— Ты девушка из обслуживающего персонала на площадке для гольфа, — просто констатировал он и снова посмотрел мне в глаза.
— Как ты угадал?
Раш махнул рукой в мою сторону:
— Твой наряд. Белые шортики и поло. Это униформа.
Хорошо, что было темно, так как я точно покраснела.
— Ты там наверняка бешеные бабки зарабатываешь, — с насмешкой в голосе сказал Раш.
За два дня я заработала на чаевых пятьсот долларов. Для Раша, может, это и не бешеные деньги, но для меня — да.
Я пожала плечами:
— Если тебе станет от этого легче, могу сообщить, что меньше чем через месяц я отсюда съеду.
Раш ответил не сразу. Я подумала, что, наверное, пора уходить и принять душ. Я даже начала что-то говорить, но Раш прервал меня:
— Да, наверное. Станет легче. Чертовски легче. Только это не так. Мне от этого не легче, Блэр. — Раш выдержал паузу, а потом шепотом сказал мне на ухо: — Почему так?
Я почувствовала, что у меня подкашиваются ноги, и даже захотела схватиться за его плечи, чтобы не упасть, но сдержалась.
— Держись от меня подальше, Блэр. Тебе не понравится быть рядом со мной. Прошлой ночью… — Раш тяжело сглотнул. — Прошлая ночь преследует меня. Когда я думаю, что ты подглядывала за нами… Это сводит с ума. Так что держись подальше. А я постараюсь держаться подальше от тебя.
Раш развернулся и трусцой побежал к дому, а я стояла и тряслась от страха, что расплавлюсь от изнеможения и превращусь в лужу на песке.
Что он имел в виду? Откуда он узнал, что я за ними наблюдала?
Я подождала, пока за Рашем закроется дверь, вернулась в дом и приняла душ. Его слова еще долго не давали мне заснуть.
Глава 6
Держать дистанцию с Рашем было не так просто: мы все-таки жили под одной крышей. Может, он и старался, но мы все равно наталкивались друг на друга. Еще Раш не хотел встречаться со мной глазами, но это только больше притягивало меня к нему.
Спустя два дня после нашего разговора на пляже я, проглотив сэндвич с арахисовым маслом, вышла на кухню и натолкнулась там на очередную полуобнаженную девушку. Волосы у девушки были взлохмачены, но, даже не причесавшись, она оставалась привлекательной. Я ненавидела такой типаж.
Девушка обернулась и увидела меня. Удивление на ее лице быстро сменилось недовольством. Девушка похлопала ресницами и подбоченилась:
— Ты только что вышла из кладовки?
— Да. А ты только что встала с постели Раша?
Вопрос сорвался сам собой. Надо было вовремя прикусить язык. Раш предупредил меня, что его личная жизнь не мое дело.
Девушка приподняла безукоризненно выщипанные брови, а потом вдруг насмешливо улыбнулась и сказала:
— Нет. Не то чтобы я не хотела оказаться в его постели. Если бы он не был против. Только Гранту об этом не говори. — Она махнула рукой, словно хотела отогнать невидимую муху. — Впрочем, неважно. Он, наверное, и так знает.
Я смутилась.
— Так ты встала с постели Гранта? — спросила я и снова поняла, что лезу не в свое дело.
Но Грант не жил в доме Раша, и мне было любопытно.
Девушка провела рукой по каштановым кудрям и вздохнула:
— Ага. Вернее будет сказать, с его старой кровати.
— С его старой кровати? — переспросила я.
Какое-то движение у двери в кухню привлекло мое внимание, я повернулась и встретилась взглядом с Рашем. Он, ухмыляясь, смотрел на меня. Отлично. Я хотела притвориться, будто все нормально и я вовсе не спрашивала незнакомку о том, спала ли она в его постели, но по глазам Раша поняла, что это бесполезно. Он все слышал.
— Не обращай на меня внимания, Блэр. Гостья Гранта заслуживает допроса третьей степени. Уверен, он не будет против, — растягивая слова, сказал Раш.
Он скрестил руки на груди и, как будто устраиваясь поудобнее, прислонился к косяку.
Я наклонила голову и подошла к мусорному ведру, чтобы стряхнуть крошки с рук, а сама попыталась собраться с мыслями. Мне не хотелось продолжать этот разговор в присутствии Раша. Получалось, что он меня слишком уж интересует, а как раз этого следовало избегать.
— Доброе утро, Раш. Спасибо, что позволил нам вчера завалиться к тебе. Грант перебрал, он бы не доехал до дома, — сказала девушка.
Так вот в чем дело. Ну и дерьмо. И почему я такая любопытная?
— Грант знает, что всегда может у меня остановиться, — бросил Раш.
Боковым зрением я видела, как он оттолкнулся от косяка и прошел к стойке, продолжая наблюдать за мной. Почему он не плюнет на все это? Я бы потихоньку ушла.
— Ну, я, наверное, побегу наверх, — не очень-то уверенно сказала девушка.
Раш ничего ей не ответил, а я не смотрела ни на него, ни на нее. Девушка поняла это как знак, который позволяет ей уйти. Я выждала, пока она не начала подниматься по лестнице, и только тогда взглянула на Раша.
— Любопытство погубило кошку, — прошептал он, подойдя ближе. — Ты решила, что у меня была очередная гостья на ночь? Да? Пытаешься угадать, спала она со мной или нет?
Я тяжело сглотнула, но промолчала.
— Не твоего ума дело. Мы ведь это уже проходили.
Я смогла кивнуть в ответ. Если бы он только позволил мне уйти, я бы никогда не заговорила ни с одной девушкой в его доме.
Раш протянул руку и намотал прядь моих волос на палец.
— Ты не хочешь узнать, какой я. Ты можешь думать, что хочешь, но это не так. Поверь мне.
Я бы легко поверила, если бы он не был так чертовски хорош и если бы в этот момент не стоял прямо напротив меня. Но чем больше он меня отталкивал, тем больше меня к нему притягивало.
— Ты не такая, как я себе представлял. Жаль. Так было бы намного проще, — тихо сказал Раш и отпустил мои волосы.
После этих слов он вышел на веранду, а я наконец выдохнула.
Что он имел в виду? Какой он меня представлял?
В тот вечер, когда я вернулась с работы, Раша в доме не было.
Я открыла глаза и посмотрела на будильник на прикроватной тумбочке. Было начало десятого. Вот уж действительно выспалась. Я потянулась и включила свет. Помылась я накануне вечером, так что идти в душ было не обязательно. За неделю я заработала больше тысячи долларов и решила, что пора подыскивать жилье. Еще неделя — и я смогу позволить себе снять квартиру.
Перед тем как встать с кровати, я наспех пригладила волосы. В это утро я планировала немного поваляться на пляже. До сих пор мне этого не удавалось. И вот я решила, что пора насладиться солнцем и океаном.
Я вытащила из-под кровати чемодан и отыскала там бело-розовое бикини. Это был мой единственный купальник, но, честно говоря, я им почти не пользовалась. Белое бикини с розовым кантом очень мне шло.
Когда я надела купальник, мне показалось, что он более откровенный, чем мне представлялось. Или это мое тело изменилось с тех пор, как я надевала его в последний раз? Еще я достала из чемодана майку и солнцезащитный крем. Крем я купила после первого дня работы. Без него на площадке для гольфа не обойтись.
Выключив свет в комнатке, я вышла в кладовую, а потом в кухню.
— Матерь божья! Это кто такая? — изумился паренек у барной стойки, когда я вышла на свет.
Я взглянула сначала на этого незнакомого мальчишку, который таращил на меня глаза, а потом на Гранта, стоявшего возле холодильника.
— Ты каждое утро выходишь из своей комнатки в таком виде? — с улыбкой поинтересовался Грант.
Я не ожидала, что застану кого-то в кухне.
— Хм, нет. Обычно я одеваюсь для работы, — ответила я.
Паренек возле барной стойки присвистнул. Ему точно еще не было шестнадцати.
— Не обращай внимания на идиота у бара, у него гормоны играют. Это Уилл. Его мать — сестра Джорджины. Так что, следуя окольными путями, можно прийти к выводу, что он твой младший кузен. Вчера он в сотый раз сбежал из дома и явился сюда. Раш позвонил мне и сказал, чтобы я отвез этого придурка обратно.
Раш. Почему при звуке его имени у меня подпрыгивает сердце? Потому что он само совершенство, а это несправедливо. Вот почему. Я тряхнула головой, чтобы избавиться от мыслей о Раше.
— Приятно познакомиться, Уилл. Я Блэр. Раш сжалился надо мной и позволил пожить у себя, пока я не смогу снимать квартиру.
— Слушай, Блэр, ты можешь поехать со мной. Я не заставлю тебя спать под лестницей, — предложил Уилл.
Я не смогла сдержать улыбку. Такой невинный флирт был мне понятен.
— Спасибо, но не думаю, что твоя мама это одобрит. Мне нравится под лестницей. Кровать удобная, и не надо спать с пистолетом.
Грант хмыкнул, а Уилл выпучил глаза и с благоговейным страхом спросил:
— У тебя есть пистолет?
— Ладно, хватит. Лучше я заберу его отсюда, пока он опять не влюбился, — сказал Грант, взял чашку с кофе и пошел к двери. — Идем, Уилл, пока я не разбудил злобного Раша. Тогда тебе мало не покажется.
Уилл посмотрел на Гранта, а потом снова на меня. Он как будто разрывался между нами. Это было так мило.
— Шевелись, Уилл, — уже более требовательно позвал Грант.
— Эй, Грант, — окликнула я, пока он не дошел до двери.
Грант обернулся:
— Да?
— Спасибо за бензин. Как получу зарплату, сразу верну долг.
Грант отрицательно покачал головой:
— Нет. Вернешь — обижусь. Но ты обращайся, если что. — Он подмигнул мне и, перед тем как выйти из кухни, строго посмотрел на Уилла.
Я помахала парнишке на прощание.
У меня еще было время придумать, как расплатиться с Грантом так, чтобы его не обидеть. Какой-нибудь способ наверняка можно найти. А на ближайшее будущее у меня уже был план. Я пошла к выходу. Пора насладиться первым днем на берегу океана.
На пляже было тихо. Дом Раша стоял в уединении, поэтому на побережье было безлюдно. Я расхрабрилась, стянула майку и положила ее под голову. Потом закрыла глаза, и шум накатывающих на берег волн убаюкал меня.
— Пожалуйста, скажи мне, что ты пользуешься солнцезащитным кремом, — произнес глубокий обволакивающий голос.
Я потянулась навстречу голосу и почувствовала восхитительный запах чистого мужского тела. Мне хотелось быть ближе к нему.
Я открыла глаза, заморгала от яркого солнца и увидела, что рядом со мной сидит Раш. Он внимательно рассматривал мое тело. Тепло и симпатия, которые мне, видимо, почудились, испарились.
— Ты намазалась кремом?
Я умудрилась кивнуть в лежачем положении, а потом села.
— Хорошо. Ненавижу, когда нежная белая кожа становится розовой.
Он считал, что у меня нежная белая кожа. Это прозвучало как комплимент, но мне показалось, что благодарить за него не стоит.
— Я намазалась немного, перед тем как выйти из дома.
Раш продолжал меня разглядывать. Я с трудом подавила в себе желание схватить майку и натянуть ее поверх бикини. У меня было не такое тело, как у его девушек, и мне не хотелось думать, что он меня с ними сравнивает.
— Ты сегодня не работаешь? — наконец спросил Раш.
Я затрясла головой и сказала:
— У меня сегодня выходной.
— И как работа?
Раш вел себя, можно сказать, мило. По крайней мере, он меня не избегал. Это было глупо с моей стороны, но я жаждала его внимания. Меня к нему тянуло, и я не могла себе это объяснить. Он старался держать дистанцию, а я хотела быть к нему ближе.
Раш склонил голову набок и приподнял одну бровь, словно ждал от меня чего-то.
Ах да, он же задал вопрос. Все эти проклятые серебристые глаза. Они не давали мне сосредоточиться.
— Что? — спросила я и почувствовала, что краснею.
Раш усмехнулся и спокойно осведомился:
— Как тебе работа?
Пора было прекращать вести себя в его присутствии как идиотка. Я выпрямилась и сказала:
— Хорошо. Мне нравится.
— Не сомневаюсь, — ухмыльнулся Раш и посмотрел на океан.
Я попыталась понять, о чем это он, но не поняла и поэтому спросила:
— Что значит — не сомневаюсь?
Раш перевел взгляд на меня, а потом снова повернулся к океану.
— Ты все знаешь о своей внешности, Блэр. Я уж не говорю о твоей дьявольски милой улыбке. Игроки на площадке хорошо тебе платят.
Раш был прав насчет чаевых. А еще мне стало труднее дышать оттого, что он так на меня смотрит. Мне хотелось, чтобы ему нравилось то, что он видит, и в то же время пугало то, к чему это может привести.
Вдруг он передумает держать дистанцию? Смогу ли я тогда устоять?
Какое-то время мы сидели молча. Раш смотрел прямо перед собой. Он крепко стиснул челюсти и нахмурился. Было видно, что он о чем-то задумался. Я мысленно отмотала всю нашу короткую беседу и не нашла ничего, что могло бы его расстроить.
Раш снова посмотрел на меня:
— Давно твоя мама умерла?
Мне не хотелось говорить о маме. Тем более с Рашем. Но не ответить на вопрос было бы грубостью с моей стороны.
— Тридцать шесть дней назад.
У Раша заходили желваки, как будто он на кого-то злился, морщинки на лбу стали глубже.
— Твой отец знал, что она болеет?
Еще один вопрос, на который мне не хотелось отвечать.
— Да. Знал. Я позвонила ему в день, когда ее не стало. Он не ответил. Я оставила сообщение.
Мне было очень больно признать тот факт, что отец мне даже не перезвонил.
— Ты его ненавидишь? — спросил Раш.
Я хотела бы ненавидеть отца. После гибели сестры он, кроме боли, ничего не принес в мою жизнь. Но ненавидеть его было тяжело, ведь больше у меня никого не было.
— Иногда, — честно ответила я.
Раш кивнул, придвинулся ко мне и зацепился мизинцем за мой мизинец. Он ничего не сказал, но в тот момент слова были не нужны, одного маленького физического контакта было достаточно. Может быть, я совсем не знала Раша, но он действовал на меня как какой-то раздражитель.
— Я сегодня устраиваю вечеринку. В честь дня рождения моей сестры Нэн. Я всегда дарю ей вечеринку. Может, тебе это и неинтересно, но ты приглашена, так что, если захочешь, приходи.
День рождения сестры? У Раша есть сестра? Я думала, он единственный ребенок. Та девушка, которая была такой грубой, когда я только приехала? Это была Нэн?
— У тебя есть сестра?
— Да, есть.
Почему Грант сказал мне, что Раш — единственный ребенок? Я подождала немного в надежде, что Раш что-нибудь объяснит, но он не собирался развивать эту тему. Тогда я решила, что сама продолжу.
— Грант сказал, что ты единственный ребенок.
Раш напрягся. Потом он тряхнул головой — его мизинец отцепился от моего — и снова повернулся к океану.
— Не Гранту рассказывать тебе о моих делах. Как бы сильно ему ни хотелось залезть к тебе в трусики. — Раш поднялся и, не взглянув на меня, повернулся и зашагал к дому.
Эту Нэн окружала какая-то стена. Я не представляла, что там, за этой стеной, но понимала, что мне не следовало проявлять любопытство в этом вопросе. Я встала и пошла к воде. День был жаркий, а мне надо было как-то встряхнуться и перестать постоянно думать о Раше. Каждый раз, когда я теряла бдительность в его присутствии, он напоминал мне, что всегда надо быть начеку. Этот парень был странным. Сексуальный, притягательный красавец… и все равно какой-то странный.
Я сидела на кровати, слушала смех и музыку, которые доносились в мою комнату. Весь день я решала, идти на вечеринку или не идти. Последним решением было идти и надеть единственное красивое платье, которое у меня было: в обтяжку, из нежного красного шифона, с юбкой «беби-долл» до середины бедра.
* * *
Это платье я купила, когда Кейн пригласил меня на выпускной. Но потом его номинировали на короля бала, а Грейс Энн Генри была номинирована на королеву. Грейс захотела пойти на выпускной с Кейном. Он позвонил мне и спросил, не обижусь ли я, если он пойдет на бал не со мной, а с Грейс. Все в школе считали, что они выиграют, и Кейн подумал, что будет здорово, если они придут вместе. Я с ним согласилась и повесила платье в шкаф. В тот вечер я взяла напрокат два фильма и напекла шоколадных пирожных с орехами. Мы с мамой смотрели романтические комедии и до отвала наелись пирожными. Насколько я помню, этот был один из последних вечеров, когда маме еще было не так плохо после химиотерапии и она могла побаловать себя пирожными.
И вот я вытащила это платье из чемодана. По стандартам людей из общества Раша оно не было дорогим. Вообще-то, оно было довольно простым. Я взглянула на серебряные шпильки. Это были туфли моей мамы, она надевала их на свою свадьбу, и они мне всегда нравились. После свадьбы мама их не носила, но бережно хранила в старательно перевязанной обувной коробке.
Решив пойти на вечеринку, я очень рисковала быть униженной. Я не вписывалась в компанию Раша, впрочем, я и в школе держалась особняком. Всю жизнь я чувствовала себя неловко в больших компаниях. Пора было научиться общаться с людьми. Я должна была забыть о девчонке, которая бросила школу, потому что у нее были заботы поважнее.
Я провела ладонями по телу, чтобы разгладить морщинки на платье, и еще раз подумала о том, стоит ли идти на вечеринку. Я выйду; может быть, выпью бокал вина и посмотрю, заговорит ли кто-нибудь со мной. Если все обернется полной катастрофой, я всегда смогу убежать в свою комнатку, переодеться в «пижаму» и завалиться в постель. Эта вечеринка могла стать для меня маленьким первым шагом.
Я вышла в кухню и с облегчением обнаружила, что там никого нет. Появление из кладовой сложно было бы кому-то объяснить. Потом я услышала смех и громкий голос Гранта. Он болтал с кем-то в гостиной. Грант заговорил бы со мной. Мне с ним было легко. Сделав глубокий вдох, я прошла по коридору в холл. Весь зал был украшен розами и серебряными лентами. Обстановка скорее напоминала свадьбу, а не день рождения. Распахнулась парадная дверь, я вздрогнула от неожиданности и остановилась. На меня смотрели знакомые дымчато-серые глаза. Вудс медленно оглядел меня с головы до ног. Я почувствовала, что мне становится жарко.
— Блэр, — сказал он, когда его взгляд наконец вернулся к моему лицу. — Вот уж не думал, что ты можешь быть еще сексуальнее. Я ошибался.
— Черт, девочка, а ты почистила перышки, — с улыбкой сказал парень с вьющимися светлыми волосами и яркими голубыми глазами.
Я не могла вспомнить его имя. Но может, он мне его и не называл?
— Спасибо, — каким-то квакающим голосом отозвалась я.
Опять я стала выпадать, а ведь это был мой шанс вписаться. Надо было взять себя в руки.
— Не знал, что Раш снова начал играть в гольф. Или ты пришла сюда с кем-то другим?
Я настолько растерялась, что не сразу поняла, что имеет в виду Вудс. Когда я поняла, что он подумал, будто я пришла на вечеринку с кем-то из игроков в гольф, мне оставалось только улыбнуться. Все ведь было совсем не так.
— Я здесь сама по себе. Раш… Он… В общем, мама Раша замужем за моим папой.
Вот так я им все объяснила.
Вудс расплылся в улыбке и подошел ближе:
— Да что ты говоришь?! Он заставляет свою сводную сестру работать в загородном клубе? Ай-ай-ай! Мальчик дурно воспитан. Если бы у меня была такая сестренка, как ты, я бы ее под замком держал… и никуда бы не выпускал. — Вудс протянул руку и провел большим пальцем по моей щеке. — И сам бы сидел с ней под замком, чтобы она не чувствовала себя одиноко.
Он точно флиртовал со мной. Причем тяжеловесно. Я с таким никогда не сталкивалась. Вудс играл на своем поле, а мне для ответа не хватало пространства.
— На эти ноги следовало бы повесить табличку… — Вудс понизил голос, а я посмотрела через его плечо и увидела, что блондин ушел. — «Руками не трогать».
— Ты друг… Раша или Нанетты? — спросила я, припомнив имя, которое упомянул Грант в мой первый вечер в этом доме.
Вудс пожал плечами:
— У нас с Нэн своеобразная дружба. А с Рашем мы знакомы всю жизнь. — Он приобнял меня за талию. — Но я готов поспорить на что угодно: Нэн не твоя фанатка.
Тут я не была уверена. Ведь мы с ней после первого вечера не общались.
— Вообще-то, мы с Нэн не знаем друг друга.
— Да? — нахмурился Вудс. — Это странно.
— Вудс! Вот ты где! — произнес высокий девичий голос.
Вудс обернулся, чтобы посмотреть на девушку с рыжими густыми кудрями и пышными формами, едва прикрытыми черным атласом. По идее, она должна была отвлечь его внимание, и я начала отступать в сторону кухни. Храбрость покинула меня.
Рука Вудса у меня на бедре не дала мне уйти.
— Лейни.
Это было все, что он сказал в ответ на восклицание девушки. Взгляд ее больших карих глаз переместился на меня. Я заметила, что, к моему несчастью, внимание девушки сконцентрировалось на руке Вудса. Мне это было совсем не нужно, ведь я хотела вписаться в компанию.
— Кто это? — спросила девушка и зло посмотрела мне в глаза.
— Это Блэр — новая сестра Раша, — скучающим голосом ответил Вудс.
Девушка прищурилась, а потом рассмеялась:
— Нет, не может быть. На ней дешевое платье и еще более дешевые туфли. Эта девчонка, кем бы она себя ни называла, тебя обманула. Но с другой стороны, ты всегда теряешь бдительность, когда видишь симпатичное личико. Я права, Вудс?
Мне действительно не стоило выходить из своей комнаты.
Глава 7
— Лейни, почему бы тебе не вернуться ко всем и не найти какого-нибудь недалекого парня для своих коготков?
Вудс, не убирая руки с моего бедра, повернулся к дверям, за которыми проходила вечеринка.
— Думаю, мне лучше вернуться в свою комнату. Не стоило сегодня выходить, — сказала я, пытаясь отдалить наш выход к гостям.
Мне не хотелось появляться с Вудсом. Интуиция подсказывала, что это плохая идея.
— А почему бы тебе не показать мне свою комнату? Я тоже не прочь от всех сбежать.
Я отрицательно покачала головой:
— Там не хватит места для двоих.
Вудс рассмеялся и наклонился, чтобы что-то сказать мне на ухо, и в этот момент я встретилась глазами с Рашем. Он пристально смотрел на меня и явно не получал удовольствия от того, что видел. Может, он пригласил меня против своего желания? Просто из вежливости? Может, я все не так поняла?
Я вывернулась из объятий Вудса:
— Мне лучше уйти, не думаю, что Раш хочет видеть меня среди гостей.
— Вздор. Я уверен, он слишком занят, чтобы заморачиваться по поводу твоего поведения. И потом, с какой это стати он не хочет видеть тебя на дне рождения другой своей сестры?
Опять в разговоре появилась сестра. Почему Грант сказал мне, что Раш — единственный ребенок? Нэн точно была его сестрой.
— Я… Ну, Раш, вообще-то, не держит меня за родственницу. Я всего лишь приложение к новому мужу его матери. По-настоящему я здесь недели на две, только заработаю на самостоятельную жизнь и съеду. Я здесь нежеланный гость.
Я заставила себя улыбнуться, чтобы Вудс наконец все понял и отпустил меня.
— Как это — нежеланный? Даже Раш не настолько слеп, чтобы не видеть, насколько желанный, — произнес Вудс и снова придвинулся ко мне, а я попыталась от него отстраниться.
— Иди сюда, Блэр, — командным голосом сказал Раш, взял меня за руку и потянул к себе. — Не думал, что ты придешь на вечеринку.
Судя по его интонации, я неправильно поняла его приглашение. На самом деле он ничего такого не имел в виду.
— Извини, мне показалось, что ты меня пригласил, — шепотом сказала я.
Мне было неловко оттого, что все это слышит Вудс, а другие наблюдают. Единственный раз я набралась храбрости и выбралась из своей ракушки… И вот что из этого вышло.
— Я не ожидал, что ты появишься в таком наряде, — убийственно спокойно парировал Раш, не сводя глаз с Вудса.
Я не могла понять, что неправильно с моим нарядом. Мама пожертвовала многим, чтобы у меня было это платье. Когда она его купила, шестьдесят долларов были для нас большими деньгами. И я еще ни разу не надевала обновку. Меня тошнило от этих надменных сосунков, которые считали, что на мне какая-то безвкусная тряпка. Мне нравилось это платье. И мне нравились мамины свадебные туфли. Когда-то мои родители были счастливы и любили друг друга, эти туфли были частью той поры их жизни. Пошли они все к черту!
Я вырвалась от Раша и пошла обратно в кухню. Если он не хотел, чтобы я пришла на вечеринку и стала посмешищем для его друзей, то должен был сказать об этом, а не выставлять меня дурой.
— Черт, старик, что у тебя за проблемы? — со злостью в голосе спросил Вудс.
Я не стала оглядываться, надеясь, что они подерутся и Вудс расквасит этот невыносимо идеальный нос. Впрочем, я сомневалась, что у него получится, потому что Раш был реально на взводе.
— Блэр, подожди, — окликнул меня Грант.
Я хотела и его проигнорировать, но он на тот момент был единственным моим другом в доме Раша. Пройдя в коридор, подальше от любопытных глаз, я притормозила и позволила меня догнать.
— Там было совсем не то, что ты думаешь, — сказал он.
Я чуть не рассмеялась. Грант просто слепнул, когда речь заходила о его брате.
— Плевать. Не надо было мне выходить туда. Я должна была понять, что его приглашение — это не всерьез. Лучше бы он сказал, чтобы я оставалась в своей комнате, и все. Эти игры не для меня, я их не понимаю, — отчеканила я и прошла через кухню прямо к кладовой.
— У Раша есть свои пунктики. Он просто пытался тебя защитить в своем дурацком стиле, — сказал Грант, когда я уже взялась за холодную медную ручку двери.
— Продолжай верить в него, Грант. Так и поступают хорошие братья, — отозвалась я, после чего рывком открыла дверь, вошла в кладовую и захлопнула дверь за собой.
Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы избавиться от боли в груди, я прошла в свою комнатку и рухнула на кровать.
Вечеринки не для меня. Вечеринка в честь дня рождения сестры Раша была второй в моей жизни, и первая была не лучше. Вообще-то, первая была даже хуже второй. Тогда я хотела преподнести сюрприз Кейну, а в результате сюрприз преподнесли мне. Я застала Кейна в спальне Джейми Киркман, когда он целовал ее обнаженную грудь. Увидев эту картину, я тихо закрыла дверь и вышла из дома через заднюю дверь. Кто-то из тех, кто был на вечеринке, сообщил Кейну, что я все видела. Через час Кейн явился ко мне и на коленях умолял о прощении. Даже плакал.
Я любила Кейна с тринадцати лет, мой первый поцелуй — поцелуй с Кейном. Как мне было его ненавидеть? Я просто его отпустила. Та вечеринка была концом наших отношений. Можно сказать, что я избавила Кейна от мук совести и мы остались друзьями. Иногда он отматывал время назад и рассказывал мне о своей любви, о том, как хочет сохранить наши отношения, но в ту пору почти всегда в уик-энды на заднем сиденье его «мустанга» сидела очередная девушка. Для Кейна я была одним из воспоминаний детства.
На вечеринке Раша меня никто не предал. Меня просто унизили. Я сняла туфли и аккуратно положила в коробку, где их всегда хранила мама, а потом убрала коробку в чемодан. Не стоило надевать их в тот вечер. Я дала себе слово, что в следующий раз надену их ради какого-нибудь особенного события. Непременно особенного.
А еще я решила, что платье тоже в следующий раз надену ради того, кто любит меня и считает прекрасной. И ценник на моей одежде не будет иметь для него никакого значения. Я как раз собралась расстегнуть молнию, когда дверь в мою комнатку открылась и в проеме появился Раш. Очень разозленный Раш.
Он ничего не сказал, а я убрала руки от молнии. Раш вошел и закрыл за собой дверь. Его было слишком много для моей маленькой комнатки. Чтобы он мог где-то встать, не прикасаясь ко мне, я отступила и села на кровать.
— Откуда ты знаешь Вудса? — прорычал Раш.
Я растерялась, мне было непонятно, почему ему не нравится, что я знакома с Вудсом. Они ведь вроде были друзьями. В этом все дело? Раш не хотел, чтобы я общалась с его друзьями?
— Его отец — владелец клуба. Вудс играет в гольф. Я продаю игрокам напитки.
— Почему ты надела это? — ледяным голосом спросил Раш.
Это было последней каплей. Я поднялась с кровати и встала на цыпочки, чтобы наши лица оказались на одном уровне.
— Потому что мама купила мне это платье. У меня не было случая его надеть. А сегодня ты пригласил меня на вечеринку, и я хотела соответствовать. Поэтому я надела самое красивое, что у меня есть. Только жаль, что для вас мое платье оказалось недостаточно красивым. А вообще, знаешь что? Ты и твои испорченные высокомерные друзья можете выделываться друг перед другом. Мне на вас плевать.
Я ткнула Раша пальцем в грудь. Пусть бы он попробовал сказать еще хоть слово о моем платье.
Раш открыл рот, потом закрыл, зажмурился и тряхнул головой.
— Проклятье! — прорычал он.
Потом он открыл глаза, его руки вдруг прикоснулись к моим волосам, а губы к моим губам. Я не знала, как реагировать на такое. Губы Раша были мягкими, но требовательными. Он лизнул мою нижнюю губу, а потом с нежностью втянул в себя верхнюю.
— Я хотел попробовать на вкус эти сладкие пухлые губы с того момента, как ты вошла в мою гостиную, — пробормотал Раш, и его язык проник ко мне в рот.
У него был вкус мяты и еще чего-то пряного. У меня подогнулись колени, и я, чтобы устоять на ногах, схватила Раша за плечи. Его язык ласкал мой язык, словно он просил ответить ему тем же. Я ответила и слегка прикусила его нижнюю губу. Раш тихо застонал, а потом я поняла, что он опустил меня на кровать.
Тело Раша оказалось на мне, и я почувствовала у себя между ног его эрекцию. У меня закатились глаза, и я услышала, как беспомощный стон сорвался с моих губ.
— Сладкая… какая ты сладкая, — прошептал Раш, целуя меня, и вдруг резко отстранился.