Путешествия
Почти год назад мы начали это путешествие по рекам Луза и Лала, но по стечению обстоятельств не смогли завершить его. Препятствие положившее конец нашим надеждам в июле прошлого года носило мифическое имя Heraclium, что по латыни означает Геракл, а у нас оно более известно как борщевик. Титанические заросли этого растения, облюбовавшего для себя пустыри и овраги не раз встречались на нашем пути, но все коварство и зловредность этого сорняка проявилось после того как наш руководитель решил пробиться сквозь его заросли в поисках очередного городища у села Лойма. Ожоги рук которые он при этом получил поначалу казались незначительными, но уже через два дня они распухли настолько, что Анатолий Николаевич с трудом мог удерживать весло байдарки и кое как, добравшись до Лальска, было принято решение о свертывании путешествия.
В этом году ледоход на реках начался сравнительно поздно, а в лесах еще было полно снега и все же решение, принятое штабом экспедиции о новом старте в начале мая осталось в силе. Четвертого числа, в четыре часа утра походный скарб 6 участников и три зачехленные байдарки были загружен в Уазик, и вскоре он взял курс на Верхнелалье. Через два часа мы уже миновали мост через реку Лузу, а еще через час снимали на камеру заалевшие купола церквей Лальска. Еще через некоторое время нас ожидал неожиданный сюрприз. В том месте где автомобильная дорога вплотную подходила к разлившемуся руслу Лалы мы увидели небольшой затор из нескольких льдин. В радостном предвкушении предстоящего путешествия было образовалась тревожная пауза, но как только машина въехала в Верхнелалье мы о ней на время забыли.
Церковь Михаила Архангела расположенная на самой верхушке холма, у подножия которого начинаются деревенские улицы, блестит пятью отреставрированными куполами. Построенная сто лет назад, она и сейчас то единственное, что может радовать глаз в сравнении с остальной революционной субкультурой, а также большим количеством только что вытаявшей из под снега стеклотары. Храм и памятник, и последний каменный аргумент в споре ценностей, что теперь остались за дверями расположенного напротив, закрытого Дома культуры. Боком к обеим, как раз по середке, стоит магазин, где можно купить для согрева бутылку водки. Одним словом, типичный русский пейзаж начала этого века. На этом перепутье не хватает лишь коня, да богатыря с копьем выбирающем себе судьбу и дорогу.
Анатолий (Анатолий Николаевич Пластинин) и Маша (Мария Анфиногеновна Суетина) отправились на поиски старосты и ключей от дверей храма и уже через минут двадцать, Зинаида Сидоровна (Токмакова) приоткрыла нам некоторые подробности местного жития.
Сейчас в Верхнелалье обитает около 300 – 350 жителей, а в местной школе растет и обучается будущее поколение. Детей там немного, не наберется и сорока человек. — Невесело на улицах без ребятишек, — грустно вздохнула восьмидесятилетняя женщина. Будущее у села, в котором она прожила всю жизнь остается неясным. Вот и хочет старушка вместе с другой смотрительницей Антониной Васильевной Меньшовой, сохранить этот храм, как некое духовное завещание. Как же жить на земле без сохранения святыней?
Около семи лет назад всем миром они решили начать восстанавливать церковь. Огромную помощь в восстановлении куполов и ремонте крыши им оказал, кировский предприниматель сын Зинаиды Сидоровны – Иван Токмаков. Вскоре здесь начались службы, по четвергам сюда приезжает на автобусе отец Василий из Лальска. Женщины занимаются внутренним убранством храма и подвижничеством, у Спасителя свято место пусто не бывает.
В век безбожия часть икон погибла в огне, ими растапливали печи, другую часть иконостаса так же не смогли уберечь, в более поздний советский период ее растащили так называемые «художники». Но лики святых постепенно возвращаются в храм. На Николу – Чудотворца скидывались всем селом, приход собрал на нее шесть тысяч рублей. Еще три иконы прислала сюда женщина. Живет она, правда не здесь, но родом отсюда и родители ее тут схоронены.
— Вот еще нам недавно принесли две старые иконы Спас Нерукотворный и Тайная Вечеря, она должна над царскими вратами висеть, — говорит о том же самом Антонина Васильевна и ее голос подхватывают гулкие своды церкви.
Привольный и слегка прогретый воздух вновь встретил нас на парапете и, пока в засов вставлялся замок, жительницы рассказали Анатолию, как проехать к древнему городищу. Минут через десять мы уже шли по лесу запятнанного клочками талого но чистого, мерцающего на солнце снега. Городок мы нашли, но его останки мало, что могут подсказать даже самому буйному воображению. Вали и рвы, какие-то ямы, дошедшие сюда сквозь столетия, пока не копни, расскажут вам о прошлом не больше, чем лунные кратеры, но все же они целиком поглощают внимание музейных работников, со всей тщательностью проводивших какие то измерения.