Гермиона медленно приходила в себя. Ощущения были просто ужасные. Сильно болела голова, и к горлу подкатывала тошнота.
«Где я? Что со мной произошло?»
Мелькнула мысль о дежа-вю.
С трудом она разлепила веки. Каменный серый потолок с трещинами.
- Это всё был сон. Сон. Я по-прежнему в плену у Пожирателей, – прошептала она, снова закрывая глаза.
- Не надейтесь, мисс Грейнджер, - раздался до боли знакомый насмешливый голос.
- Профессор?!
Она резко села, уставившись на сидящего на другой койке Снейпа. От резкого движения в глазах потемнело, и она на минуту ослепла.
Когда тьма рассеялась, она осторожно огляделась. Камера, серая, мрачная, с маленьким окошком, в которое лился неяркий свет. Две жёстких койки. И Снейп.
- Где мы? - тихо поинтересовалась она.
- В Азкабане.
- Они были так добры, что поместили нас в одну камеру?
- Увы, нет. Это всего лишь камера предварительного заключения. К тому же все другие уже заняты.
Гермиона посмотрела на его разорванные штанины, которые он старался не слишком успешно прикрыть мантией.
- Как ваши ноги?
- Сносно. Они дали мне костерост.
Гермиона поднялась и подошла к железной двери.
- Не могу поверить, что они могли так поступить с нами! Это невозможно!
- Ну, вам-то не о чем волноваться. Они вас здесь держать не будут. Как только всё выясниться, вы окажетесь на свободе.
- Но зачем они вообще схватили нас?
- Мисс Грейнджер, - Снейп обречённо вздохнул. Бессознательная она устраивала его больше. – Представьте себе честолюбивого министра, который очень стремился сам победить Тёмного Лорда и его приспешников. А такой триумф вырвали у него из-под носа. И кто? Дети! Ну и ненавистный Пожиратель Смерти. Ему и его сотрудникам оставили только, так сказать, подчистить мусор. А тут появляемся мы с вами. Я – вполне доказанный преступник и Пожиратель смерти, и вы, судя по слухам, моя подружка. Еще не связанные и немного живые. Уж в этой малости он не мог себе отказать!
|
|
- Как ужасно. И как глупо… Но если меня выпустят, что будет с вами?
- Очевидно, что я проведу остаток жизни здесь.
- Нет! Гарри этого не позволит! И я тем более….
Она подошла к нему и бесцеремонно уселась рядом на койку, по-свойски взяла за руку и заглянула в чёрные глаза.
- Я не оставлю вас здесь. Ни за что!
Он повернулся к ней, намереваясь по своему обыкновению ответить что-то язвительное, но слова замерли на губах. От взгляда этих карих глаз на душе становилось неимоверно тепло, и он непроизвольно сжал её руку. Он даже не представлял себе, что может так привязаться, привыкнуть к чьему-то постоянному присутствию рядом с собой. Особенно, присутствию такой любознательной женской особы. Он не хотел признаваться себе, что ему будет ужасно не хватать тех вечеров, проведённых с ней.
Он даже не заметил, что молчание затянулось, и взгляд Гермионы из участливого стал… испытывающим, как будто она искала в нём что-то, одной ей ведомое. Ему очень захотелось коснуться этих непослушных локонов, прижать к себе её хрупкую фигурку, успокоить… Он разозлился на себя за слабость, резко выдернул руку и встал. Это в самом деле никуда не годиться! Ему надо свыкаться с мыслью о пожизненном заключении, а он размечался о локонах, да еще чьих?
- Мисс Грейнджер, как я уже говорил ранее, учитесь мыслить реалистично. У вас есть друзья, Тёмного Лорда больше нет, ничто не мешает вам жить счастливо.
|
|
- И вы думаете, что я смогу вот так вот просто выкинуть из головы месяц, проведённый под одной крышей с вами?
- Сможете. Должны. Я вообще не понимаю, что вам во мне. У нас никогда не было хороших отношений, с чего такая забота?
Слёзы обиды навернулись ей на глаза. Ну почему он вдруг стал таким? Она была уверена, что ему тоже нравилось их общение. И тут её осенила догадка.
- Вы просто боитесь, - тихо сказала она, исподлобья глядя ему в глаза.
- Вы бредите, мисс Грейнджер.
- Нет-нет. Вы боитесь обольщаться надеждами. Вы боитесь дать волю своим эмоциям. Ведь лучше не надеяться, и вдруг получить, чем надеяться и разочароваться.
Он смотрел на неё, не в силах вымолвить не слова. Но потом прошипел:
- Какого чёрта? Зачем вы пытаетесь залезть в мою душу? Я никому этого не позволял, думаете, позволю вам?
- Думаю, вы уже позволили. Поэтому и злитесь на меня. Раньше вы бы просто поиронизировали, но сейчас вы в ярости.
Гермиона тоже встала, и сейчас стояла перед ним со сложенными на груди руками и совершенно спокойным лицом. Она поняла. Она знала. И он уже не мог её запугать, оттолкнуть. Но он не хотел ни ей давать надежду, ни сам напрасно надеяться, но посмотрев в эти спокойные умные глаза, он только вздохнул. Нет, ему не переубедить её. Она гриффиндорка и трудности её не отпугнут. Даже безнадёжные.
- Мисс Грейнджер, это пустой разговор, и я не желаю его продолжать.
- Отлично, не будем, - вдруг с лёгкостью согласилась она, и Снейп вздохнул. Ну конечно. Она уже всё для себя решила. О чём еще говорить?
|
|
Он, хромая, подошёл обратно к своей койке и сел. Нога еще очень болела, костерост не успел доделать свою работу за такой короткий срок. Гермиона опять села рядом с ним, будто имела на это полное право.
- Тогда расскажите мне, что такого вы сказали Гарри, и как он оказался хоркруксом.
- О, Мерлин, лучше бы я умер, - прошептал профессор, но не злобно, а скорее с иронией. – У вас боггарта нигде не завалялось?
- Хотите проверить свою теорию по поводу знака вопроса? – усмехнулась она.
- Да. Очень интересно, прав ли я.
- Так вы расскажете? Время у нас есть.
Снейп вздохнул. Ну за что? Но понял, что ему не отвертеться, и сказал:
- Тёмный Лорд сделал его хоркруксом не намерено, и думаю, даже сам об этом не знал, иначе вместо того, что бы пытаться убить, берёг бы Поттера как зеницу ока.
- Это произошло тогда, когда он попытался убить его маленького?
- Да. Его душа расщепилась, и часть её осталось в Поттере. Вот откуда их связь и способности змееязычника у мальчишки.
- Но откуда вы узнали? Профессор Дамблдор сказал?
- Он, скажем так, сделал предположение. Я рассказал Поттеру всё, что рассказал мне тогда Альбус. В том числе и предположение, что Тёмный Лорд ДОЛЖЕН убить его, что бы убить в мальчишке себя самого.
- Но что если Гарри тоже умер бы?
Снейп пожал плечами.
- Такое было вполне возможно, именно поэтому я хотел находиться рядом, когда они будут сражаться.
- Господи, и Дамблдор не сказал это Гарри? Но почему?
- Вероятно, думал оставить это на последний момент. А может, просто не хватило храбрости. Альбус был очень привязан к Поттеру, - профессор сказал это возмущенно-брезгливым тоном, будто речь шла о привязанности к флоббер-червю. – Честно, я даже не уверен, что он собирался ему говорить о возможной неудаче. Но я не люблю недомолвок. Я рассказал Поттеру всё, что бы он сам мог сделать выбор.
- Теперь я понимаю, почему он был так бледен. Выбор дался ему не слишком легко.
- Я вполне его понимаю. Ваше любопытство наконец исчерпано?
Гермиона хитро посмотрела на него и коварно улыбнулась.
- Нет. И не надейтесь, профессор.
В ответ он… довольно улыбнулся. Определенно, эта Грейнджер ему нравилась!
- Тогда я жду следующего витка вашей пытки.
- Почему смертельное заклятие отскочило от Гарри? Ведь действие зелья кончилось.
- О.. тут мы вступаем в область догадок и предположений. Я не знаю. Но возможно, это из-за акта самопожертвования Поттера, он же стремился заслонить собой Уизли. Может, это всё-таки такой необычный эффект зелья. А может что-то еще, чего я не могу предположить.
- А может всё вместе…, - прошептала Гермиона.
- И это может быть, - кивнул Снейп. Он уже открыл было рот, что бы добавить что-то еще, но тут лязгнула, открываясь, железная дверь и на пороге возник представительный мужчина в тёмно-зелёной мантии. Увидев сидящую парочку, он нахмурился, а потом официальным тоном произнёс:
- Мисс Грейнджер, мы хотели бы принести вам свои искренние извинения за ваш арест. Теперь, когда всё выяснено, вы можете быть свободны. Вам вернут на выходе вашу палочку.
Гермиона медленно поднялась, посмотрела на Снейпа, сидящего с непроницаемым лицом, потом повернулась к вошедшему:
- А как же профессор Снейп? Его вы тоже отпустите?
- Боюсь, что мистер Снейп будет ждать решения суда, но я бы не стал надеяться на благополучный исход на его месте. Он преступник и должен заплатить за свои злодеяния.
- Но это не так! – Гермиона в отчаянии сложила руки.
- Мисс Грейнджер, это не вам решать. Радуйтесь тому, что через десять минут вас здесь не будет.
Гермионе очень не хотелось бросать профессора одного, она уже думала объявить протест и остаться, но подумала, что, находясь на свободе, принесёт ему больше пользы, и сказала злым голосом:
- Отлично, - а потом повернулась к Снейпу и положила руку ему на плечо, заглядывая в чёрные непроницаемые глаза, и прошептала, - я обещала вам, и я повторю – я не брошу вас здесь, я вас вытащу, чего бы мне это не стоило!
Он пронзительно взглянул на неё, и вдруг схватил руку, лежащую у него на плече, и поднес к губам, легонько поцеловав ладошку. Гермиону словно пронзило током. Долгое мгновение они молча смотрели друг на друга, пока мужчина, стоящий в дверях, не кашлянул, напоминая о себе.
Ладонь Снейпа разжалась и рука Гермионы выскользнула из неё. Девушка резко развернулась и стремительно вышла из камеры, не взглянув на аврора. Тот, постояв в нерешительности пару секунд, вышел, и железная дверь со скрипом за ним закрылась, оставляя Снейпа в одиночестве.
Зельевар смотрел прямо перед собой и отчаянно пытался бороться со своими эмоциями. Как так получилось, что Гермиона перестала быть ему чужой? Перестала быть в его сознании раздражающим бременем, гриффиндорской всезнайкой? А стала… другом? Кем-то…. более близким? Чёрт! Чёрт! Ему нельзя теперь об этом думать! Что бы не говорила Грейнджер, ему светит сидеть всю оставшуюся жизнь в Азкабане, и он не собирался обольщаться на этот счет. Но мысль, что она будет переживать и пытаться бороться за него, странным теплом согрела его душу.
* * *
Гермиона с грудой папок в руках летела по коридорам Министерства. Встречающиеся ей сотрудники, взглянув на девушку, предпочитали отскочить в сторонку от греха подальше. Вид у неё был весьма решительный и пугающий: сдвинутые сурово брови, глубоко залёгшая между ними складка, поджатые губы в духе профессора Макгонагалл и лихорадочный румянец на скулах.
Прошло уже две недели после её выхода из Азкабана. После Победы над Волдемортом.
Конечно, празднества по этому поводу были просто шикарные. Ликование людей не знало предела. Одним махом были уничтожены вместе с Тёмным лордом и практически все его Пожиратели, прибывшие тогда на зов в поместье Малфоев.
Гермиона же, побывав из всех мероприятий только на вручении Гарри Ордена Мерлина первой степени, с головой погрузилась в защиту Снейпа. Она не могла бы объяснить себе, почему это было для неё так важно, но каждый раз, думая о мрачном зельеваре, её взгляд невольно падал на правую ладонь, и сердце замирало при воспоминании о его прощальном жесте.
Ей не разрешали увидеться с ним. Не допустили к ознакомлению дела, и она, сбиваясь с ног, искала материалы и составляла речь, с которой намеревалась выступить в суде. Гарри, Рон и Джинни вызвались ей помогать, пытаясь как-то повлиять на людей, так или иначе связанных с судебным производством. Даже Хмури, выслушав её проникновенную речь, пообещал помочь. Но надежд было мало. Убийство Дамблдора было слишком тяжким обстоятельством.
Гермиона хотела настоять на допросе Снейпа под Веритасерумом, хотя подобная практика редко имела место быть, но столкнулась с неожиданным сопротивлением. И тогда мрачное подозрение закралось ей в душу. Они не хотели его допрашивать и судить, они хотели его засадить во что бы то ни стало! Другие Пожиратели смерти их мало интересовали, потому что круг приближенных был не так велик. Не больше десяти человек, и Снейп был одним из самых близких. Оставалась еще конечно Беллатриса – но над ней суд не устраивали в силу того, что она была признана виновной много лет назад и сбежала из Азкабана.
Гермиона была в отчаянии. Ей нужно было добиться допроса при свидетелях под Веритасерумом! Но для начала она хотела посоветоваться с самим Снейпом. А для этого ей нужны были полномочия, которых ей никто давать не собирался.
Но сегодня утром Гарри сообщил ей потрясающую новость! Новость, которая сулила надежду, которая могла спасти всё!
И Гермиона стремительно неслась по коридорам, пытаясь подавить своё волнение и… страх, пока не оказалась перед нужной ей дверью.
Без стука, собрав всю волю в кулак, она ворвалась в кабинет. Закрыв за собой дверь, она посмотрела в холодные голубые глаза человека, сидевшего за шикарным столом.
- Мисс Грейнджер? – произнёс удивлённо-брезгливый голос. – Чем обязан?
- Здравствуйте, мистер Малфой. Я пришла к вам, что бы поговорить о профессоре Снейпе.
Малфой-старший, в чей кабинет Гермиона так бесцеремонно вломилась, откинулся на стуле и внимательно посмотрел на гриффиндорку.
- А что не так со Северусом?
- А вы не знаете?
- О чем?
- Он в Азкабане.
Малфой с невозмутимым лицом смотрел на девушку.
- И что же? Не думаю, что его там оставят, учитывая его заслуги…
- Ему светит пожизненное заключение.
При этих словах Малфой сделал удивленное лицо.
- Откуда вы знаете?
- Они не стали его допрашивать. Основным обвинением против него является убийство Дамблдора, и я хотела, что бы они провели допрос с веритасерумом. Но мне отказали. И не дают посещений.
- Так вот почему при вопросе о Северусе, Скримджер прятал от меня взгляд, - негромко и зло сказал Малфой. – Я ведь сам только сегодня вернулся в Министерство.
- Я знаю. Поэтому я к вам и пришла. Вы сумели выкрутиться, как обычно…
- Моё имя и связи многое могут, мисс Грейнджер, - с чувством превосходства сказал Люциус и посмотрел на неё так, как смотрят на жирное пятно на белой сорочке. – И вы надеетесь, что я помогу Северусу?
- Вы же с ним в дружеских отношениях. И, да, я искренне надеюсь, что вы не оставите его прозябать в Азкабане всю оставшуюся жизнь, тем более, что он этого не заслужил.
- Почему вы так печётесь о нём? Понравилось жить с ним под одной крышей?
Гермиона невозмутимо смотрела на Малфоя, игнорируя его шпильку в свой адрес, хотя и почувствовала себя не ловко. У неё была цель, и сбить её с этой цели было почти нереально.
- Профессор – бесценный человек в области зелий. Я надеялась стать его ученицей или ассистенткой. И опять-таки – чувство элементарной справедливости не дает мне оставить профессора в Азкабане.
Малфой некоторое время молчал, оценивающе разглядывая Гермиону, отчего той захотелось спрятаться под стол, а потом заговорил, растягивая слова в своей неподражаемой манере:
- Ну, положим, я попытаюсь сделать для Северуса все, что в моих силах. Тем более, я кое-чем обязан ему. Но вы должны рассказать мне все аспекты дела, и чего именно вы хотите от меня. Вы же должны понимать, что я не всесилен, и не могу пойти к Скримджеру со словами «А не отпустить ли вам Снейпа восвояси».
- Это я прекрасно понимаю. Суда избежать не удастся, но суд не должен быть фарсом с целью оставить профессора в заточении. Нужны доказательства его невиновности. Пока самое серьезное обвинение против него, как я и говорила – это убийство Дамблдора. Доказать, что это всё было сделано лишь по просьбе бывшего директора, очень сложно. И я надеялась, что допрос под Веритасерумом при наибольшем количестве свидетелей сможет помочь делу.
- Под Веритасерумом, говорите. А вы не боитесь, что под действием зелья правдивости, Снейп может оправдаться в одном, но дать массу улик в другом. Он же был Пожирателем Смерти, одним из ближайших к Лорду, и не мог избежать выполнения некоторых приказов, не будучи заподозренным.
- Я подумала об этом. Но вам не менее чем мне, прекрасно известно, что против Веритасерума существует антидот. И о нём знают всего лишь три человека – я, вы и профессор Снейп.
Малфой рассмеялся. Этот смех заставил Гермиону нахмуриться и вызывающе посмотреть на блондина.
- Не вижу причин для веселья, мистер Малфой.
- О! Мне просто стало вдруг забавно, что вы, такая честная гриффиндорка, в желании добиться вполне справедливых целей хотите использовать такие нечестные методы. Не ожидал.
- Использовать хитрость в своих целях и храбрость никогда не было чем-то взаимоисключающим. Всё это миф, что уловки и обман присущи только Слизерину. Все мы можем использовать ложь, только цели у нас разные.
- Отлично, мисс Грейнджер. Ваша твердость заслуживает… снисхождения. Допроса под веритасерумом – это всё, чего вы хотите для Северуса?
- Нет, мне нужен допуск к нему. Что бы я могла его посещать. Нужно же мне будет передать ему как-то антидот, и вообще спросить, где он его держит.
- Думаю, что смогу помочь. Большего, к сожалению, не обещаю. Я сам еще не твёрдо оправдался и не смогу избежать косых взглядов в свою сторону. Я пришлю вам сову, как только что-то проясниться.
Гермиона встала. Глаза её блестели от волнения и надежды:
- Спасибо, мистер Малфой.
- Не за что, мисс Грейнджер. Я делаю это не ради вас.
Глава 12. Откровения
Северус Снейп беспокойно ходил по камере. Он провел в заточении уже две с половиной недели и чувствовал, что начинает сходить с ума. Нет, дементоров в темнице больше не было, но профессор был не из тех людей, которые любят бездельничать и предаваться пустым размышлениям.
Когда ни на второй, ни на третий, ни даже на четвёртый день его заключения к нему не пришли с допросом, он понял, что его просто хотят оставить здесь без надежд на оправдание. Впрочем то, что он до сих пор оставался в камере предварительного заключения, указывало, что суд его всё таки ожидает. При этом лицо зельевара исказила самая что ни на есть снейповская ухмылка – со всем сарказмом и ядом, на который он был способен. Суд! Ну конечно, он вполне мог представить себе этот спектакль, благо, что не раз уже бывал на подобных мероприятиях, и один раз даже в роли подсудимого. Но тогда с ним был Дамблдор. А теперь он был один.
Он не верил в то, что Грейнджер сможет его спасти. Кто она такая, что бы Визенгамот её послушал? Да и вообще, Снейп иногда с горечью ловил себя на мысли, что девчонка наверняка уже выкинула его из головы. Никто в здравом уме не будет биться о каменную стену Министерства ради его свободы. Зачем бы это нужно было ей?
Но на смену этим горьким мыслям всегда приходили другие. Приходили воспоминания об их спорах в лаборатории, о её достойных ответах на его язвительность, о той лёгкости, с которой он мог с ней общаться, и об ощущении её ладошки на его губах. Он сам не понимал, почему тогда поцеловал эту ладошку, это был неконтролируемый порыв. Может, непроизвольно ему хотелось сохранить какое-то тёплое воспоминание в преддверии пожизненного заключения, а может, просто ему давно хотелось это сделать, но он не считал это уместным и правильным.
Снейп сел на койку и опустил голову на руки. Это было безумием, позволить себе так думать о своей бывшей ученице. Он горько усмехнулся. В конце концов, теперь он может думать и чувствовать что угодно, до конца своих дней, не опасаясь негативной реакции общественности.
Дверь, открываясь, заскрипела, и Снейп поднял голову, что бы взглянуть на нежданного посетителя. До обеда было еще далековато.
Но увидев, кто входит в камеру, он замер, не веря своим глазам.
- Профессор! – звонкий голосок, прорезавший тишину, она, присевшая перед ним, потому что он не нашёл в себе сил встать, и ощущение тёплых ладошек на его коленях. – Мерлин! Да вы похожи на привидение!
- Спасибо, мисс Грейнджер, я всегда реально оценивал свою внешность, но что бы так….
Она рассмеялась. Немножко горько, но слышать этот смех было для него несказанной радостью.
- Какое счастье, что вы не растеряли своё чувство юмора, профессор. Я уже волновалась, что не найду вас таким, каким оставила.
- Вас не было не слишком долго.
- Я бы с радостью пришла бы и раньше, но мне не давали разрешение на посещения.
Он поднялась с колен и присела рядом с ним на краешек койки. Снейп в нетерпении смотрел на неё своими бездонными глазами, ожидая, когда она скажет, зачем пришла.
- Как же вы их добились?
- Мне помог Малфой.
- Люциус? Впрочем, конечно же не Драко. Значит, ему самому удалось отвертеться?
- Было бы странно, если бы не удалось. И еще. У нас есть кое-какой план, и я пришла что бы спросить вашего совета и разрешения.
Снейп смотрел на её сосредоточенное лицо, словно она отвечала урок, и еле сдерживал улыбку. Пусть они сейчас находились в камере Азкабана, и пусть ему грозило пожизненное заключение, но чёрт подери, он не мог не радоваться, что она пришла к нему. Но показывать ей свою радость он не собирался, поэтому улыбку сдержал.
- Я слушаю вас внимательно, мисс Грейнджер.
Она с опаской посмотрела на дверь, потом придвинулась к нему близко-близко, и зашептала, почти касаясь губами его уха.
- Мы хотим, что бы вам устроили допрос под веритасерумом и расспросили о Дамблдоре.
Он, сдерживая невольную дрожь от её близости, так же тихо произнес:
- Но они будут спрашивать не только о директоре. А за всё остальное мне точно грозит пожизненное заключение.
- Нет. Если вы расскажете мне, где или как взять антидот к веритасеруму.
Снейп внимательно посмотрел в её лихорадочно блестевшие глаза и всё-таки улыбнулся.
- Неплохо. Совсем неплохо. Это должно сработать. У вас есть на чём и чем писать?
Гермиона кивнула и осторожно достала из кармана обычный листок из магловского блокнота и шариковую ручку. Снейп удивленно посмотрел на протянутые ему предметы.
- Почему магловское?
- Я подумала, что с пергаментом и пером меня точно не пустили бы. А назначения шариковой ручки знают не многие маги. Пишите быстрее, у нас мало времени.
Снейп, приноравливаясь к непривычному инструменту, стал что-то писать на бумажке, а потом вернул Гермионе ручку и исписанный листок, и приблизив губы к её уху прошептал:
- Люциус знает, где найти мой дом. Я написал, какие охранные заклинания там наложены, если вы пороетесь в библиотеке, вы найдете, как их снять. Увидите книжный шкаф в гостиной, он там один. Произнесёте «Алохомора» и он повернется, открыв вход в лабораторию. Третий стеллаж налево от входа. Флакончик подписан. И Мерлина ради, мисс Грейнджер, пощадите мою библиотеку.
Гермиона с замиранием слушала, как профессор объясняет ей, где найти зелье и с каким-то странным приятным чувством ощущала его тёплое дыхание на своих волосах. Это ощущение вызывало мурашки и хотелось закрыть глаза. Снейп замолчал и Гермиона повернулась к нему, их лица оказались так близко, что носы почти касались друг друга. Это длилось всего одно мгновение, в течение которого их сердца замерли, а потом пустились вскачь. Но потом Снейп моргнул, отгоняя наваждение, и отодвинулся, нервно облизнув губы. Гермиона спрятала листочек и ручку в карман и встала. Дверь в камеру открылась.
- Всего хорошего, профессор Снейп, - официальным голосом произнесла девушка. – Мне дали разрешение посещать вас так часто, как понадобиться для следствия.
Она говорила, не отрывая взгляда от его глаз, и от неё не укрылась мелькнувшая в них радость. Он будет рад, если она будет приходить к нему!
Но вслух он только сказал:
- Делайте, что считаете нужным. До свидания, мисс Грейнджер.
Она вышла, а он лег на кровать и мысли его витали далеко-далеко от Азкабана и предстоящего суда.
Дом, куда перенёс её Люциус Малфой, был небольшим, серым и строгим. И очень напомнил Гермионе самого Снейпа. Стоял он в небогатом районе Лондона, окруженный сплошь такими же не слишком яркими и радостными зданиями. Лучшего места для выбора жилища для профессора Гермиона и придумать бы не могла. Корвин, который находился все время с ареста Снейпа с девушкой и сейчас сидел у неё на плече, каркнул.
Открыв свои записи, переписанные с фолианта в библиотеке, девушка проделала всё, что было нужно, что бы снять защиту с дома. Малфой стоял и наблюдал за ней. Удастся ли? Ей удалось.
- Теперь я вас оставлю, мисс Грейнджер, - растягивая по своему обыкновению слова, сказал Малфой. – Меня ждут дела. Думаю, вы справитесь.
Она лишь молча кивнула ему и вошла в дом, услышав, как мужчина с хлопком аппарировал.
Вот она – святая святых – обиталище самого злобного профессора Хогвартса, Грозы Подземелий, Старой летучей мыши… Впрочем, не такой уж и старой, хмыкнула Гермиона, оглядываясь.
Его жилище было не тем местом, которое девушка назвала бы уютным. Обитель Малфоя по сравнению с этим выглядела просто домиком для Барби. Минимум мебели, всё в серовато – зеленоватых тонах, и конечно же – стерильно чисто. Ни случайно забытого пера, ни брошенной перчатки… Только лёгкий слой пыли, легко объяснимый давним отсутствием хозяина.
Гермиона с любопытством прошлась по дому. Отметила про себя отсутствие портретов и фотографий. Профессор был не сентиментален. Или, может, ему некого было поместить в рамки? Впрочем, другое предположение, возникшее у девушки, наиболее вероятно объясняло подобную безликость. Наверняка у профессора бывали в гостях Пожиратели смерти, и вряд ли ему было бы приятно видеть на стенах кого-либо из них или темных магов вообще, а светлых поместить было бы крайне неосторожно.
Ворон облетел знакомые комнаты и снова сел Гермионе на плечо. Она ласково погладила птицу по крылу и сказала:
- Никогда не думала, что дом может быть так похож на подземелья и на человека в них живущего. Как думаешь, Корвин, профессору сильно не понравиться, если внести в дом немножечко света и чего-нибудь радостного?
- Кошмар-р-р, - прокаркала птица.
- Да уж, после такой коррективы его жилища, профессор меня в кактус превратит, и поставит на окошко для дополнения интерьера. Но если я уберу пыль, он не рассердиться.
Гермиона прошептала заклинание, и пыль с мебели исчезла.
Девушка прошла в гостиную и увидела книжный шкаф. Быстро пробежав глазами по корешкам, она разочарованно вздохнула – ничего такого, что бы она не видела и не читала. Впрочем, оставалась надежда на то, что где-то была основная библиотека, и может быть даже там, куда ей предстоит идти.
«Алохомора» - и шкаф бесшумно отъехал в сторону, открыв лестницу, ведущую вниз.
Спустившись по ней, Гермиона восхищенно замерла. Да! Вот это было логово истинного ученого! Большое помещение, занимавшее видимо все пространство под домом, половина из которого была заставлена стеллажами с книгами, а другая – шкафами с ингредиентами, котлами и готовыми зельями. Посередине был широкий длинный стол с каменной столешницей. И конечно же – стерильная чистота.
Гермиона как загипнотизированная подошла к книгам и почувствовала, как у неё начинается зуд, то, что Рон и Гарри называли «лихорадкой знаний». Она с трудом сумела напомнить себе, что книги профессора наверняка опасны и защищены. И что она сюда спустилась совсем не за этим.
Не удержавшись, она нежно провела рукой по корешкам. Ах, только бы профессор разрешил ей воспользоваться его библиотекой, когда он выйдет! ЕСЛИ он выйдет, прошептал внутри мерзкий голосок и охладил гермионину лихорадку.
Две с половиной недели бегая от одного чиновника к другому, роясь в прошедших делах и ища способы вытащить Снейпа, Гермиона старательно отгоняла от себя мысли о неудаче. Гнала прочь всякие «что будет, если…». Но теперь вдруг вся эта неуверенность накатила на Гермиону, и у неё даже перехватило дыхание от мысли, а что если ей не удастся? Она не давала себе труда разобраться в своем отношении к зельевару, но сейчас, оказавшись вдруг в его жилище, ответ пришёл сам. Непрошено, нечаянно… и очевидно.
- Я люблю его, - прошептала Гермиона, не веря своим словам. Но врать себе она не умела. Её восхищение Снейпом, его умом, его чувством юмора и выдержкой, мурашки, бегущие по телу от его близости, ощущение, что мир будет пустым, если ей не удастся спасти его от Азкабана. Что это как не любовь?
Гермиона как в тумане, шла между стеллажами, ошарашенная своим открытием. Как? Когда она успела? О, Мерлин…Он ведь никогда не ответит ей взаимностью. Хотя нельзя не признать, что её общество не было ему неприятно. Гермиона вдруг представила себе лица своих друзей, если она расскажет им о том, кто стал избранником её сердца, и рассмеялась, но вдруг припомнила разговор с Гарри, там, в штаб квартире, на крыльце, и ясно осознала – Гарри догадался. Гарри знал. Видимо было что-то такое в её лице, когда она кинулась защищать Снейпа. И только она сама не видела очевидного…
В полной растерянности Гермиона миновала последний стеллаж, и перед ней вдруг возник письменный стол, совершенно не по-снейповски заваленный бумагами и журналами. Погруженная в свои мысли, Гермиона зачем-то взяла в руки верхний пергамент и пробежала его глазами. Это был черновик статьи. И статьи очень знакомой.
Способность мыслить вернулась мгновенно. Гермиона снова пробежала написанное, а потом посмотрела на стол, заваленный номерами «Алхимика». Схватив первый попавшийся номер, она пролистала его. Не то. Следующий. И вот в третьем номере она нашла статью! Это была статья Сэмуэля Фаркинса «О пользе и вреде зелья сна без сноведений». Текст совпадал с написанным на пергаменте, и написанным СНЕЙПОВСКИМ подчерком.
И тут Гермиона поняла. Всё стало до безобразия ясно и она даже рассмеялась. Ну конечно он не мог не знать состава зелья неуязвимости, раз он сам его создал! И какая же она глупая, что не догадалась сразу! Ведь в состав зелья входила кровь Духа предков, а много ли волшебников могут её добыть?
Стало быть, Сэмуэль Фаркинс и Северус Снейп – одно и то же лицо. Гермионе стало немножко обидно за то, что он не рассказал ей. Но осознав правду, она только в очередной раз восхитилась его умом. Если бы не обстоятельства, Снейп мог бы стать учёным с мировой известностью. А стало быть, ему во что бы то ни стало надо выйти из Азкабана, и она, Гермиона, ему в этом поможет.
Вернувшись обратно к входу, девушка нашла нужный стеллаж, отыскала флакончик с антидотом и спрятала в карман.
- Что ж, Корвин. Что бы там не говорил Люциус Малфой, но наша цель оправдывает средства.
И Гермиона покинула дом зельевара, наложив обратно защитные чары.
Следующий день прошёл для Снейпа в ожидании. Но Гермиона так и не пришла. И с удивлением, профессор заметил, что это расстроило его гораздо больше, чем он мог себе позволить. В конце концов ему удалось убедить себя в том, что это вызвано его волнением о своей собственной участи. Но перед тем как заснуть, память услужливо подкинула ему ощущение близости её губ…
Всю ночь зельевара томили какие-то странные сны, хотя, как правило, снов ему не снилось вообще. Привычка очищать перед сном сознание была у него выработана до автоматизма. Поэтому Снейп проснулся необычно разбитым, не отдохнувшим и раздраженным, и образ гриффиндорской всезнайки упрямо не шёл у него из головы.
Днём дверь в камеру распахнулась и вбежала она сама. Окрыленная, с сияющими глазами, так что у профессора даже перехватило дыхание.
Подлетела к нему, села по-свойски рядышком и шепнула на ухо:
- Я нашла. Допрос будет завтра. Вот.
И Снейп ощутил в своей ладони её ладошку и стекло флакончика. От тёплого прикосновения он вздрогнул и разозлился на себя. Выхватив у Гермионы флакончик, он отодвинулся и раздраженно сказал:
- Спасибо, мисс Грейнджер. Надеюсь, мои книги остались там же, где и стояли.
Удивленная его тоном, девушка внимательно посмотрела в черные глаза и нахмуренное лицо.
- Да, конечно. Я никогда не беру без спроса чужие вещи.
- Мне не рассказывайте. Оборотное зелье вы варили из моих запасов. А я вам их не давал.
- Это было давно и вызвано необходимостью. Зачем вы мелочитесь?
- Просто не сомневаюсь, зная вас, какое искушение у вас было взять что-нибудь почитать.
- Было. И я надеюсь, что вы мне дадите впоследствии свое разрешение. Официально. Я кстати вам пыль там стерла, - Гермиона тоже заговорила холодным тоном и поднялась.
- Не стоило утруждаться. Не сомневаюсь, что вы полюбопытствовали везде, где можно было засунуть свой носик.
- Нет, профессор, - уже рассержено сказала девушка, - я воздержалась от ящиков с нижним бельем.
- Правильно сделали, там не нашлось бы для вас ничего интересного.
- Не волнуйтесь, ваши маленькие тайны останутся при вас. Всего хорошего.
Если бы не злость, охватившая Гермиону, она, наверное, бы рассмеялась, глядя на округлившиеся глаза Снейпа. Она быстрым шагом вышла из камеры, стараясь сдержать слёзы. Вот ведь мерзавец. Что она о нём там вчера себе нафантазировала? Ложь! Бредни влюбленной дурочки. Выкинуть, вычеркнуть и забыть, как только суд окончиться.
Снейп смотрел на закрывшуюся дверь, и жгучее чувство вины разливалось в нем горечью. Ну, в самом деле, свинья! Девчонка из кожи вон лезет, что бы ему помочь, а он… Рука сильнее сжала флакончик, который она принесла. Ну не может же Грейнджер знать, что раздражен он на себя, потому что не может выкинуть её из головы, потому что плохо спал сегодня, потому что всю ночь ему снилась она…
И про какие «маленькие тайны» она там говорила? Снейп вздохнул. Надо перестать думать о Гермионе и начать думать о завтрашнем допросе.
Антидот действовал двенадцать часов, так что выпив его с утра, он не рисковал промахнуться. Сколько свидетелей будет на допросе? Кто это будет? Вот ведь болван, он мог всё это спросить у Грейнджер, а вместо этого зачем-то придрался с какими-то ничего не стоящими мелочами. Но общую картину он себе обрисовал довольно чётко. Что ж. Будучи долгое время двойным агентом, Снейп привык разрешать трудности быстро и с наилучшими для себя последствиями. Он был готов к завтрашнему фарсу.
Глава 13. Допрос
На допрос его повели с утра. Он еле успел спрятать флакончик с антидотом, из которого отпил половину.
Комната, где проходил допрос, была ему знакома. Он был здесь восемнадцать лет назад. Просторная, серая, в меру светлая. Но волновало его не это. Его волновали свидетели. Когда его посадили на стул к дальней стене, он оказался лицом ко всей комнате и мог посмотреть, кто же будет присутствовать. Но его ждало разочарование – он совсем забыл, что находящиеся на допросе люди одевают маски. Все, кроме того, кто допрашивает. Но зато их количество могло бы удовлетворить кого угодно – четырнадцать человек. Снейп изо всех сил пытался разглядеть, есть ли среди них Гермиона, но тщетно.
Когда все собрались, поднялся один, сидящий по центру, снял с себя маску, обнажив морщинистое скуластое лицо и седые волосы, и гул, наполнявший комнату, стих.
- Итак, приступим, - произнёс аврор хриплым голосом. – Вы, Северус Тобиас Снейп, приглашены сюда для допроса под веритасерумом. Так как эта процедура требует вашего согласия, скажите мне, согласны ли вы на допрос под веритасерумом?
- Да, - твёрдо ответил Снейп, сверля присутствующих глазами.
- Сознаёте ли вы, что будете не в состоянии лгать и увиливать под действием веритасерума?
- Я зельевар, и, как думается, неплохой. Конечно, я сознаю и отдаю себе отчет.
Про себя Снейп усмехнулся. Ну конечно, лгать он не сможет, держите карман шире.
- Отлично. Так же вы должны понимать, что всё, что вы скажете, может использоваться против вас в суде.
- Я понимаю.
- Приступайте.
К Снейпу подошёл аврор в маске, держа на подносе рюмку с прозрачной жидкостью. Профессор не дрогнувшей рукой поднял рюмку ко рту, выпил и стал ждать. Действие веритасерума угадывалось даже сквозь антидот. Лёгкость, появившаяся в голове, ощущение, что слова будут вытекать сами. Через минуту аврор, который был без маски, снова поднялся.
- Зелье уже начало действовать. У нас есть где-то час до того, как оно будет ослабевать. Я буду задавать вам вопросы, а вы будете отвечать. Итак начнём. Признаёте ли вы, Северус Снейп, что были приспешником Того-кого-нельзя-называть, и являлись так называемым Пожирателем Смерти?
- Да, какое-то время я им действительно был.