Александровском саду, и поклонился он Маргарите чрезвычайно галантно.
Нагая ведьма, та самая Гелла, что так смущала почтенного буфетчика
Варьете, и, увы, та самая, которую, к великому счастью, вспугнул петух в
Ночь знаменитого сеанса, сидела на коврике на полу у кровати, помешивая в
Кастрюле что-то, от чего валил серный пар.
Кроме этих, был еще в комнате сидящий на высоком табурете перед
Шахматным столиком громаднейший черный котище, держащий в правой лапе
Шахматного коня.
Гелла приподнялась и поклонилась Маргарите. То же сделал и кот,
Соскочивши с табурета; шаркая правой задней лапой, он уронил коня и полез за
Ним под кровать.
Все это замирающая от страха Маргарита разглядела в коварных тенях от
Свечей кое-как. Взор ее притягивала постель, на которой сидел тот, кого еще
Совсем недавно бедный Иван на Патриарших прудах убеждал в том, что дьявола
Не существует. Этот несуществующий и сидел на кровати.
Два глаза уперлись Маргарите в лицо. Правый с золотою искрой на дне,
Сверлящий любого до дна души, и левый -- пустой и черный, вроде как узкое
Игольное ухо, как выход в бездонный колодец всякой тьмы и теней. Лицо
Воланда было скошено на сторону, правый угол рта оттянут книзу, на высоком
Облысевшем лбу были прорезаны глубокие параллельные острым бровям морщины.
Кожу на лице Воланда как будто бы навеки сжег загар.
Воланд широко раскинулся на постели, был одет в одну ночную длинную
Рубашку, грязную и заплатанную на левом плече. Одну голую ногу он поджал под
Себя, другую вытянул на скамеечку. Колено этой темной ноги и натирала
Какою-то дымящеюся мазью Гелла.
Еще разглядела Маргарита на раскрытой безволосой груди Воланда искусно
Из темного камня вырезанного жука на золотой цепочке и с какими-то
Письменами на спинке. Рядом с Воландом на постели, на тяжелом постаменте,
Стоял странный, как будто живой и освещенный с одного бока солнцем глобус.
Несколько секунд длилось молчание. "Он изучает меня", -- подумала
Маргарита и усилием воли постаралась сдержать дрожь в ногах.
Наконец Воланд заговорил, улыбнувшись, отчего его искристый глаз как бы
вспыхнул:
-- Приветствую вас, королева, и прошу меня извинить за мой домашний
Наряд.
Голос Воланда был так низок, что на некоторых словах давал оттяжку в
Хрип.
Воланд взял с постели длинную шпагу, наклонившись, пошевелил ею под
кроватью и сказал:
-- Вылезай! Партия отменяется. Прибыла гостья.
-- Ни в каком случае, -- тревожно свистнул по-суфлерски над ухом
Маргариты Коровьев.
-- Ни в каком случае... -- начала Маргарита.
-- Мессир... -- дохнул Коровьев в ухо.
-- Ни в каком случае, мессир, -- справившись с собой, тихо, но ясно
Ответила Маргарита и, улыбнувшись, добавила: -- Я умоляю вас не прерывать
Партии. Я полагаю, что шахматные журналы заплатили бы недурные деньги, если
Б имели возможность ее напечатать.
Азазелло тихо и одобрительно крякнул, а Воланд, внимательно поглядев на
Маргариту, заметил как бы про себя:
-- Да, прав Коровьев! Как причудливо тасуется колода! Кровь!
Он протянул руку и поманил к себе Маргариту. Та подошла, не чувствуя
Пола под босыми ногами. Воланд положил свою тяжелую, как будто каменную, и в
То же время горячую, как огонь, руку на плечо Маргариты, дернул ее к себе и
Посадил на кровать рядом с собою.
-- Ну, уж если вы так очаровательно любезны, -- проговорил он, -- а я
Другого ничего и не ожидал, так будем без церемоний, -- он опять наклонился
К краю кровати и крикнул: -- Долго будет продолжаться этот балаган под
кроватью? Вылезай, окаянный ганс!
-- Коня не могу найти, -- задушенным и фальшивым голосом отозвался
Из-под кровати кот, -- ускакал куда-то, а вместо него какая-то лягушка
Попадается.
-- Не воображаешь ли ты, что находишься на ярмарочной площади? --
Притворяясь рассерженным, спрашивал Воланд, -- никакой лягушки не было под
кроватью! Оставь эти дешевые фокусы для Варьете. Если ты сейчас же не
Появишься, мы будем считать, что ты сдался, проклятый дезертир.
-- Ни за что, мессир! -- заорал кот и в ту же секунду вылез из-под
Кровати, держа в лапе коня.
-- Рекомендую вам... -- начал было Воланд и сам себя перебил: -- Нет, я
Видеть не могу этого шута горохового. Посмотрите, во что он себя превратил
Под кроватью.
Стоящий на задних лапах и выпачканный пылью кот тем временем
Раскланивался перед Маргаритой. Теперь на шее у кота оказался белый фрачный
Галстук бантиком, а на груди перламутровый дамский бинокль на ремешке. Кроме
Того, усы у кота были позолочены.
-- Ну что же это такое! -- воскликнул Воланд, -- зачем ты позолотил
Усы? И на кой черт тебе нужен галстух, если на тебе нет штанов?
-- Штаны коту не полагаются, мессир, -- с большим достоинством отвечал