Апостольская конституция Папы Пия IX о непорочном зачатии (8 декабря 1854 г.)
Неизреченный Бог, чьи пути — милость и истина, чья воля — само всемогущество, и чья мудрость «сильно простирается от края до края и сладко упорядочивает все вещи», — предвидевший от вечности плачевное убожество всего человеческого рода, которое будет результатом греха Адама, которому по замыслу, сокрытому от веков, предопределено завершить первое дело Своей благости тайной, еще более чудесно возвышенной через Воплощение Слова. Это Он постановил для того, чтобы человек, который, вопреки замыслу Божественного Милосердия, коварной злобой сатаны был введен в грех, не погиб; и для того, чтобы то, что было утрачено в первом Адаме, было славно восстановлено во Втором Адаме. От самого начала и прежде начала времен вечный Отец избрал и приготовил для Своего единородного Сына Мать, в которой воплотится Сын Божий и от Которой, в блаженной полноте времени, Он родится в этот Мир. Больше всех творений Бог так возлюбил Ее, что воистину в Ней был Отец, благоволивший к исключительному благоволению. Поэтому Бог превыше всех ангелов и всех святых так дивно наделил Ее изобилием всех небесных даров, излитых из сокровищницы Его Божества, что эта Мать, всегда совершенно свободная от всякого пятна греха, вся прекрасная и совершенная, обладая той полнотой святой невинности и святости, больше которой при Боге нельзя даже вообразить ничего большего и которую вне Бога никакому уму не удается полностью постичь.
ВЫСШАЯ ПРИЧИНА ПРИВИЛЕГИИ: БОЖЕСТВЕННОЕ МАТЕРИНСТВО
И действительно, было вполне уместно, чтобы такая чудесная мать всегда сияла славой высочайшей святости и была настолько полностью свободна от всякой скверны первородного греха, что могла полностью восторжествовать над древним змием. Ей пожелал Отец отдать Сына Своего Единородного, — Сына, Которого, равного Отцу и рожденного Им, Отец любит от всего сердца, — и отдать Сына сего таким образом, чтобы Он был один и тот же общий Сын Бога Отца и Пресвятой Богородицы. Именно ее избрал сам Сын, чтобы сделать своей Матерью, и именно от нее пожелал и осуществил Святой Дух, чтобы был зачат и рожден тот, от кого он сам произошел[1].
|
|
ЛИТУРГИЧЕСКИЙ АРГУМЕНТ
Католическая церковь, руководимая Святым Духом Божьим, является столпом и основанием истины и всегда придерживалась как богооткровенного и содержащегося в небесном откровении учения о изначальной невиновности Августейшей Девы — учения, которое так прекрасно согласуется с Ее чудесной святостью и выдающимся достоинством Богородицы, и поэтому никогда не переставала объяснять, учить и укреплять это учение век за веком, разными способами и торжественными деяниями. Из этого самого учения, процветавшего и дивно распространяемого в католическом мире благодаря стараниям и усердию епископов, Церковь очень ясно изложила, когда без колебаний представила для всеобщего благоговения и почитания верных праздник Зачатия Пресвятой Богородицы.[2] Этим самым знаменательным фактом Церковь ясно дала понять, что зачатие Марии должно почитаться как нечто необыкновенное, чудесное, в высшей степени святое и отличное от зачатия всех других человеческих существ, — ибо Церковь празднует только праздники святых.
|
|
И поэтому те самые слова, которыми Священное Писание говорит о Нетварной Премудрости и излагает Его вечное происхождение, Церковь, как в своих церковных службах, так и в своей Литургии, имела обыкновение применять также и к происхождению Пресвятой Богородицы, поскольку Бог одним и тем же указом установил происхождение Марии и Воплощение Божественной Мудрости.
ОБЫЧНОЕ УЧЕНИЕ РИМСКОЙ ЦЕРКВИ
Эти истины, столь общепринятые и претворяемые в жизнь верующими, показывают, с каким усердием Римская Церковь, мать и учительница всех Церквей, продолжала учить этому учению о Непорочном Зачатии Девы. Тем не менее более важные действия Церкви заслуживают подробного упоминания. Ибо такое достоинство и авторитет принадлежат Церкви, что она одна является центром истины и католического единства. Это Церковь, в которой только одна религия была неприкосновенно сохранена и от которой все остальные Церкви должны получить предание Веры.[3]
Та же Римская Церковь, таким образом, желала лишь самыми убедительными средствами изложить, защитить, продвинуть и защитить учение о Непорочном Зачатии. Этот факт наиболее ярко показан всему миру многочисленными и значительными деяниями римских понтификов, наших предшественников. Им, в лице Князя Апостолов, были божественно доверены Христом, Господом нашим, попечение и верховная забота и власть пасти агнцев и овец; в частности, конфирмации своих братьев, а также управления и управления вселенской Церковью.
ПОЧИТАНИЕ НЕПОРОЧНОЙ
Наши предшественники, в силу своего апостольского авторитета, прославились установлением праздника Зачатия в Римской Церкви. Они сделали это, чтобы повысить его важность и достоинство с помощью подходящей службы и Мессы, посредством которых прерогатива Девы, ее исключение из наследственной порока, была наиболее отчетливо подтверждена. Что же касается уже установленного почитания, то они не жалели усилий для его поощрения и расширения либо дарованием индульгенций, либо позволением городам, провинциям и королевствам избирать своей покровительницей Божью Матерь под титулом «Непорочное зачатие». Опять же, наши предшественники одобряли братства, конгрегации и религиозные общины, основанные в честь Непорочного Зачатия, монастыри, больницы, алтари или церкви; восхваляли лиц, поклявшихся всеми силами отстаивать учение о Непорочном Зачатии Богородицы. Кроме того, нашим предшественникам доставляло величайшую радость повеление, чтобы праздник Зачатия праздновался во всех храмах с той же честью, что и праздник Рождества Христова; чтобы его праздновали с октавой всей Церковью; что его следует почтительно и повсеместно соблюдать как священный день; и что папская капелла должна быть проведена в нашей либерийской папской базилике в день, посвященный Зачатию Богородицы. Наконец, желая запечатлеть это учение о Непорочном Зачатии Богородицы в сердцах верующих и усилить в народе благочестие и энтузиазм к почитанию Девы, зачатой без пятна первородного греха, они с величайшим удовольствием дали разрешение провозглашать Непорочное Зачатие Девы Марии в литании Лорето и в предисловии к Мессе, чтобы таким образом правило молитвы служило иллюстрацией правила веры. Поэтому мы сами, следуя порядку наших предшественников, не только утвердили и приняли то, что уже было установлено, но, имея в виду, кроме того, указ Сикста IV,[4] утвердили своим авторитетом должное в честь Непорочного Зачатия, и с великой радостью распространили его использование на вселенскую Церковь.[5]
|
|
РИМСКАЯ ДОКТРИНА
Теперь, поскольку все, что относится к священному богослужению, тесно связано с его объектом и не может иметь ни постоянства, ни долговечности, если этот объект неопределен или неясен, поэтому наши предшественники, римские понтифики, направляя все свои усилия на увеличение благочестия концепции, поставили своей целью не только подчеркнуть предмет с величайшим усердием, но и изложить точную доктрину.[6] Определенно и ясно учили, что праздник устраивался в честь зачатия Богородицы. Они осудили как ложное и совершенно чуждое церковному уму мнение тех, кто придерживался и утверждал, что не зачатие Богородицы, а ее освящение почитается Церковью. Они никогда не думали, что следует проявить большую снисходительность к тем, кто, пытаясь опровергнуть учение о непорочном зачатии Девы, придумал различие между первым и вторым примером зачатия и сделал вывод, что зачатие, которое празднует Церковь, не было зачатием первый случай зачатия, но второй. В самом деле, они считали своим долгом не только поддерживать и защищать всеми силами праздник Зачатия Пресвятой Богородицы, но и утверждать, что истинным предметом этого почитания было ее зачатие, рассматриваемое в его первом мгновении. Отсюда слова одного из наших предшественников, Александра VII, авторитетно и решительно заявившего о разуме Церкви: «О Пресвятой Деве Марии, Богородице, действительно древнее то благоговение верующих, основанное на вере, что ее душа, в первое мгновение своего сотворения и в первое мгновение вливания души в тело было, по особой милости и привилегии Божией, ввиду заслуг Иисуса Христа, Ее Сына и Искупителя рода человеческого, сохраненный свободным от всякого пятна первородного греха. И в этом смысле верные всегда торжествовали и праздновали Праздник Зачатия ».[7]
Более того, наши предшественники считали своим особым священным долгом со всем усердием, старанием и усилием сохранять в неприкосновенности учение о Непорочном Зачатии Богородицы. Ибо они не только никоим образом не позволили порицать или изменить это учение, но пошли гораздо дальше и ясными заявлениями неоднократно утверждали, что учение, которым мы исповедуем Непорочное Зачатие Девы, полностью само по себе. в гармонии с церковным почитанием; что оно древнее и широко распространенное, и того же характера, что и Римская церковь обязалась продвигать и защищать, и что оно вполне достойно использования в священной литургии и торжественных молитвах. Не довольствуясь этим, они самым строгим образом запретили публично или в частном порядке защищать любое мнение, противоречащее этому учению, чтобы учение о непорочном зачатии Девы оставалось неприкосновенным. Неоднократными ударами они хотели положить конец такому мнению. И чтобы эти часто повторяемые и наиболее ясные заявления не казались бесполезными, они добавили к ним санкцию.
ПАПСКИЕ САНКЦИИ
Все это наш прославленный предшественник Александр VII резюмировал в таких словах: «Мы имеем в виду то, что Святая Римская Церковь торжественно праздновала праздник Зачатия непорочной и Приснодевы Марии и давно уже назначила для это особое и правильное служение в соответствии с благочестивым, набожным и похвальным наставлением, данным нашим предшественником Сикстом IV. Точно так же мы желали, по примеру наших предшественников, одобрить это похвальное благочестие, преданность, празднование и почитание. -- почитание, соответствующее благочестию, неизменному в Римской Церкви со дня ее учреждения, Мы также хотели защитить это благочестие и благочестие почитания и восхваления Пресвятой Девы, сохраненной от первородного греха благодатью Святого Духа. Мы стремились сохранить единство Духа в союзе мира в стаде Христовом, подавляя споры и устраняя соблазны. По просьбе епископов, упомянутых выше, вместе с капитулами церквей, а также короля Филиппа и его королевств, мы обновляем конституции и декреты, изданные римскими понтификами, нашими предшественниками, особенно Сикстом IV[8], Павлом V[9]. ] и Григория XV,[10] в пользу учения, утверждающего, что душа Пресвятой Богородицы при своем сотворении и вливании в тело была наделена благодатью Святого Духа и сохранена от первородного греха; а также в пользу праздника и почитания зачатия Богородицы Девы, которое, как видно, было установлено в согласии с этим благочестивым верованием. Итак, мы повелеваем соблюдать этот праздник под порицаниями и наказаниями, содержащимися в тех же Конституциях.
«И, следовательно, против всех и каждого из тех, кто будет продолжать толковать указанные конституции и декреты таким образом, чтобы подорвать благосклонность, оказанную этим учению, празднованию и относительному почитанию, или кто посмеет подвергать сомнению указанное предложение, празднование и богослужение или каким-либо иным способом, прямо или косвенно, заявлять о своем несогласии с ним под любым предлогом, хотя бы только в той мере, в какой это касается возможности осуществления определения, или кто будут комментировать и толковать Священное Писание, или Отцов или Учителей в связи с ним, или, наконец, по какой-либо причине или по любому поводу осмелятся письменно или устно говорить, проповедовать, трактовать, спорить или определять, или утверждать что-либо против вышеупомянутых вопросов, или кто будет приводить какие-либо аргументы против них, оставляя их нерешенными, или кто будет не согласен с этим любым другим мыслимым образом, мы настоящим заявляем, что в дополнение к наказаниям и порицаниям, содержащимся в конституциях, изданных Сикстом IV, которым мы хотим их подвергнуть и которым мы подвергаем их настоящей конституцией, мы настоящим постановляем, чтобы они были лишены права проповедовать, читая в общественный, то есть преподавание и перевод; и что они также должны быть лишены ipso facto права голоса, активного или пассивного, на всех выборах без необходимости каких-либо дополнительных заявлений; и что также, ipso facto, без каких-либо дополнительных заявлений, они подлежат наказанию в виде постоянной неспособности проповедовать, публично читать, преподавать и переводить, и что их нельзя будет освободить от такого наказания или снять его, за исключением через нас самих или римских понтификов, которые придут нам на смену.
«Мы также требуем, чтобы они оставались предметом любых других наказаний, которые мы, по нашей собственной воле — или римские понтифики, наши преемники (в зависимости от их решения) — сочтем целесообразными установить, и настоящей Конституцией мы объявляем их подчиненными ей и настоящим возобновляем вышеуказанные Декреты и Конституции Павла V и Григория XV.
«Кроме того, что касается тех книг, в которых упомянутая фраза, празднование и относительное почитание ставятся под сомнение или каким-либо образом противоречат тому, что уже было сказано, письменно или устно, в речах, проповедях, лекциях, трактатах и диспутов, -- которые могут быть напечатаны после вышепохваленного Указа Павла V, или могут быть напечатаны впредь, мы сим запрещаем их, подвергаясь наказаниям и порицаниям, установленным Указателем запрещенных книг, и ipso facto, без всякой дальнейшее заявление, мы желаем и приказываем, чтобы они считались прямо запрещенными».