуживающий персонал нам нужен в зале, а не на кухне, — сказал он. — Я поговорю с Блэр.
Джимми в последний раз крепко прижал меня к себе, потом взял поднос и пошел к выходу из кухни.
— Не обижай мою девочку, — сказал он, проходя мимо Вудса.
Вудс ничего ему не ответил, он стоял и внимательно меня рассматривал. Я решила, что настал момент «ты виновата, так что можешь идти».
— Я напрасно предупреждал тебя о Нэн, и даже не Раш виноват в том, что на тебя накинулась эта ревнивая сучка, — с отвращением в голосе произнес Вудс. — Извини, Блэр. Это я виноват. Не ожидал такого от нее. Эта моя чокнутая бывшая, никак не могу от нее избавиться.
Вудс меня не увольнял? Я прислонилась к стойке и глубоко вздохнула.
— Из-за того, что произошло, я не хочу, чтобы ты туда возвращалась. Но ты можешь остаться здесь, будешь помогать готовить подносы. Я прослежу, чтобы твоя оплата была равна той, которую ты получила бы за работу в зале.
— Спасибо. А я могу переодеться? — спросила я, потому что ужасно хотелось очиститься от улиток.
— Конечно, — улыбнулся Вудс. — Иди в офис и выбери униформу для гольф-карта. Все запасные комплекты для обслуги сегодня в деле.
Я отошла от стойки и направилась к двери.
— Не торопись. Если нужна передышка, не стесняйся, мы здесь справимся, — сказал Вудс вдогонку.
Выйдя из кухни, я увидела Раша и Нэн. Они стояли в коридоре и, похоже, о чем-то очень горячо спорили. Нэн метнула убийственный взгляд в мою сторону. На лице Раша отражалась мука бессилия. Я только доставляла ему неприятности, а потому не желала при этом присутствовать. Дело семейное — поругаются, а потом помирятся. После бала у меня будет достаточно денег, чтобы съехать от Раша. Завтра я смогу найти жилье. Я открыла дверь и вышла.
— Блэр, подожди, — окликнул меня Раш.
— Оставь ее, Раш, — потребовала Нэн.
— Не могу.
Дверь за мной закрылась. Я постаралась вычеркнуть из памяти то, что услышала. Нельзя рассчитывать или даже предполагать, что Раш заступится за меня.
Дверь распахнулась, и на пороге появился Раш:
— Блэр, пожалуйста, постой. Поговори со мной.
Я остановилась. Раш подбежал ко мне. Но добавить к тому, что я уже сказала, было нечего.
— Еще раз прости. Ты ошибаешься: я не игнорировал тебя в зале. Пойди спроси любого. Я все время смотрел только на тебя. Если у кого-то еще были вопросы по поводу того, как я к тебе отношусь, они исчезли, потому что я не отрывал от тебя глаз. — Раш замолчал, провел рукой по волосам и пробормотал какие-то проклятия. — Потом я заметил, как изменилось твое лицо, когда ты увидела Бети с Джейсом. Внутри меня словно что-то оборвалось. Я не знал, о чем ты думаешь, но знал, что ты поняла: то, как мы ведем себя на этом балу, неправильно. Ты не должна была никому прислуживать. Ты должна была быть со мной. Я хотел, чтобы ты была со мной. Черт, я постоянно следил, чтобы кто-нибудь тебя не обидел, даже дышать забывал. — Раш протянул руку и провел пальцем по моему крепко сжатому кулаку. — Если можешь, прости меня. Обещаю, такое больше не повторится. Я люблю Нэн. Но в дальнейшем я не собираюсь ей потакать. Она моя сестра, и у нее есть кое-какие проблемы, с которыми она должна разобраться. Я сказал ей, что обо всем с тобой поговорю. Есть кое-что, о чем ты должна знать. — Раш закрыл глаза и сделал глубокий вдох. — Я постоянно думаю о том, что, когда тебе все станет известно, ты уйдешь и больше никогда не вернешься. Черт, я до смерти этого боюсь. Не знаю, как назвать то, что происходит между нами, но как только я тебя увидел, то сразу понял, что ты изменишь мою жизнь. Я испугался. Чем лучше я тебя узнавал, тем сильнее ты меня притягивала. Я не должен был сближаться с тобой.
Раш готов был открыться, он был готов впустить меня в свой мир. Он не просто пользовался мной. Я не была очередной девчонкой, которую он потрахал и бросил. Раш хотел, чтобы я с ним осталась. Я отдала ему свое сердце, потом забрала обратно и боролась изо всех сил, чтобы он не отвоевал его снова. Но несмотря на все мои старания, Раш сумел завладеть моим сердцем. Я видела, насколько он в тот момент был беззащитен передо мной, и это стало последней каплей. Я сдалась.
Я зашла слишком далеко. Я влюбилась в Раша Финли.
— Хорошо, — сказала я.
Больше добавить было нечего. Он победил.
Раш нахмурился и переспросил:
— Хорошо?
— Хорошо, — кивнула я. — Если ты действительно так сильно хочешь, чтобы я была с тобой, что даже готов мне открыться, тогда я согласна.
Я не стала говорить Рашу о своей любви к нему. Было еще слишком рано. Он мог подумать, что я призналась в этом только из-за своей молодости. Я решила хранить слова любви в своем сердце, пока не пойму, что пришло их время. А может, действительно мое решение объясняется молодостью? Но в любом случае так мне подсказывало сердце.
Легкая улыбка мелькнула на губах Раша.
— Я только что открыл тебе свою душу и в ответ получил только это твое «хорошо»? — спросил он.
— Ты сказал все, что мне надо было услышать, — пожала я плечами. — Я у тебя на крючке. Я сдаюсь. Что ты собираешься делать?
Раш тихо рассмеялся и притянул меня к себе:
— Думаю, секс на шестнадцатой лунке у озера будет в самый раз.
Я склонила голову набок, как будто обдумывая его слова.
— Хм… Проблема в том, что мне надо переодеться, а потом я должна вернуться в кухню и работать там до конца бала.
— Вот дерьмо! — тяжело вздохнул Раш.
Я поцеловала его в подбородок и напомнила:
— А ты должен сопровождать сестру.
Раш крепче сжал меня в объятиях:
— Я могу думать только о том, как вхожу в тебя, а ты прижимаешься ко мне и так чертовски сексуально стонешь.
При одной мысли об этом сердце бешено заколотилось в груди.
— Если бы я мог легко с тобой расстаться, то отвел бы тебя в офис, прижал бы там к стене и вошел бы в тебя. Но с тобой я не могу делать это быстро. Черт, от тебя невозможно оторваться.
От слов Раша у меня участилось дыхание, я крепко схватила его за плечи.
— Иди, переоденься. Искушение слишком велико, так что я лучше постою здесь, — сказал Раш и медленно выпустил меня из объятий.
Потребовалось несколько секунд, чтобы взять себя в руки и оторваться от него. Потом я повернулась и зашагала в офис.
После того как Раш, быстро поцеловав на прощание, оставил меня возле дверей кухни, я его больше не видела. Ночь была бесконечной, и я устала как собака. Готовить оказалось сложнее, чем я думала. Гости разъехались около часа ночи, нам надо было еще все за ними убрать и вымыть.
Освободились мы только к четырем часам утра. Когда я вышла из клуба, меня согревала надежда, что Раш встретит меня. Но в этом случае ему пришлось бы спать в машине, а это, конечно, глупо. В общем, я, волоча ноги, побрела к своему грузовичку.
В тот день идти на работу было не надо, так что я могла выспаться. А еще больше не надо было думать о поиске жилья. Въехав на подъездную дорожку, я подняла глаза и увидела, что на этаже Раша все еще горит свет.
Парадная дверь была не заперта, так что я быстро вошла в дом и тихо закрыла ее за собой.
Раш не спит и ждет меня? Или уснул с включенным светом? Куда идти — к себе в комнату или к нему?
Поднявшись, я обнаружила, что Раш сидит на полу, прислонившись к двери, ведущей на его лестницу, и смотрит прямо на меня. Что он задумал?
Когда наши взгляды пересеклись, Раш встал и пошел ко мне. Я встретила его на полпути. Казалось, он в отчаянии, только я не могла понять почему.
— Ты нужна мне наверху. Прямо сейчас, — сказал Раш сдавленным от напряжения голосом.
Мое сердце екнуло. Кто-то пострадал? С ним все в порядке?
Я поспешила за Рашем. Он открыл дверь на лестницу и запер ее за нами. Раньше он ее не запирал. А потом он накинулся на меня. Мы даже не успели подняться.
Раш словно обезумел. Он обхватил меня за бедра, потом сжал ягодицы, а затем поднял руки и рванул мою рубашку. Я вздрогнула, когда услышала, как оторвалась пуговица. Все-таки это была моя униформа. Я хотела спросить Раша, что с ним такое, но он закрыл мой рот поцелуем, и его язык оказался у меня во рту. Потом он нащупал застежку на моих шортах, расстегнул их и начал стаскивать. Он хрипел и стонал от возбуждения. Мое тело начало реагировать, я почувствовала, что стала влажной.
Раш усадил меня на ступеньки, снял туфли, стянул шорты с трусиками, отшвырнул их в сторону, а потом схватил мои колени и раздвинул их. Я никак не успела отреагировать, а Раш уже лизал мою промежность, его язык скользнул в меня. Моя нежная плоть после дикого секса прошлой ночью была очень чувствительна к каждому прикосновению его языка. Я начала выкрикивать имя Раша. Опершись локтями на ступеньки, я наблюдала за тем, как он осыпает поцелуями мои бедра, а потом снова прячет лицо между моих ног и опять будит во мне желание, от которого я начинала задыхаться и кричать.
— Мое, это мое… — Раш с нежностью провел пальцами по моим половым губам и посмотрел мне в глаза. — Моя. Блэр, эта сладкая киска моя.
Я была готова согласиться с чем угодно, лишь бы Раш довел меня до конца. Я хотела, чтобы он вошел в меня.
— Скажи мне, что она моя, — настойчиво попросил он.
Я кивнула, а он ввел палец по влагалище, и я снова застонала от бессилия.
— Скажи мне, что она моя, — повторил Раш.
— Она твоя. А теперь, пожалуйста, трахни меня.
У Раша расширились зрачки, он встал и стянул с себя пижамные штаны.
— Сегодня без презерватива. Я выйду раньше. Я хочу чувствовать тебя.
Он еще шире раздвинул мои колени и опустился. Я ожидала, что он войдет в меня одним толчком, но Раш входил медленно.
— Не больно? — спросил он, удерживаясь надо мной на руках.
Было немного больно, но я не собиралась в этом признаваться. Не хотела, чтобы он себя контролировал.
— Все хорошо, — сказала я.
Раш закусил губу и не торопясь вышел из меня.
— Эти ступеньки слишком грубые для тебя. — Раш взял меня на руки и пошел вверх по лестнице. Раньше меня никогда не носили на руках, должна признаться: это был чудесный опыт.
— Можешь кое-что для меня сделать? — спросил Раш и, наклонив голову, поцеловал в нос и глаза.
— Да, — ответила я.
Раш остановился возле кровати и осторожно поставил меня на пол.
— Наклонись и ляг грудью на кровать. Вытяни вперед руки, выгни спину и подними попку.
Я не стала спрашивать зачем и сделала все так, как хотел Раш.
Он погладил меня по ягодицам, и я чуть не застонала от удовольствия.
— У тебя самая совершенная попка из всех, что я видел, — с благоговением сказал Раш.
После этого он взял меня за бедра и, потянув на себя, вошел в меня. В такой позе он вошел глубже, и это отозвалось легкой болью там, куда он проник.
— Раш! — вскрикнула я.
— Дьявол, я так глубоко, — простонал он.
Потом он медленно вышел, и его бедра начали двигаться в знакомом ритме. Я почувствовала приближение оргазма и вцепилась в простыни, ноги задрожали от напряжения.
Раш прикоснулся к набухшему клитору и начал потирать его большим пальцем.
— Боже, ты такая влажная, — задыхаясь, простонал он.
Мои ноги свела судорога. Оргазм накрыл меня с головой, а Раш продолжал массировать клитор. Я изгибалась, не в силах вынести это запредельное наслаждение. Было так хорошо, что даже больно. Я уже хотела молить о пощаде, но тут Раш схватил меня за талию и резко вышел из меня.
— А-а-а! — протяжно закричал Раш.
Я повалилась на кровать, не надо было оборачиваться, чтобы понять, что он кончил не в меня.
— Проклятье, детка, знала бы ты, как чертовски привлекательно выглядит сейчас твоя попка, — пытаясь отдышаться, сказал Раш.
Я повернулась, не отрывая головы от кровати.
— Почему?
У Раша из груди вырвался низкий смешок.
— Скажу только, что тебя надо помыть.
В этот момент я почувствовала тепло на своих ягодицах и поняла, в чем дело. Я рассмеялась и закрыла лицо ладонями.
Я лежала на животе и слушала, как в ванной течет вода. Потом Раш вернулся в комнату. Он протирал меня теплой влажной губкой, а я медленно погружалась в сон. Я совсем обессилила и даже начала сомневаться, что когда-нибудь проснусь.
Глава 23
Проснулась я одна. Прикрыв глаза ладонью от солнца, я огляделась. Раша в комнате не было. Мне показалось это странным. Я села и посмотрела на часы. Начало одиннадцатого. Неудивительно, что Раш уже ушел. Я проспала все утро. Сегодня нам предстоял разговор. Ночью Раш подарил мне волшебный секс, а утром собирался все рассказать.
Я встала и увидела, что мои шорты лежат в ногах кровати. Должно быть, их принес Раш, потому что ночью я оставила шорты на лестнице. Я надела их, а потом поискала глазами свою рубашку. Рядом лежала аккуратно сложенная футболка Раша. Недолго думая, я надела ее и пошла к лестнице. Я была готова к встрече с Рашем.
Дверь на хозяйскую половину была открыта. Я замерла на месте. Что это могло значить? Эта дверь всегда была закрыта. А потом я услышала голоса. Я дошла до второго пролета и прислушалась. Снизу, из гостиной, доносился голос отца. Он все-таки приехал.
Я спустилась на одну ступеньку и остановилась. Я не знала, готова ли к встрече с ним. Вдруг он попросит меня уехать? Он уже знает, что я переспала с Рашем? Нэн уже настроила свою мать против меня? Времени обдумать все это не было.
Отец произнес мое имя, и я поняла, что должна спуститься и посмотреть им всем в глаза, независимо от того, чем это грозит. Усилием воли я заставила себя сойти на первый этаж и прошла через холл. Голоса стали отчетливее. Я снова остановилась. Надо было понять, что меня ждет.
— Раш, я просто не могу в это поверить. О чем ты думал? Ты знаешь, кто она такая? Знаешь, что она значит для нашей семьи?
Это была его мать. Я ее никогда не видела, но сразу узнала.
— Ты не можешь перекладывать на нее всю ответственность за случившееся. Она тогда еще даже не родилась. Ты понятия не имеешь, через что ей пришлось пройти. Через что она прошла из-за него, — зло ответил Раш, сделав ударение на последнем слове.
Я шагнула к двери, но опять остановилась. Надо было подождать. Что я значила для этой семьи? О чем она говорила?
— Только не прикидывайся благородным рыцарем, — желчно сказала мать Раша. — Это ты поехал туда и нашел его. Ты все это начал. И после этого взял и переспал с ней? Господи, Раш, о чем ты только думал? Ты точно как твой отец.
Я пошатнулась и схватилась за косяк. Я не понимала, что происходит, но все равно начала паниковать, даже дыхание участилось.
— Мама, не забывай, чей это дом, — предостерег мать Раш.
Та только усмехнулась:
— Ты можешь в это поверить? Он готов прогнать меня из-за девки, которую только что встретил. Эйб, ты должен что-то сделать.
На какое-то время наступила тишина, потом отец откашлялся и сказал:
— Джорджи, это его дом. Я не могу на него давить. Этого следовало ожидать. Она так похожа на свою мать.
— О чем ты говоришь?! — возмутилась Джорджина.
— Мы через это уже проходили, — вздохнул отец. — Я оставил тебя ради нее, потому что от нее нельзя было оторваться. Я не мог ее отпустить…
— Это я знаю и не желаю выслушивать еще раз. Ты так ее хотел, что бросил меня в положении с кучей приглашений на свадьбу, которую пришлось отменить.
— Дорогая, успокойся. Я люблю тебя. Просто хотел объяснить, что Блэр такая же, как ее мать. И она, как и ее мать, даже не осознает этого. Она ничего не может с этим поделать.
— О господи! Эта женщина когда-нибудь оставит меня в покое? Она всегда будет разрушать мою жизнь? Она умерла и вопиет из могилы. Ко мне вернулся любимый мужчина, наша дочь наконец обрела отца. И вот, на тебе. Ты взял и переспал с этой девчонкой!
Меня словно парализовало. Я не могла сдвинуться с места. Не могла даже дышать. Это был сон. Вот что это было. Я просто еще не проснулась. Я зажмурилась и попыталась вырваться из этого мерзкого кошмара.
— Еще слово против нее — и я выставлю вас отсюда, — твердо, без эмоций сказал Раш.
— Джорджи, дорогая, пожалуйста, успокойся. Блэр — хорошая девочка. То, что она сюда приехала, еще не конец света. Ей надо где-то остановиться. Я ведь тебе уже все объяснял. Я знаю, ты ненавидишь Ребекку, но она была твоей лучшей подругой. Вы с детства дружили. Вы были как сестры, пока я все не разрушил. Блэр — ее дочь. Прояви сострадание.
Нет. Нет. Нет. Я не слышала этих слов. Это был сон. Моя мама никогда бы не расстроила чужую свадьбу. Она бы никогда не увела мужчину от женщины, которая носила под сердцем его ребенка. Моя мама была самой доброй на свете, она бы не допустила, чтобы из-за нее ребенок остался без отца.
Я больше не могла стоять там и слушать, как говорят гадости о моей маме. Они все ошибались. Они ее совсем не знали. Отец так давно ушел от Джорджины, что забыл, что на самом деле случилось.
Я перестала цепляться за дверной косяк и вошла в комнату, где они поливали грязью имя мамы.
— Хватит! Заткнитесь вы все! — крикнула я.
Они замолчали. Я увидела отца и пригвоздила его взглядом. Все остальные в тот момент не имели значения. Ни женщина, которая лгала о моей маме. Ни мужчина, которого, как мне казалось, я любила. Тот, которому я отдалась. Тот, который лгал мне.
— Блэр…
Голос Раша доносился откуда-то издалека. Я выставила руку, чтобы он не подходил ко мне.
— Ты, — показала я пальцем на отца, — ты только что позволил им говорить неправду о моей маме! — Я сорвалась на крик. Я ненавидела их всех, мне было все равно, что они обо мне подумают.
— Блэр, дай я объясню…
— Заткнись! Моя сестра, моя вторая половинка погибла. Она умерла, папа. По пути в магазин, в машине, которую вел ты! Тогда мою душу как будто разорвали пополам. Я не знала, как жить дальше. Мама выла как безумная. Я смотрела на нее, а потом смотрела, как мой отец уходит от нас. Ты ушел навсегда. Я звонила тебе, но ты никогда не перезванивал. Твоя дочь и твоя жена пытались начать жить заново без Валери, а ты даже не перезвонил. Потом мама заболела. Я опять тебе звонила, а ты опять не ответил. Тогда я стала работать после школы, чтобы оплачивать счета за лечение. В моей жизни была только мама и школа. А потом маме стало совсем плохо, и последний год я пропустила. Просто взяла диплом о средней школе и ушла. Единственный человек на планете, который меня любил, умирал, а я ничего не могла сделать. Просто сидела и наблюдала. Я держала маму за руку, когда она сделала свой последний вдох. Я организовала похороны. Смотрела, как опускают в землю гроб с ее телом. Ты ни разу не позвонил. Ни разу. А потом, чтобы оплатить счета за лечение, пришлось продать дом, который нам оставила бабушка, и все ценные вещи.
Я замолчала, чтобы перевести дух, и, как ни старалась, не смогла сдержать рыдания.
Кто-то обнял меня за плечи. Я вывернулась и закричала:
— Не прикасайся ко мне! — Я не хотела, чтобы он прикасался. Он лгал мне. Он знал все это и лгал. — А теперь я вынуждена слушать, как вы обсуждаете мою маму, которая была святой. Слышите? Она была святой! А вы все лжецы. Если кто-то и виноват в том, о чем тут говорила твоя мать, так это он. — Я показала пальцем на отца, но отцом его больше не называла. — Он все врет. Он не стоит грязи у нее под ногами. Если Нэн — его дочь… Если вы были беременны… — Я повернулась к женщине, которую еще не успела разглядеть, и слова застряли в горле.
Я откуда-то знала ее. Я даже отшатнулась и затрясла головой. Нет. Все было совсем не так.
— Кто вы? — спросила я, и одновременно ко мне начали возвращаться воспоминания.
— Отвечай на этот вопрос осторожнее, — произнес Раш, все еще стоявший рядом со мной.
Джорджина перевела взгляд с меня на отца, а потом обратно.
— Ты знаешь, кто я, Блэр. Мы с тобой встречались.
— Вы приходили к нам домой. Вы… Из-за вас плакала мама.
Джорджина закатила глаза.
— Последнее предупреждение, мама, — сказал Раш.
— Нэн хотела посмотреть на отца, вот я ее и привезла. Она полюбовалась его маленькой миленькой семейкой, его любимыми белокурыми дочурками-близняшками и такой же беленькой женушкой. Я пыталась объяснить ей, что у нее нет отца, но она знала, что он есть. Так что я решила ей показать, на кого он ее променял. После этого она долго о нем не спрашивала.
Маленькая девочка моего возраста стоит на пороге моего дома, крепко держит маму за руку и разглядывает меня. Это была Нэн. Живот скрутило от боли. Что наделал отец?
— Блэр, пожалуйста, посмотри на меня, — с отчаянием в голосе попросил Раш.
Я не обернулась. Я на него не реагировала. Он знал обо всем. Это был большой секрет Нэн, и Раш хранил его крепко. Но как он не понимал, что это и мой секрет тоже? В голове прозвучали слова Вудса: «Если надо будет выбирать между тобой и Нэн, он выберет Нэн».
Вудс знал, что Раш уже выбрал Нэн. В этом городе все знали ее секрет. Все, кроме меня. Все, кроме меня, знали, кто я.
— Я был помолвлен с Джорджиной. Она была беременна Нэн. Твоя мама приехала к ней в гости. Я никогда не встречал таких девушек. Она притягивала, от нее невозможно было оторваться. Джорджина продолжала общаться с Дином, так как Раш на выходные всегда ездил к отцу. Я считал: как только Дин решит, что ему нужна семья, Джорджина сразу к нему убежит. Я даже не был уверен, что она беременна от меня. Твоя мама была невинной и жизнерадостной. Она не крутила с рокерами, и с ней было весело. Я начал за ней ухаживать, она меня игнорировала. Тогда я ей солгал. Сказал, что Джорджина беременна от Дина. Она меня пожалела. В общем, как-то удалось уговорить ее сбежать со мной и порвать с подругой детства.
Я закрыла ладонями уши. Все было ложью. Их мир не для меня. Я хотела домой, обратно в Алабаму, туда, где все ясно. Туда, где деньги и рокеры не моя проблема.
— Хватит. Не хочу это слушать. Я забираю свои вещи и уезжаю отсюда.
Я не смогла сдержать слезы. Мой мир или то, что я им считала, разлетелся на миллион осколков. Мне надо было посидеть на могиле мамы, побеседовать с ней. Я хотела домой.
— Детка, прошу, поговори со мной. Пожалуйста, — снова подал голос Раш.
У меня не было сил, чтобы оттолкнуть его, вместо этого я сама от него отошла. Я даже не посмотрела в его сторону.
— Я не могу тебя видеть. Не могу с тобой разговаривать. Я хочу забрать свои вещи и поехать домой.
— Блэр, милая, того дома больше нет.
Голос отца резанул по моим нервам. Я подняла глаза и посмотрела на него. Боль, горечь и злость, которые я старалась не впускать в душу, поглотили меня.
— Могилы мамы и сестры — вот мой дом. Я хочу быть рядом с ними. Я слышала, что вы говорили о моей маме. Она никогда не была такой. Она бы в жизни не сделала ничего из того, в чем вы ее обвиняете. Оставайся со своей семьей, Эйб. Уверена, они будут любить тебя так же, как твоя предыдущая семья. Постарайся никого из них не убить, — зло отчеканила я.
Вздох Джорджины — последнее, что я слышала, выходя из комнаты. Я бы сразу ушла, но мне надо было взять сумку и ключи. Я поднялась наверх и там запихала в чемодан все свои пожитки, потом повесила сумку на плечо и повернулась к двери, чтобы увидеть, что с порога за мной наблюдает Раш.
Он был бледен, глаза покраснели. Я зажмурилась. Он расстроился. Еще бы ему не расстроиться! Он обманывал меня. Он меня предал.
— Ты не можешь уйти, — хрипло прошептал Раш.
— Сейчас увидишь.
— Блэр, послушай. Сегодня я собирался все тебе рассказать. Они приехали вчера вечером, я запаниковал. Ты должна была узнать правду от меня. — Раш ударил кулаком по косяку. — Ты не должна была все узнать вот так.
Да, Раш действительно расстроился, но я должна быть твердой. Я была бы идиоткой, если бы дрогнула, взглянув в его лицо. Кроме того, его сестра… Нэн, его младшая сестра. Неудивительно, что он привык ее защищать. Она была девочкой, которую бросил папа. Во рту появился привкус желчи. Мой отец был ужасным человеком.
— Я не могу здесь остаться. Не могу видеть тебя. Ты причинил мне боль, предал меня. Но еще ты напоминаешь о боли, которую причинили моей маме. — Я тряхнула головой. — Между нами все кончено. Что бы это ни было, оно умерло, когда я спустилась и поняла, что мой мир был обманом.
Раш отошел от двери и опустил голову. Он ничего не сказал, просто отступил в сторону, чтобы я могла выйти. Он сдался, и последний кусочек моей души разбился. Обратного пути не было. Наши отношения были отравлены.
Глава 24
Я не оглянулась, а Раш не окликнул. С чемоданом в руке я пошла вниз. Когда я шагнула на последнюю ступеньку, из гостиной в холл вышел отец. Лицо его было в глубоких морщинах. С тех пор как я видела его в последний раз, он постарел лет на пятнадцать. Прошедшие пять лет явно были для него нелегкими.
— Не уезжай, Блэр. Давай обо всем поговорим. Не торопись, подумай.
Отец хотел, чтобы я осталась. Почему? Чтобы снять с себя вину за то, что он разрушил мою жизнь? И жизнь Нэн?
Я достала телефон и протянула его отцу:
— Возьми. Мне он не нужен.
Отец удивленно посмотрел на телефон, потом на меня:
— Почему я должен забрать твой телефон?
— Потому что мне от тебя ничего не надо. — Я, конечно, была зла на него и к тому же устала и хотела поскорее уйти.
— Но я не передавал тебе этот телефон, — растерянно сказал отец.
— Оставь телефон у себя, Блэр. Ты хочешь уехать, я не могу тебя удержать, но прошу, оставь у себя телефон.
Это был Раш, он стоял наверху лестницы. Значит, вот кто купил мне телефон. Отец не просил его об этом. Я оцепенела. Я больше не чувствовала боли, не чувствовала печали от того, что между нами все кончено.
— Не могу, — положив телефон на столик возле лестницы, просто ответила я.
Я не оглянулась и не посмотрела ни на отца, ни на Раша, но мое внимание привлек цокот каблуков Джорджины по мраморному полу. Она тоже вышла в холл.
Я взялась за ручку и открыла дверь. Больше я никогда их не увижу. Буду только оплакивать потерю одного из них. Тишину нарушила Джорджина:
— Ты так на нее похожа.
Я знала, что она говорит о маме. Она не имела права не только говорить, но даже вспоминать о ней. Из-за ее лжи. Женщину, которую я считала лучшей на свете, она выставила бездушной эгоисткой.
— Я только надеюсь, что смогу стать хотя бы наполовину такой, как она, — громко и четко произнесла я.
Я хотела, чтобы они все услышали, хотела, чтобы они знали, что я ни на секунду не сомневалась в невиновности моей мамы.
Я вышла из дома на солнце и закрыла за собой дверь. Пока я шла к своему грузовичку, на подъездную дорожку въехала серебристая спортивная машина. Я знала, что это Нэн. Я не желала ее видеть. Только не сейчас.
Хлопнула дверь машины, но я даже не вздрогнула. Забросив чемодан в кузов, я открыла дверь в кабину.
— Ты знаешь, — довольным голосом сказала Нэн.
Я не стала отвечать, не хотела слушать, как она говорит очередную ложь про мою маму.