Мария-Луиза фон Франц
Фрейзер Боа
(перевод М. Королёвой)
ПУТЬ СНОВИДЕНИЯ
________________________________________________________________________________________________
СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие
Пролог
I. Введение
1. Нисхождение в мир сновидений
II. Основы психологии К.Г. Юнга
2. Составление карты бессознательного
3. Структура сновидений
4. Живой символ
III. Сновидения нашей культуры
5. Лестница в небо
6. Забытый язык
IV. Психология мужчины
7. Наша тень знает
8. Пожирающая мать
9. Убийство дракона
10. Глядя сквозь Луну
11. Духовная невеста
V. Психология женщины
12. В аду нет зеркал
13. Повешенный
14. Тиран
15. Летая сквозь крыши
16. Духовный проводник
VI. Что касается отношений
17. Освобождение сердца
18. Раскрепощение отношений
VII. Самость
19. Сны всей жизни
20. Творец снов
________________________________________________________________________________________________
ПРЕДИСЛОВИЕ
Миллионы людей сегодня стремятся узнать больше о самих себе. Они хотят знать, кто они такие и как они могут стать теми, кем они являются на самом деле. На личном уровне эта потребность понять больше о своём внутреннем существе находит своё отражение во всплеске интереса к группам самопознания и в притоке книг и статей, излагающих новые методы самопознания. Кроме того, руководители корпораций и предприятий становятся всё более озабочены выгоранием и стрессами у своих сотрудников и осознают зависимость между психологическим благополучием работников и общей производительностью, так что многие из таких руководителей в настоящее время реструктурируют свои организации и поощряют посещение сотрудниками семинаров, повышающих самосознание.
Это растущее самосознание согласуется с долгое время пренебрегаемой и теперь выходящей на свет областью науки, а именно: с исследованием влияния субъективного, или «внутреннего», опыта на здоровье и поведение человека. Получение объективных данных представляет трудность, и некоторые исследователи в настоящее время концентрируют внимание исключительно на снах как на средстве для систематического исследования этой обширной внутренней вселенной. Начальные открытия показывают, что сны выявляют сильнейшую связь между нашим внутренним и нашим внешним состоянием и дают представление о тех глубинах человеческого разума, куда до сих пор не проникал сознательный интеллект. Правильно расшифрованные, сны дают нам важную информацию о физическом и психическом здоровье человека.
Швейцарский психиатр Карл Густав Юнг был пионером в исследование сновидений. Он обнаружил, что сны пытаются урегулировать и сбалансировать наши физические и психические энергии. Сны не только выявляют причину внутренней дисгармонии и эмоциональных расстройств, но также указывают на скрытые потенциалы личности. Они предоставляют нам творческие решения повседневных проблем и вдохновляющие идеи для раскрытия нашего творческого потенциала. Юнг обнаружил, что через сновидения люди пробуждаются и постепенно становятся теми, кем они являются на самом деле.
В этой книге преемница Юнга доктор Мария-Луиза фон Франц объясняет и демонстрирует научную теорию анализа сновидений. На основе своего исследования шестидесяти пяти тысяч снов доктор фон Франц приходит к выводу, что самая здоровая вещь, которую человеческие существа могут сделать по отношению к себе и миру, – это обратить внимание на свои сновидения. «Сны показывают нам, как найти смысл в нашей жизни, как исполнить свою судьбу, как реализовать свой внутренний потенциал», – утверждает доктор фон Франц.
ПРОЛОГ
Как-то один бывший руководитель играл в гольф с другом. Пока они шли по фарватеру, друг спросил, каково тому наслаждаться жизнью после отставки. «Ну, - ответил бывший руководитель, – позвольте мне описать это так: я начал с самой нижней ступени лестницы и поднимался, ступенька за ступенькой, пока не добрался до самой верхней; и тогда я сделал ужасающее открытие: оказалось, что я поднимался по лестнице, стоящей не у той стены».
Когда мне было тридцать девять лет, я понял, что моя лестница стоит не у той стены, и пережил то, что сейчас стыдливо называют кризисом среднего возраста. Проще говоря, вся моя жизнь, подытожив, вдруг выдала громогласное «ну и что?». Даже два самых жизненно важных аспекта моего бытия представляли теперь сомнительную ценность. Моя карьера, которой я раньше занимался энергично и с энтузиазмом, больше не интересовала меня; мои личные взаимоотношения с женой и семьёй не привлекали теперь моего внимания. Внешне я продолжал жить привычной жизнью успешного мужчины среднего класса, но в душе не проходило и дня без злобных мыслей: «Несомненно, видит Бог, есть в жизни нечто большее, чем это». Фундаментальные ценности, на которых я построил свою жизнь, утратили своё значение, и у меня не было им замены. Более того, я не знал, где эту замену искать. Это даже не было вопросом поиска иголки в стоге сена, ведь я не знал, где сам стог сена, не говоря уже об иголке.
Возможно, если толкать глыбу достаточно долго и достаточно упорно, бог пробуждается и улыбается нам… или в нас. В любом случае, судьба повела меня в кабинет доктора Е.А. Беннета на Харли-стрит в Лондоне. Многие очень рекомендовали его; он был юнгианским аналитиком. Кто есть кто в Англии можно судить по перечню аббревиатур у имени, и вот список доктора Беннета: M.C., M.B., B.Ch., D.P.M., M.A., M.D., D.Sc., I.P.M., R.A.M.C. [магистр гуманитарных наук, бакалавр медицины, бакалавр в области химии, доктор проектного менеджмента, магистр искусств, доктор медицины, доктор наук, служащий Королевского армейского медицинского корпуса]; он был бригадиром и командным психиатром во время Бирманской кампании в 1942-45 гг., почётным консультантом в Тавистокской клинике, штатным психиатром Бетлемской королевской больницы (Бедлама) и госпиталя в Модсли. Безусловно, такой человек должен был знать ответ на мой вопрос.
Однако первые слова доктора Беннета оказались неутешительными. «Я не могу сказать, что именно вы ищете, - сказал он. - Вы должны обнаружить это в самом себе». Затем добавил: «Но я могу сказать вам, где начать поиски». Если бы не вышеуказанный список аббревиатур, его следующая фраза завершила бы консультацию. С полной уверенностью он сказал: «Решение вашей проблемы внутри вас: вы найдёте его в своих снах. Ваши сны дадут вам ответы». - «Но я не вижу снов, - ответил я. - Никогда в своей жизни я не видел снов». - «Мы все видим сны, - сказал он, - четыре или пять раз за ночь. Вы просто никогда не обращали внимания. Пробуйте вспоминать ваши сновидения и приносите их на наши сеансы. Вместе мы будем работать над раскрытием их смысла». И я вышел из кабинета доктора Беннета, полный скепсиса, но готовый протестировать его знания. Я ещё не нашёл свою иголку, но он заверял меня, что знает, где стог сена.
В тот вечер я лёг спать, приготовив рядом с кроватью блокнот и карандаш. Когда я проснулся, то вспомнил сон – первый из многих, которые мы затем обсуждали с доктором Беннетом. Мне приснилось, что я прогуливаюсь по старым камням Джорджиан-Бей. Неровности камней затрудняют моё движение. Когда я посмотрел вниз, ища опоры, я обнаружил, что прогуливаюсь по лику Христа.
С этим сном пришло пробуждение к новой жизни, новое видение реальности в таких масштабах, которые я доселе не представлял. Моя работа с доктором Беннетом оправдала его первоначальный прогноз. Информация, которую я искал, безусловно, была внутри меня, и мои сны открыли доступ к этой субъективной реальности. Сны были похожи на мосты, соединяющие меня с обширными пространствами меня же, о которых я никогда не знал: пространствами мыслей, чувств, интересов, потенциалов и энергий, спрятанных в моём внутреннем мире, вне досягаемости сознательного умысла. Вместо того, чтобы упрекать себя в бесполезности своего ну-и-что-существования, я почувствовал себя живым, энергичным и, прежде всего, понял, что моя жизнь стоит того, чтобы жить.
Мой интерес к сновидениям привёл меня в институт К. Г. Юнга в Цюрихе, где я имел счастье обучаться анализу у доктора Марии-Луизы фон Франц. Работа с ней один-на-один была большой честью. Доктор фон Франц была не только мировым авторитетом в аналитической психологии, но и отличным учителем с редкой способностью делать доступными для понимания сложные комплексы психологических теорий. Как и все великие учителя, она умела использовать примеры из повседневной жизни, делая материал живым и актуальным.
Постепенно я осознал, что моё «ну и что?» было далеко не уникальным человеческим опытом, что другие тоже попадали в это затруднительное положение; и я стал задаваться вопросом: как я могу поделиться с ними своим опытом работы над снами? как я могу поделиться с ними своим опытом совместной работы с таким великим аналитиком как доктор фон Франц? Несомненно, нашлись бы те, кто с желанием принял бы такого рода информацию.
Я впервые обсудил идею многосерийного фильма с доктором фон Франц на конференции в Оксфорде. Был дождливый вечер, под английское пиво мы вели беседу у камина. Я обрисовал сценарий, нацеленный на превращение юнгианской психологии в доступную для широкой общественности. Формат был прост: мы с доктором фон Франц устроили бы неофициальную беседу об основных понятиях аналитической психологии, и она по ходу разговора толковала бы образы из снов, чтобы проиллюстрировать теории. Уличные интервью с людьми из разных уголков мира в дальнейшем расширяли бы теории до уровня повседневной жизни. Ей непросто было решиться на это, ведь, одобряя идею фильма, доктор фон Франц таким образом соглашалась бы впустить публику в свой кабинет (ни один аналитик, в том числе Юнг, никогда не делал этого раньше). Кроме того, доктор фон Франц не хотела толковать античные мифы, литературные произведения или анонимные случаи – она хотела работать с настоящими снами реальных людей. Я был озадачен её ответом. «Я буду участвовать, - сказала она, - но только при условии, что все сны в фильме будут рассказаны самими сновидцами. Никаких актёров, если только они не рассказывают свои собственные сны». - «Так не получится, - сказал я. – Любители будут стыдиться публичного самоосознания». - «Тогда я не буду участвовать, - ответила она. – Серии про актёров, рассказывающих сны других людей, не будут иметь никакой целостности. У нас должны быть люди, рассказывающие свои собственные сны. Реальные люди и реальные сны». Мы заказали ещё пива.
Весной следующего года более пятидесяти человек согласились поведать свои сновидения на камеру. От этих людей потребовалось определённое мужество, ведь каждый из них знал, что его сны могут быть публично проанализированы доктором фон Франц.
Усилия тех, кто участвовал в проекте, были оправданы, если судить, что на премьере в Бостоне зрители аплодировали стоя. В целом фильм был запущен в кинотеатрах Европы и Северной Америки. Но, вопреки моим ожиданиям, наше детище, выражаясь образно, оказалось двойней. С ростом популярности сериала зрители в письмах убеждали меня, что стенограмма будет им не менее интересна. Многие считали, что, хотя они и получили глубокое впечатление от фильма, где выдающийся доктор фон Франц рассказала о стольких удивительных вещах, им нужна книга для изучения и осмысления материала. Один человек выразился очень лаконично: «Нельзя остановиться и подискутировать с фильмом».
Один из огромных плюсов превращения фильма в книгу состоит в возможности включения в неё большого количества материала, который остался в монтажной из-за его болезненности. С этой стороны, конечно, талант Марии-Луизы фон Франц более полно представлен в книге, нежели в фильме. С другой же стороны, с визуальной, присутствия этой замечательной женщины в книге, разумеется, меньше.
Взвешивая плюсы и минусы (отнюдь не очевидные), мы столкнулись с весьма ощутимыми различиями между двумя форматами. Книга, в силу своих особенностей, не может быть просто списана с оригинальной звуковой дорожки фильма. Сценарий для сериала написан согласно визуальной организации монтажа. В «Бесплодной земле» Т.С. Элиот воспользовался этой техникой кино для изображения фрагментарного, дискретного характера современного общества. Он назвал это «грудой обломков». Наша цель, однако, с целью Элиота не совпадала. Мы хотели донести до читателя материал в гораздо более непосредственной манере. Информация, представленная как можно более просто, чёткое понимание материала читателем – это было нашей главной заботой. Задача состояла в том, чтобы ничего не усложнять, не сбивать с толку разум, создав иллюзию хаотичности мира, потерявшего свой смысл. По сути, наша задача была как раз обратна задаче Элиота.
Эта книга была разработана с целью помочь людям осмыслить сновидения как путь постижения цельности нашего мира, наблюдаем ли мы его внутри себя или снаружи. Она была написана, чтобы донести до читателя уверенность в том, что и сны сами по себе имеют схожее намерение. Я надеюсь, эта книга, написанная совместно с ведущим мировым толкователем снов Марией-Луизой фон Франц, будет служить доступным и подробным руководством по аналитической психологии и юнгианскому анализу сновидений.
ЧАСТЬ I. ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА 1. Нисхождение в мир сновидений
Сны дают наиболее интересную информацию как раз тем, кто берёт на себя труд понять их символику. Результаты этого труда, конечно, имеют мало общего с такими мирскими заботами, как купля-продажа. Но смысл жизни не определяется всецело лишь деловой активностью, равно как и глубокие желания человеческого сердца не удовлетворяются банковским счётом.
– К. Г. Юнг
Доктор Мария-Луиза фон Франц – юнгианский аналитик из Швейцарии. Она проходила личный анализ у К. Г. Юнга и непосредственно работала с ним на протяжении более тридцати лет. Является автором многочисленных книг по аналитической психологии. Она также сотрудничала с Юнгом в процессе подготовки двух его работ: «Человек и его символы» и «Mysterium Coniunctionis». Наши беседы проходили в её рабочем консультационном кабинете с видом на озеро Цюрих.
*
Доктор фон Франц, как давно вы изучаете сны?
Ну, я думаю, около тридцати лет. Я подсчитала, что растолковала около шестидесяти пяти тысяч снов примерно. Это минимум.
_____
Кошмары! Мне снятся кошмары, а не сны. Один раз я выпрыгнул из постели и с высоты двух футов приземлился задницей на пол.
- таксист из Калифорнии
Мне приснился ужасный сон однажды утром, когда я уснула незадолго до выхода на работу. Мама моего друга была убита… Это было не очень приятно.
- официантка из Англии
_____
Вы, должно быть, часто задавали себе вопрос, который всегда ставит в тупик меня. Когда я засыпаю, я как бы вхожу в пустоту. Меня больше не существует. Потом вдруг какая-то внутренняя сила заставляет меня пройти опыт, который я не инициирую: я летаю, мчусь на авто, занимаюсь любовью – и эти переживания так же реальны, как те, что бывают в моей обычной жизни. Что это за сила? Кто творит мои сны?
Это самая таинственная вещь из всех. Кто творит наши сны? Бытуют ещё среди людей наивные предрассудки, что сны выражают наши собственные желания или наши личные планы, задумки. Но чем дольше наблюдаешь за снами, тем больше понимаешь, что это не может быть правдой. Слишком многие сны повествуют о том, о чём мы не хотим слышать.
То, где возникают сны, можно туманно обозначить словами «сущность», «естество», «природа». Это нечто природное. Сон происходит из того же источника, что дерево или дикий кабан. В настоящее время вы не можете сказать, кто сотворил дикого кабана. Если вы верите в Бога, вы скажете: «Бог сотворил дикого кабана». Но даже в таком случае речь идёт о неведомой и таинственной силе, которая творит всё сущее. Так что лучше, наверное, называть это расплывчатым выражением, например, «Божеством» или «Природой». Таким образом мы не сковываем это явление и не ограничиваем какими-то узкими рамками.
Наблюдая сны долгое время, мы, однако, замечаем у них определённые качества и функции. Сны наделены высшим разумом, некой мудростью, путеводной смекалкой, которая помогает нам. Сны показывают, где мы ошибаемся, где являемся неприспособленными; они предупреждают нас об опасности, предсказывают будущие события; они содержат намёк на глубокий смысл нашей жизни и доносят до нашего сознания озаряющие догадки, инсайты. Если вы проанализируете сны художников или гениальных учёных, например, вы обнаружите, что зачастую новые идеи эти люди открывают во сне. Эти идеи не фигурируют у них в сознательных размышлениях, а приходят из бессознательного как так называемые внезапные озарения. У нас в распоряжении есть документы, подтверждающие, что многие учёные сначала видели математические решения во сне, прежде чем им удавалось разработать их сознательно. Поэтому мы должны заключить, что существует психическая матрица, производящая новые творческие озарения.
После наблюдения человеческих снов как психического процесса, единственное, пожалуй, что мы можем сказать, это то, что матрица эта ведёт эго-сознание к более адаптированному, мудрому отношению к жизни. Например, если молодой невротичный человек отказывается входить в реальную жизнь, сон даёт ему полезный толчок к активной внешней жизни; или если старик не может принять старость и смерть, сон изображает ему смысл старости и смерти, представляя эти явления в прекрасных образах. Матрицу, которая творит наши сны, называют внутренним духовным руководителем, внутренним центром психики. Более примитивные люди называют это «Богом» или «богом». Верховный бог ацтеков, например, был творцом снов и направлял людей через их сны. Христианин, вероятно, назовёт эту матрицу внутренней фигурой Христа в человеческой душе. Буддисты также признают существование такого центра. Старый мастер дзен как-то заявил, что Будда однажды изрёк: «Когда человек на верном духовном пути, ему снятся хорошие сны».
Это выглядит так, как будто в нас есть высший разум, который мы могли бы назвать духовным проводником или божественным внутренним центром, и который производит сны; а цель снов – сделать оптимальной жизнь человека.
Сны не могут защитить нас от превратностей судьбы, болезней и печальных событий. Но они дают нам ориентиры, советуют, как справиться с этим, как найти смысл в нашей жизни, как реализовать свою судьбу, как следовать за своей собственной звездой, так сказать, чтобы реализовать свой внутренний потенциал.
_____
Я помню те, в которых мне наиболее комфортно. Я уверен, что есть многое, что я блокирую… Если вы хотите запомнить сон, запишите его сразу, и он расскажет вам о том, что вы действительно чувствуете.
- актёр из Торонто
Сны – это компенсация, и, я полагаю, они полезны, если вы их вспоминаете, стараясь выяснить, в какие игры вы играете с самим собой. А уже с этим можно что-то сделать. Вот как я вижу сны.
- ирландский писатель
_____
Доктор фон Франц, как вы впервые заинтересовались изучением снов?
Когда я впервые встретилась с Юнгом, он рассказал случай одной женщины, у которой было видение. Юнг истолковал мне это видение, чем поверг меня в шок, ибо я вдруг поняла, что для него внутренние события, будь то видения или сны, были реальностью. Они были реальностью, равной той, которую мы называем внешней реальностью. Это было великое откровение. Потом я читала книги Юнга и в них видела важность, которую он придавал снам; и я чувствовала, что не смогу по-настоящему судить, прав он или нет, если сама не пройду через личный анализ. Поэтому я собрала всю свою смелость и спросила Юнга, могу ли я пройти анализ у него, на что он ответил согласием. И затем толкование каждого сновидения становилось для меня откровением. Я, похоже, по мнению Юнга, имела особенно сложные и запутанные сны, поэтому сама никогда не понимала их. Это была прямо китайская грамота для меня. Я приходила к Юнгу с этим бредом, и с большим усилием он раскрывал его смысл. Иногда он доставал платок, вытирал голову и говорил: «Что бы вы делали, если бы Юнг не провёл вас через эти дебри?»
Толкование каждого сна становилось удивительным открытием в течение всего периода моей работы с ним. Позже, когда Юнг состарился, я не рассказывала ему уже о многих снах, потому что видела, что ему это надоело. Толкование снов требует реальных физических усилий; это не просто ментальное упражнение. Но в первые годы моего анализа работа в основном состояла из распутывания тех ночных китайских посланий. Я помню, как шла на анализ в напряжённом, нервном, часто в подавленном настроении, а возвращалась после часа сессии с чувством «ах, теперь я знаю, теперь я вижу, откуда всё это».
Подавляющее большинство людей, которых мы опросили на улице, сказали, что не помнят своих снов. Один молодой человек, смеясь, сказал: «Главное, что я помню о них, - это то, что я не могу их вспомнить». Почему люди не помнят свои сны?
Я думаю, потому что они не обращают на них внимания. Некоторые люди приходят ко мне и, смеясь, говорят: «Вы анализируете людей через их сны, не так ли? Хорошо, но в моём случае так не получится, потому что мне никогда ничего не снится». А я только ухмыляюсь и говорю: «Ладно, посмотрим». Следующей ночью, когда человек ложится спать, он задаётся вопросом, будет ли у него сон. И часто, как бы в ответ на этот вопрос, ловит свой сон за хвост, так сказать. Причина в том, что раньше он не обращал внимания. На самом деле я никогда не встречала никого, кто бы не видел снов. Исключение составляют те случаи, когда люди находятся в очень подавленном состоянии и страдают от того, что я называю «сновидческим запором». Они почти не видят снов и часто чувствуют себя лучше, как только начинают их видеть. Также количество снов может сокращаться у очень старых людей за восемьдесят; сны затем приходят к ним снова незадолго до смерти.
_____
Хм… секундочку, я расскажу вам… У меня не очень хорошая память теперь: мне почти девяносто лет, и я просто не могу… Да, я часто видел сны, но теперь я их больше не вижу.
- посетитель магазина в Торонто
_____
Вы упомянули, что вам нужна была помощь Юнга в интерпретации ваших снов. Реально ли тогда среднему человеку научиться искусству толкования снов, или это настолько сложно, что доступно только для элиты?
Я думаю, что здесь, как и в других науках. Элита будет вдаваться в тонкости и научные сложности толкования снов и искать ответы на вопросы, которые при этом встают. Это профессия, которая, соответственно, требует специальных навыков. Обыватель не может разбираться в этом так же хорошо. Но, как и в других науках, определённые правила, какие-то общие положения могут быть распространены и среди широкой публики. Они могут быть полезны для людей, которые не хотят окунаться в анализ и которые не хотят вдаваться в сложные научные проблемы толкования сновидений. Среди двадцати непонятных снов попадаются время от времени очень простые сны, которые каждый может сразу истолковать.
Наше бессознательное, между прочим, большой шутник, великий джокер, и порой оно выражается весьма прямолинейно. Вы записываете свой сон, и вдруг бац! – вас разбирает смех, вы понимаете, что этот сон означает. Буквально на днях, например, я была очень больна и возмущалась по поводу своей болезни, и мне приснилось, что я на гулянье в честь возвращения старых солдат, пришедших домой с военной службы. Когда они сдавали свои орудия, я увидела, что солдаты были ужасно старыми. Им было по сто лет, и кто-то сказал мне на ухо: «Да, эти люди слишком долго были на активной службе». Не нужно платить аналитику, чтобы понять этот сон. Я сразу резко сократила свою рабочую нагрузку.
_____
В прошлом году, после того, как я навестил близких людей в Иллинойсе, меня заинтересовало, как бы я справился, если бы у меня в жизни не стало некоторых вещей, в частности, моих отношений с подругой. В ту ночь мне приснилось, что я на пляже, бросаю камни в воду, как вдруг чья-то рука схватила меня сзади, и голос сказал: «Никогда не отпускай те вещи, которые ты любишь». Я повернулся, но никого не было. Я вдруг ощутил, что мой кулак был крепко сжат. Я разжал его и обнаружил там фотографию моей подруги. Этот сон реально заставил меня задуматься о том, что я не должен отказывается от неё так легко, и я не отпустил её. Это был самый влиятельный сон, который я когда-либо видел.
- сёрфингист из Калифорнии.
_____
Но многие наши сновидения не столь прозрачны. Мне уже снились такие, в значении которых я был абсолютно уверен, но позже, после работы с ними, я был потрясён, увидев, как я обманывал себя.
Поэтому, в принципе, не следует толковать свои собственные сновидения. Сны обычно указывают на наше «слепое пятно». Они никогда не говорят нам то, что мы уже осознаём. Они сообщают нам то, чего мы не знаем. Но когда люди анализируют свои сны, они, как правило, говорят: «Да, я знаю, что это значит». И тогда они проецируют на содержание сна то, что им уже известно. «О, это такая-то моя проблема и ещё такая-то!» - и так далее и тому подобное. Я часто видела пациентов, которые ведут себя подобным образом. Они приходят и говорят: «У меня был сон, но я знаю, что он означает». И затем они дают совершенно банальное объяснение на основании того, что они знают о себе уже не первый год. И тогда я говорю: «Подождите, подождите, подождите! Давайте воспринимать сон как он есть, не торопясь, рассматривая от начала и до конца». И, к большому удивлению, мы потом видим, что всё обстоит совсем иначе.
Так что интерпретировать собственные сны очень и очень сложно. Вот почему Юнг советовал аналитикам периодически обмениваться мнениями о своих снах с коллегами. Сам он часто с горечью замечал: «Жаль, у меня нет Юнга для интерпретации моих снов». Так он, бывало, рассказывал о своих сновидениях ученикам, и даже если они высказывали что-то глупое, это тоже могло дать Юнгу ещё одну перспективу рассмотрения его сна и сделать интерпретацию более объективной.
Проблема интерпретации собственных снов заключается в том, что вы просто не можете увидеть собственную спину. Если вы покажите её другому человеку, он сможет её рассмотреть, но вы не можете. И сны указывают на вашу спину, которую вы не видите. Или же вам придётся вывернуть шею, так сказать, чтобы понять свои сны. Это огромный труд, и он чреват большим количеством ошибок.
Я помню пациента-шизофреника, который приходил с готовой интерпретацией, взятой им из обычного сонника. «О, это означает, что я получу какие-то деньги». Или: «Это означает, что я выполню это задание». Или: «Я не попаду на работу». И так далее. Естественно, это были просто бредни.
Но если это так благотворно – видеть собственную спину, то почему же человечество всегда боялось мира снов?
Есть реальный повод для этого. Мир снов, то есть бессознательное, сам по себе, то есть в чистом виде, может поглотить человека. Сейчас мы обнаруживаем, что сны – это самая благотворная вещь на земле, и что проявлять интерес к сновидениям – это самое здоровое действие, которое можно совершать в заботе о себе. Но тот мир, что порождает сны, также может и поглотить человека, например, через грёзы, невротические фантазии, через погоню за нереальными идеями. Вам достаточно зайти в сумасшедший дом, чтобы увидеть жертв мира грёз. Кто-то живёт в иллюзии, что он Наполеон. Другой, когда ты начинаешь беседовать с ним, говорит доверительно, что он в действительности Иисус Христос, но никто, кажется, не верит ему. Они поглощены миром фантазий – тем же миром, откуда приходят и наши сны.
Мир сновидений благодатен и целителен только в том случае, если мы вступаем с ним в диалог, но при этом остаёмся в реальной жизни. Мы не должны забывать о действительности. Не следует пренебрегать обязанностями реальной жизни. Как только человек начинает игнорировать внешнюю реальность – необходимость заботы о собственном теле, о питании, о выполнении привычной работы – мир грёз становится опасным. Мы называем это опасным аспектом мира снов, «поглощающим бессознательным» или «пожирающей матерью». Это может засасывать нас, отделяя от реальности и заманивая нас в невротическую или даже в психотическую ирреальность. Мир снов – это польза и позитив, только если он находится в живом, балансирующем диалоге с реальной жизнью.
Доктор фон Франц, вы могли бы дать личный пример такого диалога? У вас были сны, которые изменили ход вашей жизни?
Да, у меня было много снов, которые изменили мою жизнь, и которые я восприняла как великое откровение. Есть один особый сон, который я считаю самым значимым из когда-либо мною виденных. Этот сон приснился мне между первой встречей с Юнгом и моей просьбой к нему взять меня на анализ. Мне было восемнадцать, и в рождественскую ночь я получила то, что Юнг назвал бы архетипическим сном, религиозным видением. Это был очень длинный мифологический спуск в подземелье. Можно, подытожив, назвать это нисхождением в Аид, поиском мистической алхимической воды и возвращением с ней оттуда. Вроде шаманских путешествий в страну смерти. Я по-прежнему считаю, что это самый значительный сон в моей жизни. Я проснулась, глубоко потрясённая. Я была так поражена, что в течение нескольких часов не могла двигаться. Мне, дрожащей, пришлось остаться в постели до тех пор, пока я не набралась смелости встать и одеться. Я рассказала этот сон Юнгу, но он никогда не интерпретировал его детально. Он только сказал: «Я знал, что ты будешь иметь дело с алхимией. Когда я встретил тебя, я знал, что так и будет. И теперь мы это видим». И этим сновидением был заложен базис главной работы моей жизни, моего сотрудничества с Юнгом в теме алхимического символизма.
_____
- Прошу прощения… Меня зовут Фрейзер Боа, и мы делаем документальный фильм о сновидениях. Поговорите с нами?
- О сновидениях? Вы, должно быть, шутите.
- Что вы думаете о снах?
- Что я думаю о снах? Я думаю, что они приятные.
- Можете вспомнить какой-нибудь?
- Да, конечно.
- Почему?
- Почему я могу его вспомнить? Я не знаю. Почему вы помните, что вы идёте спать или что вы просыпаетесь?
- Могли бы вы рассказать нам этот сон?
- Да, это обычный полёт фантазии, полагаю. По той или иной причине иногда я обнаруживаю себя парящим вокруг в автомобиле Edsel. Не спрашивайте меня, почему… в Edsel’е! Я ничего не могу поделать. Вы, ребята, должно быть, сумасшедшие! Иначе зачем ещё кто-то решит делать документальный фильм о снах?!
- Расскажите мне про Edsel. Насколько хорошо он летает?
- О, это здорово. Это великолепно! Единственное, когда вы летите, вы должны быть уверены в том, что вы постоянно думаете о полёте, потому что если нет, то случится падение.
- А с вами случалось падение?
- О нет, было просто своего рода плавание вниз. Вы же знаете Edsel!
- Большое спасибо вам за беседу.
- Наслаждайтесь, господа… [уезжает, оглядываясь назад через плечо]. Вы, ребята, на самом деле сумасшедшие!
- велосипедист из парка в Сан-Франциско
_____